Сибантийский транзит

75 Эшик

Почему я такой несчастный таншайв?! Почему должен возиться с этим бесхвостым и все время работать?! Когда я нанимался к Идальго секретарем, в контракте не было сказано, что должен чистить рыбу и потеть на раскопках! Где справедливость?! Я, такой почтенный длиннохвостый мужчина должен  тратить свою жизнь на совершенно бессмысленные занятия?!

Только плотный завтрак мог меня утешить, поэтому завтракать мы пошли сразу, даже не посетив отведенного жилища, бросив возле входа мешок со смикриками и оставив Сильвера его охранять. Хитрые кочевники не преминули воспользоваться нашей компанией, чтобы перехватить завтрак и себе.  Я вовсе не уверен, что Идальго велел своему человеку бесплатно кормить и стикнисов! Вот как без меня транжирятся государственные денежки на кормежку всяких оборванцев и погонщиков тремпаро! Нет в жизни справедливости!

Зато есть сюрпризы. Вот кого я не ожидал встретить в задрипанной провинциальной столовой, так это сеньориту Альбарес в сопровождении доньи Азалии! Шаннуир загорела, вырядилась в пятнистый комбинезон и армейские ботинки. Донья Азалия, к счастью, выглядела обычно в  длинном до пола платье, с высокой прической с подколотой к волосам кружевной накидкой. Самый «подходящий» костюм для местных условий!

Я чуть не устремился сесть к ним за столик, но тут подошел Вито, и я понял, что был неправ. Вито – это личный охранник семейства Альбарес. Таншайвов он почему-то не любит. Возможно, из-за того, что я посоветовал Идальго сократить расходы на охрану? Но я же не имел в виду, что надо уволить всех охранников! Просто предложил чуть-чуть урезать им жалование. Много денег для обычного человека – это вечное искушение, как говорит отец Горг! Надо же и о душе подумать!

Но мои заботы о развитии духовности Вито не оценил. Он даже обещал меня при случае пристрелить. Само собой – это просто грубая солдатская шутка. Никто не смеет стрелять в секретаря, потому что государственные законы Алвэры это не одобряют!

Но на всякий случай я все-таки сел за другой столик, поближе к стойке. Всегда лучше отступать в направлении кухни!

Стикинсы, как порядочные, раскланялись с дамами и тоже сели в сторонке, а вот Анджей совершенно не оценил ситуацию. Так нагло подскочил к женскому столику, что Вито просто обязан был ему врезать! Но не успел. Шаннуир остановила.

– Здравствуйте, сеньор Долански! – проговорила она таким нежным голосочком, словно не сидела в своем жутком комбинезоне в очень отдаленной от столицы местности, а встретила на балу какого-нибудь друга семьи. Донья Азалия, напротив, посмотрела на вторгнувшегося инопланетного пришельца, как на врага государства. Молодец, что значит, старая школа!

  Анджей застыл на месте и расплылся в такой счастливой улыбке, как будто узрел спускающийся с неба рейсовый звездолет.

– Здравствуйте, сеньорита Альбарес! – пробормотал он, стараясь не смотреть на донью Азалию. – Рад встрече! Позволите присесть?

Шаннуир кивнула, Анджей немедленно занял свободный стул, а Вито с сожалением вернулся на место под стеной, где он в одиночестве пил коктейль. Три пустые тарелки свидетельствовали о том, что телохранитель успел изрядно подкрепиться. Я не стал ждать продолжения беседы, а сделал знак официанту, чтобы принес тосты с ветчиной. Подслушивать всегда удобнее на сытый желудок!

Перед Анджеем тоже что-то поставили, и надо, сказать, это даже отвлекло его от разговора. Если этот бесхвостый все-таки ест прежде, чем говорит, он еще не потерян для Сибанта! У нас никогда нельзя быть твердо уверенным, что после завтрака наступит обед, а тем более ужин! Столько дел, столько дел, что поесть совершенно некогда!

Шаннуир терпеливо смотрела, как ее оголодавший гость поглощает ветчину, донья Азалия нервно обмахивалась платочком, на кухне гремели посудой повара. Идиллия, да и только! Век бы так сидел!

