Корабль спасителя Вселенной

Глава II. Две Вселенные

Спустя почти сто лет после открытия ягдом Стотом Илтретом явления гравитационной волновой телепортации, натоотам, с помощью кораблей и беспилотников, имеющих оборудование для телепортации, удалось достичь границ материальной Вселенной. Совершая в разном направлении тысячи ноль-переходов, создавая на этом пути цепочки промежуточных баз, исследователи уходили всё дальше и дальше. Они не имели задачи исследовать эти галактики, это делали следующие за ними экспедиции, переселенцы и войска. Основная задача заключалась в том, чтобы выяснить, что находится там, где заканчиваются галактики, возникшие в результате Большого взрыва, породившего Вселенную.

Что там?

Движение к краю Вселенной сопровождалось открытием неизвестных очагов жизни и цивилизации. Часть из них стали друзьями, часть стали врагами. В скоплении галактик под названием Дева образовался Натоотвааль, в галактическом скоплении Голубой шлейф расцвела империя Свертц. Проявила активность республика Гламандаг и цивилизация Монк. Затяжная война не сильно сказалась на исследованиях во Вселенной. Нелинейность времени позволяла обходить очаги обороны и группировки врага. Компактные базы на планетах второстепенных планетарных систем, вроде планеты Зием звезды Золн, облегчали задачу. В конце концов, исследовательский корабль Натоотваля "Тауэрт-18" под командованием лейтенанта Зирты Олвы вышел на границу материальной Вселенной, где заканчивалась материя даже в виде гравитационного поля. Дальше не было ничего – ни атомов вещества, ни излучений, но гравитационного поля. Вещества Вселенной и мощности Большого Взрыва не хватило для проникновения за этот условный рубеж ничего сущего. Был получен ответ на один их фундаментальных вопросов науки и он звучал так:

– Вселенная конечна!

Ещё один фундаментальный вопрос, о природе материи, тоже получил ответ:

– Материя, это исключение и всего лишь частный случай существования пространства.

Она оказалась вложена в вакуумное пространство, в еще большую Вселенную, лишенную какого-либо вещества. Возникший сразу вопрос:

– А есть ли в пустоте что-то? – требовал ответа.

Существовали за этой пустотой другие Вселенные, состоящие из бесчисленного множества галактик, или там помещались неизвестные ещё формы существования материи и времени, или, как шутили некоторые учёные: "там бог сидел за столом и играл мирами как кубиками" – всё это только предстояло узнать.

Попытки проникнуть в пустоту были возможны только на реактивных двигателях, используемых к тому времени на космических кораблях только для маневрирования. Гравитационные двигатели ноль-скачка были бесполезны. В пустоту можно было прыгнуть только в одну сторону, вернуться назад было невозможно, что доказал ценой своей гибели "Тауэрт-18". Переместить большие запасы горючего для реактивных мегразиновых двигателей к границе Вселенной стало возможным после разгрома вооруженных сил Гламанга и Монка. Исследовательские беспилотники, запущенные за границу Вселенной, двигались прямолинейно на первоначальной стартовом импульсе, с целью экономии горючего в течении ста лет, выходя на связь до тех пор, пока радиосигнал не переставал проходить из-за отсутствия фотонов в вакууме за краем Вселенной, а микро-спутники связи не закончились. Несколько беспилотных разведчиков через разные промежутки времени вошли обратно в границы известной Вселенной на расстоянии многих телепортационных скачков от места запуска, доказав этим, что край материальной Вселенной имеет сложную форму, похожую на щупальца осьминога, протянутые в бесконечность. Хуже всего было то, что исследователям и ученым Натоотвааля удалось установить, что Вселенная поглощается пустотой со всё возрастающей скоростью, разрушая гравитационные связи, проникая между "щупалец" Вселенной глубоко в её тело, разрастаясь в ней как раковые клетки, массивным чёрными дырами, отрывая и растворяя её куски, включающие по нескольких галактик сразу. Этот абсолютный вакуум, проявляющий себя внутри Вселенной как невидимая энергия, и даже как невидимое вещество, в конечном итоге перемалывал реальную Вселенную до состояния излучения. То, что материя во Вселенная всегда находится в состоянии трансформации, известно было давно. Вся материя сначала собиралась под воздействием гравитационной силы в один сверхмассивный объект, размером с яблоко, потом происходил Большой Взрыв, после чего последовательно образовывались излучения, атомы, звёзды, галактики. Все они продолжали под воздействием импульса Большого Взрыва разлетаться от центра, всё более удаляясь в вакуум, остывая, но увеличивая скорость. Связь между галактиками, звёздами, атомами постепенно при этом ослабевают, они распадаются до состояния слабого излучения. После этого начинался процесс стягивания Вселенной до состояния яблока. Следовал новый Большой Взрыв, и всё повторялось. Весь цикл рождения и смерти Вселенной занимал 25 миллиардов лет по шкале времени средней планеты типа Тератонны.

