В диалоге он пытается рассказать ей правду, на том уровне, на котором она в состоянии это воспринять. Дон Кондратиас использует даты и цифры и доказывает свою правоту.
В деле усиления испанского флота он тесно сотрудничает с создателем электрической субмарины – Исааком Пералем и ведущим артиллеристом Испании – Хосе Онтория. Оба героя помогают генерал-капитану:
« – Позвать Исаака Пераля.
Молодой офицер вскоре появился, так как его конструкторский отдел-кабинет располагался неподалеку, и вытянулся перед премьер-министром и главнокомандующим.
– Вы придумали и разработали данный подводный миноносец? – показывая на папку с фотографией спросил дон Кондратиас.
– Никак нет, – бодро ответил молодой лейтенант, нашел имперский законсервированный склад, с остатками кораблей межпотопной цивилизации, и решил на одну из наиболее хорошо сохранившихся экземпляров, установить аккумуляторы и, тем самым, нивелировать прибытие в Кадис самого мощного броненосца.
– Какие характеристики могут быть у корабля?
– Глубина погружения футов сто, я гарантирую, подводная скорость три узла, надводная в два раза больше, экипаж по моим подсчетам человек двенадцать, вооружение возможно из трех торпед.
– Сколько еще на складе корпусов, – поинтересовался дон Кондратиас.
– Примерно еще два десятка, – ответил Пераль, – так-то очень перспективная технология. Оснастить транспорт парой субмарин и можно кого угодно на данном этапе развития техники потопить, так как на такой глубине все скорострельные орудия не эффективны, а сети ставят далеко не всегда и не все.
– Технология очень перспективна, – уже обращаясь к морскому министру произнес Кондрат, повторяя слова молодого лейтенанта, – сколько ориентировочно будет стоить полное оснащение подводного миноносца?
– Примерно миллион песет, – ответил изобретатель.
– Я даю Вам лично еще миллион, если Вы все будете держать в тайне, – произнес Кондрат, – а то промышленно развитые страны, на складах у которых тоже есть подобные игрушки, до подводных миноносцев не додумались, а делают яхты, надводные корабли и просто миноносцы, из корпусов, найденных на заброшенных складах.
– Как же это все организовать? – с недоумением спросил Монтохо.
– На то Вы и морской министр, – строго сказал Кондрат, – воспользуйтесь услугами какого-либо монастыря у моря, ведь изначально все монастыри создавались как научно-производственные центры, которые создавали разные технические новинки, а также осуществляли товарное производство, а религия былалишь сводом правил, по которым осуществлялась внутренняя жизнь монастыря. Со временем, производство перешло в цеха и фабрики, старое оборудование продано на металлолом, а правила остались и наоборот они проповедуются, а не производство. Все поставлено с ног на голову».
Далее следует обзор артиллерии Испании, орудий труда на верфях, в том числе и забытая варджара. Герой прибывает на Тенерифе, осматривает жизнь на острове. В качестве иллюстраций я использовал собственные фотографии, снятые на острове.
Японцы покупают у англичан не нужные тем корабли: «Бывшие британские корабли прибыли в Осаку четко по расписанию. Жители туманного Альбиона вообще и офицеры в частности отличались завидной пунктуальностью. Маркиз Ито Хиробуми и новый главнокомандующий военно-морского флота «Тэйкоку Кайгун » Ито Сукэюки стояли на недавно построенном новом пирсе и осматривали весьма экстравагантные корабли. Броненосец-таран «Хотспур» и таранный миноносец «Полифемус», вытребованные у англичан премьер-министром, за уход японского десанта из Бирмы, в полной мере отвечали данному определению. Но, так как, в японском молодом флоте ничего подобного не было, то данные экземпляры приобретали не только техническую, а реальную боевую ценность, существенно усиливая возможности флота страны восходящего солнца.
