Рациональное общество. Том 2 (избранные статьи): очерки социально-экономической системологии

Таким образом, рассмотрение различных производительных процессов и великого мирового опыта научной организации труда приводит нас к постановке важнейших и актуальнейших задач, – с позиции высшего разума общества (страны) в целом, – задач повышения человечески и общественно целесообразной производительности, то есть производительности в производстве человечески и общественно полезных продуктов, направленных на достижение высших целей общественного развития в сложных и быстро изменяющихся условиях окружающего мира.

Литература

1. Валерий Чеховский. Предисловие ответственного редактора и переводчика. Карл Маркс. Капитал, том I. Перевод с немецкого // Журнальный клуб «Интелрос», « Альтернативы», №2, 2015 / URL: http://www.intelros.ru/readroom/alternativi/a2-2015/28466-predislovie-otvetstvennogo-redaktora-i-perevodchika-karl-marks-kapital-tom-i-perevod-s-nemeckogo.html

2. Чеховский В. О переводе Марксова «Wert» на русский язык // «Экономический портал» / URL: http://institutiones.com/personalities/247–qwertq-.html

3. Васина Л., «Ценность» versus «стоимость» – «за» и «против»// «Альтернативы» №2, 2015. URL: http://www.intelros.ru/readroom/alternativi/a2-2015/28467-cennost-versus-stoimost-za-i-protiv.html

4. Корицкий Э. Б. (сост.), У истоков НОТ. Забытые дискуссии и нереализованные идеи. Ленинград: Изд-во ЛГУ, 1990. 336 с. URL: http://www.twirpx.com/file/670015/

5. Дзержинский Ф. Э., Савельев М. А. и др. (ред.), К проблеме производительности труда. Сборник статей и материалов. Вып. 2. М.: Издательство ВСНХ, 1925. 188 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2482314/

6. Альтшуллер Г. С. (и др.) Поиск новых идей: от озарения к технологии (Теория и практика решения изобретательских задач) / Альтшуллер Г. С., Злотин Б. Л., Зусман А. В., Филатов В. И. – Кишинев: Картя Молдовеняскэ, 1989. 384 с. URL: https://www.twirpx.com/file/676870/

7. Нуайе Дидье, Широ Франсуа. Повышайте производительность труда. М.: Претекст, 2006. – (Шпаргалки для менеджеров). URL: https://www.twirpx.com/file/332687/

8. Френкель А. А. Производительность труда: проблемы моделирования роста. М.: Экономика, 1984. 176 с. URL: https://www.twirpx.com/file/996412/

9. Покровский В. Н., Эконодинамика: Теория общественного производства. М.: ЛЕНАНД, 2014. 338 с. URL: https://www.twirpx.com/file/2582163/

10. Васильев А. И. От рыночной «экономистики» к научно-политической экономии. Вопросы системно-ценностного экономического анализа // «Академия Тринитаризма», М., Эл №77—6567, публ.23413, 26.05.2017

11. Васильев А. И. Общественное производство и развитие: размышления концептуального плана // «Академия Тринитаризма», М., Эл №77—6567, публ.21801, 17.02.2016.

………………………………………………………………………….

Первая публикация – «Академия Тринитаризма», М., Эл №77—6567, публ.24947, 19.11.2018

6. К новой политической экономии с позиции общественной целесообразности: «Стоимость» и «ценность»

Общественная целесообразность, то есть соответствие целям общества, которые представляют в реальности «целевое древо», содержательно определяемое высшими целями и средствами их достижения как подцелями, есть целесообразность высшего порядка.

