Один лёг, второй достал телефон, включил и написал в закрытый чат Нилу: «Нил, ты срочно нужен, у нас ЧП, некие гастролёры обули нас прямо у входа, извести, что бы это значило, введи по возможности в курс дела!»

Гараж был по меркам Краймена идеально чистым и пустым, Фрай бродил вперёд и назад, в нетерпении ожидая ответа. А тем временем минуты ускользали сквозь пальцы. Ещё был номер сотового, но он также оповещал о том, что абонент вне зоны доступа. Последние две недели дозвониться также не получалось и Фрай объяснял это себе, что старый еврей просто подстраховывается. «Да, он ещё нас переживёт», – подумалось вскользь, но веселее от этих мыслей тоже не становилось. Время уходило, а вместе с ним уходила и безоблачная жизнь в загородном доме, это дело стало камнем преткновения для всей троицы, да наверное даже квартета, коим и считал их анахорет. По крайней мере придётся придержать коней и не расшвыривать деньги, эти полтора миллиона были впрямь слишком лакомыми, чтобы быть таковыми. Краймен в это время табашил одну за одной, ворочаясь на своём лежаке.

«Ну что-то есть или всё пропало?»

«Не торопи события, пока тихо».

Краймен молниеносно ввёл Фрая в курс своих мыслей:

«Если эти твои лоты или экспонаты и впрямь стоят копейки, то о чём может идти речь, тут замешаны меркантильные интересы, он ведь знает, что мы работаем по крупному, вот и наврал с три короба, а эти гангстеры, мать их, гастролёры и неудачники, на их долю то он не поскупится, отсыплет раз в десять меньше чем нам, как тебе такой аргумент, ты же не думал, дружок, что незаменимых людей не бывает!»

«Слушай, давай пока не будем гнобить никого из банды. Тут всё сшито белыми нитками, ты же не знаешь с кем он там связался, заказчик этот человек с другой планеты – странный, ну так по крайней мере мне намекал сам Нил. Не забывай, что он такое же звено как и мы – пешка. Вот кто действительно платит, тот и бос и мотивы его пока не ясны. В конце-то концов рыба тухнет с головы или нет?»

«Ладно, умник, жди у моря погоды, а я пока пройдусь, что-то горло сушит».

«Ну если считаешь нужным, только возьми с собой паспорт, мало ли чего, а он у тебя с собой, пробивать никто не будет, тем более если он есть в базах, волноваться определённо не за что».

«Без сопливых, ок?»

«Вали давай».

Край видно уже подготовился: «Интересно ствол он теперь с собой таскает, что там в этой эмигрантской рыжей черепушке?»

Гараж был большим и кроме всего прочего в конце стоял диван, прельщающий, сонного теперь как муху, анахорета. Ответа не было и пришлось написать ещё, но чувствовалось, что заветные минуты ушли и стоит учитывать этот факт как конечную данность. Решив однако перестраховаться и ждать здесь, в гараже, Фрай незамедлительно допустил ошибку о которой потом будет очень долго жалеть. А покуда он удобно устроился полулёжа и открыл какую-то полунаучную статью про местные расовые устои и наслоения и погрузился в текст написанного:

«В Новой Англии то ли из-за упадка кальвинизма, то ли из-за роста альтруизма в начале прошлого века появилась волна сентиментализма, которая в то время подхватила «негритянский вопрос» и, видимо, в значительной степени привела к деградации чувств расовой гордости и самосознания на севере. Призывы к рабовладению воспринимались нордической расой с неприязнью, поскольку они отталкивали всю национальную оппозицию по отношению к ордам иммигрантов низкой расовой ценности и предотвращали стабилизацию определённого американского типа, который сформировался к середине века».

То, что Фрай погрузился в чтение переоценено, так как периферия разума ждала долгожданного ответа, но как знать, стоило ли затягивать с этим ожиданием, может стоит бросить всё и сделать ноги, так как он уже делал всю свою жизнь: сначала после смерти родителей в автокатастрофе, потом из универа, армии и так далее по незримому кругу пока не оказался здесь на окраине этого богом забытого города N в шайке авантюристов и уголовников. Прочитав статью, кажется, понял о чём она, он не был расистом и идеи национальных взглядов по поводу данного отрывка текста не поддерживал. Вон этот рыжий тоже приезжий, и как разница откуда ты и какой цвет кожи, если занимаешь низшее звено и трудишься, так или иначе, на одного или на другого дядю. Мысли тучами овладевали рассудком пока, названый гражданской супругой – анахорет не прозрел и в прямом и в переносном смысле этого слова.

Глава 8

Сначала он увидел какие-то обрывки снов, позже погрузился в них глубоко и необратимо. Многодневная усталость и отсутствие отдыха взяли своё. Проснулся почему-то быстро. Было тихо, исчезли мухи, летающие повсеместно, и он сразу обратил внимание на освещение – лампы теперь горели тускло и одна у ворот промаргивала в такт миганию глаз анахорета.

