Историческая справка
А. Ф. Керенский родился в городе Симбирске в 1881 году. Александр Керенский с золотой медалью окончил гимназию и поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. В характеристике Александра Керенского направленной в университет из гимназии говорилось:
«24 июля 1899 г. Г-ну ректору
С.-Петербургского императорского Университета
Имею честь уведомить Ваше Превосходительство, что окончивший курс в текущем году во вверенной мне гимназии с аттестатом зрелости Керенский Александр имеет очень хорошие способности и выдающееся умственное развитие, …С особым интересом занимался историко-литературными предметами и отличается начитанностью.
Характер имеет живой и впечатлительный, но как юноша благовоспитанный, дурных наклонностей никогда не проявлял, в политическом отношении вполне благонадежен…»
(Буровце А., Ришес К. «Паркер» для адвоката // Загадки истории. №34, 2018)
По окончанию университета он начал служить помощником присяжного поверенного. В 1905 году Керенский примкнул к эсерам. Его арестовали в декабре 1905 года за хранение листовок и продержали в тюрьме «Кресты» до весны 1906 года. После освобождения Керенский стал популярным адвокатом на политических процессах.
В 1912 году А. Ф. Керенского избрали в Государственную Думу от «Трудовой группы». Став лидером фракции Керенский вступил в масонскую ложу. В октябре 1912 года был избран в IV Государственную Думу. В июне 1914 года его избрали председателем фракции трудовиков в Госдуме.
Во время Февральской революции А. Ф. Керенский выдвинулся в первые ряды политических деятелей. В марте 1917 года он вошел в состав Временного правительства, где последовательно занимал посты министра юстиции, военного и морского министра, министра-председателя – главы правительства.
После Октябрьского переворота и до лета 1918 года А. Ф. Керенский находился на нелегальном положении, а затем выехал за границу, где до 1940 года жил во Франции, а затем в США.
Кроме митингов-концертов, в театральный репертуар Москвы входили спектакли на злободневные темы. Революция, сметая все цензурные барьеры, вывела на сцену «новую мораль» и «новую нравственность». В стране развернулась настоящая, временами необузданная сексуальная революция.
Первой ласточкой среди пьес, которых до революции запрещали по морально-нравственным соображениям, стала пьеса «Леда» известного писателя и драматурга А. Каменского, которую в Камерном театре Москвы поставил антрепренер Кохманский. Перед началом спектакля выступал сам автор пьесы с лекцией, в которой он развивал принцип «социализации красоты», сущность которой заключалась в публичном показе живого обнаженного тела.
Газета «Московский листок» писала, что «Леду» Каменского ставили не впервые, но царская цензура каждый раз снимала пьесу с репертуара, и вот теперь в период русской революции ей удалось снова взойти на сцену. Надпись на афише спектакля «только для взрослых» становилась залогом хорошего кассового сбора. Подобные спектакли собирали определенную публику мужского пола, преимущественно из низших слоев рабочих, подмастерьев, солдат, гимназистов и студентов.
После «медового месяца» революции в Москве открылось много новых кабаре и театров миниатюр. Наиболее известный из них «Би-ба-бо». В нем после спектакля, по западному образцу, устраивались кабаре с участием популярных и любимых московской публикой актеров. «Московский листок» сообщал, что кабаре «Подвал» в Леонтьевском переулке завоевало большую популярность, благодаря юмористическим номерам, которые публика постоянно требовала. Цена билета в кабаре колебалась от 50 копеек до 10 рублей.
Казалось, жизнь открывала новые возможности. Встречаясь после службы, Николай и Галина, если стояла хорошая погода, ходили на народные гулянья в парки Москвы. Прогуливаясь по аллеям Николай, ведя Галину под руку, невольно замечал, что фланирующая молодежь, студенты заглядываются на его спутницу, что, по его мнению, было неудивительно. Но и Галина видела заинтересованные взгляды прогуливающихся барышень на ее Николая – статного молодого кареглазого офицера, с эмблемой автомобильных войск – самого современного рода войск России.
На этих гуляньях, как социалистических, так и религиозных, молодые люди чувствовали уже подзабытую атмосферу, свойственную первым дням революции, ее «медовому месяцу» – атмосферу объединения и единения, заражающую единым оптимистическим чувством.
