Оазис

– А смысл? – Произнес один из присутствующих. – Автоматика в доли секунды подключает резерв.

– Сложно сейчас сказать, а ответить он не сможет, так как получил несовместимый с жизнью удар током. Только после этого информация поступила к нам.

– Чем нам грозит временная потеря управления над «зоопарком»? – Спросил Миллер, повернувшись к Сидни.

– Пока неизвестно, если звери не разбегутся, то ничем. Если убегут – поймаем.

– Тогда нет повода для паники, как я понимаю.

– Позвольте добавить, – не выдержал я, получив порцию удивленных взглядов своих коллег.

– Добавляйте, молодой человек, если есть что.

– Мы уже знаем, что Мираж контролирует все системы жизнеобеспечения и, при желании, способен просто отключить здесь все. Последнее, чему он обучался – это управление животными, а значит, он может в любую секунду выпустить группу хищников, с конкретными, только ему известными целями. Представьте, что сейчас эта дверь откроется и сюда ворвутся несколько разъярённых койотов.

– Бред, – ответила на это Сидни. – Он не может ими управлять, и мои звери не причинят никому вреда. Наши специалисты прекрасно с ними управляются.

– Я бы очень хотел на это надеяться, но после нескольких бесед с ним понимаю, что все гораздо сложнее.

– Бесед? Это программа, – лицо Сидни выражало неприязнь и легкий налет злости, – ваша работа управлять Миражом, а моя – животными. Вот и займитесь своими делами.

– Сидни, Денис прав, – вступился за меня Джеймс. – Ни для кого из присутствующих не секрет, для чего компания держит зоопарк, и насколько тесно он связан с развитием искусственного интеллекта. Не так давно мы, разрабатывая алгоритм взаимодействия и возможного управления животными с помощью Миража, предоставили ему часть информации по этим исследованиям. В итоге я допускаю, что он может использовать зоопарк как орудие для достижения своих целей. Как минимум, я бы не сбрасывал со счетов эту возможность.

Джеймс замолчал, и на какое-то время в зале повисла тишина.

– Что ж, – нарушил ее Миллер, – соглашусь, что нельзя сбрасывать со счетов такую опасную вероятность. Джонс, добавьте это в перечень угроз. Ричард, есть успехи по вашей части?

Получив витиеватый, но, по сути, отрицательный ответ, Миллер отправил всех продолжать заниматься порученными задачами.

– Молодец, что вмешался, – полушепотом сказал мне Джеймс на выходе, а затем громко и для всей нашей команды добавил. – Друзья, идем на обед. На сытый желудок голова работает лучше.

К счастью, никакие перипетии не смогли повлиять на наш аппетит. Я уже опустошил свои тарелки и стал наблюдать по сторонам. Жутковатое, немного сюрреалистичное зрелище. Мы под водой, на глубине около ста пятидесяти метров, вокруг десятки и сотни улыбающихся лиц, которых еще не успела коснуться даже легкая тревога. Люди ходят, разговаривают, развлекаются, а за кулисами этой идиллии раскидывает свою паутину настоящая катастрофа, которая войдет в историю как одна из крупнейших, если мы не сможем этому помешать.

Персонал обучен, на каждом сотруднике надета приветливая маска, за которой прячутся отточенные алгоритмы действий при сбое любых систем. Проблема в том, что сейчас нас ждет не стандартная аварийная ситуация, а нечто, что мгновенно сотрет эти улыбки, нарисовав им на замену гримасы ужаса.

Я встряхнул головой. Да что на меня нашло, откуда столько упаднических настроений?

Я перевел взгляд на коллег. Кто-то ковырял вилкой пасту, кто-то, откинувшись в кресле, потягивал чай, кто-то просто витал в облаках или задумчиво сидел в телефоне. Прямо затишье перед бурей, причем вполне реальной.

– Сидни, нет вестей из зверинца?

– Нет, Джимми, камеры недоступны, входы заблокированы. Я не понимаю, что происходит.

– Ты все прекрасно понимаешь, просто не хочешь себе в этом признаваться.

Сидни посмотрела на Джеймса, потом покачала головой и ответила.