Броненосный таран «Горячая шпора», уже пришвартовался рядом с наблюдающими, и высокопоставленные японцы смогли оценить свое новое приобретение во всей красе, не только снаружи, но и внутри, где их приветствовал смешанный англо-японский перегонный экипаж».
Рассказывается в моей книге об устройствах кораблей прошлого технологического уклада.
Встречается маркиз Ито и с путешественником: «– Рад приветствовать Вас мистер Ито, – поклонился путешественник, а по совместительству, как был осведомлен премьер-министр, американский разведчик на новом секретном виде транспортного средства, но с виду не примечательном и вполне обыкновенном.
– Добрый день господин Стивенс, – чуть наклонил голову Ито, – как проходит Ваше путешествие?
– Все отлично, только власти Персии, заподозрив неладное, не пустили меня на свою территорию, и я был вынужден пересечь седой Каспий на каком-то корыте, посостязаться с казаками в скорости передвижения, оставив их далеко позади, а затем пароходом добровольного флота «Москва» продолжить свое путешествие.
– У Вас такие сильные ноги, что Вы можете обгонять казачьих коней? – подловил на браваде Ито американца.
– Конечно же нет, – стушевался американец и попытался перевести тему, – Вы знаете, на всех кораблях добровольного флота сделаны фундаменты для скорой установки орудий, сами орудия храниться глубоко в трюме, а замки от них в сейфе у капитана!
– Мне это прекрасно известно, – произнес Ито подняв брови,он был осведомлен, о фундаментах, но, что русские поправ все международные нормы таскают в трюмах своих пароходов еще и орудия, давало право японским крейсерам захватывать и топить русских корсаров прямо в море, – всё-таки вернемся к вашему чудо-транспорту.
– Велосипед пенни-фартинг на одном большом колесе, и одном маленьком, – ответил американец, поняв, что ему не отвертеться от объяснения принципа действия механизма, – кручу педали, и он едет».
После путешествия по Канарским островам и отдачи приказа армии на присоединении острова Эспаньола целиком, следует встреча с русским генерал-адмиралом Алексеем Александровичем, выяснение вопросов истории, а после этого, полет на дирижабле, над владениями Габсбургов в Севастополь, где испанский герой встречает свою любовь – Варвару:
«После посадки дирижабля с испанским флагом, его пришел встречать лично вице-адмирал пятидесятидвухлетний Алесей Алексеевич Пещуров, со своей дочкой Варварой.
– Как прошла поездка? – осведомился вице-адмирал.
– Все отлично, – ответил Кондрат, – только тало затекло, от долгого сидения, – успел ли я на спуск броненосцев?
– Наверное, так страшно! – проворковала жгучая русская красавица, – даже представить себе не могу, как это на таком огромном шаре и на небеса.
– Да не очень, техника вполне надежная, уже давно испытанная, могу отдать приказ катать всех желающих, только прошу выделить угля, воды и метана для дирижабля.
– Ну местное коровье зелье не хуже испанского будет, – рассмеялся Пещуров, – да и не жалко его ни сколько.
– Мы с подружками, когда на велосипедах катаемся, всегда в такую грязь залезаем, там такое амбре стоит, жуть, – влезла некстати девушка, а ветер растрепал ее длинные вьющиеся волосы, и солнце сквозь низ просунуло свои лучики.
– Можно ли будет поговорить со строителями Ваших мощных броненосцев, о особенностях конструкции, – осведомился Кондрат.
– Конечно, но сперва, приведите себя в порядок, в моем доме, затем Варвара устроит Вам экскурс по городу, ну а послезавтра спуск, и я представлю Вам всех участвовавших в постройке и испытании броненосца.
– Разве можно испытывать корабль, который еще стоит на стапеле? – удивился Кондрат.
– У нас такие самоучки, и люди, радеющие за свое дело, как например Степан Осипович Макаров, что способны и на это. Он в молодости на броненосной лодке «Русалка» потерпел аварию, и это произвело на него такое впечатление, что теперь только тем и занимается, что придумывает различные водоотливные средства, пластырь вот свой изобрел, и все корабли Российского императорского флота на непотопляемость испытывает.
