Для обычных людей они являлись обыкновенным набором звуков, однако способности антимов, позволяли различать даже речи демонов, так что Эш знал, что говорит сейчас о покорности, о разрыве границы меж мирами и о том, что душа «безумца» готова стать кормом для «величайшей сущности».

Он повторял все сказанное снова и снова, ровно тринадцать раз, пока миска в руках Вилфрида не задрожала и не раздался слабый, отвратительный скрежет, словно тысячи мелких когтей царапали рядом стекло.

В следующее мгновение камеру обдало ледяным, пробирающим до костей порывом ветра, сменившимся удушливым теплом. Привычная вонь в их камере заполнилась трупным запахом вперемешку с запахами секса и испражнений, а затем предстала она.

Двухметровая безголовая женская фигура с неестественно длинными руками едва умещалась в камере. Кожа демонессы иссиня-черная и гладкая напоминала агат или отшлифованный до блеска турмалин, и по ней непрерывно ползали десятки шипящих змей.

Не смотря на темноту вся она виделась отчетливо, будто бы находилась сейчас в другом месте и лишь отправляла сюда свой образ. Фигура демонессы непрерывно слегка подергивалась, резкими конвульсивными движениями, и казалось, что она то и дело испытывала боль, или напротив, получала оргазм.

Один из заключенных стал тихо мычать от страха и Эш услышал, как Кусок влепил ему миской по голове.

– Желаешь получить мою силу смертный? – эхом прокатился по камере скрипучий потусторонний шепот.

– Да, – тихо ответил Вилфрид.

– Ты жалкий кусок дерьма! Ты понимаешь, что я сожру твою душу, когда ты сдохнешь?

– Да.

– Значит ты готов к обмену, хочешь обрести могущество и научиться манипулировать мыслями других?

– Да.

– Так знай же, что чем чаще ты используешь мою силу, тем могущественнее ты станешь! Пользуйся ей! Пользуйся всласть! Все вокруг примутся плясать и плакать по твоей воле, любые женщины отдадутся тебе, а их мужчины заколют самих себя, если ты им велишь. Ты готов обрести такую мощь?

– Да.

Внезапно демонесса странно извернулась и Эш почувствовал, что что-то в ритуале пошло не так. Каприна словно принюхивалась без помощи головы и ощупывала без помощи рук пространство вокруг себя.

– И ты здесь непроклятый?! – услышал Эш ее слова и понял, что они обращены уже к нему. – Долго же ты будешь бродить среди туманов, ох и долго!

Демонесса отрывисто засмеялась, а затем протянула руку в сторону Вилфрида и закончила:

– Да будет так смертный. Прими же мою метку и силу в обмен на свою бессмертную душу.

– Да, – снова ответил Вилфрид и демонесса тут же исчезла.

– Она успела тебя коснуться? – спросил антим друга и увидел внутри него пустую мистическую сферу.

– Я не понял, Эш. Вроде бы да, но я ничего не чувствую.

– Все в порядке. Я вижу, что ты стал магом, в ближайшее время Каприна явится тебе во сне и научит своему первому заклинанию.

– А что же до того? – удивился Вилфрид.

– Мы не будем этого ждать, дружище, я и так знаю все чему она сможет тебя научить.

– Так мы готовы уходить? – спросил Кусок. – Жду не дождусь, когда смогу напиться браги после того, что видел.

Эш услышал, как по коридору движется тюремщик и сказал:

– Да, готовы. Объясняй остальным, что к чему.

Кусок не стал придумывать для заключенных, которым предстояло остаться, хитрых историй, а просто сказал, что когда окажется на свободе, то постарается их вытащить. Но если кто-то поднимет шум, то он, Кусок, по возвращении в камеру лично забьет каждого до смерти своей миской.

Возражений не поступило и Эш, затерев ногой рисунки на полу, потянулся сознанием к мистической сфере Вилфрида.

Заклинание «контроль разума» было распространенным у многих демонов, дающих своим магам способности связанные с иллюзиями. Оно требовало мало сил и позволяло на короткое время подчинить тело человека своей воле, хотя заколдованный продолжал осознавать происходящее, но не мог противиться приказам мага.