«Сколько я проспал, и этот недоносок… Он ведь приходил… Да какого чёрта тут…»

Но в целом всё было по прежнему, кажется, но неуловимое ощущение того, что обстановка изменилась не пропадало. «Может это Край тут наворотил, когда пришёл», – и да… Машина… Её не было.

«Какого чёрта, этот ублюдок поехал один, а если… Н-нет, этого только не хватало, пора, кажется, уносить отсюда ноги… С концами, и подальше, куда там хочет Слевен, в какие-то тёплые края?»

Он вспомнил, что не написал ей и не успокоил, что живой. Стоило это сделать незамедлительно, сколько раз она вот ждала его? Тогда на складах начала наяривать прямо там, после он договорился с ней о чате. Или банк, когда рассказывал ей вкратце всю суть, у неё была неописуемая истерика. Фрай вспомнил о Ниле, с этим стариком у него была синергия, он часто проверял телефон, когда тот в это же самое время что-либо писал анахорету.

«О боже-ш мой мы ждём ответа, ответа про наши ликвидные лоты, которые зависли в цепких лапах каких-то мошенников».

Фрай улыбнулся: «Мошенников, а кто же тогда мы?»

Обстановка была взаправду другая, воздух был чуть-ли неосязаемым, каким-то матовым, это было заметно у подъёмных ворот – они пропускали лучи, и те смешиваясь с пылью, превращались в дымные искажения поднимающиеся вверх.

«Ничего, я доберусь до сути, а пока надо проверить почту. Анахорет потянулся к карману, но… Ничего там не обнаружил, в другом также, тщетно, но где тогда? Фрай обыскал все карманы комбинезона, но ничего нового он там не нашёл. Встав, вспомнил про свою одежду, решил найти её, ведь Краймен не сожгёт её. «Хотя если человек идиот, то это может быть надолго». На диване ничего не было. Фрай встал и пошёл… Медленно, словно заводной. И кажется завод этот кончался. Надо срочно найти телефон, иначе этот ирландец, если он у того, наделает массу глупостей. Фрай шёл к другому концу гаража, где стояла раскладушка, за ней шли стеллажи и на них что-то лежало: в основном то, что не унесли хозяева, шины, инструменты, какие-то банки и пакеты… И о чудо вещи Краймена, Фрай подошёл начал обыскивать и под ними нашёл искомое – джинсы, рубашку и ветровку – простое одеяние, но речь была не о том, Фрай буквально набросился и начал хаотично как в бреду обыскивать карманы. Телефон был там! Перейдя в закрытый чат, увидел непрочитанное сообщение от Нила – тот видимо вспомнил про неудачливых подручных как раз вовремя. «Ну что с богом… Приседать на дорожку не стоит, уже насиделся. Значит читаем…» Мысли сбивчиво атаковали подкорку головного мозга или, что они там атакуют. Фрай присел на раскладушку, открыл сообщение, оно гласило:

«Либо ты в деле, либо нет… У тебя есть шанс на спасение… Прийди… К нам… Ты уже был там… Стрелял…».

Анахорет опешил, всё было как во сне, дёргался правый глаз и рука… Рука сжимала телефон так крепко, что онемели пальцы. Он поймал себя на мысли, что ему не хватает воздуха, легкие судорожно вбирали остатки, а сердце стало неугомонно двигаться… В ритм… Чему? Знакомая мелодия, в детстве дед играл её на губной гармошке, сидя на крыльце их дома. Он бил себя по колену в такт игре, и сейчас этот такт ускорялся, перевоплощаясь в… Да, орган, что-то такое… И этот орган наращивал темпы, поддерживаемый биением сердца анахорета. Он начал закатывать глаза, отдавая себя на откуп этому инфернальному действу, а орган всё гремел и гремел поддерживаемый мотором во Фрае, пока в нём не промелькнула искорка мысли: «Это отходная… По мне». Он закрыл глаза, прикусил язык и начал кричать истошно, истерически… И когда открыл… Ощущение было иным, он был на диване где и продолжал… Душить себя изо всех сил обеими руками, но сил уже не хватало, поэтому эта инфернальная музыка и сошла на нет. Его спасло то, что он выдохся и не мог просто закончить начатое. Но как же так, сколько времени и где Краймен? Постойте автомобиль на месте, не может быть, он же поехал… да и свет был яркий, не как тогда. Похоже он спал, да спал, и его чаяния по поводу ответа и довели его до ручки, вернее почти что довели. Телефон как и должен был на месте в комбезе. Фрай моментально протрезвел и открыл чат… И о чудо, он был пуст. Нил не дал им ответа не плохого, не хорошего. «Вот это дела, но как? Похоже это всё приснилось, всё что чувствовал и ощущал, осязал, сон был более чем реальным. «Настолько реальным, что чуть не задушил себя». Фрай посмотрел на часы – прошёл ровно час с момента его сообщения. «Ну хотя бы поспал», – однако тело ломило и просило нормального отдыха в постели. Надо оповестить Слевен, иначе другого шанса может и не выдаться, особенно с таким развитием событий. «Спишь, спишь, а отдохнуть некогда», – шея ломила от хватки, Фрай был хоть и худым, зато довольно таки сильным мужчиной. «Раз себя не задушил, значит, слава господи, не достаточно сильным», – он открыл чат и написал суженой:

«Дорогая, со мной всё в порядке, но возникли некоторые трудности, мы пока ожидаем дальнейших указаний, когда закончу извещу».

Слевен была неглупой женщиной и мгновенно ответила, так как не спала. На часах было около половины пятого утра и она не выпускала из рук свой телефон:

«Дорогой, скажи мне, что ты живой, и что у тебя всё под контролем, я жду тебя!»

Фрай не знал, как описать попроще эту вакханалию, что произошла, не говоря про учащающиеся галлюцинации, поэтому решил не пороть горячку, не увидевшись лично с девушкой:

«У НАС всё под контролем, я должен довести дело до победного завершения, это всё, больше мне пока добавить нечего, ты же знаешь политику конфиденциальности этих чатов. До скорого, целую, скучаю».

Чуть погодя Слевен ответила коротко и просто:

«И я тебя люблю».

Фрай выдохнул, больно жалко ему стало девушку, она тащила на своём горбу немаловажную часть их передвижного очага и опечалить наперёд он просто не мог себе позволить…

«И где Край? Может он что-то предложит… хотя навряд ли».

Можно было уехать, но Фрай решил дожать ситуацию до конца, то есть ждать. Он сел на диван и приготовился к новым ощущениям провалам в глубины сознания, демонам и прочей, теперь населяющей его голову нечисти. Он запрокинул многострадальную голову на спинку и начал не спеша медитацию, то что он считал у него неплохо получалось, особенно в состояниях близким к данному, то есть замещёнными различными факторами. Анахорет не употреблял наркотики, но когда-то давно не прочь был побаловаться психотропными веществами, именно психотропными, так как они вводили его в полубессознательное коматозное состояние, называемое как в узких так и в широких кругах, трипом. «Зря я об этом подумал, пусть лучше состайник Край этим балуется, берёт на себя ответственность бесшабашного наркомана в группе. Так что если и он уже бросил, то тогда мне в этих путешествиях явно делать нечего, если и без ЛСД тут такое творится, что «мама не горюй». Цепь мыслей была фантасмагорией и конкретики не несла, несла подтекст, мысли порхали от одного события и места к другому, стараясь найти зацепку в свете последних незатейливых событий. Вот и Нил собственной персоной даёт ему последнее напутствие перед выходом на тропу войны. Фрай отматывал все дела с ним поочередно от последнего до самого первого, о том о чём мы уже оповещали и никаких связей с этой хренью в его голове, конечно не было ни на каком из этапов. Однако перед музеем он был не в себе, твердил про скорый заказ, про некие странности, связанной с вознаграждением наличкой, а не переводом, стоп! Было ещё что-то, да точно… Он уточнял, говорил о заказчике с неподдельным страхом, да страхом, наш Нил был напуган, но лишнего к сожалению не сболтнул. «Да уж постфактум сложно думать, да ещё не в здравии, а хоря!», – сказал и засмеялся над своими скромными потугами. Чувствовалась какая-то недосказанность тогда, неучтённость, что-то он да недоговаривал, этот наш еврей. «Похоже его могли шантажировать, это же нелюди эти воротилы, ещё давно Нил советовал Фраю не лезть в эти дебри, не ломать свой узкий лоб об гранит теневой политики, в которой не было бесплатных подачек, добрых дел и человеческого понимания и сочувствия. И тут анахорета осенило: «Сон, да сон, этот чёртов телефон», – он решил уйти от него, но Фрай нашёл, бывает и предметы раз в год прыгают, пускай и во снах. «Что-же там было…», – мозг анахорета трансгрессировал под действием множественных мыслительных искаженённых картин. «Твою-то мать… Что-то про стрельбу… Да точно, но где? Это говорилось или имелось ввиду?», – Фрай взял себя за виски и начал вращать по часовой стрелке. «Думай голова, думай, кажется нет, не было там ничего про это, стой, но стрельба была?! Была да ещё какая, анахорет моментально вспомнил склады. Это было ограбление века – дело перед взятием банка, ну точнее цепочка по возрастающей. И именно там Фрай проверил свои навыки стрельбы по полной, стрелок из него был неплохой, уступал разве что Краю, да и то по причине неверия. Об этом писали выше. Прервавшись, продолжим, так эдак, но дело было стоящим, у тогдашних друзей уже был дарственный мустанг после последнего заезда (эти события вкратце также освещены). Нил встретил Фрая в свои апартаментах.

