Бусинка

ГЛАВА 5

Лёша флешбэк

– И ты так просто уедешь, оставив её одну? – Женя хмурит тёмные брови, недовольно поглядывая на меня исподлобья. – Лёх, это как-то не по-мужски. Не боишься, что пока тебя не будет, другой, более наглый альфа, присвоит её себе?

Бросаю на Королёва раздраженный взгляд. Неужели не понимает, что отец меня со свету сживет, если откажусь от предложения переехать в столицу, и ни за что не позволит забрать Киру с собой? Не просто так он занимает такое высокое положение в обществе. Можно сказать, отец – негласный глава города. Да что там! Наш славный мэр находится у него под каблуком. Стоит только намекнуть – сложит лапки и смиренно подставит шею под клыки Егорова-старшего. А ведь мэр не омега и уж тем более не бета. Альфа. Это о чем-то да говорит. А тут этот великовозрастный идиот предлагает мне ослушаться отца! Даже ради Киры, вернее наоборот, только ради неё и нашего будущего я должен сделать то, что должен. Не хочу. Но обязан.

– Жень, заткнись, – фыркаю, прикуривая очередную сигарету. Смотрю вдаль, но не вижу ничего перед собой. Только большие наивные глаза Киры. – Ничего с ней не случится. Окончит школу, а потом я её заберу.

– Но все-таки, – парень гнёт свою линию, заставляя меня уже всерьёз разозлился. – Она же молодая совсем. Глазом моргнуть не успеешь, как на шее твоей любимой омежки появится чужая Метка, а потом все: у неё семья. А у тебя? Образование и вечное чувство вины перед самим собой. Оно тебе надо? Забери её сразу, ну чего тебе стоит?

– А ты чего так за неё переживаешь вообще? – щурюсь, посматривая на друга уже подозрительно. Действительно, чего это он так вдруг обеспокоился моими отношениями с Шульман? – Может, ты сам на неё глаз положил, а? Дай-ка угадаю. «Более наглый альфа» – это ты про себя, да?

Чувствую, как глаза наливаются злобой, и меня начинает понемногу трясти. Дышу часто и громко, до боли прикусив фильтр сигареты зубами. Королёв взгляд не отводит, но как-то весь сжимается, поддаваясь влиянию более сильного альфы – моему. Жмется лопатками к спинке кресла и молчит.

– Думаешь, не замечаю, как ты на неё смотришь, друг?

– Лёх, остынь, – выпаливает Женька, осторожно сползая по спинке ниже. – Я не то имел в виду!

– Как же, – презрительно дёргаю губой, словно под нос сунули что-то ужасно вонючее. Так пахнет страх. – Если я узнаю, что ты хотя бы подумал – просто подумал! – подойти к Кире с какими-то мутными намерениями, которые я посчитаю посягательством с твоей стороны, я найду тебя, слышишь? Королёв, я не шучу.

– Да понял я, понял. Псих ненормальный, – бормочет парень. Немного расслабляется по мере того, как меня самого отпускает гнев. – Я просто помочь хотел. А ты, Егоров, учись контролировать зверя!

– Без твоих советов разберусь! Всё, закрыли тему!

– Лёх, ты прости, конечно, но, если с ней что-то случится, пеняй на себя. Моё дело предупредить.

Женька примирительно поднимает руки. Пару секунд сверлим друг друга взглядами.

– Может, в клуб рванем? – переводит тему, за что я ему благодарен. Правда.

– Не, Жэк, мне к Кире пора, – отвечаю, пальцами прочесывая пряди. – Увидимся.

– Да уж, увидимся.

Королёв машет на прощание, а я срываюсь с места, чтобы поскорее добраться до любимой, даже не подозревая, как сильно эта встреча изменит наши жизни. Уже навсегда.

***

«Бусинке… Бусинке… Бусинке…»

– Господи, какого черта? – выдыхаю дрожащими губами и снова смотрю на треклятую записку. Если это чья-то шутка, то вообще не смешно. – Что за… Издевательство какое-то!

Хватаю телефонную трубку, набирая номер администратора с ресепшена. Длинные гудки начинают порядком бесить. Ну же!

– Слушаю, – скучающим голосом отвечают на том конце провода.

– Валера! Курьер уже ушёл?