Антим стукнул несколько раз по дверце кормушки и Кусок зычно произнес:

– Эй тюремщик, есть разговор про хорошие деньги. Передашь послание на волю?

– Чего ты там, бормочешь, бродяга? – раздалось из-за двери, и кормушка отворилась.

Эш тут же отправил контроль разума в цель и велел тюремщику отпереть их дверь. Через несколько секунд тот зазвенел ключами и их план сработал.

Раздев его, они переодели Вилфрида, более подходящего по комплекции под одежду тюремщика, и Эш применил заклинание с незамысловатым названием «глубокий сон».

Они двинусь дальше по коридору и отворили ключом большую дубовую дверь. Помещение за ней оказалось чем-то вроде комнаты для досмотров и трое дежуривших там охранников также отправились спать. Прежде чем продолжить путь Эш повел их через узкую железную дверь ведущую на склад. Порадовавшись педантичности охраны он отыскал на полке с номером девяносто четыре свои вещи среди которых была старая мантия и мешочек с трофеями магов. Сокрытого меча там не оказалось, потому как после засады на их отряд, оружие приняли за обычную палку, отчего оно так и осталось лежать на месте битвы.

Из своих личных вещей Вилфрид забрал только серебряный медальон храмовника и золотое обручальное кольцо, а вот вещей Куска на месте не оказалось.

Они отправились дальше и Эш начал мысленно отсчитывать время, прикидывая сколько им потребуется на бегство и как быстро проснется охрана. Глубокий сон был хорошим заклинанием для того, чтобы гуманно обезвредить цель на несколько минут, однако на Вилфриде практически отсутствовал мистический заряд, так что заклинание творилось в самой слабой своей форме. Дальше их ждала лестница наверх и еще один коридор в который сходились двери ведущие в разные части тюрьмы. Пятеро стражников друг за другом повалились на пол как подкошенные и впереди появилась первая проблема – дверь которую требовалось открывать с двух сторон одновременно.

Найдя себе одежду по размеру Эш и Кусок облачились в темные стеганки и кирасы стражников, и Жан поднес указательный палец к губам, призывая всех сохранять молчание. Затем он несколько раз стукнул раздобытой дубинкой по двери и из-за нее донесся напряженный голос:

– Чего такое? Что стучишь?

– Слушай, а почему это у нас в девяносто четвертом каземате вместе с мужиками девка заперта? Вроде ж так не положено? – спросил Кусок.

– Чего? Какая еще девка?!

– Обыкновенная. Не веришь, сам погляди, пока ее вертеть не начали.

– Да не может такого быть! А ну открой со своей стороны!

На удивление этот нехитрый прием сработал и миновав очередного спящего стражника они продолжили движение.

Спустя пару минут Эш понял, что мистической сферы друга хватит еще максимум на троих-четверых людей потому как она оказалась заполнена уже почти до краев, но перед ними показалась наконец заветная дверь во двор.

Мужчины вышли и не говоря ни слова отправились по вечерней улице. Они понимали, что несмотря на близкое ощущение свободы, первый тюремщик из погруженных ими в сон, уже должно быть проснулся и начал бить тревогу, однако чистое небо над головой и свежий прохладный воздух последних дней зимы придавал им бодрости и вселял надежду.

– За мной, – угрюмо сказал Кусок, заворачивая в сторону шумной таверны, и вскоре они оказались в просторном зале, битком набитом разномастной публикой. Были здесь и состоятельные горожане в дорогих нарядах и люди попроще в обычной рабочей одежде. Со сцены в углу помещения доносилась бодрая музыка лютни и флейты, а мелодичный женский голос распевал какую-то веселую песню.

Кусок направился к стойке бармена и тот узнал его, как только заметил среди толпы.

Вскоре мужчины уже сидели в одной из комнат заведения, переодеваясь в обычную неприметную одежду.

