Клара увидела пузыри, поднимающиеся на поверхность озера. Она вскочила и хотела бежать, куда глаза глядят, но ужас приковал ее к месту. Голоса ведьм гудели все громче, кладбище начало затягивать густым туманом.
Последний удар. Да!!! Он вылетел из своей камеры-гроба как ракета, разорвав телом спокойную водную гладь, при этом заглотив ту каплю целительной крови, что растворилась в мертвых водах озера.
«Боже, что я наделала?!», – это все, что успело промелькнуть в голове Клары перед тем, как нечто выпрыгнувшее из воды жадно впилось в ее горло.
– Я чувствую кровь ведьмы. Нам нужно бежать. Немедленно! – прокричал Фил.
– Подожди. Как же мы ее бросим? – рыдая, пыталась отмахнуться от него Сара.
– Мы не можем ей помочь! Мы даже по лесу пройти не сможем! Возьми себя в руки! Нам надо уходить отсюда!
Фил сгреб Сару в охапку и побежал с бешеной скоростью по Заброшенной дороге в сторону Роузвилля.
Тем временем Лили почувствовала неладное. Она немедленно закрыла глаза и попыталась связаться со своей подругой. Но та ей не отвечала. Лили могла видеть только стремительно проносящуюся мимо местность.
– Сара, где вы? Что случилось? – не оставляла она попытки достучаться до подруги.
– Лили, перенеси нас срочно в дом Роузов, – услышала голос Фила Лили.
– Что? Что они говорят? – беспокойно заговорил Бэлрой.
– Не лезь, старик! – одернула его Лили и быстро залепетала на своем ведьминском.
Через две минуты старик и Лили услышали крик воронов, а еще через минуту в гостиную вихрем влетел Фил с Сарой на руках.
– Что случилось? Где Клара? – закричала Лили.
– У вас ничего не получилось, – застонал старик Бэлрой.
– Я не знаю, где герния. Я почуял запах ее крови и решил, что нам пора смываться. Мы бы не смогли ей помочь, – ответил Фил.
– Да-да, пытайся себя этим успокоить, – еле прошептала обессилевшая Сара, слезая с рук ищейки, – простите. Простите меня. Я не хотела, чтобы кто-нибудь пострадал. Я хотела помочь, – и Сара беззвучно зарыдала.
– Ну что ты, милая, – попытался успокоить ее и сам отчаявшийся Бэлрой, поглаживая ее по голове. Но ему не хватало слов.
– Стойте! – внезапно воскликнул Фил, – я вспомнил: я чувствовал там запах еще чьей-то крови. Возможно ведьме все же удалось вылить кровь в озеро.
– Ты уверен? – подскочил к нему с надеждой в глазах Бэл.
– Уверен. Этой кровищей сейчас и здесь пахнет. Эй, да и кровью Клары тоже…
Внезапно с огромной силой распахнулись двери дома. На пороге появился силуэт мужчины, заполнявший собой все входное пространство, с маленькой, по сравнению с ним, девочкой на руках. Все, кто был в гостиной, замерли, не успев даже среагировать на столь неожиданное появление. Взгляд хозяина дома прожег всех присутствующих.
– Господин! – воскликнул отошедший от потрясения Бэл, – ванна в подвале, – указал он рукой стоящему в дверях.
Вихрь пронесся к подвалу, разметав все на своем пути. Когда ветер утих, а обитатели дома более или менее пришли в себя, они обнаружили на кушетке бездыханное тело Клары.
– Что с ней? Она мертва? – вскрикнула Лили.
– Нет, я слышу, как бьется ее сердце. Но он прилично выпил, – ответил ей Фил.
– Что? Он ее пил? – чуть ли не накинулась на Фила Лили.
– А ты как думала, ведьма? Он восемь лет был без крови. Ты думала, ему хватит той капли из вашего резного сосудика? – резко спросил ее Бэлрой.
– Сара, ты все это знала? Ты позволила им все это сделать? – обратилась Лили со слезами на глазах к своей подруге.
– Успокойся, Лили. С ней все в порядке. Мы сделали, что задумали. Теперь все будет хорошо, – попытался улыбнуться ведьме своей самой добродушной Фил. Это ведь он? – обратился Фил к старику.
