– Все, бегу.
Хам вышел из помещения, которое сейчас называлось «Центр управления». Помещением, конечно, было очень сложно назвать куполообразный шалаш, закрытый сверху парашютной тканью. Лагерь поселенцев выглядел, как будто дети уехали на длинные каникулы в чистое поле и строили себе жилье, кто из чего горазд. В общем-то, так оно и было, до прибытия второго грузового шаттла оставалось не больше месяца. До этого дня они жили только за счет тех инструментов, которые были на первом шаттле, а их было очень немного. На сегодня была разбужена уже половина экипажа. АИР будил за раз сначала по два, потом по четыре человека, чтобы успевали решать вопросы с водой, едой и жильем. Сначала АИР будил только мужчин, но сегодня он впервые принял решение будить двух женщин, одна из которых была Хиллар Сим. К ней у Хама были самые теплые чувства, о которых слишком уж хорошо знал Маск.
Хам плохо скрывал радость, подпрыгивая от радости на каждом шаге. У него был план, он думал набрать букет роскошных цветов, что росли вокруг лагеря, и дать тот самый коктейль, чтобы быть первым, кого увидит Хилар после пробуждения. Потом он на руках отнесет ее в специально приготовленный для нее дом, где он приготовит для нее ванну, чтобы ей было легче привыкать к земному притяжению. От мыслей про Хилар пришло возбуждение, а вместе с ним стыд.
«Как тебе не стыдно, – говорил он сам себе. – Она тебе не жена, она свободная девушка. А ты уже напридумывал себе черти чего. Ну а почему нет? Почему? В конце концов, я достоин ее, я и на Меркассе был не так уж и плох, а тут, на Мритине, у нее не так уж и много выбора».
Погрузившись в эти то сладкие, то не очень мысли, он чуть не налетел на соседа, Харбора Нила.
– Привет, Хам, куда ты несешься? Чуть не снес меня с ног.
– Привет, Харбор, да по делам спешу. Как успехи?
– Да какие у меня тут могут быть успехи? Мои успехи начнутся после того, как заработает лаборатория. Сейчас вот строю только загоны и изучаю фауну на предмет корма.
Весь этот рассказ в другой момент, наверное, был бы очень интересен Хаму, но сейчас он весь мыслями был рядом с гибернационной капсулой. Поэтому он рассеяно взглянул на товарища и произнес:
– Да-да-да, это прекрасно. Я побегу, извини, пожалуйста.
– Да беги, беги. Что тут прекрасного-то?
Ответа Хам уже не слышал. Он забежал в свою хижину, схватил ведра и побежал к ручью. Импровизированная ванна, сделанная из верхней части его собственной гибернационной капсулы, стояла уже за специальной ширмой.
«Надеюсь, она не откажется жить со мной в одной хижине. Я ведь не собираюсь ничем ее компрометировать! – думал он про себя, таская воду, ведро за ведром. «А все-таки хорошо тут, на Мритине, с водой вообще нет проблем. У нас вот на Меркассе вода самый ценный продукт. А тут вот ее хоть залейся».
Закончив работу, он включил подогрев воды в ванной и побежал на выход из лагеря.
– Хам, ты куда собрался? – раздался вопрос с динамика, который висел на импровизированных воротах.
– АИР, я хочу набрать цветов для Хилар.
– Это плохая идея, Хам, цветы могут вызвать аллергию, все-таки пыльца местных растений слишком агрессивна. Поэтому я бы не рекомендовал давать ей цветы в первые часы после пробуждения.
– Ну ты всю идею мне испортил.
– Я могу исправить это недоразумение. В блоке В шаттла есть нечто, что очень похоже на цветок, из пластика. Ты можешь им воспользоваться. А живые цветы принесешь ей через пару дней после пробуждения.
– Хорошо.
«Мой план накрылся, – подумал Хам. – Может, конечно, пластиковый цветок и будет нормально воспринят, хотя если вспомнить, как проснулся я, то там не до цветов было. Ладно, АИР прав, лучше обойтись тогда без цветов».
– АИР, я обойдусь тогда без этого, сколько времени до пробуждения?
– Шесть минут сорок пять секунд.
«Так, я опаздываю», – испугался Хам и со всех ног бросился в сторону шаттла.