– Вот так история, чтоб меня, – воодушевленно сказал Жан. – Еще утром думал, что несколько лет теперь в каземате чалиться буду, а уже на свободе. Одного только не пойму, на кой хер магом святого отца было делать, если ему такое совсем поперек горла? Сделали бы того же убийцу шлюх, а перед последней дверью я б его удавил и всего делов.

– Причин много, Жан, – ответил Эш. – Но помимо того, что я не хотел становиться чьим-то палачом и даже помимо недоверия, демоны часто не заключают темный договор с людьми, чьи души и без их вмешательства попадут однажды в их царства.

– Значит мне магом стать не доведется, – усмехнулся Кусок. – Ну да невелика потеря. Ладно, давайте теперь решать, что делать. Мои… хм, знакомые, могут нас укрыть здесь на несколько дней. Жратву и нормальные постели обеспечат, но я так понял, что тебе Этторе сильно важна та девочка, которая письмо прислала?

– Важна, а потому я сегодня же отправлюсь к ней и буду благодарен за снаряжение в дорогу.

– Снаряжение устроим, погоди часок, все сюда принесут. Ну а ты святой отец, что делать думаешь?

– Мне одна дорога, с Эшем идти, только когда и куда, я бы с ним еще обсудил.

– Так все-таки Эш, – усмехнулся Кусок. – Уж не тот ли самый, кто в Ассийском Ханстве орден антимов возражает?

– Хочешь верь, хочешь нет, – ответил Эш. – Но мне и самому очень интересно, кто это делает от моего имени, пока я сижу в тюрьме.

– Отчего ж не поверить, – усмехнулся Кусок. – После сегодняшнего дня я во что угодно поверю, особенно от вашей парочки. В общем отдыхайте пока, а я пойду распоряжусь насчет снаряжения и чтоб немного денег дали на дорогу. Сам я пока тут осяду, но помните, – он поднял кверху указательный палец, придавая значимости будущим словам. – Вы мне помогли сегодня, прося взамен только помощи, но не награды, и все же когда у меня будет возможность, я отплачу вам за все по-человечески.

С этими словами он вышел из комнаты и Вилфрид тут же обратился к другу:

– Эш, ты так и не дослушал меня насчет того письма, а ведь мне было что тебе сказать.

– Так говори, – пожал плечами антим.

– Эш, мы не знаем сколько шло письмо и что сейчас происходит у Лани.

– Ну и что с того?

– Велик шанс, что мы уже опоздали или опоздаем, когда придем. Но не перебивай меня, прошу, и дай договорить. Я согласился сотворить это с собой не только от любви к тебе, и не только от того, что вижу, как дорога тебе эта девушка. Все то время пока мы были взаперти я размышлял над словами пророчества и все больше склонялся к мысли, что речь в нем идет о тебе. Чувствовал я, что нельзя тебе сгнить в том каземате, ой нельзя. Потому я и согласился. Но не все это. Я ведь слышал, что сказала тебе демонесса, понял ее речь наравне с вопросами, которые она мне задавала. Она назвала тебя не проклятым!

– Знаю, Вилфрид, знаю, – покачал головой Эш. – Да только, что мне с этим знанием делать? Сдался зачем-то нашему миру старый нищий убийца магов. Но мир подождет. Сперва надо Лани помочь, а уж…

– Нет! – жестко прервал его друг. – Жан недавно верно сказал, что Рейх в Ассии остановил войну до конца зимы. А зима кончится уже через пять дней, я считал время, пока мы были в неволе. Сколько людей погибнет если им не помочь? Нужно как-то наполнить крылья ветром, Эш, нужно найти способ приоткрыть дверь к повелителю воронов.

– Да если бы я знал как это сделать.

– Значит пойдем на то место, где тебе сняли проклятье, Эш. Там ты обрубил свою связь с Парларием вот там ответ и поищем. А если ничего не надумаем, так это почти и не крюк даже, отправимся оттуда вызволять Лани.

Эш кивнул и с ощущением того, что совершает страшную ошибку, нехотя согласился с планом.

Глава 9

Остров Бергар с одноименным городом Нордики возвышался горами над темным морем, уносясь ледяными пиками вершин под самые облака.

