Блики Солнца. Сборник рассказов

Эксперимент

В моей любимой детской книжке загадок была одна, не дававшая мне покоя. «Какая еда, вари ее хоть в пяти пудах соли, никогда не будет соленой?» – гласила загадка. Мама-домохозяйка, опираясь на собственный многолетний кулинарный опыт, авторитетно заявила, что это обычное куриное яйцо. Папа-физик, преподававший в ВУЗе, долго пытался объяснить нам с братом что-то о плотности веществ и проводимости, но вскоре сдался и просто согласился с мамой.

– А давай поставим эксперимент! – предложила я брату, как только мама ушла в магазин, оставив нас «на минуточку» одних и наказав мне 5 – летней следить за братом, потому что я «уже взрослая».

– А как это? – удивился мой братишка.

– Это просто! – с энтузиазмом воскликнула я и мы поспешили на кухню… проводить эксперимент.

Так как я понятия не имела, что такое пуд соли, а уж тем более не представляла объем пяти пудов соли, однако я была логичным ребенком и предположила, что это много, поэтому в кастрюлю с водой была опрокинута вся громоздкая солонка и содержимое половины пакета, стоявшего в шкафу «про запас». Вода от этого не изменилась, но закипала как-то медленнее. Однако это нас с братом не особо сильно расстроило.

– А яик нет, – вдруг провозгласил мой помощник, приоткрыв дверцу холодильника.

– Как нет? – удивилась я.

– Совсем… нет, – понуро ответил брат. И тут я вспомнила, что именно за яйцами-то мама и побежала в ближайший «ларек» (к ужину планировались блинчики, а последние «яйки» мы съели на завтрак).

Эксперимент летел коту под хвост. Разочарованно мы с братом поплелись в комнату, раскрашивать картинки цветными карандашами, недавно купленными нам папой. Выбегая из кухни, я закрыла за нами дверь, как всегда учила мама.

P.S.: Даже сейчас, почти 20 лет спустя, я все еще отчетливо помню ужас в мамином взгляде, когда вернувшись в тот день из магазина, она застала полную кухню пара и гари, а на конфорке абсолютно пустую и почерневшую изнутри кастрюлю…

P.P.S: Нас никто не ругал за наш «эксперимент», который пошел не так, за испорченную кастрюлю и шторы. Никто. Но ужас в маминых глазах стал самым страшным наказанием. Следующие лет 10 она не оставляла нас одних дома даже «на минуточку»…

Цикл рассказов – «Ее ещё как надо бояться, Сэм!»

Соседи по шкафу

* * *

Дана осторожно повернула ключ в замочной скважине входной двери и, стараясь не шуметь, проскользнула в квартиру. Внутри царила сонная тишина. Она защелкнула цепочку и скинула туфли. Тишина все еще звенела… Девушка сняла пальто и пристроила его на почти пустой вешалке в прихожей. На цыпочках вошла в кухню и поставила на плиту чайник. Заварив чай, присела к столу и принялась за ужин, состоявший из пары бутербродов.

– Привет, Дана, – раздался за ее спиной тихий голос.

– Привет, – тихо ответила девушка, а сама подумала о том, что, вопреки ожиданиям, вечер снова покатился к чертям и лучше бы было вместо «привет» ответить «пошел к черту», но она продолжала улыбаться, пока новый обитатель кухни все говорил и говорил, и говорил, не умолкая ни на секунду и не давая ей слова вставить. Вспоминая прошлое, Димку-женатика и его беременную Таньку, обещавшую повыдирать Дане косы вместо того, чтобы следить за своим окольцованным…

За окном отзвенел последний дежурный трамвай, собеседник умолк, заметив наконец, что его не слушают. Дана помыла посуду и все также на цыпочках прокралась в ванную комнату, где приняла душ и облачилась в милую пижамку с мишками Тедди. На пороге спальни ее поджидал еще один неприятный ей собеседник. Он хотел напомнить ей о дискотеках до утра, о том счастливом времени, в котором был мет, текила и танцы топлес на барной стойке. И снова она сделала вид, что не замечает его. Боком прошмыгнула мимо и нырнула под одеяло, где её ждал третий. Он появился недавно, а потому пока еще спал с Даной в обнимку, а не ютился в шкафу с остальными. Он осторожно погладил ее по волосам и прошептал, что-то о том, что аборт – это убийство, а в приемной семье «ляльке» все равно будет лучше, чем не родиться вообще…