76

Встретить Шаннуир в этой глуши, Анджей не ожидал. Он почему-то был уверен, что дочь Идальго останется в старом Форталесе. На самом деле, Дон Альбарес велел дочери перебраться в маленький городок Лансадор по ту сторону Андасских гор, сидеть тихо и не высовываться. Тамошний дом для жилья он использовал редко, но тем не менее держал полный штат обслуги на случай каких-то неожиданностей с новой властью.

Сам он до сих пор умудрялся не ссориться с паримами, хотя с их приходом пребывал у власти только формально. Все решения принимал парламент, а парламенту давал прямые указания консул Вебер. Но подписью и личной печатью все важнейшие документы скреплял по традиции дон Альбарес – представитель правящей династии Альбаресов. Еще у Идальго была личная гвардия и личные связи. Личную гвардию, правда, паримы сильно сократили, а вот личные связи остались, как и уважение собственного народа. Алвэра была маленькой страной с давними традициями, которые не собиралась менять из-за присутствия  чужаков.

Но Шаннуир не одобряла консервативной политики отца. Принцесса мечтала сделать все быстро и радикально. Р-раз, и паримы выдворены! У нее нашлось какое-то количество сторонников среди молодежи, которые готовы были идти дальше, чем хотел король. Король планировал избежать войны, в которой Алвэра неминуемо потерпела бы поражение, а молодежные бригады намеревались развязать партизанскую борьбу.

Конечно, заточение Шаннуир в захолустье не решало проблему, но на какое-то время могло притормозить активность столичных бригад, особенно если учесть, что дон Альбарес спустил на них полицию. Полицейские прошлись по молодежным клубам, позакрывали их, нескольких активистов упрятали в тюрьму прежде, чем это успели сделать паримы. Ниточки оборвались, потому что политических заключенных в Алвэре нет, только уголовники и злостные хулиганы.

Капитан Толлер все-таки укротил промышленного робота, но, вот беда, повреждения, которые в процессе захвата сам себе нанес робот, оказались несовместимыми с идеей его дальнейшего использования.

Обо всем этом мог бы узнать Анджей, если бы это его интересовало. Странно, что его больше занимали планы Шаннуир на поездку, чем собственно причина, по которой девушка оказалась здесь!

77 Шаннуир

Донья Азалия говорит, что, раз я названа в честь светила, то и должна быть лучезарной. Дабы согревать сердца подданных, а главное, сердце  будущего избранника. Вообще-то, этот прекрасная идея! Но для такого хватило бы и обычного электрического светильника. В крайнем случае масляной лампы. Налейте масло в бутылочку и озаряйтесь себе до упора, пока не поднимутся Шанни и Гиант!

А я выберу что-нибудь скромнее, например, любовь. Хотелось бы, чтобы меня обожали поданные, но еще больше, чтобы любил Он. Он – это кто?

Папин секретарь таншайв Эшик считает, что любить меня может только слепоглухонемой карлик. Слепой, чтобы не видеть, как я вмешиваюсь в мужские дела. Глухой, чтоб не слышать, как я буду его пилить. Немой, чтоб не орал очень громко, если случайно перепутаю и возьму его мобиль для поездки по магазинам. Но карлик? Почему карлик?! Мне не нравятся карлики! Мужчина должен быть высоким, стройным, и, вообще, Эшик дурак! Это он не может мне простить, что я пыталась заставить его похудеть. Но он же позорит дом Альбаресов! Когда он стоит за папиным креслом на официальных приемах, то похож на пивной бочонок с хвостом! Люди могут подумать, что государство тратит слишком много денег на содержание нашей семьи! Что папа раскормил своего секретаря за государственный счет! Нам это надо? Нет! И я посадила Эшика на диету.

К сожалению, таншайв очень злопамятный! Мало того, что он таскал  у соседей булочки, так еще наврал папе, якобы это я толкнула его на этот шаг. Само собой, папе не понравилось! Он велел, чтоб я впредь не смела издеваться над секретарем и мучить голодом. Замучаешь, его, как же! Да он готов у ормигаса печенье стащить, если недосмотришь!

И этого транзитного пассажира он не просто так в дом приволок! Наверняка строил хитрые планы, как бы его на вознаграждение раскрутить! Если, вообще, не собирался продать куда-нибудь на рудники, там вечно рабочих не хватает. Но из-за кражи тремпаро у кочевников гость еще и покалечился. Уж-жас!