В холодном колючем ветре, приносящем брызги пенных волн, Иовану чудилась надвигающаяся буря. Но то была буря не в суровых краях его огромной родины, потому как там она давно уже бушевала, на сей раз урагану предстояло заняться в приемных залах ярлов, да кабинетах послов.

Этот странный бывший гвардеец Рейха по имени Райль, вовсе не казавшийся бездумным инструментом в лапах огромного серого дракона, был прав. Единственными картами на руках Иована оставались слова пророчества, но рейховец предлагал сжульничать и положить на игровой стол в дипломатических играх с Нордикой карту несуществующую, слабую, и все же именно она могла оказаться недостающим ключом к победе, песчинкой на чаше весов. Вот только Ярлы расчетливы и хитры и помимо слов им потребуется доказательство, чем весомее, тем лучше.

И вот здесь логика Райля давала ощутимую брешь, или же тот задумал нечто такое, чем не хотел пока делиться с ассийцем, потому как на все его вопросы о фактах существования ордена лишь отшучивался. Иован предлагал ему отыскать того самого Эша, которому предстояло возглавить орден, однако Райль уклончиво отвечал, что сделать это может оказаться не просто и потребует времени, а потому, дескать, следует сперва о себе заявить, а уж потом решать, нужны ли будут доказательства.

Ассиец чувствовал, что Райль помимо прочего, пытается играть в какую-то собственную игру и несмотря на то, что мотивы бывшего гвардейца казались ему исключительно благими, закрытость вызывала недоверие.

– Какая большущая гора! – сказала Тата, глядя на пик острова Бергар.

– Да, малышка, – с улыбкой ответил ей Иован и потрепал девочку по мягким белокурым волосам. – Но у нас есть горы и повыше на востоке. За городом Улан-Ассай высится Звездный хребет.

– А ты бывал там?

– Да, я вырос в столице. Кстати, знаешь почему те горы называют Звездным хребтом?

– Мама мне рассказывала, что туда когда-то падали звезды, – сказала девочка и тут же погрустнела, вспомнив своих близких.

Иован прижал ее к себе поближе, заслоняя от холодного ветра и сказал:

– Верно. Только потом мудрецы выяснили, что это были вовсе не звезды, а камни мировых колец. Но свое название горы уже имели. А на этом острове, куда мы плывем, есть кусочек нашей родины. Там нас примут и обеспечат всем необходимым.

К ним подошел Райль и молча облокотился о фальшборт руками, напряженно разглядывая приближающийся город.

– Что тебя тревожит? – спросил его ассиец на рейхском.

– То, что наши северные друзья окажутся недостаточно азартными игроками, – туманно ответил парень и более не проронил ни слова, до самого их прибытия в порт.

Гавань Бергара поражала изобилием кипящей жизни. Десятки кораблей разного размера стояли на якоре, иные разгружались в доках, при помощи специальных подъемных устройств, позволявших доставать содержимое трюма через большие люки в палубе.

По набережной сновали люди, занимаясь какими-то важными им делами и Иовану подумалось, что он уже давно не видел такого их скопления, собравшихся вместе не для того чтобы с кем-то воевать, а просто живущих своей размеренной жизнью. Он даже позволил себе немного позавидовать, отчего-то представив, что бредет вот так же возле моря с какой-нибудь женщиной, например той же огненной гусеницей.

Впрочем, мужчина подумал, что у такой красотки как она наверняка уже есть кто-то близкий. Эта мысль, отозвалась в нем неожиданным уколом ревности, но разобраться в своих чувствах Иован не успел, так как их корабль встал на якорь, и капитан объявил о том, что можно спускать на воду шлюпки.

Едва они поднялись на пристань к ним подошел высокий мужчина около пятидесяти лет в кипельно белом камзоле и таких же брюках. В руках он держал два объемных сверка, а также мягкую игрушку – пушистого белого медведя.