– Кира Игоревна, это Вы?

– Да-да, я! Курьер? Молодой парень в форме уже ушёл? – нервно стучу ногтями по столешнице, рассматривая букет.

И чего я хочу этим добиться? Вряд ли тот, кто отправил цветы, оставил свои контакты. Иначе бы на записке было имя отправителя. Самый очевидный вариант старательно игнорирую. Потому что он не мог. Зачем ему? Нет! Лёша бы так со мной не поступил, значит, это просто дурацкий розыгрыш.

– Валера, черт тебя дери, ушёл или нет?!

– Да чего вы кричите-то, – обиженно отвечает мужчина, а потом шумно вздыхает: – да, минут пять назад. Сел в машину и укатил. А что случилось-то? Что-то с доставкой?

– Нет, все в порядке, – качаю головой, откидываюсь на спинку кресла. Бред какой-то. – Ты не мог бы узнать, что это за служба доставки? Пожалуйста, – добавляю, чуть подумав, – и прости. Я не хотела грубить.

– Будет сделано, – быстро соглашается администратор. Сбрасывает вызов.

Ещё немного, и у меня поедет крыша. Причём далеко и надолго. Ничего не понимаю, и, если честно, разбираться во всем этом очень не хочу. Но чувство неопределённости гораздо хуже, поэтому решаю во что бы то ни стало достучаться до истины. Для начала узнать имя загадочного дарителя, а потом поговорить с Женей. Кажется, этот разговор должен был состояться ещё пару лет назад. Если бы я только знала…

День проходит скучно, но продуктивно. Отчёт практически готов, когда неожиданно звонит Лиза и предлагает встретиться. Соглашаюсь, хотя не горю желанием видеться с ней после всего, что случилось. Умом понимаю, Соболь ни в чем не виновата – кто же знал, что я до сих пор сохну по Лёше, – но, с другой стороны, стойкое ощущение, будто меня предали, никуда не желает уходить.

Пересилив себя, все же спускаюсь в холл, где меня уже ожидает подруга, и вместе мы направляемся к её машине. Останавливаюсь, вопросительно приподнимая брови.

– Ой, ты, наверное, за рулём, – Лиза, как всегда, бесподобна в своей сообразительности, но эта детская наивность ее только красит. – Я как-то не подумала, – девушка прикрывает рот рукой и тихонько хихикает. – Слушай, ну может, заберёшь машину завтра?

– Ладно-ладно, – неясно пожимаю плечами. – Никуда она не денется, а мне на такси тут ехать всего двадцать минут.

Лиза сияет, улыбается искренне и открыто, отчего и я не могу сдержать ответной улыбки. Вот как на неё можно злиться, когда она такое солнышко? Правильно, никак. Даже горестные мысли ненадолго отпускают, ровно до того момента, когда девушка заводит двигатель и блокирует все двери.

– Куда мы едем? – спрашиваю непринуждённо, только отчего-то волчица внутри меня напрягается и настороженно ведёт носом, улавливая в воздухе знакомые нотки. – Лиз?

– Это сюрприз, ничего не бойся.

Голос у неё странный, но стараюсь не придавать этому особого значения. Ну мало ли. Может, человек обо мне переживает. Все-таки совсем недавно я узнала, что, сама того не ведая, предала любовь всей своей жизни. Такое только в бразильских сериалах показывают, да на канале «Россия-1», а тут вот. Не сериал совсем, а моя чёртова жизнь.

– Лёша, мой Лёша, устраивает небольшой междусобойчик, – решает пролить немного света на ситуацию подруга, – чисто для своих. Будет не больше шести-восьми человек. Некоторых ты, возможно, знаешь, – уголки её губ дёргаются, но потом Соболь становится предельно серьёзной. – Его там не будет, не переживай. Я все-таки не камикадзе. Если решите поговорить, я дам его номер. Но, Кир, подумай десять раз, стоит ли вообще в это ввязываться.

– Я и не собиралась, – отмахиваюсь, думая о букете, который остался в вазе на моем рабочем столе. – Кстати, мне сегодня прислали цветы.

– Да? – Лиза выезжает из города, набирая нехилую скорость. Нервничаю, вжимаюсь в спинку сидения. – И от кого же?

