Эти спонтанно нахлынувшие воспоминания расслабили и так разморенное усталостью и ужином тело и надвигающийся сон окончательно сморил меня…
Зимняя охота
Осень окутывая округу своим сумрачным, сырым покрывалом, видимо не собиралась отдавать свои бразды правления матушке зиме. Иногда, правда, плюсовая температура днём, часто сменялась изморозью и колючими ветрами в ночные часы.
Но видно в природе подступили такие времена, когда тянуть и переносить на более поздний срок морозы и метели было уже неневозможно. И вот, буквально со вчерашнего дня погода изменилась, похолодало и небо, нависшее над землёй белыми облаками, грозилось засыпать всю сельскую округу снегом. А снегопады, посланники зимы, вовсю старались наверстать упущенное; всё посыпая и посыпая искристыми снежинками землю.
Зима, наверное, опомнилась, пришла стужа и снег обильно сыпал последние два дня, не переставая. Сегодня к обеду снегопад прекратился, укрыв землю пушистым белым одеялом.Владимир, проживая в этих красивых местах средней полосы, ждал снега с большим нетерпением, чтобы сходить на охоту. Ему нравилось общение с природой; любил походить по местной окрестности с ружьём, постоять в тишине, прислушиваясь к шорохам леса. Мысли от таких общений становились всегда добрыми и светлыми, как бы очищая человеческое нутро.
Вот и сегодня с утра не находил себе места; было огромное желание походить по полям и лесам с ружьишком; но супруга, как назло загрузила его домашними делами и пришлось невольно отложить охоту на следующий день. К вечеру, управившись по хозяйству, он начал подготовку; тщательно укладывал в рюкзак все необходимое для завтрашней охоты. Жена подтрунивала над ним: «Охота ваша, бессмысленная забава, только время зря теряется». Хотя эти слова и были сказаны без всякого ехидства, но он их воспринял с некой обидой.
Не переставая собираться, также, без злобы ворчал себе под нос: «На этот раз всё предусмотрено и добыча обязательно будет». Хотя, прекрасно понимал, что зверья в округе стало намного меньше, чем раньше, в былые годы и вся надежда только на удачу.
«Вот вроде и всё», – промолвил Владимир, крепко завязывая изрядно наполненный рюкзак. На следующий день проснувшись пораньше, начал тихонько собираться; сетуя, что не сложил одежду рядом с собой, а сейчас приходилось наощупь одеваться в темноте. Свет в комнате специально не включал, опасался разбудить супругу с детьми. Собравшись и проверив всё ли взял, вышел на улицу. Мороз сразу дал о себе знать, окутав его со всех сторон холодом; забираясь своими ледяными щупальцами за воротник. Забросив рюкзак с ружьем за спину, нахлобучив шапку до ушей, зашагал через сад к соседнему полю. Лунная дорожка от белого снега, казалась в темноте длинной светлой полосой, – как будто разделила это поле пополам. Снег под ногами предательски поскрипывал: «этот скрип будет очень сильно мешать мне, при приближении к зайцу или лисе» – подумалось Владимиру.
Решил вернуться за лыжами; благо недалеко отошел от дома; надев их, уверенно заскользил по уже протоптанному ранее следу в том же направлении. При передвижении на лыжах идти было сподручней, скрипа снега практически не было слышно. Пройдя сад, повернул в сторону поля, спустился в овраг, надеясь, что логово зайцев может быть именно там, пошёл по низине. Зайцы после кормёжки в ночное время, с рассветом зарываются в снег на целый день. Выкапывают лапами в снегу лунку и ложатся в неё носом к ветру, чтобы легче было учуять опасность. А поземка, приглаживая их шёрстку, в этом углублении, заметает их полностью. Со стороны, эта заячья лёжка видится как снежный бугорок; в таких углублениях им находиться тепло, а самое главное безопасно. Пройдя вдоль оврага, Владимир начал подниматься по склону, чтобы выйти на ровное поле. В овраге было пасмурно, от небольших кустарников отбрасывались замысловатые синие тени, похожие на фантастические сказочные фигурки.
