– Я никогда не расплачусь с долгом, – промямлила Юля и, добавив силы в голос, спросила, – Кто ты и куда ты дел Артура? Мы тебя испортили окончательно.
– С первой встречи понял, что знакомство с этой семейкой до добра не доведет, – смеясь, подтвердил парень.
Юля с ласковой улыбкой посмотрела на Артура и, вдруг поняв, что ему удалось отвлечь ее от слез, обратилась к нему с неподдельным любопытством:
– На самом деле, как это получилось?
Артур еще раз посмотрел на вальсирующую пару и, выпив бокал с прозрачной бурлящей жидкостью, заявил:
– Я понял, что не вокруг меня кольца Сатурна крутятся. Делать что-то для кого-то намного приятнее, чем для себя одного. Всю жизнь я привык воспринимать людей как мебель в комнате, захотел – купил, захотел – выкинул. Я долго жил в такой парадигме, но счастья это не принесло. Я скорее иссушился, а вы стали оазисом в моей удушливой пустыне.
– Ты изменился ради нее.
Артур задумчиво поднял голову вверх и когда его взгляд уперся в стеклянным купол, отражающий плотное серое полотно неба, стал рассуждать так:
– Не думаю, что я изменился ради нее, не думаю, что вообще можно измениться ради кого-то. Это был мой выбор, я был готов его сделать тогда, когда был готов принять истину.
– Какую истину? – изумленно выпучив блестящие бусинки-глаза, спросила Юля.
– О том, что Эдэльна реальна.
Вдумчивое молчание зародилось между ними, и в этом молчании плавали новые мысли. В голове Артура становилось все яснее и яснее, как будто после долгой черной бури сквозь застланное пышными темными потемневшими от дождя облаками выбирается медленный тонкий луч, посланный солнцем, освещающий мрачную природу, заставляя все оживать и свежеть. Что-то тёплое и радостное, родившиеся в районе сердца, разливалось теперь по всему его телу, его буквально охватило состояние, которое до сегодняшнего момента ему было совсем не знакомо, состояние какого-то освобождения, хотя он ещё не понимал от чего он, наконец-то, смог избавиться. Этот момент показался ему настолько значительным, вдохновляющим и воодушевляющим, что у него возникла твердая необходимость поделиться с кем-то своим новым счастьем, чтобы и кто-то другой смог испытать эти возвышающие чувства. С этими мыслями он решился пригласить стоявшую рядом прекрасную Юлию на танец, она тепло улыбнулась, подала свою маленькую горячую руку, и они отправились медленно вальсировать. Артуру становилось все лучше и радостнее, когда он смотрел на свою партнёршу, на ее светлые кудри, спадающие по тонкой белой шее на круглые оголённые плечи, на опушенные черные ресницы, на овал розовых румяных щек. Глаза Артура светились благодарностью, как будто это она создала такое состояние в его душе, словно она была причиной его внезапного, но вполне закономерного просветления.
Тем временем Ольга и Дэниэл, закончив танец, возвращались за стол.
– Мне нужно сказать тебе кое-что очень важное, – прошептал Дэниэл на ухо Ольге и отвел ее в сторонку, – один маленький мальчик вернулся домой к сестре и отцу.
– Что? – взвизгнула Ольга и, закрыв рот рукой, извиняющимся взглядом одарила проходивших мимо гостей.
Дэниэл довольно улыбнулся.
– Вообще-то Том вернулся еще три недели назад, но ты была не в состоянии воспринимать любую информацию. Решил отложить до лучшего дня.
– Но как? Я сама видела как его разорвала собака.
– Положим, не разорвала, а укусила, все остальное додумало твое развитое воображение. Я предвидел, что нас найдут и заранее подготовил место, где можно будет спрятать детей. Я отнес туда Марину и вернулся за вами, но тебя уже утащили. А там пара секунд и нет собаки, схватил парнишку и бегом.
– Почему ты сразу не сказал? Зачем мы его похоронили?
– Цапнула псина его знатно, я не знал, выживет ли он. Не хотел давать вам ложную надежду. Отвез его к знакомым надежным хирургам, они его выходили. А его отцу это пошло на пользу.
Ольга восторженно смотрела на любимого и не могла поверить своим ушам.
– Можешь уже меня поцеловать в награду, – прищурив левый глаз, хитро сказал Дэниэл.
Ольга смутилась и легонько коснулась горячими губами его щетинистой щеки. Вдалеке послышался размеренный степенный шаг приближающейся молодой четы.
– Пора провожать внеземных гостей, – светясь от счастья, проворковала Женя и, взяв правой рукой сестру, а левой зажав край платья, побежала к стоящему лимузину.
Рерис Фиц-Флаад и Флаад-Ганс в черных смокингах с выглядывающими белоснежными воротниками, едва шевеля губами, вели мирную беседу на эдэлийском языке в тот момент, когда Женя ураганом пронеслась мимо гостей и притормозила около высоких оранжевых мужчин. Рерис Фиц-Флаад, словно старый кот, довольно заурчал при виде красоты девушек и ободряюще потрепал за плечи братьев Дэйли.
– Что ж, последний подарок от нас, миссис Дэйли, – торжественно объявил он и достал из кармана два пузырька с лиловой жидкостью, – оживляющая сыворотка, для вашего мужа и его брата. Сделает его человеком на один день. Я бы хотел посмотреть на ваших деток, – он добро подмигнул Джеку и, обняв на прощание девушек, сел в машину.
– Может быть, увидимся, – улыбнувшись, произнес рерис Флаад-Ганс и закрыл двери лимузина.
Женя стояла, словно пораженная молнией, в предвкушении великих изменений, которые теперь возможны в их жизнях, благодаря щедрому подарку рериса.
Эпилог
С изменой юности моей
Пора мне сделаться умней,
В делах и в слоге поправляться,
И эту пятую тетрадь
От отступлений очищать.
А.С. Пушкин «Евгений Онегин»
В нашу последнюю встречу мой друг сказал, что на самом деле нет чего-то злого и доброго, наши убеждения дают поступкам окраску. Все мы просто люди, которые совершают разные поступки. И об этом моя история. Не только о всепобеждающей силе любви, достоинстве и чести, не только о воспитании и мире, но о нас, о людях.
Уважаемый, любимый мой читатель! Надеюсь, я не утомил вас своим заурядным рассказом. Если вы когда-нибудь захотите что-то написать, прошу вас, пишите! Если душа рвется на части, в груди все колется, если вы засыпаете и просыпаетесь со строчками в голове, молю вас, берите немедленно ручку и бумагу и пишите. Но ради бога (фигурально выражаясь, ведь очень популярен сейчас атеизм), ради бога, не пишите то, чего никогда не испытывали. Пусть слова не будут ловко складываться в изящные предложения, пусть, пыхтя и рыдая, они раздражают переработанную древесину, не бойтесь этого. Вскоре слова, дивясь вашему упорству и старанию, податливо вскочат и будут неустанно маячить перед вами, куда бы вы ни шли, так что вам всегда придется иметь при себе одну-другую ручку и ни в коем случае не высовывать носа из дома без листа бумаги.