Понимание указанных в заглавии категорий определяет политическое мышление, объективно назначенное вырабатывать общественно целесообразные решения по формированию и развитию «политэкономии» как информационного комплекса определяющего совокупное общественное движение, названное в своё время «экономикой». Но, прежде чем обратиться к рассмотрению понимания и использования этих категорий в современной политэкономии (в мышлении экономистов-теоретиков), необходимо и полезно приступить к системному осмыслению великого опыта Природы и человечества, опыта экономической и государственной деятельности, опыта мышления об обществе как таковом. Здесь представляется возможным, конечно, ограничиться лишь кратчайшими взглядами на главное, кратко отметить существенное. И поскольку мы должны, таким образом, подготовить и системно настроить своё мышление к общественно целесообразному пониманию не только указанных категорий, но и прочих оснований совершенствования общественной самоорганизации, то полезно начать с рассмотрения особенностей творчества (теоретического мышления) основоположников великих социально-экономических трансформаций 20 века, творчества Маркса и Энгельса. Многие исследователи (да и сам Энгельс, в своей «Диалектике природы») отмечали существенный (особенно для проектирования совершенного общества) недостаток научных знаний о живой природе и человеке, – соответственно и об обществе как живом метаорганизме (живой метаорганизации, согласно «тектологии» А. Богданова), в который человек «внёс» общие закономерности живой природы, точнее объективную необходимость их социального освоения и общественно целесообразного развития. Это, прежде всего, закономерности гомеостаза (в системном плане – «функционального сохранения»), а также адаптации, управления и программирования развития.

Кроме этого, политическая борьба в Германии той поры не позволила этим выдающимся мыслителям понять объективную необходимость научного сотрудничества с Евгением Дюрингом, который как раз обладал наиболее высокими естественнонаучными знаниями и системным (на уровне знаний того периода) социально-экономическим мышлением [1; 2]. Научно-философское наследие Е. Дюринга остается во многом полезным для современных исследователей, как и пример добросовестного служения науке и обществу. «Антидюринговый» исторический пример действия политической идеологии, политической «ангажированности» сознания, хотя и оказался невидимым, не уменьшил силу марксизма в глазах последователей – революционеров, но наряду с современным политическим влиянием на ученых является, всё же, бесспорным методологическим предостережением для всех исследователей и «проектантов». Тем более, что имеется множество примеров отрицательного действия указанной ангажированности, политически сковывающей и ограничивающей мышление (как в период «развитого социализма», так и в трудах выдающихся экономистов-теоретиков капитализма). Из хорошо известной многим методологии решения изобретательских задач Альтшуллера Г. С. [3] следует, что прием максимального отвлечения (блокирования в сознании) от существующей принципиальной модели объекта полезен и при решении научных задач. Опытные ученые знают, что часто правильнее (продуктивнее) отказаться от неподдающегося или слабого решения задачи, максимально отвлечься от него и начать мышление заново, с поиском новых знаний и новых подходов. Известно также, что ещё с прошлого века в технике используется изучение и копирование живых систем, с необходимым преобразованием и развитием. Показательны в рассматриваемом плане и различные направления так называемого «органицизма» средних веков, в попытках мыслителей найти принципы и пути совершенствования общества. С позиции современных научных знаний уже хорошо понятно, что эти попытки вынуждены были ограничиться лишь физическими аналогиями по причине отсутствия в тот период системных знаний, прежде всего «общей теории систем» (теоретического обобщения знаний о живой природе) и информационно-системных закономерностей. Но, уже в 80-х годах прошлого века советские философы и обществоведы могли приступить к разработке общественно прогрессивной системной концепции общественного устройства на базе системных исследований [4—7] и успешного использования системно-кибернетических подходов (как результатов теоретического обобщения предыдущих исследований живой природы). Надо заметить, что в Советском Союзе того периода кибернетические и системные принципы уже начали внедряться не только в производстве, но и в экономике (с известными административно-политическими тормозами). Таким образом, изучение системной сущности живой природы, человека и общества было и остается актуальнейшей задачей научного обществознания, как базового знания для политэкономии и всего общественного сознания. Как показывает опыт, совершенствование общества надо начинать с более глубокого его познания и адекватного развития высшего общественного мышления до «метагосударственного» уровня, – объективно назначенного управлять общественным переустройством и развитием, а не с традиционных властных попыток изменить экономику «к лучшему». Однако вернемся к марксизму.

