Команду как всегда встретили и проводили к личным комнатам отдыха, после чего пригласили на ужин. В качестве проводника и администратора на станции из персонала был выбран Майкл Руж, наполовину француз наполовину англичанин. Высокий молодой человек в приталенном костюме и рубашке. На шее он носил оригинальным образом завязанный атласный шелковый платок с разноцветными сложными узорами. Худощавый, очень подвижный с выразительными манерами, он отличался тем, что очень легко и непринуждённо решал организационные вопросы. На отвлеченные темы общался очень коротко и по существу.
Ужин был стандартным, но в тоже время и достаточно экзотичным. Салат с морепродуктами, бульон из устриц, на второе запеченная форель. Из стандартных шести видов чая и четырех видов кофе, также в постоянном доступе были три вида холодного морса. Внутренняя атмосфера на станции имела явно выраженное прогрессивное направление, успешно сочетающее в себе стандартный подход к деталям и удачное развитие геометрических форм стиля Hi-Tech. В целом обстановка на станции «Принцессы Елизаветы» выражала готовность в стремлении к развитию в областях развлечений, отдыха, спортивного туризма и бизнеса.
Во время ужина все пилоты вели себя на удивление раскрепощенно между собой. Ганс и Йозеф то и дело обменивались фразами с остальными пилотами, только Хэлбокс не разделял общей расслабленности и лёгкости в общении, но на это никто не обращал внимания. Наконец, когда все начали расходиться после ужина, он подозвал к себе Вэндэра:
– Послушай, – начал он, – нам надо поговорить!
– Что такое опять? – недовольно начал Вэндэр.
– Эти Ганс с Йозефом… С ними пора завязывать.
– А! Ты всё не успокоишься. Гитлеры по углам мерещатся?
– Я не шучу, – продолжил Хэлбокс, – эта ребятня слишком шустрая оказалась. Ганс обогнал Фрэю, у неё отличный сновигатор, «Space Shark» – одна из самых дорогих моделей! Пофиг, что там немцы у себя на Мерседесе выдумали! Мы щас что, так и будем, как маленькие дети по очереди на станциях из гонки выходить?
– Подожди! Во-первых, ты не суетись! Машины у них действительно хорошие, я как-то и не сомневаюсь вообще, но насколько – это уже не имеет значения, выше головы не прыгнешь. То, что Фрэя пришла позже, не о чём вообще не говорит. Первый маршрут, практически гладкий и прямой без гор и ледников, все пришли со «своим» одинаковым временем. Ну, обогнал он её и что? Мы на скорость первый раз едем, а она пока не чемпион по скоростным заездам? Если мы начнём изо всех сил торопиться, то вполне вероятно повторение ситуации с Зордаксом. Тебя ведь предупреждали о разумном сочетании скорости и аккуратности, то есть в первую очередь о профессионализме прохождения препятствий и уровню исполнения маневров.
– Ты меня не понял, Вэн! Неудача Акселя с его «Спектром» меня мало интересует, но завтра эти немецкие ребята начнут вытеснять уже тебя и меня. Пойми, чем меньше нас с каждым разом, тем выше шансы на их окончательную победу. Ты собираешься просто так отдать им статус лидера? В таком случае ты можешь остаться без места в следующих миссиях.
– Хорошо! Что ты предлагаешь?
– Нужна тактика! Нужно чётко спланированное вмешательство в их структуру движения. Короче, смотри, что я придумал… Их «Серый волк»…
– «Молодой Волк», – перебил его Вэндер.
– «Серый»… «Молодой»…– не важно. Короче мне кажется, что он тяжелее, чем второй.
– С чего ты взял? – переспросил Вэндэр.
– У него снизу дополнительные отсеки подо что-то стоят, скорее всего, под аккумуляторы, понимаешь. Ну, он же для экстремальных температур предназначен, вот и получается, что им нужна дополнительная энергия для обогрева корпуса от обледенения.
– Ну, допустим, и что? – ответил Вэндэр.
– Так вот… Время он своё сохранил, значит идет примерно так же, как и мы – с такой же скоростью, а второй явно быстрее. Чтобы им однозначно сохранить лидерство, надо, чтобы хотя бы один из них пришёл первым. Для этого придётся на некоторых дистанциях гнать изо всех сил, а второй будет практически наверняка подстраховывать первого на случай ошибки на высокой скорости, так как дальше никто маршрутов не знает. Если мы в начале гонки начнем вырываться вперёд, частично используя форсаж, то они сразу прибегнут к этой тактике разделения, чтобы хотя бы один из них однозначно пришёл на финиш. Ты сам вообще понимаешь, о чём я тебе сейчас говорю?! С каждой следующей станцией их количество увеличивает шансы на победу. В конце на «Чан Бого» или даже на «Ленинградской» из расчёта два к одному они тебе устроят весёлое представление, в результате чего один спокойно уйдёт вперёд, пока второй будет мешать тебе изо всех сил и всё! Победа их! Понимаешь?!