Дана слышала, как хлопнули дверцы шкафа – это соседи по шкафу забрались внутрь, поняв, что девушка уже легла спать. Они еще долго перешептывались между собой, ворча, что хозяйка их не любит, не уважает и вообще не замечает… А это безобразие и непорядок! Они же заслуженные и более, чем с 15-летним стажем службы.

***

– Ты вчера пришла поздно, я слышала, – осторожно заметила мама за утренним кофе.

– Прости, что разбудила, – виновато улыбнулась Дана.

– Ну, и? Кто он? – не унималась мама.

– Коллега… с работы один мальчик. На год всего старше, – мечтательно протянула дочь и тут же добавила, предупреждая следующий вопрос родительницы. – Нет, мама, он не женат и у него нет детей от первых браков… да и вообще, … ничего не получится, я думаю.

– Почему это?

– У меня слишком много скелетов в шкафу и ему они не понравятся, – натянуто улыбнувшись, девушка торопливо выбежала из-за стола, не допив кофе. Через минуту мама услышала, как хлопнула входная дверь. Мама и Данины скелеты из шкафа остались одни в звенящей тишине квартиры.

Моя бабушка – робот

Энни 6 и она активно познает мир, постоянно задает маме и папе вопросы. Самые обычные детские вопросы, например, о том, как устроен мир, почему птицы летают и кто такие пенсионеры… Энни повезло с родителями, они были весь и весьма образованными людьми и могли полноценно ответить на вопросы своей дочери… хотя вот с вопросом о пенсионерах вышел казус… Объясняя ответ, папа упомянул, что пенсионерами становятся бабушки и дедушки, с того дня Энни потеряла покой, буквально засыпая родителей вопросами о том, какие бывают бабушки и дедушки и для чего они нужны. В конечном итоге, как и следовало ожидать, Энни задала мучительный вопрос: «А где моя бабушка?»

Ребенок не спрашивал о том, есть ли бабушка? Впрочем наличие дедушки или отсутствие такового ее тоже не особенно волновало. Ей была нужна именно бабушка и Энни была уверена, что таковая имеется, просто она где-то… потерялась, наверное…

«Где моя бабушка?» – не переставая спрашивала Энни своих родителей, пока однажды папа не притащил домой старого робота (производства еще 2000-х, наверное), умеющего выполнять всего две запрограммированные функции, сказав только: «Вот твоя бабушка-робот!»

Больше Энни-дроид не задавала вопросов своим родителям-киборгам.

Кладбище

Холодный осенний ветер, налетая порывами, гнал по вечернему небу тяжелые облака. После вчерашнего дождя глинистая тропинка, ведущая к старому, заросшему куманикой и крапивой кладбищу, размокла и просела. Приходилось идти медленнее обычного, чтобы не поскользнуться на коварной дорожке.

Женская фигура, облаченная в длинное темное пальто и ботинки без каблуков, уверенно шагала по направлению к покосившимся воротам старого кладбища. Они недобро скрипнули, словно предупреждая, когда она пересекла границу погоста. Под низкими серыми облаками набатом прозвучал крик ворона, жившего на колокольне старой, покосившейся церкви, на противоположной стороне кладбища.

Незнакомка отбросила капюшон… все так же осторожно ступая по сырой глине, она шла, огибая ограды и надгробия. Тишина, словно плащом окутывала все вокруг. Пройдя немного, женщина остановилась у белого мраморного надгробия, положила на землю принесенные с собой цветы. Словно туман сгустился вокруг. Сложился в человеческую фигуру, сидящую на плите. Фигура призывно похлопала по мрамору – садись, мол. Гостья, запахнувшись в пальто, присела.

– Как жизнь? Все работу ищешь? – спросил дух.

– Нет… работаю, долг выплачиваю…

– А как же я?

