– Сергей Львович, вы поможете нам разобраться со всем этим? – Костя был рад, что сестра здорова, но и вместе с тем он был просто ошарашен всем услышанным, и что теперь предпринять, чтобы у сестры прекратились эти видения, он не знал.
– Разумеется. Я ведь уже сказал, и это не только профессиональный интерес, как психолога, но и мне действительно хочется вам помочь. Возможно, даже разгадав это дело, мы спасём ещё чью-то жизнь.
Обговорив кое-какие детали, следующее посещение, связь между собой, брат с сестрой стали собираться домой. И уже в дверях, Костя, остановившись и подумав, обратился к профессору.
– Сергей Львович, вы не могли бы мне дать, если не адрес, то хотя бы номер телефона той женщины, что приходила к вам с сыном. Возможно, мы окажемся полезными друг другу.
– Знаете, – Сергей Львович на минуту задумался – такую информацию, конечно, мы не даём, все мои пациенты приходят ко мне анонимно, но, думаю, здесь я не нарушу этических норм, ваше знакомство послужит только для пользы дела – профессор продиктовал номер телефона, и на всякий случай дал их адрес, то есть это уже на самый крайний случай. – А со своей стороны, я вам скажу, что я тоже начинаю действовать, пока буду собирать всю возможную информацию, и если мне станет доступна такая информация, которая сможет вам помочь, то непременно свяжусь с вами.
***
Ммм – даа. А кабинетик-то действительно превосходный! Мягонький такой, удобный. Я осмотрелся по сторонам, и взгляд мой остановился на шикарном кожаном диване. Я расселся на нем как можно вальяжней – нога на ногу. Профессор же, всё это время находившийся ко мне спиной, чуть было не подавился собственной слюной, услышав в пустом, как он думал, кабинете, слова приветствия. Он быстро повернулся ко мне всем корпусом, и стал пялиться на меня, как Венеру Милосскую собственной персоной, только с руками. Он уже открыл было рот, чтобы выразить своё возмущение и недоумение, к тому, что без его на то ведома кто-то уже в его кабинете. Но заговорил я, тем самым озадачив его ещё больше.
– Итак, ещё раз добрый день, уважаемый Сергей Львович! Да вы батенька, не пяльтесь-то, так сильно на меня. Чего доброго, во мне дырку прожжете. Вы вот, лучше, выпейте чайку, с лимончиком, с лимончиком, а то, знаете ли, в наш такой экспрессивный век, так не хватает витаминов. В общем, именно таким я себе вас и представлял. Что поведали вам интересненького две последние пары? Их дела, очевидно так похожи, что вы решили поделиться адреском? Ай, какой непрофессионализм! Да вы не переживайте так, я никому ничего не скажу.
– Вы, вы! Нахал! Вот! – От такой наглости Сергей Львович, аж заикаться стал. – А послушайте, вообще, какого чёрта здесь происходит? У вас была запись на приём? И как вы вообще попали в кабинет, не открыв при этом двери? Ну, хорошо, раз уж вы здесь, и вас уже не выгонишь, а вас ведь не выгонишь? Будьте так добры, изложите суть проблемы, которая вас привела сюда, таким необычным образом?
–Ну вот, профессор! Наконец вы справились со своим гневом. Да и дела то в общем как такого нет, так пустячок. Мне нужно знать, о чём говорили вы с двумя вышеупомянутыми парами, и что вы собираетесь предпринять по этому поводу? Вот видите, ничего особенного.
Тут мой профессор не сел, а прямо таки повалился в кресло. Лицо его всё ещё выражало недоумение, и пару минут он приходил в себя, и обдумывал сказанное.
– Позвольте, вам-то зачем это знать. Не думаю, чтобы эти два дела могли касаться вас. Хотя впрочем, вижу, вы не отстанете. Да ничего тут такого сверхъестественного нет, конечно, ну похожи дела в кое-каких мелочах, правда я и сам ещё не понял, что их объединяет, может это всё просо странные совпадения, не знаю. Но распутать их я твердо намерен. Вот только бы знать ещё, где искать.
– Хорошо профессор, дам подсказку, в милиции вы вряд ли чего нароете существенного, а вот в церковь сходите, и вам поможет, и на душе легче станет. Уж чем-то симпатичны вы мне, наверное, дело всё в вашем профессионализме и настойчивости.