– Молодец, что тут сказать, – вынужден откланяться и принять Ваше предложение, пойду, отдохну с дороги, – ответил Кондрат, проспал целую ночь, но с утра был как огурец, и был готов с Варварой пройтись по всему городу, которая была уже в голубом платье, улыбалась и была рада разнообразить свою жизнь новым знакомством, так как считала, что человек создан для общения, тем более, что дон Кондратиас вскоре улетал, на своем необычном транспортном средстве, и о продлении разговоров думать не приходилось, где ей простой девушке, хоть и дочке адмирала, мечтать о общении с премьер-министром другого государства, да еще и католиком в противовес ее православию. Они прошли по Пушкинской улице, Тотлебенской, свернули на Таможенную улицу и вышли на Нахимовский проспект. Варвара без умолку щебетала, рассказывая и о ценах в городе, переизбытке мужского населения, которое не прекращает оказывать столь надоевшие и однообразные знаки внимания, разрушенных зданиях и скором их восстановлении.
– Сами то вы, Варвара Алексеевна, всегда с папенькой путешествовали? – поинтересовался Кондрат.
– Да куда я без него, сперва он за Тартарию сражался, но, когда понял, что все – безнадега, присягнул императору Александру, и вот теперь большой человек, – смущаясь за дела отца ответила Варвара.
– Как у нас карлистские войны, люди воевали против короля, но присягнули и приняты обратно, в лоно королевской власти.
– Так ему то, что адмиралу? – Варвара недоумевала, – что там был адмиралом, что здесь. Так еще и возможностей больше».
Рассказывается в книге «Испанская партия маркиза Ито» и об ныряющих миноносцах Османской империи, присутствие которых учитывали Русские адмиралы и об подводной лодке Александровского с пневматическими двигателями, и о круглых броненосцах Попова.
Причастен был отец Варвары к уступке Аляски. Представляю разговор с ним:
« Знамо дело между Российской империей, Северо-Американскими Соединёнными Штатами и остатками Тартарии, – ответил Пещуров, – просто русский император переуступил свои права на эту территорию, за 11 миллионов золотых рублей, но не навсегда, а по договору to sede, а именно передал права на управление. По такому же договору Британия получила Гонконг, и пользуется им без зазрения совести, то есть народ Аляски ему не присягал, в глаза не видел, и он отдал янки временно поуправлять этим краем, да еще и деньги получил за это, я считаю сильный ход правящего монарха.
– Мое внимание привлекла еще строчка из этого договора, – Кондрат внимательно читал договор строчка за строчкой: «In the cession of territory and dominion made by the preceding article».
– Что тут странного, – прищурился Пещуров, и слово в слово перевел: «В уступке территории и владычества, произведенной предыдущей статьей».
– Слово dominion, не владение и не владычество, а фактически независимое государство в составе империи признающее главой государства монарха, – ответил Кондрат, – Вы сдали в долгосрочное владение целую независимую страну, ну и времена, ну и масштабы!
– В тот i867 годили 12-й от воцарения императора. Войска Александра, а Наполеон был лишь одним тетрархом, который потом, ощутив вкус свободы, взбунтовался, за что и был послан на остров Святой Елены, заняли центральную часть Московии и смогли претендовать на всю власть в Тартарии. Лишь некоторые очаги, у которых присутствовали в распоряжении необходимые ресурсы и технологии, еще сопротивлялись, окончательно уничтоженные лишь в ходе Восточной войны, – рассказал взволнованный старик, и еще сообщу Вам по секрету, – пролива как на карте там нет!
– Не может быть! – изумился Кондрат, – Все мировое сообщество уверено, что есть.