– Да, это он, – с нескрываемым счастьем пролепетал Рой, – это господин Кай.
– А что за ванна? – спросил Фил.
– А ты не чуешь?
– Да, ладно? Он, конечно, вампир, но не настолько же, – не поверил своим ушам Фил.
– Восемь лет. Я думаю, что ты даже не захочешь себе это представлять, – ответил ему старик.
На улице лил проливной дождь. Все собрались в гостиной перед камином, пытаясь спрятаться от леденящей изнутри неизвестности. У каждого в голове вставал свой образ того, кто только что пронесся вихрем в подвал и до сих пор оттуда не появился. Только старик суетился на кухне. Сказал, что всем понадобятся силы, а он приготовит что-нибудь для их восстановления. На самом деле, он просто не знал, куда себя деть, и предпочел занять себя готовкой.
В камине потрескивали дрова. Этот звук помогал не думать о том, что творилось на ведьминском кладбище после их ухода. Все просто ждали.
Внезапно сквозь шум дождя послышались крики воронов. «Боже, неужели началось? Неужели они так быстро до нас добрались?», – пронеслось в головах всех, кто собрался в гостиной. Две ведьмы и ищейка выстроились в ряд недалеко от входа, готовые встретить непрошеных гостей. К ним присоединился и Бэлрой.
В дом ввалились мокрые и ругающиеся Орфин и Элвин, которые притащили с собой еще парочку вампиров-амбалов из свиты Старейшин.
– Ну что? Вроде все те же развалины? Он либо досюда не добрался, либо вообще решил сюда не соваться, – сказал товарищам Элвин.
– Тебя послали сюда, чтобы это проверить, – огрызнулся Орфин, – мы прочешем весть дом, заглянем в каждый угол.
– А если он здесь? – с опаской спросил один из неизвестных амбалов.
– Значит, схватим его и получим награду от старейшин, – прикрикнул на него Орфин. – Или ты, один из старейших и сильнейших вампиров, испугался какого-то недоделанного, еще и восемь лет пробывшего в заточении без крови?
– Нет, – буркнул себе под нос неизвестный вампир.
Ведьмы в ужасе смотрели на четверых огромных, старейших вампиров и понимали, что пока их спасает от смерти только заклинание, наложенное на дом, благодаря которому их никто не видит.
Вдруг за спинами наших героев раздался шорох. Не успели они обернуться, как уже перед собой увидели фигуру с голым торсом, в черных брюках, которая бесшумно ступала босиком по каменному полу гостиной. Он стал их каменной стеной.
– Вы кого-то ищете? – раздался низкий, глубокий голос хозяина дома, обращавшийся к нежданным гостям, которые явно его увидели.
Два неизвестных вампира резко рванули к нему.
– Серьезно? – почти с ледяной злостью в голосе произнес Кай и будто взлетел в прыжке вверх.
Вампиры еле увернулись от столкновения. Но Кай уже оказался за их спинами, вонзил свои руки им в спины и вырвал их сердца. Безжизненные тела с глухим стуком упали на пол гостиной.
Лили вскрикнула от неожиданности, но ее никто не услышал.
Элвин и Орфин не спешили нападать на столь грозного противника.
– Тебе не победить всех! – с ухмылкой обратился к Каю Элвин.
– А я попробую, – так же ухмыльнулся Кай.
– Ты сделаешь ей только хуже, – прошипел Орфин.
В этом момент у Кая будто снесло крышу. Он ринулся на Орфина. Тот хохоча увернулся. Закрутилось что-то невообразимое. Три силуэта метались по гостиной с бешеной скоростью. Все, что попадалось им на пути, разлеталось в щепки. Все, спрятанные заклятием, укрылись под лестницей, замерев от ужаса и одновременно от восторга.
Кто-то влетел в камин и загорелся. Это был Кай. Он настолько обезумел от злости, что будто не заметил огня. Сара быстро сориентировалась и заклинанием разбила окно. Это привело Кая в чувство. Он резко выпрыгнул в окно, где все так же шел ливень. Раздался его леденящий душу крик: «Рэйс!»
