Лабиринт

– А ты точно славянка? – Иван улыбнулся, прижав Олесю к себе. Когда он ощутил теплоту её упругого тела, его вдруг захлестнула жгучая волна желания.

– Конечно. Я же белоруска, – Олеся улыбнулась ему ответной, многообещающей улыбкой.

– А не врешь?

– У меня родственники живут в Минске, в Могилеве.

– Потрясающе, – шепнул Иван, поцеловав Олесю в ухо.

Она повела плечами, захихикала.

– Скажешь тоже…

Они помолчали, глядя на огонь.

– И что там было на этом Хере?

– На Кехе?

– Да.

– Ну, – Олеся сделала глоток. – Люди там очень хорошие и добрые. Они не говорят, так как могут читать мысли друг друга. У них нет войн. Вся их техника работает от энергии солнца, земли, и воды. Выйдя из лабиринта, я оказалась в городе Сладобе. Сладобом правил молодой правитель Мислар. Весть о моем появлении в городе разнеслась быстро. Жители города приняли меня радушно. Оказывается, они очень уважительно относятся к землянам, особенно – к россиянам. И я была не первой россиянкой, оказавшейся у них в гостях. В тот же вечер был пир во дворце Мислара. Я прожила там, как в раю, около месяца. И знаешь, что?

– Что?

– Мне стало там тоскливо. Оказывается, ничего не делать, когда у тебя всё есть, очень скучно. Чтобы хоть немного держать себя в форме, я тренировалась. Жители Сладоба смотрели на меня, как на ненормальную. Глаза у них при этом были размером с блюдца. Мислар хотел сделать меня своей женой. Он даже мне подарок сделал, – Олеся показала Аникееву массивное кольцо на пальце, усыпанное бриллиантами и толстую золотую цепочку на шее, на которой висел большой голубой камень в золотой оправе. – Я понимала, что должна ему отказать. Я ведь не хотела оставаться в Сладобе, но не знала, как это сделать. В день, когда я должна была сказать Мислару «нет» или «да», по городу пролетел слух, что на окраине кто-то убивает горожан. Все, кроме меня, всполошились. А я-то сразу поняла, кто к нам пожаловал. Судя по описаниям очевидцев, это был Димон. Мислар отправил на борьбу с маньяком отряд своих лучших воинов, но никто из них назад не вернулся. Димон убил их всех. Откопав в кладовых Мислара нож, короткий меч и арбалет, я под покровом ночи ушла из дворца. Уловив мысли Димона, я знала, где и когда он выйдет на охоту. Врядли у кого-нибудь из жителей славного города Сладоба могли возникнуть в голове такие мысли, как: «Надо всех их замочить, выпустить им кишки, отрезать всем яйца, выпить свежей тёплой крови». Такие мысли могли быть только у Димона.

– Да, – согласился Иван.

– Я шла по улицам Сладоба, укутавшись в черную накидку, пряча под ней оружие. Я тогда не понимала, как люди могут гулять по ночному городу без оружия, зная, что где-то рядом орудует маньяк? Почему они не прячутся в домах, не закупают оружие? Прочитав обрывки их мыслей, я поняла, что убийства своих сограждан они списывают на нелепую случайность, какую-то ошибку. Эти несчастные думали, что смерть горожан – болезнь, избавиться от которой можно, сходив к лекарю. Ты представляешь себе такое?

– До входа в лабиринт я бы тебе не поверил, но сейчас я могу себе это представить, – ответил ей Иван, сделав глоток вина. – А вино ещё есть?

– Да, там, в кладовке…

Вернувшись из кладовой с очередной бутылкой и со шкурой какого-то неведомого зверя с желтым мехом, Иван расстелил шкуру на полу, пригласив сесть на неё Олесю, разлил вино по стаканчикам.

– Продолжай, – Иван протянул Олесе стакан, наполненный вином до краев.