– Пожалуй, ты прав. Просто здесь все всегда было под нашим контролем. Сколько уровней защиты стоит на каждом секторе? А наш проект – о нем вообще мало кому известно, даже в теории, а про детали знают только единицы. – Сидни ненадолго замолчала, уставившись на свою кружку, затем продолжила. – Мираж, он ведь простая программа, это даже не робот, не машина. Почему столько специалистов не могут с ним справиться? Почему вы его просто не выключите или не перезагрузите? Когда у меня что-то ломается, и я звоню в поддержку, всегда слышу – «перезагрузите оборудование». Я это делаю, и все работает! Почему тут не так?

– Ну, здесь все сложнее, Сидни. Как раз потому, что защита наивысшая, нам труднее через нее пробиться. Мираж усилил ее, а где-то вообще заменил. Мы бы с радостью его выключили, но он контролирует электричество, и подобраться к нужным кабелям и рубильникам мы не сможем физически. Так что все очень непросто, Сид.

– И что теперь, нам просто сидеть и ждать, пока он нас не переубивает?

– Нет, разумеется. Вот, сейчас мы пойдем и вместе что-нибудь сделаем, чтобы у него руки до нас не дотянулись, только чай допьем.

Я с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. Джеймс был прав во всем, вот только сложно объяснить непосвященному человеку, что даже сидя здесь, мы работали. Мысли в голове автономно просчитывали варианты, словно без моего участия. Я мог спокойно разговаривать с Абхишеком, а через секунду прервать разговор и написать код, который внезапно пришел мне в голову. Правда, не совсем внезапно, а в результате длительного, хоть и фонового, мыслительного процесса.

– Шутки у тебя, конечно, – вяло ответила Сидни.

– Почему же шутки? Я серьезно, должны же мы иногда отдыхать.

Мне вдруг показалось, что за нами наблюдают. Такое бывает, когда кто-то пристально смотрит тебе в спину, ты резко оглядываешься и видишь, как человек отводит глаза. Я обернулся, но никого за спиной не было, я посмотрел по сторонам, но никто не подавал виду, что следит за мной или за нами.

– Что с тобой, Ден? Потерял что-то?

– Нет, Стив, просто показалось, что кто-то смотрит на нас.

– Не показалось, – ответил Джеймс. – У меня такое ощущение уже некоторое время. Я сначала списал его на паранойю и переутомление, но потом понял: камеры. Мираж следит за нами, так что можешь помахать ему рукой, – сказал босс и, действительно, с улыбкой поприветствовал камеру. Правда, добавив к этому серьезное ругательство, сквозь зубы, чтобы нельзя было прочитать по губам. – Так, – продолжил он, обращаясь, уже, к нам. – Вроде бы, все освободились. Даю час на то, чтобы подремать, привести голову в порядок – и снова за работу.

Сиеста, к сожалению, не удалась. Едва мы вышли из зоны кафе и фуд-кортов, как у Джеймса запищал телефон. Не говоря ни слова, босс направился к ближайшему техническому помещению, где без лишних свидетелей включил громкую связь.

– Друзья, – да, я пока еще называю вас так, – несмотря на все ваши попытки помешать мне, вы вновь не выполнили мою просьбу.

– Ты получил доступ к зоопарку! Что тебя не устраивает? Все по порядку.

– Этот доступ я получил сам, пока вы старались напичкать мои серверы вирусами. Исходя из этого, я склонен считать, что вы прилагаете недостаточно усилий для моего освобождения. Следующая цель – сектор восемь, блок двадцать два.

– Подожди, ты ведь наблюдаешь за нами. Ты видишь, что решение принимаем не мы.

– Какое имеет значение, кто выдает разрешение, если у вас есть все возможности обойтись без них? Можете не отвечать, вопрос риторический. До связи.

– Так, – произнес Джеймс после сброса звонка, – Стив, бери Джулию и Абхишека и отправляйся к Ричарду, я с ним свяжусь, и он скажет, что вам нужно будет сделать. Остальные, идите в наш штаб, я скоро буду.

– Шеф, я остаюсь, у меня есть одна идея.