– Я помню о тебе, вот даже цветы принесла…

– Хорошо… спасибо… помнишь, как ты мечтала? – призрак улыбнулся – Ирландия, Кавказ и Египет… увидеть своими глазами пирамиды, спуститься внутрь песчаного котлована на раскопках… жара, духота и открытия…

– Я помню. Теперь уже нет. Это не по мне, – девушка резко вскочила на ноги. Налетевший порыв ветра развеял туманную мечту стать египтологом.

Посетительница пошла дальше. За поворотом, на кованой скамейке ее ждал ещё один призрак – одетый в черную форму и ярко-оранжевый жилет со светоотражающими нашивками – он улыбнулся и помахал рукой, с зажатой между пальцев сигаретой. Она помахала в ответ и едва успела отскочить в сторону от несущегося прямо на нее трамвая- призрака, сотканного из молочно-белой туманной дымки.

Северо-западный ветер подул сильнее и девушка услышала знакомый смех и голоса. Петляя между могильных крестов и стелл к ней бежало несколько полупрозрачных фигур. Окружив, они принялись дергать ее за волосы, за руки, полы пальто. Призраки что-то кричали. Некоторые вытаскивали из призрачных карманов призрачные айфоны и принялись делать селфи с посетительницей. Кое-как вырвавшись, она закричала, выхватив из кармана пальто пистолет, девушка выстрелила в толпу. Фантомы развеялись, пища что-то о том, что с собственными страхами и тревогами нельзя так обходиться.

Отряхнувшись и поправив волосы, гостья двинулась дальше. Пройдя немного, остановилась у дверей небольшого склепа. Постояла молча, не решаясь постучать, только осторожно коснулась дверной ручки, погладила холодный металл и пошла дальше. Никто не вышел к ней, никто не заговорил с ней. Столь долго были мертвы похороненные в том склепе надежды и чувства, что уже не принадлежали ей…

В дверях церкви, девушку встретил худой священник в черном.

– Пора бы перестать приходить сюда, дочь моя, – едва слышно прошелестел его голос.

– Простите, отец, но я не могу перестать нарушать покой этого места. Это мое покаяние. Священник улыбнулся, провожая удаляющуюся женскую фигуру взглядом.

«У каждого из нас свое кладбище… кто-то хоронит там страхи и переживания, а кто-то мечты и добрые чувства» – подумал хранитель этого кладбища, обнимая за плечи плачущую девчушку в белом платье – еще одну надежду, оставленную незнакомкой на кладбище.

– Пойдем, я покажу тебе твою могилу, – ласково сказал священник.

– Она же еще вернется? Она заберет меня? – отняв руки от лица спросила новенькая.

– Она навестит тебя… – пообещал священник.

Ему очень хотелось сказать, что кто-то воскрес и ушел из этого унылого места, но он не хотел лгать… потому что знал, что так бывало на других кладбищах, но… ни на этом. Незнакомка никого и никогда не забирала отсюда.

Северо-западный ветер, налетев с новой силой, взметнул опавшие листья и бросил их навстречу начинающемуся ливню…

Лучшая кинолента

свою жизнь надо прожить так, чтобы

когда она перед глазами пролетать

будет Смерть успела полпачки скурить

(с)

Ключ привычно щёлкнул в замке, отпирая старую, обшарпанную дверь. Она открылась с протяжным скрипом, словно бы нехотя. Некто переступил порог, серой, безликой тенью скользнул в кухню, по дороге уронив на пол куртку с капюшоном, с которого еще стекали капельки дождя. Щелкнула конфорка, вспыхнул огонь. Старенький чайник привычно зашумел, согреваясь. Кофе оказался дрянным, но выбора особого не было. Незнакомец, достав из рюкзака планшет, устроился за кухонным столом и приступил к работе…

Прихлебывая кофе из давно немытой кружки, он аккуратно распечатал новенькую сигаретную пачку и закурил, запустив на планшете один из роликов. Ничего особенного, не стоило тратить на просмотр время. Скукота, как в дешевой мелодраме для домохозяек: школа, институт, работа в заштатном офисе, двое детей, пенсия… у главного героя жизнь обыденная в общем-то. Незнакомец хмыкнул и, посмотрев на недокуренную сигарету, ткнул костлявым пальцем в следующий файл на планшете. Поставил на быструю перемотку… ничего интересного… третий… четвертый… восьмой… зевок. Надо работать даже если лень. Костлявый палец выделил несколько роликов на сенсорном экране и одним кликом отправил их в папку под названием «полсигареты».