И тут я словно растворился в воздухе. Пусть теперь профессор ломает себе голову, как и куда я пропал. Некая театральность даже возбуждает. Я оказался у себя в обиталище. Это было именно обиталище. Поскольку я могу находиться в любую минуту в любом месте земного шара. Конечно же, я во всех странах занимаюсь, тем, чем занимаюсь, то есть мщу неблагодарным матерям, но почему-то именно здесь к этому феномену обратили столько внимания. Это даже забавно. Вон Светка опять разнылась, чудо из тюрьмы, и чего ей всё неймется? Я тебе уже сто раз говорил, искупи грех, тогда я ещё может и подумаю, а то взяла в привычку, с самых первых дней донимает меня. Профессия, конечно, не ахти какая, но мне становится интересно, вдруг профессор и впрямь сможет что-то раскопать и сделать, было бы весьма и весьма забавно.
3.
Ольга Николаевна Безымянная с сыном Владимиром только что вышли из кабинета психолога и направились на автобусную остановку. Ольга думала о том нахале, с которым она только что столкнулась в дверях офиса (ибо это именно она и её Вовчик выходили от психолога в тот момент, когда Костя с сестрой пытались туда войти), за неожиданность столкновения она была на него зла, но он ей как-то сразу понравился, так что теперь, направляясь к остановке, она сама себя ругала за то, что так грубо с ним обошлась. Зато оставался ещё вариант с театром, правда она ещё не решила, пойдёт она с ним или нет, но ей была интересна сама эта постановка, так как спектакль поставил известный и уважаемый режиссёр, а актёрский ансамбль был только из популярных и именитых актёров.
Сегодня у психолога они оказались неслучайно. Володя ничего матери больше не рассказывал про свои сны, которые были скорее похожи на явь, но и изменившегося поведения сына Ольга не могла не заметить. Учился он по-прежнему хорошо, жалоб на его поведение в школе не было. Но с ним всё же что-то происходило, что конкретно Ольга определить не могла, а не свойственную ему замкнутость она заметила сразу. Поскольку Володя на её вопросы предпочитал теперь отмалчиваться, то она решила, что беседа с опытным психологом сможет расставить все точки над «и».
Следующий день не предвещал ничего необычного. Володя вовремя пришел со школы, Ольга как обычно пришла с работы и стала готовить ужин. Звонок в дверь раздался неожиданно, это даже был не звонок, а какое-то требование открыть дверь. Она, к слову будет сказано, совсем забыла про вчерашнее приглашение в театр, а тут звонок, и главное никто никого не ждал. Дверь открыла она сама. Ничего необычного, стоит парень в ширпотребовском костюме, в руках букет цветов.
– Вам кого? – Ольга его даже и не узнала.
– Вообще вас! – Костя уже облокотился о косяк квартиры и весело улыбался.
– Аааа, так это вы вчерашний наглец? Тогда всего счастливого! – Ольга стала закрывать дверь, но Костина нога, застрявшая в дверном проеме, мешала это проделать. – Как вы вообще меня нашли? И что сегодня-то вам надо?
– Понимаете, Ольга Николаевна, если вы соизволили вчера заметить, то я приходил не один, это была моя сестра Настя. У неё последнее время какие-то проблемы с психикой, так вот, при беседе с профессором выяснилось, что у нас с вами и ещё кучи подобных дел имеются кое-какие, и, заметьте, не случайные совпадения. Так, что это даже в ваших интересах поговорить со мной. Адресок, разумеется, я выклянчил у профессора, ну а это – он протянул даме цветы – моё вчерашнее приглашение в театр. Пойдёте?
Ольга призадумалась, вроде и парень неплохой, и про сына правда, ну и почему бы тогда не сходить, что, в конце концов, старая дева что ли, поди, не рассыплюсь. Так приглашение было принято, после недолгих, почти в час, сборов они направились к зданию театра. При этом по пути оживлённо обсуждали проблемы её сына и Костиной сестры.
Возле здания театра их уже ожидали Настя и Костин друг и сослуживец Андрей Молчанов, у которых, по всей видимости, уже начал созревать роман. Они так мило беседовали и ласково смотрели друг другу в глаза, что когда Ольга с Константином подошли к ним, они заметить смогли только по прошествии минуты, или двух. Костя, как настоящий джентльмен всех перезнакомил, и они вошли, наконец, в фойе театра.