«Знаешь, мой друг, я тут много размышлял, не сменить ли область деятельности, обзавестись второй женой, переехать, место, конечно, насиженное, но всё же».

Анахорет не преминул спросить:

«Ну если тебе всё надоело, я в общем то понимаю, даже очень, всё сугубо индивидуально, мотивы, всё мотивы. Мне, например, будет жаль Слевен и немного себя, если отъеду, наконец, на каком-нибудь ограблении, да и тюрьма будет достойным наказанием, а дадут много – за всё про всё».

«Да, тут ты прав, мыслишь, просто, банально, но истина за тобой, бесспорно, у меня схожие цели, но другие мотивы и средства. Я тут начал замечать, что колесо судьбы начало отвечать мне… По всякому. Тюкает по темени знаешь».

«Не очень понимаю, поясни».

Нил пояснил, да так, что осталось больше вопросов чем ответов.

«Всё эти люди, окружение, тот кто заказывает преступление, он покупает меня, понимаешь… С потрохами. И мало того я преступаю не только через закон, когда посредничаю, но ещё и продаю себя и цена просто цифра, факт остаётся фактом».

«А кому сейчас легко, я могу тебя понять…»

Нил почесал нос, положил ногу на ногу, перебивая Фрая:

«Не уверен, но скажу в общих чертах – когда, занимаешься такой работой, начинаешь замечать странные вещи, это не факт, но констатация, эти странности или случайности, они каким-то образом начинают управлять тобой, передаваться людям с которыми или под которыми ты ходишь…»

«Позволь прервать, не понимаю, можно немного конкретики?»

«Можно, мне кажется, что за мной следят, постоянно – спецслужбы, и хорошо если это они, а не кто-то… Ладно, о чём это я, давай к делу».

«Да лучше приступим, я ненадолго», – Фрай нетерпеливо заёрзал в кожаном кресле. Непонимание вышло отрицанием, и оба решили перейти к более насущным вопросам. Да и видно было, что эмпирических выводов Нил вывести не может – мания преследования, это же не что иное, как маниакальное навязчивое состояние, которые и отравляет жизнь обывателя. Поэтому Фрай был крайне рад прерыванию беседы самим рассказчиком и полностью сосредоточился на предстоящем деле.

«Так вот о чём это я», – Нил, кажется отошёл от неудачного экскурса дабы дать анахорету его вводную.

«По некому адресу находятся нежилые помещения, а именно склады. Твоя задача проста – проникнуть внутрь, убедится в отсутствии охраны, которой там быть не может, так как помещения заброшены, перенести и погрузить в машину контейнеры, они с кодовыми замками, ну знаешь – большие чемоданы в количестве трёх штук. Далее ко мне, сюда, прямо на виллу.

Задание было сродни предыдущим и не несло никаких затруднений, ну так казалось, однако Фрай уже был на чеку, просто – не значит безопасно. С кем теперь сотрудничает Нил – большой вопрос. Однако перенесемся к складам, так как дальнейшая часть диалога не несёт никакой полезной нагрузки и была освещена дабы вкратце ознакомится с сутью вещей. Позже анахорет поймёт какое ярмо он на себя повесил. Они с Крайменом подъехали к назначенному времени и припарковались неподалёку, третий из шайки – Пол, теперь был не нужен и ожидал своего часа на съёмной квартире, а час его скоро наступит, мы помним чем закончилось неудавшееся погоня от копов, но это было потом, позже, а пока часть шайки, что была активом в лице Фрая Ричардса и Краймена Веллена, лицезрела цепь на ставнях, а та была толстенная, почти в палец толщиной. Автономной болгаркой срезали её, приоткрыли дверь и заглянули внутрь – склад был пуст, но посередине стоял пикап, чёрный и тонированный. Перед напарниками стоял выбор: либо уехать, либо ждать ответа в сообщении, либо делать то зачем пришли. Посовещавшись они вошли и отправились проверить, если предмет дрязг как таковой на месте. События освещаются быстро, так как этот экскурс не что иное, как флешбэк Фрая, который просто вспоминает одно за другим будучи, как вы заметили, не в лучшем здравии. Склад был действительно пустым, были демонтированы и стеллажи, и другие металлоконструкции. Далее Фрай вспоминал как бреду, всё томно, как-то монотонно. Они подходили всё ближе, но уверенности не прибавлялось. Что-то скрывалось за этим представлением, какая-то загадка… Вопросов было больше чем ответов.

