Агнец

Глава 44

Нас разбудил Серафим. С этого дня я должна была вставать в пять утра. Я слышала, как внизу зашумел насос. Это в бочку набиралась вода. Альба позвала меня на веранду. Мы умылись из бочки. Я вдохнула свежий утренний воздух, как вдруг меня облили холодной водой. Я вскричала. Альба рассмеялась. Я раздраженно взглянула на неё, а потом на бочку с водой. Альба показала язык и отбежала от меня. Я недовольно фыркнула.

– Пошли внутрь. Мне холодно, – сказала я.

Я подготовила сухую одежду и спустилась в ванную. За бочкой стояли вёдра. Ими я набрала половину ванны и быстро помылась. Теперь, когда я стала ученицей балия, у меня появилось много забот. Одна из них – приготовление еды. Я бродила по святилищу в поисках кухни. Эта часть здания не является святым местом, а всего лишь прилегает к нему. Я вспомнила, как потеряла сознание на проходящей службе. Неловко вышло. Сзади послышались шаги. Я обернулась. Серафим подошёл ко мне. Он открыл дверь и показал мне комнату с шестью койками. Следом шла комната с такими же кроватями. Здесь располагали нуждающихся в нашей помощи людей. Серафим показал мне местоположение чулана. Мы повернули направо. Балий открыл дверь в кладовую. В ней хранились высушенные растения. В конце коридора находилась кухня. Она была довольно просторной. В ней было два холодильника разных размеров, морозильник, мойка, металлическая сушилка, несколько столов, два шкафа для инвентаря и посуды, а посреди комнаты стояло две плиты. На стене висела документация, а рядом стояла небольшая тумбочка. Альба смотрела в листок и помешивала желтоватую массу. Она заметила нас.

– Альба, завтра отправишься на сбор растений, – сказал Серафим. – Мэй, ты тоже.

Я кивнула. Альба молчала, мешая массу. Она вздохнула и посмотрела на балия.

– Извините, – сказала она. – Если бы я знала, что у него аллергия, то бы в жизни не дала ему ту траву.

– Что я всегда говорил тебе? – спросил Серафим.

– Смотреть врачебный диагноз и его рекомендации, – ответила Альба. – Но он не ходил к врачу и очень просил меня помочь ему.

– Теперь он сначала будет наведываться к врачам, – сказал балий. – Без листа с диагнозом ты не имеешь право ничего давать человеку. Ты ученик. Сколько тебе это повторять?

– Я поняла, – пробубнила Альба. – Больше такого не повториться.

– Слушай и запоминай всё, что я тебе говорю, – сказал Серафим. – Или так и останешься в учениках. Если не можешь запомнить, то записывай все мои слова.

Альба надула губы и уставилась в окно. Она уже не мешала смесь в кастрюле. Серафим подошёл к плите, помешал и поставил массу на стол. Он наклонился и понюхал смесь. Альба закусила губу.

– Если ты не собираешь ничему учиться, то тогда зачем ты здесь? – спросил Серафим. – Эта смесь потеряла все лечебные свойства. Пожалуйста, сосредоточься на своей работе.

Серафим вышел. Альба топнула ногой, раздраженно смотря на дверь. Она развернулась и ушла к окну. Альба прислонилась лбом к стеклу и вздохнула. Я посмотрела на стену, где висели бумаги. Это было меню на неделю, рассчитанное на троих человек. Цифры были написаны карандашом. Я заглянула в тумбочку. Там лежали всякие бумаги, а в самом низу стояли весы. Мне нужно было приготовить завтрак. Я стала внимательно изучать ингредиенты.

– В тумбочке найдёшь бумаги по нужным блюдам, – сказала Альба и вновь вздохнула. – У меня никогда ничего нормально не получается, поэтому меня никто и не любит.

Я вздохнула и сказала Альбе:

– А, по-моему, ты преувеличиваешь. Серафим прав, тебе нужно сосредоточиться на учебе.