Их четыре места располагались в седьмом ряду, почти посередине, так что вид был превосходный. Спектакль, а это был «Мастер и Маргарита», был весьма и весьма интересным. Красивейшие декорации, изумительная игра актёров, тишина в зале стояла просто необыкновенная. Вот на сцене начался осенний бал Сатаны. Королева бала выбрана, собрались и отдали честь королеве гости, все танцуют, веселятся. И вот появляется Воланд, ему преподносят на блюде желтоватый, с изумрудными глазами и жемчужными зубами на золотой ноге кубок в виде черепа, который потом Коровьев наполняет кровью барона Майгеля. И Настя видит, что Воланд это уже не тот актер, играющий Воланда, а тот преследующий её как в снах, так и наяву юноша. Он вытягивает вперёд руку с кубком, глядя прямо в глаза Насте, говорит: «Это должна быть твоя кровь!», и отпивает из него. Когда в зале начались громкие овации, Андрей заметил, что Настя сидит молча, опустив голову, и не шевелится. Он поднял ей голову к свету, и по бледно-бескровному лицу было понятно, что она находиться в глубоком обмороке.
«Скорую» вызывать не пришлось, уже через пять минут свежего вечернего воздуха Настя смогла самостоятельно присесть на лавочке. Её слегка поддерживала Ольга, Андрей тоже находился рядом, и ничего не понял из происшедшего. Костя, наоборот, ходил, заложив руки в карманы, взад-вперед, и всё что-то бормотал себе под нос. Когда Настя окончательно пришла в себя, они втроем вкратце все рассказали Андрею.
Вместе они проводили Настю домой, и пока Костя не вернется, решили, что с ней побудет Андрей. Провожая Ольгу, Костя шёл молча, обдумывал происшедшее. Но обоих посетила одна и та же мысль: нужно что-то делать, и делать срочно, в городе начинает происходить что-то нехорошее. Они решили встретиться на следующий день, после работы и всё хорошенько обдумать, к каким приступить действиям.
Часть 2.
Глава 1.
1.
На следующий день, по крайней мере, в первой его половине, ничего странного не произошло. Костя ушёл на работу, Настя до работы добралась тоже без происшествий. Костя весь день обдумывал, как помочь сестре, впрочем, активную роль в этом процессе играл ещё и Андрей. И вот уже ближе к вечеру, у него появилась неплохая мысль: если парень из видений Насти и парень из видений Володи – это одно и тоже лицо, то их нужно хотя бы познакомить, может они сами что-нибудь и придумают.
Итак, вечером того же дня, в квартиру Ольги Николаевны вновь постучал неожиданный гость. Сегодня Костя пришёл не один, с сестрой. Володя находился у себя в комнате, читал, судя по его лицу, нечто занимательное. Их представили друг другу, а сами потихоньку ушли на кухню. По всей видимости, Костя довольно серьёзно запал на мать парня. Он то и дело сыпал остротами и всё намеревался пригласить Ольгу на свидание.
Несмотря на очевидную разницу в возрасте, Володя с Настей довольно быстро нашли общий язык. Судя по описаниям внешности, манере передвигаться, одеваться, они видели одного и того же человека. После рассказа Насти,ему тем более было трудно поверить, что это одно и то же лицо. Володя привык видеть его добродушным, занимательным, даже где-то весёлым. Но он также и помнил ту странную коллекцию, которую ему Саня показывал при их первом «блуждании по снам». Настя же, абсолютно нормальный, весёлый, уравновешенный человек, и уж никак она не похожа на детоубийцу. А выходило, что она это одна из будущих жертв Сани. Зачем ему это? Что-то тут не вяжется. При случае обязательно спрошу, зачем он за ней охотится.
Вечер прошёл на удивление быстро, нужно было собираться домой. Костя обменялся номерами телефонов с Ольгой, так сказать на всякий случай, и они решили, что примерно через недельку нужно будет навестить профессора, вдруг тот уже что-то знает. А пока возникал новый роман, нет, точнее сразу два: у Кости с Ольгой, и у Андрея и Настей. Зарождались новые чувства, которые, кстати, пришлись кое-кому не совсем по нутру.
***
Венеция! Один из мной любимых городов. Мы катались с Володей в гондоле по местным каналам, а в качестве рулевого нам прислуживала прекрасная мулаточка. Такие путешествия становились для нас уже обычными, по крайней мере, это всё же лучше чем простой сон, хотя это и сном-то назвать можно было с большой натяжкой, настолько всё было реалистично.
– Володь! Твоя мама, что, ухажёра себе завела?
