К этому времени у Базолг скопился целый ворох жетонов сомнительного качества. Здешние наркоманы оставляли после себя характерного вида подвески. Казалось бы, гора халявного опыта, если знаешь, что с ней делать. Но при взгляде на эти треснувшие амулеты мысли как-то их использовать быстро улетучивались из головы. Мало того, что жетоны выглядят расколотыми на куски глиняными блинчиками, так ещё в центре каждого алеет подозрительная красная червоточина. И что хуже всего, червоточина зловеще гудит, трещит, норовит окончательно расколоть подвеску сотнями осколков. Базолг сорвала вонючее покрывало с ближайшего каматозника, порвала на тряпки. Отобрав парочку самых уродливых подвесок, как следует перемотала, сунула за пазуху. Какая бы зараза не поразила жетоны здешних невменяемых – их стоит показать Повелителю. И как можно скорей. Туда же отправился использованный шприц и пустая капельница. Прекратив возиться с уликами, Базолг аккуратно миновала зал, остановилась, ещё раз окинула взглядом помещение. Все сходилось к тому, что прямо под Верхним городом кто-то устроил наркопритон. Но как такое возможно? Как такое допустили? Нет, неправильный вопрос. Кто посмел? Вот, что важнее. Девушка дернула плечами, пытаясь перебороть нахлынувшее отвращение и брезгливость, вновь развернулась.
Взгляду предстали сразу несколько выходов из зала. Из левого невыносимо тянуло кислотой и тухлятиной, оттуда же доносилось подозрительное свист и гудение. Правый убегал резко в сторону, туда, где раздавался гомон множества голосов и куда, как подсказывала интуиция, свернули нелегалы. Решив проверить что, черт возьми, за вонь такая и почему смердит туманниками, гвардеец Анубиса нырнула в левый проход. Прикрывая нос рукавом, силясь побороть накатывающую тошноту, девушка шустро проскочила туннель, спустилась по очередной лестнице. Обезглавив вполне себе адекватных, но от этого не менее агрессивных маʹшутцу, Базолг на ходу выбила увесистую дверь. Последняя, хвала Анубису, оказалась самой обыкновенной, железной. Случись ещё раз поделки мертвых каменщиков и можно было бы смело поворачивать обратно. Базолг молниеносно ворвалась в помещение, взгляду предстала пугающая картина. Заточенный в огромную стеклянную колбу в центре комнаты бесновался туманник. Девятьсот шестидесятого уровня, злобное, обезумевшее порождение земель отчаяния крупица за крупицей теряло свое дымчатое тело. Теряло, ибо подключенный через десятки шлангов, хитроумный агрегат неподалеку высасывал содержимое стеклянной колбы, высасывал туманника. Прогоняя плоть монстра через свое бурлящее нутро, устройство ферментировало уже знакомую Базолг белую субстанцию. Доза тут же фасовалась по шприцам, банкам и капельницам, после чего в автоматическом режиме отправлялась на простенький конвейер. Лента транспортера, тарахтя и поскрипывая, сбрасывала продукцию куда-то в черноту провала у дальней стены, после чего процесс повторялся.
Не рискуя крушить чудной механизм, подозревая, что тот может знатно громыхнуть, Базолг, тем не менее, дернула ворох жгутов и трубок у основания машины. Диковинный агрегат тут же поперхнулся, чихнул, но продолжил работу, теперь уже со скрипом и явными потугами. Неудовлетворенная результатом, гвардеец ухватилась за приметную, светящуюся спираль внутри устройства, выдрала железку из машины. Агрегат тут же пустил клубы дыма, развонялся гарью, задрожал, постреливая во все стороны болтами, гайками и различными запчастями.
«Вот, другое дело!» – хмыкнула гвардеец.
Покатав на ладони изогнутую запчасть, Базолг сунула ту в карман. Спираль, оказавшаяся ключевым элементом агрегата, имела на одной из своих сторон характерную чеканку – знак мастера. А это отличный способ узнать, кто приложил руку к обустройству наркопритона и к изготовлению этой конкретной модели.
«Заберу с собой» – решила Базолг. – «Владыке будет любопытно взглянуть».
