Роль вражеского лазутчика взялся сыграть Жерар. Он растрепал волосы, сбрил усы и измазал лицо грязью. Гийом привел его связанного и посадил в шатёр, приставив надёжную охрану. Затем он удалился, приказав строго следить за пленником. Оказавшись в шатре, юноша высвободил руки, поправил кольчугу, спрятанную под рубашкой, проверил кинжал в рукаве и стал ждать гостей.
Герцог Дюмаж был вне себя, когда рано утром ему сообщили, что все его голуби пропали. Он рвал и метал и поклялся запустить в небо всех своих слуг, если те до полудня не найдут пропажу. Он был всё ещё красным от гнева, когда услышал объявление о поимке шпиона и побледнел так стремительно, что стал похож на мраморную статую. Однако, герцог был слишком хитёр, и вскоре понял, что это ловушка.
«Хотите поиграть в кошки-мышки, – зловеще улыбнулся он, после часа раздумий. – Что ж, я готов. Только не удивляйтесь, если у мышки вдруг появятся острые когти, а кошка запищит от страха…»
– Найдите голубей немедленно, – приказал он. – Если не найдёте, то покрасьте белой краской моих охотничьих соколов и выпускайте их в небо через 15 минут. И не забудьте одеть свои травяные повязки. Веселье вот-вот начнётся…
Герцог надел свои боевые доспехи, опоясался мечом и направился к палатке короля.
– Они думают, что я буду играть по их правилам… – бормотал он. – Жалкие «подорожники»… Я заколю вашего короля точно свинью, и прежде чем вы опомнитесь, на ваш лагерь обрушится стальная буря, и вы все потонете в ней… Все до единого…
В это время Жерар тоже начал понимать, что что-то в его плане пошло не так. Прошло уже более часа, после объявления о поимке шпионе, но герцог так и не появлялся в его шатре.
«Не может же он начать без голубей, – думал юноша. – В лагере не осталось ни одно птицы. Мы спрятали всех кроме кур… Боже, у него же остались ястребы! Что если он выкрасит их и запустит в небо? Издали они будут неотличимы от голубей! Надо срочно предупредить короля и Гийома.
Жерар быстро вскочил на ноги, шепнул несколько слов охране, а затем бросился к соседнему шатру и успел как раз вовремя…
Герцог Дюмаж действовал как всегда решительно и беспощадно. Он спокойно миновал внешнюю охрану королевского шатра, потом хладнокровно убил трёх стражников внутри него, и с окровавленным мечом в руках предстал перед Гийомом и Его Величеством.
– Дюмаж! – воскликнул король, поражённый до глубины души. – Это ты? Как ты мог?!
– Тебе этого не понять, подорожник! – прорычал герцог и ринулся вперёд.
Однако толстяк Гийом был наготове. От голода, потому что овсянку и яблоко он никак не мог считать достойным завтраком для рыцаря, он был зол и напорист. Он выхватил свой меч и отважно вступил в поединок с герцогом. Всё шло не так плохо, но вскоре, по причине своего огромного веса, Гийом запыхался и начал слабеть. Дюмаж удвоил свои усилия и одним ловким ударом обезоружил рыцаря, после чего оглушил его ударом кулака. Гийом рухнул на пол и укатился в угол, точно бочонок.
– Вот и всё, Ваше Величество, – отвратительно улыбнулся герцог, направляясь к королю, который в качестве оружия держал в руках стул.
– Не приближайся, изменник! – завопил король. – Или я проткну тебя этим стулом!
– О, я весь дрожу, – загоготал Дюмаж и одним взмахом разрубил стул пополам. Затем он вновь поднял меч, чтобы обрушить его на голову короля, но тут, полотно шатра за спиной Ламарка Вийонского внезапно разошлось под напором острого кинжала и чьи-то руки схватили Его Величество за талию и втащили внутрь. Меч герцога рассёк пустое место и со страшной силой вонзился в землю. В этот момент из дыры выскочил Жерар, сбил Дюмажа с ног, сел ему на грудь и приставил кинжал к его горлу.
– Сдавайтесь, герцог, – сказал он. – Всё кончено.