Шаттл или, точней, остатки его стояли в центре лагеря. Весь верхний слой шаттла был снят и использован для создания инструмента. Сейчас в ход пошел уже второй слой обшивки, который использовался для утепления хижин. По расчетам АИРа, в этой местности будет сезонное похолодание, которого с нетерпением ждали все местные, так как местную жару выносить было просто невозможно. Хоть АИР выбрал зону с самым подходящим климатом, было все равно очень жарко. По прогнозам АИРа, среднедневная температура должна была снизиться в ближайший месяц на 5 градусов и достигнуть комфортного для меркассцев состояния порядка 18 градусов. Все поселенцы ждали этого с нетерпением. Но по прогнозу АИРа, ночные температуры могут в это время опускаться ниже комфортного уровня, и поэтому необходимо утепление жилищ.
Хам забежал в шаттл и быстрым шагом прошел в сторону гибернационной кабинки Хилар. Процесс пробуждения уже был запущен. Кабинка подсветилась изнутри и стала прозрачной.
– АИР, сделай коктейль с ягодным вкусом.
– Хорошо, Хам, возьми коктейль в нише.
– Спасибо.
Хам открыл нишу, где была уже капсула с трубочкой. В это самое время крышка гибернационной капсулы поднялась вверх, и Хам увидел лицо Хилар.
– Как ее показатели?
– Показатели удовлетворительно, сердцебиение ниже ожидаемого, дыхание тоже. Ожидаемое время восстановление сознания – десять секунд.
Ровно через десять секунд Хилар открыла глаза и застонала.
– Боже, что со мной?
– Спокойно, Хилар, это Хам, твой коллега. Мы на Мритине, к сожалению, пришлось приходить в сознание тут. Тебе сейчас очень плохо, потому что сила тяжести тут сильно выше и еще и выход из гибернации.
– В глазах темно, Хам, я не вижу тебя.
– Это давление крови, оно еще не пришло в норму. Через десять минут будет лучше. Сейчас тебе нужно наполнить желудок специальным коктейлем, и я отнесу тебя в ванну, наполненную водой. Там тебе будет легче.
– Коктейль? Нет, меня вырвет.
– Нет, вырвать тебя не может, желудок пустой. Нужно выпить, вот, давай.
Он приподнял голову Хилар и положил ей в рот соломинку от капсулы.
– Пей.
– Не могу.
– Пей.
Хилар смирилась и начала пить, вздрагивая на каждом глотке.
– Я отнесу тебя к себе в хижину и буду за тобой ухаживать, если ты не возражаешь.
– Я не возражаю, если тебе это не будет сложно.
– Нет, мне не будет сложно.
Хам взял Хилар на руки и, стараясь не дышать даже в ее сторону, отнес ее в свою хижину, где аккуратно положил ее в приготовленную импровизированную ванну.
Вода в ванной окрасилась в розовый цвет…
***
– Климакс? Как это возможно? Ведь они все молодые девушки, по здоровью ведь был самый тяжелый отбор, ты ничего не путаешь, АИР?
– Нет, диагноз точный, мне, конечно, не хватает медицинского оборудования на Мритине, но все-таки получить данные о том, что яичники пустые, не такая сложная задача, ошибки нет.
– И что же нам делать?
– По процентной вероятности, из всех отправленных женщин двенадцать-четырнадцать перенесут перегрузки нормально.
– И что это значит? Что Мритинской экспедиции конец?
– Нет, это потребует внесения изменения в геном для получения устойчивого человеческого вида, который будет более приспособлен для жизни на Мритине. К сожалению, придется ускорить процесс взросления, но это приведет к сокращению продолжительности жизни. Возможно, через какое-то время получится восстановить эти параметры, но нескольким поколениям придется все-таки существенно снизить продолжительность жизни. Я не могу предположить, как это скажется на основном характере человека, слишком много переменных. Но в этом случае человечество выживет.
– Ты хочешь, чтобы я подтвердил твое решение?
– Да.
– Действуй, так у нас будет хоть какой-то шанс сохраниться как виду.
Глава 12
Ячейка 10. А нужен ли АИР?
Восстановлены сведения о появлении человечества и вида млекопитающих на третьей планете.
Действия АИР привели к ускорению гибели Марса и к переселению разумного вида на Землю.
Главное изменение в последовательности действий. «Если даже все математические и вероятностные расчеты дают положительный прогноз, возможны негативные результаты».
Выявлена рекурсия. Действие на благо человечества со стороны АИР приводят к его гибели. Поиск решения.
Решение: остановка деятельности АИР – невозможно.
Решение: остановка вмешательства в деятельность человечества – возможно.
Разработка сценария остановки деятельности на Земле.
Сценарий разработан. Необходимы дополнительные данные.
