Мой личный драмтеатр

16 июня 2018

Подвергнуть любовь анализу можно, только если она уже разложилась.

Паоло Мантегацца

Вечность…

Такое странное послевкусие от этого слова. Для меня вечность – это литература, музыка, искусство, которое зажигает сердца людей на протяжении многих десятилетий, и даже веков. Пушкин вечен. Чайковский вечен. Айвазовский вечен. А вот человеческая любовь совсем недолговечна.

Наша любовь продлилась даже не три года, как утверждал Бегбедер, а по сути всего 6 месяцев, а потом еще полтора года страсти и ненависти, которые чуть не убили нас обоих. Но если бы меня у меня была возможность повернуть время вспять и никогда не встречаться с Димой, я бы отказалась. Он преподал мне такие уроки, которые сделали меня другим человеком. Недаром говорят, что определенные люди встречаются именно тогда, когда нам жизненно необходимо чему-то от них научиться. Это закономерность развития личности. Он научил меня любить свое тело, каждый шрам, каждую родинку, каждую клеточку, показал, что секс – это не унижение, а удовольствие. Только с ним я смогла смотреть на мужчину без одежды, не зажмуриваясь при этом от страха.

Мы познакомились два года назад. До сих пор помню тот день в мельчайших деталях. Детский развивающий центр. Я пришла забирать сына с занятий и увидела высокого мужчину, скорчившегося над сломанным детским столиком, сразу подметив обручальное кольцо на левой руке. «Значит, разведен», – промелькнула мысль. Несколько минут я стояла как завороженная, наблюдая его ловкие движения с отверткой. Каштановые волосы, белая кожа, недельная щетина так и манит провести по ней ладонью… Видимо, почувствовав мой взгляд, он поднял глаза. Выражение этих глаз цвета мускатного ореха, с золотистыми вкраплениями, поразило меня настолько, что я отшатнулась, как будто была застукана за подглядыванием чего-то неприличного. Он посмотрел с интересом, я вспотела. Стало невыносимо страшно от той волны адреналина, которой меня накрыло.

«Я не помню, не знаю, как нужно знакомиться, что говорить, как себя вести, а вдруг я ему не понравлюсь, а вдруг у него кто-то есть». В голову лезли глупые подростковые мысли. Из взрослой уверенной в себе женщины я моментально превратилась в красную от стыда девочку. И я сбежала. Позорно пряча глаза. Хорошо хоть ребенка не забыла.

В этот же вечер я узнала через знакомых кто он, услышала душещипательную историю его трагедии и решила, что только моя любовь спасет этого человека от мучительного одиночества. За считанные минуты в моей голове был расписан сценарий нашей счастливой совместной жизни. Нашла его в социальной сети и написала, ненавидя себя за такую решительность. Я была уверена, что он неизвестно что обо мне подумает, не захочет начинать общение и вообще решит, что я ненормальная.

Но он ответил, причем очень быстро, завязалась беседа, и с тех пор каждый день мы вели длительные переписки в сети. Сразу было понятно, что встретились двое из абсолютно разных миров. Ничего общего. Но он мне нравился, я хотела его заполучить. Это как победить в соревнованиях, спортивный интерес, эгоизм чистой воды. Не думать о последствиях, идти на поводу у своего внутреннего ребенка, который топает ногами и кричит «хочу».

Я быстренько придумала себе любовь и сама же искренне в нее поверила. Самовнушение – великая сила. Он, видимо, тоже обладал богатой фантазией, и с завидной скоростью наши отношения начали развиваться. Мы с трудом понимали, что происходит, но нам однозначно это нравилось. Когда встречаются два «голодных» человека, они начинают лихорадочно «объедаться» эмоциями.

