Планета биороботов

Влекомый любопытством Толя проник в юрту, где лежал покойник, и стал наблюдать за действиями экзотического, загадочного человека. Тот сел у изголовья усопшего, неторопливо разложил возле очага пучки какой-то сухой травы, достал хомус и начал исторгать из него одну высокую ноту, изредка прерывая пронзительную вибрацию подбрасыванием травы в огонь и своим глухим, горловым завыванием, похожим на вой ветра в печной трубе. Трава ярко вспыхивала, испуская удушливый дым. Голос шамана прошивал виски стальным стержнем. От звука хомуса голова шла кругом. Очень хотелось покинуть это место, но любопытство оказалось сильнее. Толя сидел. Терпел и сидел.

Прошёл час, второй, третий. За стеной юрты опустилась глубокая ночь. Налетел сильный ветер. Может быть, даже, ураган. Или это было только в голове наблюдателя? Но он слышал, что за спиной что-то происходит. Там, снаружи. Вокруг этого звона и воя, внутри которого он находился вместе с шаманом, его музыкой и дымом. Мир вращался вокруг них. Всю ночь. Пока неожиданно не стихло. Покойник открыл глаза. Громко прокашлялся. Сел. Обвёл юрту злым взглядом черных, узких глаз. Затем грязно выругался. Залпом выпил какой-то настой, протянутый целителем. Снова выругался. Встал и покинул юрту.

Как такое могло быть?..

С тех самых пор железобетонная конструкция официальной науки, гласящая, что смерть – это конец всему, обрела облик картонной коробки. Анатолий понял, что есть что-то ещё, помимо видимого и материального, что-то невидимое, но более сильное, о чём учёные предпочитают молчать. То, что вырывается иногда из-под их тотального контроля и не поддается никакому объяснению. То, что в народе называется просто: «чудо».

Творить чудо может только волшебник. Настоящий волшебник. Не какой-нибудь там распиаренный обиратель карманов доверчивых граждан, а первоклассный кудесник.

Одного такого он точно в жизни встречал. Значит, есть и другие.

Конечно, разных там шарлатанов полно, хоть пруд ими пруди. Открываешь любую газетёнку и вот они вам, пожалуйста. Выбирай на любой вкус. Палитра пестрая. От предсказателей и гадалок, до магов и чародеев. Только деньги плати. На словах, любое желание исполнят. Или не исполнят?.. Но если есть такие, которые показывают фокусы, то, значит, есть и такие, которые могут сделать всё по-настоящему. Иначе первые не имели бы никакого успеха. Один настоящий волшебник создаёт огромный рынок для тысячи шарлатанов. И как его одного отыскать среди всей этой горы мусора?..

Хороший вопрос…

Ведь, наверняка, где-то он есть. Живёт себе тихо в укромном местечке. Живёт и не знает, что совсем рядом с ним ходит по Земле такой замечательный парень, который может изменить Мир.

«Пора бы нам уже познакомиться, – подумал Анатолий, – Сам я такое чудо сотворить не могу. Но я могу выполнить задуманное. И как это мне без Него сделать?.. А ещё было бы классно, если бы Он зашёл туда, на тонкий план, и перерезал все ниточки, на которых подвешены биороботы. Они же, наверняка, управляются кем-то. Тем, кто их создал. Вот тогда бы им всем стало бы не до смеха. В один миг они потеряли бы управление. Каждый из них, вдруг, стал сам за себя. Вот тогда бы пошло месиво. Жесть. Но лучше это сделать потом, когда они все будут под моим контролем. Да. Так. Сначала взять их всех под контроль, затем стравить их друг с другом…».

На этой мысли он и уснул. Под самое утро.

Глава 2. Любимая мамочка

Он победил. Он победил их всех. Даже Смурфика. На последних минутах трафика снёс мечом ему голову и стал королём Вестландии.