– Спасибо, – Олеся сделала глоток и продолжила свой рассказ. – До окраин города я доехала на повозке, груженной овощами и фруктами, которых нет и не может быть на Земле. Тележка ехала бесшумно и очень быстро. Доехав до окраины, я пошла пешком, пытаясь в многоголосии мыслей и образов найти ту самую мысль, которая выведет меня на маньяка. Долго ждать не пришлось. Среди мыслей о любви, мыслей о счастье быстро мелькнула мыслишка: «Эту сучку можно убить». Я пошла на этот мысленный сигнал. Чем дальше я шла, тем отчетливее читала грязные мысли Димона: «Сейчас я подойду к ней, полосну ножом по глотке, выпущу ей кишки. Потом я отрежу писюн её дружку и заставлю его сожрать эту штуку. А потом я вырежу ему сердце и съем его». Выйдя за пределы города, я увидела дом, окруженный оградой из вьющихся растений, цветы которых были очень похожи на розы. В доме горел свет, а во дворе между клумбами лежали трупы. Все дорожки были залиты кровью. И тут я уловила мысль Димона: «Сейчас я засуну ей этот нож… На! На! Получай». Забежав в дом, я по следам крови и по растерзанным телам взрослых и детей быстро нашла комнату, в которой происходило убийство. Когда я вошла в ту комнату, то увидела на полу тело девушки в большой луже крови и Димона, втыкающего нож в живот юноши. Изо рта юноши торчал окровавленный кусок мяса, штанов на нем не было, а в промежности зияла большая кровавая рана. Этот сукин сын, Димон, действительно на сто процентов реализовал свой план. В тот момент он был одет, как солдат времен Великой Отечественной войны. Он был в пилотке, в гимнастерке, в сапогах. Увидев меня, он отскочил от бездыханного тела, сделал шаг навстречу мне. Распахнув накидку, я нацелила на него арбалает, попыталась выстрелить. Но из-за того, что арбалетом долго никто не пользовался, он не выстрелил. Тогда я достала из-за пояса меч, нож и кинулась на Димона. Не знаю почему, но он не растерялся. Он сначала отражал мои удары своим длинным ножом. Когда же я выбила из его руки нож, поранив его при этом, он схватил столик, стоящий посередине комнаты, и закрылся им, как щитом. «Отстань от меня, тупая сука!», – кричал он. Я же рубила этот столик мечом, пытаясь достать Димона. Щепки от стола летели в разные стороны. Когда я разрубила стол пополам и уже хотела воткнуть меч в сердце маньяка, в комнату вбежали солдаты Мислара. Они окружили меня, пытаясь задержать. Я была в шоке. Я не понимала, почему они решили задержать меня, а не Димона. Ведь убийца – он.

– Всё логично, – Аникеев своим кинжалом отрезал кусок курицы, положил его в металлическую тарелку Олеси, еще один кусок положил себе. – Если они читают мысли, тогда понятно, почему они выбрали тебя. Ведь в тот момент Димон защищался и был испуган. А ты искренне хотела убить его. Вот они и решили, что раз ты хочешь его убить, то нужно брать именно тебя.

– Точно! – Олеся кивнула. – Ваня, ты просто гений.

– Спасибо, – Аникеев хохотнул. – Я всегда это знал. Жаль, что до моих работодателей это не доходило. Иначе я бы такую карьеру в Челябинвестбанке сделал!

– Не переживай по этому поводу! – Олеся похлопала Ивана по плечу. – Еще сделаешь!

– Может быть… Если выберусь отсюда.

Олеся засмеялась.

– Ваня, ты такой смешной!

– Как клоун?

– Лучше, – Олеся поцеловала его в губы.

Он обнял её, уложил спиной на шкуру, начал срывать с неё одежду, покрывая её тело страстными поцелуями. Она не сопротивлялась. Блаженно постанывая, Олеся гладила его голову, плечи. Когда он вошел в неё, Олеся закричала. Где-то наверху послышался рёв какого-то большого животного. Аникееву было в тот момент плевать на животное и на его рёв. Ведь ему было хорошо, как в раю. Он был на подлете к небесам . Судя по лицу Олеси, ей было даже лучше. Её сладострастные крики отражались от стен бункера, заставляя Ивана быстро двигаться вперед-назад, с каждой секундой наращивая темп.

Аникеев проснулся. То, что произошло между ним и Олесей накануне, казалось сладким, приятным сном. Слегка отогнув шкуру и убедившись, что они оба голые, Иван понял, что это был не эротический сон. То, что между Иваном и Олесей рано или поздно должно было случиться, всё-таки свершилось. И это было чертовски здорово! Аникееву никогда не было так хорошо ни с одной женщиной.

