Будьте здоровы
Свежий ветер обдувал лицо, брызги воды стелились крапинкой по щекам, а в глазах сияли вспышки рассвета. Иван лежал и нежился, не желая вставать. Он лишь щурился, спасаясь от яркого света и надеясь немного поспать.
– Вставай! – Кричали ему! – Че разлегся?
– Можно еще пять минут. – Мямлил он.
– 5 секунд! – Твердили ему в ответ. – 6, 7, 8…
Вспышки света рассеялись, взор прояснился, и Иван увидел Игната. Крепостной стоял прямо над ним и сиял беззубой улыбкой, махал полотенцем, набирал в рот воду и брызгался ей, как утюг. Затылок Ивана приклеился к полу. Рядом с Игнатом стоял Порфирий. Разгибая длинные костлявые пальцы, он громко произносил цифры. В зловещем блеске очков ушлого адвоката сияло отражение, в котором Иван с трудом узнавал себя. Глаз заплыл, скулу раздуло, а зубы шатались так, будто сами попали в нокдаун.
Лишь тогда, когда очкарик растопырил девять пальцев, Иван сумел оторваться от пола. На руках висели перчатки, а напротив стоял Николай. Широкоплечий, поджарый с закрученными в бараний рог усами, он был похож на Ивана Поддубного. На его лице не было и царапинки.
– Я больше не могу. У меня здоровья не хватит. – Задыхался Иван, опираясь на хрупкое плечо Игната. – Вы уже три дня пытаете меня здесь. Я просто умру до суда.
– Надо Ваня, надо через не могу! Времени мало и нужно интенсивно готовиться! Иначе будет не суд, а судилище. – Очкарик толкнул его, и Иван налетел на встречный удар Николая.
Несмотря на то, что полковник на фоне Ивана выглядел настоящим Гераклом, была у него и своя Ахиллесова пята. Старый добрый апперкот, которому научил Ивана его отец, оказался настоящим супероружием. Филигранное движение запускало кулак от земли к небу и даже полковник не мог от него уйти. Он приземлился на землю под радостный вопль обоих шоферов.
– По корпусу работай, по корпусу! – Кричал младший.
– По яйцам бей! – Добавлял более мудрый.
Лишь Ольга нервно повизгивала в стороне, не желая смотреть на то, как ее любимый мужчина устраивает мордобой с сыном. Иван падал чаще, но Игнат с адвокатом поднимали его до тех пор, пока бойцы не сцепились в клинче.
– Хороший у тебя крюк. – Похвалил Ивана полковник. – Кто тебя ему научил?
– Отец. Точнее отчим. – Задыхаясь от усталости, ответил Иван.
– Меня отчим учил совсем другим ударам.
– Так давай я тебя научу.
Старый добрый удар продолжил свое путешествие. Как реликвия, он переходил из поколения в поколение от отца к сыну. И, если для Ивана апперкот – стал отчимовским, то для Николая он был самым, что ни на есть отцовским.
Следом в бой пошел младший шофер. В отличии от Ивана, ему, в палате судебного защитника, противостоял его ходатай. Младший помощник правоведа, подобно умелому кулинару на протяжении часа готовил из шофера котлету.
– Тяжело в учении – легко в бою. – Сказал очкарик, поднимая шофера с пола.
– Все, что не убивает, делает нас калекой. – Шофер сплюнул кровь и снова повалился на землю.
– Достаточно! – Произнес очкарик! – По-моему, неплохо. Еще несколько дней и вы станете воинами, которые, может быть, выйдут из судебного поединка на свободу. Наша тактика проста. Первыми в бой идут «кулаки», бьются за Ольгу и старика, и мы надеемся на их победу. Если все пройдет хорошо, то может и другие бои не понадобятся, а прокурор отзовет обвинение. Если же этого не случится, то идем до конца. И наши подсудимые собственными руками будут бороться за свою свободу. Я лично буду вести это дело и следить за соблюдением правил, а мой ходатай выступит стряпчим.
– Будет стоять в углу с тряпкой? – спросил старший шофер.
– Нет, с тряпкой в углу будет стоять ваш секундант – Игнат. А стряпчий оформит завещание на случай… В общем, не будем о плохом.