– И что теперь делать? – нахмурился Вэндэр.
– Что – что? Надо сделать с ними то же самое, только завтра. План простой. Мы начинаем вырываться вперёд, они разделяются и один тоже уходит вперёд, пока второй позади страхует его «осторожной ездой». Перед самым финишем мы с тобой резко бьём по тормозам, дожидаемся пока второй поравняется с нами и начинаем его подрезать с двух сторон одновременно. Я уверен, что это будет именно «Волк». Он естественно теряет скорость и как только покажется стартовый полигон, мы с тобой на остатках форсажа быстро финишируем перед ним. Мы легче, он тяжелее, его форсаж не такой динамичный на разгоне. Он приходит последним и выбывает, а дальше будем уже думать, что делать с другим на следующих дистанциях.
– Угу…, – задумался Вэндэр, – слушай, хороший план. Я, пожалуй, согласен.
– Да конечно! У нас вариантов других и нет вообще, плюс они на русском ничего не понимают. В режиме неожиданности должно сработать, точно говорю! Хорошо бы вот только ещё, чтоб завтра Ганс вышел раньше Йозефа, тогда точно всё получится.
– Давай завтра ещё посмотрим, что к чему будет после старта.
– Хорошо, Вэн. Может заскочим к Лу и он нам чего-нибудь сварит на сон грядущий?
И друзья направились в сторону комнат для гостей, не подозревая, что ждёт их завтра во время осуществления этого коварного плана.
Кэтрин и Аксель уединились как всегда в одной из своих комнат. Кэтрин была расстроена. Она понимала, что это была их последняя ночь вдвоём до конца миссии. Ей было обидно и тяжело одновременно. Она грустно уткнулась в плечо своего друга, лежа на диване в комнате.
– Что я буду теперь делать без тебя, Акс? – жалобно заныла она, как мяучат кошки, когда им грустно и хреново.
– Не расстраивайся, Кэт, прошу тебя! – ответил он ей, – это вопрос всего лишь какой-то недели, при условии, что ты всех обгонишь и придёшь первая.
И он обнял её ещё сильнее.
– Не хочу вообще с тобой расставаться, ни на секунду. Ты завтра проснёшься, а меня уже не будет, ты же всё равно завтра будешь долго спать?
– Да, – с довольной гордостью ответил Аксель.
– Соня! – шутливо передразнила она его.
– И всё-таки я не хочу расставаться! – продолжила она после некоторой паузы, – ты будешь по мне скучать?
– Конечно! – ответил Аксель, – давай спать уже поздно, а то мы так до полуночи проговорим, я тебя знаю. Завтра опять не выспишься и будешь злиться.
Они долго ещё разговаривали друг с другом, перед тем как заснуть. На утро Кэтрин проснулась первой в 9:00 по расписанию вылета на предстоящий день. Аксель продолжал лежать в кровати лицом вниз, и что-то бормотал сквозь сон. Когда Кэтрин собралась она легла рядом, обняла его, и, запустив руку в его волосы, нежно поцеловала его в щёку.
– Ты на завтрак пойдешь? – прошептала она на ухо с достаточным риторизмом, но в то же время и любопытством.
– У-у, – отрицательно промычал сквозь сон Аксель.
– Люблю тебя, – прошептала Кэтрин напоследок, и ещё раз чмокнув Акселя в щёку, встала и вышла из комнаты.
ГЛАВА XVI. ДИСТАНЦИЯ «Ст.Принцессы Елизаветы – Моусон»
– Вас приветствует диспетчерская служба станции «Принцессы Елизаветы». Время 11:00. Протяжённость маршрута до станции «Моусон» восемьсот сорок четыре мили. Погодные условия вне экстремальных параметров. Пилоты выходят на старт в следующем порядке Лу, Джонс, Вэндэр, Ганс, Кэтрин, Йозеф, Фрэя, Хэлбокс.Начинаю отсчёт.
Через минуту, когда команда стартовала, в эфире послышался голос Хэлбокса:
– Вэн, переходи на второй – надо «перетереть».
Вэндэр переключил радиоканал.
– Слушаю, говори!
– Ну что, всё отлично, по-моему. Отсортировали нас в тему! Я прямо сейчас же начну обгонные манёвры! Ты пока жди, а я ещё Фрэю подстегну, ну и Кэтрин тоже! Уверен, Ганс сразу зашевелится!
– Подожди, Хэл! А как я смогу остаться с тобой на завершающей стадии?! У меня тридцать секунд времени уходят. Мне это не нравится!