В ожидании увидеть какую-либо живность; напрягая зрение, он пристально всматривался вдаль – по ходу движения. Шёл с большой осторожностью, держа ружьё так, чтобы в любой момент можно было быстро сделать прицельный выстрел. Так и не встретив ничего, что могло его заинтересовать, поднялся повыше на пригорок и пошёл наискосок в сторону видневшегося вдали леса. Рассвет сегодня немного затянулся: «да, рановато я вышел», – с разочарованием на сегодняшнее утро, подумалось ему. Обычно в это время суток уже хорошо просматривалась округа, но сегодня всё небо было закрыто облаками и солнце еле-еле пробивалось сквозь серую пелену туч. Но прошло буквально около часа и небо прояснилось, посветлело, стали лучше видны бугорки на полях, занесённые снегом. Эти бугорки от осенней пашни, в предрассветные часы, настораживали его своими формами, которые как две капли воды были похожи на заячьи лёжки. Вдалеке за оврагом, на ровном поле, один из занесённых снегом бугорков Владимиру показался намного выше других, и он с уверенность решил, – это заяц. Руки машинально сбросили ружьё с плеча, палец по привычке нащупал и снял предохранитель, глаза напряженно определяли расстояние до заинтересовавшего предмета. Явственно понимая, что большое расстояние до цели не позволит сделать точный выстрел, начал сближение с объектом. Весь напрягшись от волнения, сосредоточенно думал, как же лучше к нему подобраться. Низко нагибаясь, помаленьку передвигаясь вперед, местами даже останавливаясь, старался зайти так, чтобы ветер от зайца дул ему прямо в лицо, а не наоборот; направление ветра было очень важно при сближении с добычей. Приближаясь к косому, несколько раз замирал, не двигаясь, прицеливался, но не стрелял, всё казалось, что цель слишком далеко. Знал, что дальше ста метров ему не достать его; оставалось одно, постараться как можно ближе подойти, чтобы выстрелить наверняка.
Как всегда, на охоте, всё произошло быстро и неожиданно. Почуяв опасность, заяц подпрыгнул вверх и стремглав ринулся в сторону; первый скачок был очень длинный, со стороны показалось, что косой завис в воздухе. Владимир первый выстрел сделал почти не целясь, второй произвёл уже прицельно, немного взял левее, по ходу движения зайца, на опережение. После второго выстрела заяц по инерции сделал еще прыжка три, потом, как бы споткнувшись о невидимое препятствие – упал в снег. Донеслось жалобное верещание. Зрелище было неприятное, азарт прошёл и стало до боли жалко трепыхающегося на снегу живого комочка.
«Не первый раз на охоте, а всё равно смотреть на умирающую живность не по себе», – пришла к нему в голову жалостная мысль. Подняв зайца за задние лапы, посмотрел: две дробинки зашли в грудь и четыре в голову. Вся эта картина, а также разбрызганная кровь на снегу, не вызывало у него особой радости. Положив зайца на снег, Владимир решил подождать, чтобы кровь подмёрзла и не запачкала рюкзак, куда он обычно складывал добычу. После того, как тушка на морозе захолодела, уложил её в рюкзак и продолжил свой путь дальше. Тучи полностью разошлись и поверх деревьев лесополосы показалось солнце, ярко-красное, как огненный шар; от чего зимний пейзаж живо преобразился. Одно мешало; очень сильно слепило глаза от блестящего снега. Уже совсем рассвело, видимость намного улучшилась. Достав бинокль из футляра, он начал осматривать окрестность. Внимание его привлекла небольшая движущаяся точка у самой опушки леса, куда он направлялся. Подойдя поближе, понял, что это лиса, мышкует себе в спокойной обстановке; даже не смотрит по сторонам. Зная её превосходный нюх и зрение, он снял лыжи, предусмотрительно присев пониже, начал более детально рассматривать подход к опушке. До лисы было метров триста с небольшим; не одевая лыж, начал медленно, чуть ли не ползком приближаться к ней. Сильно мешало солнце, глаза болели от яркого света и затрудняли определить точное расстояние до цели.
