Мам(-т)ка
Она потянулась и зевнула. Опять ночью плохо спала – пришлось таскать на руках двоих своих младших пчелят. Что-то беспокоило их, отчего они просыпались с громким плачем, таким безутешным и горьким, что ее материнское сердце сжималось от сострадания. Но с утра оба были бодры и довольно-таки веселы.
Ей оставалось продержаться еще полчасика, чтобы лечь с ними на дневной сон и хоть немного выспаться.
Она потерла глаз. Всё ещё болело веко – с утра, когда она кормила старших, один из них так брыкался и раскидывал пергу, что нечаянно угодил ей лапкой прямо в глаз, отчего он немного припух и покраснел. Она молча уставилась на сыночка. Ей захотелось на него прикрикнуть, сказать, что маме больно и дать ему шлепок. Ноздри её раздулись и рот открылся сам собой, как вдруг она увидела его выражение лица. Он смотрел на нее своими чистыми глазками так доверчиво и ласково, что злость ее мгновенно отпустила. У нее вышло только скомканное: “Ай-яй-яй!”. Конечно, он не специально ударил ее, характер такой: неуправляемый весельчак и дамский угодник, постоянно заигрывающий с рабочими пчелами, когда те прилетали с нектаром в улей. “Хороший из него трутень получится, – машинально подумала она. – Любит женщин”.
Иногда ей казалось, что она не выдержит. С утра до ночи у нее было одно дело – забота о детях. А так хотелось заняться чем-то еще. Хорошо, что был хотя бы телефон. Она любила посидеть в нем, почитать новости, полистать соцсети. Но всегда находился кто-нибудь из подросших детей, кто подходил и говорил ей:
– Ты опять в телефоне сидишь?!
Или:
– Мама! Хватит сидеть в телефоне!
Её обуревали противоречивые эмоции. То ей казалось, что они правы, и она действительно много времени проводит в телефоне. То потом эти мысли сменялись другими: да она каждую секунду с ними. Вся её жизнь – это их жизнь. Ну что такого, если она одним глазком глянет в Интернет? Никто их не бросает, никто не уходит. Мама рядом.
– Рядом, но как бы и нет! – вновь звучало в голове и терзало её, и мучало.
Ей всё время хотелось каждого из них сфотографировать и выложить в насекограм. А что, все выкладывают! Чем она хуже? Тем более они так быстро росли! Один миг – и уже не личинки, а пчелята. Пока они были маленькие, она брала их на руки и нюхала, целовала, вдыхала их запах младенцев. И они спокойно давали себя фотографировать. Но как только детки становились самостоятельными, сразу же заявляли:
– Не фоткай меня!
Некоторые злились и топали ножками, и грозили ей:
– Убери телефон!
Самые взрослые ещё и запрещали ей выставлять их в соцсетях:
– Опять ты меня снимаешь! – закатывали они глаза и демонстративно обижались. – Если не удалишь, я с тобой не разговариваю! – и, надувшись, уходили.
И она делала вид, что послушно удаляет. И опять где-то внутри возникала смесь из неловкости, стыда и вины. Ей очень хотелось быть хорошей матерью, а еще больше – демонстрировать это миру. Пусть все увидят, какие хорошенькие у нее детки! И какая она замечательная мать! Ей нравилось, когда под её фотографией, где она нежно обнимала деток, писали комментарии: “какая милая семья!”, “какая мама красавица”, “какие детки-конфетки!”, “милота”, “ми-ми-ми”, “супер-семейка”. И пусть за кадром осталась бессонная ночь, разлохмаченной кистью нарисовавшая ей жуткие круги под глазами. Это всё легко замазать! Если не поможет косметика, помогут специальные программы! Замазал фото – и ты “мама-агонь”. Плохое своё настроение она тоже оставляла за кадром. В массы такое нельзя! Улыбаемся, только улыбаемся. Подзатыльники можно раздать позже, а потом и поплакать от бессилья и непослушания детей. В кадре же обязательно улыбочку Ангела. Перед тем, как сделать фото, она предварительно расчищала от игрушек и прочего мусора место, и только потом фотографировала. Попавшие в кадр машинки, разбросанную одежду, ложки и вилки она старательно обрезала до публикации так, чтобы казалось, что дома идеальная чистота.
Кто-то скажет – вранье! Ну почему же?! Просто небольшое лукавство. Нельзя негатив тащить в виртуальный социум: не будет лайков. Самого святого! Иначе ради чего всё это? Улыбочки эти, кадры постановочные… и даже фильтры ведь не спасут! Нет, только позитив. Да и счастливое материнство – это же нынче тренд. Да, да. Именно так. Мамочки соревнуются друг с другом, кто кого милее, интереснее, ловчее, и каждая пишет:
– Ах, мне кажется, что никто не любит своих детей, как я.
