Поезд идет на восток

Раньше мне уже приходилось слышать, что Пекинский зоопарк является одним из лучших в мире. Естественно, как можно с этим согласиться, если не проверил сам. Поэтому, как только выдался хороший осенний денек, я сел на попутный автобус, благо таковой как раз ходит от университета до зоопарка, и двинулся на поиски свидетельств этого заявления. Действительность превзошла все мои ожидания. Это поразительно: при такой пыли и грязи на улицах города вдруг неожиданная чистота в зоопарке. Интересно даже не то, что чисто на дорожках и аллеях самого парка, к этому я уже начинаю привыкать в Китае, но что даже в павильонах и около вольеров нет присущего таким местам запаха. Чудеса парковой архитектуры, оказывается, распространяются и на зоопарки. Каждые вольер – это произведение искусства с горами, бассейнами с довольно чистой водой, струящимися водопадами, деревьями, укрытыми от когтей и зубов животных бетонными колодцами: и дерево свободно живет, и животному тень и свежий воздух.

Но некоторые павильоны можно посетить только за отдельную плату, то есть туда надо покупать билет в дополнение к входному билету на территорию зоопарка. Вероятно, в этом тоже есть своя логика, за такую красоту и такое обилие представителей разнообразной фауны можно и заплатить. Ничего не поделаешь, хочешь посмотреть экзотику – пожалуйста, плати. В такие павильоны упрятана почитаемая в Китае панда – одно из драгоценностей государства и статья доходов пекинского зоопарка, поскольку много желающих в других странах приобрести это экзотическое животное за очень большие деньги.

Фото из личного архива автора

Закрытыми являются и павильоны с рыбами и рептилиями. Но зато как они там вольготно себя чувствуют, хоть и за толстыми стеклами, но в очень приличных просторных условиях. Одних крокодилов десятка два разных сортов и видов. И не полузамученных и полусонных, а вполне приличных, иногда даже разевающих огромную пасть с жуткой пилой зубов. Об остальных змеях, удавах, свисающих с настоящих деревьев, и ящерицах уж и говорить не приходится. Они живут там в свое удовольствие, порой получше, чем некоторые из жителей этой страны.

Фото из личного архива автора

Разные орлы не в униженных условиях тесной клетки, а на вполне приличном месте, составляющем кусок искусственной горы, где можно при желании не только расправить крылья, но и взлететь, насколько позволит натянутая сверху сеть. Водоплавающая птица не в протухшем болоте, а на самостоятельных островах довольно просторного искусственного озера тоже с хоть и не стерильно чистой, но все же относительно свежей водой.

Носороги, бегемоты, слоны чистенькие, как только что из бани, а в их павильонах чуть слышно р а – б о – т а – ю т (!) вентиляторы. Прямо чудеса какие-то, а не зоопарк. Невольно вспоминаешь и сравниваешь с нашими, и становится даже не стыдно, а как-то грустно. Можно себе представить, что же может быть с зоопарками в Германии или другой подобной стране.

Фото из личного архива автора

Здесь же, в одном из углов парка, целый городок парковых аттракционов (по типу Диснейленда). Это конечно маленькая пародия, но сюда приходят даже влюбленные пары, чтобы посидеть на берегах прудов, погулять по аллеям парка, тем более что после закрытия вольеров и павильонов с животными в конце рабочего дня, зоопарк еще какое-то время продолжает работать как простой парк отдыха. Для того чтобы его осмотреть более-менее нормально, необходимо посвятить этому как минимум целый день.

В одну из суббот октября с раннего утра нас, как всегда, чтобы успеть заранее проскочить по узким улицам Пекина, вывезли любоваться «красными листьями горы Сяншань». Есть такое мероприятие в Пекине каждую осень. Что-то типа неофициального праздника. Подхваченные общей толпой мы с группой студентов разных народов рванули в гору, забыв весьма правильные слова о том, что умный в гору не пойдет. Нам пришлось проделать довольно мучительный путь, поскольку очень скоро асфальтовые дорожки, по которым мы сначала двигались, закончились, и мы стали подниматься по дорожке, кое-где условно выложенной камнями, а кое-где просто утоптанной с годами миллионами людей. Все люди вокруг нас двигались с поразительным, чисто китайским упорством, поэтому мы тоже не могли уступить. Прямо-таки паломничество японцев на «святую» Фудзияму.