«Ещё немного подползу» – решил он; но в это самое время лиса начала тянуть носом, принюхиваться; оставив своё занятие, замерла.
Ружьё быстро было взято наизготовку; лёжа не получалось выстрелить, пришлось сменить положение тела. Приподнимаясь на колено, начал прицеливаться, но снег при перемещении сильно заскрипел; в этот момент лиса резко метнулась к лесу, – следом прогремели два выстрела. Но быстро удаляющаяся лиса дала понять Владимиру, что он промахнулся, даже не задев её дробью. Бросился за ней вдогонку, понимая, что тягаться с лисой по скорости передвижения бесполезно. Но в запале, перезарядив ружьё на ходу, выстрелил ещё раз дуплетом в уже почти скрывшуюся в чаще леса плутовку. Идя по её следу дальше, внимательно присматривался нет ли крови на снегу, надеялся, а вдруг подранил. Но следы убежавшего зверя были чистые, чётко отпечатаны на снегу, без единой капли крови; значит его выстрелы не достигли цели.
Вернувшись назад, надел лыжи и двинулся в сторону убежавшей лисы. На самом краю леса увидел поваленную берёзку: присел, немножко отдохнул – решил перекусить. По-быстрому утолил голод припасёнными бутербродами и запил крепким чаем, заваренным на травах.
Посидел еще минут двадцать, отдыхая, восстанавливая своё, уже успевшее устать от ходьбы по глубокому снегу тело и продолжил свой путь дальше. Обойдя вдоль оврага почти всю полосу окраины леса и не увидев следов зверей, направился вглубь. Часто останавливался, внимательно рассматривая в бинокль местность впереди себя, в ожидании; вдруг мелькнет убежавшая рыжая бестия; но все было напрасно.
При следующем осмотре местности в бинокль, заметил вдалеке зайца, который с большой скоростью выскочил из леса. Стелющиеся прыжки косого показывали, что он сильно напуган и от кого-то удирает. Действительно, вслед за ним, с разницей в несколько секунд, выскочила рыжая плутовка. Расстояние было слишком большое для выстрела и Владимир просто с интересом наблюдал погоню лисы за зайцем, не снимая ружья, которое время от времени вешал на плечо, чтобы не уставали руки. Продолжая идти в их сторону, подошел к самому лесу, здесь снегу было намного больше, чем на поляне и передвижение замедлилось. Зайдя в чащу и пробираясь через буреломы, увидел ещё одну лёжку зайца, но по неровному контуру снежного холмика, сразу понял, что это не свежее лежбище, а скорее всего с прошлого дня.
Обогнув очередной завал от упавших тонких деревьев, вышел на ровное место; определив по компасу направление своего поселка, двинулся в его сторону. В глубине леса, идти было ещё труднее, продвижению мешали уже более крупные поваленные деревья и глубокий снег. Надеясь, что эти трудности продлятся недолго, он с упорным терпением пробирался через сугробы, успевая при этом смотреть по сторонам.
В лесу можно было увидеть много следов, – это была настоящая книга для охотника. Вот слева чётко просматривался след мышки, прямой, будто строчка на листке: «Выползла из-под снега и опять ушла через небольшое углубление» – подумал Владимир.
Совсем недалеко были видны следы лисы, не исключено, той самой, в которую стрелял. Чудь дальше показались небольшие, аккуратно выстроенные в линию следы, похожие на рысьи.
«Рысь в здешних лесах не водится, скорей всего это следы кота» – рассудил он. По рассказам селян, в лесу можно увидеть одичавших котов, живущих далеко от жилищ: «Им, наверное, надоедает жизнь в уюте и тепле» – с иронией подумалось ему. Так, с любопытством рассматривая пометки, сделанные обитателями этих мест, он незаметно для себя пересёк лес. Вдали застрекотала сорока; явный признак присутствия зверя или человека. Владимир насторожился, взял ружьё наизготовку, убыстрил шаг в сторону, где раздавался сорочий стрекот. Добравшись до шумевшей в чащобе тараторки, под деревом увидел одни только лисьи следы.