Я же не хотела ничего плохого, просто не успела перечитать инструкцию по оказанию первой помощи. Ну, грохнулся пациент в обморок, подумаешь, такое бывает. Так Эшик папе наплел, что мы с Марго на пленном приемы отрабатываем. Ну, не бред ли? Таншаюга!!!

Марго я, по правде сказать, быстренько спровадила домой. Она, ужас до чего на романтику падкая! Особенно, на чужих парней! Глаза завидущие, руки загребущие. Конечно, она тут же пожалела, что это не их служащий инопланетного гостя спас. Ни-че-го! Обойдется. У них дома и вечеринки устраивают, а меня папочка все воспитывает и воспитывает. Шаг влево, шаг вправо – не так посмотрела, не то ответила. Не о том подумала!

Хорошо еще, хоть в Сопротивление не лез. Шпионов своих везде натолкал, но не лез! Решил, что для моего воспитания будет полезно поучаствовать в патриотическом движении. А, скорее всего, не думал, что мы до чего-то договоримся. Да, я сама не думала, что договоримся, но Эспехо мы славненько изничтожили!

Но, чего я не учла, так это то, что гость стал поперек горла Рудольфо. И Рудольфо не поленился настучать паримам. И все сразу как-то стало хуже.

Не то чтобы я испугалась, но, кажется, все-таки испугалась, когда нас забрали жандармы. И папа напрягся не на шутку. Как он на меня потом орал – это надо было слышать! Оказывается, не злить паримов – это являлось его великой политической стратегией! А я не оценила глубины замысла.

Но, что сделано, то сделано! Гостя папа решил спровадить с Сибанта на корабле контрабандистов, а меня – просто упрятать подальше от паримов. Чтобы не возникало лишних вопросов. Вначале я чуть-чуть посидела в развалинах старого Форталеса, а потом папа надумал отправить меня почти что в деревню. На свежий воздух. В предгорное имение.

Не то чтобы я серьезно расстроилась. Не привыкать. В имение, так в имение.

Просто было немного жаль, что так быстро прервалось новое знакомство.

Не то чтобы гость уж очень мне понравился. Просто чувствовала себя виноватой. Этот мерзкий Толлер решил на нем сорвать злость из-за наших партизанских проделок. Как-то это было нехорошо! Подставила человека ни за что, ни про что! Эшика, кстати, тоже, но с ним все проще. Подарить пару новых жилетов, и он меня простит. Я этого хитрого таншайва помню с детства, он жутко корыстный тип, но у нас нет более надежного алвэрийца, чем Эшик. Я рада, что этот мерзавец служит именно папе!

В общем, как-то мы расстались с Анджеем второпях. Еще он меня не совсем правильно понял, решил, что я чего-то там хочу. Хорошо еще, что папа не видел, а Эшик не успел настучать, как мы целовались.

78

Возможно, это было неприличным, но воспоминания о съеденном вчера лионе уже давно выветрились, поэтому Анджей начал светский разговор не раньше, чем его тарелки опустели. Причем тоже не очень-то прилично, без всяких  экивоков.

– Мне очень нужно в Лансадор, я слышал вы туда едете. Возьмете меня с собой?

– Сеньор Долански, что вы себе позволяете?! – гневно вскричала донья Азалия, энергично обмахиваясь салфеткой. – Ваша просьба совершенно неуместна!

Ветерок от ее салфетки приятно холодил лицо, и Анджей подумал, что много потерял, не имея до сих пор доньи Азалии в своих ветродуйках. Но все еще можно исправить!

– Конечно, сеньор Долански, как только прибудет наш эскорт, вы можете ехать с нами! – отозвалась Шаннуир, делая вид, что не слышала слов компаньонки. – Я даже готова предложить вам комнату под крышей нашего лансадорского дома!

– Сеньорита, боюсь, ваш отец не одобрит подобного поведения! – брови доньи Азалии не только встали домиком, они еще несколько раз поднялись и опустились, выражая крайнюю степень возмущения.

– А вы полагаете, он одобрит, если мы бросим нашего гостя в этих диких краях?! Хотите, сходите к местному руководству, и оттуда свяжитесь с папой! А я пока побываю на раскопках! Анджей, вы со мной?!

– Молодому человеку следовало бы привести себя в порядок,  прежде чем появляться в обществе сеньориты Альбарес!