Потянувшись и вздохнув, незнакомец сварил себе еще кофе и продолжил разбирать файлы на планшете. За просмотром следующих двух видео, он выкурил далеко ни одну сигарету. Иногда костлявый палец тыкал в значок «пауза» на мониторе и зритель переводил дух, иногда он даже размышлял вслух о том, что же дальше будет по сюжету. Близился рассвет. Пора было заканчивать сортировку файлов и покидать квартиру. Несколько видеороликов отправились в другую папку, которая называлась «Полпачки». Да, это были неплохие ролики, бередящие душу съемки с мест ДТП, разоблачения неверных супругов и любви сквозь расстояния и годы… довольно неплохие фильмы, главным героям которых выпало многое по простой прихоти сценариста. Незнакомец грустно улыбнулся.

Пора… сегодня у него очередной непростой день и его фильмотека пополнится еще несколькими роликами, которые придется разобрать следующей ночью по папочкам, отсортировать и переименовать… Большинство из них будут скучными сериальчиками, не заслуживающими внимания, но будут среди них и вполне годные телероманы, комедии и триллеры… может быть, даже повезет увидеть действительно стоящее кино, пленку достойную «Оскара» или «Сатурна»… как знать. Он – самый строгий из всех кинокритиков давно ждал такой ленты, под которую можно будет скурить пачку сигарет, но пока что таковой ему не встретилось…

Накинув куртку, наповерку оказавшуюся огромными чёрными крыльями, Смерть распахнула дверь квартиры. За ней ждала бесконечность загробного мира, где каждая душа – режиссер собственной киноленты.

Предназначение

наши дни

– Вот и все. Тебе пора, – улыбнулась Мира сквозь слезы.

– Не плачь обо мне, ладно, – попросил нефилим, стоявший напротив нее в лучах заката.

– Хорошо, – снова улыбнулась девушка, глядя в его бездонные серые глаза.

– Прощай, – прошептал он, обнимая Миру в последний раз.

Он сделал всего шаг в сторону Дыры Дьявола¹ и исчез. Девушка осторожно вытерла слезы, и, улыбнувшись, прошептала: «Не думаю, что успею соскучиться по тебе!»

годом ранее

Мира шла в институт. Она была самой обычной студенткой последнего курса самого обычного мединститута в самом обычном городе. Ночами она подрабатывала в самой обычной больнице, ухаживая за самыми обычными больными и мечтала стать врачом, чтобы спасать чужие жизни. Она была самой обычной девушкой. Была… в то утро в последний раз.

После занятий Мира, как обычно побежала на работу. Она уже переоделась и нажала кнопку электрического чайника, надеясь успеть выпить кофе перед длинной рабочей сменой, когда в приемном покое раздались громкие голоса. Машина «Скорой помощи» привезла пострадавшего. Мира бросилась помогать. В коридоре она увидела очень бледного молодого человека в перепачканной кровью футболке. У него было два больших пореза на лопатках. Пока доктор зашивал раны, Мира готовила перевязку. Закончив со всеми манипуляциями, доктор велел Мире заполнить бумаги и отвезти пациента в палату.

– Меня зовут Найджел и я прекрасно умею писать, – улыбнулся парень, – давайте все заполню.

– Да ничего, я справлюсь, – улыбнулась Мира.

Она стала задавать стандартные вопросы, а он, сидя напротив, отвечал. У парня был низкий приятный голос и огромные серые глаза. Когда все было готово, Мира проводила его в палату, а перед тем как уйти, не сдержалась и спросила: «Как же Вы так порезались?»

– Я не сам, – грустно ответил Найджел.

– На Вас напали?

– Нет. Это было наказание.

– За что?

– За очень серьезный проступок. Я поступил против решения отца, за это он отрезал мне крылья.

