Юлианна!
Сенешаль молча кивнул и, со словами «прошу следовать за мной», направился к едва приметной двери, слева от основного входа. Король легко поднялся с трона и последовал за ним. Я в нерешительности посмотрел на Вильяма, но тот лишь заставил меня поторапливаться и довольно показательно положил ладонь на рукоять меча.
Я натянуто улыбнулся и поплёлся за королём. Усталость с каждой минутой брала своё. Идти становилось все трудней, и я шаркал по полу как старик, пытаясь унять зевоту. Если это затянется хотя бы на час, толку от меня уже не будет. Я и сейчас туговато соображал.
Король шагнул в услужливо открытую сенешалем дверь, и тут же растворился в темноте. Я нырнул следом, а спустя секунду в глубине тоннеля замаячили пляшущие огоньки света.
Мы оказались в длинном и узком коридоре. Вдвоём тут не разойтись. Потолки невысокие, такие, чтоб едва не цепляться головой. Я видел перед собой только Леорика и пляшущий свет впереди.
– Ты должен кое-что пообещать мне.
Король явно ждал ответа, и я уверенно кивнул головой.
– Быть королём, не так-то просто. Кто-то всё время стремится занять твоё место, им только дай повод. Понимаешь, к чему я?
– Одно моё лишнее слово, и ваше положение на троне пошатнётся. Я думаю, у вас и так достаточно забот, чтобы волноваться ещё и об этом. Ваша тайна умрёт вместе со мной.
– Тогда поспешим. Следуй за мной.
И снова топать неизвестно куда. Мою голову уже разрывало от догадок о том, что ждёт меня в конце коридора. Не терпелось поскорее всё узнать. По всему выходило, что дело серьёзное, а значит – мои приключения продолжаются, хотя это и палка о двух концах.
С одной стороны – возможность помочь местному правителю и заручиться его поддержкой. В нынешнем положении, это был бы просто подарок. С другой – можно потерпеть фиаско и испытать на себе гнев Леорика. Вот этого мне совсем не хотелось, но я всё ещё не был хозяином своей судьбы. Оставалось покорно топать и слушать рассказ короля. Всё сводилось к тому, что его горячо любимая дочь Юлианна смертельно больна, и никто не может сказать, что с ней.
Вот тебе и подарочек судьбы. Здесь ещё не знают что такое лейкемия, неоперабельная опухоль головного мозга, рак поджелудочной. Вот же влип. Я не удивлюсь, если они лечат полиомиелит, приковывая больного к койке. Через сколько лет будет доступна микрохирургия? Да я элементарно не смогу сделать простое переливание крови. А если всё очень серьёзно? Что если я ошибусь и, вместо помощи, сделаю только хуже?
Мне стало не по себе от мысли, что я могу убить дочь короля. Положительных моментов в истории маловато. С другой стороны, помочь ей не может никто, не убивать же теперь всех местных лекарей? В крайнем случае, буду одним из тех, кто не справился.
Сперва эта мысль внушила мне уверенность, но мысль не бывает одна. Всегда есть противоречие, альтернатива.
«Бросить девушку умирать, только из страха, что можешь совершить ошибку и распрощаться со своей жизнью? И кто я после этого? Как быть с данным обещанием?».
Уверенность как ветром сдуло. Я перестал гордо вышагивать и плёлся, понурив плечи.
– Эй, ты чего?
Я почувствовал лёгкий толчок в спину и обернулся на голос Вильяма.
– Всё в порядке, – сказал я как можно уверенней. – Просто я подумал о том, смогу ли я помочь ей?
– Ты боишься за свою жизнь?
– Да не в этом дело, – чуть резче, чем следовало, ответил я. Однако, тут же опомнился и, вздохнув, проговорил уже более спокойно. – Медицина – очень коварная штука. Бывает, люди гибнут от простой простуды, только потому, что под рукой нет необходимых лекарств. Но бывает и так, что человека убивает именно лечение. Вырезал доброкачественную опухоль и получил рак легких на замену. Ни в чем нельзя быть уверенным до конца. И дело не в том, что я могу сделать. Если бы от тебя зависела жизнь человека, пусть даже без риска для своей собственной, как бы ты себя чувствовал?