Олеся зашевелилась, открыла глаза.

– Как спалось?

– Отлично, – Аникеев поцеловал Олесю в щеку. – Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что ты есть у меня.

– Ого! – Олеся улыбнулась довольной улыбкой. – Звучит романтично.

– Где-то в глубине души я и есть романтик, – Иван поднялся, прошел в кладовую, взяв немного вяленого мяса и нарезанных сушеных фруктов. Всё это он разложил на тарелке, наполнил бокалы вином. – Завтрак в постель…

– Ваня, ты – супер! – Олеся притянула его к себе, поцеловала в губы.

Между ними опять произошло то, в реальность чего Аникеев не мог поверить, проснувшись. Только на этот раз он действовал смелее. Когда всё закончилось, Иван откинулся на спину и, тяжело дыша, произнес:

– А ты мне расскажешь продолжение своей истории?

– А на чем я остановилась? – спросила Олеся, поглаживая его грудь.

– Тебя хотели схватить солдаты твоего жениха…

– Точно! Они окружили меня, достали из ножен мечи и пистолеты с длинными дулами. А я смотрю: Димон под шумок выскользнул из комнаты. «Это же он – убийца», – мысленно говорю я солдатам. «Вы должны пройти с нами», – отвечает мне самый главный из них, самый старший. «Отстаньте от меня! Я догоню маньяка», – я попыталась прорваться сквозь строй солдат, но ни попытались скрутить мне руки. Двое или трое из них пытались выстрелить в меня. К счастью, воевать им раньше ни с кем не приходилось. Оружие они носили для красоты, а потому пользоваться им никто не умел. Раскидав этих слабаков, я выскочила из дома и побежала за маньяком. За городом были поля, засаженные высокими растениями. Я уже подумала, что Димон от меня уйдет, но тут поймала тонкую ниточку его мыслей: «Надо добежать до лабиринта! Я должен бежать быстрее, а то эта сучка порешит меня». Я побежала на источник этих мыслей, слыша, как за мной бегут солдаты Мислара. Я бежала очень быстро, но все равно догнать Димона у меня не получилось. Я видела только его темный силуэт впереди и зеленоватый прямоугольник входа в лабиринт, который висел в воздухе сантиметрах в тридцати над землей, между двух растений, одновременно похожих и на сосны, и на пальмы. Маньяк пропал в лабиринте. Я прокричала что-то ему вслед, но он, похоже, не услышал мои слова. Подбежав к входу, я остановилась, оглянулась назад. Солдаты Мислара от меня сильно отстали. Для мыслей не бывает расстояний, поэтому я мысленно извинилась перед солдатами, перед Мисларом, а только потом вошла в лабиринт. Лабиринт встретил меня знакомыми запахами, ощущениями, шорохами. Не знаю почему, но в тот момент я ощутила какой-то прилив радости. Будто домой вернулась после долгой отлучки. Единственное, о чем я тогда сожалела – я опять упустила этого маньячишку. Направляясь прямо по коридору, я оглянулась. Увидев солдат Мислара, стоящих в нерешительности у входа в лабиринт, я помахала на прощание им рукой. Попыталась поймать их мысли и не смогла. Лабиринт словно намертво отсек то, что я считала даром. Я даже представляла, как вернусь домой и буду удивлять всех, читая их мысли, но не получилось. Видать, это срабатывает только на Кехе. Я там ещё кое-чему научилась, но об этом я тебе расскажу позже.

– Как хочешь, – Иван обнял Олесю и поцеловал в щёку. В тот момент он думал, что ещё никогда так сильно не любил ни одну женщину. Разглядывая её лицо, плечи, он не мог понять, как можно быть одновременно такой сильной и такой женственной. Именно тогда он понял, что ради Олеси готов на всё. Он даже допускал мысль, что за неё мог бы отдать свою жизнь. – И что было дальше, радость моя, моя цыпочка?

– Только цыпочкой меня не называй, ладно?

– Ладно, – ответил он, смущенно улыбнувшись. – Я буду называть тебя так, как ты хочешь, только расскажи мне, куда тебя дальше занесло. А потом я тебе расскажу о своих приключениях.