Дорожка становилась все круче, подъем все тяжелее, погода все жарче, несмотря на конец октября. Но нас уже разбирало любопытство: куда это люди с таким упорством стремятся? Надо было видеть наши лица, на которых было изображено нескрываемое разочарование, когда мы, наконец, достигли цели. Наверху не было абсолютно ничего примечательного и даже панорама гор, если таковыми можно назвать окружавшие Сяншань холмы, не впечатляла. Говорят, в особо ясную погоду отсюда можно видеть панораму Пекина, но город остался очень уж далеко, поэтому все растворялось в дымке. Говорят, что в Японии есть выражение: «Кто ни разу в жизни не поднимался на вершину Фудзи, тот дурак. Но кто вздумал сделать это дважды, тот дважды дурак…» После нашего восхождения на гору Сяншань, мы могли бы сказать то же самое.

Разочаровавшись в этой горе, мы отправились искать те самые «красные листья», ради которых нас сюда привезли. Но самые красивые места, как и надо было ожидать, мы обнаружили только внизу.

Постепенно погода в Пекине становилась все холоднее. А вот дохнула и Сибирь, влияние которой очень велико: холодные массы воздуха через Западную Сибирь почти беспрепятственно сначала проходят через пустыню Гоби в северные и западные, а затем в центральные и даже в северо-восточные районы Китая.

Сначала весь день дул жуткий, резкий, холодный северный ветер, который напрочь сдул предшествующую этому слякотную осеннюю погоду, небо даже прояснилось, но было уже несколько градусов ниже нуля. Прямо как у Пушкина: «Вот север, тучи нагоняя, дохнул, завыл, и вот сама идет волшебница-зима». И ведь, действительно, не только пришла, но и «рассыпалась, клоками повисла на суках дубов». Правда, все не так как у нас: дубов не было, а снег шел и таял, переставал и опять шел.

Пекинский народ буквально обалдевал от первого снега: молодежь пыталась играть в снежки, подчистую соскабливая тонкий слой с грязного асфальта, ребятишки-школьники даже умудрились вылепить крохотную снежную бабу, все активно выползали фотографироваться, потому что многие приезжают из южных районов Китая, где снега вообще не видывали в глаза.

Но на улицах никто ничего не убирал, ничем не посыпал, надеясь на таяние, и к вечеру все это замерзло и превратилось в нехорошую, очень опасную для велосипедов ледовую корку. Такой холод продолжался около недели, а потом, немного перефразируя известное изречение Мао, ветер с юга одолел ветер с севера, и опять потеплело, но уже не так как раньше: если днем под солнцем было еще нормально, то все равно к вечеру становилось значительно холоднее.

Чуть позже мы побывали в летнем дворце императоров парке Ихэюань, который сейчас превращен в парк-музей и пользуется огромной популярностью. Было приятной неожиданностью, что «во дни торжеств народных» двери парков распахнуты настежь, то есть по праздникам вход был бесплатным. Это дворец, на который императрица Цыси потратила, по словам китайцев, все средства, необходимые для создания современного по тем временам флота Китая, и тем самым лишила государство возможности защитить свою независимость во время второй опиумной войны. Но оставим китайцам самим судить вопросы своей далеко не бесспорной истории и отдадим должное тому, что парк действительно получился красивым. Всё такие же, как и в Гугуне, только приземленные дворцовые постройки раскинулись у подножия горы. На склоне горы разместился придворный Храм благовоний. А дворцовые постройки с храмом соединяет удивительная по красоте длинная галерея, состоящая из 273 секций. Каждый пролет крыши галереи украшают жанровые сцены на темы китайских преданий и литературных произведений. После посещения Ихэюаня одна студентка выразила свои чувства так: «Как в сказке побывала». Вот как об этом писал китайский поэт Фэн Мэнлун:

                               Прекрасны очертанья галерей.