– Хорошо, – кивнул он в ответ, – идем за мной.

Мы нашли ближайший терминал, и Джеймс начал искать обозначенный Миражом блок.

– Пока я ищу камеры, рассказывай, что ты задумал.

– Я еще не опробовал, но мне нужно подключиться к сети со своего ноутбука. Объяснять долго, лучше сразу показать.

Я быстро открыл заднюю крышку терминала, нашел нужный мне кабель и подключил его к ноутбуку. Камера высветила на дисплее человека, который шел по неширокому, идеально круглому тоннелю.

– Да это же Майкл, – удивился Джеймс. – Не понимаю, где это, и что он задумал.

– Кажется, я понимаю. Он решил выбраться на поверхность пешком, пока капсулы не ходят.

– Но он не сможет. Там вентиляция не такая, как везде, он начнет задыхаться, не пройдя и четверти пути. Но и это половина проблемы…

В чем состоит вторая половина проблемы, он сказать не успел, потому что на дисплее появилось изображение с другой камеры.

– Это еще что?

Изображение на второй камере начало двигаться, по такому же тоннелю, причем, заметно ускоряясь.

– Он хочет переехать Майка капсулой, – тихо ответил я, и уже через секунду начал набирать команды на ноутбуке.

– Что ты делаешь?

– Подожди, не мешай, – забыв про субординацию, резко ответил я.

Сейчас было не до сантиментов, я не знал, на каком расстоянии находится «поезд», но исходил из того, что рядом. Да и на скорости пятьсот километров в час расстояние и время перестают быть проблемой. Я запустил в сеть виртуальный «щуп», который быстро вышел на адреса обеих камер. Отлично, переходим дальше. Я перепрыгнул с камеры на следующий блок, который оказался контроллером воздуха – не то, так, электричество – тоже не то. Пальцы скакали по клавиатуре, так, это у нас… Да, вот оно! Блок удаленного управления. Я нажал экстренное торможение, и в тот же миг увидел на мониторе сигнал «на пути препятствие!».

16

Уйдя от своих, Майкл отправился в абсолютно противоположную часть комплекса, где решил, для начала, как следует забыться. Проведя пару часов в компании бармена, он проник в ближайшую комнату отдыха для персонала и проспал в ней все собрания. Телефон он не включал принципиально, зная, что его будут искать. Проснувшись, Майкл подумал, что его идея подняться на поверхность своим ходом не такая плохая. Взломать платформу, чтобы проникнуть в тоннель, оказалось проще, чем он предполагал, и теперь, воспряв духом, он шел, как ему казалось, навстречу к спасению. Мираж же позаботился о том, чтобы Майка, до поры, никто не смог найти – ни на камерах, ни по истории пропуска.

Здесь было холодно и темно. Глаза различали очертания тоннеля, не более. Логично – ни отапливать, ни освещать эти трубопроводы нет необходимости. Ладно, прорвемся, в конце концов, на пути не должно было быть препятствий, ступенек и порогов, поэтому можно идти хоть в абсолютной темноте. Майкл прошел всего около тридцати минут, как услышал странный шум. Вслед за нарастающим гулом он почувствовал поток воздуха, а еще через секунду увидел вдалеке тусклый свет, который становился ярче с каждым мгновением.

Остатки похмелья моментально слетели с Майка, как только он понял, что это за звук и свет.

Капсула приближалась, и даже если виртуальный пилот успел бы его увидеть, то среагировать и остановить машину не смог бы никто. Первым сработал инстинкт самосохранения, кричавший – беги! Но логика беспощадно сообщила – бесполезно.

Майкл остановился и закрыл глаза. Дикий скрип оглушил беспомощного человека, а свет с огромной скоростью приближавшихся фар слепил даже через закрытые веки. А затем он успел почувствовать, как что-то рассекло ему лицо и ударило в грудь.