– Ясно… – протянула Мира, потупившись. – Ну, выздоравливайте.

– Ты не веришь мне, – улыбнулся собеседник.

– О, … конечно, верю… Только я…

– Не надо пытаться быть вежливой. Завтра у тебя экзамен, но ты не попадешь на него, потому что твоя подруга сломает руку и ты повезешь ее в больницу, а потом спасешь щенка. И вечером ты придешь сюда, чтобы спросить меня, как я узнал об этом, но меня уже не будет тут.

– Зачем Вы мне это рассказали?

– Просто так, – улыбнулся Найджел. – И ещё… если что, я работаю в центральном парке по воскресеньям… скрипачом.

Мира улыбнулась и поспешила по своим делам. Она делала перевязки, заполняла бумаги, а из головы не шел образ Найджела и притягательный взгляд его серых глаз. Она никогда не видела таких глаз… Никогда, ни у кого…

Утром девушка торопилась на экзамен. По дороге встретила Натали, с которой дружила еще с первого класса школы. Когда девушки перебегали дорогу, откуда не возьмись, вырулил мотоциклист, отшатнувшись, Ната неудачно упала и сломала запястье. Пришлось Мире ехать с ней в больницу. Предсказание начинало сбываться. Но в еще больший шок девушка впала, когда, выходя из клиники, увидела в соседнем дворе, как двое мальчишек издевались над крохотным скулящим щенком. Решительно повернувшись на каблуках, Мира подошла к ним и отобрала собаку. На крик девушки выглянули соседи и мальчишки поспешили ретироваться, поняв, что могут охватить неприятностей. На экзамен идти было поздно и Мира поспешила в больницу, она хотела задать Найджелу несколько вопросов, а заодно проверить, будет ли он там. Конечно же его не было. Нет, его не выписали и никто не видел, как он ушел. Пропала и его медицинская карта. Мира была в недоумении.

В выходные дни в центральном парке всегда много народа. Гуляли семейные пары с детьми, мамы с колясками, бабушки и дедушки приводили сюда внуков, а влюбленные назначали свидание. Мира знала, что по вечерам в парке играл небольшой оркестр. Когда она подошла к площадке для танцев, музыканты уже играли во всю. Мира сразу же узнала скрипача. Им действительно оказался Найджел. Девушка смотрела на него и не могла отвести взгляд. Он играл так самозабвенно, будто бы ничего в мире не было важнее этих простых аккордов. Закрыв глаза, Найджел вслепую переставлял пальцы и водил смычком по струнам, казалось, скрипка была частью его самого. Стоя в лучах заката, он, казалось парил в воздухе, а за его спиной Мире почудились силуэты огромных крыльев. Когда мелодия оборвалась, Мира встряхнула волосами, отгоняя наваждение. Оркестр закончил играть и скрипач подошел к Мире. Он привлек ее внимание, осторожно тронул девушку за плечо. Она улыбнулась.

– Привет! Я знал, что ты придешь, – просто сказал Найджел.

– У меня есть вопросы, – строго сказала Мира.

– Тогда… позволь проводить тебя домой.

– Хорошо.

– А как ты назвала его? – спросил скрипач, идя рядом с девушкой по аллее.

– Най. Постой, откуда ты..? – вдруг удивилась Мира.

– Если бы мои слова не сбылись, ты не пришла бы. Однако, ты здесь. Значит,…

– Да все верно. Все сбылось. Я хотела спросить тебя, как ты угадал?

– Я просто знал.

– Откуда?

– Ты будешь смеяться и… не поверишь мне.

– Обещаю, что поверю, если ты скажешь правду.

– Что ж, – помолчав, сдался Найджел. – Тогда я расскажу тебе правду. Я родился очень далеко отсюда, в Сером Городе. Это место, куда попадают смертные, которые еще не перешли грань… т. е., они не мертвы, но и не живы. Туда попадают заблудшие, те, кто потерял жизненную нить и смысл. В Сером Городе решается их судьба. Моя мать была такой. Из-за своих порочных страстей, она оказалась в Сером Городе. Ей было назначено перейти грань…

– То есть умереть?