– Никогда, вы слышите, никогда благородный щавель не склонится перед пыльным подорожником! – рявкнул в ответ герцог. – С минуты на минуту тут будут наши войска и сметут вас!
– Сомневаюсь, герцог, – ухмыльнулся Жерар. – Все птички в клетках. Ваши слуги как раз закончили их красить…
Поняв, что всё кончено, герцог зарычал и забился словно дикий зверь, и только с помощью пришедшего в себя Гийома юноше удалось удержать его и крепко связать.
– Как я был недальновиден… – сказал король, вступая в шатёр. – Я едва не погиб. Но я знаю имена моих спасителей, и награда не заставит себя ждать.
– Простите мою дерзость, ваше величество, – перебил его Жерар, – но на это у Вашего Величества ещё будет много время. Сейчас вы должны немедленно трубить сбор своим войскам и использовать благоприятный момент, чтобы разбить мятежников.
Король нахмурился от такой дерзости, но затем усмехнулся.
– Что ж, молодой человек, сегодня вы заслужили право командовать мною. Говорите, что у вас на уме. Что нам следует предпринять?
– Щавельнисты ждут сигнала герцога, чтобы броситься в атаку, ваше величество, – сказал Жерар. – Это отличная возможность чтобы заманить их в ловушку.
– И как вы предлагаете это сделать?
– Мы немедленно покинем лагерь, оставив палатки, горящие костры и несколько солдат, чтобы издали могло показаться, будто бы мы на месте и ни о чём не подозреваем. Пехота укроется в лесу, вокруг лагеря, а конница зайдёт с тыла. Мы выпустим голубей, а когда они прискачут сюда надеясь на лёгкую поживу, мы окружим их со всех сторон и потребуем немедленно сдаться…
– И когда они вне всяких сомнений так и сделают, меня будут именовать не только мудрым, но и милосердным королём… – промурлыкал король. – Это будет блистательная победа, просто блистательная…
– Несомненно, Ваше Величество, – склонил голову Жерар. – После этого, уже никто не усомнится в вашем праве управлять страной.
– В таком случае, – сказал король, – слушайте мой приказ. Немедленно очистить лагерь, оставив все пожитки и горящие костры. Пехоту укрыть в лесу, а конницу, во главе с Гийомом, отправить в тыл противнику. И пусть голуби летят!
Всё прошло точно по плану Жерара. Оказавшись в ловушке, и видя, что король подорожников жив, а герцог Дюмаж пленён, Щавельнисты сложили оружие и были прощены королём. Это была великая победа, положившая конец долгой войне. С этого момента королевство стало процветать и жить счастливо.
– А что же случилось с Жераром и Гийомом? – спросил Серёжа.
Тем же вечером, король лично посвятил Жерара в рыцари, даровав ему герб на котором был изображён большой ёж. Так исполнилась заветная мечта юноши, и он чувствовал себя самым счастливым человеком на земле.
– Теперь мы ровня, мой мальчик, – сказал Гийом, пожимая Жерару руку. – Я так рад, так рад, что жутко захотел покушать…
Сам Гийом, за свою беспримерную храбрость в защите короля, получил в награду новый замок, где и поселился. После всех тягот и лишений войны, он решил сесть на диету и спустя год весил на 4о килограммов меньше, и чувствовал себя на 20 лет младше. Он даже женился во второй раз и назвал своего первенца Жераром.
– А Изабелла? – воскликнула Варя. – Что стала с ней?
– Её мечта также сбылась, – улыбнулся папа. – Когда Жерар, в рыцарских доспехах, с развевающимся белым шарфом на шее, подъехал к воротам замка Донжона, она встретила его рука об руку с Нелли. Они обе поздравили его с произведением в рыцари, а затем, Нелли, как бы невзначай добавила…
– Кстати, сир рыцарь, я забыла представить вам свою сестру.
– У вас есть сестра? – удивился Жерар.
– Недавно появилась, – хихикнула Нелли. – Впрочем, вы, кажется, уже немного знакомы… Прошу любить и жаловать, моя сестра, Изабелла, баронесса Донжон.
– Но как это возможно? – воскликнул Жерар.
