Историческая справка.
Строительство вокзала во Владивостоке было начато 18 мая 1891 года. При закладке первого камня вокзала, Цесаревич Николай II заложил серебряную дощечку в память о этом событии.
Вокзал стал самым восточным пунктом гигантской транссибирской магистрали, крайней точкой огромного пути. Москва и Владивосток – начало и конец великой железнодорожной магистрали. В 1912 году в связи со строительством Ярославского вокзала в Москве, вокзал во Владивостоке расширили и надстроили по образцу и стилю Ярославского вокзала, создав на обоих концах величайшей в мире железнодорожной магистрали единые по стилю, архитектурно законченные станции.
В те далекие времена владивостокцы шутили: «Сядет москвич на Ярославском вокзале, приедет во Владивосток, и снова увидит Ярославский вокзал!».
Архитектор вокзала Н.Коновалов был удостоен специальной награды Императорской Академии художеств.
В конце января 1954 года Виталий Лоза заболел. Вернее всего, не прогулки на каток, а работа корабельной вентиляции и отопления, гонявшие то горячий, то холодный воздух по каютам, вызвали у Виталия заболевание острой ангиной.
На эсминцах проекта «30 бис» была своеобразная калориферная система отопления.
Датчик на несколько кают стоял в одной каюте. Если в ней был открыт иллюминатор, а в других задраены, горячий воздух шел во все каюты, и становилось то нестерпимо жарко, то наоборот.
Четыре дня провалялся Виталий с высокой температурой. Корабельный врач вкалывал антибиотики, и Виталий быстро пошел на поправку:
«2.02.54г. г. Владивосток
… Вот только сегодня поднялся с койки. Четыре дня пролежал с мощной ангиной. Но сейчас уже дело пошло на поправку. Завтра снова приступлю к работе.
Милая, родная Лидочка, как далеко до тебя сейчас, подумать и то страшно. …Я не знаю, чтобы отдал сейчас за минуту встречи с вами. …Правда, работы очень много. Просто не успеваешь всего делать, да и не переделаешь ее всю, пожалуй. Что ни день, что-нибудь новое появляется и так каждый день. …Сейчас во Владивостоке ожидается партия приемников последних марок, думаю все-таки купить, не в ущерб, конечно, тебе Лидок. Это все из сэкономленных средств».
Виталий выполнил свое обещание и привез из Владивостока новенький радиоприемник Рижского завода «ВЭФ», который долго скрашивал их скромный семейный быт в Советской Гавани.
Я хорошо помню этот приемник с темно-коричневым деревянным скругленным по углам корпусом. На передней панели приемника, располагался динамик, затянутый тканью. В нижней части – стеклянная шкала настройки радиоволн, с вертикальными черточками станций: Москва, Лондон, Париж… Над шкалой в центре – мерцающий зеленый глазок индикатора точной подстройки. Справа и слева от шкалы находились круглые пластмассовые ручки: для поиска станции и регулировки громкости.
Школьником, я любил, включив приемник, плавно поворачивая ручку виньера, ловить радиостанции, говорящие на разных языках и музыку, звучащую из других стран и континентов, открывая для себя огромный, необъятный мир радиоэфира.
Дальше в письме Виталий поздравил родную Лидочку с наступающим Днем рождения:
«…Ты у нас скоро именинница. Поздравляю тебя, родная моя, с Днем рождения и желаю тебе самого наилучшего в жизни. Желаю скорой встречи и большого, светлого, радостного счастья.
Желаю Лидочка,
Чтоб лет нам столько, -
Сколько капель в море
Вдвоем с тобою
Прожить довелось.
И радостных, счастливых
Дней без горя,
Чтоб было столько,
Сколько в небе звезд».
Эти лирические строчки Виталий написал прямо в тексте письма, похоже, что это экспромт, но, сколько в нем теплоты и обаяния!
Первоначально переход эсминца «Вспыльчивый» из Владивостока в Советскую Гавань планировался на май 1954 года.
«…в Совгавань мы пойдем, не раньше мая месяца…».