Я стала искать нужные рецепты. Альба взяла не получившуюся смесь, села на стул и поникла. Я прочла о приготовление нужного блюда и положила листки перед глазами. Альба смотрела в окно. Я подготовила ингредиенты, отмеряя всё по граммам. Готовить на троих было не так уж сложно. Сегодня на завтрак были бананы с медом.

– Вальбиона, ты совсем ещё ребенок, – сказала я, смотря на неё.

Она недовольно взглянула на меня, отвернулась и сказала:

– Мне нужна любовь, а не эта учеба. Я умираю без ласки и любви, и ничего меня не спасет.

Я тихо засмеялась, очищая и разрезая бананы. На разогретую сковороду я выложила фрукты и смешала орехи с медом. Мой желудок заурчал, ощущая пищу.

– Это всё юность. Твоя молодая душа мечется, – сказала я.

– Как будто ты больно старая! – воскликнула Альба. – Этот Серафим злобный старик! А Луи ещё та подлая собака!

– Работа отвлекает от грусти, – сказала я, – потому что на неё просто нет времени. Займись чем-нибудь полезным за место того, чтобы тратить своё юное время на уныние.

– Не напоминай мне этого старика. Сейчас я его терпеть не могу! – забурчала Альба.

Я сняла готовые бананы, выложила их на тарелки и полила медом. Взяв поднос, я поставила на него тарелки с едой и накрыла их деревянной крышкой.

– Пошли к Серафиму, – сказала я, – но если хочешь, оставайся здесь и будь голодной.

Я вышла из кухни. В комнате Серафима возле дивана стоял небольшой раскладной столик. В воздухе витал приятный аромат цитрусовых плодов. Альба принесла столовые приборы. Я поблагодарила её за это. Она улыбнулась. Приготовленный мной завтрак всем понравился. Я наслаждалась цитрусовым соком с некой горчинкой. После завтрака Альба унесла пустые тарелки. Я осталась в комнате Серафима. Он достал четыре документа. В них указывалось, что с сегодняшнего дня я становлюсь ученицей Серафима и имею право проживать здесь. Мы поставили свои роспись. Балий отдаст мне два моих экземпляра после того, как заверит документы у специалиста. Серафим стал проверять мои знания. Он начал с простых вопросов. Я легко ответила на них. Вопросы постепенно усложнялись. Серафим слушал мои ответы и записывал их в толстую тетрадь. Я заметила своё имя на её обложке.

– Заметно, что раньше ты изучала биологию, – сказал балий.

– Я хотела стать врачом, – ответила я.

– Но стремиться есть к чему, – улыбнулся он. – Ты смотрела ту книгу?

– Ещё нет.

Серафим достал с нижнего ящика папку с фотографиями растений и учебник по ботанике.

– В той книге описываются растения и их свойства, а это дополнение к ней, – Серафим отдал мне учебник и папку. – Ты принадлежишь к какой-нибудь религии? – спросил он.

– Да, к православию, – ответила я, – но я мало что знаю о христианстве. Знаю что язгинство одно из направления христианства.

– Это спорный вопрос. Одни выделяют язгинство, как новую религию, а другие относят к христианству, – сказал Серафим.

– А вы как считаете? – поинтересовалась я.

– Я считаю первый вариант более правильным, – ответил балий.

– Все жители Ирия относятся к язгинству? – спросила я.

– Больше всего верующих людей относится к православию, остальная часть приходиться на католиков и протестант, – ответил Серафим.

Я думала о словах балия. Мне было не понятно, что представляет из себя язгинство. Я молчала, думая о религии.

– Кто является последователями язгинства? – нарушила молчание я.

– Целители, – улыбнулся Серафим. – Ты и я. Мы последователи язгинства.

– Но я же отношусь к православию! – воскликнула я, удивленно смотря на балия. – Что-то я вообще ничего не понимаю. Вы меня совсем запутали! Разве я могу стать последователем Язги?