Долина Магов полна таинственного очарования. Высокие горы хранят в себе множество секретов, cпрятанных в глубоких пещерах. Дремучие леса покрывают широкую равнину и обступают большое, синее озеро. На его скалистом берегу стоит средневековый город, обнесенный высокой каменной стеной с мощными, остроголовыми башнями. В нём проживают ремесленники, строители, рыбаки, лавочники, трактирщики, купцы, судьи, стражники и, даже, воры. Посреди города на горе возвышается Кремль. Там обитают король и министры. За городом на широких полях за чертой Волшебного Леса раскинулись многочисленные фермы, деревни, дворянские поместья и замки с предместьями.

Игрок может за реальные деньги, заплаченные владельцу игры, купить себе любой персонаж и поселиться в этой стране. Можно стать фермером, выращивать овощи и злаки или разводить различную скотину; затем продавать на рынке такие продукты питания как картошка, тыква, зерно, молоко, масло, сыр, яйца, мясо и прочее, а на вырученные игровые деньги, именуемые здесь «баксами», обустраивать своё хозяйство. Можно заняться каким-нибудь ремеслом в городе, например, бондарским и делать бочки. Построить себе дом, покупать всё необходимое для жизни и работы: еду, инструменты, дрова, оружие, лошадей, и даже нанимать работников из числа таких же игроков или купить рабов. Последние являются роботами. Они производятся в подземельях Кремля. Это королевская монополия. Стоят они по-разному в зависимости от своего назначения. Самыми дорогими являются работники в ремесленные цеха и солдаты. Первые потому, что в них заложено много технических программ, вторые – от того, что не знают жалости и страха, и рубятся, пока, живы. Рабы не нуждаются в заработной плате, но за ними требуется постоянный присмотр. Они тупы, ленивы и их нужно постоянно кормить. В игре они присутствуют исключительно для того, чтобы выполнять различную чёрную работу: копать, молотить, пахать, чистить хлев или сражаться. Внешне они сильно похожи на обезьян: такие же плотные, сутулые, чёрные, волосатые, с плоскими, скуластыми лицами. Они резко отличаются от облика каждого персонажа, словно воплощающего в себе тонкие черты античных героев.

Если денег у персонажа скопиться достаточно много, то можно перейти в купцы. Скупать оптом продукцию ремесленников или фермеров и затем продавать её на рынках в соседних замках и деревнях, или стать трактирщиком, или купить у короля дворянский титул с поместьем и крестьянами (рабами), или какую-нибудь чиновничью должность, за которую затем получать из казны жалование.

За дорогую плату продаются кресла министров. Те управляют каким-нибудь департаментом, принимая в рамках королевских указов какие-либо решения, обязательные для тех, кого они будут касаться. Так, можно запретить бондарям делать бочки из сосны. Правда, если на такие приказы поступят жалобы, то король может их отменить. Даже более того – отстранить министра от должности, назначив ему любой другой персонаж, более низкого значения, или, вообще, посадить в тюрьму на определенный срок. Из неё тот выйдет надсмоторщиком за рабами или каким-нибудь рабочим на стройку, в ремесленные цеха или мастерские, либо вообще превратиться в бродягу или вора. Но это в том случае, если король конфискует у него все заработанные за игру деньги и приобретенное на них имущество.

Если купить роль стражника, то игрок получает право входить в любые дома и ловить, тех, кого судья объявил в розыск на основании поступившей на него жалобы. За каждого пойманного преступника из казны выплачивается премия. Арестованного сажают в тюрьму, и судья определяет ему наказание: штрафует или казнит. В последнем случае персонаж удаляется из игры, теряя все деньги, затраченные на него игроком. Эти деньги отходят к казне.

И только король свободно не продаётся. Им можно стать, убив короля. Сделать это вправе обладатель старшего дворянского титула – герцог, изначально самый дорогой персонаж. Это – маленький король. Он живёт в своём замке за городом, где имеет своих подданных – крестьян и ремесленников, проживающих в предместье, казну и стражников. Им может стать и любой другой персонаж, собравший достаточное количество игровых денег, баксов, и купивший у короля этот титул. Правда, есть одно исключение: если король по какой-либо иной причине выходит из игры, например, надает со стены Кремля на скалы, то этот персонаж продаётся владельцем игры с открытого аукциона.