Прекратив возню с болванкой, девушка выскочила обратно в коридор, подумав, закинула трупы обезглавленных в комнату и водрузила на место выбитую дверь. Тот ещё маскарад, конечно, учитывая погнутое железо и ярко-выраженный след кулака. Но смысл в том, чтобы заблокировать путь, пока машина окончательно не сломается. А потому гвардеец разогнула металлические петли, заклинила дверь в проходе и только тогда покинула туннель. Минуя предыдущее помещение, девушка на всякий случай проверила коматозников. Убедившись, что приходить в себя никто не собирается, гвардеец Анубиса юркнула в темноту, туда, где раздавались приглушенные голоса. Непродолжительный забег по переходу вывел девушку в тускло-освещенное помещение – внушительных размеров зал, длинный и до потолка заставленный деревянными ящиками. Ящиками, доверху забитыми наркотой. Плутая меж коробок, как по лабиринту, Базолг уже через пару минут отыскала говорящих. Убавив мощность защитных умений, да затушив свечение собственного меча, девушка аккуратно выглянула из неприметного угла.
Взгляду открылась интересная картина. Восседая на невысоком, замызганном, пошарканном пьедестале, в дальней части помещения обнаружилась Улк-Атан. От былого величия «пернатой марамойки» не осталось и следа, на смену шелковым платьям и туфлям на шпильке пришли дырявый сарафан и башмаки херового пошива. Видимо, та её ставка не сыграла и канувший в небытие лич (у разлома могильной плиты) бросил пернатую на самое дно. Финансовое дно. Возможно, это и послужило толчком к текущим событиям, кто знает. Так или иначе – некогда самый узнаваемый прогус небесного города неожиданно оказалась владельцем наркопритона и по совместительству управляющим небольшой фабрики сомнительных препаратов.
«И даже Первый не помог», – мысленно прокомментировала ситуацию Базолг, вспоминая некогда тесные отношения сильнейшего небожителя Пантеона и Улк-Атан. – «Никто не любит проигравших»
В этом же помещении, неподалеку от Улк-Атан отыскалась компашка нарушителей. Окруженные со всех сторон приземистыми уродливыми бабками, нелегалы, тем не менее, выглядели спокойно. Особенно хомяк. С ногами взобравшись на кособокий стол рядом с постаментом богини, Мрак с любопытством разглядывал темноту помещения, его обитателей и саму напыжившуюся хозяйку.
– Распните этих отбросов! – богиня подала знак кошмарным старухам, призывая тех расправиться с неожиданными гостями. – Поскорее! Уберите эту компашку из моих покоев!
Бабки синхронно шагнули в сторону нарушителей, окружая. На мясистых кривых ногах, с костяными блюдцами на грушевидной голове, каждая из старух имела характерную строчку текста над головой. Поясняющая запись намекала, что перед Базолг самые настоящие прогусы. Но разглядеть в этих мерзких созданиях бывших пернатых совсем не получалось. А вот что действительно приковывало взгляд, так это общий бледный вид, круги под глазами и прибалдевшее выражение на морщинистых лицах.
– Интересное тут у вас производство, – прокомментировал Мрак в пустоту перед собой.
Казалось, скорая расправа мохнатого совсем не пугает. И даже его спутница – грудастая бабенка в корсете и шпагой у пояса, демонстрировала подозрительное хладнокровие.
– У меня, кстати, и покупатель найдется, – низкорослик утвердительно кивнул нервничающей на своем троне богине. – Интересует?
– Все, что меня интересует – это твоя шкура под моими ногами!! – выплюнула пернатая, нетерпеливо махнула рукой старухам. – Линчевать его, немедленно!! Ну!? Долго мне ещё ждать?!
– Да угомонись ты, сумасшедшая, – хмыкнул мохнатый, никак не реагируя на приближающихся кривоногих уродин. – Тебя, в самом деле, так интересует мой мех? Лично мне на твоем месте, было бы любопытно, с какой целью мы тут объявились.
– Да? И с какой же?! – скривилась Улк-Атан, подала знак, призывая горбатую стражу повременить с расправой.
– У нас к тебе предложение, – Мрак скрестил ручки на груди, уставился на нервничающую богиню. – Предложение, от которого трудно отказаться!