                              Стоят, как стражи, сосны у дверей.

                              Высоко к небу тянется бамбук.

                              И колокольцев так приятен звук.

                              Лучи, играя, льются с высоты

                              На яркие, на свежие цветы.

                              Своим чудесным запахом сандал

                              Страницы книг и струны пропитал.

                              И тени гор ложатся у окна,

                                    А тонкая циновка холодна…

Действительно, сказочного тут много, хотя вместе со сказочным такая жуткая проза жизни, к сожалению, в виде дремучей невоспитанности, обилия грязи на земле и в воздухе. Да и люди, как и везде, бывают разные.

Перед горой создано огромное искусственное озеро Куньминьху с островом, с великолепными ажурными горбатыми мостиками через проливы. Один мост соединяет остров с восточным берегом озера. Мост стоит на 16 опорах и имеет 17 пролетов. По обеим сторонам моста вдоль перил установлены мраморные столбики с 500 небольшими мраморными изображениями львиц с львятами, причем, ни одна из композиций не повторяет другую. На острове множество разных построек, беседок и двориков, куда члены императорской семьи приплывали на лодке и отдыхали, прятались от дождя и даже имели возможность помолиться в небольшом храме духа-дракона этого озера.

У моста семнадцати пролетов (с разницей в 20 лет)

Фото из личного архива автора

Зимой же на льду этого озера тоже бывает масса резвящегося народа – катаются даже на коньках, что очень непривычно для этих мест. В это время года я постоянно удивлялся издевательствам китайских мамаш над своими малолетними детишками, которые по жуткой традиции даже зимой носят штанишки-кайданки с прорехой между ног. Ребенок может быть укутан в кучу одежек, но остается с неприкрытой головой и голой попой, а иногда даже садится на мерзлую землю. Жуткая картина!

Однажды вечером нас отвезли на спектакль Пекинской оперы, который проходил почему-то в специальном зале при гостинице Цяньмэнь. Видимо, чтобы быть поближе к иностранцам, которым, по общекитайскому признанию, этот самобытный вид искусства нравится больше, чем самим китайцам. Хотя многие, особенно пожилые китайцы знают и содержание наиболее известных спектаклей, а иногда даже могут исполнить отдельные фрагменты из этих, так называемых, опер. Но эти спектакли, к сожалению, абсолютно не пользуются популярностью среди молодежи скорее всего по той причине, что молодые люди слышали и видели эти спектакли только по телевизору и совершенно не имеют представления, что такое настоящий спектакль, идущий вживую.

Пекинская опера далеко ушла от своей «бродячей прабабки» и превратилась в дорогостоящий вид элитного искусства с целью выкачивания денег в основном из богатеньких иностранцев, идущих на эти спектакли чаще всего из-за экзотики. Это у нас театр начинается с вешалки, в Китае театр начинается с экзотики уже в фойе, где находится большое количество разных лотков с безделушками, сувенирами, открытками, видеопленками и видеодисками, в основном посвященными именно этому виду искусства Китая. Естественно, втридорога, ведь все это можно приобрести в другом месте гораздо дешевле. Вешалок же вообще не существует, и зрители сидят в верхней одежде. Хорошо, если кто догадается хоть шапку снять.

Зрительный зал поделен на две части: для «белых» отдельные столики с напитками и легкими закусками и для «черных» с обычными рядами не очень удобных кресел. В этот день и та, и другая часть были заполнены только иностранцами. Спектакль, который был разделен на две небольших интермедии, в общей сложности длился около полутора часов. Раньше я уже читал о сложности игры актеров этой так называемой оперы, о развитии мыслей через своеобразные костюмы, маски, грим и другие театральные атрибуты. Но здесь все было гораздо проще: почти все было понятно и без особых тайн грима и костюмов. Конечно, в значительной мере этому способствовали два экрана, установленных по обеим сторонам сцены, на которых почти синхронно высвечивались на китайском и английском языках речь и слова исполняемых арий, если можно так назвать некую смесь речитативов нараспев и пения в отдельных эпизодах необычно высокими голосами. Два необыкновенно простых сюжета на тему любви были понятны и так. Возможно, был некоторый расчет на неприхотливого туриста, а может быть, на необразованного китайца.