– Беринг всех обманул! Нарисовано, для успокоения общественного мнения, чтобы войска там не держать, да народец не побег в Америку дурьи головы, кому они там нужны, вон с индейцев скальпы срезают пачками –шепотом проговорил Пещуров и расчувствовался, – государство наше все о благе народа печется, только изуверскими способами.
– Все понятно уважаемый Алексей Алексеевич, – Кондрат затушил сигару, – разрешите дальше продолжить бал, на котором так интересно, и волнительно. В Испании тоже проходят балы, но более спокойные и размеренные, конечно, есть народные безудержные пляски, но у Вас здесь особенная, приятная атмосфера, и Варвара Алексеевна не только хозяйка бала, но прямо звезда».
Ну и как бывает в хороших книгах, в конце нас ждет эпическое сражение за Филиппинские острова, как на море, так и на суше: ««Решает все в этом сражении бой броненосцев», – решил Кондрат, и перевел свою великолепную, инкрустированную драгоценными камнями трубу с ближней, на чуть дальнюю дистанцию и подкрутил колесико настройки. Корабли явно больше и даже на средней дистанции казались крупнее миниатюрных крейсеров на переднем плане. Но если корабли на переднем плане стреляли постоянно, то их более крупные собратья вели стрельбу с некой леностью, что обусловлено было, как знал генерал-адмирал большим калибром орудий.
Но пять 16-сантиметровых орудий «Нумансии», и совместно с ним стреляющей «Виктории» быстро пристрелялись по двум неуклюжим японским броненосцам и даже нанесли повреждения кормовой части «Фусо», заставив замолчать открыто расположенные кормовые среднекалиберные орудия, а на «Хоккайдо» снесена грот-мачта и разбита шлюпка. После нащупывания дистанции, по методу Дона Кондратиаса в ход вступили 28-сантиметровый аргумент испанской короны. У невезучего «Фусо» бронебойный снаряд поднырнул под бронепояс и влетел в машинное отделение, ударив с паровую работающую машину, расколол станину и взорвавшись сотней крупных осколков движущихся каждый по своей хаотической траектории изрубил все вообще, а некоторые самые крупные, пробивали переборки и врывались в соседние отсеки. Течь в корпусе увеличилась, и вода стала прибывать с невероятной быстротой. Все водоотливные средства, заработали на полную мощность. Снаряд в «Хоккайдо» ударил и пробил относительно тонкий 7-дюмовый бронепояс в носу корабля неспешно постреливающий своими 12-дюймовыми орудиями в сторону испанцев, и пробив даже тиковую подкладку, ударил в противоположный борт, и выломал плиту там. В тоже время один мощный фугасный снаряд поразил «Нумансию» в корпус под кормовой дальномерный пост и там, как увидел Кондрат, начался пожар. Что происходило дальше, где четыре испанских крейсера вели огонь по двум японским композитным корветам было плохо различимо, но уже не вызывало опасений.
Чувство что тебя щиплют, отделило первые десять минут боя, и пока непонятно, кто кого одолеет. Но, что «Хиэй» с двумя двухтрубными кораблями буквально громит «Мерседес» с двумя небольшими крейсерами, отражалось болью в сердцах испанских солдат, которые получили сигнал атаковать неприятеля и раскладывали патроны, в тот момент, когда их взоры обращены на сражающиеся корабли.
Дон Кондратиас вызвал начальников артиллерии трех дивизий, и приказал огонь самых дальнобойные орудий и гаубиц направить на ближние японские корабли, хоть и в ущерб сухопутному наступлению, флоту надо помочь. И пусть хоть один снаряд попадет в неприятеля, но он может стать воистину золотым, так рассуждал генерал-адмирал».