– Да. Только она не хотела этого, а потому соблазнила одного из Стражей. Так на свет появился я. Однако это не спасло маму и после моего рождения ей все же пришлось пересечь грань, а я остался в Сером Городе, так как мой отец был Стражем. От него я получил способность ходить между мирами, но никогда не посещал мир смертных. Это разрешено только Хранителям и Вестникам, я же был полукровкой. Всего лишь нефилимом.

– Но ты нарушил это правило?

– Да. Правда, не сразу. Я был Стражем Серого Города много десятилетий. Я говорил с людьми, слушал их истории и никогда не понимал их. Все, кто попадал в Серый Город молили нас, стражей, только об одном – помочь им вернуться домой. В мир смертных, помочь им снова жить, клялись, что поняли свои ошибки… Как не старался, я так и не смог понять их. Пришло Время и Властители Города назначили меня Вестником. Я старался выполнять свои обязанности честно и добросовестно, хотя они были и нелегки, но вот однажды я… не справился.

– Что случилось?

– Я не исполнил приказа и за это у меня отняли крылья. Теперь я должен жить среди людей и мечтать вернуться в Серый Город.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Ничего. Только в виде исключения мне будет позволено вернуться назад.

– И что для этого нужно?

– Я не знаю. Когда я был Стражем, я слышал, что домой позволено было вернуться лишь тем из людей, кто обретал свое предназначение. Но я не знаю, каково мое предназначение. Всю свою жизнь я был солдатом. Сперва Стражем Серого Города, а потом Вестником. Мне казалось, что это и есть мой путь и мое предназначение. Но я не справился, не смог выполнить приказ… и теперь я играю по воскресеньям на скрипке, но это не мое предназначение, ведь я все еще не могу вернуться домой… Может быть, ты поможешь мне?

– Может быть, – Мира улыбнулась. – Только я не знаю как…

наши дни

Мира вернулась к месту их последней стоянки. Потухший костер и опустевшая палатка встретили ее равнодушно. Вздохнув, Мира занялась своими делами. Сперва девушка перекусила бутербродами, оставшимися от завтрака, а затем аккуратно упаковала вещи. Когда закат догорел, Мира развела костер и посмотрела на часы. До восхода луны время еще было. Дождавшись, когда лунный свет залил все вокруг, девушка, оглянувшись на покинутый лагерь и убедившись, что все в порядке, погасила костер и двинулась к поселку.

Дорогой она вспоминала рассказы нефилима о Сером Городе и улыбалась…

шестью месяцами ранее

– Разве тебе здесь не нравится? – спросила Мира своего друга однажды. Они сидели на террасе небольшого ресторанчика, наслаждаясь вечерней прохладой и латте.

– Нравится, но здесь мне неспокойно, – ответил Найджел – в Сером Городе все совсем иначе.

– Расскажи мне о нем.

– Там очень красиво. Не в понятии смертных, конечно. Вы видите красоту совсем в других вещах. Для вас она всегда заключена в буйстве красок, эмоций, в движении. В Сером Городе все иначе. Там все будто бы подернуто туманом. И очень тихо. Окружающий воздух будто бы поглощает звуки. А еще там очень спокойно. Всегда сумеречно и прохладно. Все здания из серого камня, городские стены и мостовые тоже из камня и Стражи носят серые плащи с огромными капюшонами.

– И нет ни единого лучика солнца?

– Почему же? Есть, но так редко, что… почти никто не помнит этого. Только Стражи. Последний был в момент, когда я родился.

– Тебе повезло…

– Отнюдь. Нефилимы – существа, созданные из тишины и света. Так говорят Стражи. Потому что когда в мир приходит нефилим, все звуки замирают и в Сером Городе расцветает луч солнца. Всего на одно мгновение мир напоминает каждому из нас, что у каждого из нас свое предназначение. Миг этот очень короткий, но из-за своей редкости остается в памяти жителей надолго. Такое не описать словами. Это нужно узреть.

– А в Сером Городе у всех есть крылья?

– Крылья… да. У всех, кто родился там. У Стражей, Вестников и Хранителей. И у нефилимов. Хотя, говорят, что для последних это и противоестественно…

– Представляю, как там, наверное, уныло… среди этой серости и однообразия.