Постояв с важным видом ещё десяток секунд, хомяк недовольно вскинул ручонки к потолку:
– Может, отвадишь своих прокаженных, да поговорим нормально?! Время, знаешь ли, не резиновое! В конце концов, если мы не договоримся – ты потеряешь гораздо больше!
Вывалив подобное заявление, хомяк нетерпеливо покрутил головой, оглядываясь, требовательно постучал ногой о столешницу. Пернатая ещё долгих десяток секунд соображала, копошась грязными руками в своих непричесанных волосах и нервно покусывая губы. Но вот любопытство, видимо, взяло верх, богиня глянула на уродливую свиту:
– Займитесь делом! – Улк-Атан махнула рукой, прогоняя старух из помещения. – Но далеко не отходите!
Приземистые бабки с явной неохотой отступили, помялись с ноги на ногу, после чего рассосались в темноту помещения. Выждав, когда неприглядные подопечные уберется куда подальше, Улк-Атан откинулась в троне, закинула ногу за ногу, нетерпеливо фыркнула:
– Ну?! Что там у тебя, показывай! Только без фокусов, шваль подзаборная!
– Ция! – тут же отреагировала «подзаборная шваль», требовательно поманила к себе грудастую бабенку.
Корсетница шустро подскочила к мохнатому заводатору, водрузила на стол увесистый мешок, любезно раскрыла перед низкоросликом. Когтистая ручонка хомяка опустилась в сумку, чтобы через пару секунд вытащить в полумрак помещения чью-то отрубленную конечность.
– Вот! – Мрак демонстративно помахал в воздухе чужой культей.
– Что «вот»?! – не поняла Улк-Атан. – Ты проник в Пантеон, пробрался в это место, нашел меня и все ради того, чтобы помахать отрубленной кочерыжкой?!
– Присмотрись получше! – самодовольно осклабился низкорослик, вновь помахал культей неизвестного.
– Рука как рука, – раздраженно вскинула брови пернатая. – Что не так?!
– Меня одного смущает тот факт, что она живая?! – теперь уже Мрак раздраженно вскинул брови, в который раз демонстративно помахал отрубленной конечностью, бросил на пол.
Когтистый обрубок тут же зашевелил пальцами, задергался, перевернулся, пополз в неопределенном направлении. Разглядывая вытянувшееся от удивления лицо пернатой, Мрак довольно хмыкнул:
– Это рука кровососа, ей почти сутки. Как видишь, конечность даже без своего хозяина проявляет небывалую прыть и стремление к жизни. Согласись, необычно!
– Уловки и фокусы, – недоверчиво протянула со своего места пернатая, продолжила следить за медленно уползающим обрубком. – Бесполезно, низкорослик, меня подобным не проведешь…
– Ну, я ожидал чего-то подобного, а потому вот! – Мрак вновь полез в мешок, вытащил на всеобщее обозрение теперь уже отрубленную башку кровососа.
– АБГР-Р-Р… Р-РА-А! – протянула исхудалая кочерыжка, глацая челюстью и ворочая белесыми, омертвевшими зеньками.
– Но… невозможно! – пернатая вскочила со своего постамента, метнулась к низкорослику, отбирая живую головешку. – Как?! Что за фокусы?! Она живая!!
– Да что ты?! – издевательски хохотнул мохнатый, спрыгнул со стола, протопал к неказистому трону пернатой.
Убедившись, что богиня всецело поглощена головой кровососа, Мрак взобрался на чужой пьедестал, довольно уселся, поелозил жопой, устраиваясь поудобней, заговорил:
– Так получилось, что упырь кое-что сожрал. Небольшой кусок – плоть крайне живучего существа. И вот эффект. Даже порубленный на части, кровосос продолжает жить своими отдельными частями. Дабы убедиться в своих предположениях, мы накормили ещё пару-тройку разного рода монстров тем же материалом, расчленили. Порубленные на куски, твари все равно продолжают жить. Ну, и как ты, наверное, поняла, именно я владею этим живым источником долголетия. Контролирую его, и могу решать, кому предоставить на ужин ту или иную его часть.
Улк-Атан прекратила крутить в своих руках башку кровососа, обернулась к мохнатому:
– А что мне мешает прямо сейчас выбить из тебя всю информацию? – пернатая стремительно расправила свои вечно мокрые крылья, обнажила заостренные, блестящие кромкой лезвья перья. – Узнать, что это за курица такая, несущая золотые яйца и где она обитает!