– Это не значительное отставание! Пойми, сейчас у нас реальная возможность, потом такого случая не будет! Начнём зажимать его в конце, и ты сразу увидишь, что там отставание по времени будет минимум на две – три минуты. Да какие три?! Начнём за сто миль ровно и он уже ничего не сделает! Просто встаём вплотную и не даём прохода. Уходит в сторону и ты туда же. На последних десяти милях резко уходим на форсаже. И пусть он там в рацию хоть что угодно кричит, пришёл последним – до свидания! «Ауфидазэйн!», как у них говорят. Всё, давай возвращаемся на основной канал. Ты прогу Хомякскую загрузил?
– Да! Не дурак! – ответил Вэндэр.
– На этом канале?
– Да, как всегда, ты же знаешь!
– Она тоже может пригодиться! Ну всё, погнали! Смотри и наслаждайся!
Хэлбокс вернулся на прежнюю частоту эфира и выдавил левый рычаг тяги до упора, запустив форсаж кнопкой. След от его движков изменился с синего на светло бирюзовый с жёлто-белым окончанием сгорающей форсажной смеси. Его «Progressor» резко рванул вперёд и устремился за следующими по курсу. Буквально через одну минуту он поравнялся с Фрэей.
– Жми на газ! – крикнул ей он по рации.
– Ты что с ума сошёл?! – ответила она ему.
– Жми, потом расскажу! Сейчас ровная дистанция без препятствий, как и прошлый раз, иди на форсаже, пока не выжгешь пол бака смеси! Мне нужно создать иллюзию обгона для наших немецких коллег!
– Это ещё зачем?! – поинтересовалась Фрэя.
– Ты что тупая?! – рассержено закричал Хэлбокс, – я щас тебя в хвосте оставлю, ты уже последняя!
– Что ты там опять мутишь, Хэлбокс?! – строго спросила Кэтрин.
– Тебя это тоже касается! – ответил он.
– Нука объясни?! – продолжила она.
– Надо, чтоб вы живо «булками пошевелили» на форсаже, пока пол бака не останется.
– Зачем это всё?!
– У нас с Вэндэром появился план, как одного немца на «Моусоне» высадить.
– Так, допустим, и что вы придумали, почему раньше не сказали?
– Да не важно, просто от вас требуется временное ускорение по прямой.
– Так он тоже включит! – продолжала она.
– Он не включит!
Сновигатор Хэлбокса начал приближаться к «Junger Wolf».
– В смысле? Откуда ты знаешь?! – удивленно продолжала Кэтрин.
– Да неоткуда не знаю! Просто временно ускорься, сложно что ли?! – начал нервничать Хэлбокс.
– Зачем мне форсажную смесь выжигать, она мне на финише пригодится?!
– Половину выжгешь, у тебя на финиш всё равно останется! Давайте уже, девочки! Устал вас уговаривать, дело-то плёвое совсем, пока прямая ровная! Я буду по радару вас отслеживать и, если не моя игра пойдёт, сразу дам команду на отбой!
Хэлбокс поравнялся с Йозефом на боковой дистанции в полмили.
– Ладно, смотри, мужик не наделай тут нам ерунды!!! – жёстко произнесла Кэтрин и выжала свой форсажный акселератор. «Принц Фаэтона», имеющий довольно серьёзные характеристики тяговых усилий ионных силовых установок начал рвать воздух пронзительным свистом форсажной струи. Фрэя также последовала её примеру. Её система на форсаже выдавала более высокие аккуратные звуки и по тону и по частоте.
– Hans, hier provozieren drei russischen ich auf die Extrabeschleunigung offenbar, was du denkst? («Ханс, хúа провоцúрэн драй рýсишэн их ауф диа экстрáбищлëнигун офэнбá, вас ду дэнкст?», Ганс, тут трое русских меня явно провоцируют на форсированный рывок, что думаешь?)