Шаннуир оглядела  недельную щетину сеньора Долански, его не первой свежести рубашку и продранную в некоторых местах куртку. Хорошенькое личико сеньориты вместо положенного ужаса отчего-то выразило искреннюю радость:

– А вот, кто слазит для меня в подземелья старого города!

Глядя на счастье в глазах дочери короля, Анджей впервые начал подозревать, что поездка в Лансадор может ему обойтись дороже, чем планировалось.

79 Эшик

Конечно, я всегда знал, что прекрасная Шаннуир, как истинная принцесса обожает, чтобы для нее совершались подвиги! Даже если она не трезвонила об этом на каждом углу, но это просто-таки читалось в ее милой улыбке, в ямочках на щеках и в том, как она вскидывала сияющие синие глаза на очередную жертву и встряхивала кудрями! Все окрестные кавалеры знали, что цена руки дочери короля Алвэры – это подвиг. Причем сам дон Альбарес был гарантией тому, что подвиг окажется не абы каким, а серьезным, а значит, смертельно опасным.  Именно поэтому реальные претенденты на руку принцессы не спешили объясняться ей в любви. Богатства за семейством особенного не водилось, королевская семья традиционно находилась на содержании государственной казны, так – несколько замков, какое-то количество земли, конный завод и штук пять элеваторов – вот то, что было официально задекларировано доном Альбаресом, как имущество королевской семьи. Власть ограничивалась государственными законами, так что больших преимуществ титул принца-консорта не предоставлял. Зато проблемы появлялись автоматически. Начиная с того, что жизнь королевской семьи подчинялась определенному регламенту, и, заканчивая тем, что в случае неуспеха государственной политики Алвэры семья Альбаресов могла попасть под традиционное наказание. А границы традиций в этом месте толковались широко. От штрафа до заключения в тюрьму и даже казни – это разрешал закон для правителей-неудачников. Поэтому не то чтобы молодые люди из приличных семей сторонились Шаннуир, а они просто не рвались сочетаться с ней браком.

Но наивный чужестранец и не подозревал о таящихся в женской улыбке опасностях. Он прибыл с планеты, где монархий практически не существовало, для него королевский титул казался всего лишь экзотикой, а когда к экзотике прилагалась еще и симпатичная дамочка, и вовсе чем-то до невероятного забавным. Поэтому Анджей доверчиво сунул голову в расставленную для него петлю.

– Куда ты собрался? – спросил я, когда мы все-таки занесли наш мешок с провизией в четырнадцатый домик. (Я так удивился, честности Сильвер, не сожравшего смикриков, что даже отдал ему вынесенную из столовой ветчину, которую ормигас немедленно съел и завалился спать).

– Надо помочь Шаннуир. Она хочет что-то найти в подземельях старого города!

Анджей сказал это совершенно спокойно, а у меня даже шерсть на хвосте встала дыбом от ужаса. Старый город – это развалины, погребенные в значительной степени под соляником, и лишь в малом количестве, оставшиеся на поверхности. Когда-то, в давние времена, здесь располагался космодром, на котором приземлился один из космических кораблей первых колонистов. Еще не было известно, где жить лучше, где хуже, и люди построили город неподалеку от космодрома. Город простоял несколько столетий, но потом случилась война, люди ушли, и постепенно соляник накрыл его своей массой.

Так что, по большому счету, вместе с изделиями астреллов, можно отыскать и следы первопроходцев-людей. Правда, мало кто ищет, потому что первые колонисты оставили достаточно следов и в более доступных для раскопок местах, а астрельские изделия на межпланетном рынке ценятся дороже.

Что там прознала Шаннуир об этих развалинах, я не знаю, но я слышал: обычно именно в таких местах полно старых ловушек! Первопоселенцы не слишком уж много привезли с собой, поэтому они радостно использовали древнюю астрельскую технику, которой немало тогда можно было обнаружить на поверхности планеты. Это потом уже все собрали сверху и полезли копать вглубь, а тогда оно еще валялось брошенное и никому не нужное. Местные представители нечеловеческих рас считали астрельскую технику проклятой и ничего не трогали, а вот люди сразу же прибрали ее к рукам. Но ненадолго. Пока не выяснилось, что реликтовое оружие все еще стреляет.