Естественно, что все цивилизации Вселенной, какими бы они развитыми не были, погибали. Самое плохое заключалось в том, что, начиная со второй трети существовании Вселенной, разлёт галактик становился таким большим, а наличие зон вакуума между ними такими протяжёнными, что связь между очагами разума во Вселенной становилась невозможной, а ресурсов у отдельно взятой цивилизации не хватало, чтобы преодолеть свою неминуемую гибель вместе со Вселенной. Технологии бессмертия, которое достигались ими, становились бессмысленными. Смерть опять оказывалась сильнее. Хуже всего было то, что открытия, сделанные отважной Хиртой Олвой ценой гибели, говорили, что часть вещества Вселенной теряется в вакууме безвозвратно. При каждом новом цикле её жизни, Вселенная становилась менее массивной. Расчёты показывали, что в следующий раз, массы вещества Вселенной не хватит для сжатия до размера яблока и нового Большого Взрыва, и она так и останется одной неподвижной чёрной дырой. Следовательно, не возникнет цепочка превращения излучения в атомы, атомов в аминокислоты, и далее через ДНК к разумной жизни. В метафизическом смысле, наступила полная смерть всего.

Часть учёных-физиков Натоотвааля, рассматривая разумную жизнь во Вселенной как неотъемлемую часть материи, предполагали, что смысл жизни заключается в том, чтобы защитить Вселенную от гибели. Разумная жизнь, это единственная возможность Вселенной создать инструменты, способные остановить естественный ход событий, ведущий к абсолютной смерти всего сущего. Разумная жизнь, развиваясь в цивилизацию с безграничными технически возможностями, должна была, защищая себя, защитить и Вселенную. После открытия процесса омертвления процесса Вселенной и неминуемого затухания цикла "расширения-сжатия", учёные определили единственно возможный способ спасения Вселенной. Этим способом должно было стать создание резервного Нового Мира из искусственно сформированной звезды и планетарной системы вокруг неё в зоне абсолютного вакуума. Новый Мир должен был быть создан из вещества основной Вселенной, путем перемещения вещества, достаточного для создания основной и резервной звёздно-планетарной системы среднего размера. Для перемещения вещества следовало создать беспрецедентное техническое средство – генератор телепортации размером с небольшую планету. Материал к ней предполагалось доставлять с помощью космических буксиров виде искусственных астероидов, изготовленных из непригодных для проживания планет, или из блуждающих небесных тел. Источником энергии для телепортации должно было служить гравитационное поле галактики Гончих Псов – самой удалённой от центра Вселенной и самой быстрой из всех. Материал телепортировался в зону абсолютного вакуума, вне действия гравитационного поля и излучения Вселенной. Там вещество должно было собираться в единую массу для последующего гравитационного сжатия, саморазогрева и взрыва, рождающего звезду Нового Мира. Процесс формирования звезды, требующий в естественном течении времени пятьсот миллионов лет, в проекте Нового Мира, согласно расчётной модели, должен был составить сто лет. Ещё сто лет предстояло потратить на создание планетарной системы вокруг этой звезды. После этого можно было производить переселение и бесконечно долго наблюдать, как разрушается Вселенная, сохраняя жизнь непрерывной и превращая технологии бессмертия в совершенство.