– Ja, ich sehe sie auf dem Radar, sie planen etwas offenbar. Wir werden zum klassischen Schema greifen: ich gehe ins Regime der erhöhten Geschwindigkeit über und ich eile voraus, du sicherst mich. Die Karte meiner Reiseroute wird dir im Regime der realen Zeit gesendet. Wir werden anschauen, dass sie zu machen werden weiter sein. Die Extrabeschleunigung wirst du, immer aufzunehmen dazukommen, und, es ununterbrochen näher zum Ziel du ausbrennend wirst du die maximale Trägheit zusammennehmen. Den Wettkampf mit ihnen betritt nicht. Aller Wahrscheinlichkeit nach, sie rechnen darauf eben. Es ist die Zeit notwendig, um zu verstehen. («Яа, их сúэ зи ауф дэм Рáдар, зи плáнэн этвáс офэнбá. Вир вЭадэн цум клáсишэн шЭма грáйфэн: их гúа инс Регúмэ дúа эрхýтэн Гешвúндихкáйт ýба унд их Эля форáус, ду зихéостэ мих. Дúа Кáтэ мáйнэ Резóутэ вúад дúа им Регúмэ дúа реáльн Цáйт гэзЭндэт. Вир вЭдэн аншáувэн, дас зи цу мáхен вЭдэн вáйтэ зáйн. Дúа Экстрáбищлëнингун вëст ду, úма áуфцунимэн дацýкомэн, унд, эс унýнтэброхэн нúа цум Цúэль ду аусбрЭнэнд вëст ду дúа мáксимáль ТрЭгхайт цузамэннúмэн. Дэн вЭткампф мит úна бэтрúт нúхт. Áли Вашáйнлихкайт нах, зи рáйхнэ дарáуф Эбэн. Эс ист дúа Зáйт нóтвэндик, ум цу фэрштúэн.», Да, я вижу их на радаре, они явно что-то замышляют. Прибегнем к классической схеме: я перехожу в режим повышенной скорости и ухожу вперёд, ты подстраховываешь меня. Карта моего маршрута транслируется тебе в режиме реального времени. Посмотрим, что они будут делать дальше. Форсаж ты включить всегда успеешь, да и, выжигая его непрерывно ближе к финишу, ты наберешь максимальную инерцию. В перегонки с ними не вступай. Скорее всего, они на это и рассчитывают. Нужно время, чтобы понять.)
– Ich habe verstanden, Hans. («Их хаб фэрштáндн, Ханс.», Я понял, Ганс.)
Сновигатор Ганса начал динамично ускоряться и уходить вперёд всей гонки. Через несколько минут он уже обгонял Вэндэра на форсаже.
– Похоже, твоя схема сработала, – сказал он Хэлбоксу, – немец пошёл на обгон.
– А куда бы он делся! – ответил довольный Хэлбокс.
Через несколько минут послышался голос Джонса.
– Так, а мне что теперь делать? Он у меня на хвосте! Уже приближается!
– Оставь его! Пусть уходит вперёд! Мы на это и расчитывали!
– Да… Ну смотри, ладно, – спокойно ответил Джонс.
Ганс планомерно выжигал форсажную смесь, упорно занимая самую выгодную позицию между первым и вторым гонщиком. На случай, если вдруг на пути возникнет совсем уж что-нибудь из ряда вон выходящее. Не догнав Лу, примерно на милю, он выключил форсаж и продолжил гонку в прежнем режиме. Полотно снежной поверхности маршрута радовало своей гладкой равномерностью.
– Joseph, mich hat die Stellung gleich am Anfang genommen. Wir setzen fort, sich in diesem Regime zu bewegen. Wenn es zweihundert Meilen bis zum Ziel übrig bleibt, versuche, das leichte Manöver der Beschleunigung bis zu einem beliebigen ersten Rennfahrer zu begehen. Wir werden anschauen, was geschehen wird. («Йозэф, мих хат дúа Штэлýн гляйх ам Áнфан гэнóмэн. Вир зЭцин фо, зих ин дúзэм Регúмэ цу бэвúгэн. Вэн эс цвáйхундэот Мáйлэн бис цум Цúэль ýбрих блЯйбт, фэзýха, дас лáйхт МанЮвэ диа Бэщлëнинг бис цу áйнэм бэлúбэгн úэстэн Рэнфáро цу бегúэн. Вир вЭдэн аншáвэн, вас гешúэн вúад.», Йозеф, я занял позицию в самом начале. Продолжаем двигаться в этом режиме. Когда останется двести миль до финиша, попробуй совершить лёгкий маневр ускорения до любого первого гонщика. Посмотрим, что произойдёт.)
– Ich habe verstanden, Hans. («Их хаб фэрштáндн, Ханс.», Я понял, Ганс.)
Теперь очередность гонки выглядела следующим образом: впереди шёл Лу, за ним Ганс, далее Джонс и Вэндэр, его догонял Хэлбокс, за ним Кэтрин и Фрея. Самым последним, не меняя темпа, шел Йозеф.
– Ну, вот мы и снова вместе! – послышался радостный голос Хэлбокса.
– Поздравляю! Какое счастье! Что дальше делать будем? – ответил Вэндэр с напряжённым сарказмом в голосе.
Их сновигаторы поравнялись. Боковая дистанция между ними составляла около пятидесяти метров, поэтому они могли спокойно разглядеть друг друга сквозь стёкла кабин.
– Ничего пока. Двигаемся дальше и всё. Пока ещё рано.