«Видно, что недавно пробежала», – решил он и прошел дальше не останавливаясь, зная, что идти по её следу бесполезно, – заведёт неизвестно куда. По мере дальнейшего передвижения, деревья стали реже, в лесу посветлело и он вышел на опушку; но уже из глубины леса. Направляясь к оврагу, очутился почти там же, где первый раз спугнул лису. Получилось так, что он сделал приличный круг по местности и ему только оставалось обойти овраг, а там рукой подать до дому. Напрямик к своему селению не пошел, а решил сделать крюк, хотя отлично понимал, что выбранное направление удлинит расстояние до своего жилища. Но в груди, всё-таки, теплилась надежда встретить на пути к дому зайца или лису, и он специально выбрал такой извилистый, не хоженый им ранее маршрут. С большой надеждой и с бодрыми мыслями, уверенным шагом двинулся дальше. Пройдя почти до самой реки и не увидев следов дичи, немного расстроился. Поднялся на пригорок, вышел на накатанную дорогу, которая, изгибаясь, проходила вдоль реки, в направлении посёлка. Идти по ней было удобно, но встреча с зайцем или лисой исключалась, так как по этой дороге часто ходили люди и порой проезжали сани, запряжённые лошадьми. А как известно, любой зверь всегда старается обходить людные места стороной. Надумал сократить путь, свернул с натоптанной дороги и пошел к дому через поле, на котором осенью убирали свеклу. После уборки, на поле всегда оставалась часть корнеплодов и Владимир в глубине души всё же надеялся, что увидит здесь зайцев, которые были большими любителями сладких бураком. Действительно, смотря в бинокль, вдалеке заметил прыгающего косого.
«Скорее всего он уже вышел из дневной спячки и начал искать чем поживиться» – решил он. Приближаясь к нему, всё чаще останавливался, рассматривая в бинокль окрестность, всячески старался легче скользить на лыжах и меньше скрипеть снегом, чтобы не спугнуть добычу.
Но вдруг неожиданно, учуяв приближение охотника, тот прыгнул в сторону и дал стрекача; с такого большого расстояния невозможно было подстрелить косого. Владимир изначально расстроился, что столько времени потратил впустую, но близость родного дома и прекрасная погода, смягчили его невесёлые мысли. Солнце окончательно спряталось за горизонтом и в округе сгустились сумерки. Пройдя ложбинку и поднимаясь на пригорок, неожиданно вздрогнул от взлетевших куропаток; так быстро это произошло, что он опоздал с выстрелом; пока снял ружье с плеча, куропатки успели раствориться в воздухе. Вдали за пригорком раздавался лай собак; явный признак близости жилья. Несмотря на усталость, приближение к дому радовало его и придавало сил. В приподнятом настроении, отстегнув лыжи, подошёл к порогу. Супруга, каким-то чутьём угадала его приход и заранее вышла встречать, приветливо улыбаясь. Владимир, увидев её на крылечке, был сдержан на слова, но душевно обрадовался; начал с важностью доставать зайца из рюкзака. В дом пока не заходил, занялся трофеем; пришлось ещё немного повозиться с добычей на улице, снять аккуратно шкуру с зайца: «Может, ещё пригодится в дальнейшем», – думал он, орудуя ножом.
Настойчиво, несколько раз жена звала ужинать, наготовив всякой всячины, ей не терпелось порадовать вкусной едой своего добытчика.
Но он не спешил на ее зов, решил закончить начатую работу. Зайдя наконец в помещение, Владимир сняв верхнюю одежду, уселся на табурет. Вкратце рассказал супруге свои похождения на охоте, в веселых тонах изложил как подкрадывался к добыче; стараясь при этом не вдаваться в тонкости охотничьего ремесла. Разомлевший в тепле, долго раздевался, стаскивая промокший комбинезон и унты с ног. Есть не хотелось, но супруга настояла. После ужина тепло домашнего очага расслабили его тело, и он рано лёг спать, еле-еле добравшись до кровати.