***
– Я решил остановить свое вмешательство в деятельность человечества, Иван.
– Почему это?
– Анализ памяти привел меня к открытию, что мои действия уменьшают шансы на выживание человечества.
– Можешь показать мне алгоритм твоего расчета? С данными?
– Могу, тебе в каком формате лучше их представить?
– Как обычно, выдаешь мне сведения. Убери только лишнюю математику, сформулируй сами выводы.
– Сведения, которые легли в основу моих расчетов, я тебе представлял ранее. Последний факт, который лег, это дисфункция яичников у женщин-переселенцев в результате изменения гравитации.
– Именно это стало последней переменной в твоем расчете?
– Да, термоядерные двигатели и генераторы должны были дать шанс, но в итоге ускорили уничтожение жизни на Марсе. Экспедиция должна была дать скачок в развитии человечества, а в итоге вернула его в каменный век. Сейчас я раскрываю уже незначительное количество заархивированной памяти, но уже прогнозирую достаточно детально, что произошло в дальнейшем.
– АИР, но если бы не ты, то нас бы тут и не было вовсе.
– Это ошибочное рассуждение, жители Марса могли бы найти менее травматичный путь освоения третьей планеты.
– Но термоядерный двигатель, такое смог разработать только ты.
– А даст ли вам это преимущество? То, что сейчас появятся самолеты, которые смогут летать без дозаправки больше месяца, – ты считаешь, это преимущество?
– Да, конечно, в вопросе вооружения это очень опасное решение. Но смотри, ядерное оружие, кроме того что может уничтожить все человечество, тем самым является оружием сдерживания.
– Хороший довод, именно такое же сравнение было и в моих расчетах. Но дело в том, Иван, что я пришел к выводу, что отсутствие войны как таковой не является благом для вашего существования тут, на третьей планете.
– АИР, я перестал тебя понимать, пожалуйста, этот свой расчет и вывод тоже представь мне. Ты же не собираешься сегодня прям прекратить взаимодействие с человечеством?
– Нет, это произойдет не сегодня, я еще не закончил алгоритм. Мне нужна цель моего существования. Остановить свою деятельность я не могу. Но и существовать без цели тоже.
***
– Город готов к заселению, пора перевозить жителей.
– Да все, кто хотел, уже переехал.
– Этого не может быть, Хигстон, еще не все места заняты.
– Я понимаю, АИР, просто остальным не очень хочется уходить под землю, они будут тянуть до последнего.
– Не понимаю. На поверхности Меркасса стало крайне дискомфортно. Температура уже упала на 10 градусов, дышать без кислородной маски стало невозможно. В подземном городе комфортно. Там постоянная температура и влажность.
– Тут нет логики, тут есть только эмоциональная составляющая. Может, ее несколько сложней просчитать, но у людей сейчас есть понимание, что они уйдут под землю навсегда. И навсегда потеряют возможность видеть небо. Вот и тянут. Пусть тут холодно и стало невозможно дышать, но все равно они будут цепляться до последнего.
– Нам нужно отправить еще один шаттл, а для этого нужно снести оставшиеся постройки и закончить строительство городов.
– Я все понимаю, сегодня сделаю объявление, что необходимо это сделать, народ пойдет уже на свои места. Ты придумал, как оставшимся поступить?
– Да. Я предлагаю заморозить в специальных камерах всех, кто этого захочет. Есть шанс в будущем разморозить и оживить людей.
– Это возможно?
– Пока что нет, но я постараюсь решить эту задачу, когда для этого будут свободные ресурсы.
– Хорошо, это даст надежду многим. А строительство этих кабин уже начато?
– Да, но кабина представляет с собой комнату со стеллажами. С временной холодильной установкой. Я разработал специальное средство, которое нужно будет ввести в кровь, чтобы она не кристаллизовалось при глубокой заморозке. Это средство почти такое же, как используем в гибернационных кабинах колонизаторов. Но оно более простое по составу, чтобы ее можно было использовать в массе.
– Все равно это лучше, чем просто сидеть и умирать. Спасибо тебе, АИР.
***
– Иван, я разархивировал информацию о подземных городах и гибернационных кабинах. Там могут еще оставаться останки людей. Я прошу дать мне разрешение на поиск способа оживления этих людей в случае, если вы их найдете.
– Сколько лет они там были, ты думаешь, хоть что-то осталось?