– Ага! Хитрожопый ты, Хэл! Сейчас как фигня какая-нибудь случится, я в такой позиции по времени самый последний и останусь.
– Почему вдруг?! – возмущенно возразил Хэлбокс, – у тебя ещё «Йозеф на Волке» также позади без изменений! Так что всё по-честному, как и договаривались!
– Ладно… – вздохнул Вэндэр.
Прошло около пяти часов. Поверхность маршрута и погодные условия не изменялись. До окончания пути оставалось около двухсот миль. Внезапно Йозеф плавно прибавил форсаж и начал ускоряться.
– Ich beginne das Manöver, Hans. («Их бэгúнэ дас МанЮвэ, Ханс.» Начинаю маневр, Ганс), – произнес он коротко в рацию.
– Ich folge auf dich, Joseph! («Их фóльгэ ауф дих, Йозэф!», Я слежу за тобой, Йозеф!) – ответил ему тот.
Кэтрин и Фрэя шли на расстоянии одной мили друг за другом, когда сновигатор Йозефа подозрительно и осторожно начал подползать всё ближе и ближе, постоянно уменьшая разрыв между ними в пределах нескольких сотен метров. Расстояние до финиша безжалостно сокращалось, теперь оно составляло около ста восьмидесяти миль. Внезапно в эфире послышался тревожный голос Кэтрин:
– Послушай, ты, умник! – жёстко начала она, обращаясь к Хэлбоксу, – у меня тут на хвосте серьёзный тип появился из соседней бригады! По-моему ему не понравилось наше выступление в начале гонки, и он чего-то явно от нас хочет! Мы с Фреей вдвоём, а до финиша практически рукой подать! Ты ничего не хочешь ему объяснить?! Что там с твоим планом «Барбаросса»?!
– Всё в порядке! Всё под контролем! Без паники! Я понял! – начал Хэлбокс, – Смотри, что сейчас делаем… Как только он приблизится к тебе, начинайте вместе заново уходить вперед на максимальном форсаже! Только делайте это резко и уводите свои машины в сторону на одну милю. Меня интересует расстояние до финиша в сто – сто пятьдесят миль. На манёвр у вас уйдёт около десяти минут. Как только расстояние сократится, мы с Вэндэром начнём снижать скорость. Вы сразу уйдёте вперед без риска на безопасной боковой дистанции от нас. Дальше мы им займёмся.
– Ну ладно, хорошо, давай! – ответила Кэтрин, – только смотри, если сейчас что-то пойдёт не так, я вам, ребята, вместе с этим бодрым чуваком покажу всю мощь и силу своего «инопланетного монарха» и за Фрэю, если что потом, вы мне тоже ответите!
– Давай-давай, всё отлично! Уходите с направления в сторону и можете быть свободны! Мы ждём!
– Фрэя, слышишь меня?! Давай, как только он подойдёт ко мне вплотную! Уходим вправо и жгём на всю катушку!
– О.к.! Я поняла!
Йозеф начал обгонять Фрэю. Напряжение нарастало всё сильнее. Когда до Кэтрин оставалось чуть меньше трёх сотен метров, она скомандовала ей:
– Давай сейчас!
Обе машины начали маневрировать с серёзным ускорением. Йозеф продолжал двигаться в заданном режиме, не меняя курса.
– Hans, sie entfernen sich auf die Extrabeschleunigung zu zweit und irgendwohin gehen weg. Ich nichts verstehe bis. Auf was rechnen sie? Was bei mir die Extrabeschleunigung zu Ende gegangen ist? («Ханс, зи энтфéанэн зих ауф диа Экстрáбищлëнингун цу цвай унд Эргентвогúн кúэн вэг. Их нихтс фэрштúа бис. Ауф вас рáйнэн зи? Вас бай мир диа Экстрáбищлëнингун цу Энда гигáнэн ист?», Ганс, они удаляются на форсаже вдвоём и куда-то уходят. Я ничего не понимаю пока. На что они рассчитывают? Что у меня свой форсаж закончился?)
– Ruhig, Joseph! Wenn auch weggehen hole nicht ein tausche den Kurs nicht. Sie haben sich mit uns offenbar entschieden, zu spielen. Also musst du dich bemühen, mein Freund! Die Geschwindigkeit stürze nicht, wie ging als auch gehe. Bei dir jetzt die Geschwindigkeit etwa hundert fünfzig – hundert siebzig Knoten so? («Рýихь, Йозэф! Вэн аух вéгиэн хóу нихт айн тóушэ дэн Курс нихт. Зи хáбэн зих мит унс офэнбá энчúдэн, цу шпúлен. Áльзо муст ду дих бемЮэн, майн Фрóйнд! Дúа Гещвúндихкайт штýцэн нихт, виг ин альз аух гúа. Бай дир ецт диа Гещвúндихкайт Этва хýндаат фЮнфцих – хýндаат зúбциг Кнóын зо?», Спокойно, Йозеф! Пусть уходят не догоняй и не меняй курс. Они явно решили с нами поиграть. Чтож, тебе придётся постараться, мой друг! Скорость не сбрасывай, как шёл так и иди. У тебя сейчас скорость порядка сто пятьдесят – сто семьдесят узлов, так?)