– Ты уже знаешь, что Язга – это божество исцеления. Я расскажу тебе о его появление, – сказал Серафим. – После всемирной катастрофы названой людьми Апокалипсисом, второе её название Судный день, наш мир приблизился к бездне. Земля опустела. То, что было разрушено, Бог воссоздал. И сказал Бог: да произведет Дух, земля и вода сущего сына. И стало так. Появился крылатый на земле. Сказал ему Бог: ты сущее благо, исцеляй всё, что воззовет к тебе, и проклятого услышь, – рассказывал мне балий. – Последователи Язги должны следовать этому. Мы не должны отказывать в своей помощи тому, кто нуждается в ней. Нет, неугодной жизни. Запомни это, Мэй, – серьезно сказал Серафим. – Стать последователем Язги может каждый желающий этого. Став им ты должна отдавать другим, не прося ничего взамен. Ты должна учиться бескорыстию, – улыбнулся балий. – В стены святилища может войти любой человек ищущий исцеления. Вероисповедание не имеет значение.

– Когда меня посветят в целители? – спросила я, вдохновленная рассказом балия.

– Ты готова им стать? – поинтересовался Серафим.

– Да, – ответила я.

– Тогда это произойдёт сегодня, – сказал он.

– Я хотела навестить Джун, – вспомнила я.

– Иди, – ответил Серафим. – Я приготовлю обед. Вернись до захода солнца.

– Хорошо. Спасибо вам, – я направилась к двери, остановилась и спросила. – Почему его назвали Язгой?

Серафим достал из ящика стола книгу в твёрдом зеленом переплёте.

– Это имя ему дали люди, когда увидели, как он пролетает над их головами. Это всё, что я знаю об этом, – ответил балий и протянул мне книгу. – Это Писание о Язге. Возьми.

Альба закончила все свои дела, отложила чтение учебников на потом и отправилась в больницу вместе со мной. Она улыбалась, радуюсь, что смогла отпроситься у учителя. У здания больницы стояли молодые парни. Они были одноклассниками Альбы. Она занервничала. Они заметили нас и подошли к нам. Альба не хотела разговаривать с ними.

– Вальба, ты и правда была любовницей Луи? – спросил один из них.

Я удивленно вскинула бровь. Взгляд Альбы стал колючим, как тонкие шипы.

– Пошли в задницу! – воскликнула она и пошла прочь.

Парень скорчил недовольную гримасу. Я последовала за Альбой. Послышись голоса парней. Они обсуждали свою одноклассницу.

– Распутница, – донеслось до наших ушей.

Альба молча, развернулась. Её взгляд выражал всё, что она хотела сказать. Парни стали расходиться. Альба провожала их прищуренным взглядом. Она втянула носом воздух и села на скамейку у стен больницы. Я присела рядом.

– Каждая собака осуждает меня, – сказала Альба. – Войду в историю, как любовница будущего короля, – она усмехнулась. – Луи дал мне понять, что если бы мы поженились, это не отменило бы его свадьбы с принцессой, а лишь отсрочило её, – Альба задумалась на мгновение. – Я благодарна матери за то, что эта свадьба не состоялась. Благодаря маме, я не ощущаю тот позор, который мог бы быть.

Она смотрела на верхушки деревьев. Я взглянула в сторону фонтана.

– Я ненавидела её за то, что она расстроила мою свадьбу, а теперь благодарна ей за это, – сказала Альба. – Мне стыдно перед ней.

– Каждый о чём-то жалеет, но толку в этом нет, – сказала я. – Нужно не жалеть, а усвоить жизненный урок и оставить прошедшее в прошлом.

– Ты больше ни о чём не жалеешь? – спросила Альба.

– Есть кое-что, но я это исправлю, – ответила я.

– И что же это? – поинтересовалась она.

Я улыбнулась, но промолчала. Ветер шевелил листья деревьев. Солнце нагрело кожу. Я стала привыкать к климату Ирия и ещё больше скучать по морозу на стёклах и парящим снежинкам. Альба вытащила карманные часы. Она встала. Мы вошли в корпус и поднялись на нужный этаж. Нам встретился врач. Он сказал, что через неделю состоится операция. Я верила, что всё пройдёт успешно. Мы вошли в палату. Джун удивленно взглянула на гостя. Альба не знала, как представиться. Это волновало её. Она поздоровалась, но Джун не понимала ирийсий язык. Малышка взглянула на меня.