Поэтому я совершенно не обрадовался тому, что Анджей надумал куда-то лезть. Хоть я и скромный секретарь, а спрос с меня будет реальным, если наш гость где-то там загнется! Идальго скажет, куда смотрел, Эшик, почему мне не доложил?!

– Эшик, ты с нами? Или я один пойду?

Куда же вас денешь, бесхвостых, конечно, с вами! Надеюсь, донья Азалия сообщит Идальго, что я пал на боевом посту?!

80

Через полчаса после завтрака Анджей с Эшиком прибыли к дому, над которым развивался алвэрийский флаг. Вообще-то, Анджей уже не был так полон решимости, как во время разговора с сеньоритой Альбарес, и больше всего ему теперь хотелось упасть на кровать, задрать ноги и поспать. Лучше – до вечера. Но сказанное слово без позора не воротишь, так что придется исполнять обещание.

Видимо, донья Азалия в этот момент вела телефонные переговоры с Идальго, потому как ее пронзительное: «А что скажут ваши подданные?!» – было слышно даже на крыльце. Главный археолог не стал мешать высокой гостье беседовать, и вышел лично отдать распоряжение своим людям, чтобы обеспечили команде Шаннуир кое-какое снаряжение и сопровождение.

Снаряжение состояло из мотка веревки, фонарей, нескольких саперных лопаток, металлоискателя и огромного промышленного робота, наподобие того, что вытаскивал Анджея из паримской тюрьмы. Слегка ржавая туша робота была украшена оптимистичными надписями: «Любите Маю!», «Кто спер мое пиво?!», «Эх, прокачу!». На клешне, переоборудованной под ковш экскаватора, были нарисованы две стрелки. Одна указывала на ковш, вторая из него исходила. Над первой стрелкой красовалась надпись: «Подайте, кто сколько может!» Над второй было мрачное: «Жмоты!» Вторая клешня каким-то образом осталась чистой и незапятнанной общением с человечеством.

Увидев, Шаннуир, рассматривающую надписи с явным любопытством, археолог слегка смутился и сказал, что второй месяц задерживают выплату жалования, поэтому рабочие повадились сдавать робота в аренду соседям-копателям. А копатели не подчиняются общим правилам обращения с техникой и позволяют себе наносить на инвентарь граффити!

Шаннуир вздохнула и пообещала обсудить вопрос о выплате жалования с доном Альбаресом. Пришел хмурый Вито, увешанный оружием, как дерево плодами. Явился приставленный к группе главным археологом бородатый рабочий в таком же пятнистом комбинезоне, как у принцессы. Кожа у рабочего загорела до черноты, борода выгорела, на обнаженных закатанными рукавами руках змеились шрамы разной степени свежести. Похоже, труд на государственных раскопках давал рабочим не самый легкий хлеб.

Шаннуир не стала дожидаться, пока донья Азалия закончит переговоры с ее отцом, попросила, чтобы кто-нибудь потом указал почтенной даме направление к раскопкам, и двинулась в путь.

Вообще-то, можно было прокатиться на роботе, но на нем не поместились бы все, поэтому сеньорита Альбарес предпочла пройтись пешком, на ходу объясняя Анджею, какую именно помощь она от него надеется получить.

Ближайшие к лагерю копателей развалины уже обследовались всеми, кому не лень было спускаться в подземелье.   От домов мало, что осталось, только контур фундамента да полуразрушенные подвалы. Шаннуир где-то раздобыла план старого города, и утверждала, что на запад от лагеря находился городской архив, ныне погребенный под соляником, но в подвал которого можно проникнуть через связанные между собой подвалы ближайших домов.  Там якобы находится очень полезная информация времен раннего освоения людьми Сибанта.

Минут через пятнадцать, когда изрытая раскопками серо-стеклянная гряда соляника почти что нависла над головой, бородатый рабочий Густаво остановил робота возле дыры в земле. Через двухметровое отверстие были перекинуты две толстые металлические балки. Густаво закрепил на балках трос от лебедки на корпусе робота и при помощи дистанционного управления начал опускать своего подопечного вниз. Вслед за роботом по тому же тросу спустились люди и Эшик.

Анджей про себя отметил, что с появлением Шаннуир, секретарь дона Альбареса стал каким-то тихим. То ли он побаивался дочери шефа, то ли предвидел мрачное будущее экспедиции. Во всяком случае, Эшик даже не пытался возмущаться, упирать на былые подвиги, требовать особого вознаграждения, пробормотал что-то о неудержимой фантазии бесхвостых – и на этом все закончилось.