– Не знаю.

– А ты не думаешь, что от…

– Нет!

– Как знаешь, – умолкаем.

Каждая думает о своем или, скорее всего, об одном и том же человеке, просто стараемся не подавать вида. Как же иногда хочется уметь читать чувства и мысли других. Но омегам этого не дано. Жаль.

– Приехали!

Лиза выруливает к шикарному особняку и останавливается около высоких кованых ворот. Через мгновение они открываются, и мы продолжаем путь до гаража. Выгружаемся из машины. Любопытно осматриваюсь.

– Что это за место? – спрашиваю восхищённо.

Я такие хоромы только по телевизору видела. Подруга хитро улыбается. Блокирует машину, а затем протягивает руку.

– Наш дом. Добро пожаловать.

Внутри строение выглядит ещё более внушительно и… дорого-богато, как говорится. Это вам не дача родителей у черта на куличках в несчастные два этажа с покосившимся забором и сельским туалетом. Судя по шику-блеску-лоску, этот дворец стоит как минимум двадцать дачных посёлков вместе со всеми его обитателями и посадками.

– Не смотри на меня так, – смущается Лиза, когда замираю в немом восхищении и перевожу взгляд то на неё, то на прекрасную картину, изображающую мою дорогую подругу в чем мать родила на фоне пушистых облаков. Только ангельских крылышек не хватает. – Боже! Пойдём лучше, пока я совсем не сгорела со стыда, – Соболь тянет меня за собой, пока я смеюсь в кулак. – Это была идея Лёши! Ты же помнишь, я рассказывала о подруге, художнице?

– Ладно, можешь не продолжать, – легко соглашаюсь, решая не вгонять девушку в ещё большую краску. – Но как-нибудь потом ты мне обязательно расскажешь эту чудесную историю.

Мы пересекаем огромную гостиную и оказываемся в помещении поменьше, но все равно таком же великолепном и даже немного вычурном. Красный ковёр на полу, стены, обшитые бархатом, картины в грузных позолоченных рамах. Как будто в замок короля попала. Становится как-то неловко. Я-то в своём обычном рабочем костюме. Уставшая и замученная после тяжёлого дня, а тут…

– Ох, Лиза вернулась! – высокий мускулистый мужчина лет тридцати пяти отделяется от небольшой толпы и движется нам навстречу. – Как добрались?

Соболь игриво прикусывет губу, бросает быстрый взгляд на меня, а потом срывается с места и бежит прямо в объятия незнакомца. Скорее всего это и есть её жених. Не знаю, куда деть глаза. Тактично отворачиваюсь, делая вид, что очень заинтересована ближайшей картиной. Море. Айвазовский? Неужели оригинал?

– А Вы, полагаю, и есть та самая Кира? – мужчина протягивает руку, осторожно сжимает мои пальцы и улыбается. Едва заметно втягивает воздух, запоминая мой запах. – Бергамот. Необычный запах для омеги.

Я тут же почтительно склоняю голову, показывая, что принимаю его главенствующее положение. Альфа одобрительно кивает.

Вместе мы проходим к диванам, на которых расположились другие гости. Знакомых среди них нет, отчего я расслабленно выдыхаю.

Время летит незаметно за беседами и весёлым смехом. Жених Лизы травит байки и вообще выглядит довольно милым, добродушным мужчиной. Если бы не сила альфы, которая волнами расходится от него, можно было бы подумать, что он омега. Да взгляд, пусть и с нотками веселья, выдает в нем человека сурового и, скорее всего, не терпящего возражений. С таким альфой моя подруга как за каменной стеной, и я искренне рада за неё.

– Кира, как ваше агентство? – участливо интересуется один из гостей: невысокая, худощавая девушка лет двадцати шести с длинными светлыми волосами. Ее ладонь надежно зажата в руке альфы – плечистого, широкого, размером с гору. Видимо, ее Истинный. – Слышала, в последнее время дела идут не очень?