– После того, что она сделала для нас, папа решил удочерить её и подарить свой титул. Так что теперь, сир рыцарь, она знатная дама.
Нелли удалилась, предоставив влюблённым самим решать, что делать дальше, и на этом, эта история заканчивается, хотя впереди у Жерара, Изабеллы и Гийома было ещё много захватывающих приключений и славных побед, но о них я расскажу как-нибудь в другой раз.
Земляной король
Мама отложила свой ноутбук и встала с кресла.
– На сегодня всё, – сообщила она радостно. – Никто не хочет прогуляться до озера?
При словах «прогуляться до озера» мирно спавший под столом Степашка вскочил на свои коротенькие ножки и подбежал к двери. Он отлично помнил, что рядом с пляжем всегда было полно греющихся на солнышке жирных ленивых лягушек, которых было так весело пугать, неожиданно бросаясь на них из высокой травы. Там же, на отмели, водились шустрые нахальные мальки, с которыми у Степашки были давние счёты. А ещё… Словом прогулка на пруд сулила столько удовольствия, что маленький скотч-терьер начал негромко поскуливать от нетерпения и скрести лапой входную дверь.
– Ещё кто-нибудь? – удивлённо спросила мама, видя, что никто больше не разделяет Степашкиного восторга от прогулки по жаре. – Неужели никому не хочется искупаться?
– Слишком жарко… – томным голосом ответила Варя, обмахиваясь веером. – Я не пойду…
– У воды прохладнее, – сказала мама, беря полотенце.
– Я тоже не пойду… – протянул Серёжа, сидящий так близко к настольному вентилятору, что лопасти едва не задевали его нос. – Далеко…
– Можно купить на обратном пути мороженое… – использовала последний аргумент мама.
– Мороженое? – оторвался от газеты папа. – Кто-то сказал «мороженое» или мне показалось? Неужели у нас осталось немного в холодильнике?
– Нет, но мы можем сходить и купить, – ответила мама, теряя терпение.
– Ах, в этом смысле… – пробормотал папа печально. – Нет… Слишком жарко… И идти далеко…
– Ну и оставайтесь, – сказала мама, решительно надевая соломенную шляпу. – А мы со Степашкой искупаемся и съедим по пломбиру. Чао!
Мама вышла за дверь, но через минуту заглянула обратно:
– Вы с нами или нет?
– Не, мам… – отозвались ребята. – Мы лучше вечером сходим…
– Идите сегодня вдвоём, – сказал папа, переворачивая страницу.
– Не узнаю вас… – пожала плечами мама и закрыла за собой дверь. Когда мамины шаги стихли и негромко хлопнула калитка, папа пружинисто вскочил на ноги:
– Серёжа, живо наверх, – скомандовал он, в один момент сгоняя со своего лица выражение сонной скуки. – Где она?
– Идёт по переулку, – ответил Серёжа через люк второго этажа. – Остановилась… Смотрит назад… Нет, снова пошла. Всё, порядок, свернула на главную улицу.
– Отлично, – радостно потёр руки папа. – Покарауль ещё пару минут, вдруг она передумает, а потом спускайся к нам. Времени у нас не так много…
Пока Серёжа оставался наверху, папа вытащил из-под дивана старый чемодан и распахнул его перед Варей.
– Вот всё, что есть, – сказал он. – Этого хватит?
– Должно хватить, – кивнула девочка. – А если нет, то я что-нибудь нарисую…
– Славно, славно, – бормотал папа, засучивая рукава. – Это будет грандиозный сюрприз для мамы, просто грандиозный…
Когда Серёжа спустился вниз и присоединился к заговорщикам, папа обьъявил:
– Итак, все знают, что нужно делать. Вперёд, друзья, и не забывайте время от времени выглядывать в окно: мама не должна застать нас врасплох…
Работа закипела. В течение часа в доме были слышны шорох, стук, короткие деловые фразы и дружное сосредоточенное сопение. Когда всё было готово, распаренная от духоты троица оглядела плоды своего труда и переглянулась.
– Кажется, получилось неплохо, – сказал папа.