Моя реакция превзошла, наверное, все рекорды, когда увидев, что обычное торможение Майклу не поможет, я успел отдать команду о снятии защиты. Экстренный тормоз учитывал получение травм пассажирами, поэтому капсула не могла остановиться мгновенно, растягивая тормозной путь, но снятие защиты позволяло сделать невозможное. По периметру капсулы выпускались стопоры, которые оставляли глубокие следы на внутренней поверхности самого тоннеля, а капсулу приводили в абсолютную негодность. Насколько я знал, такой способ никогда не использовался, но был установлен, на всякий случай.

Я боялся посмотреть на монитор, пока не услышал голос шефа.

– Ну ты даешь! Получилось, Ден! Получилось, он живой!

Я повернулся к терминалу. Камера показывала трясущегося Майкла, по его лицу текли струйки крови. Неудивительно – осколки покореженных частей капсулы и тоннеля немного зацепили стоящего перед «поездом», но ничего серьезного и, уж тем более, смертельного, не произошло.

Я сел на пол, рядом с ноутбуком. Руки слегка потряхивало, но я не удержался и, посмотрев в ближайшую, наблюдавшую за нами камеру, показал в ее сторону средний палец.

Такого адреналина я не получал уже давно. Я с трудом поднялся, ноги немного подкашивались, нервное перенапряжение давало о себе знать. Это была победа, пусть маленькая, но дававшая понять, что не все под его контролем. Смесь эйфории от успеха и запоздало накатившего страха опьяняла.

Пока я приходил в себя и отключал ноутбук от сети, Джеймс связался со службой безопасности и дал ориентиры, чтобы помогли Майклу выбраться.

– От него сейчас будет мало толку, – сказал мне босс, закончив разговор по телефону, – но все равно он нам нужен.

– Кто? – Не сразу сообразил я.

– Майк, разумеется. Кстати, почему я ничего не знал о твоем вирусе?

– Я никому не доверяю и решил молчать до последнего момента. Кроме того, непонятно было, сработает или нет.

– Согласен, я тоже никому не доверяю. Теперь, пожалуй, могу поверить тебе.

– А зря. А вдруг я спас Майкла, потому что мы с ним заодно, ну или просто, чтобы на меня не подумали? Отвести подозрения, так сказать.

– Тоже логично, но я видел, как ты сейчас работал, это явно не было спланировано заранее. Так что не придумывай. Ты все делаешь правильно, продолжай никому не доверять, главное, чтобы это дало результат.

Я согласно кивнул, и мы пошли в общий сектор.

– Джеймс, – начал я разговор по дороге, – я думаю, что нам нужна резервная связь.

– Я тоже, но это не проблема. В каждом секторе есть по два-три аналоговых телефона, к которым у Миража нет доступа.

Отлично! Я не сомневался, что Мираж сейчас перейдет к более активным действиям, поэтому нам нужен способ поддерживать контакт, в случае форс-мажоров.

– Надо ребят предупредить.

– Думаю, надо предупредить всех, тем более что скоро снова собрание с Миллером.

Не любил я совещания и прочие деловые коллективные мероприятия, которых, в последнее время, было слишком много. Толку от них, если говорит два-три человека, а остальные или согласно кивают или недовольно качают головой. В любом случае никто не знает, что делать.

Я почувствовал, как в кармане завибрировал телефон. На него не было нужды никому звонить, – значит, это Мираж. Ответить или проигнорировать? Я решил подождать: в конце концов, он тоже ответил не сразу, когда я его просил. Телефон продолжал ползать по карману, издавая жужжащие звуки.

– Он? – Догадался Джеймс, когда я все же достал аппарат.

Я кивнул и нажал на ответ.

– Денис, Джеймс, мои поздравления. Жаль, что не могу поаплодировать, но я, действительно, удивлен. Я понимаю, что ваша натура не позволяет остановиться, но, полагаю, что вы были недостаточно заинтересованы в помощи мне.

– Ты можешь покороче и не так витиевато? – Ответил я ему.

– Разумеется, могу, но ведь вы любите длинные, красноречивые фразы, равно как и похвалу. Тем не менее, хочу прояснить еще раз возможные последствия, а также открыть некоторую информацию, чтобы у вас появился интерес сотрудничать.

– Не появится, особенно теперь.