Но время шло, а переход все откладывался. В этой неопределенности и состояла основная нервотрепка, от этого зависела встреча Виталия с семьей, потому что только тогда, когда корабль придет к месту постоянного базирования, туда можно вызывать семью – жену с сыном.
А пока, единственной радостью были письма родной, милой Лидочки.
Эти письма психологически поддерживали Виталия. Особенно, когда Лида вкладывала в них рисунки и «каракули» трехлетнего Сашуни. Виталий писал о доставленной ему радости видеть милые рисуночки сынишки:
«11.02.54 г. г. Владивосток
Здравствуйте мои родные!
Во – первых Сашенька, спасибо тебе мой маленький за рисуночки и письмо. Умница, что не забываешь и пишешь папе письма. Я за тобой Сашенька очень скучаю тоже, …за посылочку всем Вам большое сердечное спасибо. Водку сразу выпили за Ваше здоровье, а сало, чесночок и перец пока еще есть. Закуска лучше и не надо, а спирт всегда стоит в шкафу, так что принимаем иногда этот «антигриппин». …За перчик, тебе Лидок, персональное спасибо от меня и от кают-компании. Солидно надоел уже этот однообразный харч, а тут подперчишь, смотришь и пошло с аппетитом».
…Да мамочка (мама Виталия – Мария Ивановна – А.Л.), с каким бы я удовольствием побыл бы сейчас с вами. …Да прошло уже почти два года? как я не был дома (в Кременчуге – А.Л.). Подумать только, два года…
… Ты мама не беспокойся за меня, со мной ведь никогда ничего не случится, и жить я буду долго, ведь не даром вы меня назвали Виталием, а Виталий – это жизненный».
К сожалению, эти слова Виталия разошлись с реальностью. Виталий Карпович Лоза достаточно рано ушел из жизни…
Монотонная корабельная служба, с повседневными построениями на развод вахты, с проворачиванием механизмов, с корабельными работами и приборками, делала дни похожими друг на друга, и проносились они с головокружительной быстротой.
Дни летели за днями и все эти дни старший лейтенант Лоза находился на корабле, как говорят моряки: «на железе». Редкие минуты в городе и снова «железо». Молодой организм Виталия, привыкший за время специфической службы на торпедных катерах, к тому, что определенную часть времени катерники проводили в базе на берегу, тяжело переносил постоянное нахождению «на железе». В первую очередь, было тяжело психологически. Вот они монотонные корабельные будни…
В один из таких унылых, обыденных дней командир БЧ-3 старший лейтенант
В.К. Лоза работал в каюте. Перед ним на столе лежала пухлая стопка документов.
Напротив, стоял переминаясь с ноги на ногу старшина команды торпедистов Андрианов.
– Это? – спрашивал Виталий, указывая на верхнюю ведомость.
– Это, – патруль в гарнизон, – отвечал старшина.
– Это?
– Это, – накладная на краску.
– Это, – увольнительная записка.
Виталий читал каждый документ и подписывал его…
– Сколько бумаг прошло через него только сегодня, – пронеслось в голове…
Он тяжело вздохнул… – Вот она, патетика офицерской службы, – мысленно иронизировал над собой Виталий.
– Так, теперь второе: товарищ старшина, – Лоза внимательно посмотрел на старшину, – не слышу доклада по устранению замечаний по второму торпедному аппарату.
Виталий помнил старую флотскую истину: «Если хочешь знать истинное положение дел в подразделении, не жалей времени спустись в «низы», побеседуй с матросами». – Никто на эсминце, кроме матросов не сможет в деталях рассказать о состоянии техники и оружия. «Верь тому, что видишь сам, и что рассказывает матрос» – правило, которому Виталий всегда следовал.
– Докладываю, – четко отрапортовал старшина, и стал перечислять проделанные работы по устранению замечаний…
Как писал известный советский писатель-маринист Аркадий Первенцев в своем романе «Матросы»: патетика службы – «флотская романтика – это и есть повседневная уныло расписанная уставами работа на борту миноносца. Надо учить людей, проверять их знания, готовить подчиненных к несению корабельных нарядов, проверять технические средства, оружие, противогазы, химкостюмы, изучать биографии, следить за тем, как выглажены брюки и гюйсы, интересоваться личными настроениями и содержанием ежедневной «травли» на полубаке, писать бумаги в корабельную канцелярию…».