Главным препятствием в осуществлении проекта Новый Мир, была война федерации Натоотвааль с империей Свертц. Во-первых, галактика Гончих Псов, наиболее пригодная для строительства сверхгенератора телепортации, контролировалась войсками и флотом империи Свертц, во-вторых, война отнимала ресурсы, превышающие те, что требовались для строительства генератора и доставки к нему материалов в объеме звёздной системы.

Парадокс нелинейности времени, требующий победы в прошлом, будущем и настоящем одновременно, давая преимущество то одной, то другой стороне в моменты технологических прорывов, грозил превратить войну в вечную. Ни вечная война, ни гибель одной из цивилизаций в ходе неё, не давали возможности осуществить создание Нового Мира, тем более, что Свертц по идеологическим причинам не развивал технологии бессмертия и в создании Нового Мира не был заинтересован вообще.

У Натоотвааля оставалась только одна возможность – заключить мир с империей Свертц на любых условиях и начать строить Новый Мир вместе с ними, или в одиночестве. По мнению многочисленных приверженцев этого проекта, среди учёных, военных и политиков, для этого можно было пожертвовать любыми территориями и контрибуциями.

Однако Верховный Совет Натоотвааля имел другое мнение. Высший триумвират Совета, состоящий из ягдов Мера Ойнистра, Тоота Шыерта и Крия Геззла убедил Верховный Совет, что полная победа над Свертцем невозможна, а заключение мира приведёт к потере времени и получении империей Свертц возможности технологически обогнать Натоотвааль. Ягд Мер Ойнистр, являясь Верховным главнокомандующим вооруженных сил Натоотвааля, приказал арестовать всех учёных и офицеров, так или иначе участвовавших в научных работах по программе Нового Мира. Их оказалось множество. Все они были обвинены в попытках подрыва обороноспособности федерации, ведении агитации и шпионажа в пользу врага. Несколько десятков натоотвальцев, в том числе герои войны и покорения космоса, были казнены по приговору военного трибунала, сотни семей выселены на удалённые и не освоенные планеты. Ягд Крия Геззла, являясь генеральным прокурором Натоотваля, а по совместительству владельцем самых больших заводов по строительству кораблей для военного флота, запретил любую деятельность, научную и исследовательскую, связанную с зоной вакуума за границей Вселенной.

Когда 30-го марра 3424 года от начала Натоотвааля был арестован флот-командора ягд Зиес Рирдерк по обвинению в заговоре против Верховного Совета и в сотрудничестве с врагом, восстали войска на базе флота Стигмарконт, сражавшиеся под его командованием в тяжелейших и кровопролитных сражениях. Командование флота жестоко подавило мятеж. Только рейдеру "Деддер" под командованием штаб-командора ягда Кмеха Кропора удалось вырваться из окружения и добраться до системы Всемогущего. Израсходовав горючее, он спрятался на неосвоенной планете Зием звезды Золн. Операцию по уничтожению последней группы мятежников руководил капитан-командор ягд Рест Реццер. Планета Зием была блокирована. На поверхность были направлены москитные разведчики, беспилотники и агенты-киборги. Однако результата не было. Ягд Кропор и его натоотваальцы не использовали высокотехнологичные устройства, не давая себя обнаружить, а их пребывание на планете не позволяла по прочим действиям определить наличие высокоинтеллектуальной деятельности. Ягд Кропор и его люди растворились в лесах Зиема.

Известие о восстании на Стигмарконте всколыхнуло все гарнизоны и воинские части Натоотвааля. И без того острый вопросы о Новом Мире и справедливом распределении богатств новых планет, давно уже будоражащие умы, превратились в точку перелома сознания всей федерации. За судьбой ягда Кропора следили теперь все планеты. Одни с ненавистью, другие с надеждой. Происходило то, чего более всего не хотели допустить руководители Верховного Совета – появление лидера сопротивления, героя, способного своим авторитетом и жертвенностью сплотить вокруг себя войска и разношёрстное население, и принудить Верховный Совет, состоящий из богачей, изменить своё мнение относительно заключения мира с империей Свертц.