А потом так кокетливо чуть ниже абзацем:
– Нет, ну бред, конечно же…
Вообще, чем больше детей, тем лучше для соцсетей. Это неоспоримый факт. Современная такая социальная аксиома, не требующая доказательств, – хватит и получаса в насикограме, чтобы убедиться воочию.
Ей нравилось так жить. Дети рядом. И в то же время социализация присутствует. И пусть всё общение лишь виртуальное, но это же общение! Иногда ведь хочется отвлечься, разгрузить голову, посмотреть, как живут другие пчелосемьи. Да и себя в тонусе держать приходится – нынче все маточки такие красивые, без бигудей этих, накрашенные, при параде. Некоторые даже с красной помадой. Вот и она себе припасла такую. Исключительно для фото, конечно, но хотя бы так.
Раздражали ее только рабочие пчелы, неустанно прилетающие с нектаром в улей. Они смотрели на неё иногда презрительно, если вдруг заставали её за тем, как она сидит, уткнувшись в телефон, или, если она просила их сфотографировать её с малышами. Ей казалось, что она физически ощущает их неприязнь.
Однажды она невольно подслушала разговор двух старых пчел:
– Всё сидит да сидит с этим аппаратом. Делать ей будто нечего. Что за мать такая?
– И не говори, – поддакивала ей товарка. – Прошлая матка совсем не такая была. И детки у нее чистенькие, и всегда сыты, и спят вовремя, и играла она с ними постоянно. А эта… не знаю уж, что за молодежь такая.
– У нее работы целый вагон и маленькая тележка. Лучше б детей накормила и дома прибралась, а то постоянно бардак такой.
– Я тоже заметила… Да и дети будто исхудавшие.
Подслушанный разговор отозвался в желудке каким-то неприятным чувством, крылья её обмякли, руки-ноги стали ватными, а на глаза внезапно навернулись слезы. Но она тут же взяла себя в руки. Это они завидуют ей. У них ведь нет стольких подписчиков, да и когда им вести соцсети, если они день-деньской заняты? Только и делают, что летают туда и обратно! Какая скучная жизнь! Пусть у нее виртуальный мир, но зато насколько он разнообразен и интересен! Ее фотографии лайкают сотни подписчиков, ее стиль написания копируют все, кому не лень!
Она с тоской посмотрела в сторону выхода, откуда поддувал слабый ветерок, и на минуту вспомнила тот настоящий мир, который посетила лишь однажды, чтобы встретиться с трутнем и наколдовать рождение новых жизней. Внезапно в её груди колыхнулось какое-то странное чувство, вспомнились яркое солнце и голубое небо, ласковый ветер и сводящий с ума аромат цветов… Но звонкое оповещение на телефоне сразу же его развеяло.
◊◊◊◊◊
Каждый май хозяева трудились в огороде, что находился за баней. Сначала было необходимо собрать весь мусор, оставшийся с прошлого года, и сжечь. После хозяин заводил мотоблок и вспахивал землю, а хозяйка за ним делила землю на грядки и засеивала её разными семенами.
Это были необыкновенные дни! Воздух становился настолько насыщенным, что кружилась голова, и даже медленно растекающийся по огороду дым не портил его, а, наоборот, даже как-то подчеркивал эту кристальность и чистоту. У пасеки, заняв лучшие места на тополе и липах, давали свои бесконечные концерты соловьи. С ними соревновалась семья скворцов, что каждую весну прилетала под крышу дома в свое родовое гнездо. В такт весенним птичьим трелям тихо гудели пчелы, собирая нектар с черемухи, которая самая первая распускала свои ароматные цветки.
Дом так любил эти моменты – ему казалось, что вот это и есть жизнь, самая настоящая и самая прекрасная, какая только может быть.
После огорода приходила очередь его палисадника. Хозяйка приводила в порядок землю, подправляла свои цветочки, подкармливала их, поливала. Дом знал, что ей нравится этим заниматься.
Своенравная Роза
Жила-была Роза. Она была жутко своенравна и упряма. Её детство прошло в маленьком горшочке, откуда позже она была пересажена в палисадник. К тому моменту у нее были красные маленькие цветочки, однако же после того, как она прижилась на новом месте, ее бутоны вдруг налились желтым цветом. Как это случилось, никто не понимал, однако ж это есть факт.
– Они желтые потому, что Солнце ко мне неравнодушно! – думала Роза про себя.
Ей казалось, что из всех цветов в палисаднике именно её сильнее любило Солнце, ведь его лучи были так горячи и так пылки с нею, именно её сильнее обдувает молодой и озорной Ветер, пытаясь остудить её разгоряченное тело, именно её больше любят бабочки, потому что она ароматнее пахнет, чем другие, именно к ней приползает и любуется только ею Странный Уж.