– Здравствуй, Иован! – сдержанно улыбнувшись, сказал мужчина на чистом ассийском и только теперь Иован заметил на его груди небольшую аккуратную брошь в виде черной восьмиконечной звезды – символ Ассийского Ханства.

– Здравствуйте, – ответил он, протягивая руку.

Мужчина ответил ему крепким рукопожатием и представился:

– Федор Юлаев, посол великого хана Акбара Тугуте в столице Нордики. Мы ожидали вас, но прошу представь мне своих спутников.

Иован кивнул, догадавшись, что их появление предвидел шаман в местном посольстве и ответил:

– Это Райль. Он бывший гвардеец армии Рейха, сейчас действует в наших интересах, без его помощи мне бы не удалось сюда добраться. Девочка найдена мной в разоренной рыбацкой деревеньке где-то между Молодичем и Онегом. Ее зовут Тата.

Посол кивнул Райлю и вручил мужчинам по свертку, а девочке отдал мягкую игрушку:

– Наш шаман предупредил о вашем визите, но без особых подробностей. Впрочем, я знаю, что вы собираетесь отправиться на прием к ярлу, так что поспешим.

– Федор, Райль неважно говорит на нашем языке, а мне плохо знаком англосийский, – сообщил Иован и посол коротко кивнул, ничуть не изменившись в лице, а затем повторил свою фразу на рейхском.

– А к чему такая спешка? – уточнил Райль разворачивая свой сверток, в котором оказался изящный серый камзол.

– Нам приходится месяцами ожидать официального приема и сегодня в полдень он как раз должен состояться. Шаман сообщил, что вам важно на нем оказаться, а так как мы опасались, что вы не успеете, я привез с собой одежду более подобающую такому мероприятию. Переодеться вы сможете в экипаже, а Тату мы сразу отвезем в посольство.

Они отправились к двум белоснежным каретам, запряженным парами вороных лошадей. На дверях и возле окон, кареты были украшены черными звездами, а коней покрывали белые попоны, расшитые серебристыми узорами.

Мужчины забрались внутрь экипажа и принялись переодеваться. Иовану достался почти такой же камзол и брюки, как и на после, разве что чуть более простого покроя. Сворачивая свою старую одежду, он вдруг заметил выпавший на пол пузырек и подняв его вспомнил о мертвой настройке из своего подшива на теле, которым так и не довелось воспользоваться.

– Вы не ранены? – поинтересовался Федор, глядя на настойку.

– Нет, просто не пригодилась.

Экипаж тем временем тронулся и посол пояснил свой вопрос, продолжая общаться на рейском:

– Я даже не об этом. Шаман велел вызвать в посольство лекарей и заказать услуги мага Вульда. Он не сумел ничего пояснить, но я обеспокоится, что встречу вас в худшем состоянии.

– А похоронную команду он вызвать не велел? – усмехнулся Райль.

Посол чуть удивленно взглянул на рейховца, а Иован пояснил:

– Нас действительно немного потрепало в море. Встретились с пиратами и пришлось сразиться. В общем ничего серьезного, но похоже, что шаман перестраховался. Хотя, конечно, показаться лекарям будет не лишним, я провел около месяца питаясь черт знает чем и почти не спал.

– Как так вышло?

– Долгая история. Расскажу потом, это не так важно. Скажи, как у нас дела на фронте?

– Плохо, – спокойно ответил дипломат. – Войска Рейха вышли к Онегу и Алнаю, но начались метели и на штурм они не пошли. Видимо это положение теперь до весны.

– А Молодич? – уточнил Иован.

– В глубокой блокаде. Все наши попытки пойти в контрнаступление, – он сделал паузу, словно бы слова давались ему не легко, но продолжил все так же спокойно. – Не приносят ожидаемых результатов. Враг сделал ставку на одержимых Парлария. Их заклинания трудно блокировать, а удары наносятся с большого расстояния.

– Но вы всегда эффективно сражались на море, – сказал Райль.