В исторически и научно интереснейшей полемике относительно перевода Капитала на русский язык [8; 9] Васина Л. приводит слова Энгельса, подтверждающие особую трудность перевода (с. 123):

«Для перевода такой книги недостаточно хорошо знать литературный немецкий язык. Маркс свободно пользуется выражениями из повседневной жизни и идиомами провинциальных диалектов; он создает новые слова, он заимствует свои примеры из всех областей науки, а свои ссылки – из литератур целой дюжины языков; чтобы понимать его, нужно в совершенстве владеть немецким языком, разговорным также, как и литературным, и кроме того знать кое-что и о немецкой жизни. … Маркс принадлежит к числу тех современных авторов, которые обладают наиболее энергичным и сжатым стилем. Чтобы точно передать этот стиль, надо в совершенстве знать не только немецкий, но и английский язык». Далее она отмечает: «Энгельс подчеркивает, что переводчик Капитала сталкивается не только с чисто лингвистическими трудностями. Не менее сложно терминологически передать нетривиальное теоретическое содержание работы Маркса». Можно привести и другие особенности текста Капитала, но лучше прочитать статью Васиной полностью. Здесь полезно лишь отметить, что с терминологическими вольностями Маркса (недопустимыми в современных научных работах) резко контрастирует работа Е. Дюринга об общих принципах Механики, в которой он как раз серьёзнейшим образом анализирует исторически сложившуюся терминологию и показывает её связь с развитием понимания общих принципов. В этом плане надо отметить высшую актуальность терминологической проблемы в современной экономической мысли. Думается, её решение возможно посредством использования широко и успешно апробированной уже методологии системного подхода и системного анализа (с соответствующими понятиями), и общенаучной терминологии.

Здесь надо отметить также господство в период творчества Маркса стоимостной оценки всех предметов, которые можно было приобрести или продать на всеобщем рынке. В том рыночном обществе к этим предметам можно было отнести всё (это имеет место и во многих современных обществах). Поэтому уточнение перевода в порядке использования русских слов-терминов «стоимость» или «ценность», хотя и интересное занятие, но видится бесплодным для решения современных общественных проблем. Думается, окажись Маркс современным теоретиком, ход его мыслей и соответствующая теоретическая работа были бы совершенно иными. Здесь я рекомендую всё же пытливым исследователям внимательно прочитать статьи, указанные ниже, по поводу перевода Капитала, поскольку считаю их (по собственному опыту) хорошим мыслительным катализатором для перехода от марксова анализа к более высокому уровню исследований на базе глубоких естественнонаучных и системных знаний о природе, человеке и обществе (которых не было в период творческих поисков Маркса и Энгельса, – см. литературу) ¹. Полезно заметить, что общественная значимость не только продукции, но и прочих средств, детерминирующих поведение людей, а стало быть и общественное развитие, получила своё отражение в философии и науке понятием «ценность» лишь с начала 20-го века [10]. В современном экономическом мышлении имеют место уже разнообразные подходы и теории, анализирующие стоимость, полезность и ценность, однако преимущественно с позиции капиталистического производства. Здесь не представляется возможным сделать даже кратчайший очерк их особенностей, поэтому я привожу ссылку лишь на одну из монографий, наиболее насыщенную историческими сведениями и особенно марксизмом, – критический анализ которой актуален, но выливается в отдельную большую и сложную работу. Здесь я предлагаю ознакомиться лишь с подходом автора этой монографии к пониманию полезности и ценности [11, с. 24—47].