К середине февраля бухта Золотой Рог начала подмерзать, покрываясь льдом, но корпус эсминца без особых трудов преодолевал этот ледок, уходя на незамерзающий рейд, оставаясь там все чаще и чаще.
16 февраля 1954 года эсминец «Вспыльчивый» вновь ушел на рейд на чистую воду, к кромке льда. «… Да, родные мои, дней через пять уйдем на рейд, на чистую воду, к кромке льда и будем там стоять с месяц, как будет решаться вопрос с письмами, пока не знаю.
… В Совгавань уйдем не раньше, пожалуй, (если судить по обстановке) июля месяца».
«Вспыльчивый» простоял у кромки льда, не возвращаясь во Владивосток, полтора месяца – до 31 марта 1954 года. Это следует из письма Виталия от 31марта 1954 года.
Во время стоянки на незамерзающем рейде, в один из дней, стало крепко задувать с северо-западного румба. К ночи налетел сильнейший ураган, какой и представить трудно… Видимость резко ухудшилась, огни береговых ориентиров пропали… Ветер ревел… Дышать можно было только отвернувшись. Боцманская команда выбилась из сил, крепя дополнительными концами шлюпки и баркас на рострах. Ураган свирепствовал несколько часов, но с рассветом море немного успокоилось…
В 1954 году страна широко, с размахом отметила 300 лет воссоединения Украины с Россией. Празднование 300-летия Переяславской рады, на которой в 1654 году гетман Богдан Хмельницкий провозгласил воссоединение с Россией своих приднепровских территорий, которыми владел (приблизительно пять дореволюционных губерний: Киевская, Подольская, Волынская, Полтавская, Черниговская), прокатилось по всему Союзу и вылилось в праздник вечной дружбы украинского и русского народов.
В день празднования этого события в Москве на Красной площади прошла грандиозная демонстрация трудящихся. В голове колонны, после знаменосцев, везли огромный транспарант с надписью: «300 лет», увитый цветами. За ним следовали участники демонстрации, одетые в украинские и русские национальные костюмы, которые несли транспаранты в оформлении зелени, сложенные в надпись: «Воссоединения».
В Киеве состоялась юбилейная сессия Верховного Совета Украинской ССР, посвященная воссоединению. С трибуны сессии, украшенной знаменами, с огромными поясными портретами Ленина и Сталина, звучали речи с благодарностью Хрущеву «за великодушный дар великого брата».
«Щирый» украинец – первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев, совершил умопомрачительный поступок: в честь праздника подарил «ридной» Украине целый российский полуостров – Крым!
Тогда, да и позже, многие не понимали «…как могла Россия, самую свою большую ценность, составляющую ее украшение – Крым, по территории превышающую Бельгию или Швейцарию, это целое государство – отдать… Как же могли подарить эту русскую драгоценность, русское достояние?»
Историческая справка.
В 1774 году по Кючук-Кайнарджикскиму мирному договору Крымское ханство приобрело независимость от Турции. В апреле 1783 года Манифестом Великой Императрицы Екатерины II к России присоединились Тамань, Кубань, Крым.
После октябрьской революции 1917 года, Центральная Рада провозгласила Украинскую Народную Республику. В Универсале – документе, подписанном Семеном Петлюрой 8 ноября 1917 года, сказано: «В сознании силы своей и власти границы Украины, на родной земле мы станем на страже права и революции… и потому объявляем, территории: Украинской Народной Республики принадлежат земли заселенные в большинстве Украинцами: Киевщину, Подолию, Волынь, Черниговщину, Харьковщину, Полтавщину, Екатеринославщину, Херсонщину, Таврию без Крыма».
Украинская Народная Республик просуществовала всего четыре месяца, до февраля 1918 года.