– Ага, – согласились ребята. – Осталось только мусор убрать…
– Это я беру на себя, – небрежно махнул рукой папа. – А вы пока умойтесь, и принесите в беседку стулья, стаканы и холодный квас. Такой успех нужно непременно отметить.
– А ты расскажешь нам новую историю, – спросила Варя.
– Разумеется, – улыбнулся папа. – И назваться она будет Земляной король…
– Это случилось в те далёкие времена, – начал папа, когда спустя некоторое время они удобно устроились в тенистой беседке и сделали по глотку ароматного домашнего кваса, – когда королём мог стать любой желающий, у кого для этого было достаточно храбрости. Впрочем, одной только храбрости было недостаточно. Королю требовалось войско, чтобы защищать своих подданных и, при случае, как это водится у королей, нападать на чужие земли, чтобы его собственное королевство росло. Множество решительных и отважных людей, встав во главе своих товарищей, провозглашало себя королями, но большинство из них, рано или поздно, терпели поражение и люди забывали их имена. Но бывало и по-другому… Именно о таком случае и пойдёт речь, но сначала, позвольте мне поведать о человеке, без которого всё это было бы просто невозможным.
Мало кто знал его настоящее имя, и ещё меньше людей знало, откуда он прибыл и куда направиться после. Одни утверждали, что он родом из Египта, другие, что его дом находится в Индии, третьи, шептали, что Старик и вовсе не человек и появился на свет из глины десять тысяч лет назад, близ того места, где спустя века вознёсся к небу великий город Вавилон. Как бы то ни было, все единогласно сходились в одном: Старик был могущественным колдуном и провидцем.
Старик появился в деревне одним промозглым майским утром, когда холодное северное море всё ещё дышало зимой, и туман был настолько густ и обилен, что походил на сметану. О его прибытие возвестил протяжный звук рога и когда жители выбежали на берег, то увидели, как странная лодка вынырнула из белой мглы и замерла у пирса. Люди с удивлением разглядывали чёрное резное дерево, из которого она была сооружена, остатки причудливой росписи, что некогда покрывала её борта и удивительные паруса, будто бы вдоволь наполненные свежим ветром, хотя на море второй день стоял мёртвый штиль. На корме лодки полулежал безмерно худой старик с окровавленной головой. На его коленях восседала диковинная кошка с огромными жёлтыми глазами и такой короткой шерстью, что она казалась почти голой.
Когда лодка застыла, Старик открыл глаза, встал и, покачиваясь, сошёл на берег. Не произнёс ни звука, он с достоинством прошествовал через всю деревню, точно был здесь не в первый раз, и зашёл в пустующую лачугу, хозяин которой утонул прошлой осенью. Кошка чинно шла следом за хозяином, и что более всего поразило жителей, ни одна из больших косматых собак, что не боялись ни волка, ни медведя, не только посмела тронуть её, но даже не зарычала. Напротив, собаки будто бы принимали её за своего вожака, и когда она скользила по ним своим ленивым взглядом, свирепые псы испуганно отводили глаза. Дверь лачуги захлопнулась за Стариком, из трубы пошёл дым, и никто из жителей не посмел потревожить незнакомца нескромным вопросом о том кто он и откуда прибыл. Всем было ясно, что в их деревню пожаловал колдун и с этим придётся как-то мириться. В подтверждение их догадок, спустя час чёрная лодка сама отчалила от берега, медленно развернулась и взяла курс в открытое море.
Старик не выходи из своего дома три дня и три ночи, хотя кое-кто видел, как по ночам дверь его хижины приоткрывалась, точно впуская или выпуская кого-то, плохо различимого в темноте. Жителям было не по себе от такого соседства, но они знали, что тревожить раненного колдуна крайне опасно и терпели, надеясь на лучшее. Утром четвёртого дня Старик сам вышел из лачуги и твёрдой походкой покинул деревню по единственной дороге уходящей в лес. Он шёл больше часа, пока не достиг изгиба большого ручья. Там, за одну ночь, он построил себе прочную избушку из толстых брёвен и стал жить, никому не мешая и никого не трогая. Жители вздохнули с облегчением и занялись своими обычными делами. Все, кроме молодого Рогнвальда, который никак не мог найти себе места, так как видел, кто три ночи подряд врачевал Старика в брошенной лачуге, и кто выстроил ему избушку на берегу лесного ручья.