– Куда дальше? Хороший вопрос, – Олеся вздохнула. – Этот вопрос вертелся в моей голове, пока я шла по лабиринту. Я то шла прямо, то сворачивала налево, то поворачивала направо. Я была такой уставшей, что мне не хотелось ни с кем встречаться в лабиринте. Как только я слышала какой-нибудь шум, я сразу резко поворачивала и шла как можно дальше от источника шума, лишь бы не видеть его. Так я шла, пока не почувствовала потоки свежего воздуха. Я пошла навстречу этим потокам, как волчица, держа нос по ветру. Так я нашла очередной выход из лабиринта. Скажу тебе честно, сначала я обрадовалась. Я увидела ясное небо, облака. Потом взгляд мой переместился ниже, и я увидела летающие тарелки, сигарки и прочие летательные аппараты. Вдалеке виднелись высокие башни с множеством площадок, на которые садились и с которых взлетали летательные аппараты разных размеров и форм. Я, как завороженная, глядела на всё это и сделала шаг вперед. Тут же чуть не наступила на низкорослого зеленого человечка с огромной по сравнению с размерами тела головой и с большими черными глазами. Он стоял и смотрел на меня снизу вверх, направив на меня маленькое серебристое ружье. Тут же, откуда ни возьмись, появились точно такие же человечки. Их было не меньше двадцати. Один из них просканировал меня какой-то светящейся штукой и сказал на чистом русском языке: «Здравствуй, Олеся. Мы знаем, что ты с Земли и не причиним тебе зла. Мы проводим тебя на дезинфекцию, предоставим тебе еду и одежду. Не бойся нас, мы уважаем землян». Если, увидев этих гуманоидов, я хотела вернуться назад в лабиринт, то после его слов я подумала: «А почему бы и нет?» и пошла с ними. Я шла и смотрела на их многоуровневый город, на гуманоидов, среди которых были не только маленькие и зеленые, но и совсем на них не похожие: большие, средних размеров, со щупальцами, с клешнями, похожие на ящеров, похожие на собак. Были там и роботы, сделанные будто из ртути. Были там и люди, одетые в серебристые костюмы. Я-то думала, что они будут удивленно пялиться на меня, писать кипятком от восторга, но все были ко мне абсолютно равнодушны. Значит, красивая землянка для них не в диковинку. Толпа гуманоидов, сопровождавших меня, заметно поредела. Со мной остался тот, что говорил по-русски и еще два мелких лягушонка, которым, судя по их виду, было абсолютно наплевать на всё происходящее и на меня в том числе. А гуманоид всё это время без умолку что-то рассказывал мне, только я его почти не слушала, глазея по сторонам. А он говорил про то, что их расса – раса пентрумов – на протяжении тысячелетий дружит с землянами. Он рассказывал о том, что первый резидент России подписал с ними соглашение о мире и сотрудничестве, о том, что они постоянно помогают землянам, делятся с нами технологиями. Также он рассказывал про лабиринт, говорил, что пентрумы были первыми, кто подкинул эту идею Космическому Сообществу, что лабиринт делался по их чертежам. Он даже показал мне прибор, с помощью которого можно с точностью до миллиметра определить, где и когда откроется вход в лабиринт… Бла-бла-бла, бла-бла-бла… Он рассказывал мне и рассказывал, говорил да зубы заговаривал, но я-то понимала в тот момент, что он меня гипнотизирует. Я ведь тебе рассказывала, что кое-чему на Кехе научилась. Помимо умения читать мысли, я научилась противостоять гипнозу. Мысли читать я разучилась, едва попав в лабиринт, но противостоять гипнозу – это уж извините! Я сразу поняла, что он посылает мне гипнотические сигналы, едва он открыл рот. Тут же возвела вокруг себя незримую защиту и стала мысленно сопротивляться. Этот зеленый огрызок думает, что я уже в его власти. Чтобы подыграть ему, я опустила руки, закосила под зомби, но всё подмечаю, держу ситуацию под контролем… Подлетел какой-то небольшой летательный аппарат с открывающимся верхом. На нем мы долетели до самой высокой башни, вошли в неё и встали на платформу. Гуманоид молчал, да и я ничего не говорила, старательно изображая загипнотизированную. На той платформе мы поднялись на самый верх. Зеленый завел меня в какую-то комнату, где отовсюду бил яркий белый свет. Потом ко мне подошли ещё два пентрума в длинных серых халатах, полы которых волочились по полу. Что-то бормоча, они попытались меня уложить на операционный стол, висящий в воздухе. Тут-то я и поняла, что пора валить оттуда. Эти гады хотели делать надо мной какие-то опыты. Я стала сопротивляться, тогда в комнату, условно назовем её операционной, вошёл двойник Мэла Гибсона. В отличие от гуманоидов, на нем была обычная земная одежда: белая рубашка, коричневый пиджак, черные брюки, до блеска начищенные туфли. Он начал на чистейшем русском языке говорить мне, что мне ничего не угрожает, что они всего лишь подвергнут меня дезинфекции. Якобы он сам подвергался этой процедуре. «Всё будет хорошо, расслабься, Олеся», – говорил мне Мэл, глядя в глаза. Я тут же поняла, что и он пытается меня загипнотизировать. Посмотрев по сторонам, я вдруг сквозь пелену белого света увидела человеческие органы в прозрачных емкостях: мозги, сердца, легкие… Мэл заговаривает мне зубы, а я кошу под дурру, делаю вид, что он меня загипнотизировал, а сама соображаю, как уйти оттуда живой и здоровой. И тут взгляд мой упал на блестящий пистолет, рукоятка которого торчала из-за пояса Гибсона. Я делаю вид, что успокаиваюсь, подхожу к столу, закидываю на него ногу, словно собираюсь лечь на стол. Гибсон в тот момент поглаживал меня по плечу… Понимая, что момент «икс» настал, я схватила Мэла за отвороты пиджака и броском через бедро швырнула его на операционный стол. Из боков стола тут же появились металлические полоски, которые обвили ноги и руки Мэла, лишив его возможности двигаться. Он завизжал нечеловеческим визгом, из человека в миг превратился в светло-коричневого гуманоида с наростами на лице, напоминающими бородавки. Выхватив у него из-за пояса пушку, – Олеся указала рукой на блестящий пистолет с коротким дулом большого диаметра, лежащий на полу рядом с её правой рукой, – я выстрелила сначала в гуманоида, который изображал Гибсона, потом перестреляла двух пентрумов в серых халатах. Когда пули из этого пистолета попадали в гуманоидов, их разрывало на куски. Зрелище было отпадное. Я такое раньше только в американских фильмах видела…

