25 августа 2020
О-хо-хо… Ни на миллиметр. Выслушав скороговорку старшего лейтенанта Лидочки, Тихон решил к начальству с итоговым рапортом сегодня не ходить – раз порадовать друга Серегу больше нечем, то и огорчать его, сердешного, не стоит. Себе дороже. И тащить папки с бумагами домой тоже нет ни желания, ни смысла. Журовское дело, похоже, себя исчерпало, хотя поначалу казалось – пойдет гладко, и зацепки нашлись неплохие… нет, сорвалось.
Белых фордовских фургонов в городе, по данным дорожников, за тысячу, а ведь есть еще и область; пока все проверишь, как раз и на пенсию пора… майорскую, никак не выше… на чужой каравай рот не разевай. Как она сказала?.. неоднократно обошли?.. молодцы, ничего не скажешь. Обошли. Там, на фармзаводе, тоже – прошлись бы, взяли пробы, где получилось, и по домам. И обошли бы нужное место стороной. Нет, надо было поручить кому-то из мужичков – тем хоть есть чего прищемить в крайнем случае… так ведь сам районный босс ее и рекомендовал, Лидусю эту… Внуков у нее, видите ли, нету… бабы – они бабы и есть.
Пара инспекторов, переодетая в цивильное платье, полтора часа безрезультатно фланировала по окрестностям триста пятнадцатой аптеки и к концу рейда вдрызг разругалась. Причиной послужили различия во взглядах на роль женщины в современном мире.
Спор остался неразрешенным, а поручение старшего следователя – невыполненным. Разумеется, они старались, добросовестно исходили район предполагаемого появления нужного человека вдоль и поперек, даже по своей (точнее, Лешиной) инициативе напоследок прочесали прилегающие территории – скверы и школьный двор. Там, позади одноэтажной пристройки, где размещались какие-то склады и мастерские, лейтенант Писарев, вопреки возражениям старшей по званию, отвлекся.
Углядел троицу неопрятного вида мужчин, скорее всего местных бомжей, занятых извечным «на троих», со строгим лицом направился к ним. Задал несколько вопросов, а также провел воспитательную беседу, предъявив служебное удостоверение – иначе его, гражданского, просто послали бы по известному адресу. А офицера при исполнении – выслушали внимательно, обещали больше не пить, носить маски, не сорить и соблюдать противопожарные меры, то есть не разводить огонь и не бросать окурки куда попало.
В аптеку опрошенные, по их словам, в среду не ходили, следовательно, и белых микроавтобусов, нарушавших правила дорожного движения, там не видели. Под завязку набитое стеклотарой общее для всей компании средство производства лейтенанту на глаза не попалось; не заметил он и выразительного взгляда, посланного партнерам старшим из собутыльников.
Лида, обиженная резко антифеминистской позицией напарника, предоставила ему полную свободу в беседе с деклассированным элементом, ибо на сегодня считала свою роль в поисковых мероприятиях выполненной, даже с лихвой. Деда нашла? Нашла. Про польскую, или что-то в этом духе, дамочку выяснила? Выяснила. И достаточно. А аптекарша никуда не денется, сама найдется – если и уехала куда-то, то исключительно по собственному желанию.
По мнению старшего лейтенанта Гайдук, нормальные люди не станут улыбаться бандитам и добровольно садиться в чужие машины, тем более за руль. Их скорее связывают, оглушают дубинками, а потом запихивают в багажники с мешками на голове.
Следователь Брага, конечно, дяденька опытный, серьезный и все такое, но репутация у него та еще… недаром прозвище имеет соответствующее: «следак по неважным делам»… люди зря болтать не будут. Собрался на пенсию – ну и вали, пенек, дай дорогу молодым. С наркотиками и парным убийством, прошел слух, он по-крутому разобрался, так то, не иначе, простая случайность… раз в жизни и незаряженному ружью полагается выстрелить.