Гуляя, Николай Лоза с удовольствием выпивал кружку-вторую свежего пива «Мартовского» или «Венского», крупнейшего пивоваренного завода России, основанного в Самаре еще в середине XIX века австрийцем Ф. фон Вакано, славившегося не только этими сортами, но и «Баварским», «Пильзенским» и «Жигулевский экспорт», а Галина, с ним за компанию, стаканчик пива «Белое легкое» или «Глобус» Петроградского Калинкинского пиво-медоваренного товарищества, закусывая солеными баранками. Было вкусно и весело…
Первым новым праздником, посвященным освобождению трудящихся от угнетающего капитализма, был «Всемирный праздник труда и братства народов – 1 мая».
В этот праздник улицы, мосты, здания Москвы украшались красным цветом – красными флагами, красными транспарантами, красными цветами и красными косынками на головах работниц-москвичек…
Как заявляла известная в то время актриса и общественный деятель Мария Андреева о празднике «1 мая»: «…и носить он должен красный цвет – это его цвет потому, что он является торжеством нашего социалистического красного знамени. Это праздник выявит нашу мощь, он явится нашим смотром».
Заканчивался май 1917 года. Временное правительство в лице военно-морского министра Керенского продолжало кадровую перетасовку. В последний день мая в командование Московским военным округом вступил полковник А. И. Верховский.
Александр Иванович Верховский родился 27 ноября 1886 года. Православный. Из дворян Смоленской губернии. Поступил в Пажеский корпус, но не окончил его. На службе с 1903 года. В 1905 году получил звание подпоручика «За боевые отличия». Поручик в 1909 году, штабс-капитан в 1911 году, капитан в 1913 году, подполковник – в 1915.
Закончил Николаевскую военную академию в 1911 году. Начальник оперативной части 22-го армейского корпуса 1915 год. С марта 1916 года начальник группы войск на Кавказском фронте, для овладения Трапезундом с моря. 16 февраля 1917 года назначен начальником штаба отдельной Черноморской дивизии. 3 марта 1917 года А. И. Верховский был избран товарищем председателя Севастопольского совета рабочих депутатов за то, что выступил перед офицерами с призывом поддержать Временное правительство.
Командуя Московским военным округом весной 1917 года, А. И. Верховский проявил себя как сторонник жестких мер по наведению порядка. Он бросил войска на подавление революционных волнений солдат гарнизонов Твери, Владимира, Липецка, Ельца, Нижнего Новгорода.
К середине 1917 года подвоз продовольствия и фуража на фронт катастрофически сократился. Интендантские органы сбивались с ног, чтобы хоть как-то выправить положение.
Во второй половине года, заготовки фуража в губерниях, в том числе и Московского военного округа, уменьшились почти вдвое. Просьбы губернских чинов прислать в помощь армейские транспорты, солдатские и даже рабочие отряды для прессовки сена результатов не возымели. Волна дезорганизации и дезертирства все сильнее захлестывала армию.
С Западного фронта поступали сведения, что массовое дезертирство ставит под угрозу планируемые войсковые операции. Многие солдаты не понимали, что им делать, и выбирали самое простое – покидали расположение своих воинских частей, разбегаясь по домам.
Начало лета выдалось в Москве тихим и жарким. Временами шли теплые дожди. В такие дни прапорщик Н. И. Лоза вспоминал родные места, где сейчас начинались покосы. Вспоминал отца, маму, любимого брата Карпушу, вспоминал, как работали они вместе в поле… Городская жизнь с каждым днем становилась все тяжелее. Положение с продовольствием в городе ухудшалось. С июня 1917 года в Москве к уже выдаваемым по карточкам хлебу и сахару прибавилась крупа.
В городе вышло постановление об экономии топлива, электроэнергии, согласно которому запрещалось освещать на улицах рекламу, запрещалось наружное освещение театров, кинематографов, магазинов и ресторанов. Освещение их подъездов допускалось не более 25 свечей. Правительство непрерывно повышало цены на уголь. Рубль стремительно обесценивался. К лету 1917 года стоимость рубля упала до 6 дореволюционных копеек.
Историческая справка
С первых дней Временное правительство приступило к активной эмиссии бумажных денег. В марте 1917 года правительство специальным указом расширило право Государственного банка на выпуск денежных знаков до 8,5 млрд рублей.
Затем следовал ряд специальных постановлений, благодаря которым объем эмиссии был быстро доведен до 16,5 млрд рублей.
Буржуазная газета «День» писала летом 1917 года: «В то время как вся промышленность накануне краха, заводы закрываются… на бирже акции… заводов без основания, без смысла взвинчиваются на десятки и сотни рублей, а миллионы разницы попадают ежедневно в карманы банкиров, темных дельцов… и спекулирующей публики».