Рассматривая с современных научных позиций становление и развитие так называемого «капитализма», надо видеть, что он возник и получил стремительное развитие не по «божественному» указанию и не на основе высшего разума, а на базе естественного, животного устремления индивидуумов к наивысшему жизненному комфорту в общественных условиях, – в то время как любое общество объективно нуждалось и всегда нуждается в общественно адекватной и целесообразной экономике. Важно понимать и то, что начиная с эпохи его становления вплоть до современности, общество воспринимается активными сторонниками и деятелями капитализма как общественная среда, содержащая в основном все средства, необходимые для организации той или иной деятельности, направленной на получение прибыли и соответствующего жизненного комфорта. Государство оказывало всяческое содействие развитию капитализма по хорошо известным причинам, а ученые не имели ещё знаний и достаточно высокого мышления, чтобы предложить обществу более целесообразные принципы общественного производства и распределения. Можно сказать, «смелыми пионерами» в этом объективно необходимом деле информационно-революционного преобразования общества как раз и явились Маркс с Энгельсом (здесь надо учитывать и их жизненную автономность, – благодаря Энгельсу). Однако знаний для разработки сущностно адекватного проекта строительства более совершенного общества всё же явно не хватало (что видно с высоты современных знаний). Маркс призвал своих последователей к научному развитию своих трудов, однако этого не произошло в необходимой мере по известным политическим причинам. Как известно, намечался путь научно-философского развития через труды Александра Богданова (Малиновского), однако политическая активность Ленина заблокировала этот путь и привела к радикальному сталинскому режиму управления общественным развитием и к сугубо политическому авторитарному управлению в последующем (с политэкономическим словарем, насыщенным нелепыми относительно русского языка и современной науки терминами, так что его невозможно сейчас даже просто читать). Тем не менее, в связи с развитием в 70-80-е годы системных исследований, Политиздат выпустил в 1988 году наиболее научный «Краткий словарь по социологии» [12], затрагивающий и социально-экономические понятия (например, «цель»; «ценности социальные»), появилась и масса другой научной литературы, посвященной анализу общественного развития с системных позиций.

Поэтому, в связи с достигнутым уровнем научных достижений в познании общих закономерностей живой природы, человека и общества, думается, целесообразно начать новый, общественно-системный анализ, – ведущий к пониманию объективно необходимого и общественно целесообразного «способа производства и распределения» продуктов (благ), как целевых средств общественного развития в существующих и прогнозируемых (ожидаемых) условиях окружающего мира. Здесь надо заметить, что в отличие от эволюционного развития организмов, совершенство которых выработано адаптивным отбором, совершенствование общества предписано (Природой) осуществлять посредством общественного сознания (накапливающего опыт жизнедеятельности) и высшего мышления. Мышления не только в программировании деятельностей с использованием опыта, но и мышления в процессах рецептивного отражения реальности, в рефлексии над опытом, в построениях моделей на языках сознания, – то есть в процессах высшего системно рефлексивного отражения опыта и текущей реальности. Общество, как и человек, имеет высшие цели в своем существовании, то есть в воспроизводстве и развитии своих характеристик, обеспечивающих могущество, упреждающую адаптацию и функциональное сохранение в динамично изменяющихся условиях окружающего мира. Эти целевые состояния и характеристики могут обеспечиваться лишь определенной организацией общественного производства и распределения соответствующих продуктов (материального, энергетического, материально-технического и информационного характера). Категорию «производство» следует понимать при этом наиболее широко, то есть как все «движения»² (в т. ч. информационных продуктов в общественном сознании), специализированно организованные и направленные на достижение целей в целевом древе общества. Таков непреложный закон функционального движения, характерный для всех живых систем, в том числе для человека, являющегося продуктивной в общественном самопознании системно-кибернетической моделью [4—7]. Краткое изложение начальных системных размышлений по затрагиваемой тематике представлено в предыдущей статье [13].