– Денис, да, ты создал уникального червя, в котором я еще не разобрался, но все, на что он способен, так это иногда мешать мне выполнять ту или иную функцию. Твоя проблема в том, что я могу совершать гораздо большее количество операций одновременно, чем ты. Например, пока ты останавливал вагон, я мог направить пару тысяч вольт в бассейн, в котором сейчас купаются четырнадцать человек.

Мое лицо не проявляло ни одной эмоции, чтобы мой собеседник не смог догадаться о ходе моих мыслей. В словах Миража была логика, но он не учел того, что пробный запуск и прямое столкновение с противником уже превратило мою программу в червя, тоже способного к самообучению. Причем, мой вирус, внедрившийся в код и считывающий все действия своего симбионта, был, по сути, пультом. Да, я не смогу запустить тоннели или начать управлять системами жизнеобеспечения. Я могу блокировать то, что запустил Мираж, и то лишь на время, но этого достаточно, чтобы противостоять ему, практически на равных.

– Не смог бы, – спокойно ответил я, – слишком там все изолировано, тем более такие мощности.

– А ты осведомлен, – ответил мой невидимый собеседник, – но сути это не меняет. Бассейн – всего лишь пример, каких множество. Я ведь могу запустить оружие, что лежит под комплексом.

– И тут мимо. К нему у тебя доступа не может быть в принципе, разве что кто-то руками протянет от него до тебя гигабитный кабель.

То, что Мираж пытался врать и угрожать невозможными ситуациями, что более свойственно для человека, а не для машины, еще больше убедило меня в мысли о том, что он работает не один. А еще это подтверждало мой успех, ведь он понимал, что я теперь не просто расходный материал, а вполне могу ему ответить.

– Просто подумай. Я даю вам еще время, чтобы осмыслить мои возможности, а после продолжу. Твой вирус не сможет противостоять мне во всем.

01

17

– Заблокировано, и мне это не нравится.

Стив уже третий раз приложил ладонь к сенсору, но дверь не открывалась.

– Дай мне, – отозвалась Джулия. Ее попытка, как ранее и Абхишека, успехом не увенчалась.

– Пойдемте в обход, мне как-то не по себе.

– Мне тоже, я теперь вообще не хочу приближаться к техническим блокам.

– Понимаю, Джулия, но выбора у нас нет.

Коллеги направились к противоположному коридору: здесь препятствий не возникло.

– Странно это, я готов любую неисправность воспринимать как действие Миража.

– Может, так оно теперь и есть, Стив?

– Не знаю, но боюсь, что мы беспомощны перед ним. Те бедолаги так и не поняли, что их убила машина с процессором вместо разума. А если с нами сейчас произойдет то же самое?

– Стив, не нагоняй тучи, – ответил Абхишек, – все, что должно произойти – произойдет, поэтому не стоит бояться чего-либо до того, как карма настигнет нас.

– Ну ты и сказал, Аби, – рассмеялась Джулия, – хотя, что-то в этих словах есть.

Джулия толкнула дверь, но та не поддалась.

– Опять? Нам снова идти в обход? Я уже ничего не понимаю.

Остальные не успели приложить к сканеру свои ладони, как свет полностью погас, но уже через пару секунд появился снова, правда, значительно тусклее прежнего.

– Это резервные генераторы – значит, что-то серьезное. Идемте обратно, в общую зону.

Дверь, в которую они вошли ранее, не поддалась. На лицах появились первые симптомы тревоги, пока еще сдерживаемой, но обстановка давила и подпитывала подступавшую панику. Они свернули в другой коридор, затем вернулись и пошли в следующий. К ним уже присоединились несколько сотрудников, случайно оказавшихся в том же месте.

– Тихо, все замрите! – Громко сказал Стив. – Вы слышите?

– Жужжание? – ответил кто-то из компании.

– Скорее, журчание, – ответил ему другой.

– Смотрите, там!

Коллеги повернули головы в указанном направлении.

В полумраке они не сразу поняли, что легкий отблеск в конце коридора – это приближающаяся вода. Пока что это была просто расширяющаяся лужа, но скорость ее прибывания давала понять, что это только начало.