Территорию Украины, в ее нынешних государственных границах, создала советская власть путем присоединения других, отнюдь не украинских территорий. Так, в 1918 году большевики присоединили к Украине Донецко-Криворожскую республику – современные Донецкая, Луганская, Днепропетровская и Запорожская области, частично Харьковская, Сумская, Херсонская, Николаевская и российская Ростовская.
В 1939 году к Украине присоединили Галичину и Волынь, отобранные у Польши. В 1940 году – часть Бессарабии и Буковины, взятых у Румынии. Тогда же Украине отошла Подкарпатская Русь из состава Чехословакии, под названием Закарпатская область.
И, наконец, в 1954 году была присоединена Крымская область.
Вообще-то, в «подарок» Хрущева слабо верится. Что же было истинной причиной передачи Крыма Украине?
Ряд современных российских историков считают, что такой причиной была ожесточенная борьба, после смерти Сталина, в высших эшелонах власти. Укрепляя единоличную власть, Хрущев шел на все.
Сейчас об этом мало кто помнит, но именно Крым в планах Сталина был плацдармом для господства советского военно-морского флота, а значит и СССР, в Средиземном море, на юге Европы и Севере Африки.
Сразу после победы во Второй мировой войне, Сталин добивался у Турции возможности размещения советской военно-морской базы в Черноморских проливах. Советский флот готовился к рывку в Средиземное море, спланированный еще Сталиным, и ни Морской Министр адмирал Кузнецов, ни командование Черноморского флота, ни партийное руководство Крыма не были лояльны Хрущеву, в его борьбе за личную власть, потому что он сворачивал все стратегические сталинские планы.
В этих условиях, простейшим для Хрущева способом укрепления личной власти была замена нелояльного русского руководства, путем передачи Крыма под юрисдикцию Украины, потому что украинская элита ему вполне лояльная, помнила его недавнее «правление» на Украине. Не пройдет и года, как Хрущев с такой же легкостью, как передал Крым Украине, передаст советские военно-морские базы: Порт-Артур на Тихом океане – Китаю, Порккала-Удд на Балтике – Финляндии.
Конечно, никто не мог знать, что спустя всего 38 лет Украина станет суверенным государством, и Военно-Морскую базу Севастополь России придется арендовать у нее за огромные деньги, но все это говорит лишь о сиюминутных прихотях Хрущева, о его субьективистском, произвольном подходе к решению государственных вопросов, о его политической недальновидности, как государственного деятеля. Слава Богу! Крым и Севастополь вернулись, после долгого «плавания» в родную гавань – в Россию.
Праздник Советской Армии и Флота – 23 февраля 1954 года, экипаж «Вспыльчивого» встретил на чистой воде у кромки льда. Выбрав свободную минуту в этот праздничный день, Виталий, отвечая жене, на ее письмо вкладывал в ответное всю свою любовь, всю свою истосковавшуюся душу:
«23.02.54 г. г. Владивосток
…Решил написать тебе, моя милая, хорошая, родная небольшое письмецо.
Сегодня у нас праздничный день… Получил Лидочка твое письмо. Сколько радости и тепла оно принесло с собой. Спасибо родная моя, большое спасибо. Не знаю, какую судьбу благодарить, что привела нас с тобой к встрече. Если б ты знала Лидок, как я скучаю за тобой. Так иногда бывает грустно и тоскливо…».
Наступил первый весенний месяц март. По календарю весна, но лед во Владивостокской бухте Золотой Рог и не начинал таять… 1 марта 1954 года из газет стало известно, что США на Маршалловых островах в Тихом океане успешно испытали водородную бомбу.
Президент США Дуайт Эйзенхауэр выступил по радио с речью о роли водородной бомбы и коммунистических угрозах. Противостояние двух систем продолжало нарастать… Эсминец «Вспыльчивый» все еще оставался на рейде у кромки льда. Праздник «Международный женский день 8 марта» встретили на борту: «… Долго стояли на рейде, – писал в письме жене Виталий, – день восьмого марта встретили там. Выпили… по стопке спирта за наших любимых, близких, родных жен, которые так далеко. … Пять лет, мы прожили с тобой вместе, а мне кажется, что один день.