И вообще, заведомо провальные дела, наподобие этого, по без вести пропавшим, нормальному детективу не поручат. Нагрузили старого осла – пусть себе тянет, лишь бы под ногами не путался. Она набрала номер «осла», отбарабанила: «Товарищ младший советник юстиции! Докладывает старший лейтенант Гайдук: прилегающую к объекту территорию обошли неоднократно, мужчин с похожими на указанные приметами не обнаружено, дополнительных сведений по порученному вами вопросу не имеется. Разрешите приступить к исполнению прямых обязанностей?», и с чистой совестью отправилась домой, надеясь впредь не получать подобных поручений от подобных, с позволения сказать, командиров.
Брага закрыл кабинет, сунул ключи в карман и наткнулся на беззвучно вибрирующий мобильный телефон. Надо же, забыл перевести аппарат в нормальный режим!.. получается, с момента расставания с неугомонным оптовым торговцем он так и лежит себе в боковом кармане, а хозяин и не знает – может, ему уже и от министра звонили… хотя те бы уже нарочного прислали. Он поднес мобильник к уху, не взглянув на дисплей.
– Записывайте! – приказным тоном рявкнула трубка.
– Что записывать?
– Реквизиты вашего транзита.
– Какого еще транзита? Вы ошиблись, уточните номер. Я никуда не собираюсь ехать… – только сморозив очевидную глупость, младший советник узнал голос и понял: звонят не из туристической фирмы, и ему предлагается не отдых на знойном побережье.
– Тихон Савельевич, вы никак переутомились? Или накатили чуток, по случаю завершения трудового дня? – рассмеялся добровольный помощник следствия, он же ловчила, купец и делец, – Тогда закусите по-быстрому, и пишите. Я могу и эсэмэской, но так надежнее. Номер белого фургона марки «Форд-Транзит»: серия «В»… и очень просто.
«Не упустил случая поиздеваться. Вот интересно, как ему это удается? Просто…» Теперь дело за вами – именно так на его месте закончил бы разговор сам Тихон. Вам, мусорам бестолковым, все вынь да положь на блюдечке с каемочкой, а вы и пальцем не пошевелите. Старший следователь утерся. Утерся в буквальном смысле – достал из кармана уже не слишком свежий платочек и промокнул лоб и намечающуюся лысину. «Очень просто!» С ума сойти. Он открыл только что запертую дверь и сообщил жене по служебному телефону (на мобильном-то денежки не казенные, их экономить надо): «Ужинай без меня, задержусь, когда буду, не знаю».
– Заходи, заходи, герой, – игривый тон и румянец на щеках начальника не позволяли усомниться: вечерняя «репетиция» уже состоялась, – С чем на этот раз? Шайка фальшивомонетчиков? Надеюсь, не государственная измена? Или с Антошей наконец проясняется?
С трудом отнекавшись от «по чуть-чуть, для прояснения мысли», майор изложил, с чем.
– Номер – это, конечно, хорошо, – похвалил шеф, – Точно не будешь? А я, пожалуй… Но по Гурову это нам так ни хрена и не дает? Или ты все-таки считаешь: машина, хоть и без полос с надписями, может оказаться той же? Сомнительный вывод, Тиша, сомнительный… но не проверишь – не узнаешь, согласен. Можно внести предложение?.. Шучу, шучу. Значит, действуем следующим образом: сегодня «Перехват» объявлять, я считаю, преждевременно – третья неделя как-никак, следов налоговой семейки там уже не отыскать… а завтра с самого ранья звякну Митяне, попрошу в супер-срочном порядке выяснить, что за колымага, кому принадлежит, а там и возьмем – и колеса, и хозяина. Утро вечера мудренее… Возражений нет? Тогда до завтра.
«Угу… кому «товарищ генерал-лейтенант», а кому – Митяня… да, пожалуй, он прав, мне так быстро не скажут. Если сам главный дорожник подтолкнет, покатится гораздо быстрее». Завершив разговор бодрым «Есть!», следователь уже от двери пообещал все силы приложить для розыска злосчастного налоговика. «А как его искать? Ничего же нет, ничегошеньки!»
А нервная заместительница пропавшей жены исчезнувшего полицейского старательно отгоняла думы, привязавшиеся после визита настырного следопыта: «Предположим, человека напрямую не спрашивают о чем-то или ком-то конкретном… тогда он ведь вправе и не говорить?»