– Hundert sechzig fünf, Hans. («Хýндаат зЭхцих фюнф, Ханс.», Сто шестьдесят пять, Ганс.)
– Kaum wirst du dich auf hundert Meilen nähern, nimm die Extrabeschleunigung auf Maximum auf, und versuche, die Geschwindigkeiten von der Mechanisierung des Antiflügels hinzuzufügen. Balanciere von ihm, so kompensierst du das Gewicht. Sei aufmerksam, du musst den Wagen festhalten, um vorwärts nicht umgewandt zu werden! («Кáум вëст ду дих ауф хýндаат Мáйлен нéа, ним диа Экстрáбищлëнингун ауф Максúмум ауф, унд фезýха, диа Гещвúндихкайт фон диа Михянизúрун дэс ЭнтафлЮгэс хинцýцуфюгн. Бáлансúа фон им, зо компэнзúэст ду дас Гевúхт. Сэй áуфмекзам, ду муст дэн Вáгэн фэстъáльтэн, ум фóвэтс нихт ýмгэванд цу вЭдэн!», Как только приблизишься на сто миль, включай форсаж на максимум, и попробуй прибавить скорости механизацией антикрыла. Балансируй им, так ты компенсируешь вес. Будь внимателен, тебе нужно удержать машину, чтобы не перевернуться вперёд!)
– Ich habe verstanden, Hans! («Их хаб фэрштáндн, Ханс!», Я понял, Ганс!)
Через десять минут Хэлбокс и Вэндэр стали резко сбрасывать скорость, до финиша оставалось сто сорок миль. Кэтрин и Фрэя поровнялись с ними:
– Ну что же, желаю удачи! – сказала Кэтрин.
– Тихо всем! – ответил Хэлбокс.
Ещё через минуту они стали сближаться с «Югер Вольфом» Йозефа на расстоянии видимости.
– Теперь, Вэн, держись как можно плотнее ко мне, – сказал Хэлбокс, – как только он начнёт уходить в твою сторону, то маневрируй туда же, только чуть дальше и притормаживай сильнее. Нам нужно делать определённый угол из наших машин, в который он будет попадать, как в ловушку, и задерживать его так, чтобы он не обогнал нас со стороны.
В этот момент Йозеф уже по реакции начал сбрасывать форсаж и замедляться, чтобы в создавшейся непонятной ситуации не врезаться на нём в впереди идущие сновигаторы.
– Смотри, его скорость уже падает, – сказал Хэлбокс, – сейчас твои пол минуты нагоним, а ты беспокоился.
Йозеф попытался совершить маневр в другую сторону, – произошло тоже самое, только наоборот. Машины перестроились, теперь отставать стал Хэлбокс, не давая возможности на обгон по своему боковому флангу. К тому же скорость продолжала падать и достигла ста узлов, что ещё более затрудняло такие маневры.
– Hans! Ich Scheine hat verstanden, dass sie beabsichtigt haben. Mich jetzt haben «ins Schloss» genommen und zwingen, die Geschwindigkeit zu verringern. Sie wollen mich zum Ziel, und später so zuführen, auf der Extrabeschleunigung vorauseilen. («Ханс! Их Шáйнэ хат фэрштáндн, дас зи бЭабзихдихт хáбэн. Мих ецт хáбэн инс шлóс генóмэн унд цвúнен, диа Гешвúндихкайт цу фэрúнэн. Зи вóлен мих зум Циэль, унд шпЭто зо цуфЮрэн, ауф диа Экстрáбищлëнингун форáусайлен.», Ганс! Кажется я понял, что они задумали. Меня сейчас взяли в «замóк» и заcтавляют снижать скорость. Они хотят таким образом подвести меня к финишу, а потом уйти на форсаже вперёд.)
– Ich habe verstanden, Joseph! Welche bei dir jetzt die Geschwindigkeit?
(«Их хаб фэрштáндн, Йозэф! Вéльхе бай дир ецт диа Гещвúндихкайт?», Я понял, Йозеф! Какая у тебя сейчас скорость?)
– Hundert Knoten, aber die Geschwindigkeit fällt. («Ундаат Кнóын, áба дúа Гещвúндихкайт фЭльт!», Сто узлов, но скорость падает.)