Орфин и Элвин хотели последовать за Каем на улицу, но не успели. Он влетел обратно в окно, по его телу стекали струи дождя. Он поднял глаза на усмехающихся вампиров.
– Они же его сейчас разорвут, – закричала Лили.
– Что это за шум? – прервал ее Фил.
Со стороны улицы нарастал гул, дикий, леденящий душу гул.
– Что это? – повторил свой вопрос Фил.
Вдруг резко распахнулись двери и в дом влетела огромная стая воронов. Они словно пчелиный рой облепили старейших вампиров. Они нескончаемым потоком влетали в дверь, в разбитое окно. Казалось, будто здесь их десятки, сотни тысяч. Вороны пытались выклевать глаза Орфину и Элвину. Часть стаи уже вынесла трупы неизвестных вампиров из дома. Казалось, что только их хозяин может видеть сквозь эту черную непроглядную тучу. Они вились вокруг него, садились на плечи, на руки, будто говоря, как они по нему скучали. Кай казался Королем вороньего царства. Он подошел незамеченным к Орфину и Элвину, которые никак не могли пробиться сквозь стаю. Дал и тому и другому ногой под коленку, так что те моментально свалились на колени. Они уже не могли видеть его, так как вороны выклевали им глаза.
Кай с абсолютно отрешенным взглядом ледяным голосом снова позвал своего любимого ворона: «Рэйс!»
– Что сейчас будет? – с полными ужаса глазами спросила Сара.
– Морт, твари, – отрезал Кай и бросил своих врагов навстречу надвигающейся стае.
И черная воронья стрела кинулась на Орфина и Элвина с диким гвалтом. Вороны подняли их и закружили под потолком, а потом повернули в сторону распахнутой двери и унесли в дождливую даль. На фоне двери вырисовывался силуэт Кая. Его плечи будто заслоняли собой все пространство и защищали дом от любой беды. На плечо ему сел Рэйс. Ворон будто начал врастать в голую спину Кая. Она почернела, и огромные крылья распахнулись на фоне надвигающихся сумерек. Кай улетел вслед за стаей.
– Что это, черт возьми, было? – воскликнул Фил, закрывая входную дверь. – Этот малый что какой-то Повелитель птиц? Я, конечно, видел, что древние вампиры общаются с животными миром, но чтоб вот так… Он же сам превратился в ворона! Все это видели? Или у меня галлюцинации?
– Тебя больше волнуют способности Кая, чем то, что на наши поиски уже отправили четырех древнейших вампиров? – перебила словесный поток Фила Сара.
– Ты издеваешься? Ты видела, как Кай с ними разобрался? Он и глазом не моргнул. Поэтому да, меня гораздо больше волнуют его способности, чем то, что нас ищут. К преследованию я был готов, но к такому зрелищу меня жизнь не готовила.
– Куда он отправился? И надолго ли? – обратилась Сара к Бэлрою.
– Не могу знать. Знаю только, что он точно вернется, – с улыбкой ответил ей старик.
Ветер словно обнимал все его тело. Ветер свободы. Ночь укутывала его в свои объятья, прятала от посторонних глаз. Его стая сливалась с ее цветом. Дождь будто смывал с души всю пыль и грязь, скопившуюся в ней за восемь лет. Он снова дышал, снова слышал звуки, видел очертания мира своими глазами, а не в больных воспоминаниях и фантазиях, которые рисовал тогда его воспаленный мозг.
Но он не мог до конца освободиться, пока где-то в заточении страдала его сестра, его родная кровь. Он четко знал, что отомстит им всем за нее, за их семью, за весь ужас, что их заставили пережить. Он отомстит за каждую секунду из этих восьми лет, за каждый вздох, сопровождающийся адской болью. Он не забудет никогда и никому. Никто не избежит его праведного гнева. И если вы подумали, что все это происходило в его голове в порывах ярости, вы глубоко заблуждаетесь. Это была ледяная ненависть, которая взращивалась и подпитывалась целых восемь лет. Он мог простить кого угодно, но эти существа он прощать не хотел.
Стая все еще несла на своих крыльях Орфина и Элвина. Они обвисли, словно мешки с навозом, не двигаясь, только изредка издавая хриплые стоны.