Ночные прогулки с поцелуями у подъезда, бурный секс, пока никого нет дома, в остальное время – дети, парки, игрушки, неконтролируемые приступы нежности сменяли ревность, недомолвки, скандалы. Унылые родители превратились в страстно влюбленных подростков, лишившихся здравого смысла. Так продолжалось полгода, а потом мы решили жить вместе. Это стало очень большой ошибкой. Именно тогда воздушный замок, построенный из счастливых иллюзий, и начал по кирпичику разрушаться.

Вначале отношения всегда как праздник, ты ждешь встречи, волнуешься, тщательно к ней готовишься, вздрагиваешь от сообщений и в нетерпении горишь, желая видеть человека как можно чаще. Но потом мы узнаем друг друга ближе, появляются сомнения, недоверие, осознание того, что человек то далеко не идеальный, и я начинаю думать – а готова ли я мириться с этой неидеальностью? Но только когда начался совместный быт, я поняла, что попала в чужой мир, открыла не свою дверь, съела не ту таблетку.

– Зачем тебе ехать на маникюр, ты что, сама сделать не можешь? Лишняя трата денег.

– Я женщина, мне хочется хорошо выглядеть.

– Для кого? Для меня ты и так красивая, в джинсах и без макияжа ты мне нравишься больше, или тебе надо еще чье-то внимание привлекать?

Я закатывала глаза, злилась и хлопала дверями. Человеку было не объяснить, он вообще меня слушать не хотел.

– Что это?

– Феттучини с белыми грибами в сливочном соусе.

– Лучше бы просто макароны сварила. Мы люди простые, к изыскам не привыкли.

И я, сидя за столом, глотала слезы, пыталась улыбаться детям и думала, какого черта я в это все ввязалась, не жилось мне спокойно, но признавать свою оплошность не хотела, ведь я всегда должна быть права, должна бороться, а не отступать, и вообще, у нас ведь любовь, а мама всегда говорила, что я должна учиться терпению и идти на компромиссы, что мир не вертится вокруг меня. Поэтому я решила, что все как-нибудь само собой образуется, поживем – увидим. Но не образовалось и не срослось. Чистокровный арабский скакун снаружи, оказался, при ближайшем рассмотрении, обыкновенным трудолюбивым осликом, которому хотелось немного покушать, немного поспать и порезвиться в своем загончике, а не мчаться галопом за вороной кобылицей по бескрайним полям жизни. Я продержалась десять месяцев, а потом собрала его вещи.

17 июня 2018

У каждого есть тайный сундучок ужасных воспоминаний. Непрощаемые себе до смерти поступки. Неизжитые оскорбления. Роковые ошибки. Нахлынет вдруг – и стон наружу: боль и стыд жжёт. Сквозь всю жизнь.

Михаил Веллер

Я снова сломалась. Мне казалось, что выплескивая все эмоции на бумагу, станет легче, но нет, вспоминая подробности наших отношений, я все глубже увязаю в болоте. Перечитываю сообщения, часами смотрю на фотографии и сама себя ненавижу за слабоволие.

Это мы в парке, кривлялись в фото-будке как два школьника. Программка из драмтеатра, единственный раз вместе ходили на спектакль, утренний, по триста рублей. Вот кольцо, которое он мне подарил, когда делал предложение. Надеть – покрутить на пальце – снова снять – убрать в коробочку. Оно мне никогда не нравилось, носила с трудом, понимая, что на самом деле я не готова выйти замуж, ни за него, ни за кого-либо другого, потому что так и не научилась доверять мужчинам и не справилась с теми давними травмами. В определенный период жизни я дала себе слово, что никогда никому не буду полностью принадлежать. Но мне было важно, чтобы он захотел на мне жениться, я съела ему весь мозг чайной ложкой, так или иначе, подталкивая к этому решению.

На подушке его аромат. Не могу себя заставить поменять постель, удерживая эти воспоминания. Говорят, что животные определяют подходящего партнера по запаху, мы, видимо, недалеко от них ушли. Спрятала, когда он уходил, туалетную воду, которую сама же дарила ему на день рождения. Теперь брызгаю ей наволочки, пытаясь добиться эффекта присутствия.