Король облагает всех своих подданных налогами. Кто их не платит, того штрафует судья. За счет этих платежей образуется королевская казна. Из неё получают жалование стражники, судьи, министры и другие чиновники. Король вообще может принимать любые решения (Указы), и они будут обязательны для всех. Кроме воров, орудующих по ночам в городе, и лесных разбойников, каким-то чудом выживающих в Волшебном Лесу, где они могут грабить купцов, везущих свои товары из одного поместья в другое без достаточного охранения.

Если у кого-либо из персонажей сложится сложная ситуация, то он может обратиться к священнику, для чего пойти в Церковь, расположенную рядом с Кремлём, заплатить деньги и получить совет. Священник – это фигура владельца игры. Она не назначается, и не продаётся. Это что-то вроде платного справочного бюро. Консультации, выданные одному персонажу, другим участникам игры не раскрываются.

Суть игры заключается в том, чтобы организовать жизнь города через взаимодействие различных персонажей. Они могут торговать между собой, договариваться о совместных действиях, например, таких, как строительство платного моста чрез какую-либо из рек, впадающих в озеро, или заговор против короля, могут даже жениться и обзаводиться семьей. Дети, рожденные в игре, становятся дополнительными, бесплатными персонажами игроков, образовавших семью, и управляются кем-либо из них непосредственно или через одного из родителей. Подросший ребёнок может стать кем угодно по выбору этих игроков, поскольку каждый персонаж может повышать свой статус, накапливая определенное количество баксов и покупая себе землю, дело или доходные должности. Так, если купить у короля дворянский титул с крестьянами и поместьем, то потом можно дорасти до герцога и самому стать королем, убив его.

Самым дешёвым является эмигрант. Но для того, чтобы ему поселиться в городе он должен пересечь границу Вестландии, пройти через Волшебный Лес и не погибнуть. На пути его ожидает множество хитрых ловушек и неисчислимые враги. Они подстерегают за каждым поворотом тропы. Пакостливые гномы могут в любую минуту вонзить в спину отравленную стрелу. Племя голодных людоедов рыскает по лесам в поиске добычи. Чёрные маги забирают жизненную силу, стоит только встретить их на своём пути. Огромные гоблины одним ударом сучковатой дубины плющат всякого, кто окажется у них на дороге. Огнедышащие драконы охраняют входы в пещеры, где спрятаны различные волшебные предметы, такие как: меч Эскалибур, бронезащита, шапка-невидимка, целительный бальзам, обереги от проклятий, источники живой и мертвой воды, запасная жизнь, сапоги-скороходы, крылатый конь, способный переносить на любые расстояния, в пределах леса, и многое другое, без обладания которыми рассчитывать на успех – просто смешно. При этом действует жёсткая конкуренция. Каждый играет сам за себя и легко может убить зазевавшегося соперника.

Потом, за чертой Волшебного Леса, все эти вещи больше не действуют. Но их можно продать антиквару или купцу, и на вырученные деньги купить себе дом, лавку, цех, трактир, а то и выторговать у короля доходную должность или дворянский титул.

Надо заметить, что время в Вестландии понятие сильно относительное. Оно не такое стабильное, протекает несколько иначе, чем по эту стороны монитора, и может менять свою продолжительность в зависимости от интенсивности деятельности персонажа. Чем активнее тот будет участвовать в различных ситуациях, тем медленнее для него потечёт время. Главное, запустить какой-либо процесс. Например, строительство дома рабами. Далее, он будет поддерживаться Программой автоматически в средних, заданных персонажем, параметрах. Если конечно иной персонаж активным образом не включится в изменение этих установок, и не встретит на своём пути столь же существенного противодействия. В среднем одни земные сутки ровняются одному игровому году.

Смурфик прошёл длинный путь от эмигранта до короля и успешно правил Вестландией около одного земного года. За это время он подавил пять восстаний, предотвратил семь заговоров и казнил тринадцать герцогов. В результате сформировал большую казну и наводнил город тайными осведомителями. Для того, чтобы подобраться к нему вплотную пришлось изрядно потрудиться.