– Да какой это ухажёр, они познакомились на приёме у психиатра, это когда она меня туда водила. Я познакомился с той женщиной…
– Какой той женщиной?
– Ну, которую ты постоянно донимаешь. Зачем тебе это? Мне она понравилась.
– Вообще-то она отчасти виновата в смерти своей дочери.
– Так отчасти же! Зачем она тебе тогда?
– Ну, у меня работа такая.
– А нельзя оставить её в покое?
– Думаю, пока нет, но я над этим ещё подумаю, во всяком случае, в ближайшее время я её убивать не собираюсь. Ты вот думаешь, чего я так долго с ней вожусь? Я хочу полностью познать степень её вины, а пока она пусть каждый день осознает, что ей было тогда важнее – работа или родная дочь?
– Может мне ей что-нибудь передать?
– Это вообще уже лишнее. Да не переживай ты, если она не виновата, так и бояться ей нечего.
– Ага, сказал! Бояться нечего, да она каждый день боится и ждёт какого-нибудь подвоха.
– Ладно, уже немного осталось, ещё немного потерпит, а там или-или. Или к нам, или живи себе и радуйся. Всё. Давай оставим эту тему, эта работа даже с тобой покоя не даёт. Я предлагаю посетить одно очень интересное палаццо, знаешь, когда-то я там был хозяином. Там столько всего интересного, представляешь, эти современные олухи до сих пор не нашли мою потайную комнату. Я тебе сейчас всё и покажу.
2.
Ольгу вызвали в школу по какому-то, как писалось в дневнике, серьёзному делу. Она была до крайности удивлена. Последний раз её вызывали лишь для благодарностей. А что здесь?
Оказалось, всё было нелепо и банально – драка. Вова мог дать сдачи, да ещё и какой! Но тут нечто другое – его избили три одноклассника. Она знала, что дружил практически со всем классом, а тут? В общем, и тут было просто: трое самых неугомонных ребят при всём классе оскорбили его мать. И оскорбили довольно сильно. Вова врезал одному, а на перемене все втроем избили Володю. Били преимущественно ногами, чтобы синяков было меньше. Избили – да, не смертельно, он знал, что на нем все быстро заживает. Поговорив с классным руководителем, Ольга забрала сына с собой, повела домой оказывать первую лечебную помощь.
После всех уроков эта же уже знаменитая троица шла домой вместе. Их изумлению не было предела, когда они увидели Володю, одиноко стоящего возле дерева, ехидно улыбавшегося и манящего их пальцем. Это было уже с его стороны нахальство. Либо он мало получил, либо просто дурак. Ребята подошли к нему вплотную, так что Володя оказался прижатым к дереву.
– Тебе в школе накостыляли мало? – Поинтересовался самый наглый из них.
– Да вы что, парни? Накостыляли-то хорошо, но это в школе, сейчас я вас бить буду.
Не произнося и слова, самый ближний парень нанес Володе удар со всей силы прямо в лицо. Но знакомого сближения кулака с лицом не случилось, а произошло вообще нечто неожиданное. Кулак нападавшего прошёл сквозь голову Володи, как будто её там и не было, ударившись о ствол дерева, парень отскочил, сильно тряся ушибленной рукой, заорал: – Бей его, пацаны, я, кажется, запястье сломал.
Рука второго уже было намахнулась, но парни переглянулись между собой, схватили Володю за руки, подвели к тут же находившейся на площадке большой качели, и держа его под удар качели, дали знать третьему, чтобы он как можно сильнее размахнулся бы самой лавочкой качели и пустил бы её в Володю. Лавочка действительно со скрипом, но очень быстро полетела в Володю. Она, прошла сквозь него, как бы его там и не было, парни же, видно совсем одурев, подлетели к Володе, но тут вернулась летящая лавочка. Итог был уже понятный и довольно печальный – у всех троих сломаны ребра, у некоторых ребят сильное сотрясение мозга. После этого случая по школе пошла недобрая слава о Володиных возможностях, его стали если не избегать, то побаивались уже точно, причем речь не шла о возрастных категориях, эта история потрясла всех.
3.
На следующий день после этого случая, Ольга сама нашла адрес Константина и после работы прямиком пришла к ним. Эта история, вкратце рассказанная, потрясла и Костю, и Настю, и даже Андрея, который, можно было бы уже сказать, что почти прописался здесь, после случая в театре. Настя с уверенностью в голосе заявила, что был именно он, он – парень из её кошмаров.