– Ну, ты даешь, – Иван с шумом выдохнул воздух из легких.

– Потом… Потом я подошла к пентруму, который привел меня в эту чертову операционную, обхватила его тоненькую шейку одной рукой, второй рукой приставила к его голове пистолет и шепчу ему в ухо, лишенное ушной раковины: «В твоих интересах, малыш, вывезти меня отсюда и привести к лабиринту. Иначе я с тобой сделаю то же самое, что сделала с твоими друзьями». При этом я слегка сжала его шею. Его лицо поменяло цвет. Было зеленоватым, а стало серым. «Хорошо», – прошептал он, достал из кармашка на поясе вот это, – Олеся потянулась к куртке, достала из кармана прибор, по форме напоминающий моллюска, провела над ним рукой. Створки прибора тут же раскрылись. Над прибором тут же возникло трехмерное изображение местности : развалины, находящиеся над бункером, снующие туда-сюда животные, прячущиеся в кустах мутанты. По воздуху летела стая больших птиц, отдаленно напоминающих сов. При виде этих птиц животные и мутанты стали разбегаться.

– Хорошая вещица, – молвил Аникеев, облизав кончиком языка губы.

– Да, – Олеся кивнула. – По ней можно определить, где находимся мы, и где находится вход в лабиринт. Видишь ту зеленую точечку?

– Ага.

– Сейчас она пульсирует, а это значит, что скоро там откроется вход. Туда и пойдем.

– Круто, – Иван потер ладони.

