Позитивное подкрепление

– Готов, – твёрдо заявил Марсель. – Я про ваши тренировки на сайте всё прочитал, понимаю. Да и вообще, что бы там ни было – я начатое на полпути не бросаю.

– Ну, добро тогда, – Игорь размашисто написал что-то на последнем листе анкеты. Припечатал штампом. – Дальнейшие инструкции получите сегодня на электронную почту.

– А… вот… – Андронов растерянно заморгал. Только сейчас он осознал, что совершенно не верил в успех своей затеи. – Там с работой по специальности я не совсем вписываюсь.

– Я увидел, принял к сведению. Но пока вы готовитесь, три года уж всяко истекут. Так что добро пожаловать в претенденты в кандидаты!

– Спасибо, – пробормотал молодой человек.

Почти не помня себя вышел из офиса на яркий солнечный свет. Зажмурился, глубоко вдохнул. Кажется, даже воздух стал совсем другим.

Дрожащими руками Марсель набрал номер Елены.

– Привет. Извини, что отвлекаю. Просто хотел сказать, что я теперь – кандидат в космонавты. Прошел собеседование. Скоро начну тренироваться.

Женщина помолчала пару секунд, потом спросила.

– У тебя сегодня смены есть?

– Нету.

– Встречай меня тогда у нашего центра в шесть пятнадцать, прогуляемся.

***

Весь день Марсель провел, словно на иголках, не в силах дольше минуты оставаться на одном месте. Он обзвонил всех: приятелей, мать, бывшего дипломного руководителя. Сообщил на обе работы, что теперь их младший специалист – будущий космонавт. Кажется, там впечатлились больше всего.

Каждые пять минут он обновлял почту в ожидании заветного письма, но пока все было тихо.

К тому моменту как Елена вышла с работы, молодой человек уже чуть ли не подпрыгивал от нетерпения, сжимая в потной ладони букет мелких оранжевых роз. Он прихватил его, совершенно не задумываясь, по пути из метро и теперь мучительно размышлял, не воспримет ли его спутница внезапный подарок в штыки. Всё-таки договаривались о простой прогулке, а не о свидании.

Когда неуверенный воздыхатель уже окончательно решил сунуть букет в ближайшую урну, появилась Елена.

– Привет, – хрипло сказал он, протягивая той замусоленные розы.

– Интересный цвет, – женщина чуть склонила голову набок, не спеша принимать подарок. – Это по поводу твоего приёма в космонавты?

– Это по поводу того, что я тебя люблю, – выдохнул Марсель. А чего уж там, «сгорел сарай, гори и хата», видать день сегодня такой.

– А-а, – задумчиво протянула собеседница. – Ну тогда давай.

Некоторое время разговор не клеился. Но долгая прогулка по напоенным теплым летним ветром улицам и паркам расставила всё по своим местам. Уже в сумерках они подошли к дому Елены.

– Ну, до завтра? – стал прощаться Марсель.

– Ничего не забыл?

Парень смущенно затоптался на месте. Вроде, ничего. Или она хочет, чтобы он забрал свой дурацкий букет обратно?

Елена усмехнулась и коротко поцеловала его в губы. Мазнули по щеке мягкие тёмные волосы.

– До завтра, космонавт, – прошептала она и захлопнула за собой дверь подъезда.

***

Как ни странно, Марселю сравнительно легко удалось вписать в привычную жизнь постоянные поездки в центр подготовки космонавтов. Группа желающих оказалась немаленькой, но все они были еще даже не «кандидатами», а «претендентами в кандидаты». Некоторые отсеялись после сдачи спортивных нормативов и медосмотров, другие ушли после вводных лекций, на которых честно и в красках описывали экстренные ситуации, которые потенциально могут произойти даже на самом продвинутом и защищенном космическом объекте.

На первой, официальной, работе Марселю предоставили чуть ли не полную свободу действий. Зарплата там и так была чисто символической, а обязанности – пустяковыми. Но начальству грела душу возможность однажды повесить портрет сотрудника-космонавта в приёмной.

В оздоровительном центре пришлось сократить количество смен, но в деньгах молодой человек почти не потерял. Ушлым пиарщикам было невдомёк, что он ещё даже толком не кандидат, и они заметно подняли цену на его тренировки, вывесив на сайте и в холле большой баннер: «занятия по йоге ведёт космонавт НРКС». На удивление, это сработало. От желающих не было отбоя.

Наверняка новый бешеный график не дался бы Марселю так легко, если бы не эйфория от развивающихся отношений с Еленой. Теперь они виделись чаще, а поцелуи стали привычным делом. В тот день, когда Марселя официально перевели из «претендентов» в настоящие кандидаты, женщина впервые пригласила его к себе домой.