Жизнь человека имеет предел, скорость имеет предел, количество пищи в животе имеет предел, количество золота имеет предел, торговая наценка имеет ограничения, количество рекламы, налоги и так далее, так почему количество денег у одного натоота ничем не ограничивается, порождая глобальное царство жадности, насилия, войн, лжи и разврата, преступности и дворцов на фоне лачуг, почему натооты не ограничат количество денег и имущества, пусть и вполне даже пышными нормами, пусть будут там в нормах и собственные планетоиды, космические крейсеры и золотые дворцы. Но после получения любыми путями этого имущества и денег, всё остальное должно передаваться в общественную межгалактическую или наднациональную организацию, общественный фонда, и пускай даже при распределении этих фондов на простых тружеников космоса и промышленности, даже зарабатывают уже другие, но тоже только до установленного уровня.

Глава III. Место встречи изменить не получится

Река Малая Друя была узкой и неглубокой. Это был скорее ручей, заросший со всех сторон ивами, ольхой так, что иногда их кроны смыкались над водой, и река превращалась в зеленый тоннель. Три большие лодки шли по ней тяжело, карябая борта о коряги и замшелые валуны, застревая в иле и лесном соре. Иногда лодочникам приходилось топорами рушить стволы мёртвых деревьев, перегораживающих водную дорогу, или бобровые плотины. В зарослях вокруг угадывались старые могильные курганы, груды валунов, напоминающих заброшенные языческие капища исчезнувших племен. Все вокруг имело вид дикий, не имеющий следов недавнего пребывания человека. Ни просек, ни костровища. Рыба смело пускала пузыри прямо перед мордами росомах, утки беспечно чистили перья, жабы оглушительно квакали. Лес дышал жизнью. Сумерки едва сгустились, а из засады уже сорвался филин, пролетел над головами вздрогнувших людей, как камень вломился в орешник. Там завозилось что-то, захлопало, пискнуло, и филин, недовольно вздыхая, с пустым клювом вернулся обратно. Сел, замер и исчез из вида, растворился в листве как приведение. Дятел неподалёку опасливо умолк, потом застучал вновь. Таился до последнего, и прямо из-под ног людей, волокущих лодки, взлетел тетерев.

– Веслом перешиб бы и было бы жаркое, – сказал потный Палек, идущий по колено в воде, и тянущих одну из веревок, закрепленных на носу первой лодки.

– Силком надёжнее ловить, – ответил Ждых, – верёвку не слабь свою, я один должен тащить?

– Я слаблю? Это ты торопишь, – краснея от натуги, Палек обернулся, – эй, кривичи, Лас, Ловик, чего отстаете.

– Опять отстают! Убью их! – Палек тоже оглянулся, – то ящик господский уронят, то отстают…

Лас и Ловик шли, свесив головы шаг в шаг, как кони в упряжке.

На носу первой лодки носу стоял кривич Дежек, шестом отталкиваясь от берега и дна. На второй лодке шестом орудовал Лоуда.

Замыкающую, третью лодку, заполненную всей поклажей отряда, тянул человек с лицом неподвижным, тупым, обезображенным, будто обожжённым. И он тянул лодку один, словно он был силен как все вятичи вместе взятые. Решма с попутчиками называли его Стрерх, а женщина, очень похожая на Решму и, судя по одинаковым с ним глазам, его сестра, называла его Маленький Деддер. Позади всех двигался ещё один стрерх. Его называли Жжёный, из-за обгоревшего лица, похожего на гриб-сморчок.