Они умрут, но позже. Сначала эти двое должны передать послание. Он сбросит их как мусор к ногам Старейшин.
Как же давно он не был со своей стаей. Как давно не чувствовал крыльев за спиной.
Стая летела уже довольно долго, хотя Каю казалось, что они в воздухе всего минут пять. Наконец он понял, что они прибыли в пункт назначения. Он увидел внизу среди деревьев его глаза.
В глазах этого вампира как всегда горел огонь, будто сама преисподняя была внутри него. Скольких же людей сковывал дикий, животный страх при виде этих двух огней. И не зря: огонь из этих глаз будто переселялся в того, на кого они смотрели, и этот человек начинал гореть изнутри, корчась от боли и мечтая о спасительной смерти. А Раст всегда стоял рядом и улыбался, наслаждаясь чужими мучениями. Правда, на его лице выделялись не только глаза: его тонкие губы были испещрены шрамами, будто кто-то пытался зашить ему рот проволокой. Поэтому от его улыбки леденела кровь в жилах тех, кто ее когда-либо видел.
Раст был главным ищейкой Старейшин и Хранителем их владений. Он всегда сновал в одиночку, словно привидение, по территории Старейшин, выискивая себе на потеху очередную жертву. Также он был главным палачом Старейшин. Они не очень любили пачкать свои руки в крови, а Раст ох как любил это дело.
Хранитель резко поднял свои глаза в ночное небо. Нет, он не мог услышать или почувствовать стаю. Он всего лишь чуял приближающуюся опасность. Этому его научила жизнь. Он сверлил Кая своим огненным взглядом, но Кай был не из тех, кого можно было этим испугать.
Роуз завис в воздухе высоко над тем местом, где стоял Раст. Его огромный силуэт с крыльями на фоне луны казался еще более внушительным. Кай подал рукой знак своей стае, и в следующую секунду к ногам Хранителя упали два тела. На лице Раста не пошевелился ни один мускул. Он только улыбнулся в небо своей гадкой улыбкой. Кай издевательски кистью отдал ему честь, и повернул свою стаю в сторону зарождающегося рассвета. Послание было передано. Никто больше не приблизится к семье Роузов без риска для жизни.
В доме Роузов было тихо. Все спали. Только Фил никак не мог уснуть. Он метался по гостиной словно загнанный зверь. Он никак не мог освободить свою голову от мыслей, не мог до конца переварить всё, что случилось в этот день. Кто же на самом деле эти Роузы? Да, он знал, что они не обычные вампиры, но такого он и предположить не мог. Про такое не говорилось ни в одной легенде. Вампир превращающийся в ворона. Это уму непостижимо.
Чтобы хоть как-то привести в порядок мысли, Фил решил прогуляться по дому. До него вдруг дошло, что почти за неделю пребывания в особняке Роузов он ни разу не поднимался выше второго этажа. Он быстро взлетел по широкой лестнице на третий этаж и оказался у приоткрытой двери чьей-то спальни.
Он тихо прокрался внутрь. В правом углу комнаты стояла огромная, шикарная кровать с красным балдахином. Слева расположился уютный маленький камин, напротив которого был диванчик на двух-трех человек максимум. На диване лежал плед. У Фила перед глазами встала яркая картина того, как брат и сестра, вечерами сидят у камина, укрывшись этим пледом, и мирно болтают о том о сем. Он даже на секунду забыл, что находится в доме могущественных вампиров. Это явно была женская комната, потому что рядом с кроватью стоял туалетный столик с огромным зеркалом. Хозяйка наверняка проводила много времени у этого зеркала, прихорашиваясь. Самой интересной деталью этой комнаты были окна: огромные в пол, занимающие всю северную сторону комнаты. Они выходили прямиком на стеклянный розарий. Фил подошел ближе к окнам.
– Ева очень любит свои цветы. Любуется ими целыми днями, – неожиданно раздался мужской голос, и из темного угла комнаты показался силуэт хозяина дома.
«Как я мог его не почуять?», – пронеслось в голове у Фила, немного напуганного столь неожиданным появлением.
– Так это комната твоей сестры?
– Да. Мы не успели познакомиться. Кай Роуз, – сказал Кай, протягивая Филу руку.