Приятная во всех отношениях дама, в разговорах на самые разные темы ненавязчиво интересовавшаяся подробностями личной жизни Светы Гуровой, как раз и была стройной, модно стриженной блондинкой в дымчатых очках.
Но присутствовали и существенные отличия от продиктованных сыщиком примет: никакую фармацевтическую фирму она не представляла, а была художницей – неплохой, между прочим: в несколько штрихов изобразила и свою знакомую, и интерьер кафе, где они встречались, и вид из окна… И ездила не на громоздком фургоне, а на обычной «Мазде», и одежду предпочитала не делового, а скорее спортивного стиля, и вообще была литовской гражданкой.
Данута – так назвалась дама – появилась с полгода назад, внесла в скучную жизнь несколько свежих красок, а потом так же внезапно скрылась из виду. Не появлялась больше ни в кафешке, ни в спа-салоне, где они и познакомились, и телефон отвечать перестал. Особой странности в этом не усматривалось… за исключением мелочи: очередная встреча должна была состояться восьмого августа, назавтра после той самой вечеринки, о которой нервничающая теперь провизорша накануне изложила подружке все известные ей детали. И куда собралась хозяйка, и перед кем планирует блеснуть нарядом с украшениями, и когда вернется в свой престижный домик…
Болтали, как принято среди женщин, обо всем понемногу. Дана больше слушала, а ее собеседница, не замечая тонких наводящих вопросов, наоборот, говорила, говорила. И о крутом муже начальницы, и об американском турне, и о неожиданном богатстве, машинах, бриллиантах… Лишь о первом супруге-уголовнике ничего не сказала, ибо ровным счетом ничего и не знала.
«Боже упаси, мысли о зависти к Светке нет и в помине, просто отчего всегда выходит – одним все, а другим – кукиш с маслом?! Даже без масла… Ну, говорила и говорила, что в этом противозаконного? И незачем полиции сообщать все подряд, ведь они ни о чем таком не спрашивали?.. зачем тогда рассказывать? Какая там может быть связь? По-моему, никакой».
Почему же тогда никак не уснуть?
Глава седьмая
25 августа 2020
«Мужчина с ребенком… пожилой… во всяком случае, немолодой и, по-видимому, седой. Этот, Тихоня-следак, сказал: дедушка с внуком на вечерней прогулке. Дедушка… седой… А почему, если седой и немолодой – обязательно дедушка? И если с коляской – обязательно с ребенком?» Додумать не дал капельмейстер Агапкин.
– Санек, привет! – раздался в трубке давно не слышанный сипловатый голос, – Узнал?
– Коля, ты меня удивляешь. Номер мой набирал как? По одной цифре?
– Зачем по одной? У меня записано: Лобов Александр, номер…
– Ну?
– Что – ну?
– Баранки гну! Я тебе счас звякну, у тебя что высветится?
– А-а… понял, не дурак. Я чего звоню… тут Клава мне говорит…
– Короче.
– Короче – картофана хочешь?
– Не так чтобы… Стой!.. С коляской…
– Чего – стой? Мне еще пилить и пилить… С какой коляской?!
– Я не о том. Стоять с коляской – это не тебе… Пилит он… Дуй сюда, мухой!
– Куда?
– А ты где? У себя, в Лесной?
– Лисино. Наше село называется Ли-си-но. И кота моего зовут…
– Кончай хохмить. Ты дома?
– Не-а, на дороге. До кольцевой километров с десяток осталось. Я почему звоню…
– Кончай звонить. Подъезжай к московской развязке и жди меня. Или я подожду.
– А чего это ты заладил: кончай то, кончай се… Я ж по делу еду, у меня полтонны…
– Выгружать некогда. Едь как есть.
– А Клавка?
– Что – Клавка?
– Мы же с ней вдвоем…
– Вдвоем веселее. Поспешай, я жду, дело есть.
– Мы вообще-то в Парголово собирались, там на рынке…
– Успеете. У меня заночуете, в крайнем случае. Цел будет твой Матроскин, за день-другой не отощает. Клавдии Семеновне привет, – и, не слушая возражений типа: «Сильвер он, сколько можно…», Саня отключился.