– Джун, эта девушка приемная дочь твоего отца. Её зовут Вальбиона, – представила я Альбу.

Джун улыбнулась. Её глаза заслезились. Я подтолкнула Альбу к стулу.

– Я рада встретиться с тобой, – сказала Малышка.

Я перевела Альбе её слова. Она рассказала Джун о Агнес. Малышка поразилась. Её сестра жила в соседнем городе. Я подумала о том, что я могла встретить её в пункте помощи наркозависимым. Альба достала фотографии сестры и показала Джун. Маленькая Агнес была милашкой с тёмными прямыми волосами. Становясь старше, она становилась всё красивее. Она была словно кукла с игривым взглядом. Последняя фотография была сделана в Аспе. Она перекрасилась в блондинку. Взгляд Агнес был уставший и пустой. Джун с улыбкой смотрела на фотографии. Она попросила Альбу рассказать об отце. Я переводила им слова друг другу. Джун грустно взглянул на Альбу, услышав о смерти отца. Она вспомнила своего брата Жака. Ей до сих пор было больно говорить о нём. Джун хотела увидеть своего отца живым и рассказать о том, как она жила всё это время. Её губы вздрогнули. Альба взяла ладонь Малышки в свои руки. Вальбиона поделилась рассказом о своей жизни. Джун внимательно слушала её, отвлекаясь от грустных мыслей. Малышка попросила провести по её руке. Альба стала водить пальцем по ладони Джун.

– Я чувствую, – сказала она.

Её лицо было полно счастья. Альба дотронулась до щеки Джун, но быстро убрала руку. Малышка улыбнулась ей и сказала:

– Спасибо, что пришла.

Альба заулыбалась. Кажется, она поняла, что сказала Джун, но я всё же перевела её слова на ирийский язык.

– Джун, через неделю состоится операция, – сказала я. – Мы придём, чтобы поддержать тебя.

Я шепнула на ухо Альбе свои слова. Она закивала. Малышка была благодарна нам.

– Джун, с этого дня я ученица целителя, – сказала я.

– Правда? – удивилась она. – И Вальбиона тоже?

Я кивнула. Альба слушала наш разговор, вслушиваясь в слова.

– Теперь я буду жить здесь, – сказала я. – Думаю, что и тебе придется остаться на Ирии. Ты не сможешь жить в другой стране из-за агния, – ответила я. – Ты узнаешь много нового об этом металле.

– Я уже знаю, что в моём теле рагний. Мне рассказал врач, – сказала Джун. – Мэй, я тоже хочу остаться здесь. Рядом с вами.

– Я рада, – улыбнулась я.

– Мне уже нравиться эта страна. Наверное, это из-за того, что мой отец ириец, – сказала Малышка, улыбнувшись.

– Только здесь женщины не работают в полиции и не служат в армии, – сказала я.

– Я бы… – Джун замолчала и смущенно опустила глаза, – хотела бы профессию, связанную с книгами. Но сначала мне нужно выучить ирийский язык.

– Вначале тебе надо встать с больничной койки, – ответила я.

– Да, – согласилась Джун, – чтобы, наконец, обнять вас.

Я погладила Малышку по руке. Альба наклонилась ко мне, и я передала ей наш разговор. Вальбиона улыбнулась и дотронулась до ладони Джун. В палату постучали. Вошёл Демид Ян. Он улыбнулся нам. Я познакомила его с Джун. Демид интересовался о её здоровье. Малышка рассказала о своем желание остаться в этой стране. Ей хотелось быть рядом с нами. Демид уже всё знал о Джун, в том числе, что её отец был гражданином Ирия. Альба достала часы и взглянула на время. Нужно было возвращаться.

– Приходите ко мне, как будет время, – сказала Джун.

– Обязательно, – ответила я.

Малышка улыбнулась нам. Мы оставили Джун и Демида наедине. Зайцы везли нас домой. Мне нравилось запускать руки в шерсть животного. У зайца, на котором я сидела, был желтоватый окрас и длинные уши. Я всегда хотела попасть сюда, и вот я здесь. Мне не было никогда так легко, как сейчас. Я не хотела покидать этот остров. Теперь он мой дом. Солнечный свет проникал меж широких листьев деревьев, пробегал по земле, падал на моё лицо и скользил по шёрстке животного.