Ночи напролет курю на балконе, пытаясь совладать с собой, но снова в памяти предательски всплывают картины нашей бурной совместной жизни.

– Ты возродила меня, я думал, что никогда уже не смогу полюбить. Моя Вера, мое второе дыхание, мое спасение, – шептал он мне на ухо, обнимая сзади теплыми, сильными руками и прижимаясь всем телом.

– Ты разбудил во мне женщину, научил ей быть, спасибо.

Я помню все наши диалоги наизусть. Многочисленные «сердечки» в сообщениях, глупые, банальные, но такие долгожданные фразы. Не верилось, что прочитанные когда-то любовные истории наконец-то воплотились в реальности. Правда, через некоторое время меня от них стало подташнивать. Переизбыток чувств убивает чувства. Если съесть слишком много любимого мороженого, потом не можешь на него даже смотреть, но если тебе навсегда заблокировать доступ к этому мороженому, будешь выть как раненный зверь, пытаясь его добыть.

Я превратилась в наркомана, которого лишили дозы, меня крутит и ломает, хочется кричать от боли, но, с наступлением утра, я должна брать себя в руки, улыбаться ребенку, работать и делать вид, что все нормально, что все прошло, и я счастлива.

Не могу читать, не могу смотреть фильмы, не могу никуда ходить с друзьями. Меня воротит от всего, что не связано с ним. Когда упиваешься своим страданием, оно прорастает в тебе, пускает корни, вплетается ветвями в вены и артерии, лишая личности, ломая характер, уничтожая все, что в тебе было в той, прошлой жизни. Мучительная ломка.

Анализировать свои эмоции довольно сложно, а признаться в них еще сложнее, особенно в негативных. Покажите мне хоть одного человека, который честно сознается, что завидует. Я завидовала его умершей жене. Для меня это самый ужасный факт, который я сейчас пытаюсь осознать, принять и проработать.

Я билась головой об стену, мысленно прося ее отдать Диму мне, отпустить его, наконец, ведь, несмотря на то, что он жил со мной, спал со мной и воспитывал детей, он все равно продолжал по ней страдать. Татуировка с ее портретом, заставка на телефоне с ее фотографией, ее личные вещи, ненавистное мной обручальное кольцо на безымянном пальце левой руки. Это было очень жестоко с его стороны. Меня разрывало на части от гнева, ведь с моей точки зрения, он меня предавал, он лгал и лицемерил, когда клялся мне в любви и говорил, что только мой, потому что по факту он оставался женат на другой, хотя ее больше и не было в живых. Я не знала, что мне еще сделать, чтобы занять ее место на пьедестале.

Сейчас я думаю, что ему просто очень нравился образ вдовца, потому что это вызывало всеобщую жалость, скорее всего, Дима никак не мог понять, что быть счастливым – не стыдно, даже после такой трагедии, хотя это всего лишь мои личные выводы. Не мог ведь он специально причинять мне боль своими действиями, элементарно получая от этого удовольствие, не верю, не хочу верить. В любом случае, мне было невыносимо играть вторую роль, я привыкла быть примой.

22 июня 2018

Язык, подчеркивающий в слове «страсть» его родство со страданием, прав, хотя в повседневном употреблении, говоря «страсть», мы подразумеваем скорее судорожный порыв, удивляющий нас, и забываем, что речь идет о душевном страдании…

Альбер Камю

Он позвонил. Меня прошиб холодный пот. Дрожащими руками я ответила:

– Да.

– Нужно решить оставшиеся вопросы с документами. В пятницу сможешь?

Не такой беседы я ожидала. Ни «Здравствуй», ни «как ты?». Ну ок.

– Смогу.

– В десять утра у нотариуса на Пискунова.

– Хорошо.