– Фил, – коротко ответил ему Фил, отвечая на рукопожатие.
«У него теплая рука. Да что здесь вообще происходит?», – снова заметались мысли в голове у Фила.
– Что Вы здесь делаете, Фил? С какой целью вы пришли в наш дом? – вновь бархатным, но твердым голосом произнес Кай.
– Ну это, по-моему, очевидно. Притащились на свою голову, чтобы вас спасти.
– И зачем вам это нужно?
– А мне говорили, что ты умный, – неожиданно нагрубил Фил хозяину дома.
– Вы ищейка, Фил?, – лишь улыбнувшись на колкость, задал свой вопрос Кай.
– Да. А вы имеете что-то против?
– Вовсе нет. Просто никогда бы не подумал, что меня решат спасти ищейка и ведьмы.
– Вот и такие времена настали, – засмеялся Фил.
Из окон открывался ошеломительный вид на рассвет, поднимающийся над верхушками леса. Солнце озаряло комнату и вытаскивало из темноты образ Кая, которого Фил наконец мог рассмотреть. Одет Кай был так же, как и когда Фил видел его в последний раз. Только теперь тело его было мокрым и грязным. Волосы были собраны в пучок на затылке. Из глаз струился теплый свет. Этот свет гипнотизировал даже видавшего виды Фила. Он не знал, как Кай это делает, но Фил чувствовал себя абсолютно беззащитным рядом с ним, и это дико пугало и раздражало привыкшего контролировать свои чувства ищейку.
– Так я повторю свой вопрос: зачем вы решили спасти мою семью? – в голосе Кая появились холодные нотки, а глаза его резко почернели.
Фила будто сковало ужасом от этих перемен в образе Кая. Он смотрел на Роуза, не отрывая взгляда, и не мог пошевелить ни одной частью тела. Ему еле удалось разомкнуть губы, чтобы ответить хозяину дома.
– Не буду врать: нам нужна ваша помощь.
– Наша помощь? – продолжал Кай все тем же ледяным тоном, слегка приподняв брови.
– Да, – испуганно ответил Фил.
– Вот это самонадеянность! Все ваши кланы ненавидят мою семью, многие участвовали в нашем заточении, а теперь вы решили попросить у нас помощи?! – страшно усмехнулся Кай.
– Вы создавали таких, как я. Вы убивали таких, как я. Так что не нужно строить из себя жертв. Вы такие же убийцы, – сам испугавшись непонятно откуда взявшейся смелости, произнес Фил.
Кай резко подскочил прямо к лицу окаменевшего от ужаса Фила и пронзил все его тело взглядом уже полностью почерневших глаз. Ищейке казалось, что по его венам растекается цемент, моментально твердеющий и останавливающий внутри него все жизненные процессы. Будто еще чуть-чуть и цемент зальет и глаза, и весь мир для Фила померкнет навсегда.
Кай резко моргнул и выдохнул. Он отвернулся и отошел от Фила, продолжив уже более мягким голосом.
– Да, всему всегда есть своя цена. Что вы хотите за спасение моей семьи?
– На самом деле, этим вы поможете и себе, – начал потихоньку отходить от ужаса Фил. – Старейшины, заточили вас, чтобы никто не смог помешать им захватить единоличную власть в сверхъестественном мире. Они решили усмирить всех существ и подчинить их себе. А несогласных пустят в расход. Я вот не очень люблю подчиняться и жить тоже хочу. А ты?
– Они всегда мечтали о мировом господстве. Так с каких же пор всех остальных начали так пугать их замашки?
– С тех самых, как они начали действовать. Сначала они заточили вас. Не скажу, что многие из-за этого расстроились, но нельзя не признать, что шаг этот был очень значительным. Для этого, как вы уже поняли, они сговорились с Верховными герниями, и союз этот продолжает крепнуть. Они начинают вырезать не согласных с их властью целыми кланами. А наши ведьмы еще постоянно твердят, что Старейшины собираются кого-то там разбудить. После этого Сара и Лили и слетели с катушек, решив вызволить вас. Я не очень в этом понимаю, так что лучше тебе все выяснить у них. Но видя ужас, появляющийся в их глазах при одном упоминании об этом спящем зле, даже я решил ввязаться в эту авантюру по спасению Роузов.