Время обеда уже прошло. Мы подогрели еду и сели на кухне возле окна. Альба задумчиво смотрела в окно. Её обед остывал. Кажется, она думала о чем-то печальном. Но вот, Альба улыбнулась и принялась за еду. В моей комнате меня ждала одежда. На кровати лежала длинная зеленая рубаха с большой белой птицей на груди. Я надела её. Рукава были широкие, а подол доходил практически до пят. Мне нравился простой покрой рубахи. Я повязала на талии белый поясок и вышла из своей комнаты. Возле святилища меня уже ждал Серафим. Он был в зеленых штанах и рубахе. На его груди была такая же белая птица с раскрытыми крыльями. На поясе у него весели ключи. Мы вошли в хранилище. Серафим зажёг фонарь. Мы прошли в комнату с двумя лестницами. Одна вела вниз, другая наверх. Серафим спустился вниз, подошёл к металлической двери, загремел ключами и открыл её. Я следовала за ним. Балий освещал туннель фонарём. Я увидела множество дорог. Они расходились в разные стороны.

– С этой стороны приходят люди на службу, – сказал Серафим, указывая на дорогу, перекрытую решеткой. – Службы проходят несколько раз в месяц, но каждому желающему в любой день мы откроем двери.

Я кивнула. Мы повернули направо. Дорога стала плавно уходить вниз. Мы повернули налево. Серафим ступил на каменную лестницу и стал спускаться по ней. На стенах горели факелы.

– Аккуратнее, – сказал балий. – Не спеши.

Лестница поворачивала направо. Чем ниже мы спускались, тем холоднее становилось. Мои пальцы леденели. Лестница закончилась. Я заметила каменный шкаф. Это поразило меня. Я не ожидала увидеть в подземелье шкаф. Серафим погасил фонарь, который нёс. Туннель освещали факелы. Мне становилось всё холоднее. Я выдохнула и увидела белый пар. Балий открыл шкаф и протянул мне верхнюю одежду. Я ещё никогда не видела шубу с мехом внутри. Серафим надел тулуп. Я застегнула одежду и последовала за балием. Моим глазам предстало тёмно-синее озеро. Пламя факелов отражалось в нём и плясало на поверхности воды. Озеро было идеально круглым. Балий остановился, дав мне насладиться видом. Я шмыгнула носом. На другой стороне озера я увидела ещё одну подземную дорогу. Становилось холоднее. Я подошла к озеру. Мои ноги замерзли. Заглянув в воду, я не смогла различить дно в тёмной глубине озера.

– Этот холод идёт от воды, – сказала я. – Но вода превращается в лёд при такой температуре. Разве такое возможно?! – удивилась я.

– Эта жидкость называется авода. Она имеет одну форму – жидкую, – ответил Серафим. – В озере температура аводы колеблется от -30 до -35 градусов. Употреблять её в первичном виде нельзя. Это приведет к смерти. Аводу можно использовать в лечебных целях, только при добавлении воды и некоторых химических элементов. Например: при смешивании её с водой в определенных пропорциях и добавлением йода, образуется жидкость именуемая Искрой, – рассказывал балий. – Та жидкость, в которой ты находилась, когда пришла в сознание и есть искра.

Я протянула руку к поверхности озера. Холод усилился. Серафим наблюдал за моими действиями. Я двинула пальцами и почувствовала покалываниями.

– Отойди, – сказал балий.

Я спрятала руки в карманы шубы и подошла к Серафиму.

– Когда-нибудь в это озеро погружались аквалангисты? – спросила я.

– Один раз в озеро погружалась группа людей. Они были уверены в своих силах. У них были специальные костюмы и остальные нужные им вещи. Это погружение в аводу стоило им жизни, – ответил Серафим. – Всеми силами врачи и целители, пытались сохранить их жизнь, но всё было тщетно. После этого случая всех людей желающих испытать своё сердце на прочность, балии отправляют домой.

– Сколько человек было в группе? – спросила я.