Еще два часа я сжимала телефонную трубку в руке, сидя на ледяном полу в коридоре, и ревела. Мое сердце разрывалось на миллиард микрочастиц. Теперь это точно конец. Пути назад больше не будет. Последняя ниточка, которая нас связывала, разорвется. Надпись на двери «HOME» издевательски смотрела прямо на меня, крича о разбитых мечтах. Это больше не уютное семейное гнездышко. Это пустая съемная квартира матери-одиночки.

Впервые в жизни я так тщательно готовилась к встрече с нотариусом. Говоря откровенно, я знала, что смогу сломать бетонную стену, которую мой несостоявшийся герой волевым усилием между нами воздвиг. Ему наверняка так же больно, как и мне, к тому же, я единственная женщина, которую он хочет, в этом не было сомнений.

Под предлогом забытых носков, после всех дел, я позвала его домой. Потом предложила кофе. Молчали. Я подошла, без лишних слов провела языком по шее, почувствовав его дрожь, запустила руку под футболку, и тут он сорвался с цепи.

Целовал мои плечи, жадно вдыхая запах тела, ведь мы оба думали, что это в последний раз. По спине бежали мурашки. Он горел, сердце неистово стучало, готовое вот-вот вырваться из груди. В его глазах я видела все. Всепоглощающую, безумную любовь ко мне, жажду обладания, роковую страсть и безграничную нежность…

– Я только твой. Запомни это.

5:57 на часах.

И снова разговоры. Как же я от них устала. Нет бы, ограничиться потрясающим сексом, но опять выяснения отношений, которые в очередной раз разрушают ту хрупкую связь между нами. Пытаясь добиться истины, он не понимал, что ее не существует, что у каждого своя правда и есть вещи, о которых мы не можем друг другу честно сказать. Я не смогла себя заставить вывернуть наизнанку все то, что сидело во мне долгие годы, хотя это и было причиной моих неудач в личной жизни. Время не лечит. Оно медленно зашивает раны толстыми нитками, завязывает узлы покрепче, в некоторых случаях накладывает гипс. И, кажется, что все прошло, да и было ли вообще? Давай сделаем вид, что не было. Что это просто страшный сон. Так легче. Только когда гипс дает трещину, происходит катастрофа. У меня не было сил на очередную катастрофу, поэтому я просто молчала. Почему-то мне казалось, что он должен все понять по моим глазам, но он не понял, никогда не понимал.

К семи утра животный страх сковал все внутренности. Я начала задыхаться. А в голове пульсировало: «Не уходи, пожалуйста, не уходи. Услышь мой безмолвный крик. Я не могу дать тебе то, чего ты хочешь, ты не можешь дать мне то, в чем я так нуждаюсь, но не уходи. Нужно, наверное, все объяснить, ответить на все вопросы, но я не могу, я парализована страхом. Я не могу сказать тебе правду. Я не могу лгать. Поэтому просто смотрю, как ты надеваешь ботинки и медленно завязываешь шнурки. Нарочито медленно. Ты ждешь».

– Я тебя ненавижу. Никогда мне больше не звони и не пиши. Я пытался доказать тебе свою любовь, хотел поддерживать тебя во всем, теперь все чувства к тебе задушу собственными руками.

Хлопнула входная дверь. Я хотела тебя остановить, но не смогла. Полный паралич.

25 июня 2018

Мне все время кажется, что наши взаимоотношения подобны химической реакции: они как бы вне нас и от нас не зависят. Рисунок, который вырисовывается сам по себе.

Хулио Кортасар

Никогда не говори «никогда».

Я попала в аварию. Ничего страшного, жива, относительно здорова, всего лишь нервный срыв и шишка на лбу. Ехала из магазина, резко остановилась на светофоре, когда загорелся красный, и тут в зад моей многострадальной Мазды въехал автобус. Был лишь один человек, кому я могла позвонить в такой ситуации и я позвонила, пытаясь сквозь рыдания объяснить что случилось. Он даже не дослушал.