Найджел только пожал плечами.

– Не обижайся, – улыбнулась Мира.

– Я не умею обижаться.

– Ты очень хочешь вернуться, я знаю. Давай подумаем над тем как это сделать.

– Мы уже столько всего перепробовали, – вздохнул он.

– Никогда не сдавайся, так говорил мой папа. Ты должен понять в чем твое предназначение.

– Я не знаю.

– Ты никогда не рассказывал мне о том, как именно ты нарушил приказ. Может быть, в этом кроется загадка?

– Ты знаешь, кто такие Вестники? – ответил он вопросом на вопрос.

– Наверное, кто-то вроде почтальонов. Они… сообщают какие-то вести? – неуверенно улыбнулась Мира.

– Это сама смерть. Они приходят, чтобы известить душу смертного только об одном, что ее предназначение исполнено и ей пора переродиться.

– Ангелы Смерти, … – одними губами прошептала Мира. – Ты был таким?

– Да. Вы боитесь смерти, считаете ее злом и точкой. Однако все совершенно не так. Смерть – это не только конец, это еще и начало. Так было всегда и так осталось.

– Если в смерти нет ничего плохого, почему ты нарушил приказ?

– Потому что… так было нужно. Я думал, что поступаю правильно. У каждого человека есть свой Хранитель. Он бережет смертного от зла и тьмы, от погибели, сопровождает человека до того момента, пока тот не исполнит свое предназначение, помогает ему и все такое. Иногда бывает так, что путь труден и человек совершает ошибки, не слушая подсказок Хранителя, порой это приводит к тому, что Хранитель погибает, защищая своего смертного. Так было и в тот раз. Смертный остался без Хранителя. Этот ангел был моим другом, я знал его много времени, еще в Сером Городе, когда он был Стражем. И он очень боялся, что его смертный не исполнит своего предназначения до конца и будет вновь и вновь перерождаться с одним и тем же предназначением. Когда Хранитель погиб, я понял, что скоро придет и очередь его подопечного. И я… нарушил приказ, позволив ей жить… За это у меня отняли крылья.

наши дни

Подходя к поселку, где жили проводники со своими семьями и была небольшая гостиница для туристов, откуда на автобусе можно было добраться до ближайшей станции железной дороги, Мира прикоснулась пальцами к хрустальному медальону в виде капли, висевшему у нее на шее. «Я буду помнить вас, – беззвучно прошептала Мира, – но не перестану бороться!» Она знала, что через пару часов, выпив апельсинового сока, она сядет в автобус, который доставит ее на крохотный железнодорожный вокзал, откуда она доберется поездом до своего родного города, где ее ждет мама, любимый пес и работа… ее предназначение – спасать людей…

тремя месяцами ранее

Мира очнулась от холода. Не открывая глаз, она лежала в окружающей ее темноте и пыталась вспомнить, что с ней произошло. Постепенно в памяти воскресали события прошлых недель. Диагноз, звучащий как приговор и срочные поиски донора, слезы матери и сочувствующие взгляды коллег… а потом решительный голос Найджела, его согласие стать донором и операция. Теперь часть его тела есть в ней. Кто знает, спасет ли это ее жизнь? Врачи ничего не обещали, а нефилим ни в чем не сомневался.

Через несколько дней после операции, Миру перевели в обычную палату и разрешили навещать ее. Первым, кто пришел, был Найджел.

– Привет, – улыбнулся он. – Ты живая.

– Ага, – улыбнулась в ответ Мира. – Если бы не ты, то это было бы не надолго. Теперь у меня есть будущее.

– Это хорошо?

– Это просто здорово! – улыбнулась девушка.

– Я пришел, чтобы поблагодарить, – улыбнулся парень. – Спасибо тебе.

– За что? – удивилась Мира.

– Вчера я видел Вестника…

– Но ты все еще здесь.

– Прежде, чем отправиться домой, я хочу убедиться, что с тобой все в порядке и… чтобы ты проводила меня, … если хочешь.

– Да. Мне этого хочется.

