И вот теперь, за несколько минут до старта, молодой человек судорожно припоминал, не оставил ли он случайно заветное кольцо дома. Рассудок твердил, что набор личных вещей несколько раз проверен и перепроверен, но опасения никуда не исчезали.
Лететь предстояло совсем недолго: ракета-носитель выведет корабль на орбиту, а там – несколько витков и стыковка со станцией. Часа три, не больше.
Андронов в очередной раз попытался поверить в реальность происходящего и не смог. Машинально ответил на запрос диспетчерского центра:
– К старту готовы?
– Готовы.
– Готовы, готовы, – эхом откликнулись остальные участники полёта.
– Начинаем обратный отсчет.
***
Транспортировка космонавтов на НРКС прошла по плану. Уже через несколько часов вновь прибывшие собрались в просторном обзорном куполе с одиннадцатью иллюминаторами, с интересом рассматривая свою планету с непривычного ракурса.
Свою круглую планету.
«Отличная картинка, очень убедительная!» – сказала бы Елена. Но ее тут не было. Наверное, к счастью.
Первое время было непросто. В невесомости тело вело себя иначе и с непривычки отекало. Никакие тренировки в оборудованном самолете не могли с этим сравниться. Там невесомость длилась меньше минуты, здесь – стала нормой жизни.
Сбивали с толку и рассветы-закаты каждые полтора часа. Впрочем, это донимало гораздо меньше, чем невозможность просто постоять или посидеть, ощущая тяжесть собственного тела. Да и иллюминаторов в основной части станции было не так уж много.
Меж тем, работу нужно было выполнять, и постепенно друзья втянулись в повседневную рутину. Пока обходилось без ЧП, всё-таки тренировки на аналогичном объекте не прошли даром.
Марсель с нетерпением ждал возможности выйти в открытый космос с фотокамерой и выполнить свою задумку с кольцом.
Естественно, подобные «прогулки» допускались лишь по необходимости, поэтому звёздного часа пришлось ждать целых полтора месяца. Когда потребовалось отладить оборудование непосредственно на корпусе, Андронов категорично вызвался сделать всё сам.
Коллеги спорить не стали, они уже отлично знали про его идею и по-доброму посмеивались, напрочь закрепив за ним позывной «Ромео».
***
Прежде чем залезть в люк на спине скафандра, Марсель тщательно прикрепил к петельке на рукаве тонкий ремешок с кольцом. Тут же, у плеча, болтался кожух с фотоаппаратом.
– Сначала дело, фоточки – потом, – напутствовала парня Гульнара.
– Естественно, – тот даже немного обиделся.
– Не сердись, я шучу. Аккуратнее там!
Наконец всё было готово. Переборка, отделяющая микроскопического человека от великой пустоты, отползла в сторону, и Марсель шагнул наружу. Отчётливо слышалось собственное дыхание, трос за спиной разматывался ровно и без рывков.
– Вышел. Показатели в норме, – отчитался молодой человек, глянув на показания приборов.
Отладка оборудования заняла меньше часа. Станция как раз завершала очередной девяностоминутный «день», но света для хорошего кадра еще хватало.
Марсель осторожно выпрямился и осмотрелся. Яркая солнечная засветка мешала разглядеть мириады звезд, но он словно чувствовал их незримое присутствие. Те пели на непонятном пока человечеству языке песни о полных чудес чужих галактиках и нераскрытых тайнах, коим нет числа.
Уже скоро оснащенные новыми двигателями корабли отправятся к Марсу, Венере, а потом и дальше, куда раньше дотягивались лишь фантазии писателей-фантастов. Именно с этой базы, которую они вчетвером сейчас приводят в подобающее состояние. Это ли не волшебство?
При мысли о волшебстве в памяти вновь всплыло лицо Елены. Где-то там – далеко внизу, если тут применимы понятия верха и низа, она занимается привычными делами в своей маленькой личной реальности, не выходящей размерами за пределы города. И наверняка она найдет «разумное» объяснение тому, что Марсель видит сейчас перед собой ярко-синий шар, укрытый завихрениями облаков и украшенный росчерками континентов.
Нет, он не осуждал подругу за ее странную, но неколебимую веру. Право каждого человека – выбирать точку зрения по себе. Значит, для чего-то именно в данный момент жизни ей это нужно. Но концепция плоской Земли больше никак не вписывалась в новый огромный мир, открывшийся теперь Марселю во всей красе.
И Елена не вписывалась. Со всеми своими «позитивными подкреплениями» и непонятно откуда взявшимся американским фотоаппаратом.
Молодой человек потянулся к рукаву, стиснул прицепленное кольцо. Как всегда при работе в скафандре, это потребовало ощутимого усилия – будто сжимаешь эспандер.
Дёрнул. Потом еще раз.
Узкий кожаный ремешок порвался только с третьей попытки. Марсель постоял еще несколько секунд, любуясь Землёй, а затем разжал пальцы.
Кольцо медленно полетело прочь, кружась и посвёркивая в лучах уходящего солнца.