H) – Ausgezeichnet, Joseph! Es handelt sich darum, dass sie die für solche Fälle speziell entwickelte Konstruktion unserer aerodynamischen Flügel nicht berücksichtigt haben und verstehen sie etwas der Luftdynamik wirklich nicht. Fürchte nicht, verringere die Geschwindigkeit bis zu fünfzig – siebzig Knoten und versuche, vom Handrad zu spielen, du sollst fühlen. Auf solcher Geschwindigkeit, von Seitenaerodynamik sehr schwer wegen der niedrigen Intensität des entgegenkommenden Stroms der Luft zu manövrieren, und du wirst die Macht des Stroms ihrer Ionenmotoren, gerichtet in deine Seite verwenden. Heftig gehe aus dem Schloss hinaus und halt die Extrabesch-leunigung auf Maximum! Aller soll sich ergeben. («Аусгэцáйхнэт, Йозэф! Эс хáндэт зих дарýм, дас зи диа фюр зóльхе фЭле шпецъéль энтвúкельтэ констрюкциóн ýнзэхга эродинáмищэн ФлЮгэ нихт берýкзихтихт хабэн унд фэрштэндн зи этвáс диа Люфтдинáмик вúрклих нихт. Фюйхтэ нихт, фэрúнэ диа Гещвúндихкайт вис цу фЮнфзих – зúбцих Кнóын унд ферýхэ, фом Сáйтэаэродинáмик зúа швЭа вЭгин дúа нúдригэн интэзитЭнт ди энтгúгэнкомэндЭн Стромс диа Луфт цу манëврúрэн, унд ду вëст диа Махт ди Стромс úрэ ëóнэнмотóрэнг, герúхтэт ин дáйнэ Сáйт фовЭндэн. Эфтах гиа аус дэм Шлóс хинáус унд халт дúа Экстрáбищлëнингун ауф Максúмум! Áли сол зих эгúбэн.», Отлично, Йозеф! Дело в том, что они не учли специально разработанную для таких случаев конструкцию наших аэродинамических крыльев и они кое-что действительно не понимают в воздушной динамике. Не бойся, снижай скорость до пятидесяти – семидесяти узлов и попробуй поиграть штурвалом, ты должен почувствовать. На такой скорости маневрировать боковой аэродинамикой очень тяжело из-за низкой интенсивности встречного потока воздуха, а ты будешь использовать мощность потока их ионных двигателей, направленную в твою сторону. Резко выходи из замка и держи форсаж на максимуме! Всё должно получиться.)
– Ich habe verstanden, Hans! («Их хаб фэрштандн, Ханс!», Я понял, Ганс!)
Прошло пять минут.
– Слушай, он действительно снижает скорость, всё получилось, как ты и говорил, – весело начал Вэндэр.
– Да, даже как-то подозрительно. О чём-то там поговорили между собой и никакой реакции – ответил Хэлбокс, – чтож, нам же лучше. Подождём ещё немного и начинаем стартовать до финиша. Скорость упала до шестидесяти, ехать ещё сто двадцать миль. Почему он молчит и ничего не делает, зараза? Может решил сдаться? Внимательно следи за ним, Вэн!
Ещё через пять минут «Junger Wolf» внезапно включил Форсаж и резко начал маневрировать.
– Держи его! – закричал Хэлбокс в рацию.
– Я не успеваю перед ним уводить машину в сторону, не хватает бокового руления! – закричал в ответ Вэндэр.
– Переходи на педали! Рули движками!
– Ага, думаешь так просто?! У меня быстро не получится! – кричал Вэндэр, переключая режимы управления, – Поздно!
– А как он так шустро вырулил? У нас же скорость одинаковая была!
– Откуда я знаю?! Что делать теперь?! – беспомощно кричал Вэндэр.
Йозеф, буквально вырвался из «захвата» и начал планомерно разгонять свою машину, оставляя сновигатор Вэндэра позади.
– Включай форсаж немедленно! Надо его как-нибудь задержать! – суетливо кричал Хэлбокс в рацию.
Оба сновигатора рванули за набирающим скорость «Молодым Волком».
– У нас есть ещё возможность всё исправить! – продолжал кричать Хэлбокс в эфир, подрезая его сбоку.
– Ты же говорил, что у него динамика разгона низкая! – беспомощно вопрошал Вэндэр.
– Я имел в виду стартовую, а не общую на скорости! Я не знал, что он на ста двадцати милях до финиша вырвется! Мы начинать должны были на сотне. Это Кэтрин во всём виновата, вечно начинает панику!
– Заткнись там, слышишь?! Борзый очень стал! – послышалось в рации, – наделал делов и давай теперь… Кэтрин у него во всём виновата… Не, ну ты действительно придурок, Хэлбокс! Зачем тебе вообще всё это нужно было?! Сейчас вам немец устроит там «Чудеса на виражах»!