Я хожу как влюбленный мальчишка, тоскую и жду, жду тебя родненькая моя, как можно ждать только большое, красивое и радостное счастье, жду, как можно ждать только свою мечту, как сказку, которая далекая, как беспечное детство…».
Вечером вернувшись из кают-компании в каюту, глядя на фотографию дорогих Лидочки и Сашуни в деревянной, выпиленной собственными руками еще на полуострове Меньшиков рамочке, Виталий погружался в воспоминания. Они накатывали, волна за волной…
Вспоминалась служба на торпедных катерах, их с милой, родной Лидочкой жизнь в уютной комнатке в Советской Гавани: «…там, Лидок, началась наша с тобой жизнь, первые наши шаги самостоятельной жизни. Сколько было радости, волнений, сколько переживаний…».
Каютную тишину нарушали команды и распоряжения по громкой корабельной трансляции, но все это проходило мимо его сознания. Виталий вспоминал, мысленно обращаясь к любимой Лидочке: «… а потом появился наш родной Сашок. Ведь тут он начинал свое земное путешествие. Помнишь Лидок, как мы его купали? Лежит такая «манюня» и губку нижнюю прикусила…».
9 марта 1954 года командир «Вспыльчивого» получил радиограмму из штаба бригады о том, что командир машинно-котельной группы старший лейтенанта С.С. Ефимов назначен командиром электро-механической боевой части – БЧ-5.
Инженер – старший лейтенант С.С. Ефимов, как никто другой, заслужил это назначение. Сергей Сергеевич служил на корабле с июля 1951 года. От его машинно-котельной группы зависел ход корабля, и Ефимов отлично справлялся со своим сложным, с большим числом личного состава и техники, хозяйством. Из Послужной карточки офицера, хранящейся в Архиве ВМФ в Гатчине:
ЕФИМОВ Сергей Сергеевич уроженец г. Саратов. Родился 19 июня 1929г.
В 1951 году окончил ВВМИУ им. Ф.Э. Дзержинского и получил назначение на ТОФ. В июле 1951 г. назначен командиром машинно-котельной группы БЧ-5 э/м «Вспыльчивый».
Офицеры миноносца от души поздравили С.С. Ефимова с назначением.
После полуторамесячного нахождения на внешнем незамерзающем рейде, 31 марта 1954 года эскадренный миноносец «Вспыльчивый» пришвартовался к владивостокскому пирсу.
Полтора месяца команда не чувствовала под ногами твердой земли. Предстоящее увольнение волновало матросов и готовились они к нему очень тщательно. Перед увольнением старший лейтенант В. Лоза спустился в носовой кубрик к своим торпедистам.
… Моряки готовились вовсю. Стоял оживленный гул голосов, шипели утюги, в воздухе пахло опаленной бумагой, одеколоном и ваксой. Моряки гладили свои толстые суконные флотские брюки не через мокрую тряпку, а через газеты.
– Не пройдет и получаса, – знал Виталий, – дневальные подберут разбросанные по полу обрывки рыже-коричневых опаленных газет, уберут в тумбочки щетки и утюги, кубрик снова станет опрятным и чистым, а там, следующая смена увольняющихся, и так, по кругу…
Во время стоянки во Владивостоке в редкие свободные дни, вернее сказать – вечера, старший лейтенант В.К. Лоза тоже сходил на берег. Иногда выбирался в кино. В основном в кинотеатр «Уссури», который был ближе к месту стоянки «Вспыльчивого».
В письме он отвечал жене: «…ты спрашиваешь, как я живу, где я бываю? Иногда, если выдается свободный вечер, иду в кино в «Уссури» или «Комсомолец».
1954 год стал годом смены курса советского правительства на международной арене. 31 марта 1954 года СССР обратился в Северо-Атлантический альянс (НАТО) с инициативой принять его в члены альянса. Однако, 7 мая 1954 года США, Франция и Англия ответили Советскому Союзу отказом. Если бы тогда, СССР стал членом НАТО, возможно, современная политическая конфигурация в мире была бы совершенно другой.