Эта женщина, молодая и статная, с пронзительными глазами изумрудного цвета с младенчески нежной кожей, крупными зубами, была красавицей и вызывала прилив восторга у любого, кто бы её не видел. Одна двигалась как волны моря, голос ее звучал как музыка волшебного инструмента, она смеялась как серебряные колокольчики, и прикасаясь к кому-нибудь, заставляли его тело долго и сладко ныть. Решма и остальные его иноземные спутники называл её ягда Езера, а все остальные называли просто госпожой. Сейчас она сидела на носу второй лодки, и смотрела на Решму, бредущего рядом с ней по колено в воде. Рядом с ней спал Крерт и таращил вокруг воспаленные от тревоги глаза молодой ягд Рудрем. Решма был сер и угрюм. Быстрое продвижение лодок по реке не радовало его, как прежде.

– И что, ты даже не посмотришь на меня? – спросила зеленоглазая красавица.

– Мне больше нечего сказать, уважаемая Еза, – ответил Решма.

– Как же так, ещё неделю назад, я была для тебя единственным существом во Вселенной, ради которого ты жил и боролся, а теперь тебе сказать нечего? – спросила ягда Езера.

Затем она улыбнулась и произнесла размеренно:

Я научилась не боятся тишины,

И научилась не боятся одиночества,

Не замечать вокруг звенящей пустоты,

Не откликаться ни на имя, ни на отчество!

Покой и воля… в бесконечность астероид

Летит туда, где нет материи и времени…

Там где-то истина и абсолютный ноль,

Гимн бесконечности и сумрачному гению!

Неожиданно Решма тоже ответил её стихами, как когда-то очень давно:

Застыла сталь в груди моей

Блестящей, гладкой заготовкой.

Любовь далёких светлых дней

Застыла там холодной ковкой!

Мир без тебя совсем другой,

Но не скажу, что много хуже…

Он лишь разбавлен пустотой,

Как ночь вдовы слезой по мужу!

Мир без тебя совсем другой,

Но он не рухнул в одночасье!

Я часть говорю с тобой

Во сне про нас, любовь и счастье…

– Как я обожаю умных ягдов, поэтому я и была когда-то с тобой, дорогой Кро! – со вздохом сказала ягда Езера, – как мало сейчас образованных ягдов…

– Ты используешь мою симпатию к тебе в целях развлечения и насмешек, – после паузы ответил Решма, – что я тебе сделал? Сначала ты делала из себя неприступную крепость, потом начала оказывать мне знаки внимания, потом, когда я чуть не застрелил ягда Тантарру из-за твоего платка, и он уехал искать навигатор в Китае озлобленный, ты стала жить со мной как с мужем, и говорила, что, возвратившись в цивилизованный мир, мы поженимся и будем жить на какой-нибудь тихой станции в области Всемогущего или ещё дальше. Только ты, я и наши дети. А теперь все переменилось, я отставлен как ненужная вещь, и даже не удостаиваюсь милости руку твою поцеловать по варварскому королевскому обычаю. Это из-за того, что завтра должен вернуться ягд Тантарра?

– Сколько страсти, – холодно произнесла ягда Езера, со скучающим видом посмотрелась в зелёную воду, – у меня просто было плохое настроение, милый, может же быть такое? Я так давно на этой ужасной планете. Все наши группы расползлись по континенту, в надежде хоть что-то узнать о законсервированных здесь кораблях. Наш рейдер "Деддер" погиб в прошлом году на реке Протве у чёртовых голиндов и вятичей, а единственный кроме тебя, образованный натоот – ягд Тантарра, был тобой отправлен в Китай на верную смерть. Это тоска. Моя жизнь проходит вдали от центров омоложения, вдали от развлечений, вдали от достойных натоотов, за кого я могла бы выйти замуж и жить в золотом дворце. Прости меня! Может ты и герой борьбы за справедливость во Вселенной, но это так скучно для красивой женщины. Ну ладно, пусть всё будет как прежде. Ты такой милый, заботишься обо мне, самые дорогие наряды покупаешь, украшения какие только здесь бывают!