«Стой, тебе не кажется, что это подстава, ворота же кто-то заблокировал… И долго эта машина здесь торчит?»

Эхо полетело вверх к перекрытиям и осталось звучать над головами с хлопаньем крыльев голубей.

«Край, ты меня слышишь? я тебе вообще-то говорю.»

«Слышу… Стой! Может вернёмся?»

Предложение не было похожим на верное, да и вообще не было схожим с образом мышления этого бесстрашного человека. Фрай ответил не думая:

«Нам сказали подъезжать в это время, что мы теряем, в машине ведь никого нет, да хоть и есть, наше дело забрать…»

Тем временем товарищи как бы негласно решили не сдавать позиций и приближались к тонированному пикапу.

Подошли, обошли с двух сторон машину, глоки были заряжены и на готове, по предварительному сговору оба всегда брали их на вылазки.

«Ну что берём?», – оба нашли искомое за автомобилем в количестве, как и надо, трёх штук.

«Да», – Фрай недоумевал. Ситуация прояснилась, но чувствовалось, что курьёзности в ней мало. Оба заметили, что на цепи была многодневная пыль, соответственно пикап сюда попал давно, да и неспроста. «Может с противоположной стороны? Есть ли там ворота?», – Фрай решил, что не время да и не место для подобных мыслей, главное их не встретила третья сторона в лице боевиков, остальное теперь мало интересовало. В машине никого не было, Край заблаговременно подошёл и прислонился, всматриваясь внутрь.

«Ну что, погнали, что-то здесь не так и сколько уже стоит…?»

«Да, знаю, не продолжай, берём и уносим, понял?», – Фрай вспотел и хотел вернуться домой под крыло Слевен, все мысли путались и детали упорно не хотели выстраиваться в единое целое. Взяли, понесли, а дальше всё как в бреду: из щели открытых ворот высунулась голова, за ней рука дала отмашку, Фрай и Краймен мигом поставили контейнеры и остались без движения ожидать развития событий, да и прятаться было негде.

«Какие действия, скорее думай, может вернёмся за машину, я могу набрать копов (Краймен тогда в розыске не был)».

В скорости решений узнавался Край, тот самый Край, который позже будет брать банк с перестрелками и погоней. Но Фрай, как мы знаем, был пацифистом, он недолго думая решил ждать указаний свыше, поэтому отмашку человека он расценил как добрый знак и приказал Краймену быть настороже.

«Нет, ждём, кажется ничего экстраординарного, просто дожимаем ситуацию, я говорю, ты если что стреляешь, усёк?»

«Ладно, не нравится мне всё это…»

Тем временем из-за ворот вышел человек и начал медленно приближаться, махая руками над головой. «Значит догадывается, что мы тут неспроста, боится что вооружены». Человек тем временем приближался, видны стали предметы гардероба, а именно одна единственная – комбинезон, черный, верх отстёгнут и скалящаяся голова, что- то декламирующая на… На странном диалекте. Напарники негласно наблюдали за воротами, выход был один, как не печально, но он же и вход, и это ни сколечки не приободряло затейников. Склад был большим и шествие затянулось, однако всех это устраивало: Фрая и Края по причине численного большинства, а незнакомца ввиду его деланого вида, что прямо-таки излучал добродушие и порядочность. «Мать твою это что, латынь?», – душа у Фрая как это говорится покоилась теперь в пятках, новые вопросы на которые он не хотел знать ответов засели в головах обоих. Наконец человек подошёл на расстояние метров десяти и миролюбиво скрестил на груди руки и вопрошающе отчеканил:

«Alors qui est tu?»

Краймен покосился на Фрая:

«Что он лопочет? Это явно не английский».

Тот задумался, в детстве он отучился в церковно-приходской пару классов и с позором был отчислен за неуспеваемость и прогулы, учёба шла из рук вон плохо, так как было по его мнению была самым бесполезным занятием на свете: но одно он запомнил хорошо – латинский язык, а учить его заставляли католиков с малых лет, мало ли в каких странах и приходах потом будут служить богу. Так вот перевести это сакраментальное послание он кажется, в двух словах, смог. Вопрос звучал примерно так:

«Вы те, кто вы есть?»

Да, простые слова отпечатались надолго в голове и перевелись более менее точно.

«Он спрашивает, кто мы такие», – анахорет довёл до своего ирландского друга саму суть, на что ирландец не долго думая выпалил:

«Мы не хотим вам зла, мы американцы, можете говорить на американском?»