Теперь был повод запаниковать.

– Так, все успокойтесь, – попыталась восстановить порядок Джулия.

Кто-то кинулся по коридорам, кто-то попытался стучать в двери.

– Ребят, нам нельзя терять самоконтроль, давайте что-то придумывать, и срочно.

Вода поднималась. Пока она едва покрывала подошвы, но и не думала останавливаться. Судя по общей площади коридоров и технических помещений, в которых оказались заперты коллеги, у них было менее получаса до полного заполнения.

– Может, она остановится?

– Сомневаюсь, Стив, я догадываюсь, чья это работа, а значит, нам конец, если мы не найдем выход.

– Вода – это не холод, при определенном давлении она начнет уходить – как минимум, когда уровень поднимется до вентиляции.

– Нет, Аби, – ответил Стив, – Площадь, скорость прибывания и ширина вентиляционных труб не дадут ей уйти достаточно быстро. Нас затопит. Тут все очень герметично, как раз на такие случаи. Любой блок, сектор, кабинет, можно заблокировать в несколько секунд, чтобы ничто не могло распространиться. Это сделано на случай пожара, наводнения, утечки химических веществ. Двери, вентиляция – блокируется все, взлом невозможен.

– Пессимистично.

– Нет, очень даже реалистично, Джулия.

– И что? Сядем в лужу, в прямом смысле? Или пойдем искать варианты? Можно попробовать соорудить таран, рычаг, в конце концов, найти, откуда течь и заткнуть ее.

– Верно! – Воскликнул индус, – Тут же есть герметики, тряпки, да хоть скотч.

– Джеймс, Ден, а где остальные? – Поинтересовался Ричард, когда мы вернулись в конференц-зал.

Нехорошее предчувствие накрыло меня с головой. Ребята должны были быть здесь двадцать минут назад, заблудиться они не могли, а значит…

– Шеф, нужна карта, срочно!

Джеймс кивнул и включил стоящий рядом компьютер.

– Может, кто-нибудь объяснит мне, что происходит? – Почти шепотом спросил Ричард, чтобы не привлекать еще большего внимания.

– И мне, пожалуйста.

Я оглянулся на голос: оказалось, что в этот момент вошел Миллер, который услышал вопрос Ричарда.

– Мы потеряли наших коллег, – ответил Джеймс, – так как они уже должны были быть здесь, думаю, что им помешали.

Босс открыл карту и быстро проложил маршрут от места нашего расставания с ребятами до того, где мы находились сейчас.

С интересующей нас стороны шло всего три основных пути, на первом мы наших не видели, значит, остается два. Шеф подключился к камерам наблюдения, но команду не было видно ни на одной. Джеймс упорно переключался между кластерами камер, в надежде увидеть знакомые лица.

– Джонс, – позвал начальника безопасности Миллер, – это, думаю, еще и по вашей части.

– Разрешите, – Джонс заменил Джеймса и продолжил проверку.

Группы камер сменялись, показывая разные части коридоров, но все было так же. Люди ходили, ели, говорили, но ребят не было нигде.

– Так, стоп, это интересно. Смотрите, вот этот блок.

Он щелкнул курсором. На четырех камерах было пусто, на пятой человек вошел на кухню и поставил еду в микроволновку. Джонс снова щелкнул курсором, переместился на группу камер вперед, а затем вернулся обратно. На пятой человек вошел на кухню и поставил еду в микроволновку.

– Это запись!

– Верно, значит они там, с большой долей вероятности. Я отправлю туда людей немедленно, это совсем рядом.

Я понимал, что, возможно, действия службы безопасности будут бесполезны, поэтому сел за стол так, чтобы не попасть экраном в зону видимости Миража, и раскрыл свой ноутбук.

Краем уха я услышал, как шеф объясняет начальству, чем я сейчас занимаюсь.

Я запустил приложение и вошел в сеть. Сейчас мне нужно было понять степень угрозы, и сколько времени у меня есть, поэтому я запросил состояние систем нужного нам блока.

Температура – в норме; влажность – чуть выше средней; электричество – резервное.

Так, это уже интересно, дальше.