Но он своего добился. Ему это удалось. Сначала, как и Смурфик, он прошел весь Волшебный лес. Получилось это не сразу. Лишь с десятой попытки и ценой потери почти всех добытых волшебных предметов. Денег от продажи оставшихся едва хватило на покупку ветхой рыбацкой хижины, лодки и сети. Занятие не сильно доходное. Поэтому долгое время он ловил на озере рыбу. Затем, купив должность стражника, хватал преступников. Скопив достаточное состояние, вошел в личную охрану короля. Дважды раскрывал перед ним попытки герцогов подкупить себя, за что получил в награду дворянский титул. По секретному заданию организовывал ложный заговор. После его успешного разоблачения, вошёл в доверие и сам стал герцогом. Некоторое время правил своим отдалённым от города замком, наполняя пустую казну. И лишь затем, подговорил трёх герцогов на восстание и штурм города, а сам, в самый ответственный момент, ударил бунтовщикам в спину, убил двух герцогов и третьего взял в плен. После чего, на церемонии своего награждения срубил королю голову наградным мечом.

Теперь его ник «Пикачу» будут знать все.

* * *

Миша удовлетворенно откинулся на спинку стула.

«Я сделал это! Я – лучший», – ласкала сознание мысль.

– Мамочка! – крикнул он громко, – Я победил! Иди скорее сюда! Посмотри. Мамочка! Я стал королём! Слышишь? Я теперь король! Король Вестландии – это я!

Но никто не откликнулся и не пришёл. В квартире стояла непривычная тишина. Даже телевизор в маминой комнате не работал.

«Спит уже или ещё с работы не пришла? – подумал он. Взглянул на часы: двадцать пять минут десятого, – Да. Наверное, уже спит».

Компьютер приятно жужжал. За окном смеркалось. По комнате расползались тёмные тени. Глаза, привыкшие к яркому свету монитора, едва различали предметы комнатной обстановки, которые никак не соответствовали тому высокому положению, какой он обрёл. Но здесь это не имело никакого значения. Особенно в такую минуту. Всё плавало в каком-то сиреневом мареве.

На плечи навалились усталость. Сильно захотелось есть.

Миша встал и привычно направился на кухню к своему верному другу – старому холодильнику. Там всегда его ожидало что-нибудь вкусненькое. Однако, на этот раз в нём ничего съедобного не оказалось. Тусклый свет лампочки осветил пустые металлические полки. Только коробочки с непонятными лекарствами, тюбики каких-то мазей, кусок ярко-жёлтого маргарина на треснувшем блюдечке, да прокопчённый, алюминиевый ковшик у дальней стенки. В нём на последних остатках вареных макарон ютился пушистый клубок серой плесени.

«Странно…, – подумал Миша, – Чего кушать то?..»

На газовой плите одиноко возвышалась ёмкая, тёмная кастрюля. Под крышкой он обнаружил холодный суп. Поворошил загустевшую жижу железной поварёшкой и сморщился: без мяса. Одна капуста плавала среди крупно нарезанного картофеля.

– Мамочка! – вырвался из него крик в глубину квартиры, – Я кушать хочу!

Но снова никто ему не ответил.

– Охо-хо… – печально вздохнул он, – И это в такой день! Бедная моя мамочка. Наверное, ещё с работы не пришла. Опять деньги ищет. Опять у нас денег нету…

Они жили вдвоём в двухкомнатной, малогабаритной квартирке на втором этаже пятиэтажного, сталинского дома. Отец покинул их примерно через три года после Мишиного рождения. Алиментов почти не платил. Не заходил. Не звонил. И вообще, как бы умер, ничем не проявляя своего присутствия в этом мире. Мать где-то работала. Получала мало и нерегулярно. На жизнь едва хватало. Миша ничем ей не помогал. Три года назад какими-то неимоверными усилиями они сумели собрать денег на подержанный компьютер. За ним он весь день и просиживал, что, собственно говоря, и составляло основное содержание его сознательного времяпровождения.