3 июня 1917 года в Петрограде открылось заседание Первого Всероссийского съезда рабочих и солдатских депутатов. На нем присутствуют 1090 делегатов от 305 объединенных Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, 53 областных, губернских и районных объединений Советов, 21 организации действующей армии, пяти организаций флота и восьми тыловых воинских организаций. Большинство составляли меньшевики и эсеры. Поэтому выдвинутое большевиками предложение о немедленном прекращении войны и передаче всей власти Советам было решительно отвергнуто. На съезде избрали Всероссийский центральный исполнительный комитет Советов, председателем которого стал меньшевик Николай Чхеидзе. Именно на этом съезде В. Ленин ответил на заявление И. Церетели: «В настоящий момент в России нет политической партии, которая говорила бы: дайте в наши руки власть, уйдите, мы займем ваше место» выкриком с места: «Есть такая партия!»
Спустя сто лет невольно задаешься вопросом: «Как сумел Ленин, долгое время живший за границей, в основном в Швейцарии, и узнавший о волнениях в России только в феврале 1917 года, захватить осенью того же года власть? В чем заключалась притягательность большевиков и почему народ им поверил?»
Скорее всего, в беззастенчивом популизме. Как писал в своей монографии «Ленин – диктатор. Интимный портрет» британский историк Виктор Себестьен: «На Ленина навешивали оскорбительные эпитеты… «Лгун» – еще одно его постоянное клеймо. Да, у Ленина был тот самый популистский стиль, который вовсю используют и спустя целый век лидеры, особенно в странах, которые считаются демократическими. Он беззастенчиво лгал, предлагая простые решения самых сложных проблем, обещал людям золотые горы. И делал это блистательно, не сравнить с большинством нынешних политиков. «Мы должны прежде всего говорить о трех вещах: мире, земле и хлебе», – втолковывал он своим соратникам.
Вернувшись в 1917 году в Россию, Ленин выступал по нескольку раз в день и стал чрезвычайно популярным. Его не просто слушали, ему верили, на него надеялись».
Благодаря украденным у эсеров лозунгам: «Земля крестьянам!», «Власть рабочим!», «Мир народам!» большевики завоевали доверие огромного числа людей, потому что эти лозунги соответствовали чаяниям крестьян, рабочих и солдат, но были чистейшей воды популизмом, ибо рабочие высокой квалификации всегда были в почете и зарабатывали больше, к примеру, чем младшие офицеры, а призыв к выходу из войны в тяжелую годину, когда Россия воевала с Германией – вообще равен предательству.
Только представьте, чтобы в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов какая-либо партия в газетах распространяла лозунги о братании с фашистами и выходе из войны. Эта партия немедленно была бы ликвидирована, а ее лидеры расстреляны. Но воинственная агитация большевиков, благодаря западным деньгам, при безволии и отсутствии противодействия со стороны Временного правительства, достигала цели, и целые полки бросали фронт и уходили…
Дезертирство в армии приняло катастрофические масштабы. Об этих событиях генерального штаба полковник М. Дроздовский в своем дневнике, изданном в Берлине в 1923 году, вспоминал: «Деморализованная, развращенная, трусливая масса почти не поддавалась управлению и при малейшей возможности покидала окопы, даже не видя противника: от каких-нибудь нескольких снарядов.
…Разразился скандал – поголовное бегство полка, целые вереницы беглых тянулись мимо штаба… Много раненых офицеров и солдат было брошено этими мерзавцами на позиции. Увидев эту катастрофу, я решил покончить со свободами и приказал бить и стрелять беглецов. Этими крайними мерами, широким применением палок и оружия удалось восстановить кое-какой порядок» (Дроздовский М. Г. Дневник. Берлин, 1923).
Для предотвращения массового дезертирства 5 июня 1917 года Временное правительство наконец-то выпустило постановление, согласно которому в частях должны быть организованы Особые суды для рассмотрения дел о дезертирах. Согласно документу, каждый такой суд должен состоять из одного офицера, одного солдата и председателя, который по возможности должен был иметь юридическое образование. Но было поздно. Постановление об Особых судах не могло изменить ситуацию. Массовое дезертирство охватило весь Западный фронт.
Прошло полгода, как прапорщик Николай Игнатьевич Лоза находился в Москве. За это время он получил единственную весточку от друзей-однополчан по 17-й автомобильной роте. Друзья писали, что рота работает, но временами нет бензина и совсем плохо с запчастями.