– А с чего вы решили, что моя семья сможет вам помочь?
– Сколько себя помню, все только и твердят, что вы самые могущественные существа во всем мире. Мне, конечно, в этом не удавалось самому убедиться, но слухи и легенды – мощный коктейль, чудесным образом создающий нужный образ в подсознании.
Кай на секунду замер у двери. Он спокойно протянул к ней руку и отворил со словами: «Больше никогда не заходите в ее комнату». Фил понял, что продолжения разговора ему уже не добиться. Хоть ищейка и был не из робкого десятка, но с этим вампиром он спорить не решался. Вся комната будто была заполнена энергией и силой Кая, она окутывала все предметы и все живое вокруг, подчиняя себе. Никто не мог этому сопротивляться. Поэтому Фил быстро выскользнул из комнаты, вздрогнув, когда услышал звук закрывшейся за ним двери.
Кай увидел остановившегося на лестнице Бэлроя и вопросительно кивнул в его сторону.
– Господин, наши гости хотели бы с вами познакомиться и объяснить цель своего визита. Я готов накрыть стол для удобства беседы.
– Что ж, накрой, – усталым голосом ответил ему Роуз. – Я пока приму душ и приведу себя в порядок.
Кай медленно ступал по опавшей осенней листве. Он вдыхал этот запах прелости и тепла, сбивал с упоением с пожелтевшей травы кристально чистые капли росы, улыбался лучам солнца, нежно дотрагивающимся до его кожи сквозь стволы деревьев, уходящих верхушками в самое небо. Он вдыхал эту жизнь, которую отняли у него на целых восемь лет. Сколько красок, запахов, звуков было потеряно за эти годы. Но один отвратный страх точил Кая изнутри. Страх, который он никому не хотел показывать; страх, который не имеет права делать его слабым; страх, который он сейчас же и истребит.
Он не смог сходить в душ. Как только он встал под струи воды, в его голове закружились воспоминания и ужасы тех лет, что он провел в гробу под толщей Чертова озера.
Дыхание его перехватило, он чуть не грохнулся в обморок. Но это же он, Кай Роуз, он не может себе позволить бояться воды. Он не боится никого. Поэтому он моментально вылетел незамеченным из дома и отправился в одно из своих любимых мест, где всегда избавлялся от боли и страхов.
Обычным человеческим шагом туда можно было добраться за три-четыре часа, но Кай не был человеком. На той территории его вороны уже не имели власти, и он мог остаться наедине с самим собой и своими страхами. Дорога привела его к огромному озеру. Оно было настолько большим, что больше смахивало на море. На одном из его берегов возвышался высокий холм, на котором росли синие сосны. Это был очень необычный островок среди остальной багряно-золотой роскоши осеннего леса. Это было его место «когда хочется побыть одному». Он, как и всегда, забрался на самую высокую точку холма, а точнее на самую высокую сосну, которая росла на вершине, и смотрел оттуда на водную гладь. Все его тело била мелкая дрожь. Воздух прорезал легкие, будто расплавленное железо. Он знал, что должен прыгнуть. Еще мгновение.
Он раскинул руки, словно птица крылья. Он знал, Рэйса нет рядом, поэтому он не взлетит, а лишь упадет камнем в воду.
Удар, шум в ушах, тело врезается в ледяную толщу осеннего озера. Кай снова в гробу, тело на секунду замирает, а потом начинает неистово биться, разрываясь, пытаясь выбраться из заколоченной коробки. Ева, боль, крики, снова лицо сестры. Кай с криком выныривает на поверхность. Крик был таким громким, будто над лесом прогремел разряд грома. Казалось вся жизнь вокруг замерла, и существовал один этот крик. Роуз меньше, чем за секунду, снова взлетел на вершину сосны. И снова полет, снова вспышки боли, снова водяной гроб.
Кай не знал, сколько раз подряд он прыгнул в это озеро. Он снова и снова выковыривал, выскребал из души этот страх. Пришел в себя, когда осознал, что вновь стоит на вершине сосны, смотрит вниз и видит свое любимое место отдыха и покоя, а не водяную тюрьму. Тогда уже не с криком боли, но с криком счастья, он в последний раз взлетел, словно птица, над гладью озера, стремительно прорезал ее своим телом и вынырнул с улыбкой на лице. На сегодня он победил.