– Оля! Давай волноваться всё же не будем! – Костя пытался прийти к какому-то решению. – Это для Насти он устраивает целые представления, а Вовчика вроде как он охраняет. Я думаю, он его, скорее, защищает. Тебя его одноклассники оскорбили? Оскорбили! Вовчика побили за то, что за тебя заступился? Побили. Вот и пострадали.
– Да, но все-то думают на нас!
– Да брось, Оля, кто там что думает, а даже и думают, тем лучше, зато больше вообще никто вас обидеть не посмеет.
– Думаю, посмеет. Один из пострадавших парней оказался сыном моего шефа. Если он вздумает меня уволить или хотя бы оскорбить, так его что, убивать, значит?
– Оленька, успокойся, – он поставил перед ней на стол чашку с крепким ароматным кофе – вот кофейку лучше выпей. – Мы вот что предпримем, точнее пока вообще ничего предпринимать не будем. Пусть события потихоньку идут своим ходом и потом, у нас на следующей недели встреча с профессором. Может, что и прояснится. Давай лучше в выходные все вместе и Вовчик, конечно же, выберемся куда-нибудь, на природу, например, или парк какой сходим, нам всем сейчас немного развеяться нужно, отвлечься от всех этих событий.
– Позвонишь в пятницу, там и решим. – Но лицо Ольгино просветлело.
– А у нас, – Костя достал небольшие рюмочки и бутылку хорошего конька и налил всем понемногу – у нас есть повод сегодня по капельке выпить. Андрей сделал официальное предложение Насте. Вот так, Оленька, моя сестренка выходит замуж! Это у нас нечто вроде помолвки.
– Поздравляю, поздравляю – зачастила Оля, и они, чокнувшись, осушили стопки – может, когда и для меня рыцарь найдётся? – она глянула на Костю.
– А что, Оля? Пойдёшь за меня?
– И ты что, вот прям так с сыном и возьмёшь?
– Конечно. Вовчик парень что надо, да к тому же взрослый уже почти.
– Давай-ка, Костенька, мы со всем этим разберемся, а там и видно будет, хорошо?
– Ну, мать, ты хоть кого уболтаешь! Давай я тебя провожу, а Андрюха с Настей пойдут что-нибудь для своей новой комнаты присмотреть, они решили пока здесь жить, то есть в Настиной же комнате, но там кроме рухляди уже и нет ничего.
4.
Гипермаркет находился в центре города. Там продавали буквально всё. Огромные залы всевозможной мебели, разной бытовой техники, кухни, ванны, и прочее, прочее, прочее. Андрей с Настей долго выбирали новый диван, и когда они уже оформили покупку, Андрей пошёл смотреть различные стройматериалы, планируя сделать ремонт во всей квартире, а Настя пошла выбирать себе новую плиту.
Она уже почти забыла о недавнем происшествии в театре, поход по магазинам, да ещё с четким намерением сделать покупку, настолько увлекал, что она в этот процесс уходила буквально с головой. Плит было настолько много, что выбор оказался весьма не прост, Настя долго ходила между ровными рядами новеньких плит, как вдруг на плите возле неё разом зажглись все газовые горелки. Их огонь был намного больше и жарче обычного. Настя от такой внезапности стала пятиться назад, не отрывая взгляда от этой плиты, но тут все плиты разом вспыхнули сильным, жарким огнём. Настя побежала вон из этого зала, и очутилась в зале сантехники, где рядами стояли всевозможные умывальники, ванны. И тут вдруг из всех кранов разом побежала сильным напором вода. Воды было столько много, что она начала выливаться на пол, и при этом вода вдруг стала краснеть, приобретая и цвет, и консистенцию крови. Кровь уже покрыла почти весь пол, когда Настя, стоявшая в оцепенении и наблюдавшая за всем происходящим, вдруг пришла в себя, и что было сил побежала вперёд. Уже на выходе из этого зала, она, поскользнувшись, упала, как раз в то время, когда её заметил Андрей. Он хоть почти всё и видел, но сделать ничего не мог, Настя, ударившись головой о пол, была без сознания.
Через час после этого происшествия они были уже дома, и ждали купленный ими диван. Голова у Насти нестерпимо болела, и все же ей было довольно неловко перед женихом за такое свое поведение. Андрей, в свою очередь, все прекрасно понимал, и ему было искренне жаль Настю. Ситуация начинала заходить в тупик. Видения становились все чаще и все жестче, а бороться с ними не было ни какой возможности. Приходилось принимать все, как есть.