– Двенадцать, – ответил Серафим. – Четыре из них погружались в аводу. Здесь присутствовала команда медиков. Это было десять лет назад. Причиной смерти стал разрыв сердечной мышцы.

– Почему произошел разрыв сердца? Из-за температуры? – спросила я.

– Из-за давления, – ответил Серафим.

Я взглянула на озеро, поежившись от холода. Балий пошёл вглубь подземелья.

– Опасная жидкость, – сказала я.

– Опасно всё, что люди не умеют правильно использовать, – ответил Серафим.

– Альба называла эту жидкость водой, – сказала я.

– Правильное её название авода, но большинство целителей называют эту жидкость необычной водой, – ответил Серафим. – Старые неучи и молодых этому же учат. В эти головы только кол можно вбить, а не новые знания, – забурчал балий. – Альбе сколько не повторяй, всё своё талдычит.

Я улыбалась, слушая недовольство Серафима. Мы повернули налево. Мне становилось теплее, а вскоре мне стало жарко. Я сняла шубу. Мы подошли к ещё одному каменному шкафу. Серафим повесил в него нашу верхнюю одежду. Мы пошли дальше. Слева я увидела прозрачные капсулы. Они стояли рядами. В некоторых из них находились обнаженные люди. Все они были без сознания. На их лицах были кислородные маски. Их тела были полностью погружены в чистую жидкость. Рядом с капсулами стояло оборудование. Одно из них запищало. Мужчина в зелёных одеждах подошёл к капсуле, в которой находилась женщина. Она открыла глаза и завертела головой. Мужчина дернул рычаг. Жидкость стала перетекать в прозрачный пузырь под капсулой. Когда она полностью сошла, мужчина открыл капсулу и снял маску с лица женщины. Она села. Мужчина что-то спрашивал у неё. Молодая девушка принесла халат и одела женщину. Я перевела взгляд на оборудование, стоящее рядом с капсулами. Они напоминали реанимационные.

– Это оборудование нам подарил король, – сказал Серафим.

– Капсулы, тоже подарок? – поинтересовалась я.

– Да, их нам подарили инженеры, – ответил балий.

– А как сюда доставляют людей? – спросила я.

Серафим показал рукой на большой тоннель справа. Возле стен стояли какие-то деревянные ящики на колесах.

– Это что гробы на колесиках? – удивилась я и одновременно ужаснулась.

– Они переназначены для перевозки людей живыми и мертвыми, – ответил Серафим и, отвернувшись от меня, тихо засмеялся.

У меня, скорее всего, было испуганное лицо. Я улыбнулась. Серафим подошёл к двери и подозвал меня. Я ещё раз окинула взором капсулы. Женщина благодарила целителя. Он протянул ей деревянный стакан.

– Дальнейшее ваше лечение пройдёт в больнице, – сказал мужчина. – Вам нельзя вставать. Пейте. Сейчас вам нужно поспать.

Я вошла в небольшое помещение. В комнате находились деревянный стол и стулья, маленький холодильник, плита, шкафчик и тумбочка. В углу стоял огнетушитель. Серафим вошёл в другую комнату. На стенах были нарисованы деревья, море и Язга. Потолок был небом. Балий стал сзади меня. Я взглянула на него.

– Расскажи Язге о своем желание быть его последователем, – сказал Серафим.

Я отвернулась от балия и взглянула на божество. Меня смущала эта ситуация. В голову ничего не шло. Я вспомнила Джун и её радость, когда она ощущала мои прикосновения.

– Язга, я хочу стать твоим последователем и помогать тебе исцелять больных. Хочу помогать людям, делать их здоровыми и счастливыми, – сказала я и взглянула в сторону Серафима. – Я всё правильно сказала? – немного волнуясь, спросила я.

– Будет так, как ты желаешь, – улыбнулся он. – Прими это, – балий протянул мне цепочку с небольшим шаром. – Храни его, как и своё желание.

Я слегка дотронулась до шара с жидкостью. От холода защипали подушечки пальцев. Я взялась за цепочку и подышала теплым воздухом на пальцы.

– Как вы её несли? – спросила я.