– Как я уже сказал, – и бровью не повел мохнатый. – Я её контролирую. И этот процесс стоит моего постоянного присутствия. Задержись я здесь подольше и ищи-свищи потом эту особь.
Видимо, довод низкорослика возымел эффект, ибо пернатая сложила крылья, задумчиво глянула на усевшегося в её троне хомяка:
– Убедил. Только у меня вопрос: зачем убивать курицу, несущую золотые яйца? Не проще ли посадить её на цепь, растить и кормить, отрезая кусок пожирней когда потребуется?
В ответ на вопрос мохнатый неуютно поерзал на месте:
– Может и проще. Да только эта «курица» день за днем точит когти и отращивает новые. А совсем скоро и вовсе перегрызет штакетник забора, за которым я её держу!
– И вообще, – Мрак спрыгнул с трона пернатой, принялся бродить по помещению да заглядывать во все углы, – это создание слишком опасно, чтобы банально оставлять его в живых. План уже в действии и вопрос жить или не жить этому ходячему лекарству долголетия не обсуждается.
– Признаюсь, заинтриговал, – пернатая, не выпуская из рук бормочущий котелок упыря, уселась обратно в троне, примирительно вскинула руки. – Что ты хочешь от меня?
– Вот! – хомяк тут же сунул в руки Улк-Атан мятую бумажку. – Это небольшой перечень твоих знакомых, мне нужно с ними встретиться.
– Оʼд Всемогущий? – развеселилась богиня, изучая накарябанный в лоскуте пергамента список имен. – Он сейчас в центральном храме, готовится к очищению проклятия. Уже полсектора собралось поглазеть на церемонию. Это же надо было так вляпаться! Неудачник.
– Кто бы говорил о неудачниках, – едва слышно пробормотал себе в жилетку мохнатый и следом отчетливо и громко продолжил. – Ты же не предлагаешь мне туда самолично заявиться? Ко всем в этом списке мне нужно попасть тайно, разумеется.
– Ладно, – пернатая сунула листок себе в ботинок. – Это всё?!
– Нет, – мохнатый ткнул пальцем в сторону штабелей коробок, указывая на укомплектованные шприцами и банками ящики. – Ещё мне нужно восемь галлонов твоего препарата. Учитывая его усыпляющий эффект, средство понадобится. Для моей «курицы», как ты решила выражаться.
– Кхм-кхм, – нарушила свое молчание корсетница – спутница мохнатого, округлила глаза. – Восемь? Ты серьезно?!
– Э-э… восемьдесят?! – быстро поправился низкорослик, вопросительно поглядывая на бабенку.
– Минимум, – уверенно кивнули в ответ.
– Куда вам восемьдесят галлонов? Рехнулись?! – взлетели брови и пернатой. – Вы там случаем не измененного решили усыпить? Уровня так семисотого!
– Лучше бы это, в самом деле, был измененный, – почесал макушку хомяк. – Всяко проще было бы. Ну что, по рукам?
– Допустим, по рукам, – с прищуром глянула на низкорослика Улк-Атан. – И что я в итоге получу? Какого размера кусок твоей «курицы»? Или какую её часть?
– Вот, можешь взглянуть, – Мрак подвинул стол к постаменту пернатой, разложил на нем внушительных размеров, размалеванный холст.
Изображение на тряпке напоминало анатомический разрез какого-то однорукого диспропорционального человека с огромным клубком щупалец за спиной.
– Выбирай, – хомяк вальяжным жестом указал на рисунок. – За восемьдесят галлонов препарата и список с именами – два органа. За исключением мозгов. Эта часть тела уже зарезервирована другим покупателем.
Улк-Атан заинтересованно подалась вперед, изучая схему:
– Что за цифры возле частей тела? Почему вот эта каланча подписана «восемьдесят», а печень «девятьсот»?
– Это приблизительное количество лет, что ты добавишь к своим основным годам, – пояснил мохнатый. – Мы подсчитали объем съеденного кровососом и скорость омертвения головы. Учитывая важность того или иного органа, а также информацию из кое-каких источников, мы высчитали объем дополнительных лет.