Все и так было плохо, если не сказать, что чудовищно. Иван прекрасно понимал, что не выдержит судебного поединка с кровожадным майором. Тот затопчет его в землю, невзирая на апперкоты и никакая неделя подготовки его не спасет. Нужно бежать и, чем быстрее, тем лучше. Да, есть риск подвести Николая, ведь он отвечает за них головой. Николай не просто полковник, а его родной сын. Но и на этот счет у Ивана был ряд соображений. Во-первых, Николай пасынок самого Генерал-Губернатора и вряд ли его казнят или сошлют в лагеря. А во-вторых, Иван вернется в прошлое, а значит, у него появится шанс все исправить и тогда Николаю ничего не будет грозить. Нужно срочно бежать в НИИ.
Спустя три дня с момента последней встречи, они снова направились к профессору, который встретил их с широкой улыбкой в фойе конструкторского бюро. Впрочем, он был единственным, кто находился в здании с улыбкой. У всех остальных был абсолютно понурый вид. Помрачнели и гости из прошлого, ведь улыбался им не сам профессор, а его черно-белая фотография, обрамленная траурной рамкой в окружении красных гвоздик.
В актовом зале столпились люди, на главной сцене разлегся пурпурный гроб, за приоткрытой крышкой которого выглядывал нос покойника. Аккуратно причесанный, в роскошном костюме и окружении цветов, он отправлялся на последнее свидание. Несмотря на доносящиеся рыдания и всхлипы, на его бледном лице застыла ухмылка. Мастер похоронных дел постарался на славу и лицо у мертвого профессора было в разы счастливее, чем у живого. Он будто радовался, что наконец-то покинул этот мир и насмехался над гостями из прошлого, посеяв в них надежду и так жестоко ее обломав. Словно актер, он вышел на сцену, чтобы сыграть последний акт своей черной комедии.
Сотни людей расселись по залу. Наиболее близкие, расположились на сцене в непосредственном контакте с усопшим. Священник бубнил молитву, сотрудники НИИ накрывали ритуальный стол, а рядом с гробом, согнувшись в двое, рыдала старуха. Такая же бледная, как мертвец, в черном платье и черном платке она нависала над ним словно смерть. Она крепко сжимала руку усопшего, заливая слезами гроб.
– Володя-я-ая-а, Володенька-а-а-а. – Рыдала она, оголяя золотые зубы. – На кого же ты нас оставил родненький? Сегодня прощаюсь с мужем, а вдовой становится вся страна!
Публика сидела стройными рядами и всхлипывала, слушая плачь страдающей вдовы. Иван, два Владимира и Ольга выделялись среди остальных, радужными нарядами. Когда все вокруг облачились в черное, они олицетворяли все цвета российского флага. Им было неуютно ощущать себя белой вороной в стае черных лебедей, склонивших голову над павшим товарищем. Оставалось загадкой отчего умер профессор. В момент их встречи он выглядел измотанным и больным. Возможно старость его настигла в самый ненужный момент. Впрочем, делать что-либо в самый ненужный момент – его визитная карточка и Иван это прекрасно знал. Поэтому и смотрел на ухмылку бледного покойника с смешанным чувством печали и злобы.
– Где же ключ? – Думал он, вспоминая о старой копейке, спрятанной в подвалах НИИ. Спасительном детеныше советского автопрома, способного вернуть их домой. – Неужели этот старый пердун решил забрать его в могилу? Лежит и упивается слезами вдовы, смеется над нами, сжимая ключ в руках или пряча под пиджаком?
– Какого человека потеряяяааали! – Заливалась слезами старуха. – А я всегда знала и говорила, что у него золотые руки! Жаль только…
Она застыла, набирая воздуха в дрожащую грудь.
– Что из жопы растут – Прошептали хором шоферы. А старший даже смахнул с щеки скупую слезу.
– Жаль только-о-о, что больше они никогда не сожмут гаечный ключ. – Завершила старуха свой спитч.