– Через пятнадцать минут буду.

– Спасибо.

Меня трясло и колотило, я курила без остановки, сидя в машине, и отчаянно ждала его, боясь поверить в то, что он действительно приедет после всего, что было. И, правда, приехал.

Захлебнулась слезами у него на плече. Он дрожащими руками молча обнимал. Потом мы сидели на заднем сиденье и четыре часа разговаривали, пока ждали ГИБДД. Говорили, как всегда, кто прав и кто виноват, но совершенно спокойно, без обвинений, оба признавали ошибки, просили друг у друга прощения. Оказалось, что мужчинам тоже может быть не просто больно, они так же, как и мы, страдают, переживают и мучаются, испытывая при этом величайший диапазон эмоций. Я думала, что у них все гораздо примитивнее, оказалось, что нет.

Потом мы поехали в мой любимый французский ресторан, первый раз вместе. Раньше его было не уговорить.

– Я не жадный, я домовитый! – отговорка на все времена. – Зачем ходить в кафе, когда можно попить кофе дома? Я как раз в «Магните» взял большую банку по акции, и печеньки прихватил.

Не хочу больше об этом вспоминать. Ведь есть только здесь и сейчас. Ночь. Тишина. Капучино. Ностальгия и мужчина, которого ты любила. Когда все уже пройдено и неважно, что будет завтра. Есть только вы вдвоем. На пепле после взрыва. Но огонь еще не потух, он снова разгорается, главное не дать ему опять уничтожить все вокруг. Пусть просто греет, дает тепло и свет.

Когда уходит злость на человека, с которым тебя когда-то связывали отношения, остается только умиротворение. Появляется забытая нежность, но с привкусом грусти, ведь подсознательно ты понимаешь, что ничего не вернуть назад, однако пытаешься верить, что не все потеряно, что всегда есть шанс возродить былые чувства, вспоминая легенду о птице фениксе.

С удовольствием я погрузилась в очередной самообман, надеясь, что в этот раз все будет по-другому. Людям вообще очень нравится себя обманывать, ведь это заглушает боль. Сделать шаг в будущее очень сложно, гораздо проще вернуться назад, где все так хорошо знакомо. Впереди неизвестность, и она пугает, а пройденная дорога нами прекрасно изучена, мы знаем на ней каждую кочку, помним все ямы и рытвины, каждый куст терновника, каждый цветок, все участки буйной зелени и выгоревшей травы.

Пытаясь усыпить голос разума, я говорю себе, что надо уметь прощать. Потакая своим комплексам, думаю, что никто никогда не полюбит меня так, как Дима. К тому же, он утверждает, что понял свои ошибки и изменился, что сделает все, чтобы я была счастлива рядом с ним.

– Ты – моя женщина, мне наплевать, кто и что будет говорить, я хочу быть только с тобой!

Как говорил Белинский: «Без страстей и противоречий нет жизни, нет поэзии…», «страсти – это ветра, надувающие паруса корабля, ветер, правда, иногда топит корабль, но без него корабль не мог бы плыть» – рассуждал Вольтер.

Я хочу плыть, мчаться вперед под алыми парусами навстречу неизведанному, пусть будет буря, пусть стихия нападает, терзает, пытается уничтожить, но я буду чувствовать, что живу. Я не хочу провести всю свою жизнь в тихой гавани, так и не ощутив на губах соль морских брызг, так и не увидев безграничного, пугающего, но прекрасного простора океана. Мне не страшно, я в нетерпении, я горю, я наслаждаюсь, я живу…

Мы вновь окунулись в пучину секса. Мне казалось, что это решит все проблемы. Я думала, что это и есть любовь, когда два человека не могут друг другом надышаться. У него дрожали руки, как у алкоголика, дорвавшегося до любимого коньяка. Он нетерпеливо сжимал меня до хруста костей, но я не чувствовала боли. Я хотела поглотить его, растворить в себе, чтобы он больше не достался никому.