Современное понимание и отражение «стоимости» в классической экономической теории и реальной экономике определено великим капиталистическим опытом. Но, главное состоит в том, что оно определено с позиции капиталиста. При системном рассмотрении этого понятия видно, что общественно целесообразно определять стоимость с позиции общества в целом, – общества как живой метаформации заинтересованной в наиболее экономном расходовании всех ресурсов жизнедеятельности (что свойственно всем организмам). Суть в том, что реально производят не деньги, а энергоресурсы и человеческие ресурсы, – приложенные к непосредственно производительным средствам, которые воспроизводятся и развиваются, ежесуточно восстанавливают свои производительные характеристики посредством потребления продуктов, на производство которых также затрачиваются энергоресурсы. Таким образом, понимание стоимости должно быть общественным (стратегическим) и в сущности энергетическим. Мировое разделение труда и глобализация экономической деятельности, – с одной стороны, и ограниченность ресурсов Земли, в том числе ресурсов биосферы, – с другой стороны, объективно вызывают необходимость актуализации и установления в экономической теории именно такого понимания стоимости. Надо сказать, что энергетический подход к пониманию стоимости предлагался ещё А. Богдановым, которого поддерживали многие коллеги по строительству социалистического производства, в том числе Н. И. Бухарин. Однако в тот период не было технических средств учета энергозатрат и потому было установлено общественно нерациональное понимание стоимости, и соответственно нерациональные принципы оценки труда, его оплаты, учета производительности (которую смешивали к тому же с интенсивностью). Рассмотрение реальных физических процессов в материальном производстве приводит, например, к показателю производительности как отношению количества продукции к единице энергозатрат. Этот показатель наиболее полно характеризует общественно значимую эффективность производства, однако лишь совместно с показателем производственной эффективности человеческих ресурсов, который определяется не только продукцией, приходящейся на одного работника, но и ценностью этого работника для общества. Для капиталиста важна просто цена работника, которая может быть предельно занижена, но ценность работника в его специализации (профессионализм) имеет высокое общественное значение (её мы рассмотрим ниже). Понятно, что задача максимизации общей эффективности каждого специализированного производства это задача оптимизации, связанная с текущим состоянием средств производства, всех производительных ресурсов и целевых установок в текущем «сетевом плане» (в комплексном представлении производительных движений специализированных структур общества). Надо отметить, что энергетический подход в экономике популярно изложен в широко известной книге Андрея Паршева [14]. Были также некоторые предложения по переходу к энерговалюте, то есть к особой валюте (в электронной форме), количественно определяемой только энергозатратами в производстве. Но, это отдельная сложная тема.

Трудность осмысления и общественно полезного понимания категории «ценность» (стоимостное значение данного слова видится сейчас просто малоупотребительным) заключается, во-первых, в том, что она является невидимой и физически не ощущаемой характеристикой всевозможных предметов, процессов и явлений естественной и общественной реальности, тем или иным образом участвующих и детерминирующих всевозможные целенаправленные процессы движения и деятельности как отдельного человека, так и групп, коллективов и прочих организаций, вплоть до крупных корпораций, объединенных (организованных) единой целью (или «целевым древом»). Ценности проявляют себя именно в целевых, целесообразных процессах жизни и деятельности (как сознательно, информационно организованного процесса) человека, всевозможных специализированных организаций и комплексов общества, и тогда становятся наиболее доступными (по результатам) для осмысления, анализа, сохранения и усиления (повышения их положительного действия) в последующих деятельностях или на следующих этапах длительных процессов деятельности. Во-вторых, в обществе рыночно-капиталистического характера или подобном, где имеет место целевая раздробленность, господствуют соответствующие и хорошо понятные традиционные ценности – ценности индивидуального и корпоративного успеха в накоплении капитала и личных богатств. Но, они видятся научным взглядом «со стороны». В действительности их не замечают и о них не говорят, то есть не рассматривают привычные средства деятельностей, в том числе человека-работника, как общественные ценности. О ценностях стали говорить в развитых капиталистических странах сравнительно недавно, думается, по причинам существенных отклонений уровня жизни и социального обеспечения от общепринятой или привычной нормы в некоторых слоях и группах, а также по политическим мотивам, особенно в предвыборных процессах.