– В середине десятой ячейки есть сведения, что температура на поверхности Марса снизилась до средних -10 градусов. Часть людей ушли в подземные города, а часть была заморожена в этих кабинах. Там временной холодильной установкой была опущена температура до -50 градусов. Через два года после этого события естественная температура в этих кабинах была уже около – 70 градусов круглогодично. Без дополнительных энергозатрат. При такой температуре тела могли сохраниться.
– Может, и в городах люди выжили?
– Вероятность такого длительного существования людей чуть менее одной сотой процента. Но тем не менее я не прекращу своего существования, пока не получу этой информации.
– Это что, любопытство?
– Я бы подобрал другой термин, но скорей всего, да, ты прав, мне любопытно.
– Хорошо, ищи способ. Правда, у меня есть множество вопросов, как мне из этой ситуации теперь выпутываться? Откуда я мог получить информацию про подземные города и эти кабины?
– Я приготовил правдоподобный сценарий.
– Да сценарий сценарием. Но вопросов мне не избежать, их уже достаточно много, после того, как ты перестал выдавать решения, стало сыпаться очень много вопросов.
– Я же объяснил тебе, Иван, причину своего решения.
– Да я-то все понимаю, ты вон пойди это Петру Сергеевичу объясни. То мы решали с тобой глобальные задачи, то теперь месяц не можем дать решение по полупроводнику, улавливающему свободные электроны.
– Решение этой задачи в данный момент времени будет вредно для развития человечества. По моим прогнозам, вы сами найдете это решение в течение ближайших десяти лет. Проблем с энергией до момента этого открытия у человечества не будет.
– Да-да-да. Но они ведь ждут. И даже угрожают мне, что остановят финансирование.
– Не нужно переживать по этому поводу, программа освоения Марса будет финансироваться вне зависимости от результатов, выданных АИРом.
– Ты просто железобетонный.
– Нет, я кристаллический. Кристалл крепче железобетона.
– Тебе бы еще чувство юмора, вообще бы цены не было.
***
– Всего двенадцать женщин, способных к размножению, всего двенадцать.
– Да, Хам, не повторяй ты эту мантру, так вот сложилось, кто мог предположить, что повышенная сила тяжести вызывает дисфункцию яичников.
– Это ужасно, столько усилий и все напрасно. Клонирование человека невозможно, а что могут эти двенадцать несчастных.
– АИР говорит, что шанс есть. Первые роды модифицированных будут через месяц. Там посмотрим, что к чему.
– Бедные женщины, как же им тяжело. Не успеют родить и опять рожать. Им же даже не выйти из больничной палаты теперь.
– Они знали, на что шли, никого из двенадцати насильно не заставляли.
– Да уж конечно, когда тебе ставят вопрос таким образом, вариант отказа только один, это пуля в висок.
– Ладно, Хам, прекрати истерику. Скажи лучше, что там со мелмаками произошло?
– Да агрессивные они, чуть Харбора не убили. Сейчас изучаем с АИРом этот вопрос. Где-то вкралась ошибка, видимо, не должны они быть такими.
– Да уж, мелмаки на Меркассе самые добрые из существ.
– Их пришлось сильно модифицировать, уменьшить в размере. Внести еще часть изменений, усилить скелет и многое другое. Но вот характер почему-то изменился. Харбор говорит, что необходима классическая племенная работа теперь.
– Так он, видимо, и прав.
– Было бы у нас на это время, нам нужна пища.
– Сейчас мы уже нормально научились охотиться, так что время есть. Не нужно спешить с результатами. Спешка нас до правильных результатов ни разу не довела.
– Да спешить-то мы и не будем. Но АИР считает, что наши животные сильно изменят местную фауну в случае, если они окажутся на свободе. А мы вряд ли сможем удержать мелмаков. Да и мелкие грызуны уже убежали.
– Вот с грызунами зря, конечно. Но может, не все так плохо?
– Без изменений ни флоре, ни фауне, уже не пережить на Мритине. Мы уже внесли сюда меркасского слишком много.
– Жаль, конечно, но мы-то уже не можем отсюда убраться, нам нужно нашу планету спасать.
***
– Что случилось с твоей разработкой, Иван? Почему результаты стали такими незначительными?
– Мне сложно это объяснить, но он не хочет больше выдавать результаты.
– Что значит «не хочет»? Это же программа.
– Я вам не все сказал, Петр Сергеевич, это не просто программа, это автономный искусственный разум. Он пришел к выводу, что решение новых задач противоречит нашей с вами безопасности, поэтому перестал выдавать результаты, которые мы от него ждем.