Время шло. Постепенно, люди настолько привыкли к соседству колдуна, что начали приходить к нему, оттого что он, как никто другой в округе умел заговаривать больные зубы, лечить вывихи, готовить мази, помогавшие от болей в спине, а главное, мог, если был в настроении, предсказывать будущее…
Не все удостаивались ответа колдуна, те же, кто его получил, часто были недовольны, так как Старик никогда не говорил того, что человек желал услышать, а лишь то, что действительно было ему уготовано судьбой. Среди тех, кто по многу раз приходил к Старику за пророчеством, но так и не получил его был и Рогнвальд. Каждый раз Старик лишь посмеивался над ним и говорил раздосадованному юноше одно и то же:
– Время ещё не пришло, Рогнвальд…
– А когда оно придёт, ответь мне, когда?! – изводился Рогнвальд.
– Не тревожься попусту… – смеялся Старик. – Ты узнаешь об этом первым…
Так прошло пять лет. Рогнвальд несколько раз был за далёкими морями, участвовал в войнах и из отважного юноши превратился в сурового воина, за которым готовы были пойти люди. Но вот беда, он по-прежнему не ведал своего будущего, а потому не знал, что ему следует предпринять. Он по-прежнему навешал колдуна и расспрашивал того о своём будущем, но ответа не было
Однажды, когда Рогнвальд сидел на берегу ручья недалеко от дома колдуна и задумчиво глядел в воду, ему показалось, что он слышит чей-то голос, зовущий его по имени. Он встал и направился в чащу леса и через некоторое время наткнулся на большого медведя, сидящего на валуне. Рогнвальд был не робкого десятка и вместо того, чтобы попытаться незаметно улизнуть, выхватил свой охотничий нож и приготовился к схватке. Но медведь и не думал бросаться на него. Напротив, он смотрел на Рогнвальда с любопытством и кажется, даже слегка улыбался. По пришествию нескольких секунд он открыл пасть и спросил:
– Зачем ты пришёл ко мне, Рогнвальд?
– Ты звал меня, – ответил Рогнвальд, мало удивляясь тому, что происходит, так как слышал немало легенд о лесных духах, любивших принимать облик говорящих зверей.
– Ты ошибаешься, Рогнвальд, – усмехнулся медведь. – Не я позвал тебя.
– А кто же?
– Ты сам.
– Я?! – изумился Рогнвальд.
– Да, – ответил медведь. – Смотри…
В тот же миг, вместо медведя на камне, Рогнвальд увидел самого себя сидящего на королевском троне, увенчанного тяжёлой золотой короной.
– Время пришло, Рогнвальд… – сказал король, наклоняясь вперёд. – Иди к старику Ваарулу, Рогнвальд… Иди и узнай свою судьбу…
Рогнвальд бросился вперёд, чтобы лучше разглядеть себя в королевской одежде, но изображение стало меркнуть, а потом, Рогнвальд почувствовал, что он тонет и… проснулся. Как оказалось, он задремал и скатился в ручей. Но Рогнвальд знал, что это был не просто сон. Он выбрался на берег и направился к колдуну.
– Время пришло, – сказал он с порога.
– Неужели… – рассмеялся Старик. – С чего ты взял?..
– Время пришло, – твёрдо повторил Рогнвальд. – Оставь свои дела, Ваарул, и ответь, что меня ждёт?
При слове «Ваарул» Старик вздрогнул, а его кошка изогнула спину и грозно зашипела, но затем успокоилась и стала разглядывать Рогнвальда так, точно видела его впервые.
– Вижу, время и вправду пришло, – сказал Старик. – Что ж, слушай меня, Земляной король…
В тот вечер Рогнвальд не вернулся домой. Он навсегда покинул тот унылый и холодный край, где провёл более 20 лет своей жизни, а вместе с ним ушёл и Старик со своей кошкой. Последнее что видели жители, это столп дыма, поднимавшийся над тем местом, где некогда стояла хижина колдуна и странные птицы с тремя крыльями, что кружились над лесом.