«Пекинскую оперу» лишь условно называют оперой, на самом деле к опере в общемировом понимании этого вида искусства она никакого отношения не имеет. Но само искусство Пекинской оперы действительно можно назвать искусством, причем очень своеобразным. Действие захватывает не столько сюжетом, сколько именно пантомимой актеров в замечательном, очень гармоничном сочетании с музыкой, исполняемой на национальных инструментах: ударные – литавры и барабаны, а также струнных – пипа. Замечательна пластичность движений актеров. Красива ритуальная национальная окраска танцев. Но больше всего, конечно, привлекает внимание яркость и разноцветье одежды, масок актеров и густо наложенного грима. Маски и грим играют определенную роль в показе характера каждого героя. Так, например, у честного героя лицо окрашено в красный цвет, у обманщика – в белый, у храброго в желтый, золотая раскраска применялась для обозначения Богов, духов и т.д.

К сожалению, заметна некоторая перегруженность цирковой акробатикой: бесконечные сальто-мортале и работа жонглера с палками для изображения боя. Отсутствует чистота исполнения, нет отточенности в выполнении отдельных элементов, что не красит спектакль. Не ясно, то ли это попытка изобразить раскованность, то ли халатность самих артистов, понимающих, что и так сойдет.

7. Русские, не совсем русские и совсем не русские учащиеся в Пекине.

Постепенно познакомился с некоторыми студентами и стажерами из стран бывшего Советского Союза. Больше всего, конечно, представителей России, но есть много и из Украины, Белоруссии, Армении, Азербайджана, Грузии, среднеазиатских республик, встречал даже представителей фрондирующей Прибалтики. В то время большинство из них приезжали по направлению своих Министерств образования, но в дальнейшем все чаще стали встречаться и молодые люди, приезжающие по собственной инициативе. Мотивы нахождения в Китае бывают разными: чаще всего это языковая стажировка, некоторые приезжают изучать язык с нуля, есть энтузиасты-любители китайской гимнастики «цигун» или боевого искусства «ушу», есть, но значительно меньше, поклонников китайской медицины, в основном иглоукалывания, а есть просто любители приключений, хотя таковые попадаются и среди вышеперечисленных категорий людей.

Так после первого знакомства с моим соседом и его друзьями меня трудно было удивить их дальнейшими проделками. Большая часть из них вообще оказалась здесь совершенно случайно, во всяком случае, не затем, чтобы учить китайский язык. Некоторые ни с какими языками никогда и рядом не стояли, а уж китайского языка в глаза не видели и не имели никакого желания с ним даже знакомиться, а не то что упорно изо дня в день корпеть над ним. Часть из них, особенно некоторые дети работников посольства и других представительств, вообще днями не появлялись на занятиях, зато некоторые появлялись в общежитии, койко-место в общежитии предоставляется в обязательном порядке, в сильном подпитии со всеми вытекающими последствиями.

Большинство ребят учились весьма условно, поэтому иногда китайские преподаватели, которые обычно лояльно, если не безразлично настроены к учебе иностранцев, вынуждены были даже обращать их внимание на значительные пропуски занятий и высказывать некоторые сомнения в возможности сдачи ими экзаменов. Кого-то, возможно, это заставляло обратить внимание на учебу, а кого-то совершенно не беспокоило. Оказавшись на чужбине, вдали от родительского контроля, они и отрывались по полной: ходили по кабакам, посещали дискотеки, иногда дрались между собой или с китайцами. Так, мой сосед однажды пришел домой весь залитый кровью и с пробитой головой в драке с китайцами на рынке, которую, как я понял из его рассказа, они затеяли сами. Слава Богу, остался жив, а ведь могло быть и хуже. Одна наша студентка была отправлена домой калекой после столкновения с автомашиной в то время, когда она после хорошо проведенного вечера возвращалась по… проезжей части дороги. Другая украинка, вышедшая замуж за китайца, умерла при невыясненных обстоятельствах прямо у него дома. Парень-белорус по непонятным причинам упал с –надцатого этажа высотного дома, где находился офис, в котором он работал.