Ягда Езера протянула к Решме тонкие руки в золотых перстнях, кольцах и браслетах с драгоценными камнями:

– Иди сюда, мой воитель! Поцелуй меня…

Решма с недоверием покосился на неё, но, тем не менее, взял её руку в свою ладонь и накрыл другой ладонью:

– А ты не будешь больше говорить, что наше восстание на Стигмарконте было зря, и что нужно было и дальше дать солдатам погибать на войне, а самим получать чины и премии?

– Это я просто злилась на тебя, поэтому дразнила.

– А ты не будешь мне назло строить глазки ягду Тантарре?

– Он такой молодой, что даже не интересно с ним разговаривать, не говоря уже об опыте в любви, – ягда Езера вытащила руку из ладоней Решмы и стала отгонять от лица комаров.

В этот момент весь отряд сосредоточился на продлении очередного старого дерева, лежащего поперек дороги. Провести лодки под ним не удавалось, рубить его было долго из-за его значительной толщины, и поднять, даже используя рычаги, было невозможно. Пришлось по очереди перегружать тяжести в каждую из лодок, и всем влезать в них по очереди, погружая их в воду так, чтобы верх бортов почти касался воды. Только так удалось преодолеть препятствие. Потом тихая река превратилась в озеро, хотя и не очень протяжённое, потом река стала снова чёрным ручьём. Вскоре после этого, Ждых, идущий впереди всех, почувствовал, что нога скользнула в подводную нору.

Снизу в подошву что-то ударилось и отскочило.

– Багинка меня схватила! – белея от страха, закричал он, погрузившись в воду по грудь, – помираю я уже!

– Багинка-душегубка? – воскликнул Палек, бросая ему верёвку, – нога где?

– Там, – тыча пальцем в воду, и не смея опустить глаза, ответил Ждых.

Палек принялся разгребать в стороны водоросли и тину, шаря руками под водой.

– Что там? – крикнул им Решма.

– Нора выдры, – отозвался Палек.

Пока Палек освобождал товарища, кривичи, кроме Дежека, столпились вокруг.

– Эйд, взгляни, перелом у него, вывих? Идти сможет? – сказал Решма одному из своих спутников, старику со слезящимися глазами, угрюмо сидящему в его лодке.

Ягд Эйдлах не торопясь вылез в воду, добрался до вятича и брезгливо ощупал его колено.

– Растяжение связок. Будет отёк, – сказал он, – быстро не пройдёт

Решма задумался, глядя, как Палек поддерживает Дежека под руку, и умоляюще глядит на хозяина.

– Его нужно бросить, или убить, – сказала ягда Езера на языке кумит, – так ведь ты решаешь вопросы с этими примитивными существами

– Почему нужно убивать слугу, который уже год нам верно служит? – удивился ягд Эйдлах.

Женщина сделала вид, что не слышит:

– Никаких развлечений, разрази вас пространство! Устроили бы сжигание заживо этого животного, – звонко сказала она, передергивая плечами под парчовой накидкой, – только ягд Стикт меня понимает!

– Я нет, – ответил ягд Стикт, и, не открывая глаз, помотал головой.

– Ты – нет? – развёл руками ягд Эйдлах, – интересное заявление,

– Я ей не давал никакого повода, клянусь, – ягд Стикт умоляюще скрестил руки на груди, – я плохо себя чувствую, дайте мне поспать.

– Хватит! – сказал, как отрезал Решма, и резко повернувшись к Ждыху, спросил, – идти сможешь?

– Я пойду, хозяин, пойду, клянусь жизнью! – лицо вятича стало похоже на маску ужаса, он выставил перед собой растопыренные ладони, словно закрывался от неминуемой смерти, слушая непонятный ему разговор на чужом, цокающем и шипящем языке, – я пойду, хозяин, пойду.

– Правильная клятва, абориген, – ухмыльнулся ягд Эйдлах.

Ломая кусты как лось, из зарослей появился замыкающий отряд стрерх по прозвищу Жженый. Он безучастно скользнул глазами по собравшимся около Ждыха людям и натоотваальцам, и застыл как статуя.