«Ну, ничего… – крутилось в голове, – Как мамочка говорит: как-нибудь протянем».

Из еды Миша больше всего предпочитал мясо. В конце концов, он – воин, а не какой-нибудь там козёл, чтобы жевать капусту. От неё нет никакой сытности, только живот пучит.

Понюхав суп, он закрыл крышку и стал рыскать по кухонным полкам. Но, ничего кроме обломка старого хлебного сухаря не нашёл. Жадно его сгрыз, но только раззодорился. Пришлось вернуться к плите; как говориться, голод – не тётка.

На обеденном столе возле брошенной разделочной доски, рядом с большим кухонным ножом досыхали овощные обрезки. Решительным жестом он смёл их в сторону, почти на пол, установил глубокую тарелку, плеснул в неё постных щей и съел, морщившись и глубоко вздыхая. Привычно бросил грязную посуду в мойку и пошёл в мамину комнату, где на столе должна лежать для него записка.

Мама всегда оставляла ему записку, если уходила из дома в то время, когда он спал или играл. В ней она сообщала, что следует кушать, где это лежит и когда она вернётся. Иногда оставляла в ней деньги, для того, чтобы он смог продлить трафик на тот случай, если тот, вдруг, закончится. Не много, рублей сто. Но это было как раз то, что именно сейчас ему и недоставало. Ведь победа к нему пришла на последних минутах оплаченного времени. Не удалось даже насладиться восторженными отзывами очевидцев, не то, что показать мамочке своё великое достижение.

Только возобновив трафик, он получит такую возможность. И даже более того, Призовой фонд – Сертификат, дающий право целый год играть бесплатно. Теперь ему не нужны будут деньги. Но выигрыш следовало забрать в течение двадцати четырех часов. Иначе, по установленным правилам, он будет считаться невостребованным и снова вернётся в игру. Времени впереди – хоть отбавляй. Поэтому Миша сильно не беспокоился. Ему оставалось лишь заявить о себе на сайте владельца игры, получить от него электронный ключ доступа к Хранилищу Сокровищ и перекинуть содержимое Сундука на свой счет. После этого он обретёт полную, что называется, независимость, какую и положено иметь Королю, лучшему из лучших, победителю Короля. Теперь к нему будут записываться на приём, засылать деньги, наперебой доносить друг на друга, обращаться за советом и помощью. Теперь он будет определять формат игры. Решать, кого выбить из неё сразу, а кто может ещё и помучаться какое-то время. Теперь он здесь Хозяин. Он – Пикачу, гроза и сила. Он – лучший. Он – главный.

Да, теперь у него могут появиться свои деньги. Потому что Король получает в качестве бонуса десятую часть Казны. Программа автоматически переводит его долю в реальные деньги, перечисляя на банковский счет, раз в месяц, тридцатого числа, исходя из фактического остатка. На эти деньги он даже сможет заказывать еду из любимого «Макдональдса». С доставкой на дом. Прямо к столу. Ему больше не придётся выходить на улицу в этот вонючий Гастроном, где стоит платёжный терминал, для того, чтобы засылать деньги провайдеру. Их теперь у него точно будет достаточно. Вполне хватит для того, чтобы нормально существовать в этом идиотском мире, который, собственно говоря, и нужен только для того, чтобы бесперебойно работал компьютер, и под рукой всегда стояла нормальная еда. Всё остальное – неважно.

* * *

Внезапный позыв развернул его к туалету. Засиделся. Давно туда не заглядывал. Вот ещё одна досадная необходимость, пробивающая в самый ответственный момент. Сколько бы он заработал игровых денег, если бы не это. Как обидно выходить из игры ради такой глупости. Стоит только остановиться, и ситуация тут же меняется. Потом всегда приходится долго наверстывать или вообще начинать сначала. Поэтому некоторые, как они позже делились своим опытом на форуме, предусмотрительно одевали памперсы. Но на такую роскошь мамочка денег никогда не давала. Говорила, что их нет. И даже сильно расстроилась, когда, однажды, он не выдержал и обделался. Заставила его самого стирать грязные штаны. Очень было обидно.