Имел место в моей книге абордаж испанскими морскими пехотинцами японских кораблей: «Но прозрение пришло к Японским адмиралам слишком поздно, шлюпки с десантом благополучно пришвартовались к корме «Хотспура», закинули кошки на леерное ограждение и ловко взобрались на борт корабля вооруженные холодным оружием, арбалетами, дубинками с шипами. Огнестрельное оружие имелось, но пользоваться им разрешалось лишь, в крайнем случае. Экипаж корабля составлял из, не чем более двухсот человек, и ста пятидесяти морским пехотинцам предстояла жаркая схватка. Один взвод побежал по пустой верхней палубе в ходовую и боевую рубку, а также башню, а три взвода спустились в каюты офицеров и кондукторов. Здесь и началась главная резня. Подчиненные Хорхе Суареса подобны своему командиру. Быстрые, стремительные, беспощадные, они не оставляли японцам не малейшего шанса. Они не стремились к честной дуэли. Удар – труп, такой был их девиз. Второй – удар признак непрофессионализма, а если требовался третий, то подчиненные знали, что надо писать рапорт об отчислении. В объемную башню броненосца проникли пять десантников и молча, встали в центре, причем каждый прикрывал спину другого и по условному сигналу капрала воины сделали выпад в сторону зазевавшихся матросов, потянувшихся было за своим оружием, но пару секунд и все было кончено.
Вошел в башню и сам Хорхе Суарес, условным знаком поблагодарил бойцов второго взвода и поджег небольшой мешочек с порохом, бросил его вниз, прямо через трубу, по которой цепью подавались снаряды и заряды. Снизу послышалась отборная японская брань, и по трем трапам снизу ломанулись вверх до четырех десятков матросов, обслуживающих погреба и крюйт-камеры, а десантники всех их прирезали как котят и второй взвод свою задачу выполнил. Тем временем первый взвод спустился с жилой палубы на среднюю, а затем еще ниже все ища себе новые жертвы, и произошла схватка с уставшими, мокрыми и голодными матросами устранявшие подтопление вызванное попаданием 11-дюймового снаряда испанского броненосца. Третий взвод после совместной с четвертым зачистки каземата спустился в машинное отделение, там, правда потерял обваренными до десяти бойцов, но и в живых никого не оставил. Аналогичная ситуация произошла у четвертого взвода, несмотря на подготовку победить кочегаров сходу, как канониров не получилось, и еще пять убитых и семь с переломанными конечностями добавили головной боли Хорхе Суаресу, когда командиры взводов стали докладывать ему о полном захвате корабля. К этому моменту прилив наконец-то пришел, и «Хотспур» стал покачиваться на волнах. Но дать полный ход было некому, и его еще пару раз ударило о дно, пластырь, с таким усилием наложенный разошелся, помпы без пара остановились, переборки оказались открыты бойцами абордажных партий, вода дошла до огнетрубных котлов, и последовал их разрыв от контакта с холодной соленой стихией. Брюхо корабля раскрылось, последовала команда Хорхе: «Спасайся, кто может».
К всеобщему удовлетворению, колониальная война между Японией и Испанией закончилась мирным договором: «Метод кнута и пряника сработал и на этот раз Ито дал свое согласие через зубы. Но серьезным мужчинам всегда есть о чем поговорить, и после обсуждения незначительных деталей мирных переговоров и не позволив теме разговора опуститься до женщин и выпивки, так как оба собеседника находились на достаточно высоких уровнях внутреннего своего развития, только придерживались прямо противоположных точек зрения на влияние технологий на развитие цивилизации, разговор продолжился:
– Вы не хотите продвигать свою независимую от Германии и Англии политику? – Кондрат поинтересовался у Ито.
– Своя политика у нас есть, только то, что Вы видите, как зависимость, на самом деле использование их слабостей и амбиций патрона. Они дают нам подписать бумажки, а затем снабжают оружием, которым мы увеличиваем нашу территорию, строим железные дороги и порты, закупаем пароходы, разумно увеличиваем численность населения строя современное общество, живущее по законам рыночной экономики. Для Англичан все видится как покорение, для нас новые возможности.