Лобов подкатил к месту рандеву и некоторое время глядел на проносящиеся мимо машины, пытаясь понять логику происходящего – не на дороге, а в последних событиях, касающихся его семьи. Получалось плохо.
«Куда же она делась? Если уехала сама – почему оставила машину? Если опять просто забыла – почему не пришла домой? Если нет – кому и зачем это понадобилось? Было ли что-то в ее прошлом, из-за чего кто-то мог устроить такое? Если было – почему Светке ничего не известно? Или жена что-то знает, но не говорит? Нет, невозможно. Или возможно? У тещи врагов как таковых и вовсе нет… Откуда? Мухи не обидит – как раз о ней. И мужиков, по-моему, совершенно не привечает… Тогда в чем дело? Неужели из-за меня?
Конкуренция цивилизовалась… как же, как же… следак прав – это только на первый взгляд, а на деле все осталось по-прежнему. Да, разумеется, машины взрывают гораздо реже, в подъездах и сортирах мочить практически перестали, киллера подослать – моветон… Но и совсем сбрасывать со счетов такой ход не следует… как он сказал?.. родни не было, и вдруг образовалась. Так оно и есть – до недавних пор я был как бы неуязвим в этом смысле… да и неинтересен, по большому счету… подумаешь, миллионный оборот!.. теперь таким никого не удивишь. А эта, недавняя наша с дядей Сэмом идейка, касательно грядущих, а ныне уже наступивших перемен, существенно изменила расклад…»
По правде говоря, идею подала как раз теща, более полугода назад, во время одного из нечастых совместных чаепитий на ее тесной кухоньке.
– Скажите, Саша, а почему бы вам не заняться поставками лекарств?
– Мама, тебе не кажется, – тут же вступилась за мужа Светка, – Наш Саня сам отлично разбирается в своих негоциях?
– Свет, постой, – избегать бытовых конфронтаций лучше всего, давая высказаться всем, – Видите ли, Светлана Андреевна, эта ниша настолько забита…
– Простите, я не совсем точно выразилась. Вы же в курсе – ковидная эпидемия только набирает обороты?
– В общих чертах – конечно. У меня самого переболели…
– Нет-нет, статистики касаться не будем. О вакцинах слыхали?
– Кто ж о них не слыхал! Вы какую имеете в виду?
– Любую. Их скоро будет как минимум три, на выбор. Но у всех одно общее свойство…
Вот тогда и возникла идея – пока массовые поставки вакцин не начались, опередить возможных конкурентов. Лобов для начала ввел в курс дела верного зама Семена Марковича, тот загорелся… дело пошло, благо площади складов позволяли, и вскоре «Нордпак» оказался единоличным лидером. Саня и предположить не мог, сколько удастся наварить на обыкновенных термоконтейнерах… потом добавился кислород, комплекты средств защиты… А уж тест-системы дали совершенно фантастический результат.
Тогда он и решил сделать теще подарок, от которого она поначалу всячески отпиралась – по его словам, негоже такой замечательной женщине ходить пешком и ездить на работу в трамваях-метро. Машину выбирал сам, и школу, и инструктора. Знатоки утверждают, будто человек старше сорока научиться управлять автомобилем не способен чисто психологически, а Журова проявила себя прилежной ученицей, и к началу лета каталась вполне уверенно.
Возможно, сказалось отсутствие третьей педали – сцепления, ведь большинство блондинок сбивает с толку именно несовпадение количества педалек с числом их прелестных ножек. И снимать руку с руля для переключения передач многих дам не обучить: они, наоборот, за баранку еще и зубами готовы держаться. А с коробкой-автоматом – благодать: нажал на газ – едешь быстрее, убрал ногу – медленнее, хочешь остановиться – жми на тормоз. Красота! Единственное затруднение связано с отсутствием так называемой «приверженности» – мадам попросту не помнила о своей «Королле» и не раз оставляла машину где придется.