– В кармане, – улыбнулся Серафим.

Я положила шарик на ладонь. Мне стало резко холодно. Я вздрогнула, но ждала того, что произойдёт дальше. Мне уже не было так холодно, как вначале. Я переложила шар в другую руку. Он был холодным, но сейчас это было даже приятно.

– Это авода? – спросила я. Серафим кивнул. – Она нагрелась. Это из-за шара, в котором она находиться? – поинтересовалась я.

– Может быть, – ответил балий и вышел из комнаты.

– А может она нагрелась от тепла моей руки?! – воскликнула я.

– Это называется теплообмен, – ответил балий. – Поздравляю, твоё посвящение окончено.

– Спасибо, – улыбнулась я. – Значит, теперь авода в этом шаре будет теплее?

– Проверь, – сказал балий, улыбнувшись.

Я держала шар за цепочку. Мы вышли к капсулам и пошли к большому тоннелю. Целители здоровались со старшим балием и со мной. Я кивала всем в ответ. Я положила шар с аводой на ладонь. Он был опять ледяным. Серафим улыбнулся.

– Почему авода вновь такая холодная? – спросила я. – Она не должна была стать ледяной, потому что здесь тепло. Куда делось то тепло, которое я ей отдала?

– Она его поглотила, отдала в окружающую среду и вернулась к первоначальной температуре, – сказал Серафим. – Такое у неё свойство.

Мы завернули в тоннель поменьше. Я молчала, размышляя о том, что узнала сегодня. Погруженная в свои мысли, я не запомнила, куда мы поворачивали и сколько шли, и как оказались там, откуда пришли. Серафим закрыл все двери. Я смотрела на красный свет, проникающий через листья деревьев. Закат на Ирии был особенно прекрасен. Рыжее солнце прощайся, дарило людям яркие солнечные лучи. Я повесила шар на шею и вздрогнула от холода. По телу пробежались мурашки.

В комнате меня ждала Юка. Она встала, когда я вошла. Её волосы были коротко подстрижены. Юка носила свободные брюки цвета хаки и виноградную рубашку. Её взгляд был словно рассвет, дарящий нежное тепло. Я кинулась в её объятия. Из глаз брызнули соленые капли. Юка крепко прижала меня к себе.

– Привет, – сказала она. – Мы так давно не виделись.

– Да, но, кажется, что тот день был только вчера, – улыбнулась я. – Твой взгляд совсем не изменился.

– Ты тоже осталась такой, как прежде, – ответила Юка.

Мы присели на кровать. Я выставила руки назад и спросила её о личной жизни. Она улыбнулась и сказала:

– Сейчас всё хорошо, но было время, когда нам казалось, что мы не понимаем друг друга.

– Сохранить любовь сложнее, чем найти, – сказала я. – Ты наверно вся в работе?

– Да, но скоро отпуск. Работа не так важна, как моя семья. Пещера без меня никуда не денется. Я превратилась в крота, живущего под землёй. Хочу уехать куда-нибудь, где мороз, горы и никаких пещер, – улыбнулась Юка.

– Что ты думаешь о Явне? – спросила я.

– Она подходит, – согласилась Юка. – Мэй, твой учитель интересный человек. Он сын известного ученого-металлурга. Я читала диссертации его отца. Этот человек посвятил всю свою жизнь изучению агния.

– Я не знала этого, – ответила я.

– Он был так увлечен работой, что забывал о своей семье. Его сын шёл по его стопам, но в определенный момент он оставил науку и ушёл в Орден, – сказала Юка. – За свои семьдесят лет Серафим многое сделал.

– Я слышала, что Орден помогает военным и сотрудничает с полицией. Так это?

– Да, – ответила Юка. – Знаешь, я уверена тебя это удивит… – она замолчала и улыбнулась. – Как думаешь, почему самолет на котором ты прилетела сюда, вышел из строя?

– Из-за воздействия агния, – ответила я.

– Если бы это был не аспанский самолет, а наш, то ничего такого бы не произошло. Почему? – спросила Юка.

Я задумалась. Этот вопрос был явно с подвохом. Юка с интересом наблюдала за моими размышлениями.