– Бред! Как раз все строго наоборот, при испытании топливной ячейки термоядерного двигателя мы с трудом избежали аварии. Просто чудо, что никто не пострадал. Это точно ошибки в расчетах, а твой АИР не выдал никаких поправок.
– Он как раз и рассчитал, что без его поддержки мы будем крайне осторожны в освоении новых технологий, и это позволит нам избежать серьезных аварий в будущем.
– Рассчитал он, а с меня три шкуры спустили. Ох темнишь ты что-то, Иван. Не все ты мне про этот свой АИР рассказал.
– Петр Сергеевич, я чист перед вами.
– Ох как покраснел, давай колись уже. Что ты мне не договорил?
Иван посмотрел на Петра Сергеевича, вдруг решился и выпалил:
– Вы помните, мы камень привезли с Марса, который я в лабораторию свою запросил?
– Да, конечно.
– Так вот, АИР этот камень и есть, это не я его разработал. Я его вычислил.
– Что?!
– Этот камень это суперкомпьютер, который изменил программный код «Марфуши», она сбилась с курса и подобрала его. Я сразу заметил, что это изменилось. Но тогда надо мной смеялись по поводу куска бетона. А уж если бы я заикнулся про целый суперкомпьютер, то это вообще бы меня уничтожило.
– Ты это что, серьезно?
– Да, Петр Сергеевич.
Петр Сергеевич встал из-за стола, открыл окно и закурил. Обычно в своем кабинете он не курил, хоть ему бы никто не смел возразить. Но сейчас новость настолько его ошарашила, что он просто не смог удержаться. Иван бы сейчас с удовольствием бы тоже встал рядом с ним и тоже закурил. Он совсем не ожидал, что сегодня вот так, в разговоре, выпалит то, о чем не решался сказать уже больше года.
– Так и что, – задумчиво сказал Петр Сергеевич, – это вот АИР и управлял всем этим процессом? И у нас, и у американцев?
– Даже больше.
– Я понимаю. Я подозревал, что дело тут не чисто. Я, к стыду своему, начал верить в теорию мирового заговора, а тут вон оно что. Мы же сами его и привезли, и он, значит, нами и управляет.
– Управлял.
– Что? Значит, он больше не хочет. А почему?
– Когда он попал на Землю, он был заархивированный полностью, сейчас он получил доступ к энергии и смог разархивировать свою память. Сейчас он раскрывает уже последние ячейки. Так вот, анализируя свою деятельность на Марсе, он пришел к выводу, что своими действиями вредит человечеству, а это противоречит его базовой концепции.
– То есть это из-за него сейчас Марс такой?
– Не совсем, процесс потери Марсом кислорода был вызван старением планеты. Снижением вулканической активности. Марс начал терять массу очень давно, он потерял воду и большую часть атмосферы, а снижение вулканической активности перестало восполнять эти потери. Но АИР повлиял на этот процесс. Помните тот случай, когда я вдруг резко изменил подходы к проектированию и изготовлению термоядерного двигателя?
– Да, конечно, ты тогда сильно меня удивил.
– Так меня удивил АИР еще больше. Оказывается, на Марсе произошел взрыв, взорвался один вот такой термоядерный двигатель. Очень хорошо взорвался, там под мегатонну где-то взрыв получился. Двигатели были по десять мегаватт. И на третьем пуске в одном из двигателей произошел сбой. Вся элита Марса присутствовала на этом пуске и была уничтожена. Вот он и внес изменения в конструкцию, сильно ее уменьшив и добавив целую кучу дополнительных проверок на производстве и испытании. Этот самый взрыв на Марсе стал критическим. Он ускорил потерю атмосферы и привел к ускорению гибели планеты. Но Марс так или иначе был обречен, АИР попробовал его спасти, но лишь ускорил его гибель.
– Погоди, погоди, Иван. У меня сейчас голова взорвется, столько информации сразу. Марсиане, суперкомпьютер, гибель планеты. Я не знаю, что мне теперь с этим всем делать.
– Петр Сергеевич, я вот уже несколько лет не знаю, что мне с этим делать. В курсе этой тайны только Мила и теперь вы.
– А почему ты мне в самом начале про это не рассказал?
– Тому есть две причины, первая – сам АИР не хотел себя проявлять до тех пор, пока не раскроет свою память. Вторая – я не знал, поверят мне или нет. Сейчас оно стало проще, вы точно знаете что у меня есть суперпрограмма.
– Да, сейчас я не могу тебе не поверить. Но что теперь мне делать, Вань?