– Северного флота больше нет, – сухо ответил ему Федор. – Так что оказать Молодичу какую-либо помощь мы не можем. Собственно, на этой встрече с ярлом мы будем обсуждать как раз не участие Нордики в войне, а то, чтобы их корабли доставили гуманитарную помощь в Молодич. Естественно, Рейху это очень не понравится, что понимают и ярлы, так что переговоры будут тяжелыми. И раз уж вы примете в них участие, я надеюсь, вы сможете чем-то помочь.

– Райль ученик ордена антимов, – сказал Иован. – Им нужна наша поддержка, так как Ланкария, где они планировали базироваться, теперь захвачена. А если мы объявим о том, что собираемся возродить их орден у себя, это может побудить Нордику ввязаться в войну.

– Интересная информация, – все с тем же выражением лица и интонацией ответил Федор. – Хотя я ожидал чего-то… иного. Боюсь это ничем нам не поможет, так как столь неравноценный ответ на появление одержимых будет расценен скорее, как наша слабость.

– А что тогда вам поможет? – фыркнул Райль. – Опомнитесь! Вы клянчите помощь, которая только продлит вашу агонию. Рейху прекрасно известно, что гремучие заряды вы создаете только в катакомбах под Улан-Ассаем, а то, что готовая к бою гремучка через пару недель теряет свои свойства знают вообще все, иначе Рейх давно завалил бы вас вашим же трофейным оружием. Так и скажите мне, господин посол, почему же Молодич все еще не взят, если враг в курсе того, что засевшим в нем войскам нечем отбиваться?

– Мы не знаем, – мрачно ответил Федор.

– А хотите мое предположение? – весело спросил Райль и не дожидаясь ответа продолжил: – Вам ведь особо нечего предложить теперь Нордике! Все моря контролирует Рейх, так не за обещания же вы собираетесь с ними торговаться? Я уверен, что они будут просить у вас на переговорах ни много ни мало секреты ваших зелий и в особенности секрет гремучей смеси. А уж получив его в свои руки, они выторгуют за него место среди штутцев в Рейхе, а ваш чудесный город так и не дождется помощи.

Немного помолчав, посол сказал:

– Интересная гипотеза. И все же я прагматик и слуга своего народа. А сейчас целому городу требуется помощь.

– Федор, на пиратском корабле Райль в одиночку зарубил вражеского мага, – вмешался Иован. – И я, командир боевого пера, со всей ответственностью заявляю, что это было сделано сверх профессионально. Если мы поможем ордену, меня примут в их ряды. Только представь, какие эффективные техники противодействия магам мы сможем тогда получить.

Посол кивнул и примирительно вскинул руки.

– Поймите, решение о помощи ордену принимать не мне. Мы сейчас говорим об ином, о попытке выторговать за это военную поддержку. Я, так и быть, сообщу ярлу о том, что вопрос по ордену… на этапе согласования у Хана. Думаю, в сложившихся обстоятельствах мне это простят. Мы посмотрим, как отреагирует ярл, но, как бы то ни было, вряд ли сможем извлечь из этого хоть какую-то выгоду.

Экипаж остановился, и Федор добавил:

– Да и еще, Иован, не показывай пожалуйста никому здесь мертвую настойку. Оборот зелий на Нордике под жестким контролем, а я освободил вас от досмотра под свою ответственность.

Они вышли и оказались во дворе огромного дворца из темно серого камня. Фасад этого величественного сооружения давил своей суровой грозной простотой и в то же время его размеры ясно давали понять, что это место – главное здание в городе.

Пройдя через парадные двери они быстро миновали широкий зал, завешанный искусными ткаными полотнами с изображениями морских баталий, и оказались в небольшом помещении, где их остановили стражники и тщательно обыскали на предмет скрытого ношения оружия. Мужчина в магической мантии, стоявший там же, внимательно осмотрел их, определяя, по-видимому, не являются ли они магами, а затем настал черед самой необычной проверки. Один из стражников взял в руку гладкий шар, размером с яблоко, мерно светящийся слабым голубым светом и стал водить им вокруг гостей.

На немой вопрос в глазах Иована, Федор пояснил по рейхски:

– Это элирий. Они определяют нет ли на нас зачарованных вещей. Обычная брошь или даже булавка может превратиться в грозное оружие, побывав в руках опытного рунера, умеющего зачаровывать предметы.