– Пойдёшь или подохнешь, – сказал по-славянски Решма, – не обманывай меня, кожу с живого сниму.

Ждых с перекошенным от ужаса лицом, похромал к лодкам, крича горестно:

– Ловик, волчья душа, когда Чёрные Камни? Далеко? Ночь уже приближается.

– Рядом, – нехотя ответил кривич, – если бы мы оставили лодки на реке Улле и пошли пешком, то засветло пришли бы уже. Зачем вообще им Чёрные Камни понадобились, этакая глухомань? Там только камни и древние могилы.

– Там у них условленное место встречи с другими такими же странными, – нехотя буркнул Палек в ответ.

Отряд Решмы двинулся дальше.

В полусотне шагов от них, Ждых и Палек опять рубили топорами преграду в виде нескольких упавших осин. На стук топоров вышел кабан. Беззлобный, добродушный, сытый. Яркий факел и леденящие завывания кривичей, заставили его отступить. Этот любопытный зверь следовал за людьми почти до самых Чёрных камней – нагромождения валунов, образующих поросшую лесом и кустарником гряду.

Около полуночи река окончательно превратилась в ручей. Ещё немного и лодки не смогли бы идти дальше. Здесь ручей вошёл в ложбину между двумя каменными холмами и распался надвое, обходя большой валун. Лунный свет, подчиняясь движению облаков, скользил по головам путников, по воде, камням, деревьям, каждое мгновение представляя взору совершенно другую картину. Налетел ветер, разбушевался и внезапно стих. Вдалеке над Янтарным морем полыхнула молния. Помедлив, донёсся громовой раскат.

– Вот Чёрные камни, – сказал Палек, потирая плечо.

– В давние времена, тут римляне хотели проложить дорогу через болота к месторождениям янтаря, чтобы от моря идти вглубь этих земель в обход мест обитания германских племён. Они и мост через широкий тогда приток Уллы начали строить, – со странной гордостью в голосе поведал Ловик, – дорога шла до самого Полоцка. Оттуда к востоку жили кривичи и пруссы. Потом кривичи развалили мост, чтобы никто к ним не шёл, и разобрали дорогу. А может, мост сам упал – кто его знает. А римляне-ромеи со своими темнокожими рабами исчезли совсем.

– Ромеев тут никогда не было, неизвестно кто построил дорогу и мост. Давно это было, – нехотя начал спорить Лауда, – не надо сказки сочинять.

– Останавливаемся здесь, это то самое место, о котором мы договорились с ягдом Тантаррой, – произнёс Решма.

Лодки завели на берег. Кривичи расчистили от валежника пространство между камнями, раскатали войлочную подстилку, над ней на шестах растянули холстину. Сложили костёр, так что его можно было в случае опасности быстро сбросить в ручей. Палек высек искру на сухой мох, огонь мгновенно воспламенил сухую хвою, нырнул вглубь домика их дров и принялся весело гореть.

Решма велел готовить ужин. Ягда Езера перебралась под навес, завернувшись, как в кокон, в меховое покрывало. Один стрерх стоял рядом, как механическая кукла, однообразными движениями отгоняя от хозяйки комаров еловой веткой. Другой стрерх занял позицию на вершине каменной гряды, непрерывно обводя округу немигающим взглядом.

– Решма, мне кажется, ты добился своего. Брошенная тобой сеть легла так широко и хитроумно, что ни империя Свертц, ни ты сам не сможешь собрать её обратно. Чего ты прячешься по этим дебрям – может быть, ты ищешь смысл бытия или любовь дикарки? – ягда Езера засмеялась и добавила игриво, – желаю в княжество Эливгар вернуться, где меня сватал казначей короля Осорика. Я хочу мыть ему ноги и расчёсывать волосы… Вообще больше не хочу скитаться по космосу, срываясь от своих федератов и от имперцев, хочу быть здесь королевой. Будешь моим королём?

Ягда Езера говорила потом ещё что-то про любовь Решмы к путешествиям, о тёплом побережье Греции, о вятичах, распространяющих зловоние, холоде.