Но теперь это всё в прошлом. Все сожаления и обиды. Вне недоразумения и печали. Он выиграл. Он доказал всем, кто он такой есть. Он на горе. Можно сказать: «Царь горы». Деньги будут на всё. Даже на памперсы. Он больше не обуза. Мамочке не в чем будет упрекнуть его. Даже наоборот. Узнав, наконец, чего он добился, она станет гордиться им. Не просто так «просиживал штаны» возле компьютера.

Он помнил, как она в первое время убеждала его делать уроки, ходить в эту дурацкую школу, даже, однажды, спрятала шнуры, чтобы заставить убрать в комнате. Как он в ответ портил учебники, прогуливал занятия, топал ногами и даже заплакал два раза. И как она, наконец, через два месяца, сдалась и больше не мешала играть, а когда период вынужденного школьного обучения прошёл, взглянула в итоговый аттестат, махнула рукой, обняла и сказала: «Сиди дома. Мир ужасен. Нечего тебе там делать». Потом решительно рвала повестки, приходящие из военкомата, и строго-настрого наказала: никогда, никому не открывать входной двери. Даже не подходить к ней, если кто-нибудь будет в неё звонить. «Помни, – говорила она, – У меня всегда с собой ключ. Я звонить в дверь не буду. Я открою её сама. Чужим у нас в доме нечего делать. Никого не впускай».

Да… теперь всё изменится. Она должна это узнать. Он непременно покажет ей восторженные отклики, которые сейчас разрывают весь Интернет. Надо поскорее взять денег. Возобновить трафик и тогда жизнь сразу продолжится. Новая жизнь, полная триумфа и радости.

В приподнятом настроении он вышел из туалета. Тёмный, узкий коридор враждебно ощетинился острыми углами втиснутых в него комодов. Миша включил свет.

Выключатель находился сразу возле зеркала. Невольно бросив туда взгляд, он увидел в нём существо среднего роста, неопределенного пола, с длинными всклокоченными, жидкими волосенками пшеничного цвета, сутулое, узкое в плечах и сильно раздавшееся в бедрах. Серое лицо стекало к щекам, а маленькие, белесоватые глазки подслеповато хлопали, словно подмигивая.

«Кто это?», – промелькнуло в голове.

«Это я», – последовал незамедлительный ответ.

Он протянул к нему руку. Существо сделало то же самое. Их указательные пальцы соприкоснулись.

– Странно… Неужели это я? – признал его Миша, – Привет, – помахал растопыренный ладошкой, – Меня зовут Пикачу, – произнёс, не то здороваясь, не то знакомясь, – Давай дружить.

Отражение, так же помахало в ответ, словно принимая предложение.

– Будет минуточка, заходи. Поиграем.

Странный образ ничего не ответил. Просто ушёл за рамку.

* * *

Мать неподвижно лежала в своей комнате на кровати, поверх рваного покрывала, одетая в затасканный домашний халат неопределенного, тёмного цвета. Застыв и выпрямившись, она устремила к пожелтевшему от времени белёному потолку длинный, острый нос и совершенно не отреагировала на включенный свет пропыленной потолочной люстры.

– Ой, Мамочка? Ты, дома?! – удивился Миша. – Я, тебя, не разбудил? Мамочка, – тронул её за холодную руку.

Но мать не откликнулась, как это обычно бывало. Она вообще не обратила на него никакого внимания. Словно окаменела. Даже цвет лица её стал таким же жёлтым, как потолок с глубокими, чёрными разводами вокруг плотно сомкнутых глаз.

Это полное безразличие к нему несколько озадачило Мишу.

Он настойчивее дернул её за рукав.

– Ты, меня, слышишь!? – требовательно взвизгнул надтреснутым фальцетом.

Но снова безрезультатно.