– Да уж, – Олеся улыбнулась. – Эта штуковина помогла мне найти Димона и тебя. Пользоваться ею я научилась, глядя на то, как с нею управляется пентрум. Я смотрела и по сторонам, и на этот прибор в руках пентрума. Стоит отдать лягушонку должное. Он сразу сказал прибежавшим ему на помощь пентрумам, чтобы не мешали нам. Когда мы вышли из башни, к нам тут же подлетел аппарат с откидным верхом, мы сели в него. Всё это время я смотрела на этот приборчик, видела, как зеленая точка увеличивается в размерах, превращаясь в прямоугольник по мере приближения к лабиринту. Летательный аппарат доставил нас к самому входу в лабиринт. Кстати, пилота в том аппарате не было. Когда мы вышли из него, я увидела вход в лабиринт и толпу пентрумов, стоящих перед ним. Ружья пентрумов были направлены на нас, но никто не стрелял, никто из них не произнес ни звука.

– Видать, все были в шоке, – Аникеев хохотнул. – Наверное, до тебя никто на их планете не захватывал заложников.

– Похоже на то, – Олеся кивнула. – В их больших глазищах я видела нечто похожее на страх… Держа пушку у головы пентрума, я вошла в лабиринт, отобрала у него этот приборчик и вытолкнула гуманоида из лабиринта. А потом побежала, петляя по коридорам. Я не слышала шагов сзади, но видела светящиеся шарики, летящие за мной. Когда я стала стрелять в них, они исчезли. На том преследование прекратилось.

– Я так не думаю, – тихо сказал Иван.

– Почему?

– Видел я в лабиринте этих зеленых человечков. Их было четверо. Все они были в серебристых комбинезонах, за их спинами были ранцы. В их руках были короткие ружья.

– Точно! Это были они.

– Видел я и действие этих ружей, чуть не испытал его на себе, – Иван пристально посмотрел на Олесю. – Они потому и не стреляли в тебя и в твоего заложника. Они боялись, что убьют и тебя, и его. Поверь мне, пукалки у них очень мощные, несмотря на то, что выглядят, как детские игрушки.

– Тогда мне понятно, почему они не стреляли, – Олеся покачала головой.

– А в этом мире ты как очутилась?

– Благодаря этому прибору, – Олеся провела рукой над «моллюском». Створки тут же закрылись. – Он улавливает запахи. Я не планировала никого больше искать. Мне было всё равно, останется в живых маньяк или я отомщу ему за то, что он напал на меня в детстве, а потом убил моих родителей. Я хотела просто вернуться в наш мир, в то время, из которого я ушла. Я поставила перед прибором задачу: найти выход, и он повел меня. Я шла по коридорам к точке выхода, отстреливаясь от чудовищ, пока не увидела истерзанные, окровавленные тела. Крови было так много, что я поскользнулась и упала. Вся в крови испачкалась… Мне даже тогда переодеться было не во что. Та одежда, которая на мне, лежала в чемодане убитой женщины. Как я поняла, все убитые были или с Земли, но не из нашего времени, или вообще с другой планеты. Я, быть может, прошла бы мимо, но тут я увидела пилотку, лежащую в луже крови. Тут же вспомнила Димона. Ведь в момент нашей последней встречи он был в пилотке. Да и «почерк», если так можно сказать, был его. Тут на меня опять накатила волна злости. Я подняла из лужи эту пилотку, смотрю на неё, а приборчик вдруг запищал, показал мне этого маньяка и кратчайший путь, по которому можно пройти, чтобы быстрее найти Димона. Я и пошла по этому пути. Оказалась здесь, в будущем. Местные рассказали мне и про падение метеорита, и про эпидемии, и про гражданские войны, после которых Россия превратилась в то, что мы здесь видим.

– Местные? – удивился Аникеев. – Ты общалась с мутантами?

– Да нет же! – Олеся засмеялась. – Они же не умнее… Я даже не знаю, с кем сравнить. На Жрохе даже тараканы были умными.

– Не умнее валенка, – подсказал Иван.

– Да! Не умнее валенка. Здесь есть нормальные люди, которые живут в подземных бункерах и почти не выходят на поверхность. Они-то мне и рассказали, что десять полнолуний назад тут появился этот маньяк. Сначала люди пригрели его, пустили в своё сообщество. Но он стал убивать. Если бы он убивал мутантов, никто бы и слова не сказал, но он убивал людей, которых здесь можно по пальцам пересчитать. Димона объявили вне закона, за его голову была объявлена награда. Кстати, он не Димон, а Демон. Люди называли его Демоном.