«Да, большевистская агитация и массовое разложение до частей доблестного Кавказского фронта еще не докатились», – понимал Николай, но он чувствовал, что пройдет несколько месяцев и все изменится.
Забегая вперед, скажу, что в декабре 1917 года солдаты-водители, чиновники и ряд офицеров 17-й автороты самовольно покинут фронт, бросая автотранспорт и в Эрзеруме и по пути следования до Карса.
Вот как об этом докладывал в Управление заведующего автомобильной частью Кавказского фронта командир 17-й автомобильной роты подполковник Терехов в сохранившемся в РГВИА рапорте №84 от 29 января 1918 года:
«…Второй взвод с фронта прошел в Тифлис, когда я находился в Александрополе. …что марает доброе имя роты, которая всегда и в трудную минуту выполняла свой долг, что не безызвестно и Вам. При каких обстоятельствах чиновник Молхазов оставил роту, бросив на произвол судьбу канцелярию, дела технической части и не сдал казенных денег, Вам известно из моего рапорта от 12 января за №53… Штабс-капитан Копосов, как Вам уже известно, по донесению моему, скрылся подав рапорт о болезни… При увольнении солдат из роты он выдавал отпускные билеты сроком на три месяца, причем давал одному и тому же лицу по нескольку экземпляров не обозначая даты… Брошенные по дороге шоферами машины собирались мною в расхищенном виде до снятия всех медных частей; в настоящее время не могу продолжать сбор машин за отсутствием совершенно горючего материала, а таковые брошенные машины стоят еще по дороге от Карса в Сарыкамыш и Эрзерум».
(РГВИА. Ф. , Оп. , Д. , Л.)
Но Николай Игнатьевич Лоза об этом позоре своей роты не знал и никогда не узнает…
Несмотря на запрет Временного правительства, 10 июня 1917 года на Украине прошел II Всеукраинский воинский съезд, потребовавший выхода из «тюрьмы народов» России и провозгласивший принятый Комитетом Центральной Рады Универсал, в котором заявлялось: «…пусть украинский народ на своей земле имеет право сам управлять своей жизнью».
Прапорщик Лоза, не зараженный бациллой «национализма», удивлялся происходящим на Украине событиям. Он думал: «При чем тут «тюрьма народов»? «Ну, ладно Польша, Финляндия. Там испокон веку были свои государства. Но Малороссия – никогда не была отдельной страной… Откуда же такая «самостийность»? На чьи деньги, за чей счет?»
Историческая справка
Граждане «порабощенной» Финляндии в «тюрьме народов» Российской империи пользовались всеми правами русского гражданства, а все остальные граждане всей остальной империи не пользовались правами в Финляндии. В частности, Финляндия запретила въезд на свою территорию евреев, по какому бы ни было поводу. Финляндия имела свои деньги, свою полицию, свою почту… Подобного не было ни в одной стране мира.
Вот вам и «тюрьма народов».
Прошел июнь…
Фронт затих на всем протяжении тысяч километров. Но чувствовалось, что это затишье временное…
В начале июля Николай Лоза получил письмо из дома от младшего брата Карпа. Карп писал: «До 28 июня у меня продолжались экзамены на аттестат зрелости. Экзамены прошли отлично. Аттестат получил, только с одной четверкой по физике. В начале июля я уже был дома… и включился в работу по хозяйству. В этом году урожай хороший, обильный. Травы, хлеба выросли высокие, тучные. Огородные культуры сочные, роскошные. Но и сорные травы нас одолевают порядочно, поэтому работы очень много…
В свободное время по воскресеньям и в дождливые дни много читаю: Достоевского, Шиллера, Шекспира. Читаю и других русских и иностранных классиков в получаемом приложении к журналу «Нива».
Прочитав письмо брата, прапорщик Николай Игнатьевич Лоза почувствовал, как стосковались его руки по крестьянской работе, как заныло его сердце от воспоминаний об отчем доме, о маме, любимой маме…
Он вспомнил, как сам, учась в Хорольском училище, любил читать. Эту любовь привил ему их учитель словесности. Именно он научил юного Николая находить в книге главное, расширяющее мировоззрение, открывающее глаза на все разнообразие окружающей его жизни. Благодаря ему Николай научился читать книгу внимательно, вдумчиво, ощущая живыми людьми героев книги, научился понимать их поступки, понимать мысли писателя, создавшего этих героев.
Был у Николая Лозы и другой учитель, увлекательно говоривший о полезности чтения, о необходимости знаний, о поведении, нравственности, о нормах общественной и личной жизни, о человечности, об уважении к человеку и самому себе – это был учитель «Закона Божия» протоиерей отец Никанор.