В заключение, по всей серии из трех книг: «Нож для бумаг маркиза Ито», «Цена решения» и «Испанская партия маркиза Ито», хочу сказать, хоть данные произведения и не стали популярными книгами, но они погружают читающего в такую атмосферу стимпанка и моря возможностей, что дух захватывает. Герои действуют с той степенью свободы, какая был лишь во времена глобальных строек СССР или бурного развития капитализма перед 1-й мировой войной. Японцы развивались изо всех сил, но нашла коса на камень и Испания отстояла свои владения, а мы узнали много нового, про историю, технологию и человека.
3) Русский Трафальгар
Вдоволь насладившись предыдущими тремя книгами, посвященных приключениям испанцев и японцев, а также возможными технологиями прошлого мира, в стиле стимпанк, я решил написать про что-то наше, родное и близкое, пахнущее деревом, льном и пенькой. Так как область моих увлечений включает в себя военно-морской флот, то и решил я, в конце 2020 года, написать про героя моей первой книги – Николая Бурлакова еще одно произведение. Знания мои на месте не стояли, и я решил, в начале повествования рассказать о мире, где обитает наш главный герой:
«Прежде всего, курсант третьего курса в 2052 году оказался заперт без особых объяснений в тридцатиметровом боксе, где было все необходимое, во избежание заражения себя и окружающих. В предыдущие годы цифровое государство под кодовым названием “Град”, реализуя в современном формате идеи Августина Блаженного, обрастало новыми возможностями и функциями, и включало в геймификацию своих граждан все более и более. В частности, был введен рейтинг оценки и назначения на соответствующие должности людей только тех, чьи помыслы чисты и не алчны, тем самым избавились пусть и не сразу от коррупции и стяжательства. Но внедрение цифровых технологий не прошло безболезненно. Хотя людей переучивали в наладчики автономных объектов, операторов систем управления различных жилых и производственных комплексов и другие востребованные ситуацией профессии, целые пласты населения не могли найти себе места. Они сами ушли из оставшихся без воды и света городов, организовав новые экопоселения. Алкоголь они запретили. Никакие религии не признавали, за пропаганду любых засоряющих мозги учений ввели смертную казнь на месте, специально образованными трибуналами, и вся деятельность подчинена была производству экологически чистых продуктов исключительно ручным трудом, или с использованием механизмов, к который облегчает физический труд, но ни в коем случае не роботы или дроиды.
Жизнь “Града” из которого ушли все торгаши, водители, воспитатели, строители, многие рабочие приняла размеренно-управляемый ритм. По дорогам шныряли шаттлы, под руководством компьютерного интеллекта, создаваемые, на работающих без человеческого участия, заводах. Исчезла уличная преступность, полностью переместившись в интернет. Вся логистика с поголовной маркировкой продукции шла без сучка и задоринки, и общество полностью разобщенное и составленное из отдельных индивидуумов снабжалось по меркам социальных рейтингов, и полезности для “Града”, тем самым были отменены деньги, и вся грязь и негативные психологические моменты с ними связанные. Высшим приоритетом становилась семья и все, что ее окружало, но для создания собственной индивидуумам приходилось потрудиться. Признавались на высшем уровне идеалы гуманизма как по отношению к собственным гражданам, так и всем покинувшим совершенный социум. Цифровое государство пыталось дистанцироваться от них, путем установки барьеров безопасности с весьма совершенной защитой с помощью роботов, весьма похожих на совершенных солдат, но человеческий мозг изобретательнее чего бы то ни было, и возникла потребность некоторых граждан, которые были не способны к умственному труду, а от воспитания себе подобных их необходимо было в обязательном порядке ограждать барьером безопасности мотивировать привлечь к опасной военной службе. Система решила в свойственной ей манере путем предоставления за две недели полевой службы, неограниченного доступа к алкоголю и встреч с особями противоположного пола, а также любой развлекательный контент. Желающих среди маргинальных элементов набралось достаточно, так как сидеть в одиночных тридцатиметровых кейсах и есть лапшу быстрого приготовления пять раз в день под голограмму Елены Калышевой да поля дураков, за ничегонеделание больше ничего не полагалось. Но “Град” помимо расчетливости, граничащей со скрупулёзностью, был еще и гуманен, от мозга до костей, и у него в программе внедрено при создании три закона Азимова, а также для исключения эскалации конфликта не применять оружие против людей вообще. В ходу имелись только пассивные системы безопасности, и людей, которые мобилизованы на службу вооружить и экипировать соответственно угрозе нападения. Вот и вооружены были ополченцы ружьями и фузеями Петровско-екатерининской эпохи, плюс отдан был приказ на фабрики сшить срочно обмундирование тех времен и более того, для придания реализма кормили горе-бойцов кашами, хлебом, водой и щами.