– Да, к сожалению, Вы правы, – отвечаю, отставив бокал вина на ближайший столик, – но, знаете, я не отчаи…

Дверь неожиданно распахивается, прерывая меня на полуслове. Краем глаза замечаю, как дёргается Лиза, и Алексей сильнее сжимает её плечо. Оборачиваюсь. В нос тут же ударяет резкий запах кофе и корицы. Глаза отказываются верить. Вцепляюсь в подлокотники кресла, мечтая слиться с обивкой, чтобы он меня не заметил. Но, как назло, Лёша останавливается, замирает, ведёт по воздуху носом, после чего вперивает в меня взгляд, и я забываю, как дышать.

– Кира?

ГЛАВА 6

Хочу ли я убежать? Да! Только тело не слушается, будто приросло к креслу. Мне безумно страшно смотреть ему в глаза, но и взгляд отвести не могу. Время, кажется, останавливается вместе с сердцем, которое отказывается перегонять кровь по венам. Все вокруг исчезает, кроме этой озадаченной васильково-синей глубины напротив. Не остается никого и ничего.

Только я и он. Мы.

Он изменился, возмужал. Глаза холодные, как лед, губы сжаты в тонкую линию. Ни один мускул на красивом лице Егорова не выдает эмоций или того, о чем он думает, глядя на меня в упор. Тяжело сглотнув, тихонько выдыхаю через нос, чтобы через мгновение снова окунуться в его головокружительный аромат. Слышу, как Лиза истерично шепчет своему альфе, чтобы попросил Лёшу уйти. Но я не хочу, чтобы он уходил. Не хочу же?

– Эм, ребят, а что происходит? – задаёт вопрос длинноволосый омега, переводя любопытные взгляды с меня на Егорова и обратно.

Вздрагиваю. Буквально кожей ощущаю, как время начинает свой бег. Пылинки в воздухе кружат завораживающе-красиво. И почему я смотрю на эти чёртовы пылинки, когда есть объект поинтереснее?

– Друзья, думаю, пора расходиться, – крупная блондинка резко подрывается с места, бросая в мою сторону встревоженный взгляд.

Хочу благодарно улыбнуться, но губы дёргаются скорее жалобно. Она понимает все без слов. Подхватывает под руки парочку влюблённых голубков и тащит на выход, попутно округляя глаза в сторону хозяйки дома. За секунду помещение пустеет. Остаёмся только я и Лёша. Лёша, мать его, Егоров, живой, здоровый, такой же ошарашенный, как и я, и совсем чужой. Не мой.

Молчим. Потому что первой открыть рот страшно. Потому что не знаю, что сказать. С чего начать? Банального «Привет» слишком мало. «Прости меня» – слишком рано. Все будет слишком в этой ситуации, когда мы друг напротив друга, окружённые звенящей тишиной. Похоже на глупую детскую игру в молчанку. Но долго это продолжаться не может, поэтому собираю в кулак силы, все чёртовы силы, что есть, и тихо говорю:

– Привет, – Господи, как же глупо. – А я… Я…

– Рад тебя видеть, – его голос обдает меня таким холодом, что натурально начинают стучать зубы.

Дрожу, ощущая, как волны его силы накатывают на мою ослабшую тушку, и волчица скулит, поджимает хвост трусливо. Меня будто ломает изнутри, разрывает на части от той боли и гнева, что источает его аура. Лиза была права: Лёша сильный альфа, и совершенно точно сильнее Жени. Потому что на раз убивает выстроенные мною барьеры, попутно уничтожая малейшие попытки сопротивляться. Он явно не настроен на разговоры, если только по его правилам.

Ноги сами несут меня к нему, и чем я ближе, тем сильнее желание вцепиться в него и никогда не отпускать. От запаха кружится голова. Хочу вдыхать его до самой смерти, хочу закутаться в него, как в плед, дышать им, пить его, жить им.

– Стой, – приказ из его уст звучит так же опасно, как и сексуально.

Волчица реагирует первой. Наплевав на запрет, тащит меня вперёд. Она слишком скучала. Едва не падаю к его ногам.

– Кира…

Глаза застилает мутная пелена. Не понимаю, что происходит. Почему так больно где-то в области сердца, и мозг отказывается генерировать мысли? Может, я схожу с ума? Почему Лёшин голос в моей голове звучит так громко и чётко, будто он кричит мне в ухо? Почему серая скулит так тоскливо, что, кажется, ещё немного, и просто разорвёт меня на куски, пытаясь вырваться? Она не слушается меня, показывая, что теперь она главная. Впервые в жизни. Впервые так страстно и остервенело показывает свое превосходство, что я невольно сгибаюсь, придавленная к полу силой обоих волков – Лёшиного и своего.

