X.
Как только Джеймс позвал Ханну, тем самым спасая девушек от страшной участи, он уже знал, что пора действовать. И когда она, поднявшись на ноги и приобретая человеческий облик, направилась к трейлеру, он поджидал ее у входа с заранее приготовленным и установленным на максимальную мощность электрошокером. Он еще не полностью пришел в себя от увиденной картины, у него перед глазами все еще мелькала та безобразная, клыкастая морда со светящими глазами, которые, казалось, проникли в самую глубину его души. У него дрожали руки, сердце бешено колотилось, его мутило и казалось, он вот-вот либо потеряет сознание, либо с ним случится сердечный приступ. Только теперь Джеймс понял, как ему страшно и как он ее боится. Но, несмотря на это, он был полон решимости довести дело до конца. И как только Ханна преступила порог трейлера, Джеймс ткнул в нее шокером и бил током, пока та в страшных конвульсиях не свалилась на пол. Так как демон находился в человеческом облике, его можно было частично одолеть с помощью оружия для людей. Но в таком случае надо действовать оперативно, пока демон не сообразил, что к чему и не принял защитных мер. Поэтому Джеймс действовал быстро – тех нескольких минут, в течение которых она валялась без сознания, ему хватило для того, чтобы накрепко связать ее руки и ноги к столу, используя для этого ремни из свиной кожи. Ведь по преданию, не цепи и кандалы, а именно свиная кожа может удержать демона, как когда-то стадо свиней удерживало заточенный внутри себя древний Легион демонов.
После того, как Ханна была обездвижена, Джеймс дрожащими руками налил себе в стакан с водой пару капель успокоительного, выпил, сел за руль и, сделав несколько глубоких вздохов, немного успокоился. Он завел трейлер и вырулил с территории кемпинга. Но, как только машина выехала с освещенной территории и оказалась в лесу, от хрупкого спокойствия не осталось и следа. Трейлер как будто попал в другой, сказочный мир. Но это был не мир добрых сказок, где добро всегда побеждает зло, а зло всегда выглядит нелепо и безобидно. Это был мир германских средневековых страшных и мрачных сказок, где балом правят ведьмы и оборотни, а люди прячутся от них в своих хрупких жилищах, прогоняя мглу слабым светом свечей. Темный лес нависал по обеим сторонам дороги и выглядел совсем по-другому, чем днем, когда казался тихим, умиротворенным и романтичным. Теперь же, после каждого поворота, когда луч фар ударял в кромку леса, Джеймсу казалось, что он замечает тени и силуэты самых страшных чудовищ, хотя, после сегодняшних событий, страшнее чудовища, чем то, что лежало связанной за его спиной, трудно было представить.
С трудом справляясь с волнением, минут через пять после выезда с территории кемпинга, Джеймс свернул с главной дороги и, проехав метров двести, остановился на небольшой поляне. Он заглушил двигатель и направился в салон трейлера.
XI.
– Аааааа! – из трейлера, припаркованного на небольшой поляне, в самой гуще леса, раздался и тут же заглох пронзительный и ужасающий крик боли…
Джеймс хотел заставить Ханну признаться в том, кем она являлась на самом деле. Для этого он намеривался использовать целый арсенал заранее приготовленных «инструментов», согласно инструкциям из средневековых методичек по борьбе с темными силами. Но Джеймс не был садистом и пытки не приносили ему никакого удовольствия. Поэтому, после того как он пересилил себя и отрезал Ханне палец садовыми ножницами, решил, что пора с этим кончать. Тем более, что стоны и слезы Ханны не могли не заставить его дрогнуть.
Он отложил ножницы, вытер руки, достал смартфон, нашел запись вечерних похождений Ханны, включил ее и ткнул ей прямо в лицо:
– Ну, и что ты теперь скажешь?
По мере просмотра видео, лицо Ханны преображалось. Выражение боли и муки постепенно сменились спокойствием и уверенностью в себе:
– Да, против такого ничего не скажешь. И как ты узнал?
Джеймс открыл фотоальбом в телефоне и показал ей портрет Форнарины:
– Тебя по телевизору показывали!
– Хм, ну и службу сотворил мне Санти! Я уже третий раз из-за его портретов попадаюсь! И если до появления интернета еще куда ни шло, то теперь все труднее и труднее, прямо пластику делай, да вот беда, на мне же все шрамы заживают! – при этом она кивнула на свою окровавленную руку. Отрезанный палец как по волшебству появился на месте кровавой раны и, как ни в чем не бывало, бойко двигался из стороны в сторону.
– А ты хитер! – продолжила Ханна. Узнал и ни в чем не прокололся, даже план моего разоблачения составил! Да только к чему все это? Мог бы меня спросить, я бы тебе все объяснила.
– Что бы ты мне объяснила, Ханна? Что убиваешь меня потихоньку? Что жизнь из меня высасываешь?