А вот заседания общества плоскоземельщиков, на которые будущий космонавт продолжал ходить ради любимой, изрядно его изводили. Мало того, что там обсуждались вещи, прямо противоположные тому, чему учили в космическом центре, так еще и витающая в воздухе теория, что «никто на самом деле в космос не летает», создавала чёткое ощущение, будто все усилия бесполезны, и изрядную часть своей жизни Марсель тратит на ерунду, чтобы в конце получить ответ, вроде: «вы молодец, но в космос полетит кто-то другой».

Только в декабре, когда друзья начали спрашивать его насчет планов на новогодние праздники, молодой человек осознал, как быстро стали пролетать дни. Вроде бы, всё время занят чем-то: одна работа, другая, центр подготовки, вечера с Еленой. Должно быть хоть что-то, за что может зацепиться память. Но нет: моргнул – и неделя позади. Задумался – и месяца как не бывало.

«Ну ничего», – утешал себя Марсель. – «Зато такой ритм жизни приближает меня к цели. Сам не замечу, как настанет день отлёта. Если, конечно, меня выберут в группу. И если кто-то правда летает в космос. Тьфу!»

Расслоение мира на прекрасное светлое будущее и тёмный общемировой заговор продолжало нервировать. Парень решил не верить на сто процентов ни в то, ни в другое, пока сам не увидит, как обстоят дела.

***

Прошел год, а за ним и другой. Друзья, сперва скептически посмеивавшиеся над идеей Марселя, теперь уважительно качали головой и хвастались знакомством с ним. Правда, видеться удавалось теперь нечасто, но зато встречи стали в разы ценнее и интереснее.

С блеском сдав государственный экзамен, завершавший общую космическую подготовку, молодой человек получил вожделенный статус космонавта-испытателя. Теперь тренировки стали интереснее и сложнее. Были тут и прыжки с парашютом, и походы на выживание в неблагоприятных условиях, и отработка невесомости на специальном самолёте.

Елена предложила съехаться примерно тогда же, когда Марсель узнал, что скафандр не надевают, а заходят в него через люк на спине. Отказываться было глупо, хотя сам он распланировал всё иначе: собирался явиться к той с кольцом сразу же после первого полёта.

Впрочем, ведь неизвестно еще, будет ли полёт…

Потянулись следующие два года обязательной подготовки.

Изначальная толпа желающих сильно поредела, в группе осталось двенадцать человек. Понятно было, что кого-то отберут для первого полета на Новую Российскую космическую станцию, а кого-то нет, но пока обходилось без подковёрных интриг. Марселя это безмерно радовало.

Больше других он сдружился с Алексом и Гульнарой. Даже вне тренировок они нередко встречались, чтобы немного отвлечься от привычной рутины. Впрочем, в итоге всё обычно скатывалось к обсуждению устройства станции.

Их уже допустили к макету, собранному в полную величину на специальном полигоне, и Алекс был просто сам не свой до оборудования и приборов. Вытаскивать его со станции приходилось чуть ли не за уши. Тем более что испытателей, пока не отобранных для будущего полёта, допускали к объекту совсем ненадолго, скорее в ознакомительных целях, чем для полноценной подготовки.

***

На полигоне при макете НРКС неведомым образом завелась маленькая пушистая псина.

Объективно говоря, на режимном объекте делать ей было совершенно нечего, но весь персонал, включая суровых с виду вояк, делал вид, что она – неотъемлемый и сам собой разумеющийся предмет обстановки.

За первый месяц своего пребывания на базе, собака успела побыть и Белкой, и Стрелкой, и Найдой, но в конце концов за ней почему-то закрепилось прозвище Бобик, хотя принадлежность к женскому полу не вызывала никаких сомнений.

Она стала своего рода талисманом, и по карманам каждой куртки у группы будущих космонавтов, а может быть и у всех сотрудников вообще, вечно перекатывались разнообразные вкусняшки.

Как раз они чуть не стали причиной первой серьёзной ссоры Марселя с Еленой, когда парень сунул свою безрукавку в стиральную машинку вместе с её платьем, забыв перетряхнуть карманы. Конечно, после стирки на всех вещах, благо их было немного, остались жирные пятна. Да еще и машинку пришлось отчищать от размокших ошметков корма.

Кричать Елена не стала. Она вообще никогда не скандалила шумно. Просто холодно предъявила испорченное платье и сообщила:

– В субботу пойдем покупать мне новое.

– Ладно, – покаянно согласился Марсель. – Извини. Просто эта собака такая замечательная! Не могу не подкармливать. Она бы тебе точно понравилась!

– Вот уж нет, – фыркнула женщина.

– Да ладно! Ты ведь её даже не видела!

– И смотреть не хочу. Ты разве когда-нибудь замечал, чтобы я умилялась от видосиков с котиками-пёсиками?

– Но я ведь постоянно тебе их присылаю! Ты всегда ставишь улыбающийся смайлик…

Елена только тяжело вздохнула и закатила глаза.

***

Кормить собаку Марсель не перестал, но в душе поселилась легкая грусть от понимания, что притащить однажды домой милого пушистого щеночка не получится. Впрочем, до того ли ему?