– Их память была полностью стёрта. Насколько мы знаем, их планировалось использовать для изучения воздействия космической радиации на организм человека. Ведь за время путешествия по спутнику их тела получили очень большую дозу, не совместимую с дальнейшим функционированием.

В зале воцарилась полная тишина. Подобная информация явно не сразу уложилась в голове судьи и многих присутствующих. Но, наконец придя в себя Самуилов спросил заявителей:

– Вы подтверждаете полученную сейчас информацию?

– Да, ваша честь, подтверждаем.

В зале опять, несколько секунд не было слышно ни звука.

– А не проще было сходить в салон виртуальной реальности, и купив соответствующую видеоактивную игру, в режиме онлайн провести это путешествие? Собственно, я и мои знакомые так все и поступаем. Во всяком случае это было бы несравнимо дешевле, к тому же абсолютно безопасно, – опять подал реплику один из общественных наблюдателей.

– Мы подобным о-образом путешествуем постоянно. Г-где мы только не были. Естественно, и по Энцеладу совершили виртуальное путешествие, причём д-дважды, и этот спутник просто покорил нас своей новизной и ни с чем несравнимой к-красотой. Мы получили столько восторженных эмоций, что захотелось увидеть этот прекрасный мир не глазами программистов, а своими с-собственными, – ответил Виктор, немного заикаясь.

– Раз так, то сформулируйте ещё раз претензии, которые у вас возникли к организации, устроившую это путешествие.

– Разрешите это сделать мне, – вставая, попросил адвокат. К сожалению, моим клиентам крайне тяжело вспоминать об этом злосчастном вояже.

– И всё же я хотел бы ещё раз услышать претензии непосредственно от заявителей, – произнёс Самуилов, даже не поворачивая головы в сторону адвоката.

Инна медленно поднялась, и, явно пересиливая себя, подошла к трибуне.

– Знаете, мы с мужем люди вовсе не склочные, и обвинять кого-либо ради получения материальной выгоды, в чём нас сейчас голословно обвинил господин Илонов, никогда бы не стали. У нас хорошая, и достаточно высокооплачиваемая работа, – срывающимся голосом произнесла Инна и расплакавшись, закрыла лицо руками.

– Разрешите продолжить мне, – попросил подбежавший Виктор, после чего бережно обнял жену за плечи и повёл на место. Вернувшись, он продолжил. – Знаете, когда мы пу-путешествовали по Энцеладу в сал-лоне виртуальной реальности мы восхищались удивительной, сверкающей белизной, г-гладкой словно отполированный бильярдный шар, бескрайней ле-ле-дяной поверхностью, – всё чаще заикаясь, продолжал он. – А в-восторг, когда мы приближались к гигантским гейзерам из водяного пара, и описать невозможно. У нас з-замирало с-сердце, когда мы стояли на краю рифта и заглядывали в его б-бездну. И пре-представляете наше разочарование, к-когда во время реального путешествия на с-спутник, при его объезде и обходе мы не испытали ни малейших эмоций. Не то, что в-восхищения, даже к-крохотной радости не-не было. Ну ге-гейзер из пара, что из того. Широкая и глубокая т-трещина во льду; кратер – ну и что.

– А не допускаете, что это лишь следствие того, что вы до этого видели уже всё почти тоже самое виртуально? – спросил судья.

– У-уверен, что нет! Мы считаем, что нам или некорректно з-записали в память это путешествие, или как-то не так потом перенесли в наш мозг. Но, сейчас это даже не г-главное, а эти ужасные головные боли при во-воспоминании об путешествии. Если бы вы знали как у меня сейчас буквально раскалывается голова, – приложил ладони к вискам Виктор. – К тому же, при воспоминании о с-спутнике периодически возникают одни и те же га-галлюцинации, будто мы срываемся в один из бездонных ледяных разломов, или нас преследуют какие-то н-неведомые, местные существа.

– Выдумки! Какие ещё существа?! – возмутился Илонов, разводя руками. – Этот спутник необитаем.

Чувствовалось, что Мишарис хочет что-то возразить, но у него не осталось на это сил.

– А вы заметили что-нибудь необычное в этот раз? – обратился судья к кичелам.

– Да нет. Всё было, как всегда, когда мы исследуем объект.

– Но то, что рассказал истец соответствует действительности?

– Да, всё так и было – мы высаживались и у гейзеров и у рифтов. Инна и Виктор в скафандрах ходили по поверхности, заглядывали в разломы. Даже входили в облако водяного пара, хотя мы их уговаривали этого не делать.

– И у вас тоже не было никаких эмоций от увиденного?

– А какие должны быть эмоции? Это же наша работа. Да, наверное, красиво, но и что из того? Разрешите добавить про галлюцинации, о которых говорит Виктор. Когда мы подъехали к краю одного из рифтов, я, чтобы как-то дополнительно развлечь туристов, рассказал им историю, что в начале освоения спутника, один из энцеладоходов сорвался с края и рухнул на самое дно, после чего водородный двигатель взорвался, разметав обломки на сотни метров. Естественно, в такой ужасной катастрофе даже кичелы выжить не могли. Потом, чтобы добавить красок, я немного пофантазировал: якобы теперь, подъезжая к месту аварии, мы иногда слышим из глубины рифта громкие голоса.

– Шутник, твою мать, – пробурчал себе под нос темноволосый наблюдатель.

– Идиот, электронный, – переглянувшись с напарником, с саркастической улыбкой шёпотом вторил рыжий наблюдатель.

Оглядев зал, судья обратился к самому возрастному на вид участнику процесса, которому судя по небольшим морщинам на лбу, было лет около сорока, а может и чуть больше. До этого момента тот очень внимательно слушал всех говорящих, временами, едва заметно, шевеля губами, словно проговаривая про себя что-то очень важное.