Путники держали свой путь на юг, туда, где в бесчисленных войнах и восстаниях рождалось новое королевство, грозившее затмить своим богатством и славой все прочие. Многие сложили свои головы, в погоне за властью над этой землёй. Многие, потеряв надежду, бросили всё на полпути, и ушли, проклиная судьбу. Многие сгинули без следа, пока не осталось только две силы, оспаривающие королевскую корону – армия Юга, под командованием Альфонса Хьюго, по кличке Железный нос, и армия Севера, ведомая отважным чужеземцем Рогнвальдом. Железным носом Альфонса называли потому, что в одной из схваток его нос был отсечён секирой, и он заказал себе новый, железный, который он лично каждый день полировал до зеркального блеска. Старый вояка был уверен в своей победе, так как северяне были малочисленны и слабо вооружены. Да, им было не занимать отваги и напора, но среди них не было ни одного рыцаря, а их предводитель, Рогнвальд, был слишком молод и не мог тягаться с таким искушённым военачальником, каким себя мнил Альфонс.
Но северяне оказались полны сюрпризов, и огромная армия юга терпела одно поражение за другим. Чужеземцы постоянно нападали на неё в темноте, сея ужас и панику, и вскоре дошло до того, что среди южан поползли слухи о том, что северяне бессмертны… Мало-помалу, войско Альфонса таяло и, в конце концов, Железный нос, с остатками своих людей вынужден был скрыться за доселе неприступными стенами города Льема, готовясь переждать там зиму, и дождаться подкрепленья.
– Бессмертны северяне или нет, но этих стен не одолеть никому на всём свете! – сказал Альфонс своим солдатам, когда армия Рогнвальда окружила город. – У нас вдоволь оружия, припасов и питьевой воды. Укрепите ворота, удвойте караулы и пусть они штурмуют нас хоть тысячу лет подряд, старый добрый Льем не падёт никогда!
Солдаты бросились исполнять приказы, но Альфонс видел, что его слова убедили далеко не всех. Люди были напуганы и на то были причины. Сам Железный нос не был трусом, но даже он с содроганием восстанавливал в памяти ту ночь, когда северяне впервые обрушились на их спящий лагерь, возникнув точно из-под земли, и как он лично трижды проткнул своим мечом вражеского воина, в чёрном одеянии, но тот так и не упал. Эти воспоминания не давали ему покоя, и с той поры Железный нос ложился спать, не снимая с себя кольчуги и не выпуская из рук обнажённого меча.
Северяне окружили город двойным кольцом и занялись обустройством лагеря. Рогнвальд прохаживался меж работавших солдат, а рядом, молчаливый точно тень, вышагивал Старик, со своей кошкой. Солдаты приветствовали своего короля – ибо для них он уже был королём – и с опаской смотрели на его спутника, о котором ходила дурная молва.
– Когда они будут готовы, Ваарул, – спросил Рогнвальд, после того, как они уединились в небольшой крестьянской хижине, хозяин которой предпочёл укрыться за городскими стенами.
– Они всегда готовы, – ответил Старик.
– Так чего же мы медлим? – нахмурился Рогнвальд. – Мы могли бы атаковать город без промедления!
– Они всегда готовы, Рогнвальд, – повторил Старик, – но готовы ли твои люди?.. Неужели ты не видишь, как они устали? Дай им сутки отдыха, а потом, город будет твоим.
– Пока отдыхаем мы, отдыхают и наши враги, – возразил Рогнвальд. – Не лучше ли сразу с этим покончить? Они точно не ждут штурма сегодня ночью.
– Они не ждут его и завтра, – ответил Старик. – Со своих высоких стен они отлично видят, что с нами нет ни лестниц, ни осадных башен, ни катапульт. Они уверены, что в ближайшее время им ничто не грозит, и рассчитывают дождаться весны. Глупцы…
– Так город падёт? – спросил Рогнвальд. – Ты уверен?