Как-то позже на той же кухне снова зашел разговор о мировой напасти, и Светка выдала: «Пока народ от вируса страдает, мой муженек карманы набивает!» Теща на такое кощунство с усмешкой и долей осуждения покачала головой, а Саня чуть не обиделся. От кого от кого, а от родной жены такого не ожидал, и вообще… я ж не дороже всех продаю – по госрасценкам.
К сожалению, бурный рост доходов фирмы вызвал и нездоровый интерес опоздавших к пирогу соперников, довелось поучаствовать в разного рода «совещаниях» на самом разном уровне… пока позиции оставались прочными, о нехороших наездах речи вроде не шло… А может, как раз и началось? Это меняет дело – становится ясен и мотив, и предполагаемые заказчики, и модус, так сказать, операнди. Разузнать, как и что, можно и нужно, но все-таки главное – проявить выдержку. В коммерции похищенных людей не мучают и не убивают, они выступают в роли своего рода разменной монеты или страховочной веревочки – чтоб слишком о себе возомнивший не рыпался, когда придет время торга.
Рассуждая подобным образом, поймал себя на подловатой мысли: как же вовремя Светка попала в больницу! Не окажись она там, под надежной защитой и вне доступа разного рода блондинок-брюнеток с фургонами, битами и мешками – искать пришлось бы не маму-тещу, а дочку-жену. Надо срочно собирать «совет безопасности» в составе дяди Сэма, начальника службы охраны и главного юриста, определять вероятных негодяев и начинать осторожный зондаж – дескать, мы готовы на некоторые уступки, в разумных пределах, а вы, в свою очередь, верните сами знаете кого… А пока полной ясности не будет, женуле лучше оставаться там, где ее не достанут.
Что касается поиска этих самых негодяев, полиция в данном вопросе вряд ли преуспеет. Брага, конечно, парниша въедливый и, как оказалось, неглупый, но фантазии, похоже, лишен начисто. И целиком соответствует некрасовскому «мужик что бык» – выбрав одно направление, будет переть по прямой, как танк. Детская коляска для него – чисто семейный атрибут. А самому Сане словосочетание «седой, немолодой мужчина с коляской» мгновенно напомнило несколько иное: вот он – седой, немолодой… кто?.. да бедолага банный квартирант, по совместительству сторож.
Будто наяву увидел: Сашка Белый толкает свою тачку (не свою, естественно, а заимствованную у него, Лобова), с грузом макулатуры, бутылок и прочего, к пункту приема вторсырья. Спрашивается, чем детская коляска отличается от садовой тачки? А в сущности, ничем… Доблестная полиция будет до посинения разыскивать дедушку с внуком, а ни того, ни другого в природе не существует… Вот на этом месте размышления были прерваны мелодией «Прощания славянки», привязанной к определенному абоненту.
4 августа 2020 Тридцать восемь, тридцать девять
Петька Брюхан на свою фамилию не обижался, как и его брат Федя – с чего бы: в их родной деревне под названием Брюханы ее носила добрая половина жителей. Родные братья были похожи, как и полагается двойняшкам, а вот перепутать их мог только слепой. Неотличимы они были лишь до трех лет, в дальнейшем сказалось никому не понятное влияние то ли неких гормональных различий, то ли внутриутробной гипоксии, но результат – вот он, налицо. С первого же взгляда любой мгновенно определял, кто из братьев старше – конечно, Федька.
Впрочем, Федькой его называли мать с отцом и брат, остальные говорили – Федя, Федор. Поставь их рядом, глянь – и ясно: этот, рыхловатый и вялый, с рассеянным взглядом – младшенький, Петька, а тот, шустрый, непоседливый и востроглазый – Федор. Старший. Всей разницы в появлении на свет божий однояйцевых близнецов – пять минут, а по жизненным силам – год, не меньше! Так и повелось у них – Федя всем заправлял, а Петя шел на поводу – в играх, учебе, самых разных детских занятиях, а затем и не совсем детских делах и делишках.