– Жалеешь, что ты не Создатель? Щелкнул бы пальцами, и все вдруг перестали болеть, умирать, красть, убивать, воевать, предавать. Так, да? В мире наступила бы гармония и все зажили счастливо? Нет ничего хуже бессилия. Но ведь ты не Создатель? Ты не в ответе за всех и каждого. Люди умирали, и будут умирать. Они будут достигать совершенства в уничтожении друг друга. Если собрать все беды мира и свалить их на одни плечи, кто потянет такую ношу? Отец как-то сказал мне: «Запомни, Вильям. Вокруг всегда будут происходить события, с которыми ты не согласен. Важно ясно осознать, что не всё в мире зависит от нас. Вокруг могут гибнуть люди, а ты не в силах будешь изменить что-либо. И выбор у тебя не велик. Принять реальность и продолжить путь, или же взвалить на себя груз вины и быть съеденным им изнутри».
– Не знаю, почему мне должно стать легче от твоих слов? Всё только ещё хуже.
– Понимаю, – Вильям сочувственно похлопал меня по плечу. – Тогда выслушай мою историю до конца. Вскоре после этого разговора, на нашу деревню напали. Отец спрятал меня в колодце. Я слышал звон металла, крики раненых, чувствовал запах крови и пота. Мне было семь, когда его высочество, покойный король Фольрест, нашёл меня в том колодце. Когда меня, наконец, вытащили, деревня уже догорала. Вокруг были сотни трупов. Я ходил от тела к телу, пытаясь найти своих родителей. Я рыдал, но продолжал бродить среди мертвых. Солдаты молча наблюдали за мной, пока не вмешался король. Он спрыгнул с коня, в два прыжка оказался рядом и, подхватив меня на руки, потащил прочь. Я бился в истерике, пытался вырваться и вернуться обратно, но он держал меня мертвой хваткой.
Позже я много раз обдумывал слова отца. Я чувствовал как гнев и чувство мести заполняют меня. Однако, время шло, я рос, учился управляться с мечом. Всё чаще в моей голове всплывали слова отца, и всё больше смысла я находил в них с каждым разом. Когда я впервые выступил с отрядом, мы наткнулись на одну деревеньку, очень похожую на мою родную. Ночью на нас напали. Бандиты не знали, что именно той ночью в деревне будем мы. После двух часов бойни и погони по лесу мы добили последнего из них. Жители были так благодарны, что падали на колени и плакали. Они все остались живы. Их детям не придется отсиживаться в колодце, а после искать трупы своих родителей. Именно тогда я понял истинный смысл слов отца. Он спас лишь меня, сделав единственно возможное и тем самым дав другим погибнуть. Я смотрел в глаза детей, и понимал, что они живы только благодаря моему отцу. С тех пор я больше не помышлял о мести. Хочешь знать, какой главный урок я усвоил?
– Думаю, я понял, к чему ты клонишь, но над этим надо поразмыслить. Тебе не кажется, что здесь как-то похолодало?
– Ага,– просто ответил Вильям, – мы почти пришли, скоро сам всё увидишь.
«Поскорей бы уже покончить со всем этим и найти укромный уголок, где можно отдохнуть пару дней. Необходимо привести себя в порядок и решить, что делать дальше»?
Пока я в очередной раз погрузился в раздумья, наше путешествие вдруг закончилось. Леорик остановился и повернулся ко мне.
– То, что ты увидишь, видели не многие. Только прошу тебя, не тешь меня надеждами, как эти шарлатаны. Если ей уже не помочь, я хочу знать это.
Я кивнул, показывая, что отлично понимаю его состояние.
Из-за короля я не мог рассмотреть, чем там занят сенешаль. Что-то лязгало, звенело, и вскоре послышался звук отпираемой двери. С той стороны веяло загробным холодом. Это не был просто мороз в минус двадцать градусов. Холод был как живой, пытался забраться под кожу, грыз легкие изнутри. Еще никогда мне не было так зябко. Запахнув рубаху плотней и, подобрав ее у горла, я последовал за королем. Проходя мимо огромной железной двери, я не мог скрыть удивления. Она вся была покрыта инеем. У меня в холодильнике бывает такое, после того как он несколько месяцев работает без разморозки. Но ведь они не могли построить в подвале настоящий холодильник? Да и зачем держать больную в таком холоде? Полный бред.
Как тут же выяснилось, никакого холодильника они не изобретали. Внутри оказалось небольшое помещение, всего с одной кроватью и камином. В камине полыхали дрова, но я видел кольцо инея, покрывшего пол всего в нескольких сантиметрах от очага. Это уже совсем не вязалось со всем, что мне известно. Под землей всегда плюс, даже зимой. Там свой, особый микроклимат. А если учесть размеры помещение и количество дров в камине, здесь должно быть градусов сорок плюса. А тут все двадцать минуса, не смотря ни на что.
В комнате было всего три человека. Двое, закутанные с головы до ног, похожие на живые сосульки, были охраной. Третий, тот, что склонился над кроватью, скорее всего, был лекарем. Я так и не понял, что именно он делал в тот момент, когда его окрикнул Леорик.