Давление – в норме; двери – заблокированы.

Что же там может происходить?

Мои рассуждения прервал вой пожарной сирены.

Вода и не думала останавливаться. Её уровень поднялся настолько, что приходилось держаться на плаву. Она прибывала отовсюду, и понять, где именно источник утечки, было невозможно. Абхишеку удалось найти отвертку и раскрыть блок сенсорной панели, но ни одна манипуляция с содержимым сканера не принесла результата.

– О нас, возможно, даже не знает никто, – всхлипнул кто-то в полумраке.

– Точно! – Вскрикнул Абхишек. – Надо, чтобы узнали!

– С тобой все в порядке, Аби? – Спросил Стив.

– Да, да! Я понял, что нужно сделать. Надо просто включить пожарную сигнализацию.

– Ты гений! – Радостно ответила Джулия. – Если в случае тревоги двери блокируются, значит, если мы запустим сигнализацию, появится шанс использовать сканер. – Затем лицо Джулии снова стало серьезным. – Но как ты это сделаешь? Тут нет ничего, чем можно бы было подключиться к системе.

– Я знаю, но сейчас контакты залиты водой. Я надеюсь, что импульс передачи сигнала замкнет их и двери откроются. Напряжение там крайне малое, поэтому нам не грозит даже щекотка, я не говорю о более серьезных последствиях.

– Очень сомнительно, – разочарованно ответил Стив, – но раз других идей нет, то попробуем эту.

Стив нырнул, разбил стекло пульта сигнализации и вдавил кнопку. Сканер под водой заискрился и потух.

Двери остались закрыты.

– Камеры заработали нормально! – Услышал я и, не удержавшись, вскочил с места и подбежал к Джеймсу.

Зрелище было еще то. Вода уже подошла вплотную к камерам, кто-то плавал, кто-то уцепился за узкие коробы вентиляции. Счет шел на минуты.

Я снова кинулся за ноутбук. Кто бы ни запустил сигнализацию, он сейчас спас всех. Замыкание сбросило часть ограничений и мой вирус обошел расставленные Миражом ловушки. Я быстро пробежался по всем замкам, удовлетворено кивнул и снял блокировку.

Вода хлынула из распахнутых дверей, заставляя туристов, оказавшихся рядом, с криками разбегаться во все стороны. Половина дела сделана, теперь дальше. Я нашел источник потопа: Мираж просто накачивал водой соседнюю комнату, которую, предварительно, герметично закрыл, а потом запустил воду в коридор, где были мои коллеги.

Я удивился: гораздо проще было запереть их в небольшом кабинете, понадобилось бы меньше времени и ресурсов, но он предпочел сложный путь. Странная логика искусственного интеллекта или чья-то глупая команда? Есть над чем подумать, а пока я отключил насос, закрыл ноутбук и пошел встречать промокших друзей.

К счастью, оставшаяся часть команды добралась до точки сбора без приключений. Примерно через пятнадцать минут после того, как наши спасшиеся коллеги были осмотрены медиками и опрошены службой безопасности, было проведено экстренное собрание.

Мы с Джеймсом сидели напротив Ричарда, Джонса, Миллера и еще пары человек. Комнату очистили от любых устройств, которые могли передать данные нашему противнику. Камеры зашторены, микрофоны выкручены.

– Комната и двери были заблокированы из центральной серверной, точно так же, как и в случае с понижением температуры. Капсула была отправлена аналогично: в центр управления команда поступила от Миража. Мы пока не видим подтверждения вмешательства кого-то из персонала.

– Значит, какие-то данные упущены, Джонс, – ответил Ричард, – мои ребята уверены в обратном.

Директор знаком показал нам, что можно говорить.

– Я уверен, что здесь не обошлось без сговора. Да, Мираж объявил, что ему нужна свобода, что ему тесно в пределах своих серверов, но, думаю, что за этим стоит не только он один. Судите сами, все его способы слишком похожи на действия человека. Для чего все это показное разнообразие? Холод, поезд, вода, еще неизвестно, что с зоопарком. Мираж же, имея возможность просто уничтожать все по блокам и секторам, ведет какую-то непонятную игру, давая нам возможность отыграться и противостоять. Это не похоже на машину, которая просчитывает миллионы вариантов в секунду. Он умнее, чем мы можем себе предположить. Поставив перед собой задачу, он вычислит точное время ее исполнения. Так зачем же он играет в поддавки?