Когда Кай вошел в столовую, все уже были в сборе и ждали его. Он наконец-то смог предстать перед гостями в приличном виде: на нем были элегантные черные брюки, черная рубашка и темно-фиолетовый бархатный жилет с цепочкой. И на этот раз он был не босиком, а в кожаных ботинках.
Все взгляды моментально устремились на него.
– Добрый день! – поприветствовал гостей хозяин дома. – Кай Роуз. Приятно с вами познакомиться, – и он склонил голову в сторону присутствующих дам.
– Здравствуйте, – слегка залившись румянцем произнесла Сара. Ее длинные темные волосы переливались в лучах утреннего солнца.
Кай обратил на нее свой взор. Он моментально узнал эти светящиеся голубые глаза, появлявшиеся в его затуманенном разуме во время заточения и толкавшие его к пробуждению и спасению.
– Это вы ковырялись в моей голове? – с улыбкой обратился он к ведьме. Простите заранее, если мои извилины причинили вам неудобства.
– Да, это была я. Со мной был Фил, – продолжая краснеть, произнесла Сара. Кай улыбнулся и сел во главе стола. Солнце заливало уже всю столовую. Приближался полдень. День обещал быть погожим.
Лили уминала завтрак за обе щеки. Фил же только попивал что-то из серебряного кубка.
– Почему ты ничего не ешь? – обратилась она к ищейке. – Или вы только кровью питаетесь?
– Некоторые вампиры едят обычную еду, когда им хочется, но для меня с моими серебряными зубками это слегка проблематично.
– Ой, прости, я сразу и не сообразила.
– Так позвольте же спросить, для чего вы все пришли в мой дом? Зачем вам понадобилось спасать мою семью, когда ваши семьи до этого решили, что мы достойны лишь смерти? – прервал их разговор громкий бархатный голос хозяина дома.
– Старейшины и их безумная идея о мировом господстве, – ответила Сара, со щек которой моментально исчез румянец.
– Что изменилось? – задал вопрос Кай. Понял его только Фил.
– Сара расскажи, кого они там разбудить решили?
Все ведьмы замерли в ужасе от одного этого вопроса.
– Они решили разбудить Фога, – собравшись с духом, произнесла Сара.
Бэлрой и ищейка смотрели на Сару недоуменными взглядами. И только ведьмы понимали, о чем идет речь.
– Вот это да. Им не кажется, что им пора на покой с их старческим маразмом? – с плохо скрываемым беспокойством произнес Кай.
– Я знаю, что это похоже на бред сумасшедшего, но сами подумайте: если бы мы сомневались в этом, пришли бы мы вас спасать?
– Им для этого нужны согласие и силы Верховных ведьм всех кланов. Неужели ведьмы на это пойдут? И оборотни никогда не дадут им кровь своих Вожаков.
– Верховные гернии уже согласились, – влезла в разговор Клара.
Кай посмотрел на нее исподлобья.
– С чего вы решили, что я буду вам помогать?
– Вы не захотите снова столкнуться с Фогом. Вы восемь лет были в его тюрьме на той стороне луны, – со страхом в голосе ответила Сара хозяину дома.
Кай взглянул на нее уставшим взглядом и произнес: «Мне нужна моя сестра. Пока она на той стороне, я вам помочь не смогу». Он встал и вышел из-за стола.
Кай сидел перед окном в огромном бордовом кожаном кресле и смотрел вдаль. Мыслями он был совсем не в своей комнате, а там с ней, в ее тюрьме.
Ева всегда была его светом. Как бы порой она его не раздражала, но он понимал, что это самый родной его человек. Все бросают, уходят, но не она. Для него давно смыслом жизни стали защита и счастье этой маленькой хрупкой красавицы (пусть и для остальных она была самым могущественным существом во всей Вселенной), его сокровища, его сестры.
Он подвел ее, не смог спасти в этот раз. Но он все исправит.
В дверь постучали.
– Войдите!
В двери показался Бэлрой.