Пока «черные лебеди» кружили вокруг мертвеца, стайка «белых ворон» привлекла внимание одного мужчины. Тот, завернутый в черный пальто, стоял у самого входа и внимательно наблюдал за процессией. Глаза гениального сыщика прятались за стеклами черных очков, а к уху прижималась такая же черная рация, в которую он периодически что-то докладывал. Гости из прошлого привлекли его внимание не только радужным внешним видом, но и специальной задачей, что поставил товарищ майор. Мужчина в пальто следил за ними уже несколько дней. Майор узнал, что они проникли в стены НИИ и общались лично с профессором и хотел разобраться, что за шпионские игры проходят у него за спиной. Для этого и посадил Ивану на хвост своего надежного человека.
Как только поп закончил молитву, а помощники накрыли стол, оба шофера ринулись к нему, чтобы выпить водки и произнести поминальную речь. С наполненными до краев рюмками они вышли на сцену и принялись нахваливать мертвеца. На перебой подчеркивали его проницательность, красоту и гениальность. Младший склонился над гробом и поцеловал сморщенный лоб покойника. Коснулся его руки, пытаясь нащупать ключ, но нашел только шрам на тыльной стороне ладони, который получил еще в студенчестве. Старший шофер не решился на обыск, он оказался куда сентиментальнее. Нос хлюпал, глаза увлажнились, и он громко чхнул.
– Будь здоров! – Сказал младший шофер, отойдя от гроба. – Да, старый, не думал я, что ты нюни распустишь.
– Не неси пурги! Какие нюни! – Смущенно ответил старший. – Сквозняк просто, простыл, видимо.
– Да-да! На моих похоронах!
Шоферы вернулись в зрительский зал, где Ольга, спрятавшись за спинкой стула, захлебывалась слезами от их трогательных речей. Подаренный Марусей платок впитывал в себя соленые реки, стекающие по румяным щекам.
– Кто этот замечательный человек? – Спросила она у них.
– Это я! – Хором ответили шоферы.
Люди продолжали выступать на сцене, пить водку и рассказывать о том, каким хорошим человеком был покойник. Шоферы слушали их с умилением, отвечая благодарным кивком.
Прощание с усопшим становилось все хаотичнее. Пользуясь суетой, гости из прошлого покинули актовый зал и принялись искать кабинет профессора. Где, вероятно, был спрятан ключ, способный завести не только заветную копейку, но и раскрыть врата времени. Ухода незваных гостей никто не заметил. И лишь мужчина в черном пальто покрался следом за ними.
На пути к кабинету они практически не встречали препятствий. Потрясенные трауром, научные сотрудники не обращали на них внимания, а некоторые даже подсказывали верный путь. Они быстро добрались до нужного этажа. В тесных коридорах с серыми стенами, длинными ковровыми дорожками и абсолютно одинаковыми дверьми отыскать кабинет профессора было весьма непросто. Напрочь забыв о его расположении, они прибегли к методу научного тыка. Путем проб и ошибок, ломились в каждую дверь и, по итогу, зашли не в ту.
На рабочем столе громоздилась гора документов, вершину которой, накрыла могучая рыжая борода. Вьющиеся от румяных щек, золотые кудри щекотали по грифам секретности, а у подножия горы, готовясь к ее покорению, блестела, словно горный хрусталь, бутылка «Распутинки», чьим напарником являлся граненый стакан, который, в лишенной оптимизма комнате, был точно на половину пуст.
Похожий на льва мужчина, тихо рыдал и тряс рыжей гривой. Он совсем не обращал внимания на гостей. След неутолимой печали, залил его лицо, а разбитый взгляд говорил громче любого анализа, что тот сильно пьян.
– Пить без закуски – смертный грех! – Заметил старший шофер, но тут же осекся, увидев в зубах хозяина кабинета дуло охотничьего ружья.
– Бяка! Фу! Брось! – Крикнул он.
Дрогнувший под рыжей челкой взгляд лениво навалился на гостя.
– Оставьте меня! – Неразборчиво сказал он, не вынимая дуло из рта.
– Че? Бабы? – С сочувствием уточнил старший шофер.
Младший решительно двинулся к столу и схватился за стакан, сделав его окончательно опустевшим. Он с пониманием посмотрел на рыжую бороду и нежно коснулся ствола.
– Не томи, рассказывай. – Шепотом сказал он.
Рыжий промычал что-то невнятное.
– Хватит сосать дуло! – Гаркнул старший шофер. – Убери ружье и расскажи все, как есть!
Рыжий выплюнул ружье.