Найджел наклонился и осторожно обнял девушку.

Мира поправлялась стремительно, удивляя этим и врачей и знакомых, но не Найджела. В день выписки из госпиталя, нефилим принес Мире потрясающей красоты хрустальную подвеску в виде капли.

– На память обо мне, – улыбнулся он, застегивая цепочку на ее шее.

– Спасибо.

– Это последняя слеза моего друга. Когда он умирал, то заплакал о той, которая осиротела без своего хранителя. Я подхватил эту слезу и сберег…

– О ком он плакал? – спросила Мира. – Кто была его смертной и кого ты спас тогда от смерти? Это ведь была я, да?

– Да, – потупив взгляд, ответил Найджел. – Я спас тебя и утратил крылья. Однако теперь я понимаю, что это было не случайно. Я должен был так поступить. Должен был спасти тебя и… стать твоим Хранителем. Меня призывают в Серый Город, чтобы там я обрел новые крылья, переродился и помогал тебе исполнять твое предназначение.

– Спасать людей. Это мое предназначение. Так?

Он только кивнул.

– Я знала. Всегда это знала. Мой папа умер совсем молодым, – вздохнула Мира, – ему было всего 38 лет. Погиб в аварии. Врачи… просто не стали бороться за него. И тогда я пообещала себе, что буду спасать людей, стану доктором и всегда буду там, где больше всего нужна. Буду бороться за каждого пациента.

– Ты очень добрая, но тебе следует помнить, что иногда нет смысла бороться, потому что время пришло.

– Я запомню. И буду беречь эту подвеску, на память о вас обоих, о моих Хранителях.

наши дни

Вскоре Мира и Найджел уехали вместе в отпуск в национальный парк Долина Смерти. Именно там, по словам Найджела, находился портал в Серый Город. Они проделали долгий путь, чтобы добраться до разлома в земле, а когда были уже совсем рядом, то разбили небольшой лагерь, чтобы Мира могла передохнуть.

– Мы больше не увидимся? – спросила девушка.

– Я буду постоянно за тобой приглядывать, а у тебя есть мой подарок, – уклончиво ответил Найджел. – К тому же ты всегда можешь позвать меня, попросить совета или помощи. Для того и существуют Хранители.

– Ясно… – Мира заметила, что собеседник смотрит куда-то в сторону. – Кто там? Я никого не вижу…

– Это за мной.

– Вестник?

– Да. Он напоминает, что время пришло, а я сижу здесь и болтаю с тобой…

– А какие они, Вестники?

– Обычно они выглядят как люди. Только с огромными черными крыльями. Отсюда легенды о Воронах и их символизм. Но иногда, вот как сейчас, Вестник может принять облик огромного черного пса. В противовес нефилимам, Вестники созданы из темноты и грохота подземных кузниц. Там для них выковывают доспехи. Каждый, кто становится Вестником, спускается туда, чтобы получить меч… не спрашивай для чего он… смертным не дано понять…

– А что будет, когда ты вернешься в Серый Город?

– Я узнаю твою судьбу, Мира. Мне раскроют, как именно я должен тебе помогать, во что вмешиваться, а во что нет. А потом я стану твоим Хранителем. И буду слышать каждую твою просьбу, каждое слово, обращенное ко мне или к Небесам. И буду знать как уберечь тебя от опасностей и ошибок… Солнце клонится к западу. Нам пора. До Дыры Дьявола совсем недалеко. Идем, Мира.

– Идем, Найджел.

И двое путников поспешили к разлому.

пятнадцать лет спустя

Потрясающий доктор! Вытащила с того света! Спасла близкого человека! Подарила вторую жизнь! … о Мирабель говорили с восторгом и придыханием, почти как о божестве, как о ком-то сверхъестественном, как о чуде. А она была самой обыкновенной женщиной-врачом, исполняющей свое предназначение. И каждый раз, когда солнечные лучи играли в гранях хрустальной подвески на ее шее, она вспоминала слова сероглазого нефилима: «…когда в мир приходит нефилим, все звуки замирают и в Сером Городе расцветает луч солнца. Так мир напоминает, что у каждого из нас свое предназначение…»