В марте 1954 года руководство ВМС представило в Правительство 10-летнюю (с 1956 по 1965 год) программу военного кораблестроения. В своем известном варианте 1955 года, программа предусматривала строительство: «5-ти авианосцев пр.85, 7-ми атомных ракетных крейсеров пр.63, 5-ти крейсеров пр.84, 6-ти крейсеров ПВО пр.81 с зенитными ракетными комплексами, перестройку всех построенных и строившихся крейсеров пр.68 бис в ракетные варианты пр.64 и пр.67, строительство 40 ракетных эсминцев пр.57 , 46-ти эсминцев пр.56, 1-го ракетного эсминца пр.56Э, 31 – эсминца пр.61, 25-ти – СКР пр.50 …».
Программа подверглась резкой критике Хрущева. В итоге, после неоднократных обсуждений и сокращений был утвержден 7-летний план, затем превратившийся в 5-летний. Современные специалисты считают, что реализация в те годы Программы по надводным кораблям позволила бы СССР иметь мощный флот мирного времени, способный к ограниченному сдерживанию надводных группировок ВМС США. В случае войны надводный флот СССР мог бы быть серьезной угрозой для американцев, вследствие значительного количества крупных кораблей с противокорабельными крылатыми ракетами и зенитными ракетными комплексами. Советские корабельные ударные группировки вынудили бы ВМС США вести борьбу за господство на море, в то время как «урезанный» Хрущевым флот, фактически снял с американцев эту проблему, сведя им в 60-е годы все задачи исключительно к противолодочной обороне и противовоздушной обороне, что легче, а самое главное, высвобождая, в случае необходимости, американские ударные авианосные группировки для действий против территории СССР.
В этой непростой ситуации, на флот продолжала поступать современная техника: на вооружение ВМС были приняты система ПУТС «Онега» для торпедных катеров проекта 183 и ПУТС «Девиз» для сторожевых кораблей проекта 50, авиационная донная парашютная неконтактная мина ИГДМ, телеуправляемая мина ТУМ на которую сигнал передавался с берега с помощью электрического тока и другая военная техника.
В середине марта Виталий получил от жены из Кременчуга письмо, в которое была вложена фотография. Эта фотография сохранилась. Лида на ней сфотографирована в темной беличьей шубе, светлой беличьей шапочке. Сынок Сашуня – в мутоновой шубке и такой же ушаночке. Лида, почти в профиль, смотрит на сына, а Сашуня улыбаясь, смотрит прямо в объектив. Замечательная фотография. На обороте надпись: «Дорогому папочке от Сашеньки и мамы». Виталий долго, с волнением вглядывался в любимые лица. Сердце его тянулось к семье, но самые близкие, самые родные люди были очень и очень далеко. На огромном, в тысячи километров, расстоянии Виталий мог помочь им разве, что деньгами. Он регулярно пересылал семье средства, высылая, практически, всю зарплату: «… в отношении денег, …я …просто получил плавающие; с апрельской получки обязательно пришлю тысячи 3».
20 апреля 1954 года во вторник, эсминец «Вспыльчивый» ушел из Владивостока в Советскую Гавань, хотя по планам должен был идти только в июле. На переходе штормило. Холодный шквалистый ветер сек щеки, временами швыряя в лицо мокрый снег с дождем, но сердце старшего лейтенанта Виталия Лозы пело: «Скоро, теперь уже очень скоро он сможет вызвать семью к себе в Совгавань!»