Вокруг Иована шаром водили особенно долго и наконец задали ему вопрос на ассийском:

– Вы есть шаман или бывать в местах сильных ритуалов?

– В местах ритуалов, – честно ответил мужчина. – Чуть меньше двух недель назад.

– На вас очень сильная мистикал энтропи. Это не есть опасно, но вы показаться потом вашим рунерам, они будут помогать.

– О чем это они? – удивился мужчина.

– Не знаю, но главное, что нас пропустят, – сухо ответил посол и они двинулись дальше через длинный коридор.

Вскоре они оказались в небольшом светлом помещении с горящим камином, креслами и широким столом. Иован уже было решил, что общение с ярлом состоится здесь, однако Федор пояснил:

– Как только нас вызовут, отправлюсь сначала я один и обсужу с ярлом некоторые второстепенные вопросы. В это время вашего участия не потребуется, но, когда мы перейдем к обсуждению гуманитарной помощи Молодичу пригласят и вас. Райль, хочу обратить твое внимание, что, несмотря на информацию от шамана, у нас нет к тебе полного доверия. Если ты попытаешься говорить что-то от лица Ассии противоречащее моим словам, я вынужден буду попросить стражу сопроводить тебя до комнаты отдыха. Но независимо от этого, после встречи тебе придется задержаться в посольстве, так как ты узнаешь много закрытой информации.

– Я понимаю, – кивнул парень.

– Хорошо. К сожалению, церемониймейстер с вами не проработает. Считается, что посол с провожатыми все знает и так, но ситуация у нас особая. Поэтому запомните простые правила: голос не повышать, из-за стола не вставать, когда говорит любая сторона, то есть я или ярл, не перебивать. В общем берите пример с меня, остальные мелкие огрехи в этикете вам простят.

Вскоре двери распахнулись, и высокий худощавый мужчина в строгом серо-голубом кунтуше объявил о начале церемонии приема. Федор тут же подобрался, кивнул своим спутникам и отправился на встречу.

Райль тем временем принялся вертеть корпусом и головой, разминая шею.

– Что ты делаешь? – с подозрением спросил Иован и парень серьезно ответил.

– Пытаюсь вытащить вас из задницы, – с этими словами он вынул изо рта флакончик с мертвой настойкой и спросил: – Это ведь что-то типа лекарства? Как она действует?

– Откуда она у тебя? – нахмурился ассиец.

– Взял из твоих вещей, оставшихся в экипаже, откуда же еще.

– Райль, если ты прямо сейчас не объяснишь…

– Иован, я был одним из тех, кто помог Рейху научиться подчинять одержимых, – не дал договорить ему Райль и принялся разминать плечи. – Тогда я еще толком не понимал, какое дерьмо мы выпускаем в мир. Но теперь, если вас порвут, остановить это будет некому. На корабле ты спрашивал меня про доказательство ярлу, так вот у меня его нет, так что придется блефовать до последнего. Ты отлично понимаешь, что гуманитарная помощь вашему городу ничего не изменит, и ты обещал подыграть мне, так давай попробуем подцепить ярла на слабость. Слышал я, что англосийцы очень уж кичатся своей доблестью и мужеством.

Иован тяжело вздохнул и ответил:

– Мертвая настойка – это не лекарство, а боевое зелье. Она полностью блокирует болевые ощущения на несколько минут. Потом правда сильный откат, вплоть до временной слепоты.

– И насколько блокирует? – уточнил Райль.

– Минут на тридцать-сорок. Зависит от массы тела.

– То, что надо, – кивнул парень и, откупорив крышку, выпил все содержимое флакончика.

Сразу за этим открылись двери и на пороге снова возник мужчина в серо-голубом кунтуше, пригласив проследовать на прием.