– Да, – кивнул Старик, – он падёт, как и все предыдущие и многие последующие, Рогнвальд, Земляной король… Впрочем, ты и сам знаешь это. А насчёт сегодняшней ночи не беспокойся. Я сделаю так, чтобы защитники города провели её на ногах…
– Тогда поторопись, Ваарул, уже смеркается, – сказал Рогнвальд.
– Нет нужды спешить, – улыбнулся Старик и погладил свою кошку. – Лишь только тьма окутает сторожевые башни, они проникнут в спящий город и на улицах воцарится кошмар…
– Я хочу это видеть!
– Тогда наберись терпения, Рогнвальд, – сказал Старик и его глаза стали чёрными как ночь. – Логерверши уже поднялись из земли и скоро заставят южан содрогнуться от ужаса…
Они вышли из хижины и направились к большой палатке, что стояла в стороне от лагеря, на топком берегу реки. Палатку никто не охранял, но даже прикажи Рогнвальд своим людям сделать это, никто бы всё равно не отважился к ней приблизиться. Все знали, что в ней обитает нечто, что покидает её во тьме и совершает опустошительные набеги на лагерь противника, а после возвращается обратно и послушно замирает, согласно воле жуткого Старика с голой кошкой.
– Помни, Рогнвальд, – сказал Старик, когда они подошли к входу, – у Логервершей только один хозяин. Не смотри им в лицо, не касайся их тел и не отходи от меня ни на шаг, иначе тебя ждёт смерть.
– Я помню, – ответил Рогнвальд. – Идём. Я люблю смотреть, как они просыпаются…
Они вошли внутрь и задёрнули за собой плотную ткань. Старик прошептал что-то своей кошке и её глаза засияли точно свечи, наполнив помещение тусклым, призрачным светом. Старик опустился на одно колено, вонзил в землю широкий костяной нож с рукояткой в виде головы монстра и забормотал заклинания. По мере того, как его голос колдуна становился всё тише и тише, земля вокруг них пришла в движение и заколыхалась, точно кто-то скрытый под её поверхностью, стремился выбраться наружу. Старик на мгновенье умолк, а после отчётливо произнёс:
– Вы слышите меня, Логерверши, дети земли?
– Да-а-а… – последовал в ответ леденящий душу шёпот.
– Тогда встаньте и повинуйтесь, как я говорю, – приказал колдун.
Послышался протяжный вздох, похожий на негромкое сонное ворчание потревоженного зверя и из земли стали подниматься угловатые двухметровые фигуры, похожие на людей. Они отряхивались и хрипели, и было их так много, что они слились в одну сплошную чёрную толпу, тесно обступившую Старика и Рогнвальда.
– Слушайте меня, Логерверши, – сказал колдун, вставая на ноги и указывая остриём кинжала в сторону Льема. – Там, лежит город. Идите в него и покажите людям, живущим в нём тьму, и возвращайтесь до рассвета…
Старик обвёл взглядом застывших вокруг него Логервершей, задрал голову и гортанно крикнул одно, уже знакомое Рогнвальду слово:
– Наргвар!
Едва заслышав его, земляные создания ринулись наружу и бросились к стенам. Почти неразличимые во тьме, проворные точно кошки и бесшумные как летучие мыши, они были внутри Льема спустя считанные минуты и отчаянные крики горожан возвестили о том, что в последующих легендах будет именоваться жителями не иначе как Ночь Страха.
Заслышав на улице вопли, Альфонс вскочил с кровати и бросился наружу.
– Где они?! – кричал он. – Где эти подлые северяне, что нападают ночами?! Без паники, их не может быть много!
Но паника поднялась жуткая. Логерверши появлялись то там, то тут, так что у многих сложилось впечатление, что они повсюду. Солдаты гонялись за ними до самой зари, не понимая, что происходит, но, несмотря на неразбериху, им удалось захватить в плен нескольких земляных существ. Они попросту закрыли парочку из них в старом подвале, когда те забежали внутрь, а так иного выхода оттуда не было, Логерверши оказались в западне и не смогли покинуть город в темноте.
– Сдавайтесь, – крикнул им Альфонс через дубовую дверь подвала. – Сдавайтесь немедленно или вам не поздоровится!