– Господин, Сара, одна из ведьм, хотела бы поговорить с вами.
– Пусть войдет, – ответил Кай.
Ведьма тихо вошла, закрыв за собой дверь. Она все еще волновалась при виде хозяина дома до такой степени, что, даже оказавшись в новом для себя помещении, не разглядывала обстановку вокруг, а просто не сводила глаз с Кая. Все остальное будто расплывалось перед ее глазами. С Сарой такое творилось впервые.
– Извините за беспокойство, но я пришла сказать, что мы можем уже сегодня ночью попробовать узнать, где находится ваша сестра. Я вновь могу прочесть заклинание…
– Что нам это даст? Она скорее всего так же, как и я, заточена в темной коробке. Мы ничего не сможем увидеть,– прервал ее Кай. – Стоп, но со мной же было то же самое…
– Ищейка. Нам поможет его нюх, – улыбнулась Сара.
– Я прочту заклинание. У меня немного побольше опыта в этом, – улыбнулся ей в ответ Кай.
– Я, конечно, знала, что вы не обычные вампиры, и дом ваш заколдован… Но я еще ни разу не видела вампиров-ведьм.
– О, люди вообще мало что о нас знают, да это и замечательно, – ответил ей Кай.
– Что ж, тогда мы будем ждать вас в одиннадцать в гостиной.
– Хорошо, а я пока попрошу Бэлроя показать вам домик для гостей, чтобы вам всем не приходилось ютиться на первом этаже.
– Спасибо. До встречи, – произнесла Сара, поняв, что все остальные этажи хозяйского дома, кроме первого, для гостей закрыты. Она вышла из комнаты, оставив Кая наедине с его мыслями.
Глава 3.
Она давно перестала видеть брата. Только в страшных галлюцинациях. Ей казалось, что она захлебывается во тьме своего разума. Ужас одиночества окончательно поглотил ее. Ее главной тюрьмой была собственная голова. Секунды тянулись целую вечность. Поначалу ей хотелось что-то сделать, вырваться, спастись, разбить оковы, сдерживающие ее. Но теперь, когда Кай перестал слышать ее мольбы о помощи, силы покинули ее. Она не хотела думать, что он мертв или бросил ее. Она вообще не хотела думать. Каждая мысль превращалась в чудовищное видение, где она представала диким животным, разрывающим всех на своем пути. Еве было необходимо, чтобы голос брата успокоил ее, подтвердил, что она не чудовище. Ей нужно было знать, что единственный человек, который любит ее, несмотря ни на что, рядом и не бросит ее и на этом смертном одре.
Она снова шла по темной дороге. По бокам на нее надвигались черные высокие стены, сжимавшие путь до узкой ленточки. Черный туман проникал в легкие и заставлял все тело содрогаться от холода и страха. В конце всегда виднелся тусклый свет, но Ева знала, чем это всегда заканчивается: как только она приближалась к свету, он разлетался на миллиарды острых кусочков, которые летели на нее, образовав огромную, пожирающую все вокруг, пасть. Будто разбитая луна пыталась сожрать планету, у которой она так долго была спутником. Эти осколки пригвождали Еву к черной стене, будто к позорному столбу, а со всех сторон раздавался дикий, леденящий душу хохот. И она снова падала во тьму.
Вот она маленькая девочка в нежном голубом платьице. Она смотрит на свои маленькие, пухленькие ручки: они измазаны в чем-то красном. Ее золотые локоны тоже. Она с ужасом смотрит на траву перед собой: там лежит окровавленный брат со стеклянными глазами и ухмылкой сумасшедшего на губах. И вновь раздается этот дикий хохот, картинка разбивается, а Ева падает все ниже и ниже, хотя каждый раз кажется, что ниже уже некуда.
В голове все горит, мысли мечутся, единственным выходом видится смерть, но и этот выход перекрыт.
Он спасет ее. Он придет. Он никогда ее не бросал.
Ведьмы радовались такому теплому и солнечному осеннему дню. Они очень давно не выходили из особняка Роузов, и теперь, когда Бэлрой, прихрамывая, вел их к гостевому дому, радовались солнцу, будто они новообращенные вампиры, которым наконец-то перестали вредить солнечные лучи.