Группы бойцов, совершавшие дерзкие набеги на территории подконтрольные “Граду”, откровенно стебались над бравыми воинами, для которых важным был сам факт пребывания, две недели там, где прикажут с использованием геолокации. Ведь тогда они попадали на аналогичный период в свой маленький рай, но и не убивали их, а просто отбирали ружья, портили обмундирование и брали обещание не участвовать в военных действиях хотя бы год. В этом случае захваченный в плен горе-воин отправлялся обратно смотреть надоевшие голограммы и есть доширак, так как все работы по обеспечению инфраструктуры города от ремонтных работ, до сортировки мусора взяли на себя роботы, объединенные в одну сеть “Град”.
Курс у него был третий. Бои в Русско-японской войне пришлись у него на второй курс, а сами задания постепенно усложнялись. В данной книге ему были предоставлены три задания. От их выполнения зависело не только, что герой будет, есть, а еще и его личная жизнь!:
«В связи с тем, что дикие общины, живущие вне «Града» стали осваивать морские просторы, как для перемещения между островами, континентами с целью грабежа и диверсий, а также поиску ценных ресурсов. Вам надлежит: совершить экскурс в прошлое; добыть чертежи трех наиболее продуманных деревянных кораблей, так как повстанцы тоже изготовляют свои корабли из дерева; узнать до мельчайших деталей технологию производства и непременно испытать в боевых условиях, после чего предоставить всю собранную информацию в распоряжение «Града». Так как данное задание является третьим курсом, любой опрометчивый шаг будет стоить Вам понижением в доступе. В случае успешного выполнения задания курсанту будет разрешено после сдачи всех необходимых тестов обзавестись семьей и новым просторным боксом».
– Слышь, Вероника, я получил новое задание! – Николай радостно потирал руки.
– Куда направиться мой герой28? – снегурочка была серьезна, и что значит понижение в доступе. Спросила она, когда внимательно прочла на экране полученное от Бурлакова сообщение.
– Если я в плавании на «Потемкине» и «Богатыре» мог не опасаться за свою жизнь и воплотиться хоть в Папу Римского, то сейчас воплотившись в императора, и не убереги я его, смогу стать только боярином или министром, затем капитаном или генералом, бригадиром, майором и так далее.
– Усложняют все, – задумчиво сказала девушка, – но ты будь аккуратнее, я в тебя верю, а самое главное нам разрешат быть вместе, и это вообще здорово. Сидим здесь, уже десять лет и все общение сводится только к голограммам и видеосвязям. Думаешь, вирус есть еще на свободе, или нас содержат как обезьянок в клетках.
– Как ты такое вообще могла подумать? – Николай был непоколебим, – мои родители отдали свои жизни, оставшись там, на свободе и умерли самым страшным образом, я сам видео видел, живя с ними до тринадцати лет. Запуская с отцом парусники, по речке, и жуя ароматные мамины пирожки. Правда все уже было компьютеризировано и без разрешения Алисы и в туалет сходить невозможно, она учитывало время метаболизма и его состав, сама подправляя диету, но все, же кое-какие вольности оставались, и было здорово.