Первый подвал был расчищен от обломков, но и ценного там ничего не осталось: бетонная коробка с кусками коммуникаций, с перегородками внутренних помещений, стойкий запах сырости, белесые разводы солей и плесень на стенах. Луч прожектора на корпусе робота пробивался через своеобразный туман влажных испарений. Похоже, где-то неподалеку проложила себе новое русло подземная река.

Прошли еще два подвала. Здесь уже были отдельные обрушения, но, к счастью, в стороне от центрального коридора.

А вот четвертый подвал оказался реально завален. Открытая дверь вела в хаос бетонных обломков, торчащих кусков арматуры и искореженных труб. Поэтому свернули вправо и прошли вдоль теплотрассы, для которой был проложен отдельный туннель. Робот двигался впереди, иногда задевая корпусом стену, отчего по всему туннелю передавалась дрожь. Густаво вполголоса ругался, исправлял траекторию, какое-то время кроме мерного рокота мотора, ничего не было слышно.

Анджей подумал, что всего лишь чуть больше недели назад сидел в зале «Калипсо», вскрывал подземелья ярус за ярусом, играя в «раскопки», и представить себе не мог поход в темноте за прожекторами старого робота в компании с дочерью короля и мечтами о… Всякая ерунда приходит в голову человеку, когда вокруг мертвые стены!

Например, чтобы все остальные спутники вдруг куда-нибудь потерялись бы, а Шаннуир осталась бы и начала бояться…

– Можно уже включить фонарь?! – неожиданно громко спросил Эшик. – Эта задняя фара робота почти не дает света!  Я оступился и сбил ногу!

– Мы, собственно, пришли! – ответила Шаннуир. – Сейчас будет пятый подвал!

В пятом подвале одна треть была свободна, а дальше начинался хаос. Густаво остановил робота, подтянулся шедший последним Вито, и Шаннуир устроила небольшое совещание.

По ее данным, метрах в двадцати от того места, где они стояли, должно было располагаться хранилище. Очень простая штука – обычный бронированный сейф с пеналом, в котором находились кристаллические носители информации – в буквальном смысле – песок времен. Проблема лишь в том, что кода от замка сейфа давно уже не существовало, вытащить бронированный ящик отсюда не представлялось возможным, оставалось только взрывать.

Была и взрывчатка – пакет примерно с ладонь Эшика, который требовалось пристроить на дверце сейфа. Но чего не было точно – так это гарантий, что взрыв не заставит рухнуть все, еще хоть как-то державшееся в этом подвале. Сверху напирали не только остатки дома, но и многометровая толща соляника, которой противостояли лишь укрепленные стены подвального хранилища.

– Все ясно, – сказал Эшик, – надо послать технику! Роботы – это как раз подходящие исполнители для таких задач!

– У нас нет маленького робота! – ответила Шаннуир. – А этот просто вызовет обрушение конструкций, если полезет разбирать обломки.

– У робота есть сканер? – спросил Анджей. – У промышленных роботов частенько имеются сканеры для обнаружения потенциальных дефектов продукции!

Бородатый Густаво молча полез на броню робота, повозился там минуты три, потом с явственным скрипом отворилась дверца на задней грани корпуса. После щелчков и тихих проклятий половина экрана сканера начала светиться.

– Разверни его! – попросил Анджей. – Пусть просмотрит хранилище!

Робот присел на гусеницах и развернулся корпусом в желаемую сторону. Луч прожектора осветил приплюснутые стены, искореженные балки и щель под металлическими конструкциями, сложенными домиком. Анджей тоже вскарабкался на броню, заглянул на экран сканера и принялся сличать с тем, что видел собственными глазами.

– Вот здесь можно проползти! – ткнул он, наконец, пальцем в зеленоватые полоски на  экране.

Эшик вытянул шею, заглянул:

– Это для худеньких! Надо было взять стикинса!

– Я пойду! – сказала Шаннуир.

– Нет! – впервые подал голос Вито.– Вы, сеньорита Альбарес, никуда не пойдете! Пойду я!

Анджей посмотрел на мощный торс телохранителя, покачал головой:

– Пойду я! – и после паузы добавил.– Если только пойму зачем!