– Катенька, сколько же вам лет?
– Двадцать третий… А что? не похоже? Старухой смотрю?
Я смолчал. Она горько улыбалась, кусая губы; глаза ее переполнились слезами…
– Расскажите же, как вы жили в это время, что мы не видались?
Она взглянула мне в лицо, – и мне стало стыдно своего вопроса…
– А. В.! разве вы не видите? – сказала она тою глубокою интонациею трагической правды, которую нельзя подделать.
Да! уж лучше было прямо спросить: «Как дошла ты до жизни такой?»
И я узнал, как «дошла». Увы! это такая простая, обычная история, что для пересказа ее не надо даже глаголов: можно обойтись одними существительными. Смерть отца. Паралич матери. Никаких средств. Из приличной квартиры – в подвал. Исключение из гимназии за невзнос платы. Модная мастерская. Голод дома, издевательства и каторжный труд в мастерской.
– Ну а в эту пору Петрова у нашей хозяйки платье заказала… знаете, хозяйка знаменитого русского хора… небось сами в Москве сколько раз петь заставляли! Понравилась я ей… Спрашивает: «У вас голос есть?» – «Нету». – «Ничего, ты и без голоса денег стоишь! Ступай ко мне в хор, – будешь стоять для декорации…» Двадцать пять рублей дала на всем готовом.