– Они сделаны по специальной технологии, – ответила я. – Неавтоматическое управление самолетом. Скорее всего, поэтому.

– Верно, но всё не так просто, – улыбнулась Юка. – Военные научились использовать агний в своих целях. Вокруг острова расположена военная техника, и она щадит только наши самолеты.

– Агний секретное оружие нашей страны, – сказала я. – Ирий считают отсталой страной. Её недооценивают и в этом главная ошибка других стран.

Юка заметила на моей шее шар с аводой и дотронулась до него.

– Это та необычная вода из озера? – спросила она.

– Это не вода, эта жидкость называется аводой, – ответила я. – И ты чего-то не знаешь, – улыбнулась я.

– В том случае, если бы я всё знала, мне было бы неинтересно жить, – ответила Юка. – Поделись со мной вашими секретами, – она подмигнула мне.

– Ах ты, хитрюга! – воскликнула я. – Вступай в наши ряды и тогда всё узнаешь, – сказала я и подмигнула в ответ.

На улице стемнело. Послышались крики птиц и стрекотание насекомых. Я приоткрыла окно, впуская ночной ветер в комнату. В дверь постучали.

– Войдите, – сказала я.

– Завтра в восемь утра отправишься на сбор растений, – сказал Серафим, заглядывая в комнату. – Здравствуй, – сказал он Юке.

– Здравствуйте, Серафим, – ответила она.

– Будете собирать синюю крапиву, – сказал балий и протянул мне будильник. – Подъём, как и сегодня в пять утра. Ужин в холодильнике.

– Спасибо, – ответила я.

Серафим ушёл. Я разглядывала круглый будильник. Сзади него были маленькие ручки.

– Давай, я покажу, как его заводить, – сказала Юка.

Я протянула ей будильник и стала наблюдать за её движения. Юка завела его и вернула мне. Я поставила механический прибор на стол. Юка легла на подушку и сказала:

– Не хочу на работу.

– Даже любимые вещи надоедают, – сказала я.

– Это рабочий переизбыток, – ответила Юка, улыбнувшись.

– Расскажи о своей работе, – попросила я.

– Группа ученых состоит из четырех человек. Мы помогаем шахтёрам. Наша цель найти в шахте место, где самый лучший агний, – стала рассказывать Юка. – Работаем по два человека, сменяя друг друга. С нами спускается группа шахтеров. К Металлической пещере не подпускают никого, кроме работников, пока мы не закончим заказ. Всё это время мы живём в палатках, – сказав это, она вздохнула. – Сейчас Металлическая пещера не кажется мне загадочной, как раньше. У туристов это обязательное место посещение, окруженное ореолом таинственности, а для меня это просто шахта и место моей работы…опасной работы. Выполняя нынешний заказ, в шахте у нас появились галлюцинации. Никто из нас не осознавал этого. Мне казалось, что вокруг меня всё рушиться и обваливается. Я думала, что попала в подземный плен. На поверхность нас вытащила сменная группа. Нам оказали первую помощь и отправили на больничный. Неизвестно, как агневое излучение со временем повлияет на моё здоровье. Вот такая у меня работа, – Юка взглянула в мои глаза. – Расскажи про себя. Как поживает Арина и Джун?

Я присела на край кровати и начала свой рассказ. Юка не перебивала меня. Вскоре я стала замечать, что её глаза слипаются, и она проваливается в дрёму. Я улыбнулась.

– Юка, – позвала я. Она моргнула и взглянула на меня. – Иди домой.

– Извини, я засыпаю, – ответила она. – Но в следующий раз я смогу увидеться с тобой только в сентябре, – Юка зевнула.

– У нас ещё будет время наговориться, – сказала я, подхватывая зевоту. – Главное, береги себя.

Юка ушла, написав на бумаге свой адрес. Я погасила свечи и легла в кровать. Разные думы посетили меня. Я вспомнила Арину и наш последний разговор. В голове появился образ Анри, но мгновенно исчез. Засыпая, я увидела лицо Леопольда. Мне хотелось увидеться с ним ещё хотя бы один раз.