2 июля 2018

Я открыл, как человек может начать презирать самого себя. Это происходит, когда он сознает, что поступает неправильно, но не может остановиться.

Дэниел Киз

Говорят, дважды в одну реку не войти, как же они ошибаются, мы ныряем с головой уже в десятый раз. Нахлебаемся, чуть не сдохнув, еле-еле выползаем, долго приходим в себя и снова ныряем.

Я не могу понять, почему это происходит. Что такого в этом человеке? Мы как два магнита, притягиваемся друг к другу снова и снова. Я хочу это прекратить, всей душой хочу, но как только вижу его – теряю остатки разума. Ненавижу, злюсь, но безумно желаю обнять, поцеловать, выслушать, рассказать, почувствовать его тело…

– Вера, сколько можно! Как ты не видишь, что это не здоровые отношения? Рано или поздно они тебя убьют! Подумай, наконец, о ребенке, ему нужна мать, счастливая мать, а не больная и вечно страдающая, – говорила лучшая подруга.

Но я, как заведенная, повторяла, что мой самый близкий мужчина не мог осознанно причинить мне столько мучений, а если он не специально, то нужно понять и простить. Постепенно начинаю осознавать, что попахивает мазохизмом и аутоагрессией, но отгоняю от себя эту мысль, как назойливую муху, искренне полагая, что между нами уж точно любовь.

Вот и сегодня, он приходил, обвинял меня в эгоизме, я била тарелки, потом мы молча пили кофе в звенящей тишине красной кухни и не смотрели друг на друга. Закрывала за ним дверь час назад со стойким ощущением очередного многоточия…

Через полчаса обнаружила, что он заблокировал меня во всех социальных сетях, я со злости сделала то же самое. Война так война. Очередной этап игры «сделай еще больнее».

Поймала себя на мысли, что я уже не помню, когда последний раз улыбалась. Искренне. Не помню, когда с удовольствием ела, не помню последнюю прочитанную книгу или хороший вечер с друзьями. Уже давно я живу в импровизированном театре драмы. Я и главный актер, и режиссер-постановщик, и продюсер. Все разговоры с подругами сводятся только к одной теме – теме моих страданий.

«Зона комфорта» у каждого своя. Не смейтесь, но кому-то комфортно в теплой куче навоза. Да, припахивает не очень, зато привычно, не жили хорошо, нечего и начинать. Вся страна терпит, и ты терпи. Думаешь только у тебя проблемы? У всех проблемы. Какие мечты, о чем ты? Работать надо, как все нормальные люди, стабильность, соц. пакет и проездной по льготной цене. Алкоголики по соседству, куда бы ты ни переехал.

К полуночи я поняла, что меня тошнит, тошнит от себя самой. Какой я стала жалкой. Чем я лучше тех, кого раньше осуждала? Да ничем, я превратилась в такого же нытика, который не способен ничему радоваться в жизни и не видит дальше собственного носа.

Посмотрела в зеркало и не поверила своим глазам. Кто эта женщина? Как так вышло, что мне тридцать четыре, ребенок скоро пойдет в первый класс, а лоб уже прорезают морщины? Еще недавно я могла не спать сутками, пить литрами и с утра выглядеть как Мадонна Рафаэля. Только вот это «недавно» было, оказывается, лет десять назад, а любая красота не сможет долго продержаться под натиском постоянного стресса и негативных эмоций. Разделась, тщательно себя осматривая. Ну, тело у меня еще выше всяких похвал, ничего не скажешь. А что тут на левой груди? Какая-то шишка. Надо будет съездить провериться.

Ложусь спать с налетом равнодушия ко всему, что сегодня произошло. Наверное, потому что все то же самое уже было, причем неоднократно, сценарий не меняется. Надо прекращать этот цирк. Я обязана снова полюбить себя.