– Я вот своих родителей плохо помню, – с грустью произнесла Вероника, – отец погиб на постройке периметра, он был оператор дроидов, когда на его пост было совершено нападение, он отдал жизнь за меня и мать, которая не смогла перенести жизнь в безопасном боксе, со всеми благами современной цивилизации, включая бесплатную выдачу золотых украшений, и сошла с ума, постоянно повторяя, что нас сюда заперли нарочно, для поддержания самой цели функционирования «Града».
Раздался голос с центрального поста: «Веронике вынесено первое предупреждение! Деторождение ограничено двумя особями разного пола! Прекратить крамольные мысли! Все будет хорошо! Еще десять лет и вирус будет побежден. У каждой семьи будет дом, работа, еда и транспорт. Град трудится для блага всех и каждого».
– Оставь эти мысли дорогая, не уподобляйся матери, которая не смогла выдержать испытания ограничением передвижения, будь сильнее, ну а я сделаю все, что от меня зависит, и добуду этой железяке необходимую ей информацию по деревяшке, – после чего облачился в защитный костюм со множеством датчиков и лег в контейнер наполненный биологическим желе, очутившись в невесомости. Перед глазами возникла чернота, в гортань ворвался глицерин, а затем в ноздри ударил свежий морской воздух.
Попал он к Петру I, прямо в сюжет, когда много русских кораблей закупалось за границей: «И вот он уже стоит за столом, указатель года на дисплее показывает 1713, но как-то странно моргает, и смотрит на качественный чертеж большого парусного корабля «Ле Ферм». Одетый в богато украшенный расшитый золотом камзол, при шпаге, в высоких сапогах и шляпе Николай Бурлаков нравился сам себе. Он решил не сразу хватать чертёж и бежать обратно в будущее к своей девушке, а немного побыть в этом мире, узнать ситуацию так сказать изнутри, составить свое мнение о происходящем. Ведь он видел прошедшее десятилетие только свой бокс, пребывание в котором напоминало, пусть роскошное, но заключение.
Корабль, купленный им у английского королевского флота, подсказали воспоминания, был хорош. Размеры корабля 147 х 43 х 19,6 английских футов были больше, что у тех кораблей, что смог купить Салтыков в предыдущие годы, а приобрел для государя он не мало: «Святой Антоний Падуанский», «Блинбрук», «Виктория», «Оксфорд», «Стаффорд», «Фортуна», «Армонт», «Арондель» – пополнили флот Петра Великого, а счет в банке у самого Салтыкова в банке значительно подрос, за счет благодарности от бывших хозяев ненужных кораблей. Причем судапродавались откровенно, по европейским меркам слабые, хорошие да ладные самим новым странам нужны были, но экипажи в полном составе поступали на русскую службу. Если платят исправно отчего бы и не послужить? Длинна приобретенных кораблей составлялаот 114 до 130 футов, да ширина примерно футов 30 что говорило, о приобретении сильных торговцев, нежели корабли линии, которым предстоит сразиться с сильным флотом самого Карла XII. Если вооружение на «Твердом», а Николай поддался желанию Теодора (Федора) Степановича Салтыкова все названия кораблей всех стран переводить на русский язык, составляло при англичанах двадцать шесть 32-фунтовых орудий на гондеке и двадцать восемь 18-фунтовых на мидельдеке, то и соответственно, бортовой залп составлял 668 фунтов ядер или картечи. То с покупкой корабля российской стороной ему вернули, хорошенько поискав по складам ранее установленные французские орудия двадцать шесть 24-фунтовых орудия и двадцать восемь 12-фунтовых пушки. Бортовой залп, «похудел» до 480 фунтов или на сорок процентов, но на столько, же процентов повысилась и грузоподъемность, а это много. Восемнадцать 6-фунтовых орудий на шканцах и баке серьезно сказаться на повышении боеспособности, в общем, то неплохого линкора сказаться не могли.