Улыбка того резко сошла на нет и оголила настоящее, с виду не самое-таки доброжелательное, лицо. Низкий лоб, недлинный нос, суховатые черты черты лица, а именно дряблые щеки, выдавали человека в годах. «Чёрт, что у него с глазами…» Его глаза они сверлят каким-то глубинным потусторонним светом, и кажется, оставляют в воздухе фосфорицирующие круги, те расходились, подсвечивая словно галогеновые фары, ночную дымку. Ну или так показалось. Мужчина сделал недоуменное лицо и развёл руками, далее указал на один из контейнеров, не дожидаясь дальнейших расспросов, видимо языками он не владел даже на уровне школьной программы, по крайней мере так подумал Фрай. «Может он глухой или не хочет общаться, ну тогда это другое дело, но ношу мы просто так не отдадим. И как только мужчина раскрыл карты, то есть цель своего посещения, началась главная заварушка. Фрай отрицательно махнул рукой и указал на себя, Краймен же демонстративно положил руку в карман с пистолетом. Мужчина похоже был опытным в таких ситуациях, мгновенно сделал задумчивое лицо и развернулся на сто восемьдесят градусов, свистнул, да так звонко, словно закричала раненая гаргулья. Из ворот вышли двое: один в комбинезоне как и первый и ещё один в джинсах, кожаной байкерской куртке и мокасинах. Несомненно, хотя расстояние было не малым – это был коренной, то есть индеец собственной персоной. Почему мужчина не послал их на разведку было не ясно, они должны были знать английский, но теперь всё это было не важно. Далее этот бред перерос, как мы уже сказали, в свару, проще говоря все наставили друг на друга стволы. Но двойка игроков оказалась первой и положение спас не кто иной, как тот же Краймен, тот просто подбежал к деду пока неразбериха начинала оборот, наставил ствол и велел развернуться, чуть позже подошёл и замкнул на шее руку в локте, тем самым взяв в заложники. Фрай вспоминал… И вспоминалось неплохо, однако только основная, то есть официальная часть, промежуточные диалоги, если они были, конечно, забылись. Повторяясь, отличной памятью Фрай не отличался, тем паче всё лишнее, а по его мнению частью происходило именно лишнее, готов был заплатить. А пока он встрепенулся на диване и посмотрел на часы, подельника не было. «Интересно нас ищут?», – и сам себе ответил. «Возможно… Ещё больше непроверенной информации». Необратимость и обречённость казалось осязаемой и висящей в воздухе, низ живота сковало – подавленный страх перед незнанием и непониманием сильно мешал жизни. Осталось незначительное воспоминание, которое неизгладимо будет преследовать до конца жизни наряду с другими не менее важными и опасными – перестрелки, да вот что было не по вкусу, иначе вкус смерти парящей со скоростью звука мимо тебя, является постоянно и постоянно с тобой в твоих страхах, думах, грёзах. Вот достойное занятие для мужчины – смаковать смерть на вкус, не гнушаясь бессмысленностью и транспозицией – то есть переносом условий реальности в желание личности. Да, этим и славится мужская воля. А покуда анахорет закрыл глаза, вытер пот со лба , устроился удобно, на сколько это было ещё можно и приготовился к торжественной части, ради чего он и тратил своё драгоценное время. А теперь продолжим далее, а далее не было ничего интересного, во первых у Фрая и Краймена было преимущество, которое они использовали на все сто, во вторых стрельбу начали не они, соответственно и разбора полётов особого быть не может – отличились оба: Фрай стрельбой лёжа, а Край стрельбой от бедра, ну или от плеча, что точнее. Тот индеец, который зашёл в ангар последним затараторил что-то на своём и видимо решил пойти ва-банк, расстояние сблизилось и оба незнакомца отказались бросить оружие и лечь на асфальт, в результате начали палить по чём зря и попали в своего коллегу, Краймен бросил убитого и ответил – высадил свою часть железа в чуть менее удачливую двойку и попал, второй комбинезон рухнул на пол. Ну а дальше действо происходило в численном преимуществе, что и сказалось выигрышем анахорета и ирландца. Индеец упал и завопил от боли. Приятели подбежали и осмотрели место, отбросили пистолеты и констатировали смерть второго нападавшего. Действовали по наитию, решив собрать хоть какую-то информацию, подошли и стали вести диалог на сколько это было возможно. Ранен был коренной житель в плечо, что говорило о сильной боли и посттравматическом шоке, однако информация была необходима как воздух, оба должны были декларировать или отчитаться Нилу, вдаваясь таки во все вытекающие подробности. Индеец корчился от боли и узнать что либо внятное скорее всего не получилось бы, кроме всего прочего на английском он наверняка не разговаривал – к этому пришли путём недолгих уговоров и вопросов. Как они общались между собой, эти трое – два комбинезона и байкер, было трудно теперь сказать. И что было делать не знали оба, огнестрел раздавался громким хлопаньем по округе, время шло на секунды. В итоге Краймен сделал то, что скорее всего должен был, достал ствол отправил байкера к всевышнему выстрелом в голову. «Видит бог, я этого не хотел, они первые…», – Фрай отвернулся не желая видеть мозги и черепные доли, белеющие на сером асфальте. Внешность у убитых была не сильно запоминающаяся, тем более, что адреналин был в крови у обоих и на это не было времени, так же как и писать Нилу, как мы уже заметили.