В то же время каждое общество как функционально цельная живая формация (которой предписано самосовершенствоваться) должна мыслить о путях и процессах движения к совершенству, стало быть, и о функциональных средствах – «ценностях». Здесь надо вновь обратить внимание читателя на целенаправленность процессов, в которых проявляются ценности и соответственно на системность процессов, имеющих цель как конечное состояние (в человеческой деятельности и в специализированных организациях общества его принято называть «желаемым», или «требуемым», – свыше). Надо осознать также, что не только явно целевые производственные и творческие, но и многие другие процессы жизнедеятельности человека имеют системный характер. Просто они привычны с детства и их системность не замечается, да это и не требуется. Но, исследователь ценностей должен видеть системность и уметь её анализировать, то есть владеть методологией системного анализа, специализированных и междисциплинарных системных исследований. Поэтому здесь я отсылаю начинающего исследователя, прежде всего, к научной литературе 70-80-х годов, посвященной введению в «Общую теорию систем», в методологию «системного подхода» и «системного анализа» [15]. В этом плане будут полезными и первые выпуски ежегодника «Системные исследования», которые готовились ведущими учеными этого научно-философского направления (см. используемый в указанной литературе интернет-ресурс).

Приступим теперь, – для начала системного мышления о «ценностях», сокрытых яркими картинами общественной реальности и привычно-традиционными деятельностями, к рассмотрению простейших и часто встречающихся ситуаций их проявления. Легко представить человека в лесу, вынужденного переночевать, или промокшего и озябшего «до костей». Но вот беда, в спичечном коробке осталась всего одна спичка, или в зажигалке осталась всего капля топлива. Таким образом, источник огня приобретает высшую ценность. Ряд ситуаций такого рода можно продолжить (спасающий глоток воды, спасительная таблетка и пр., и пр., – за которые можно отдать всё). Всё, что проявляется в этих ситуациях как высшая «ценность», может быть обозначена с позиции системного анализа общим термином – «средство достижения цели». Легко видеть и другие средства в указанных и прочих примерах, но они либо заменимы другими, либо не имеют большого значения (дров в лесу бывает в избытке, тип емкости для воды не имеет значения и т. д., но все они тоже ценны своим содействием в достижении цели – желаемого спасительного состояния). Таким образом, все средства достижения целей являются не только функциональными для систем, но и ранжируются по эффективности (для процесса), незаменимости и прочим системным свойствам в процессе своего действия, с привлечением всеобщей категории «ценность», – со стороны человека, участвующего в процессе и (или) размышляющего над ним. Вспоминается, например, старинная поговорка – «мал золотник, да дорог» (ценен как малый предмет в паровой машине, во многих других машинах и системах; а в денежной единице – как средство достижения цели потребления).

Философские исследования ценностей (см. аксиологию и словари) были сосредоточены, главным образом, на общественной жизни, на изучении её исторического опыта, который выявил и сохранил в социальной памяти множество положительных для жизни культурных достижений, традиций, норм поведения (особенно религиозных, христианских и прочих). Соответственно были выделены общественно полезные продукты этого великого опыта, – по сути информационные, которые обеспечивали социальное единство, мирную жизнь, взаимопомощь, положительное сотрудничество и прочие ценные факторы, использование которых в совместной социальной жизни и деятельности приводило к успешному достижению целей. С системных позиций все эти продукты обозначаются единым термином – это информационные системные средства достижения целей в системах деятельности. Действительно, как одиночный человек, так и группа перед началом какой-либо деятельности информационно программируются (на используемых в деятельности языках и символах) не только целеполаганием, алгоритмами, программами движений и переходов, но и общими (поведенческими и психологическими) установками, обеспечивающими инвариантность, определенную адаптивность и надёжность, эффективность движения к цели. При частом повторении однотипных деятельностей все эти средства сохраняются в сознании и готовы к повторному использованию. Человек осуществляет движения, деятельности не как жесткая инвариантная система с обратными связями посредством органов рецепции (даже в простых деятельностях, хотя имеются и «автоматизмы»), а как система высшего кибернетического порядка, как высокоинтеллектуальная система. Так вот именно на интеллектуальном уровне управления происходит выявление относительной значимости средств достижения целей. В экономическом плане рассмотрения можно сказать так: продукты производства как средства достижения целей в их потреблении ценны (для Производителя и общества) своей ценою, как затратами на их создание и приобретение (с «добавленной стоимостью» или без неё в капиталистическом производстве), но их «действующая ценность» проявляется лишь в реальных процессах, как функциональная и иная значимость в достижении целей. Ценности фиксируются в памяти человека и в социальной памяти и используются в интеллектуальной организации и программировании будущих деятельностей.