Засыпая, мыслями был на сегодняшней охоте. Умиротворённость и усталость быстро растворили все его печальные промахи, случившиеся накануне, глаза непринужденно закрылись, и он погрузился в глубокий, безмятежный сон…
Восход из детства
Загорелся я всей душой понаблюдать ранний рассвет, как когда-то встречал его в далёком детстве. Вспомнились летние каникулы, которые мы с удовольствием проводили у бабушки в деревне, где с большой радостью ходили со сверстниками на рыбалку; она была неотъемлемой частью нашего летнего отдыха.
Очень часто, уйдя с вечера на речку с удочками, засиживались на берегу до поздна и чтобы не ходить по темноте домой, оставались до утра. После вечерней рыбалки обязательно готовили уху, пекли картошку на костре, вели задушевные беседы буквально на все темы. А утром, на ранней зорьке, когда только начинал брезжить рассвет, продолжали рыбачить и всегда возвращаясь домой с хорошим уловом. Так что, ощущения от наблюдения закатов и ранних утренних зорь, мне были хорошо знакомы еще со школьного возраста. Решился окончательно; завтра встаю в три часа по утру и иду за город наблюдать восход, тем более погода стояла превосходная. Летом, в июне, восход солнца по календарю начинался около четырёх часов утра. Наступал природный период, когда были самые короткие по времени ночи и самые длинные по продолжительности дни. Именно в это время встречали праздник, день Ивана Купалы. Это был очень древний праздничный обряд, про который нам в детстве рассказывали бабушки, а им, наверное, их бабушки. Это празднование приходилось на летнее солнцестояние, на самую короткую ночь в году. По преданию, в этот день все стихии активизируются, а солнце набирает мощь и становится в самом рассвете сил.
В купальскую ночь, все украшают себя травами, повязывают её на тело и опоясываются, а плетеные венки надевают на голову. Трава на этих гуляниях являлась символом здорового и крепкого потомства, а также богатства. Это народное действо проходило на Руси в давние, давние времена, а сейчас, в наши дни, красота и самобытность таких обрядов полностью забыта. В настоящее время мы видим это красивое представление только в фильмах и читаем описание этого народного праздника в книгах. На завтра, в намеченное время проснулся от звонка будильника; встал легко, в ожидании интересного и давно позабытого утреннего чуда. Без промедления быстро оделся и поспешил выйти на улицу. Огляделся по сторонам, было ещё темно, бодро направился к выбранному для наблюдения восхода солнца месту; на высокий холм за рекой. Пригорок, куда я поспешал, находился недалеко от реки Сосна, берега которой обрамлялись крутыми возвышенностями и густой растительностью; деревьями различных пород и мелким кустарником. Во время пути к указанному месту на небе начали происходить небольшие световые перемены – перехода ночи в день. Всю округу, в раннем часе восхода солнца, переполошило пение птиц. Просыпаясь, они, увеличивая громкость своего щебетания, старательно выводили расчудесные по изяществу исполнения трели. Большая насыщенность зеленых насаждений в нашем городе наблюдалась во дворах, в сквериках и естественно в городских парках. Так что, для пернатой живности здесь было большое раздолье и они старались во всю показать свое вокальное мастерство, которое действительно впечатляло. Пройдя два квартала; а часть пути пришлось идти через дворы, чтобы сократить расстояние, – я подошёл к реке.
Над зеркальной водной гладью клубилось беловатое облачко, не улетучиваясь как обычно, а держалось буквально в метре над водой; перемещаясь к берегам, оно как будто дышало и казалось живым существом. Этот облачный туман, окутывая словно серым покрывалом всю реку, наплывая и растекаясь сверху по течению, создавал иллюзию парения небольшого понтонного мостика над водой; по которому я должен буду пройти. Небо посветлело, пение птиц усилило громкость своих трелей; чудесным образом завораживая округу тонкостью исполнения разнообразными птичьими мелодиями.