– Да, бабы! – Признался он. – Их много, а я один. Прям, как Русь и Орда. И деться от них некуда. Что не день, то эпическое противостояние, где очень редко удается взять верх. Даже заначку не спрячешь.
Сунув бутылку в зубы, он сделал пару глотков. Затем, взглянул на старшего шофера, заметив в нем что-то знакомое.
– А я вас раньше нигде не видел? – С удивлением спросил он.
– Разве, что в гробу! – Пожав плечами, ответил шофер.
– В гробу? В гробу я видал всю эту старую-новую этику с его многоженством!
– Так разведись. Разведись на хуй! – Поддержал его старший шофер.
– Не могу! – Ответил рыжий. – Нельзя! Меня с работы попрут, обложат данью из алиментов, стянут кольчужную бронь и отправят в зону священных всевышних ордалий!
Он размазал предплечьем по рыжим усам прозрачные сопли и вновь прикусил зубами стальной ствол.
– Раньше одна жена была, да и та все быстро находила, а теперь-то их три, а это целый поисковый отряд. Уже ничего не спрятать. Не жизнь, а каторга. Уж лучше в СеКорь… Я устал от этого цирка с его фокусами. Они каждый день только и делают, что пилят и пилят меня. Пилят и пилят! И только стоит взять волю в кулак и утихомирить этих сирен, как на помощь им приходят тещи, а с этой гидрой мне уже, ну, никак! А кроме них еще и тести есть, которые, сообразив на троих, начинают учить меня жизни! А это не жизнь, а кромешный ад! Лучше б вообще никогда не женился!
– Все! – Замахал руками старший шофер. – Надоел ныть, как баба! Жми на курок и заткнись!
Рыжий вздрогнул от этих слов, его кадык скакнул и спрятался в зарослях бороды. Скрип от, стиснувших металл, зубов отдаленно напоминал мелодию похоронного марша, а толстый палец провалил курок.
– Нет! Не надо! – Взвыла Ольга в последний момент, но было уже слишком поздно.
Бородач свалился со стула. На пол брызнули капли водки, что выплеснулись из бутылки, которая последовала следом за ним.
– Да, беда! – Склонив голову, процедил старший шофер. – Большое горе иметь три жены и ружье, которое не может выстрелить.
Рыжий раскрыл глаза и посмотрел на гостей с благодарностью. Чудом оставшись живым, он пережил второе рождение и даже будучи пьяным, спешил отблагодарить за это шоферов. Достал из шкафа целехонькую «Распутинку» и протянул в дар гостям. Младший шофер потянулся к бутылке.
– Не надо! – Возразил старший, ударив его по рукам. – Что нам твоя водка, Эрик! Лучше дай нам по пивку!
Покинув неудавшегося суицидника-рецедивиста, они продолжили поиски логова профессора и быстро нашли нужную дверь. Она была слегка приоткрыта. Казалось, что хозяин кабинета еще вернется, и просто временно отошел покурить. На столе валялись стопки бумаг. Папки с чертежами плотно покрывали полки, на настенной доске, рядом с заумными формулами выступал эскиз ракеты. В глубоких ящиках под толстым слоем пыли таилось всякое барахло от карт таро до сборника цитат Ким Чен Ира, а вот ключа нигде не было.
Мужчина в пальто продолжал висеть у них на хвосте. Профессиональный навык заставлял его держаться подальше от цели и, находясь на другом конце коридора, он держал у рта рацию.
– ПШШШ, товарищ майор ПШШШ. – Докладывал он сквозь шум рации. – ПШШШ, наблюдаю за объектом ПШШШ объект проник в кабинет профессора.
– ПШШШ.– Послышалось из динамика.
– ПШШШ, принял. Работайте дальше. ПШШШ Не раскрывайтесь. ПШШШ Сообщайте о каждом передвижении ПШШШ Конец связи ПШШШ.
Устроив переполох в профессорской колыбели, гости из прошлого так ничего и не нашли. И лишь старший шофер продолжал проявлять женское начало, всхлипывая над фотографиями, висящими на стене. Младший держался достойнее и вздрогнул лишь тогда, когда за дверью вскрытого ими сейфа выстроились шеренги импортного вискаря. Кроме алкоголя там больше ничего и не было. Ни ключа, ни денег, ни секретных документов. Только бутылки и зажигалка ZIPPO. Старший шофер, шмыгнул носом, вдыхая газ из позолоченной коробочки. Едкий запах напомнил ему молодые годы, когда он еще стоял в очереди, чтобы приобрести жигуль, который изменит всю его жизнь.