– Наверное, ему приятнее было представляться Димоном, – Аникеев усмехнулся. – И кто бы награду за него стал выплачивать? А главное – чем?

– Тебе смешно? А ведь здесь есть и правительство, и полиция. Ты не видел их, а они есть. Только прячутся под землей. И радиосвязь здесь работает. Я сама видела радиорубку… Прикончили бы его уже давно, но он убежал в район, где людей нет и не может быть. Здесь он и затаился.

– Понятно, – пробормотал Иван. – Значит, за два дня у меня просто не сложилось положительное впечатление о цивилизации, живущей в будущей России.

– Я-то здесь уже недели две-три. Я знаю, что сейчас – сто двадцать пятый год. Здесь летоисчисление ведется от падения метеорита. После того падения начал меняться климат, а уж потом – пошло-поехало.

– Понятно…

– Мне предлагали остаться в Железнодорожном подземном поселении, но я, к удивлению многих, отказалась. Я уж не стала им говорить, что, пока не отомщу маньяку, не успокоюсь. И ушла. Я шла и по поверхности старого города, и по подземным переходам. Потом прибор показал мне Демона и тебя. Жизнь в тебе еле теплилась, и я подумала, что заложник маньяка уже мертв.

– Он напоил меня каким-то снотворным!

– А может, ядом, – Олеся пожала плечами. – В любом случае, хорошо, что ты не умер.

– Да уж, – Иван только сейчас осознал, что мог погибнуть, если бы не Олеся. – Спасибо тебе!

– Ну, ладно, – Олеся вздохнула. – Будем считать, что ты меня отблагодарил…

– Дважды, – Иван улыбнулся.

– Это было волшебно, – Олеся поцеловала его в губы. – А сейчас нам нужно уходить отсюда.

– И ты не послушаешь мою историю?

– Нет, – ответила она. – Если ближайший вход в лабиринт закроется, следующий откроется только завтра. А идти до него далеко и опасно. Одевайся!

Глава 18. Путь домой

Быстро одевшись и собрав вещи, они пошли подземными переходами. Впереди шла Олеся, держа в руке прибор, похожий на моллюска. Позади неё шел Иван с пистолетом в руке. В коридоре было темно, но «моллюск» освещал им дорогу теплым желтоватым сиянием. На пути им встречались горы мусора, разложившиеся тела животных, людей и мутантов. Слышался топот убегающих ног, где-то рядом слышалось рычание и невнятное бормотание. Аникееву было немного страшно, но Олеся была невозмутима.

– Спокойно, Аникеев! – говорила она. – Мой приборчик показывает, что нам ничего пока не угрожает.

– Слово «пока» меня почему-то настораживает, – ответил ей Иван, держа пистолет наготове. Блуждая переходами, они в какой-то момент оказались у входа в лабиринт. Аникеев облегченно вздохнул.

– Вот и всё, – Олеся потрепала его по щеке. – А ты боялся!

– Да ничего я не боялся!

– Только делал вид, что тебе страшно? – Олеся засмеялась. – Ну, что стоишь? Пошли!

– Пошли! – Иван пропустил Олесю вперед, оглянулся назад, убедился, что сзади никого не было. – Куда дальше?

– Иди за мной, – сказала Олеся, сворачивая направо.

Они шли прямо по коридору. Иногда то справа, то слева выскакивали чудовища разных форм и размеров: одни были покрыты шипами, с острыми зубами и множеством конечностей, другие были покрыты шерстью, напоминали собак или обезьян. Одни чудовища, увидев Аникеева и Олесю, быстро сворачивали в сторону и убегали по коридорам. Другие, наоборот, сразу пытались напасть. Участь нападающих была незавидной. Их Иван с Олесей расстреливали их из своих пистолетов, превращая монстров в бесформенные груды мяса и разноцветные лужи крови. Один раз навстречу Олесе с Аникеевым выскочил робот из темного металла. Он издавал щелкающие звуки и размахивал длинными руками. На каждой из его рук было по три длинных пальца. Наведя на него свой «моллюск», Олеся сказала Ивану:

– Он с Игмы. Потерялся и ищет выход. Не бойся его, он не опасен.