О страшных событиях осенью 1993 года в Москве студенты хоть и разговаривали между собой, но как-то несерьезно, как будто и не о своей Родине. Правда, и сведения, которые поступали, были очень скудны и малопонятны. Практически никаких источников информации не было, даже на китайском языке. Будучи в гостях, случайно посмотрел по телевизору страшную картину пальбы вокруг Белого дома в Москве и после этого ночь не мог заснуть. Жуткие действия бескомпромиссного нового «вождя народов» очень настораживали, хотя этого от него и следовало ожидать. Харакири, которую сделала себе могучая советская держава, еще будет вспоминаться не одним поколением людей с большим сожалением. Насколько еще у народа хватит терпения выносить эти издевательства? Россия, которая спасала Европу, не жалея жизней своих солдат, стоит на коленях. Да и времена, когда результат войны решался простым мордобоем, канули в вечность, а в «теории звездных войн», то бишь современных, любой американский мальчишка на голову выше не только наших тупых генералов, но и молодых офицеров.

Я привез бывшим студенткам своего университета, которые учились в Пекине письма от их матерей и сразу же сообщил им об этом, надеясь, что они постараются в выходной день приехать за этими письмами. Вспомнил свое детство и молодость. За любыми посланиями с родины я тогда летел, сломя голову. Но, видимо, другие времена, другие нравы. Девчонки так и не приехали, хотя знали о доставленных письмах. Пришлось мне самому через пару недель отвезти эти письма к ним в общежитие другого университета, а заодно и помочь в некоторых хозяйственных вопросах: отремонтировать велосипеды, отремонтировать электроплиты. Стиральную машину отремонтировать не удалось – «гранаты оказались не той системы». Через некоторое время узнал, что раньше нашим студентам, как и студентам других стран, помимо китайской стипендии еще приплачивали стипендию в посольстве долларами, но после развала Союза, это делать перестали, и девчонки, оказавшись в затруднительном положении из-за финансов, вынуждены были находить разные подработки.

Познакомился с представителями Украины в других университетах, есть два стажера из Мариуполя. Один в университете Цинхуа, а другой Политехническом. Часто встречался с ними, потому что они жили довольно близко от моего университета, и поэтому иногда мы доставляли друг другу письма, пришедшие через посольство. В отличие от меня каждый из них жил в отдельном номере, а в университете Цинхуа вообще был номер с санузлом, чего еще нужно, но все равно они были чем-то недовольны, постоянно возмущались приемом и отношением со стороны принимающей стороны. Интересно, а чтобы они хотели? Неплохо бы вспомнить, как живут китайские студенты, приезжающие к нам. Конечно, лучше, чем китайские студенты здесь, но и замечательными те условия тоже не назовешь. Потом выяснилось, что основная проблема в том, что эти технари китайского языка не знают, общаются с китайцами на дурной англо-русской смеси.

Они привезли с собой кое-какие технологические разработки, но к серьезным работам их, как иностранцев, не допускали, их разработками интересовались, но денег платить за них не хотели, а наши, естественно, за просто так не отдавали. Ребята остались очень недовольны этой стажировкой и готовы были уехать в ближайшее же время. Живя в столь экзотической стране, почти ничем не интересовались, разве что закупленными по дешевке тряпками. У них не было плановых занятий, поэтому они имели больше времени ездить по всякого рода рыночкам и распродажам. Во время наших встреч разговоры чаще всего сводились к тому, кто, что и за сколько купил. Ничего не имею против того, что ребята, попав в Китай, хотят привезти своим родным какие-то хорошие и не очень дорогие вещи, в силу своих финансовых возможностей, однако было как-то неприятно слушать их бесконечные очень уж «бабские разговоры».

Где-то в середине октября получил телеграмму от Оксаны Ивановны, доцента Киевского университета, которая тоже решилась прокатиться в Китай, хотя по специальности биолог и, конечно же, ни языка, ни страны не знает. А поскольку мы с ней познакомились еще во время подготовки к поездке, поэтому она попросила меня помочь ей в чужом городе и в чужой обстановке.