– Ключа нигде нет. – На высокой, близкой к истерике, ноте возмутился Иван. – Старик снова меня наебал!
– Полегче, юноша! – Возразили шоферы.
– Не выражайся, Вань. – Согласилась, Оля.
– Вы меня не слышите?! – Напирал Иван. – Ключа нет! Мы в жопе! Как нам открыть машину? Да и есть ли она? Может и здесь он нас на…
– Отбой, юнга! Я знаю, что делать. – Старший шофер смахнул зажигалку в карман и помчался вниз, остальные последовали за ним. Не отставал от цели и их преследователь. Добравшись до парковки, гости из прошлого принялись бороздить лабиринты новых русских «пекинцев» и китайских «москвичей». Человек в пальто спрятался за одной из машин, продолжая свое наблюдение.
– ПШШШ я снова на связи. ПШШ – Сказал он, приложив к губам рацию. – ПШШШ объект ушел на подземную стоянку ПШШШ ищут какой-то автомобиль ПШШШ
– ПШШШ вот суки! – раздался из рации голос майора. – ПШШШШ не знаю, что они мутят, но мне это точно не нравится. Неужто они выведывали наши секреты у чокнутого профессора? ПШШШ Продолжайте наблюдение ПШШШ.
– Вот она моя ласточка! – Воскликнул старший шофер, обнимая родную копейку. Старые добрые жигули пылали в объятьях былого хозяина. Он смотрел на нее как на птичку, гладил крылья, трогал за хвост. Замызганная и одинокая она стояла здесь много лет и словно ждала его возвращения.
– А вот и я! – Сказал он, прижимаясь щетиной к капоту.
Она сохраняла былые формы. На ней не было вмятин и царапин. К привычным наклейкам с направлением на Берлин и характеристикой сорок четвертого президента США добавилась новая патриотическая «Поехали» с улыбкой первого космонавта.
Иван обнимал Ольгу, шоферы обнимали «копейку», и все радовались, словно дети. Жертвы транс-временного кораблекрушения после длительного шторма наконец-то нашли спасательный круг.
– И как мы ее откроем? – Спросил Иван.
– Ляхко! – Сказал старший шофер и щелкнул пальцем по колесику зажигалки. Словно Гефест, он поднес огонь к форточке жигулей, а та треснула от нагрева. Пара ловких движений и все они уже в салоне, сидят на пыльных сиденьях и с предвкушением стремятся обратно. Но только это «обратно» у них разное и каким именно оно будет тоже никто не знал. И это мало их волновало, нужно заводить мотор и как можно скорее разгонять машину.
Шофер разворотил панель, вытащил два провода и сцепил их. Мотор что-то фыркнул и заглох. Какие бы узлы из проводов не вили шоферы, машина продолжала хранить молчание. Может вредничала, а может для разговора ей требовался майор или целый полковник.
– ЕБ ВАШУ МАТЬ! – Выругался шофер. – У машины пустой бак!
Он достал из бардачка отвертку и взломал багажник.
– ВОТ БЛЯХА МУХА! И даже здесь нет канистры.
– И что делать? – Иван схватился за голову.
– Снимать штаны и бегать! – Едко ответил шофер.
– А если серьезно?
– Серьезнее некуда! Бензин кончился. Солнечные батареи придется заряжать до утра. Да и палевно это. Где мы возьмем удлинитель с розеткой? Так что придется работать по универсальной методике и делать топливо из говна и палок!
– Из чего?
– Ну, как из чего? – Шофер осмотрелся по сторонам. – Я уже сказал – из говна и палок. Ветоши я что-то тут не вижу. Так что вариант очевиден. Как тебе такое, Илон Маск?!
Он вытащил из багажника два ведра. Одно оставил у себя, другое передал растерянной Ольге.
– Действуем по старинке! – Сказал он. – Мальчики налево, девочки направо.