После школы Петя для себя особенных планов не строил – как будет, так и будет. Может, по стопам отца, в мастерскую при местном сельскохозяйственном кооперативе, пришедшем на смену захудалому колхозу, может, пчел разводить… А вот у Федора было не по-детски четко оформленное намерение – поступать в полицейский колледж, для престижности переименованный им в «академию». И брату старался внушить: служба в дорожной инспекции – вот самое то. По первости придется тяжеловато, факт, но – пробьемся, братишка! Зато по окончании учебы, при погонах, деньгах, власти – заживем, как нашим деревенским лаптям и не снилось! Петя слушал, соглашался, но относился к мечтам брата именно как к несбыточным мечтам, не веря в его и уж точно – свои способности покорить такую высоту.
В последнее школьное лето старшему пришла мысль поохотиться. Охотой как таковой в здешних краях никого не удивишь, стрелять и промышлять прочими способами мальчишки умели едва не с пеленок, речь пошла о другом.
– Слышь, Петька, а давай-ка сходим, пару зайцев добудем? Уточек там, свинку, косульку какую…
– Дык не сезон еще…
– Ну и сиди, жди сезона. А я завтра хочу.
– Услышат же, поймают, штраф дадут…
– Дадут тебе, как же. Сдерут – это да, как шкуру с того самого зайчика. Ты не понял – я ж не сказал из ружей палить.
– А как – капканами, силками? Ты типа гуляешь, а я – сперва поставь, потом ходи, проверяй… ноги посбиваешь почем зря, а там никого и не споймается еще…
– Эх, ты… Петя – он Петя и есть, лопух лопухом… Пошли, покажу, чего у меня есть…
– Ни хера себе!.. Настоящие?
Изумление младшего брата было легко объяснимо – ему с гордостью показали предметы, трудно представимые в современном мире. Федор на каникулах по блату устроился сторожем, а по совместительству курьером (на кой там курьер – недоумевал он сам) в районный музей. Будь на его месте увалень-братишка, так и ходил бы в старинный особняк спать ночь через ночь, но Федя не таков – на первом же дежурстве уже сообразил, как устроена и где выключается сигнализация, а на четвертое утро приволок домой две офигенные вещицы, раздобытые в запаснике.
– Стрел бы еще… там только три всего, одну я слямзил, но ты ж, надеюсь, сварганишь еще десяток, пока я посплю чуточку? Приступай, братуха, завтра потренируемся, и ночью прокатимся на наше место. На зорьке самое время!
«Нашим» братья называли мало кем посещаемое озерцо километрах в семи-восьми от деревни, граничащее с обширным болотом и относящееся к охраняемому заказнику. Охота там была строго-настрого запрещена, поэтому дичь водилась. Если, как рассудил Федор, прибыть на место за часок до восхода, никто их не увидит. А негромкий щелчок выстрела из арбалета егерь и в ста шагах не услышит, бей хоть всех окрестных зайцев с косулями… ну, и уток, само собой. Да все, что попадется.
Как только ночная мгла поредела, охотники вышли на тропу войны, решив разделить угодья: старший, привыкший командовать, взял себе сухопутный участок, а Пете досталось озеро и прилегающие камыши.
Он, с грозным средневековым оружием наготове, неслышно крался вдоль берега, обшаривая взглядом полосу воды и прибрежной растительности, когда донесся еле уловимый плеск. Над водой стлался туман, но зоркий глаз уловил движение у края камышовой поросли, и три долгие секунды спустя показалась…
– Выдра!.. – выдохнул Петька, прицелился и нажал на спуск.
Судя по тупому звуку, стрела попала в цель. Младший, скорее ожидавший услышать «бульк» промаха, еле сдержал радостный вопль. Всякому охотнику знаком восторг такого мгновения – ур-ра-а!.. попал!.. А мигом позже пришел ужас осознания: попал, блин… ну и попал! Елки-моталки…
Раздался пронзительный визг, «выдра» замолотила по воде, подплыла к берегу, и перед стрелком предстала обнаженная девушка, чью черноволосую голову он принял за вожделенный трофей. У самого выхода из воды она, наткнувшись на корягу, упала на колени и снова тонко закричала, держась руками за лицо. Ее левый глаз и висок наискось пробила собственноручно сделанная Петей стрела. Попал… пропал!