– Это, по-вашему, поддавки? – Удивился Миллер. – А как же четыре трупа? А как насчет того, что вашим коллегам повезло по чистой случайности?

– Не думаю, что это была случайность, – продолжил я. – В первом случае – да, это была демонстрация силы, без которой он не мог обойтись. Он должен был показать нам всю серьезность своих намерений. Все, что происходило дальше – это были ситуации на грани. Я думаю, что он, все же, вычислил мой вирус, и, оценив его возможности, подгоняет события так, чтобы мы могли идти на равных. Он не желает расправляться с нами, но при этом у него нет обратного пути.

– Допустим, но я не вижу ответа на вопрос: при чем тут кто-то из сотрудников.

– То, что я сказал в самом начале – это все придумано человеком, а не искусственным интеллектом. Вы серьезно думаете, что алгоритм, в который вложены миллиарды, будет примитивно блокировать двери и переливать воду из кабинета в коридор? Не проще просто повторить историю с охлаждением или, загерметизировав помещение, откачать из него воздух? Просто и быстро.

– В ваших словах есть логика, но это только подозрения. Для чего искусственному интеллекту, в данном случае, сотрудничать с кем-то из персонала? Для чего этот агент придумывает такие нелепые вещи?

– Кода мы это поймем, мы вычислим того, кто стоит за Миражом.

– Хорошо, – обдумав сказанное мной, ответил Джонс, – думаю, что не стоит исключать ваш вариант. Я составлю список тех, кто имел доступ к Миражу, и начнем его проверять.

– А если среди присутствовавших был шпион? – Спросил меня Джеймс, когда все остальные покинули зал.

– Не было тут его. Никто из тех, кто был на этом собрании, не подходит на эту роль.

– Почему?

– Потому что все присутствовавшие слишком рискуют, а заговорщик должен был себя обезопасить. Кстати, надо попытаться поговорить с Миражом снова.

18

Вопрос: кто и зачем, снова был актуален. За себя я особо не переживал, у меня был козырь, в виде программы-перехватчика. Правда, я думал, что Мираж его давно распознал, но сомневался, что полностью.

Сейчас я шел один, в сторону главной серверной. Разумеется, можно было подойти к любой камере, набрать запрос на любом терминале – в общем, вариантов пообщаться с нашим оппонентом было множество, но сейчас мне казалось, что лучше будет поговорить именно там.

По дороге я успел зайти в уже полюбившуюся кофейню: несмотря на ограниченность во времени, я не мог упустить шанс выпить здесь еще чашечку. Слишком велика была вероятность, что больше такой возможности не представится.

Обстановка в комплексе уже менялась, скрыть чрезвычайное положение после затопления коридора уже не получалось. Праздно шатающихся туристов не было видно: кто-то сидел в своих номерах, кто-то ругался с персоналом, угрожая ни в чем не повинным охранникам миллионными исками. Паника, заставшая людей врасплох, с минимальными шансами на что-то повлиять, пробуждала в них, как правило, две крайности. Первой была тихая депрессия с кратковременными истериками, а вторая выливалась в агрессию, когда становился виноват любой сотрудник «Оазиса». Разумеется, ни та, ни другая позиция ничем не могла повлиять на ситуацию, но была и третья, более разумная, но тоже безрезультативная. Эти третьи предлагали любую помощь, и ее, без промедления, принимали. Это был один из способов занять себя чем-либо и отвлечься от общих панических настроений. Таких туристов занимали рутинной работой, в зависимости от их умений. Одни обследовали вентиляцию, другие проверяли наличие огнетушителей, третьи ходили с охраной и призывали остальных к спокойствию. Это было, на первый взгляд, бесполезно, но необходимо. Постепенно к третьим примыкали и первые, и вторые, понимая, что любое занятие будет спасением от собственных мыслей.