– Что люблю тебя! Ты же сам мне говорил: «ревнует, значит любит». А я тебя так приревновала к этим двум шлюшкам малолетним, что даже готова была их убить! Я не виновата, что я такая, я не выбирала такую участь! Когда Люцифер послал меня на Землю, чтобы я покарала Рафаэля за его картины, которые вдохновляли христиан и укрепляли их веру, я не знала, что влюблюсь в него! Я решила спасти Санти, изменяя ему с другими мужчинами, чтобы не вытягивать из него его последние силы. Но этим я сделала еще хуже – Рафаэль умер от тоски и ревности. Учти – не я его убила! Несмотря на это, Люцифер решил наказать меня и не пустил обратно в ад. В итоге, моя душа слилась с душою этой бедной девушки и с тех пор я вынуждена скитаться по миру, питаясь жизненной энергией мужчин. Но я все еще способна любить. Ты только представь себе, каково это, видеть, как любимый человек угасает день ото дня и знать, что причиной являешься ты сама? И проходить через это снова и снова? Я всегда старалась бросать тех, кого я люблю, до того, как вся их жизненная сила угаснет, хотя это очень трудно и не всегда удается. Но я честно старалась. Как ты думаешь, почему я нашла работу в другом штате? Я хотела убежать от тебя, пока не поздно. Этот уик-энд должен был быть прощальным, но ты все испортил! Пожалуйста, Джеймс, отпусти меня, и мы расстанемся, как ни в чем не бывало! Ты больше обо мне не услышишь! – спокойный и нежный голос Ханны постепенно начал смягчать уверенность Джеймса.
– Отпустить тебя, чтобы ты продолжила убивать? Знаешь, а ведь я хотел убить тебя! – он достал из одного из шкафчиков длинный, блестящий нож.
– Нет! Пожалуйста, не убивай меня! Обещаю, больше никто не пострадает! Последние сто лет никто из моих любовников не погиб! Я вообще стараюсь редко заводить долгосрочные отношения. Чаще всего я притворяюсь проституткой, стараясь компенсировать качество, количеством. Но те ощущения и энергию, которые дает секс по любви нельзя заменить количеством секса за деньги! Поэтому, раз в несколько лет я просто вынуждена найти себе постоянного партнера, иначе, от некачественной жизненной энергии я могу сама погибнуть. А когда я увидела тебя в первый раз, то поняла, что хочу тебя, хочу, что бы ты был только моим! Это, можно сказать, была любовь с первого взгляда. Разве тебе не было хорошо со мной, любимый? Разве мое тело не приносило тебе столько радости и наслаждения? Пожалуйста, ради наших приятных воспоминаний, отпусти меня! Я сразу же исчезну из твоей жизни! – еще раз ласково попросила Ханна.
– А как же Ирэн? Ты убила мою жену, стерла всю память о ней, а теперь говоришь мне о любви?
– А причем тут я, любимый? Она же в аварии погибла! Я тут ни при чем. А твои воспоминания о ней я стерла, чтобы ты не страдал. Ну, посмотри же на меня! Разве в тебе не осталось ни капли любви ко мне? Я не верю, Джеймс, что ты перечеркнул все, что между нами было! В тебе все еще есть любовь ко мне, пожалуйста, не делай этого, отпусти меня!
Постепенно к Джеймсу начало возвращаться и нарастать то самое чувство непонятного притяжения, которое он почувствовал с первых дней знакомства с Ханной и которое не покидало его все это время. Похоже, ее чары начали брать вверх над ослабшим и измученным Джеймсом:
– О, боже мой, дорогая, извини меня, я сам не понимаю, что на меня нашло! – неожиданно пошел на попятную Джеймс. Сейчас, моя дорогая, сейчас я отпущу тебя!
Дрожащими руками он положил на стол нож и развязал ее правую руку. Ханна смотрела на его действия с благодарнейшим выражением лица и со слезами на глазах, еще больше размягчая его сердце. Но как только она почувствовала, что ее рука свободна, выражение ее лица мгновенно переменилось – она оскалила зубы, высвободив клыки, а ее глаза загорелись красным цветом. Она схватила нож и замахнулась им в сторону Джеймса, но тут же с криком ужаса уронила его, а на ладони появился кровавый след от рукоятки ножа.
Джеймс отпрянул в сторону и с измученной улыбкой произнес:
– Что, не нравится серебро, лживая тварь! – он нагнулся и поднял упавший на пол серебряный нож, который только что спас ему жизнь.
Он схватил ее за дрожащую от боли руку и снова привязал к столу. Вскоре Ханна начала потихоньку приходить в себя и снова превратилась в милую, красивую девушку:
– Извини, дорогой, извини, я не хотела! – неуверенно, сама понимая, что ей уже не будет никакой пощады, произнесла Ханна.
Джеймс сразу же остановил ее:
– Эта была последняя проверка, Ханна, и ты ее, к сожалению, не прошла.
Он поднял нож, и нацелился ей прямо в сердце. Ханна с ужасом смотрела на своего бывшего любовника, осознавая что, возможно, именно сейчас ее длинному жизненному пути пришел конец.
Но тут произошло то, чего они оба никоим образом не ожидали. Наружная дверь трейлера распахнулась, и внутрь буквально влетел высокий, крепкий молодой мужчина в форме лесной службы. Он держал в прямо вытянутой руке револьвер, направленный прямо на Джеймса:
– Бросьте нож сейчас же, сэр! – крикнул он.
Но Джеймс не намерен был сдаваться. Его руки, держащие нож, начали движение вниз, к сердцу Ханны и, одновременно с этим, раздался выстрел. Джеймса отбросило назад, он упал и неподвижно замер на полу трейлера.
– Спокойно мисс, все позади, – сказал парень, приближаясь к Ханне. – О, господи, да что же он за изверг, что же он с вами сделал! – причитал он, развязывая крепкие ремни, стянувшие ее конечности.
Он стыдливо старался не смотреть на нее, но ее нагота и ослепляющая красота притягивали взгляд молодого, неискушенного парня.
– Спасибо вам, вы мой спаситель! – слабым голосом произнесла Ханна и прильнула к нему всем телом, крепко обняв его руками и ногами.
Парня как будто ударило током, он почувствовал странное, животное притяжение, исходящее от этой девушки, притяжение, вызывающее желание и страсть…