Увидев меня на вокзале, куда я приехал ее встречать, молодая женщина едва не прыгала от радости. Вскоре мне стало понятно ее волнение и радость. Путь у нее в вагоне поезда был схож с моим, только у нее в купе были китайцы-мужчины. Если меня порой в дороге шокировали некоторые действия вполне культурных китайских женщин, то представляю, каково было Оксане Ивановне с китайскими мужчинами, которые особой культурой не отличаются, к тому же без знания ею китайского языка. Видимо, поэтому она была так рада наконец покинуть поезд и рада тому, что не осталась в чужом городе в одиночестве.

Но оказалось, что не только я пришел ее встречать. Встречать ее приехал и профессор из университета в Ченду, куда она направлялась дальше. Раньше он был в Киеве и даже встречался с ее отцом, каким-то светилом в области химии. Профессор Чэнь увез Оксану Ивановну на такси в Институт языка, где он заказал для нее комнату. Что ж такая забота даже по отношению к другому человеку всегда радует. Но чуть позже я с ужасом увидел ободранные стены гостинки, куда он ее поместил. Как выяснилось, он делал это по своей инициативе, а университет оплатил ей только дорогу. Я срочно отвез ее в посольство, где она встала на консульский учет, а потом немного показал Пекин. Нельзя же было оставлять мрачное впечатление о Пекине, тем более неизвестно было, что ждало ее в далекой провинции Сычуань.

Как потом выяснилось, ее ждало весьма серьезное испытание почти полного трехмесячного одиночества без языка, без знания особенностей культуры этой страны, особенностей жизни людей и всего, что с этим связано. Обычно это производит на неподготовленных людей очень сильное впечатление, вплоть до шокового состояния. Именно в состоянии полного нервного истощения я и встретил ее через три месяца, для того чтобы переправить назад домой.

Напрашивается вполне законный вывод: зачем посылать сюда этих специалистов? На какую стажировку? В смысле технологий нам пока еще ума не занимать, а китайцы сами заимствуют в основном западную. Не лучше ли эти места предоставить студентам- лингвистам, медикам, интересующимся традиционной китайской медициной, торговцам, экономистам, международникам и т.д., то есть тем, кто действительно может и хочет что-то полезное извлечь из контактов с Китаем, а не просто прокатиться на халяву. Ведь экскурсии на столь длительный срок для людей, не знающих страну, не знающих язык, могут закончиться весьма плачевно. Знал я и таких, которым после такой командировки требовалось серьезное лечение в психиатрической лечебнице. Преподавательницу одного из университетов отправили с психическим расстройством еще до окончания срока командировки.

Отношения между представителями бывших республик Советского Союза были разными. Пока нас объединяет русский язык. Заметно, что парни и девушки из других республик бывшего Союза тянутся к русским, но русские, особенно там, где уже есть небольшой коллектив из России, ведут себя не очень корректно, к другим вообще относятся пренебрежительно. Как ни старалась очень добрая маленькая киргизка Дея войти в дружбу с моим соседом и его компанией, они ее так и не приняли. Пришлось ей ориентироваться на своих соотечественниц-киргизок из других вузов и даже однокурсников из других стран. Надо было видеть, как тепло в конце года ее провожал «интернационал» ее учебной группы и соседей по общежитию, так что еще неизвестно, кто в ком больше нуждался: Дейя в этих заносчивых русских ребятах или они в ее доброй отзывчивой душе. Хотя на плов, приготовленный стажером из Узбекистана, все с удовольствием сходили и убедились в подлинном гостеприимстве хозяина.

И наоборот, в Пекинском педагогическом университете, где я работал немного позднее, сложился вполне интернациональный русскоязычный коллектив, в котором были студенты из России, Украины, Белоруссии, Литвы, Армении, Таджикистана. Мы часто вместе ужинали, вместе очень активно отмечали все праздники и дни рождения, дарили подарки, помогали друг другу в разных вопросах от простого участия до оказания денежной помощи. Этот коллектив притягивал к себе даже представителей других стран, так к нам часто присоединялись то чех, то словак, то немцы, то японки или девушки из Южной Кореи. Но душой этого коллектива рожденных в СССР был все-таки не русский парень, а веселый, шустрый армянский юноша.