Но ответа не последовало, и сколько Железный нос не кричал и не грозил, за дверью царила мёртвая тишина.
– Вам же хуже, – буркнул он и приказал отпереть дверь, после чего во главе отряда из десяти тяжеловооруженных воинов спустился по каменным ступеням вниз. Однако, к его глубочайшему разочарованию, небольшой по размеру подвал был совершенно пуст! Если не считать двух небольших куч влажной земли, на которую никто не обратил внимания…
– Невероятно, – злился Альфонс, тяжело шагая в свою резиденцию. – Всю ночь на ногах и никакого толка! Эти северяне определённо знают толк в ночных вылазках…
Железный нос направился к себе, и уже было хотел заснуть, как вдруг на всех сторожевых башнях одновременно прозвучали сигнальные рожки, возвещающие о начале штурма.
– Они с ума сошли! – воскликнул Альфонс. – У них же нет лестниц! Невозможно штурмовать город без лестниц!
Но всё же Альфонс вновь выскочил из кровати и поспешил на стену. Там его взору представилось зрелище марширующих и строящихся северян, которые явно что-то затевали. Помимо всего прочего, Альфонс увидел у вблизи стен города несколько весьма подозрительных стогов сена, накрытых сверху щитами, а у западных ворот несколько десятков брёвен.
– Они что-то замышляют! – закричал он. – Это как-то связано со стогами и с брёвнами! Лучники, приготовить горящие стрелы. Приказываю, во что бы то ни стало поджечь стога и брёвна. Огонь!
Альфонсу было невдомёк, что всё это было сделано лишь с одной целью, помешать осаждённым выспаться после тревожной ночи. Рогнвальд вовсе не собирался штурмовать город. Он просто приказал нескольким сотням солдат солдатам делать вид, что они хотят пойти на приступ, в то время как остальное войско отдыхало. Помимо этого, во время ночной суматохи, он приказал пододвинуть к стенам два десятка стогов стена, хорошенько полить их водой и накрыть щитами. Также его люди притащили к западным воротам несколько выловленных из реки брёвен. Как он и думал, мнительный Альфонс ожидавший от северян чего угодно, воспримет это как очередную военную хитрость и поставит весь город на уши. Так и произошло. Лучники весь день пытались сжечь мокрое сено, осыпая его градом пылающих стрел, а замершие на стенах солдаты с минуту на минуту ожидали приступа. К вечеру, южане валились с ног от усталости, в то время как северяне, были бодры и посмеивались над глупостью Железного носа. Когда на лагерь опустили сумерки, Рогнвальд собрал своих солдат и обратился к ним с короткой речью.
– Время пришло, друзья мои. Приготовьте ваши мечи и факелы. Зажгите их, когда запылает большой костёр, и я поведу вас к победе.
– Но как мы преодолеем стены? – воскликнул кто-то.
– Об этом не беспокойтесь, – усмехнулся Рогнвальд и переглянулся со Стариком. – Когда костёр загорится, дорога на стены будет для вас открыта…
Через час, когда тьма полностью окутала город и окрестности, Старик вошёл в палатку на краю лагеря и воззвал Логервершей встать и повиноваться ему.
– Идите к западной стене и несите с собой землю, – приказал им колдун. – Оставляйте её там и сделайте холм вровень со стенами, чтобы целое войско могло подняться по нему и войти в город. Наргвар!
Логервершей не нужно было упрашивать. Они бросились исполнять приказ и в течение часа принесли столько земли, что она доходила до самых башен. В это время, чтобы отвлечь стражу, с другой стороны города несколько Логервершей начали ломать ворота, а стоявшая в отдалении сотня воинов кричала, топала, стучала мечами по щитам, создавая тем самым вид большого войска, готового ринуться вперёд.
Когда насыпь была готова, Рогнвальд запалил костёр, взял в руки факел и повёл свою армию в наступление. Они двинулись точно огненное море и, так как земляной вал в темноте был практически неразличим, защитникам города показалось, что северяне идут прямо по воздуху…
В ужасе южане побросали своё оружие и обратились в бегство, и к рассвету, неприступный город Льем был полностью в руках Рогнвальда.