– Погоди-ка, – пернатая быстро окинула взглядом все подписанные части тел, суммируя. – Но это получается, что полный комплект…
– Гипотетически способен даровать бессмертие, – кивнул мохнатый, подтверждая. – Именно поэтому мы решили распродать его по запчастям как можно большего количеству небожителей. Слишком жирный куш для кого-то одного.
– Я хочу ВСЁ!! – пернатая тут же схватила за грудки шерстяного низкорослика, вздернула к потолку, принялась трясти как сумасшедшая. – ВСЁ! Ты меня слышишь?! ВСЁ!!
– Да отцепись ты, неуравновешенная!! – с трудом вырвался из хватки Мрак, отбежал подальше, с пыхтением начал поправлять на себе жилетку. – Тебе нечем платить за «всё». Не будь ты идеальной кандидатурой для переговоров, я и вовсе бы тут не появился!
– Тогда ты не уйдешь отсюда живым! – хищно выплюнула пернатая, вновь расправила свои мокрые крылья.
– А ты вообще ничего не получишь, – безразлично помахал ладошкой хомяк, поправляя пуговицы на груди. – И останешься гнить в этой конуре, растворяя туманников и фасуя сомнительный препарат по банкам. Незавидная участь для небожителя, прямо скажем.
– Ладно, ладно, не кипятись! – засуетилась Улк-Атан, вновь сложила крылья за спиной, заискивающе улыбнулась. – Считай, я пошутила, ладно?! Лучше скажи, кто ещё знает о твоей «курице»? Кому ты успел предложить товар?!
– Кому надо, – хмыкнул мохнатый. – Не твоё дело!
Низкорослик вновь принялся ходить по залу, разглядывая темноту по углам:
– Не переживай, «богиня», – процедил Мрак. – Твое имя, как и всех остальных покупателей, останутся тайной. Считай это моей деловой этикой.
Мохнатый прошел к ящикам с препаратами, вытащил из ближайшего наполненные шприц и капельницу, бесцеремонно сунул себе под жилетку:
– Никто ничего не узнает, если ты сама не разболтаешь!
– Вот ещё! – фыркнула пернатая. – Ты меня за дуру держишь?! Кто в здравом уме будет трепаться о подобном?!
– Например, тот, кому так нетерпится восстановить свое реноме! – смерил выразительным взглядом богиню Мрак. – Органы «золотой курицы» можно и продать. Совсем не обязательно использовать их самому. И я почему-то уверен, ты уже о чем-то таком подумала!
– Не неси вздор! – как можно безразличней махнула ладошкой пернатая, отвела взгляд. – Кому придет в голову добровольно расстаться с дополнительными годами жизни?!
– Вот и я надеюсь, что никому, – пожевал губами низкорослик. – Впрочем, это не мои проблемы. Просто не трепись раньше времени и всё у нас будет отлично. Поняла?!
– Да поняла я, поняла! – фыркнула Улк-Атан, вновь уселась на своем замызганном пьедестале.
– Мрак, нам пора! – неожиданно подала голос корсетница, сделала пасс рукой. В помещение возникла черное марево межпространственного перехода. – Опаздываем!
– В самом деле, – встрепенулся мохнатый, засеменил в сторону своей компаньонки.
Замерев у воронки портала, низкорослик вновь обернулся в сторону усердно соображающей Улк-Атан:
– Решай с выбором, да поскорей. Ция вернутся к тебе за ответом, как только мы закончим с другими делами. И ещё раз напоминаю – мозги уже зарезервированы!
Глава 11
– Има, зачем ты меня сюда притащила?! – шикнула Базолг на любимую подругу, покрутилась из стороны в сторону, разглядывая толпы прибывающего в храм народа. – Я опаздываю!
– Ничего страшного, побудешь со мной часок-другой! Я знаешь ли, скучала!
– Има, меня Повелитель ждет! – засобиралась Базолг. – Пусти! Потом как-нибудь пересечемся!
– И где это мы с тобой пересечемся?! – нахмурилась Имельтида. – Тебя днем с огнем не сыщешь. Вечно ты то в черном рубеже, то где-то на задании Анубиса, то пустыню мертвых патрулируешь.
– Вот в пустыне и встретимся! – уверенно кивнула разрушитель.