Встреча проходила в большом зале, все из того же темно-серого камня, что и фасад дворца. По стенам высились широкие квадратные колонны с руническими узорами, а возле одной из стен располагался массивный каменный трон, украшенный голубыми и алыми тканевыми полотнами с золотой оторочкой. На троне сидел статный бородатый мужчина в богато украшенном меховом наряде со множеством золотых украшений.

Слева и справа от трона стояли двойки людей, ближние были облачены в изящные магические мантии с широкими поясами, а дальние носили тяжелые пластинчатые доспехи.

В паре метров от трона находился длинный стол, уставленный едой и кувшинами с вином, за которым и сидел сейчас Федор.

Мужчина в серо-голубом кунтуше указал Иовану и Райлю на их места слева от посла, они расположились и услышали, как Федор представил их по англосийски. Ярл лишь кивнул и сделал повелительный жест рукой.

– Благодарю Вас великий ярл Бергара Торн Виаго, за готовность вести диалог на рейхском, – сказал Федор. – Чтобы оба моих спутника могли свободно понимать, о чем идет речь.

– Ерунда, – бросил ярл. – Рейх наш старый военный и экономический партнер, его язык для нас близок, как и свой собственный. Говори, чего хочет получить от нас ваш хан.

– Великий ярл Торн Виаго, мы ведем войну, в результате которой наш город Молодич оказался в блокаде. У нас нет возможности доставить в него продовольствие и военные припасы. В связи с этим хан желает воспользоваться вашей помощью в этом вопросе.

– Насколько я помню, посол, вопросы военного и экономического сотрудничества мы подробно обсуждали на прошлой встрече, где вы ясно дали понять, что хан ставит секреты ваших алхимиков значительно выше жизней своих людей. Если эта категоричная позиция изменилась, то мы сможем о чем-то, договориться. Если же нет, то не занимайте больше моего времени.

– Мы готовы поделиться секретом создания панациновой мази и бодрой настойки и будем признательны, если вы, помимо прочего, привезете нашим людям эти зелья, созданные у вас, в осажденный город.

– Вот это уже что-то, – кивнул ярл. – И все же недостаточно. Помощь вам может настроить против нас Рейх. Ваш северный флот разбит и если мы столкнется с одержимыми, то можем понести серьезные потери. Добавьте к прочему секрет создания гремучей смеси, и мы договоримся.

– Боюсь на это решение у меня нет достаточных полномочий, великий ярл.

– Ну так получите их, – усмехнулся Торн Виаго. – Благо ваши шаманы умеют общаться мыслями. Сколько вам нужно времени?

– Федор, – вмешался Иован. – Думаю нам пора сказать о важном козыре в наших руках.

Посол едва заметно поморщился, но все же кивнул.

– Да, действительно. Великий ярл Торн Виаго, в Ассии решается вопрос о возрождении ордена антимов, прямо сейчас рядом со мной один из учеников этого ордена, – он указал в сторону Райля. – Мы планируем использовать их силы как один из ответов на управляемых одержимых. И готовы в будущем предлагать вам…

– И хотим, чтобы вы вмешалась в войну! – прервал его Райль. – В этом и только в этом случае вы сможете рассчитывать на помощь ордена в будущем.

Федор сдвинул брови и уже набрал было воздуха в грудь, чтобы попросить охрану вывести Райля, но Иован крепко сжал ему руку и тихо процедил сквозь зубы:

– Пускай договорит.

– О какой помощи может идти речь? – усмехнулся ярл. – Восстанавливать ваш орден нужно было задолго до войны. Готовить воинов, учиться применять их в бою против одержимых. У вас нет на это ни времени, ни сил. Вы ведь и сами понимаете, что весной Рейх продолжит наступление.

– Это не так, великий ярл, – ответил Райль и поднялся из-за стола, грубо нарушая церемонию переговоров. – Я знаю, что великие англосийские воины любили раньше решать свои споры в битвах. Сейчас эта славная традиция уступила место чесанию языком, но я бы хотел показать вам, чего стоит даже ученик ордена, прошедший короткую подготовку у опытного антима. Поставьте против меня любого своего мага, и я готов сразиться с ним насмерть, если это убедит вас оказать Ханству военную помощь.