– Как крепко, ты, спишь… – удивился он, недоуменно хлопая белесыми глазками, – Давай, просыпайся. Деньги нужны. Трафик закончился.

Но опять не последовало никакой реакции. Обычно, после таких слов она тяжело вздыхала, доставала маленький, потрепанный кошелёчек из синей, хозяйственной сумки, и совала ему в руку какую-нибудь мелочушку – рублей сто. Он тут же бежал к платежному терминалу, возвращался к компьютеру, и снова погружался в игру. Иногда надолго. Настолько, насколько позволял счет, полностью теряя ощущение времени. А когда отрывался от игры, то чаще всего находил её дома. Ел, спал, брал денег, пополнял счет и опять уходил в привычную для себя среду, полную радостных переживаний.

Но сейчас что-то пошло не так. Мать не проснулась, не встала, не вздохнула, кошелёк не достала, денег не дала. Она словно его не слышала. Лежала себе на кровати и лежала, не шелохнувшись. И это в такой день!

В голову стали закрадываться недобрые предчувствия, поднимаясь откуда-то снизу, куда он только что плеснул холодных, постных щей.

– Мамочка, а, ты, знаешь, я выиграл! – воскликнул Миша, как можно бодрее, – Я их всех победил! Слышишь? Всех! Даже Смурфика! Ты, не рада?.. Я теперь лучший! Я Король! Я сильнее всех… Это теперь моя игра… Пойдём, покажу. Сама всё увидишь. Только… ты… это… ты… того… чего, спишь-то всё, а?..

Он хотел ещё что-то сказать, но не смог. Все слова куда-то, вдруг, запропастились. Живот громко забурчал от подкисшего супа. Сердце в груди сжалось.

Минуту он простоял молча. Странное мамино поведение озадачивало. Такой он её никогда раньше не видел. Не могла она так крепко спать, чтобы его не слышать. Не могла она не обращать на него внимание, когда он стоит рядом. Не могла она быть полностью безразличной к такой новости!

– Мамочка, просыпайся, – толкнул он пальцем в окаменевшее плечо, – Не пугай меня. Вставай скорее. Слышишь! – топнул ногой и ещё более настойчиво толкнул в бок.

Его это уже злило. Её молчание доводило до бешенства. Лучше бы она просто послала его и отвернулась лицом к стене.

– Ты, слышишь меня или нет! – истерично завопил он и со всего размаха шлепнул её ладонью по неподвижной груди.

Он даже не ожидал, что она окажется такой твёрдой. Как стол. Даже самому стало больно.

«Чего это с ней? – промелькнула в голове мысль, – Почему такая?.. Почему как мёртвая?.. – наконец, стало, доходить, – Как это?.. Зачем?.. Почему!?. Мамочка!»

– Не надо! Вставай! – крикнул, хватая мать за руку, – Хватит спать! – рванул на себя.

Она подалось вперёд и словно большая кукла опрокинулось с кровати на пол прямо ему под ноги.

– Во, чёрт! – отскочил Миша в сторону, – Мамочка! Зачем, ты, так!.. Почему?.. За что! – растерянно уставился на неподвижное тело.

Ему как-то в голову никогда не приходило, что она может, когда-нибудь, вот так запросто, взять, и его оставить. Бросить, можно сказать. Махнуть рукой и уйти. Навсегда. Куда-то туда, откуда, как он знал, больше не возвращаются. Внезапно. Ничего не сказав. Не предупредив… Такого, просто никогда не могло произойти ни при каких условиях. И, вдруг, на тебе!

Как же теперь быть?..