«Ну что сваливаем, потребуешь у Нила объяснений и доплаты, я не его штатный киллер», – говорить не хотелось, оба были выжатыми лимонами как внешне, так и внутри, поэтому поспешили ретироваться в гробовом молчании. Контейнеры погрузили в предоставленную Нилом машину, обращая внимание на второй пикап одного с первым цвета и модели. Ну а дальше воспоминание обрывается и единственное, что можно упомянуть, дабы утолить интерес к повествованию, это реакция старого воротилы Нила, но и её было недостаточно чтобы обличить кого-то ни было в противоправных действиях. На все вопросы и недовольство Края и Фрая было отвечено молчанием, а именно наставительным: «Не знаю… Не в курсе… Тут надо разобраться». Но разбираться было не в чем, свидетеля решили не брать, поэтому, получив деньги с выколоченной надбавкой, состайники решили не лезть в чужие дела и оставить Нила в покое. Кто знал, что после этого нехитрого, как сначала казалось дела, начнётся адовая и долгая полоса неудач в жизни каждого из членов этого мезальянса, или правильней будет сказать, объединения разношёрстных деятелей на данном участке их жизни.

Глава 9

Фрай во второй раз открыл глаза, воспоминанье стрельбы было явным а вот остальное… «Да, стрельба… О чём это я». Области тьмы заставили забыться анахорета новыми впечатлениями и эмоциями, и он отмотал время назад, вспомнил про первый сон – наваждение, и да это послание на телефоне, оно явно наставительно требовало закончить начатое, то есть явиться в это место опять. В повествовании часто описываются гаражи и склады, но это и есть та самая частичка противоправного мира подполья, коим и являлся анахорет. Пришлось задуматься, всё сводилось на этих лотах или так показалось, сообщение явно требовало вернуться к истокам, воссоединиться и к прочей изотерической пурге, которая тревожила его умственное равновесие и раньше. Выбор стоял прямо здесь и сейчас: либо сквозануть «ни ответа, ни привета», либо ехать до конечной, а именно добыть эти полтора миллиона во что бы то не стало и отправиться в путь с осознанием выполненных перед всеми обязательств. «Опять выбор, сколько можно?» Это идеологическое подспорье брало последний оплот, который явно сдавался перед незримым противником. Интерес подстрекаемый не только жаждой наживы, укреплялся внутренними позывами, что неустанно талдычили: «Проверить не поздно, вернись к истокам». В целом всё тоже самое. На часах было около шести и всё самое интересное возможно было впереди, это и подкупило анахорета, взвесив все за и против он решил и впрямь вернуться к этим самым истокам, или к тому о чём нашёптывали эти голоса в голове. Собрав волю в кулак, анахорет поднял своё бренное тело, хотя бы его разматывало от усталости, и подошёл к машине. Взял одежду и переоделся, внутренне порадовавшись отсутствию напарника, который явно где-то прохлаждался. После этой поездки он планировал заехать за Слевен и уехать чего бы это ему не стоило. А стоить, кто знает, это могло многого, ну или по крайней мере ненависти остальных. «Ладно, соберись тряпка, возьми фортуну за горло, но сжимай не до конца, она тебе ещё пригодится». Взял пистолет, посмотрел на Мазду на спущенных колёсах. «В топку, бесспорно, придётся вернуться и доделать начатое». С этими мыслями Фрай вышел в холодное утро и опустил ворота на место. Подстраховаться не мешало, заказывать такси от гаража было рискованно, поэтому пришлось прошествовать до соседнего владения, откуда спокойно взял автомобиль. Ехать надо было, как мы уже знаем, через весь город и подумать было абсолютно есть над чем. В целом всё сводилось к одному – надо действовать по воле сердца и наитию, что и исполнял анахорет. «Интересно как там милая без меня, наверно всё ногти искусала». По дороге заехали в закусочную и пока таксист ждал, быстро в два укуса съел хот дог и запил банкой энергетика. Благодатная пища заставила ненадолго прикрыть глаза, проваливаясь в размышления. Продолжив движение, вспомнил про бедного пухлого Дженкинса, которому не хватало смелости для последнего броска. «Надеюсь его не возьмут за загривок и всё обойдётся, иначе нам всем крышка». Многие аспекты были на волоске и требовали доработок, единственное, что выручало Фрая и Края было везение, они и впрямь ходили под богом и провидение явно благоволило к их персонам. Последние сны анахорета были, как мы уже заметили, крайне затейливыми и беспокойными, отличались реалистичностью. Люди приходили и уходили, каждый в своём сновидении и оставляли осадок сожаления. Вот анахорет прикорнул и ему явилась Слевен во всём