Когда гнев проходил, лицо опять становилось обыкновенного бледносредневекового цвета, а вот борода не могла угнаться за изменениями в лице и продолжала оставаться синей.

А может быть, он просто неумело подкрашивал бороду некачественными средневековыми красителями.

Так или иначе, но общественность прозвала его по-простому: Граф Синяя борода.

Неприятности у него начались почти сразу после того, как он начал участвовать в обязательной тогда для людей его круга графско-герцогской охоте.

Первой женой у него оказалась стойкая невоспитанная пастушка, которой сразу не понравилась его природная голубизна и бешеный синий гнев после её отказа участвовать в некоторых видах сексуальных игр.

Недолго думая, в первую же брачную ночь она ударила своего мужа чем-то тяжёлым по голове.

Синяя борода выжил, но придворный врач сказал, что у него что-то стряслось с головой, и теперь он будет нуждаться в помощи психоаналитика.

Один психоаналитик сказал, что время – это только обозначение последовательностей, а один средневековый психоаналитик в чине вышестоящего герцога сказал нашему герою, что время – это обозначение средневековых последовательностей.

Поэтому – «Будь смелее, дорогой граф! И последовательнее» – сказал Синей бороде герцог, у которого тот числился вассалом и с которым старался по возможности поддерживать дружеские отношения.

Вскоре у Синей бороды появилась вторая жена, которая в первую же брачную ночь согласилась на всё, что он пожелал с ней сделать.

И была вполне счастлива.

Удивлённый и крайне недоверчивый по своей средневековой природе граф стал подозревать что-то неладное.

Он мял бы её за попу, за грудь, она бы хихикала, и всё бы у них было хорошо.

Да, были бы они счастливы. Но Синяя борода был слишком подозрительным.

И нашёл-таки подтверждение своим подозрениям о том, что ну не может быть в тёмные средние века всё так счастливо между такими разными мужем и женой буквально в следующую ночь.

После близости с ним его новая жена отвернулась и захрапела столь яростно, что Синяя борода не знал смеяться ему или плакать.

Даже разразившаяся в ту ночь дикая средневековая гроза, когда десятки нервных молний грозят обрушить небо, а небывалый лый древний гром заставлял оставшихся без пастушек овец и неопознанных средневековых личностей прекращать свои фрикции, даже этот неистовый звук не мог перебить тот свинячий визг погибающей души, который издавала новая жена Синей бороды.

По силе звука, казалось, что в немыслимых мученьях погибал целый свинарник рыл в сто.

Синяя борода метался по замку, но спасения не было нигде… Он не понимал, как в таком прелестном и податливом создании могла притаиться такая сатанинская сила.

Выбора не было: либо бежать из замка, либо убить это чудовище, которое храпело и на выдохе, и на вдохе, и ноздрями и ушами, и всеми другими отверстиями. Оно резонировало как все трубы органа, заигравшие разом в средневековом соборе…