* * *

Ни друзей, ни родственников, с кем можно было бы посоветоваться, Миша не имел. Позвать кого-нибудь на помощь, не мог. Соседей своих не знал. Интернет не работал. На форум не выйти. Спросить совета не у кого. На мобильный телефон мать денег не давала. Да, он ему и требовался. Звонить всё равно некому. Впервые за многие годы он оказался лицом к лицу с неизвестной ему реальностью. Здесь всё было настроено против него. Действующие тут правила работали только на одно: лишить его возможности жить своей жизнью, то есть играть столько, сколько ему хочется. Навязчиво, агрессивно, безжалостно эта реальность вырывала его из того мира, в котором он существовал, сминала, давила, и заставляла делать крайне неприятные вещи, такие как: чистка зубов, уборка комнаты, стирка штанов, выполнение школьных, домашних заданий, покупка продуктов в магазине и многое тому подобное. На самом деле это всё не имело никакого отношения к тому главному, что наполняло его, и потому являлось, по его убеждению, совершенно лишним. Однако, другие люди, и главное мамочка, придавали всей этой ерунде большое значение. Понять их Миша не мог. Поэтому он убегал, прятался. Но внешняя реальность неотступно следовали за ним и вот, наконец, настигала. Теперь ему предстояло как-то самому решить, как дальше существовать, как находиться в условиях, когда нет возможности переходить. Запасной жизни здесь никто не имел.

Пустая квартира. Умолкший «Интернет». Дом, наполненный странными звуками. За стенами тьма. Глухой гул машин. Злобные твари снуют по тротуарам. Он различает их голоса, гулкие, каркающие, надтреснутые, как собачий лай. Он слышит, как они там ходят. Там их неисчислимо. Толпы. Они повсюду. Спасения от них нет. Стоит только выйти на улицу, как они тут же набросятся, унизят, ограбят, начнут издеваться. Заставят его что-нибудь делать. Потом, отберут компьютер, деньги, здоровье. Запинают ногами и бросят помирать возле помойки. Никто за него вступится. Никто не поможет. Никто не защитит. Потому, что некого рядом не осталось. Некому его накормить, одеть, обстирать, приласкать и утешить. Некому отогнать от него толпы снующих за стенкой монстров. Один он остался. Один в целом мире. Как дальше жить?..

Миша уперся спиной в косяк двери и медленно сполз по нему на пол. Коленки упёрлись в подбородок. Он обхватил их руками и тихо заплакал.

Куда только делась его удаль? Куда исчезли находчивость, смелость, решительность, сообразительность, отвага, стремительность, ловкость? Они все внезапно куда-то пропали вместе со световым мечом, магическими заклинаниями, запасными жизнями, броневой защитой, телепортом и шапкой-невидимкой. Ничего не осталось, что могло бы ему помочь, укрепить, усилить, поддержать, двинуть вперёд. Его словно раздели. Бросили голым посреди людной площади под столб яркого фонаря. Тысячи невидимых глаз уставились из темноты на его нежное тело. Тысячи язычков зацокали в предвкушении хорошей поживы. Окружили тёмным, плотным кольцом со всех сторон и, как волки, ждали только сигнала, чтобы наброситься.

Неужели всё кончено… И это тогда, когда, казалось, что всё только начинается…

Мише так сильно стало себя несчастного жалко, что он заревел громко во весь голос и рыдал около получаса. Затем слезы внутри кончились. Горе вышло. Пришла усталость и тупая злость.

Как могла она его бросить? Как посмела так подло предать? Сбежать, столь стремительно и безвозвратно!.. И это в такой день!.. Неужели он ничего для неё не значил все это время? Неужели она только притворялась, что его любит?

– Гадина! – пнул сын ногой бездыханное тело.

Была бы она нормальной, никогда бы так не поступила. Прежде чем уйти обязательно позаботилась бы о сыне. Накормила его, напоила, денег оставила. Как говориться: сделай, что должен, и поступай дальше, как хочешь. Так нет! Скопытилась. Да ещё дома. Прямо в кровати. Как будто не могла найти для этого более подходящее место. Хотя бы там, у себя на работе! Что, вот, теперь, с ней делать? Как находиться в одной квартире? Как её теперь хоронить? Начнёт тухнуть. Пойдёт запах. Поползут черви. Расползутся по всей квартире. В компьютер залезут. Испортят там что-нибудь. Метёлкой их оттуда не выметишь. Знает же, что ему из дома некуда деться. Нарочно так сделала. Подложила свинью напоследок. Вот, ведь, тварь какая!