– Довольно, – зло рявкнул он. – Ты тоже не можешь ничего сделать. Хватит травить мне байки. Ты продлил свою жалкую жизнь, используя мою дочь, и надеешься, что я изменю приговор?
– Ваше высочество, я же вам говорю, это все происки злых духов. Я мог бы попробовать изгнать их, но это может быть опасно.
– Духи значит? На плаху его…
– Стойте, – вмешался я. Этот лекарь хоть и был бессилен, в одном он оказался прав. Это не просто болезнь. В комнате чувствовалось нечто такое, от чего хотелось поскорее выскочить оттуда и бежать покуда не упадешь без сил. Но я не мог понять, откуда оно исходит. – В сторону.
Не церемонясь я отодвинул лекаря и увидел ее. Всё во мне перевернулось в тот же миг. Нежное, юное, совсем ещё невинное дитя. На вид я дал бы ей лет девятнадцать, не больше. Её светлые волосы кудрями рассыпались по подушке. Она лежала такая спокойная и такая бледная… Безусловно, о её красоте можно было слагать легенды, но сейчас она выглядела жалко. Из неё словно вытянули все внутренности. Она больше походила на анорексичку, но её лицо…
Я смотрел в это спокойное и безучастное лицо, и во мне поднимался какой-то животный гнев. Хотелось прямо сейчас найти того, кто это сделал, и порубить его, как капусту для борща. Я вдруг довольно ясно и отчётливо осознал, что хочу весь остаток жизни смотреть в её лицо. Осторожно протянув руку, я убрал прядь волос, едва коснувшись её кожи. К моему удивлению она оказалось теплой, почти живой. Нежная, бархатная, прикосновение к ней вызвало волну приятных мурашек по всему телу. Я видел, как вздымается и опадает её грудь, как пульсирует артерия на её шее.
Я много повидал в жизни, особенно за последние несколько дней, и всё же не мог понять, как такое может происходить? Живая, теплая и нежная девушка каждый раз выдыхает ледяной, морозный воздух. Я бы так и смотрел на неё, если бы не король.
– Такой мы её нашли. Несколько недель назад она просто не проснулась, и с тех пор она здесь. Никто не видел ничего подобного. Прошу, просто скажи, есть ли шанс спасти её?
Я повернулся к королю и мой взгляд случайно упал на лицо сенешаля. И снова эти эмоции на его лице. Страх и сожаление? Едва уловимые, но всё же странное сочетание. Я могу понять короля, это как-никак его дочь. Но откуда столько переживаний в глазах этого типа? И почему он смотрит на меня с надеждой, ещё большей, чем сам Леорик? Быть может, это усталость берет своё, или я просто выжил из ума, но я решил проверить.
– Боюсь, её дни сочтены. Он прав, это не просто болезнь. Я бессилен что-либо сделать с этим. Остаётся только молиться.
Леорик поник еще больше и не рухнул только потому, что Вильям вовремя придержал его под локоть. Он смотрел на меня как на палача. Сказать такое любящему отцу… Но ведь в тот момент я не врал. Внутри неё действительно что-то находилось. Что-то тёмное, безжалостное, ненасытное. Я ощущал его присутствие. Видимо, сюрпризы после прикосновения к непонятному шару ещё не закончились. Нечто медленно выкачивало из неё жизнь, и времени на её спасение оставалось всё меньше.
Весь этот спектакль я разыграл с одной лишь целью и, в очередной раз, попал в точку. Реакция сенешаля говорила сама за себя. Неужели они настолько слепы и глупы, чтобы не понять очевидного? Хотя, откуда им знать о микромимике и определённых жестах, неподвластных человеку? Именно они выдали его.
– Ваше высочество, – снова произнес я. – Вы просили говорить только правду, и вот Вам правда.
Я ещё раз посмотрел на сенешаля. Он поймал мой взгляд и всё понял. Я видел дикий ужас в его глазах, но видел и ещё кое-что. Только это остановило меня и, посмотрев ещё раз на принцессу, я всё для себя решил.
– Я могу попытаться её спасти. Но это может быть опасно…
– А я вам что говорю. Духа можно прогнать, или попробовать договориться с ним. Но никто не даст гарантии…
– Пошёл прочь, – тихо прорычал я. – У тебя было достаточно времени.
Вильям с какой-то усмешкой посмотрел на меня, и я понял, что выдал все свои чувства с потрохами. Королю было не до этого, а вот его верный помощник всё заметил. Надо будет поговорить с ним. Но всё это потом.