– Ты меня в могилу свести хочешь?! – округлила глаза Имельтида. – Я этого вашего стража ворот боюсь до чертиков. Хорошо хоть Вагабонг подсказал куда ты отправилась. С ним кстати, все нормально? Он там песок подметает. Впервые такое вижу.
– Погоди-погоди, – не поняла гвардеец Анубиса. – Какой ещё «страж ворот»?
– Какой – какой, – всплеснула ручками Имельтида. – Да тот самый, что в преддверие мертвых песков стоит, охраняет путь на ту сторону.
– Впервые слышу, – пробормотала Базолг, с недоверием рассматривая лицо подруги.
– Так-так, – постучала пальчиком по своим аккуратным губкам Имельтида. – Вот, значит, какие привилегии дарует статус первого гвардейца Анубиса.
– Не понимаю о чем ты, – ещё больше смутилась Базолг.
– А скажи-ка мне, разлюбезная подруга, – Има встала на носочки, обиженно засопела в лицо Базолг, – тебя никогда не смущало то, как пялится в твою сторону бесконечный океан просителей у песков забвения? Ты вот не задумывалась, почему народ толпится у жиденькой арки прохода, не решается идти на ту сторону?
– Ну-у, – промямлила, вконец растерявшаяся Базолг.
А ведь в самом деле. Каждый раз, как она идет к пустыне мертвых, народ на неё как-то странно таращится. Таращится и в нерешительности мнется у входа. Базолг всегда списывала происходящее на какую-то специфику тех мест и собственные заморочки страждущих. А тут, оказывается, какой-то страж.
– Так вот, «любимчик Анубиса», я тебе торжественно сообщаю, – ехидно уставилась на подругу Имельтида. – У песков забвения, там, где заканчивается туманный оазис, стоит страж, будь он неладен! Огромный угрюмый гад! Стоит и хмуро на всех пялится! И особенно на меня! Вот точно тебе говорю, меня он больше всех недолюбливает!
– Да с чего бы это… – растерянно пробормотала Базолг, пытаясь переварить услышанное.
– Я как сделаю в его сторону пару шагов, а он как зыркнет на меня из-под облаков! Глазищами как полыхнет, брови нахмурит! Бр-р, – поежилась Имельтида.
– Из-под облаков? – переспросила, не прекращая офигевать Базолг.
Ничего подобного за всю свою службу у Повелителя она никогда не видела, не слышала и на ту сторону всегда попадала без проблем.
– Ага, из-под облаков! Я его макушку до сих пор не рассмотрела, – возбужденно покивала Имельтида. – Он всё стоит, руки на груди скрестил и пялится на всех нас сверху вниз!
Коротышка демонстративно скрестила ручки на груди, нахмурилась, расставила ноги по шире, явно пародируя загадочного стража.
– Вот так! – зыркнула себе под ноги Има, выпятила грудь колесом. – Вот так он на меня постоянно таращится. Точно тебе говорю, недолюбливает меня эта громадина!
– Да с чего бы ему…
– Это все из-за мыслей в моей голове, – уверенно заявила мелюзга. – Я как сделаю пару шагов в сторону пустыни, он как зыркнет на меня своими глазищами – сразу в моей башке все мысли срамные наружу лезут. А у меня их там о-го-го сколько!
– Так ты не думай, – неуверенно предложила Базолг, – о всяком непотребстве…
– Если бы я могла! – насупилась Имельтида. – Каждый раз, как он на меня смотрит – я тут же вспоминаю все свои помыслы злодейские. Ничего не могу с этим поделать! А этот гад каменный всё пялится и пялится на меня, все сильнее хмурится и хмурится! Ну нафиг короче!
– Ну-у… а ты думай о том, что идешь ко мне, – рассудила вслух первый гвардеец Анубиса. – Страж тебя пропустит, я уверена.
– А если нет?! – вздрогнула Има. – Неизвестно на что его там запрограммировал твой любимый «повелитель»! Знаешь, сколько он уже народу своими ножищами раздавил? А сколько превратил в песчаные изваяния?! Откуда по-твоему там все эти каменные статуи у входа? Короче, ну нафиг! Пока мой хозяин лично не пошлет с поручением, я в пески мертвых ни ногой! Не хватало ещё испытывать судьбу!
– А меня ты как сегодня нашла?! – вспомнила Базолг.