Неудивительно, что Роза не имела подруг. Она полагала, что ничего странного в этом нет, что это вполне объяснимо – никому не хочется быть в тени такой царственной особы. Она прощала этим глупышкам, росшим около нее, всяким петуньям и ноготкам, их черную зависть и совсем даже не злилась на них. Она никогда не обмолвилась даже словом ни с одной из них и не слушала их глупые разговоры. Они будто тоже её не замечали и никогда даже не пытались к ней обратиться.
С самого утра, стоило только Солнцу разлепить свои сонные веки, Роза купалась в его пылких лучах, подставляя под них свои нежные бутоны. А по вечерам, когда сердобольная Хозяйка приходила с лейкой, она с жадностью утоляла свою жажду, однако бутоны, набухшие уже давно, никак не раскрывались. Она уже придумала имена каждому из них, и частенько разговаривала с ними, гладила их своими листьями и просила поторопиться, ведь она их так долго ждет!
Сначала Роза утешала себя, что еще рано, но время шло, и вот уже Солнце не так обжигало, и Ветер подул не такой теплый, и с яблонь, что стояли напротив палисадника, слетели первые желтые листочки, а их плоды налились красным цветом и начали падать на землю, откуда их собирали хозяйские внуки и съедали тут же, мгновенно, предварительно протерев их своей же собственной слюной об подол своих замызганных футболок. Но потом она поняла, что период ожидания действительно затянулся, а через несколько дней после этого маленькие бутончики осыпались с нее, так и не успев раскрыться. День был пасмурным, а Ветер, подхватывающий пожухшие лепестки и разбрасывающий их по всему двору, был непривычно холодным.
Она не плакала, нет. Лишь, поникшая, молча смотрела, как кружатся нераскрытые ее детки в последнем своем танце.
– Им не хватило воды. – внезапно заговорила с ней мудрая Петунья, с сочувствием наблюдавшая за Розой. – Нынче лето чересчур жаркое вышло. Сожалею, – она протянула свой маленький листочек к Розе и погладила ее. Простое сочувствие той, кого Роза так презирала еще вчера, вызвали в ее душе целую бурю эмоций, и она неожиданно для самой себя разрыдалась.
– Плачь. – шептала ей Петунья. – Плачь, милая. Станет легче. Кричи, если хочется.
И Роза кричала, выла, и ей становилось всё легче и легче.
А через несколько дней Лето резко закончилось. На смену ей вбежала резко, впопыхах, Осень. Она привела с собой целый полк тяжелых, наполненных до краев, туч, которые заполонили все небо и то и дело сталкивались друг с другом, метая молнии и проливаясь холодными ливнями на землю. Казалось, что у них нет ни конца, ни края – так долго они шли.
Но Розе нравилось. Она с удовольствием пила воду и смеялась под дождём, и кричала сквозь запоздалую грозу соседке Петунье:
– У меня скоро будут ещё бутоны!
А Петунья качала головой:
– Осень пришла, какие ж бутоны тут…
Роза лишь молчала и счастливо улыбалась: только сегодня утром она почувствовала, что их будет трое. Её не пугал близящийся холод. Она делала вид, что не замечает, как внезапно окрепший Ветер резко овевает её и шепчет:
– Зима близко!
Роза задирала нос и говорила:
– Я успею!
И действительно, в середине октября, когда деревья стояли полуобнаженные, стыдливо прикрываясь голыми ветками, у Розы набухли новые бутоны. Они были прекрасны, и изморозь, дыхнувшая тем утром на каждый листик и сковавшая всю землю, была им нипочем.
– Ну и зачем это тебе?! – хохотала неслышно над Розой уязвленная Осень.
Роза гордо молчала. И только маленькая девочка, внучка Хозяйки, проходившая в этот миг мимо неё, внезапно остановилась и с изумлением вскрикнула:
– Мама! А наша роза скоро расцветет!
◊◊◊◊◊
Вот-вот взойдет Солнце над деревней Байгильдино. Его лучи скользнут по макушке Дома и прошепчут ему: “С добрым утром!”. Дом улыбнется им, потягиваясь и зевая. Он поспешно поскрипит половицами, чтобы хозяева не проспали на работу. И тут же зажурчит вода в ванной, зашипит чайник на кухне, откроет свои сонные глаза телевизор и заговорит бесцветным голосом диктора:
– Всего две недели осталось до завершения текущего учебного года. Ученики и учителя вовсю готовятся к летнему сезону. Не отстают и родители, головной болью которых является проблема организации детского отдыха в летний период. У многих из них отпуск длится лишь 2 недели, и куда пристроить детей после него – большой вопрос. Наш корреспондент побывал в одной из столичных школ, где переговорил с родителями учащихся о возможных вариантах детского отдыха.