– Да я и так его не боюсь.

– А пот на лбу от жары, да? – Олеся улыбнулась. Она протянула раскрытый прибор к роботу. Тут же из «моллюска» вырвалось розоватое свечение, которое обволокло робота. Послышалось пощелкивание. Робот сделал благодарственный жест, прижав руку к металлической груди, и побежал по коридору прямо, потом резко свернул налево. – Этот приборчик на языке жителей Игмы объяснил роботу, как он может по кратчайшему пути вернуться домой.

– А что он нам показывает? Куда нам идти?

– Иди за мной. Мы уже почти пришли.

– К выходу? – на Ивана накатила волна радостного возбуждения. Руки его неосознанно пришли в движение.

– Нет. Но мы уже на верном пути.

Они свернули налево, прошли прямо и оказались у круглого бассейна, заполненного голубой водой.

– Что это? – тихим голосом спросил Аникеев.

– Центр лабиринта, – ответила Олеся.

– И что нам тут делать? Смотреть на воду?

– Не знаю, – ответила Олеся, недоуменно пожав плечами. – И прибор почему-то отключился.

– Может, батарейки у него разрядились?

Иван посмотрел на голубую воду. По её поверхности вдруг пошла рябь, словно подул ветерок. Но никакого ветра там не было. Воздушные потоки, которые были в лабиринте, в его центре почему-то пропали. Не ощущались никакие запахи. Посторонних звуков тоже не было слышно. Ивана с Олесей охватило чувство необычайного спокойствия и безмятежности. Переглянувшись, они обнялись, продолжая смотреть на воду. Бассейн изнутри осветился множеством красок. На его ставшей вдруг гладкой поверхности Иван увидел какие-то картинки. Он словно увидел изображение на экране большого круглого телевизора.

– Что это? – тихо спросила его Олеся.

– Не знаю, – ответил Аникеев, крепко прижав Олесю к себе. В тот момент он слышал биение её сердца.

На ровной глади бассейна он вдруг отчетливо увидел немного постаревшего себя. Он сидел на крыльце большого дома, сделанного из белого камня. На Иване был какой-то странный костюм зеленоватого цвета. Дверь дома открылась. На крыльцо вышла слегка постаревшая Олеся в белом платье. Она протянула Ивану кружку с дымящимся напитком. Иван принял кружку, с нежностью погладив Олесю по руке. Губы Олеси раскрылись, но никаких звуков Аникеев не услышал. Тут же к ним подбежали четверо детей – два мальчика и две девочки. Мальчики чертами лица напоминали Олесю. Девочки были похожи на Ивана. В руках у детей были ракетки, похожие на ракетки для игры в бадминтон. В стороне стоял робот, сделанный из серебристого металла, лицом похожий на Уилла Феррелла. Иван с Олесей что-то сказали детям, и те убежали. Над домом парили летательные аппараты разных форм и размеров. По воде опять пошла рябь. Изображение исчезло. Остался лишь бассейн, заполненный голубой водой.

– Что это было, Ваня? – спросила Олеся.

– Понятия не имею. Но очень похоже на Эйму.

– Эйму? – переспросила Олеся.

– Да, – ответил Аникеев. – Эйма, Павловск. Я там был. Там я познакомился с Чирком, с Павловым. Там здорово. Я тебе могу про Павловск рассказать. Это город на планете…

– Ой! – радостно воскликнула Олеся. – Прибор включился.

Над раскрывшимися створками «моллюска» повисло объемное изображение лабиринта с многочисленными коридорами. В правом углу мерцала зеленоватая точка выхода.

– Нам туда, да? – спросил Иван, указав на зеленую мерцающую точку.

– Да, – ответила Олеся.

По коридорам они пошли по направлению к выходу. Чем ближе они приближались к выходу из лабиринта, тем отчетливее они слышали звуки шагов, человеческую речь с белорусским акцентом. И вот, наконец-то, они подошли к прямоугольнику выхода. В лабиринт входили мужчины, женщины, дети. Откуда-то снаружи слышался знакомый голос: «Заходите, не стесняйтесь! Сегодня всем вход бесплатный. Одобрено самим Лукашенко».