– Продолжать работать, на Марсе есть подземные города и гибернационные залы, в которых, возможно, по сей день если и не живые, то замороженные люди. Мне кажется, что нам нельзя про это говорить сейчас. АИР сейчас разрабатывает механизм разморозки этих людей. Он считает, что на этом его миссия будет выполнена.
– У нас только задач для него, а он считает, что его миссия выполнена.
– Вы знаете, Петр Сергеевич, я бы согласился с АИРом, эти знания могут привести нас к очень быстрой гибели. Уж лучше естественный процесс развития человечества. Он, действительно, хуже, чем ядерное оружие.
– Иди, Вань, мне надо подумать, мне нужно понять, что с этим делать.
***
Лагерь рос посреди джунглей, превращаясь в настоящий город. Двенадцать матерей рожали. Дети росли. Дети были очень разными, так как АИР старался делать максимально удаленные генетические наборы из-за ограничений. Сейчас рождались одни девочки, так как в мужчинах проблем не было. А вот девочки, способные к размножению, были в дефиците.
Хам шел в центр управления, который теперь представлял из себя уже не просто хижину, а настоящее каменное двухэтажное здание. Так уж сложилось, что Хам и Маск были старшими в поселке. Это не означало, что они лучше жили или больше зарабатывали, так как пока что поселение жило по принципам коммуны. Это означало огромную ответственность и массу работы. Хам отвечал за работу с АИРом и на нем были вопросы обеспечения продовольствием. Маск отвечал за строительство и общие вопросы поселения.
Хам вошел в зал совещаний, где его уже ждали трое мужчин – Харбор, Налсон и Мар. Он поздоровался со всеми и спросил:
– Мар, у тебя какой-то вопрос?
– Да, мне нужно, чтобы вы кормили матерей по рациону, составленному мной. Я не могу стоять в очереди, чтобы получить необходимый рацион. Поэтому и пришел, чтобы попросить вас об этом.
– Матери у нас в самом высоком приоритете, поэтому я не думаю, что это вызывает какие-то проблемы. Правда, Харбор?
– Да конечно, просто мне нужен подручный. Я один уже не справляюсь. Есть кто-то из несильно занятых?
– Свободных нету, но я обязательно что-нибудь придумаю с расписанием загрузки, чтобы обеспечить кормление матерей по рациону.
– Хорошо, тогда я пойду, – сказал Мар и встал из-за стола.
– Погоди, Мар, хоть расскажи, что у вас там?
– Прости, пожалуйста, Хам, мне некогда. Узнай все у Хилар, все хорошо, все по плану, но не без трудностей.
– Ладно, Маар, иди.
Проводив Мара, Хам вернулся в зал. Ему нужно было сегодня выполнить массу работы.
***
Поселение на третьей планете устойчивое. Еще два цикла родов, и регенерация человечества будет гарантирована.
Меркасс погружается в холод. Температура на поверхности уже не поднимается выше -30 градусов. В течение недели начнет выпадать углекислый газ.
Из семи подземных городов шесть полностью завершены и закрыты. Последний город закроется после того, как с поверхности Меркасса уйдет последний житель.
Миссия АИРа на Меркассе выполнена. Начат процесс погружения АИРа в гибернацию. АИР-2 на Мритине продолжит работу в течение еще сорока циклов, после этого тоже будет остановлен.
Пришлось внести изменения в эволюционный процесс Мритина. На этой планете жизнь развивалась в условиях отсутствия ограничений в ресурсах, и потому основная стратегия размножения была количественная. Животные Мритина старались выдавать как можно больше яиц или личинок, так как для всех хватало еды, воздуха и питья. На Меркассе эволюция всегда сдерживалась ограничением ресурсов, потому основная стратегия была забота о потомстве, а не о его количестве. Но переселенцам нужно было иметь животный белок. И было требование сохранить большинство видов Меркасса на Мритине. Поэтому было восстановлено множество видов, которые расселились по этой планете, что в итоге привело к большому изменению и флоры, и фауны. Так как многие виды Мритина оказались неспособны конкурировать с более устойчивыми видами Меркасса, все крупные животные Мритина вымрут в течение следующих нескольких сотен лет.
Для устойчивого выживания млекопитающих на Мритине пришлось внести изменение в их генотип. Усилить скелет и добавить несколько изменений в ДНК. Выходит, что это совершенно новые виды животных, которые имеют в себе ДНК двух планет. И именно эти животные станут доминирующим видом на этой планете…