– Вывести его вон. И скажите палачу…
– Ваше высочество,– уверенно вмешался я. – Этот пройдоха, сам того не ведая, подсказал мне путь к спасению вашей дочери. Пусть он не заслуживает вашей милости, но я хотел бы попросить вас сохранить ему жизнь хотя бы за это. Не думаю, что в округе полно людей, не боящихся говорить правду. Как бы глупо это не звучало, но в вашей дочери поселилось нечто, неподвластное человеческому пониманию. Это нечто убьет её, если мы не сможем вытащить его и прикончить. Но должен вас предупредить, просто так он её не отдаст. Он считает её своей законной добычей, и не успокоится, пока не доведёт дело до конца. У нас катастрофически мало времени. Решение принимать только Вам.
Леорик выслушал меня с каменным лицом. Я видел все мысли, которые роились в его голове. Трудно поверить в такое. Но я всё же надеялся на человеческую природу. И она взяла верх.
– Выставить его за ворота, и больше никогда не пускать в мой город.
Вильям кивнул стражникам, и те выпихнули горе-лекаря из комнаты. Он всё не переставал превозносить мудрость короля и его здравый смысл, а сам бросал косые взгляды в мою сторону. Думаю, теперь обо мне узнают все, кто мало-мальски разбирается в медицине.
– Что ты предлагаешь?
Обратился ко мне Леорик, когда двери за стражниками закрылись.
–Это трудно объяснить. Просто поверьте, я знаю, что делаю.
Что было полнейшей чушью. Да я понятия не имел, как с этим разобраться. Зато знал, кто поможет мне в этом.
Король посмотрел на Вильяма, ища поддержки. Тот кивнул, давая понять, что всё идет так, как он и ожидал.
– Хорошо. Будь по-твоему. Что тебе необходимо?
– Пока трудно что-либо сказать. Необходимо провести более тщательный осмотр. Но это не безопасно. Я должен остаться с ней наедине. Хотя помощь мне не помешает. Но я не могу подвергать всех вас риску. Если ваш слуга согласится мне помочь…
Я вопросительно уставился на Сенешаля, от чего тот ещё больше побледнел.
– Вы можете на меня положиться.
– С вашего позволения, я бы попросил Вас с Вильямом подождать за дверью, и, на всякий случай, отойдите подальше. Пока я не постучу, никого не впускайте внутрь, это может всё испортить.
Вильям кивнул, на этот раз мне, и взял короля под руку.
– Ваше величество, думаю, вам не стоит волноваться. Если кто-то и поможет вашей дочери, то только он.
Леорик высвободил руку и подошел к принцессе. На его глазах блестели слёзы, но он не стал давать волю чувствам. Проведя рукой по её волосам, он поцеловал её в лоб и решительно покинул комнату. Вильям ещё раз кивнул мне, запирая за собой дверь, и вот нас осталось только двое. Сенешаль посмотрел на дверь, на принцессу и снова на меня. Я прочел его немой вопрос.
– А вот это ты мне скажи.
Перебил я его, едва он попытался открыть рот.
– Сказать что?
– Что нам делать. Ты ведь это хотел спросить?
– Да, но откуда я…
– Как думаешь, если я скажу королю, что ты как-то причастен ко всему этому, но не хочешь помогать, что он ответит?
– Я? Но ведь я…
Подскочив к нему, я со всей силы врезал ему в живот. Охнув, он согнулся пополам, но я рывком поставил его на ноги и, приблизив своё лицо почти вплотную к нему, заговорил ядовитым шёпотом.
– Мы поступим так. Сейчас я иду к двери, стучу и говорю королю, что тебе что-то известно, но мне никак не добиться ответа. Тебе ли не знать, как он умеет развязывать людям языки? Думай сам.
И, оттолкнув его, я направился к двери. И вот тут его прорвало. Он ползал по полу, рыдал, что-то лепетал, умолял простить его. Я, как мог, пытался успокоить его и заставить рассказать всё по порядку, но он заикался, перескакивал с места на место, снова рыдал.
Через двадцать минут я всё-таки сложил его рассказ в некое подобие истории, и вот что вышло:
Жил-был парень по имени Генри. Жил, не тужил, пока всю его семью не убили, а сам он попал во дворец к королю Фольресту и служил ему верой и правдой целых восемь лет, после чего стал служить уже Леорику. Жил он и горя не знал, пока однажды не влюбился. И всё бы ничего, да вот только король не согласился дать ему вольную, обещав подумать об этом как только кончится это проклятая война. Но Генри как подменили. Он не мог думать ни о чем, кроме своей возлюбленной. А несколько недель назад кто-то убил её, прямо в кровати. Конечно это Леорик – решил для себя Генри. Кому ещё могла понадобиться её смерть? И тогда он пообещал поквитаться с королём.