Он стоял, опустив тяжелый самострел и не в силах ни пошевелиться, ни отвести взгляд от круглых белых грудей подстреленной «дичи», когда позади раздался хриплый стон. Незадачливый охотник обернулся и увидел голого же парня с длинной металлически поблескивающей палкой в руке.
– Ты че творишь, пацан?!
– Я не хотел! – Петька спрятал арбалет за спину, – Я думал, это выдра…
– Выдра? – заорал парень, замахиваясь, – Выдра?!
Петя закрыл глаза, обреченно ожидая страшного – брызнет кровь, лопнет череп, полетят мозги, и его бестолковая жизнь закончится прямо здесь и сейчас. Но удар вышел хоть и хлестким, но вполне терпимым – будто ореховым или лозовым прутом, ибо стальное с виду орудие возмездия оказалось пластиковым удилищем.
Тем не менее зверобою приходилось несладко: болезненные шлепки сыпались градом, он отступал к воде и вот-вот мог присоединиться к своей жертве, как вдруг мститель остановился, выпустил удочку, подался вперед и свалился к Петькиным ногам. В загорелой спине у левой лопатки торчал оперенный конец точь-в-точь такой стрелы, как поразила купальщицу. Из-за ближнего куста выбрался Федор, двинул упавшего сапогом под ребра.
– Получил? Какого хуя шляешься тут голый?
Вместо ответа тот закашлялся, изо рта хлынула кровавая пена, и старший близнец шагнул в сторону, оберегая штаны. Агония длилась недолго. Парень выгнулся дугой и затих; девушка теперь не визжала, а горько, с подвыванием, плакала, сидя в воде.
– Не стой, – скомандовал Федя, нагнулся, поднял приличных размеров камень и протянул брату, – На, разберись с ней.
– К-как… разберись? – младший сглотнул, попятился.
– Как? Ты что – дурак? Она же нас сдаст! Дай ей по башке, быстро!
Петя, двигаясь как в трансе, взял из руки брата булыжник, зашел в воду, размахнулся…
– Не нада-а!.. – быстрей, быстрее туда, на глубину… ноги увязли в илистом дне, она успела лишь чуть приподняться, – А-а-а!..
Ему показалось – удар пришелся по чему-то мягкому… крик оборвался, девушка опрокинулась навзничь, по воде поплыла розоватая муть.
Между тем небо заметно посветлело, над краем леса на противоположном берегу разгоралось рассветное зарево. Туман рассеялся, все громче пели просыпающиеся птицы.
– Скорее, братан, забирай стрелу, – продолжал распоряжаться Федя, – Давай, давай, в темпе!
– А?.. Что?.. – Петька уронил камень и потряс головой в тщетной надежде: вот-вот он проснется, и все случившееся окажется кошмарным ночным видением, – А?..
Его колотил озноб, звуки доносились как сквозь вату…
– Вынь стрелу, козел!
Младший нагнулся, стараясь не смотреть на лицо убитого им человека, взялся за торчащее древко, потянул… ничего не вышло – зазубренный наконечник засел крепко. Тогда он ухватился двумя руками, а тело жертвы прижал ногой ко дну. После второго рывка стрела чмокнула и подалась, а вместе с ней вылезло что-то жуткое – комок изуродованного глазного яблока с тянущимся за ним жгутом мышц, нервов, вен… Петю вырвало, он упал на четвереньки, пополз на берег.
– Э-эх, сопля! – старший отвесил слабаку оплеуху, сам, черпая воду сапогами, подошел, достал нож, – Что ж ты за козлина у меня вырос?
Сноровисто, будто не впервые, отхватил ошметки, закинул в озеро.
– Подкормим… глядишь, клев получше будет… Держи, – он сполоснул стрелу, сунул брату, – Спрячь, помой морду, и пошли.
– Домой? – с надеждой спросил Петька, – А…
– Домо-ой… К мамке захотел?.. Домой… Прибраться тут надо, понял?
Невеликий походный скарб молодой парочки, так некстати пересекшей свой путь с деревенскими близнецами, надежно упокоился там же, где и сами туристы – на дне заповедного лесного озера. И никто не узнает…
Исключение братья сделали лишь для упакованной в непромокаемый пакет денежной пачки – эти бумажки Федор аккуратно пересчитал и поделил по справедливости, три четверти взяв себе. А как иначе?