Николай отлично помнил его – высокого, широкоплечего, с большой с проседью бородой. Отец Никанор учил, «…что всегда надо помнить, что злоба, месть, зависть и жадность – самое худшее в человеке. Но учил он и тому, что чрезмерная совестливость, застенчивость, елейная доброта может причинять немало плохого, будет вредить в жизни. Добро должно быть с кулаками. Правда должна уметь себя защитить».
Наверно, это напутствие позволило Николаю Лозе с честью пройти огненные версты военных дорог Кавказского фронта.
Вот тебе и деревенский парень!
Как писал его младший брат Карп Лоза: «Николай всегда имел в себе стремление к всесторонним знаниям, к собственному духовному росту, внутреннему совершенству. Он старался вырабатывать в себе тактичность, простоту, сдержанность в обращении с окружающими, глубокую честность, гражданскую принципиальность, ясные убеждения – эти черты интеллигентного человека». «…Чтобы жить в двадцатом веке, – писал далее Карп Лоза, – надо иметь веру, огромные устремления, напряжения сил, воли, непоколебимость. Надо быть способным трезво видеть жизнь и мужественно, вдохновенно бороться».
Я думаю, младший брат не лукавил в своих воспоминаниях о старшем, любимом брате.
Наверное, Николай Игнатьевич Лоза и был таким человеком. С честью нес звание русского воина, русского офицера, и когда настал час, не уронил его, мужественно принял мученическую смерть от рук красных.
Прошли месяцы после бурных февральских событий, а обстановка в стране не успокаивалась. 24 июля 1917 года было создано уже второе коалиционное правительство, которое возглавил А. Ф. Керенский. Революция углублялась, а ситуация с продовольствием ухудшалась с каждым днем. С середины июля в лавках и магазинах Москвы началась выдача мяса по карточкам.
Летом 1917 года положение на фронте стало для России катастрофическим. Керенский требовал наступления, но оказалось, что на голом энтузиазме наступать невозможно. Русская армия развалилась. Беспрерывно шли митинги. В итоге войска не могли ни наступать, ни отступать.
Воспользовавшись этим, Австрия и Германия нанесли контрудар. Русские массами снимались с позиций. Солдаты просто бежали с фронта…
Во время этого позорного бегства, решительно и энергично проявил себя генерал Лавр Георгиевич Корнилов. Временное правительство назначило его Верховным главнокомандующим. Чтобы исправить положение на фронте, генерал Корнилов предложил следующее: ввести суды с применением смертной казни, восстановить дисциплинарную власть офицеров, ограничить деятельность солдатских комитетов и установить их ответственность перед законом.
Керенский поддержал требования Корнилова и ввел смертную казнь на фронте, но кроме этого генерал Корнилов требовал наведения порядка и в тылу.
…В Москве стояли погожие летние дни, изводя москвичей жарой. В тот год в Первопрестольной было очень жарко, температура на солнце доходила до +40 градусов, и горожане изнывали от жары.
Известия о поражении на фронтах усилили возмущения среди солдат, вызывая недовольство бессилием Временного правительства. В Петрограде сторонники большевиков и Петросовета устраивали демонстрации с призывами к свержению, как отдельных министров Временного правительства, так и власти в целом.
Утром 3 июля 1917 года солдаты 1-го пулеметного полка выступили с требованием отставки Временного правительства. Повеяло очередным кризисом.
На следующее утро 4 июля в Москве стало известно, что в Петрограде началась военная демонстрация, что солдаты требовали от Центрального Исполнительного комитета Советов взятия власти в руки Советов, что во главе выступления солдат встала Российская социал-демократическая рабочая партия. Большевики заявили о себе как о реальной силе, борющейся за власть в стране.
В ответ Временное правительство ввело в Петрограде военное положение. 5 июля 1917 года основные газеты опубликовали статьи с обвинениями в адрес большевиков в получении немецких денег. В газете «Нива» была опубликована большая статья о связи германского Генерального штаба с большевиками, под заголовком «Нити германского шпионажа». Газета «Живое слово» за 5 июля 1917 года опубликовала материалы контрразведки под заглавием: «Ленин, Ганецкий и компания – шпионы». Газета «Речь», «Русская воля» и другие напечатали статьи с обвинениями в адрес руководителей большевиков Ленина, Зиновьева, Ганецкого, Коллонтай, Парвуса, Семашко и других в государственной измене.