А Йозеф тем временем тоже был не на шутку напряжен. Всё его внимание было направлено на манёвры соперников по сторонам и динамику набора скорости на форсаже.
– Hans, bei mir es sich ergab, ich wurde aus "dem Schloss" ausgerissen. Ich beschleunige unter Ausnutzung der hinteren Mechanisierung. Denke sie werden versuchen, zur Taktik des Stutzens von verschiedenen Seiten zu greifen. («Ханс, бай мир эс зих эгáб, их вýрдэ аус «дем Шлос» аусгерËсэн. Их бэшлËйнигэн унтó Áуснутзу диа úнтэрэ Михянизúрун. Дэнке зи вЭдэн ферýхэн, цýа Тáктик дэс Штýценс фон фэршúдэнэн Зáйтн цу грáйфн.», Ганс, у меня получилось, я вырвался из «замка». Набираю скорость с использованием задней механизации. Думаю они попытаются прибегнуть к тактике подрезаний с разных сторон.)
– Ich gratuliere, Joseph! Jetzt die ganze Sache in unseren Trainings nach dem Manövrieren mit dem Schutz vor den Seitenangriffen. Bei dir bis zum Satz Maximums der Minuten fünf. Wenn auch diese Variante probieren werden, wenn ihnen die Geschwindigkeit ausreichen wird. («Их гратулúрэ, Йозэф! Ецт диа гáнцэ Зáхэ ин ýнзэрэн ТрЭйникс нах дэм Манëврúрэн мит дэм Шуц фо дэн Зайтэнáнгрúфэн. Бай диа бис цум Зац Мáксимус диа Минýтэн фюнф. Вэн аух дúэс Вариáнтэ пробúрэн вЭдэн, вэн úнэн диа Гещвúндихкайт аушпрЭхэн вúад.», Поздравляю, Йозеф! Теперь всё дело в наших с тобой ежедневных тренировках по маневрированию с защитой от боковых атак. У тебя до набора максимума около минуты. Пусть попробуют этот вариант, если у них хватит скорости.)
В течение нескольких минут Хэлбокс и Вэндэр тщетно пытались хоть как-то вытолкнуть Йозефа с дистанции, но на наборе скорости с максимальным форсажем и компенсацией веса задним антикрылом «Junger Wolf» оказался гораздо более резвым, чем они рассчитывали. Все усугублялось еще и тем, что Йозефу удалось вырваться вперёд на выходе из «замка» и все боковые атаки пришлось выполнять, догоняя его сзади с более низкой инерцией движения, что гораздо затрудняло выполнять правильный угол захода на подрезание. Ещё через минуту стало объективно понятно, что план полностью провалился. «Junger Wolf» развил максимальную скорость и на двухстах узлах приближался к финишу.
– Ну и что мне делать теперь?! – раздосадовано кричал Вэндэр в рацию.
– Да успокойся ты, не имение же проигрываешь! – пытался хоть как-то сгладить ситуацию Хэлбокс.
– «Отлично» вообще! Просто «потрясающе»! – продолжал Вэндэр.
– Да кто-нибудь всё равно бы проиграл! Чего теперь об этом спорить?
– Давай тогда жди минуту после того как я финиширую! – начал жаловаться Вэндэр.
В этот момент в эфир вмешался ещё один русскоязычный незнакомый голос.
– Вы вообще можете не финишировать! Поражение всё равно признают за Вэндэром! Или вы диспетчера за идиота принимаете?! Или, по-вашему, никто на радар не смотрит и не слушает, о чём вы говорите в эфире?
– Простите, а это кто? – спросил Хэлбокс осторожным голосом.
– Центральная Диспетчерская, станция «Восток»! Фамилию назвать?! – послышался жёсткий ответ.
– Да-нет, спасибо, я всё понял, – ответил Хэлбокс.
Вдали показались огни станции «Моусон», команда начинала свой финиш.
ГЛАВА XVII. СТАНЦИЯ «МОУСОН»
Станция №52 «Моусон»(Mawson) Австралия 670 ю.ш. 630 в.д., расположена на побережье моря Дейвиса Индийского океана между Землей Эндербери, через которую проходил маршрут, и Землей Кемпа. Была открыта 13 февраля 1954 года на Земле Мак-Робертсона и получила своё название в честь Дугласа Моусона, австралийского геолога, исследователя Антарктики, автора трудов по геологии и гляциологии. Землю Мак-Робертсона в 1930-1931 годах посетила экспедиция Моусона. Позже она стала частью Австралийской Антарктической территории, однако, после договора 1961 года, большинство стран так и не признало территориальные притязания Австралии. Климат на станции Антарктический от 00 – в январе и от -180 – в июле.