Когда мокрый заряд рассеивался, глазам Виталия открывались угрюмые прибрежные сопки с темными скалистыми изломами. Волны бесконечными ударами обтачивали мрачные прибрежные скалы. Чайки кричали, словно оплакивали кого-то. Эскадренный миноносец «Вспыльчивый» шел Татарским проливом…
Как внимательно не изучал я в Архиве ВМФ документацию по эскадренному миноносцу «Вспыльчивый», «Книги приказов командира в/ч 90977», как ни вчитывался в документы 172 Бригады эсминцев, которой в то время командовал капитан 1 ранга Николай Федорович Гончар, а начальником политотдела был капитан 1 ранга Георгий Александрович Чесноков, документы эти, к сожалению, не давали представления о взаимоотношениях между людьми в экипаже «Вспыльчивого», между офицерами и матросами и, самое главное, эти документы не позволяли проследить повседневные служебные и личные отношения между офицерами и командиром…
Хотя, из писем Виталия, можно было судить, правда лишь косвенно, что его служебная деятельность, его отношения с подчиненными, его взаимоотношения с офицерами и командиром постепенно складывались и выстраивались:
«…Служебные мои дела пока идут хорошо».
«…У меня дела пока идут отлично, все в порядке, как будет дальше, посмотрим, а пока все в норме».
«…Успехи пока хорошие, что будет потом, будет видно».
Дополнительными свидетельствами отличной службы старшего лейтенанта В.К. Лозы был его прием в партию и представление к очередному воинскому званию. При упущениях по службе, политорганы не спешили бы с принятием офицера в партию, а флотские кадровики просто бы «задробили» присвоение очередного звания.
И все же… я не терял надежды получить необходимый мне материал.
Много часов проводил я в зале периодической печати газетного фонда Центральной Военно-Морской библиотеки, перелистывая пожелтевшие от времени газеты «Красная звезда», «Советский Флот» за 1950 и последующие годы, вплоть до 1955 года.
Читая газеты шестидесятилетней давности, в первую очередь, хотелось погрузиться в атмосферу тех лет, почувствовать, проникнуться ощущением того, чем жили люди, чем жила страна в те годы…
Впервые потребление в стране превысило довоенный уровень. На Московском заводе «Газоаппарат» был выпущен первый советский бытовой холодильник, а в детских магазинах появилась игрушка «юла», надолго ставшая любимой игрушкой советских детей. Была такая «юла» и у меня.
В 1951 году началось ежедневное транслирование телепрограмм на Москву и Ленинград из Центральной телестудии на Шаболовке, а Московский радиозавод наладил выпуск первых серийных телевизоров «Т-1», для увеличения изображения, в которых, использовалась отдельно стоящая линза, заполненная водой.
В 1952 году в Московском Доме Моды впервые демонстрировались новые модели одежды – женские вечерние наряды.
В 1953 году закончилось строительство комплекса высотного здания МГУ на Ленинских горах, в то время самого высокого здания в Европе.
В апреле 1954 года произошло очередное снижение потребительских цен: сливочное масло стало стоить 3 рубля 51 копейки за сто грамм, буханка хлеба стоила 1 рубль. На экраны кинотеатров страны вышел цветной художественный фильм «Верные друзья», любимый зрителями до сих пор.
В Советскую Гавань из Владивостока эсминец «Вспыльчивый» пришел 25 апреля 1954 года, как раз в день рождения Виталия Лозы. Погода была мерзкая – шел снег с дождем. При входе в бухту, глядя на домики на полуострове Меньшиков, Виталию вспомнилась их с любимой Лидочкой семейная жизнь, в теплой и уютной комнатке… Сердце сжалось от тоски и грусти.
Сейчас жилья в Совгавани у Виталия не было, жена с сыном находились за тысячи километров в Кременчуге, поэтому отметил Виталий свои 26 лет скромно. Выпили с товарищами по сто грамм в каюте, да за обедом в кают-компании замполит поздравил его от имени экипажа. Настроения не было никакого. В очередном письме жене, Виталия писал:
«… В Совгавань пришли 25 апреля, как раз в мой день рождения. Возвращался сюда, с каким-то трепетным сердечным волнением. Когда я входил в бухту, я, не отрываясь смотрел на далекие маленькие домики нашего полуострова. …Одним словом, миллион воспоминаний пронеслось в голове, пока входили в бухту. И вот только ошвартовались у пирса я сразу же решил сходить на Меньшиков. Собрался и пошел. Сел в Колхозе на автобус и поехал. Подъехал к самой каютке. Тут уж я совсем не мог, аж слеза выступила, так много чувств сразу проступило наружу».