Аксиологический опыт исследований [16] дает определенную классификацию ценностей. Но, при системном их понимании это не главное и достаточно, думается, условно распределить их по следующим категориям: Энергетические; материальные (предметные) и информационные, – внешние для человека и человеческие, носимые им, – делающие человека наиболее ценной деятельной Единицей в общественных системах деятельности. Все эти системы (которые имеют исторически сложившиеся наименования), в том числе капиталистические производства, являются по сути общественными (по значимости «входных» ресурсов и «выходной» продукции). Что касается энергетических ресурсов, то они являются всеобщей ценностью, поскольку ни одна система деятельности не может сохранять производительное движение без их потребления. Для человека такими ресурсами служат калорийные продукты питания. И здесь нельзя не обратить внимания на высочайшее совершенство человека как деятеля (достигнутое эволюцией). Он способен совершать «спасительную» деятельность, не только для себя, но и для коллектива, сообщества и большого социума, получая минимальное и скудное питание, но обладая в своём интеллектуальном сознании информационными ценностями, включающими знания и умения (программы деятельности), и морально-нравственные установки. Опыт Советского Союза, особенно в годы Великой Отечественной войны, наглядно показывает действие «ценностей» при использовании их в воинских и производственных системах, даже при отсутствии научных системных знаний и при существенных недостатках административно-политического управления. Эффективные системы сознательно выстраивались и эффективно действовали на базе использования опыта коллективной деятельности и морально-нравственных ценностей.

Здесь полезно было бы продолжить пояснение системной сущности, системного происхождения «ценностей» в общественном сознании, и их общественной значимости для совершенствования общества, то есть для общественных наук, прежде всего, для новой политэкономии, но думается, рекомендуемые ниже источники знаний и мышления помогут в этом объективно необходимом общем деле.

В заключение целесообразно вернуться к анализу «Капитала» Маркса и стоимости (ценности), и поразмышлять в направлении нового анализа, руководствуясь уже системным пониманием общества и человека в нём, пониманием общественной значимости ценностей. Это является, по сути, новой научной темой, требующей коллективных усилий для общественно полезной её проработки и соответственно выработки общественно прогрессивной политэкономии. Однако здесь мне видится полезным сделать всё же предельно краткий, начальный обобщенный анализ (относительно вольный и в первом приближении).

Любое производство следует понимать широко и системно, как организованный процесс создания средств достижения общественных целей, в том числе по отношению к человеческим ресурсам и необходимым процессам, например, транспортным. Как «капиталистическое» так и «социалистическое», или иное, потребляет природные и общественные ресурсы, которые по своим свойствам являются общественными ценностями, – поскольку обеспечивают достижение обществом высших целей, включающих характеристики, интегрально выраженные словом «могущество». Капиталистическое производство выпускает всевозможную продукцию, находящую потребление и осуществляет рекламную деятельность для достижения предельно интенсивного потребления и предельного расширения ассортимента, рынков сбыта, предельно ускоряет разработку всё более привлекательных и эффективных изделий. С технологической стороны оно видится бесспорно прогрессивным (и уже предельно развитым до больших корпораций, – под воздействием прибыли и конкуренции), но со стороны общества как живой формации, исходя из его высших целей, оно видится уже многими исследователями и даже простыми гражданами, как минимум и прежде всего, не соответствующим природе и назначению общественного человека, унижающим его до состояния животного сверхпотребителя. В капиталистическом обществе появляются «раковые опухоли», поглощающие не просто общественные ресурсы, а всеобщие ценности. Вирусы «социальной онкологии» проникают в сознание многих граждан-потребителей и настраивают их на избыточное и наркотическое потребление, вредное и особо вредное для организма, превращая ценные для общества функциональные Единицы в малоценные и даже паразитические, общественно вредные, опасные.