Он слышал о ведьме, что живёт на болоте и решил отправиться к ней. Ведьма пообещала, что Леорик будет страдать не меньше, чем сам Генри, но только если тот заплатит соответствующую плату. А попросила ведьма пустяковую безделушку из замка. Когда он спросил, что именно ей надо, ведьма лишь усмехнулась: «Принеси мне по одной вещи каждого члена королевской семьи». Тогда он был ослеплен жаждой мести, поэтому согласился не раздумывая. Он выполнил все условия и по возвращению обнаружил Юлианну в таком состоянии. Он ходил к ведьме снова, но та лишь посмеялась и прогнала его прочь. Вот и вся история.
– Ты так и не выяснил, кто убил твою возлюбленную?
– Нет, – он упал на колени и стал рыдать как ребенок. – Я думал.. думал это он. Но ведьма сказала, что король тут не при чем. Всё это было подстроено. Меня использовали. Я хотел всё рассказать, но как? Прошу тебя, помоги мне. Ты ведь правда можешь её спасти? Я готов отдать свою жизнь в обмен. Я ведь не хотел, она ещё совсем ребёнок, она… Так ты поможешь ей?
– Когда двери откроются, молчи, говорить буду я. И не вздумай наделать глупостей. Отведёшь меня к этой ведьме, у меня к ней будет деловое предложение. А теперь подбери сопли, негоже в таком виде представать перед королем.
Он согласно закивал и стал вытирать слёзы, а я тем временем постучал в двери и вскоре в комнату уже вбегал король, а следом за ним Вильям. Оба первым делом посмотрели на принцессу, затем на меня. Я видел непонимание в их глазах и принялся всё разъяснять.
– Всё прошло как нельзя лучше, – улыбнувшись им как самым родным, признался я. – Немного досталось Генри, но, думаю, он оклемается. Я прав?
Генри молча кивнул, не переставая трястись всем телом.
– Это ему ещё повезло.
– Что с моей дочерью?
– Всё как я и ожидал. Кто-то постарался, чтобы эта тварь прицепилась именно к вашей дочери. К счастью, я успел связать тварь и хозяина с вашим слугой. Теперь он знает, где находится тот, кто в ответе за всё. Однако, скоро нас раскроют, и связь будет потеряна. Нам надо торопиться. Ваша дочь должна отправиться с нами, боюсь, на обратную дорогу времени может не хватить.
– Мы будем готовы через полчаса, – ответил за короля Вильям. – Ваше высочество, прикажете собрать сотню для охраны?
– Ни в коем случае. Мы покинем город тайком, никто не должен заметить наше исчезновение. Генри, проводи нашего гостя на кухню, пусть его как следует накормят. Прикажи приготовить нам отдельный экипаж. Вильям, выбери для охраны несколько человек, и отправляйтесь на разведку. Встретите нас у развилки. Мы покинем город тайно, но нас никто не должен проверять. Позаботься об этом.
Договорив, король сел на край кровати и, взяв руку принцессы, поцеловал её.
– Юлианна, дочь моя, скоро всё закончится. Слышишь? Скоро ты поправишься, и всё будет как прежде.
Я бы так и смотрел на неё, но Вильям привел меня в чувство и дал понять, что отныне мы здесь лишние. Я кивнул, и мы оставили отца с дочерью, притворив за собой дверь.
Сенешаль шагал впереди, я следом, замыкал снова Вильям. Он шёл угрюмый, но вопросов не задавал, пока мы не выбрались в тронный зал. Тут он отвёл меня в сторону и произнёс с угрозой в голосе:
– Не знаю, какую игру ты затеял, но мне это не нравится. Я вижу, что ты хочешь ей помочь, но я вижу и твою ложь. И этот…
Я приложил палец к губам, призывая его к молчанию. Он замолчал, а я вздохнул. сдаваясь.
– Хорошо, ты меня раскусил, но ведь ты веришь, что я хочу помочь? Обещаю, я всё расскажу тебе после, но сейчас у нас и правда нет времени.
Вильям ещё секунду изучал моё лицо, после чего молча развернулся и зашагал прочь – выполнять распоряжение короля. Генри мялся в стороне, не решаясь приблизиться, пока Вильям не вышел из зала.
– Он всё понял, да?
– На твоём месте я бы не за него волновался. Показывай, где у вас тут кухня. Да, и принеси мой меч. Боюсь, без него вся эта затея пуста!