Цепенею, вжимая голову в плечи. Ноги ватные, руки трясутся. Все тело дрожит, каждая клеточка кожи горит, и нервы натягиваются, словно канаты.

– Кира, – широко раздувая ноздри, зовет Лёша. – Давно у тебя был альфа?

Что, простите? Он серьёзно решил обсудить, с кем я провожу течки?

– Лёш, – хрипло. Горло саднит так, будто я долго кричала.

– Ты получила мои цветы?

– Лёш…

– Я не знал, какие ты любишь, прости, пришлось выбрать самый банальный вариант, – продолжает он, пристально осматривая меня с головы до ног. – А твой запах почти не изменился. Почти, – делает упор, акцентирует. Конечно, изменился. Ровно в тот день, когда я впервые раздвинула ноги перед альфой. Перед чёртовым Королёвым! – Раньше было лучше.

– Лёш…

– Хотя мне всегда нравился твой запах. Возможно, если бы не он, я бы и не обратил на тебя внимания…

– Лёша, хватит! – скулю, позорно падая на колени.

Опускаю голову, не в силах выдержать его взгляда. Как же больно, черт. Зачем он это делает? Зачем топит, даже не давая шанса объясниться? Отвечает болью на боль? Это слишком жестоко.

Вижу, делает резкий шаг назад, а потом неожиданно склоняется, пытается заглянуть мне в глаза. Воздух вокруг вибрирует. Моё тело мне уже не принадлежит. Реагирует на малейшие изменения в его настроении. Внутри черепной коробки клубится густой туман, и во мне просыпается дикое, необузданное желание прикоснуться к своему альфе. Серая виляет хвостом, прогибает спину. Довольная. В отличие от меня, она-то понимает, что происходит. Понимаю и я, ровно через секунду.

– Дьявол! – стон слетает с губ. – Как же вовремя…

– Кира! – возмущённо отзывается Егоров, и от звука его голоса мне хочется выть. – Разговора явно не получится. Мне пора уходить, а тебе советую найти ванную и закрыться, пока не приедет твой альфа, – Лёша старается говорить быстро и дышать не слишком глубоко.

Проклятые подавители, которые я так и не купила!

– У меня нет… Ах! – первый сильный спазм скручивает живот с такой силой, что падаю на пол и выгибаюсь дугой, соблазнительно оттопырив зад. – Нет альфы… Никогда не… Лёша…

Поднимаю взгляд, но мужчина уже стоит в дверях, еле сдерживая порыв.

Набросься же на меня, ну! Я хочу! Хочу тебя до чертиков, до боли, до крика. Пожалуйста!

Судя по тому, как вымученно на меня смотрит Лёша, все свои мысли я говорю вслух.

– Лиза!

– Не надо Лизу, – бормочу, не без труда поднимаясь на ноги.

Меня болтает из стороны в сторону. Словно пьяная. Не могу дышать – все здесь пахнет треклятыми кофе и корицей. Лёгкие обжигает. По ноге стекает густая липкая смазка, пачкает брюки. А мне сейчас так хочется на ручки. Чтобы эти самые ручки грубо схватили меня за бедра и прижали к крепкому телу альфы. Изучили каждый изгиб. Прикоснулись там, где очень жарко и мокро. Там, где больше всего хочется.

– Лёш, пожалуйста, – шепчу, словно в бреду.

Пожалуйста, перестань так сногсшибательно пахнуть. Пожалуйста, перестань так на меня смотреть. Пожалуйста, перестать быть так далеко от меня. Пожалуйста, вернись и сделай меня своей.

– Лёша…

Он ждёт. Не уходит, но и не делает попыток приблизиться. Стоит в дверях, наблюдая за моими мучениями и не сдвигается с места ни на миллиметр. Но Лиза не приходит. В доме, кажется, вообще никого нет. Я особо не чувствую других запахов, кроме его и своего собственного.

Неужели я так много прошу? После стольких лет боли и самобичевания, так удачно совпало, что мы оказались одни в огромном доме прямо во время моей течки. Не знаю, как ему ещё башню не сорвало. Моя уехала вместе с остатками разума уже давно, далеко и надолго. Сколько же выдержки в этом альфе?