– Да говорю же, Вагабонг подсказал! – всплеснула ручонками коротышка. – Он там неподалеку песок подметает. Совсем с ума сошел! И метелка у него такая ещё дурацкая! Здоровенная, кривая, ветки и сучья во все стороны торчат. Вагабонг все метет-метет, а ветер песок обратно в кучи задувает. А он снова метет-метет… Короче, я к нему бочком прокралась, пока этот гад каменный не видел и спросила, где ты сейчас. Правда, потом пришлось со всех ног бежать оттуда. Этот великан как зыркнул на меня, как зыркнул на Вагабонга! Я дала деру, а Вагабонг в три раза быстрей начал веником орудовать, вот!
Има в очередной раз поежилась, поправила платьице, встрепенулась:
– Видишь, на какие подвиги я ради тебя иду! Можно сказать, рискую жизнью! Так что цени и не бухти тут! Поняла?!
– Да поняла-поняла… – примирительно покаялась Базолг, вконец ошарашенная свалившимся на голову открытием.
Оказывается, все это время она без проблем шастала туда-сюда под ногами загадочного великана. И что удивительней всего – он натуральным образом будто бы не существует для неё, невидим и не осязаем! В отличие от того же Вагабонга, как выяснилось. Выходит, статус первого гвардейца дарует привилегии, о которых она сама даже не подозревала.
– Да ладно, Има, не дуйся, – Базолг толкнула под локоть подругу. – Честно, я не знала!
– Любимчик Анубиса! – недовольно проворчала Имельтида.
– Лучше скажи, зачем мы тут, – Базолг вновь глянула по сторонам, отметила всё прибывающий в храм народ. – Я правда спешу!
– Ты что, такое событие пропустить! – округлила глаза Имельтида. – Полсектора пришло поглазеть, как с Оʹда Всемогущего будут проклятие снимать. Пантеон каждый день об этом судачит. Ты только подумай, кто-то из Земель отчаяния умудрился проклянуть легионера из первой тысячи! Уму непостижимо! Сильнейшие уже направили сюда своих подопечных следить за процессом и обо всем докладывать. Я вот тоже по поручению своего хозяина тут торчу, решила тебя заодно позвать!
– Вон, – Има мотнула головой, указывая направление. – Все первые ряды давно забиты гвардейцами. Но твоя подруга тоже не промах – наше место немногим дальше! Три часа, между прочим, стояла «бронь» держала!
– Молодец, – не нашлась что сказать Базолг. – Только мне срочно нужно к Владыке…
– Закончится очищение и пойдешь, – отрезала Имельтида. – Уверена, Анубис с удовольствием послушает подробности сегодняшнего представления. Не боись, ты тут, можно сказать, по делу!
– Ну, если так посмотреть, – задумалась Базолг.
– Дамы, – мягкий баритон раздался неподалеку. – Прошу извинить за опоздание, дела задержали.
Из толпы зевак к девушкам протиснулся поджарый, сухощавый мужчина средних лет.
– Имельтида, вы как всегда очаровательны, – галантно кивнул незнакомец коротышке, поцеловал ту в щечку.
Несносная подруга Базолг аж вспыхнула, словно помидор, засуетилась, смущенно захлопала глазами.
– Знакомься, – кокетливо указала на гостя Имельтида. – Это Неизвестный, мой… хороший знакомый! Сегодня он составит нам компанию и во всех подробностях осветит мероприятие. Неизвестный в прошлом один из сильнейших проклинателей. К тому же, он единственный среди его класса, кто участвовал в рейдах по ту сторону черного предела!
– Уважаемая Базолг, рад знакомству, – скромно кивнул головой «хороший знакомый» Имельтиды. – Не часто выпадает шанс побеседовать с правой рукой Анубиса.
Базолг коротко кивнула, приглядываясь к новому гостю. Спутник её подруги ничем примечательным не выделялся, за исключение статуса над головой. Строчка текста сообщала, что способности Неизвестного в данный момент заблокированы, а сам он исключен из епархии проклинателей. Заметив, на что смотрит гвардеец Анубиса, Неизвестный пояснил:
– Я давно уже отошел от дел, занялся мирным направление. Выращиваю теперь злаки на радужных полях. Это в сорока часах от триста девятого сектора. Как видите, «отставка» потребовала определенной жертвы с моей стороны. Септон, в епархии которого я состоял, не терпит «свободных» проклинателей. Теперь мои способности заблокированы.