благолепии, юна и игрива, ещё далеко было до распрей и грызни. Познакомились они в соцсетях, как мы уже продекламировали, где Фрай продемонстрировал чудеса обходительности и обаяния для того чтобы обворожить пассию. Ему вспомнилось первое свидание с ней во Флориде. Всё происходило как в сказке. Слевен просто путешествовала, любила всякие открытые мероприятия и тому прочие фестивали или фэсты, как их ещё называют. Анахорет приехал из Техаса, он продавал родительский дом и был в общем-то занят, но не смог устоять перед красоткой, да можно сказать и так – трудоголики нашли друг друга. Встрече предшествовала долгая переписка и важным фактором для допуска к себе Фрая, стала его внешность и умение убеждать, находить подходы даже без владения ключа к оным. Так что конкурсы на пристани, костюмы и палатки с заданиями были в общем-то в тему. Фрай выбил в тире большого плюшевого медведя и искал Слевен у чёртового колеса, внешность была знакома, да и видеосвязь суженые поддерживали. Вот он увидел её, обоюдно искавшую его в толпе, решил напугать, подошёл сбоку, и выставив перед лицом медведя, выпрыгнул из толпы. Удивить получилось, общение продолжилось, парочка съела по мороженому и проследовала к комнате смеха или кривых зеркал. Насмеявшись от души они решили закрепить обоюдообратный эффект в комнате страха. Заплатив сумму Фрай, пока ещё Фрай, ведь прозвище известное как анахорет, от Слевен он получит после своего морального или правильней ментального перелома, после разбоев и после знакомства ей с обратной стороной луны, на которую возлюбленный стал летать как на работу. А покуда развесёлые и мало заботящиеся о дальнейшем времяпрепровождении, и даже ещё не любовники – Фрай и Слевен, направились в комнату страха, надеясь получить от этого массу эмоций. Сели в вагонетку, поехали и тут… Началось самая торжественная часть, которая мало соотносилась с реальным пребыванием ими в том месте. Начался тихий ужас, которого так боялся наш герой: этюды в багровых, кровавых и других оттенках красного заполнили голову и все дыхательные и осязательные части. Позже путешествие обернулось эхом голосов, чувствовал герой как сжимает руку девушки, но вскоре и эта тактильная поддержка сошла на нет. Скелет подвешенный на шипах, стенал и требовал снять его, все ужасы известные по фильмам собрались в этих туннелях и ждали каждый своего времени воззвать и стребовать что-либо в качестве оплаты проезда. Теперешняя больная реальность накладывалась бичом на прошлые ощущения и подливала масла в огонь. «Искусство требует жертв», – промелькнула мысль в голове, но путешествие только начиналось. Голоса уговаривали, убаюкивали, требовали и стенали на подсознательных задворках. «Брось… Скоро ты и не вспомнишь её, не твоего круга ягода». Фрай захотел ответить, поговорить, дать отпор этому отрицанию, но говорить не мог, это схоже с нашими каждодневными снами, где мы не управляем, но слушаем и вникаем. Анахорет с трудом повернул головой, чтобы посмотреть на Слевен – она была рядом, а рельсы уносили их всё дальше и дальше, сквозь монстров, покойников и вурдалаков. Фрай что-то сказал, и это что-то было не что иное как: «Держи меня… Вместе… До конца». В ответ на это повернула на него голову, слегка улыбнулась и прошептала: «Ты сможешь… Помни… Не забывай…» Вот и всё подумал Фрай, приехали. После сон трансформировался в какое-то наваждение с обрывками воспоминаний, но в целом ничего дельного, страшно уже не было, он перенёсся на чёртово колесо и был наедине со своими демонами, а демоны поутихли, убавили пыл и спрятались там в лабиринтах страхов, там где было есть что терять и ради чего сражаться. После наваждения бывает как правило трудное пробуждение, оно и последовало, особенно отчётливым вспомнился этот тоннель, сдирающий заживо эмоциональный стержень до остова. «Слевен поучала как обычно», – но это временно, она знает, эти рельсы, должно быть это начало нового совместного жизненного цикла, в каждом сне можно найти «пасхалку» – этакого кролика, дарующего надежду или отнимающего её. Так верил Фрай, ну а пока он открыл глаза и влился в банальность и обыденность. Путешествие длиною в двадцать минут обернулось полномасштабным приключением, оно, конечно, отпускало, прошлое он воротить не хотел, но эти пасхальные яйца, эти весточки, учащающиеся и действующие как нашатырь, были слишком явными, чтобы ими пренебрегать. “В текущих реалиях это уже норма”, – сказал себе Фрай. “Но милую я никому не отдам и не вмешаю ни в одно дело, в конце концов мужик я или так, пшик на пустом месте”.