Очередной спазм скручивает похлеще предыдущего раз эдак в пять. Егоров застывает. Щурится, а потом хлопает дверью и стремительным шагом направляется ко мне.

– Я просто хотел поговорить, Кира, – пиджак падает на пол, следом летит галстук и пара пуговиц, потому что альфа срывает с себя рубашку, видимо не желая тратить время на такое бесполезное занятие, как вынимание их из петель. – Поговорить, Кира, как взрослые люди. Чёрт, какого хрена ты ездишь по гостям, если знаешь, что начинается течка?!

– Возьми… Я хочу… Я так хочу, Лёш…

– Я отнесу тебя в комнату, – уверенно кивает мужчина, рывком поднимая меня с пола. – Алексей мне голову оторвет, но не отпускать же тебя сейчас в таком состоянии, – слышу, о чем он говорит, обрывками фраз.

Снял рубашку, чтобы просто убрать меня отсюда? Как же.

Его руки, горячие и такие родные, касаются талии, притягивают ближе к желанному телу. Откуда-то со стороны слышится громкий стон. Кажется, мой.

– Ты с ума меня сведешь, Шульман.

Лёша, кажется, сдаётся окончательно. Теряет голову от моего запаха ровно так же, как и я от его. Грубо закидывает меня на плечо и буквально летит к дверям, потом по лестнице, каким-то коридорам. Останавливается только на пороге спальни. Бесцеремонно швыряет меня на кровать и рычит, разрывая мою блузку в клочья.

– Возьми, – повторяю снова и снова.

Господи, откуда это дикое желание, не понимаю? Почему оно такое?! Еще никогда мне не хотелось альфу настолько сильно. Будто, если он не прикоснется ко мне, я умру на месте. Меня буквально ломает и выгибает в разные стороны от желания ощутить его в себе.

– Замолчи, – Лёша осторожно кусает меня за сосок прямо через ткань бюстгальтера. – Видит бог, я просто хотел поговорить… – а потом затыкает мне рот поцелуем.

Я тону, захлебываясь воздухом, пропитанным его дерзким ароматом. Скулю, покачиваю бёдрами навстречу, стараюсь прижаться как можно сильнее. Руки жадно блуждают по мужской спине, царапают плечи. Не разрывая поцелуя, Лёша расстегивает ширинку на моих брюках и запускает пальцы под резинку нижнего белья. Нетерпеливо теребит клитор. Стону, распаляясь в этой ласке, словно заживо горю в жерле вулкана.

Не помню, как он избавляется от остатков одежды, как покусывает мои плечи и шею, зализывает раны. Как толкается вперёд, заполняет меня яростно и резко, что смазка хлюпает и буквально стекает по моему заду на постель. Наши языки пляшут какое-то бешеное танго, сталкиваются, обволакивают друг друга и снова танцуют. Мне жарко, но хочется ещё ближе.

Помню лишь дикие, нечеловеческие крики, его рычание и стук кровати о стену. Дыхание рваное, откровенно-пошлое. Меня уносит в нирвану, разрывает на мириады осколков. Однако не успеваю прийти в себя, как мы продолжаем бешеную гонку, все теснее и жарче прижимаясь друг к другу потными телами. Ещё и еще. До утра, до сорванного горла.

Кажется, за эту ночь мы восполнили все те годы, те ночи, что находились вдалеке друг от друга. Волчица в восторге. Она так скулила, подталкивая меня ещё ближе, что на какие-то мгновения оглушала даже меня. Мне никогда не было так хорошо. Слишком мало этого слова, чтобы описать все эмоции, что терзали мои тело и разум. Каждое прикосновение, словно глоток свежего воздуха. Каждое грязное слово, каждый вздох и стон – все говорит о том, что это правильно. Так и должно быть. Я должна быть с ним. Он – быть моим. Хотя бы на эти недолгие три дня, пока у меня не закончится течка.

А затем случилось то, чего я больше всего хотела и боялась. На самом пике, уже уставшие и замученные этим многочасовым марафоном, Лёша вдруг уткнулся мне носом в шею и, прорычав громкое «Моя!», поставил Метку на моей шее…