– Однако, это не помешает мне побыть сегодня вашим гидом на этом мероприятии, – мягко улыбнулся девушкам Неизвестный, ласково приобнял за талию Имельтиду. – Кто если не бывший проклинатель расскажет тонкости процесса очищения?
Подруга Базолг вновь залилась краской по самые уши, что-то там защебетала, заворковала в адрес своего компаньона, попыталась сбросить со своих нижних «девяносто» мужскую руку. Но Неизвестный лишь сильнее приобнял коротышку, зашептал девушке на ухо. Последняя тут же «поплыла»: покраснела, потупилась и окончательно обмякла под рукой своего спутника. Ещё раз как следует ухватив Имельтиду за нижние округлости, Неизвестный обернулся в сторону храмового зала, заговорил:
– Происходящее будет длиться не один час, так что, настраивайтесь заранее. Движуха до определенного момента будет тухлой.
– Не один час? – переспросила Базолг. – Тухлой?
– О да, – вздохнул бывший проклинатель. – Наша профессия не располагает к быстрым маневрам. Любые телодвижения длятся не один час. Надеюсь, верховный септон в ударе и больше шести часов нас тут не продержит.
– Верховный? – очухалась под лаской мужчины прибалдевшая Имельтида. – Сам вырховный?!
– Именно, – криво ухмыльнулся докладчик. – Снимать проклятие Оʹда Всемогущего будет «главный по хвори». Ещё бы, когда такое дело. А вот, кстати, и он.
Все присутствующие дружно проследили взглядом за говорящим. В обозначенную сторону глянули в том числе ближайшие зеваки, которых битком набилось в храм. Народу вокруг было столько, что ещё чуть-чуть и стены громадного помещения, казалось, рухнут.
Тем временем, по ту сторону храмового зала нарисовалась внушительная процессия. Возглавляя парад, окруженный многочисленными помощниками, сквозь толпу двигался септон. На две головы выше любого из присутствующих, коренастый, седобородый, четырехрукий детина с максимальным пафосом и величием направлялся к центру зала. Под набат духовного оркестра, раскинув руки по сторонам, сильнейший проклинатель небесного города чинно вышагивал среди толпы. Вышагивал, важно кивал всем и каждому, благосклонно позволял целовать перстни на своих руках, да гладил по головам наиболее симпатичных представительниц женской половины зала. Ужасно длинный подол его расписной хламиды тянули аж два десятка смазливых мальчиков, ещё десяток бежал впереди и посыпал дорогу лепестками цветов, а самые прыткие уже расстилали в центре зала атласные простыни, расставляли золоченые чаши, разжигали всевозможные травы и разливали в расписные кубки душистые напитки. Но больше всего поражало количество идущих следом блокировщиков, визоров, мониторов, следопытов и лекарей.
– Ничего себе! – не удержалась Базолг от комментария. – И куда столько?
– Да уж, старик подготовился по всем фронтам, – согласно кивнул Неизвестный, внимательно разглядывая процессию. – Нас, прямо скажем, ждет нечто грандиозное. Видать, мой бывший глава решил устроить показательное выступление. Так сказать, лишний раз утереть нос конкурентке.
– Конкурентке? – заинтересовалась Базолг.
– Посмотрите вон туда, – взглядом указал говорящий на первые ряды.
Все присутствующие, включая ближайших зевак, дружно повернули головы в указанном направлении.
– Это Ксет, глава конкурирующей епархии проклинателей, – пояснял Неизвестный, пока народ разглядывал синекожую, мускулистую женщину. – Очень умная, целенаправленная и властная шаман кояʼкоя. Где-то пять сотен лет назад она ворвалась в Пантеон и тут же потеснила септона на его поприще. В мгновение ока собрала вокруг себя мощную коалицию, основала епархию, записала в свои ряды половину проклинателей серединного мира. Всех без разбору, принудительно. Септон, стремительно теряя позиции, поступил аналогичным образом. С тех пор вражда этих двух не прекращается. Ну а что касается самих проклинателей, то народ одинаково недолюбливает их обоих. Уж слишком тоталитарный режим устроили эти легионеры.