А уж как активно мы отмечали там праздники почти в русском стиле! Сначала вскладчину ходили в ресторанчик, а потом в кафе для иностранцев при общежитии, где стояло пианино, устраивали концерты с песнями и плясками. При этом игра на пианино русского парня, закончившего Гнесинское училище в Москве, прекрасно сочеталась с игрой на бубне парня-таджика. К нашим танцам присоединялись совсем незнакомые студенты и студентки разных народов, заглянувшие в этот момент в студенческое кафе. Хозяин этого кафе, который был благодарен нам за привлечение посетителей, по большим русским праздникам даже дарил нашей компании бутылку водки, разрешал бесплатно играть в биллиард или отпускал закуски со скидкой.

Фото из личного архива автора

На первом этапе в конце девяностых годов с «советскими» студентами активно общались студенты из бывших стран так называемой «народной демократии».

Мы очень часто общались и с немцем, и с венгром, и со словаком, и с поляками, которые раньше в школе изучали русский, но уже позднее таких ребят не стало. Вот такой разговор состоялся уже позднее с одним венгром:

– Do you speak Russian? (Ты говоришь на русском?)

– No, I don’t. (Не-ет).

– Why? There were many people in Hungary studying Russian before.

(Почему, ведь раньше многие в Венгрии изучали русский язык)

– But not now, all of them have forgotten Russian now.

(Но не сейчас. Сейчас они уже позабыли русский)

– O-o?! Still quickly? And they don’t afraid, that all of them will study Chinese in future?

(Так быстро? А они не боятся, что в таком случае им всем вскоре придется изучать китайский?)

Фото из личного архива автора

Интересно отметить поведение нашей немецкой попутчицы во время одной экскурсии. Девушка была весьма общительная, насколько ей это позволяли скромные, одного года, знания китайского языка, без комплексов, но и без излишеств. Было время обеда. По ходу движения нам попадались небольшие лавки, и я несколько раз предлагал ей остановиться и вместе перекусить, но всякий раз она твердо заявляла: «Нет, не хочу!» А буквально через несколько минут вдруг достает из своего рюкзачка булку и как ни в чем ни бывало принимается есть, совершенно не обращая на нас внимания. Для нас это было несколько необычно, ведь у нас как-то не принято в компании единоличествовать – или предложить другим, или совсем не доставать.

Общение с японцами всегда доставляет истинное наслаждение. Они ко всем относятся очень вежливо и доброжелательно. Покоряет их вежливость, привитая с детства: обязательная улыбка, обязательный поклон при встрече и участливое отношение при разговоре, независимо от того, интересует их эта тема или нет.

Очень много в Китае учится студентов из Южной Кореи. Они в основном общаются между собой в своей диаспоре. Но народ этот, в отличие от других, довольно шумный, а парни даже через чур. Во всяком случае, пьяных дебошей в общежитии у корейцев было даже больше, чем у русских. Они пьянеют, наступив на пробку, и заводятся с полуоборота по любому поводу, но чаще всего разбираются между собой.

Одна группа весьма приветливых негров из Африки вообще оказалась сверх дисциплинированными мусульманами. Никаких загулов, спиртного ни в рот, но всегда рады вежливо пообщаться и даже помочь при необходимости.

Представителей западных стран немного, они побогаче, поэтому часто не живут в таких дешевых общежитиях. Так студенты из Англии размещались в здании, которое было предназначено для преподавателей-специалистов. Англия специально снимает для них эти хорошие номера и создает отдельные учебные группы только для небольшого числа англичан по особому договору и за соответствующую плату, поэтому и знания у них были на порядок лучше. Американцы и канадцы были разными, так на нашем этаже жила одна девушка-американка, которая без всяких комплексов питалась даже не в нашей столовой Шаоюаня, а в простой студенческой столовой для китайцев, где все было значительно дешевле.