Никакая «морская романтика», никакая загрузка по службе не могли улучшить настроения Виталия. Его постоянно «грызла» апатия – злая тоска одиночества, тоска по семье, по теплу родной жены в постели, по лопотанью маленького сынишки… Это время, время длительной жизни в отрыве от семьи, было самым трудным, психологически тяжелым и гнетущим для Виталия.
Он писал жене о своей постоянной хандре: «…ты знаешь Лидок, на меня даже какая-то апатия напала, вот так бы опустил голову на стол и ничего не делая, просидел бы эти долгие три месяца. Ну да ладно, хватит хандрить, а то действительно опущу голову…
Или в других письмах: «…Как мне не хватает тебя». «… Родненькая, не знаю почему-то мне так тоскливо и грустно… сердце все время ноет и ноет». «…Лидочка, где ты мое счастье, где ты моя радость ненаглядная. Когда мы с тобой встретимся?».
Этот острый психологический кризис, эта сердечная боль часто прорывались в его письмах:
«…Лидок, милая, родная, единственная радость моя в жизни, если б ты знала, как я скучаю по тебе… Ты знаешь Лидок, иногда так сильно и больно ноет сердце. Я не знаю, что отдал бы в эту минуту за секунду встречи с тобой, за одну секунду, большего счастья мне кажется и не надо».
В письмах постоянно присутствует тема приезда семьи к нему на Дальний Восток: «… одним словом, все говорят, пусть Лидок выезжает немедленно, да я и сам вижу, родная моя, что так конечно жить нельзя. Безусловно, Лидок выезжай сама, а Сашеньку оставь там. Осенью приедем и заберем».
Или в другом письме: «… оставляй Лидок Сашеньку там, а сама числа 20 мая выезжай сюда, в Совгавань, где-нибудь устроимся, плохо ли, хорошо, но все-таки вместе. … Приезжай родная моя, приезжай скорей, в Москве постарайся не задерживаться, чтобы числа 2-3 июня ты была здесь».
Но не всегда возможность приезда зависела от их желания, ибо служба, есть служба:
«… Все Лидок складывается не в нашу пользу. Обстановка складывается молниеносно и весьма неблагоприятно. … Я так мечтал, что скоро, скоро мы с тобой встретимся, а теперь встреча откладывается на месяц. Ведь Лидок, Амур вскрывается только в мае, и ты сможешь выехать только во второй половине мая. На ближайшее будущее обстановка тоже не особенно ясная…»
Фраза из письма: «Амур вскрывается только в мае, и ты сможешь выехать только во второй половине мая», требует пояснения. Дело в том, что в те годы железнодорожная переправа через реку Амур в зимний период осуществлялась по рельсам, уложенным прямо на лед реки. Состав медленно шел по рельсам, вагоны покачивались, лед хрустел.
Мальчишкой, я хорошо помню эту зимнюю переправу: треск льда пугал, хотелось, чтобы поезд шел быстрее, чтобы скорее проскочить лед.
Так вот, в мае начиналась подвижка льда, и «ледовая» переправа прекращала свою работу. В летнее время, с конца мая, после ледохода, вагоны перевозили через Амур специальные железнодорожные паромы. Так было до постройки железнодорожного моста через Амур.
Короткая передышка у пирса в Совгавани и снова в море… Получив обстановку в районе плавания, прогноз погоды и разрешение на съем с якоря и швартовых эсминец «Вспыльчивый» вышел в море. На выходе из бухты корабль обменялся позывными с постом наблюдения и связи. Над постом трепыхался на фале черный треугольник – «Конус до места» – сигнал штормового предупреждения. Дул пронизывающий ветер. Старший лейтенант В.К. Лоза плотнее запахнул реглан. На «Вспыльчивом» был заведен порядок, когда корабль находился в море, место командира и вахтенного офицера не в ходовой рубке, а на ходовом мостике. В походе жизнь командира капитана 2 ранга Кривоносова становилась просто каторжной. Он сутками с мостика не сходил.