Понуровы поженились неделю назад.
Вася предложил собранные родней с обеих сторон в качестве свадебного подарка деньги не тратить. Шикарные банкеты и путешествия в дальние страны, особенно с учетом закрытости последних в настоящее время по причине злого вируса, подождут. Гораздо разумнее вложиться в ипотеку, он уже насмотрел отличное предложение надежной строительной компании, и через полгода, максимум год, аккурат к выпуску, у них будет свое жилье. Нина согласилась.
А чтоб начало счастливой, в чем молодожены не сомневались, семейной жизни не казалось пресным и скучным, решили все же попутешествовать. Они оба входили в университетскую команду по велоспорту, поэтому вопроса о способе передвижения не возникло. Сначала прикинули: неплохо бы заодно проверить себя на совместное преодоление трудных жизненных дорог – взяли в секции заранее обкатанный тандем, проехались… к концу первого десятка километров кое-что прояснилось.
– Знаешь, Васька, – после очередного длинного подъема задумчиво сказала сидящая впереди молодая жена, – Если ты и дальше намерен сачковать, лучше сразу разведемся.
– Кто, я сачкую?! – возмутился сзади муж, – Да ты хотя бы для виду, хоть самую малость покрути свои педальки! А рулить на шоссе – дело нехитрое…
Остановились, соскочили с двухместного «коня», злобно поглядели друг на друга и дружно расхохотались.
– А ты думал, Джером свои сказки с потолка брал – как там у него?
– Примерно как у нас – каждый уверен: работает он один, а другой в пассажиры записался…
– По-моему, все ясно… каждый на своем, о-кей?
– Ну да, тогда ты уж у меня не пофилонишь, и с багажом проще… Разворот, и вперед!
Маршрут выбирал Василий, знавший окрестности как свои пять пальцев… ну, или шесть, по крайней мере – именно так он сказал юной половине, обозначив на карте области изрядную петлю. За неделю предполагалось пересечь четыре района, время от времени знакомясь с достопримечательностями, а отдыхать-ночевать в палатке на берегах водоемов, отдавая предпочтение тихим, заповедным озерам, где и воздух, и вода почище, и рыба водится, и ягод полно.
– А комарики нам не помеха, – отверг бывалый возражения Нины, опасавшейся быть заживо съеденной писклявыми кровососами, – Возьмем три вида защиты: спирали, ультразвуковые брелочки, ну и спрей, на крайняк.
Сбежим от городского шума и суеты, побудем дикарями, а коль надоест, или погода испортится, или… в любой момент можно либо вернуться в Питер по самому короткому пути, либо засесть в приличный мотельчик, турбазу, в конце концов… мы же свободны, веселы и молоды, денежку возьмем, чтоб не зажиматься, если что…
Новобрачную долго уговаривать не пришлось: она целиком и полностью разделяла мнение мужа, смотрела на него и все его начинания с воодушевлением… поехали. Нина твердо настояла лишь на одном – в противовес склонному к полной изоляции от внешнего мира Василию ей хотелось хоть изредка, разок в два-три дня, перезваниваться с мамой. Поэтому навороченные смартфоны, требующие ежедневной подзарядки и постоянно отвлекающие сетевыми забавами, оставили дома, взяли специально купленный примитивный телефончик покрепче, ну а место с более-менее устойчивым приемом можно найти даже в тайге, а уж в наших полуцивильных лесах – и подавно.
К сожалению, мобильник ожиданий не оправдал, вернее, сам-то ничего – телефон как телефон, а вот аккумулятор… Василий клятвенно пообещал по возвращении не полениться, зайти в салон, где сам же и купил подлую вещицу, и засунуть ее продавцу в… да-да, прям туда, дорогая, в задницу, и поглубже. Дозвониться удалось лишь единожды, на второй день, а к концу третьей минуты разговора слышимость резко ослабла, и на экранчике возникла совершенно неожиданная надпись «низкий уровень заряда батареи».