– Поражаюсь твоему терпению, Решма, – сказал ягд Эйдлах, – она просто издевается над нами.

Они сидели в световом круге костра вместе с ягдом Рудремом и ягдом Криртом, наблюдая, как Ловик, сбив с найденного тут турьего черепа рог, выковыривает из него костную труху, делая посуду для питья. Только ягда Езера разместилась в одиночестве под навесом. Палек точил о камень нож, собираясь разделать пойманного утром сетью кролика.

– Она боится, Эйд, – ответил Решма, пожимая плечами, – что мы её бросим, как бросили корабль, когда в нём закончился мегразин. Боится того, что почти кончились лекарства, рядом постоянно находятся охотники ягда Реццера, что ягд Тантарра не пришёл из Китая и не принёс древний навигационный прибор, содержащий информацию о местонахождении резервных военно-космических кораблей, брошенных в эпоху сражения за систему Голубого Шлейфа.

– Да, на Тератонне гравитация сильнее, а дыхательная смесь имеет большую плотность и концентрацию кислорода, – рассеяно ответил Решма, наблюдая, как Палек рьяно разделывает кролика, отчего в разные стороны летят тёмные капли крови.

– Как могло получиться, что так удачно обнаруженная в землях вятичей у реки Протвы, база с топливом, была уничтожена?

– Ты сам знаешь, Эйд. Я все сделал правильно. Убрал колдуна, который считал хранилище топлива жилищем богов, вятичей и охотников из племени галиндов, использующих ту местность для охоты, сделал своими союзниками, использовал отряд местного князька Стовова как свой. Кто же знал, что какой-то викинг применит лучевое оружие рядом с оборонительным комплексом, и комплекс ответит, и привлечет внимание охотников, и ягд Реццер с орбиты всей мощью своего корабля обрушится на хранилище? Откуда этот дикарь-викинг Вишена взял штралер времен битвы за Голубой Шлейф, ума не приложу…

– Это было ужасно. Спасение было перед нами. Нужно было всего лишь заправить "Деддер" топливом типа мегразин, и мы были бы спасены.

– Вернее, появлялась возможность атаковать корабль ягда Реццера на орбите и попытаться вырваться с Зиема. Просто следующий этап борьбы – не железными мечами, а с помощью антиматерии и ядерных зарядов. Но получилось то, что получилось. Теперь все осложнится тем, что расположение других баз хранения кораблей и хранилищ топлива можно теперь узнать только из информации на части старого навигационного прибора, находящегося в сокровищнице китайского императора.

– Это понятно. Поэтому и возник этот страх у ягды Езеры. Она-то во время бегства со Стигмарконта случайно оказалась на корабле и теперь клянет и нас и Новый Мир, как, впрочем, и Верховный Совет Натоотваля.

– Я не большой знаток в области проявления страхов, это ты врач. У ягды Езеры выбор не большой. Или с нами, или одна. Сдаться капитан-командору ягду Реццеру она не хочет. Боится, что мозговой сканер покажет ее согласие на бегство с нами. Пусть даже за приключениями и женихами, а не по политическим мотивам. Военный трибунал Натоотвааля это не особо будет волновать. У меня вот тоже страх из-за того, что Тантарры нет.

– Ягд Тантарра – редкая сволочь, ничего с ним не случится, придёт, – оглянувшись назад, туда, где на камнях силуэтом стоял стрерх Жжёный, ягд Эйдлах похлопал себя по коленям, – только бы он пришёл со своими людьми, а не с чужими.

Небо озарилось молнией, громыхнуло. Быстро приближалась гроза. Решма молчал. Ягд Эйдлах и остальные тоже молчал.

Из темноты вышел Ловик, держа в руках невесть как пойманную громадную щуку:

– Там, у камней, запруда. Кишит мелочь, вот на неё охотница эта и вышла. А я ее дубиной оглушил. Ещё пойду. Лишь бы Багинку не увидеть, или русалок.