– ПШШШ Как обстановка, докладывайте ПШШШ – Послышался в рации голос майора.
– ПШШШШ Продолжаю наблюдение ПШШШ. Старший из подозреваемых упомянул Илона Маска ПШШШШ
– ПШШШ Вот сука! ПШШШ Я же говорил, что он шпион! ПШШШ Сговорились с старым маразматиком и украли наши технологии, чтобы передать их заморским буржуям ПШШШШ Продолжайте наблюдение ПШШШШ Группа захвата наготове ПШШШ
– ПШШШ Так точно, товарищ майор ПШШШШ
– ПШШШ Что они сейчас делают? ПШШШШ
– ПШШШШШШШШШШШШШ
То, что делали гости из прошлого не было и близко похоже ни на одни шпионские игры, какие могла представить себе даже самая возбужденная фантазия майора. Вот и мужчина в пальто не сразу подобрал слова, чтобы описать события.
Два шофера и Иван направились в один угол стоянки, Ольга пошла в другой.
Бросив ведро у несущей колонны, старший шофер присел на него и так напрягся, будто собрался родить. Жилы вздулись, щеки покраснели, на белках глаз накалились прожилки. Ведро громыхало, наполняясь ценным грузом.
– Учись студент! – Гордо сказал шофер, передавая ведро Ивану. Тот брезгливо поставил его на землю и долго не решался присесть.
– Это какой-то бред! Я не могу так. – Причитал Иван, цепляясь дрожащими руками за бляху ремня.
– Будь мужиком! Садись и делай! Это даже вопрос не жизни и смерти, а судьбы человечества! – Шофер ткнул Ивана в плечо. – Мы и так уже просунули шею в транс-временную петлю. Надо выбираться. Так что не кокетничай и присядь на дорожку. Поверь, станет легче.
– Я не могу! – Повторил Иван. – Отвернитесь.
– Салага! – Хором сказали шоферы и отошли в сторону.
Спустя несколько минут Иван вернул ведро старшему товарищу.
– Вот это да, юнга! – Воскликнул он. – Да тут целый гальюн! Никогда бы не подумал, что в таком маленьком человеке вместится столько дерьма! Золотой ты человек, Иван!
– Моя очередь! – Младший шофер с ревностью выдернул ведро и направился к колонне. Больше десяти минут Иван, старший шофер и Ольга ждали его у машины.
– И это все? – Старший шофер бросил брезгливый взгляд на ведро после стараний младшего.
– А что мало? – Робко уточнил младший.
– Мало – это не то слово. От кота толку больше!
– Я просто сегодня почти ничего не ел. В основном только пил.
– Да. – Зацокал старший шофер. – Так мы далеко не уедем. Ну, ладно, чем богаты, тем и рады!
Старший шофер сложил труды всех присутствующих в одну тару, взял из багажника черенок от лопаты и начал все тщательно перемешивать под брезгливые взгляды друзей. Затем, с помощью той же лопаты запихнул содержимое в бак и вернулся в салон машины. Оголенные провода сомкнулись в экстазе. Машина дрогнула и заревела. Рычала, как тигр, воняла как скунс. Из выхлопной трубы выпорхнул джин невыносимых зловоний.
– ПШШШШ Товарищ майор ПШШШШ – сквозь кашель и жжение в глазах сказал по рации мужчина в пальто. – ПШШШШ вызывайте подкрепление с средствами индивидуальной защиты ПШШШ кажется, они устроили газовую атаку ПШШШШШ
– ПШШШШШ Объявляю План Перехват ПШШШШ – Ответил Майор.
– Ха-ха-ха! – Звучал из солона торжественный и немного зловещий хохот старшего шофера!
– Ну что, дамы и господа! Еще чуть-чуть и МЫ ТРОНЕМСЯ! – Сказал он, обводя бешенным взглядом каждого пассажира. Его руки вцепились в руль, нога плавно проскальзывала по педали газа, а рукоять так и требовала включить ее на первую передачу.
– Пристегните ремни, зажмите носы. Наш корабль готов к пуску! – Шофер взглянул на новую наклейку и добавил. – ДЯДЯ ЮРА, МЫ ВСЕ ПРОСРАЛИСЬ! ТРИ, ДВА, ОДИН… ПОЕХАЛИ!!!!