Фарс-мажор. Актеры и роли большой политики

Я хотел задать вопрос главе Федерального агентства по атомной энергии Сергею Кириенко, но он был на первом этаже, я на третьем, а сотрудники службы безопасности американского президента встали между нами на втором. Между тем действительность, как обычно, превзошла все ожидания. Я нажал кнопку лифта, вошел, лифт услужливо остановился сначала на втором этаже, а потом на первом.

* * *

– И сколько вам инвестиций нужно, чтобы закончить микрорайон Куркино? – поинтересовался господин Путин у Юрия Лужкова.

– Я думаю, миллиарда, наверное… – Мне показалось, мэр сейчас скажет «хватит», но он закончил по-другому: – Полтора.

– Дорого, – без выражения на лице произнес Владимир Путин.

Без такого выражения посетитель мебельного салона рассуждает про диван, который даже не думает покупать.

– Ну да, – согласился Юрий Лужков с выражением лица продавца, который и не собирается этот диван продавать.

* * *

При виде господина Дерипаски некоторым журналистам нечего стало терять, кроме своей некомпетентности.

* * *

Президент группы «АвтоВАЗ» Владимир Артяков возле одного стенда долго рассказывал президенту о перспективах развития отечественного автопрома. То есть просил денег.

* * *

Преимуществ социалистической экономики мне прядильщицы текстильного комбината имени Самойлова, что в Иваново, так и не разъяснили. Получалось, что при коммунистах все, кроме прядильщиц, жили хорошо, потому что могли воровать. А прядильщицам платили много, потому что им было нечего воровать.

То есть платили, в сущности, за вредность.

* * *

На крыльцо вышел батюшка с кадилом и несколько раз обошел машину. За ним ходили девушка, парень и двое их маленьких детей, одетых как сироты. Всей этой компании хотелось дать милостыню. Но они в ней не нуждались. У них нашлись деньги даже на то, чтобы прийти и покрестить машину. Или освятить. Неважно, как это называлось. Главное, что этим людям было мало обязательной страховки «ОСАГО». Примерно за такие же деньги (как я потом, конечно, выяснил) они намерены были получить еще и страховку свыше, совершенно, на первый взгляд, не обязательную.

* * *

В фойе театра «Современник» перед кукольным спектаклем Резо Габриадзе «Сталинградская битва» зрители ели черешню в кульках, свернутых из газеты «Коммерсантъ». Переговаривались довольно тихо.

Я подошел к лотку, на котором лежала книга автора и режиссера спектакля, и поинтересовался, сколько она стоит.

– 400 рублей, – ответила девушка. – Это много?

– Надеюсь, она того стоит, – машинально сказал я.

Человек, сидевший у стены за лотком и словно клевавший носом, вдруг поднял голову и внимательно посмотрел на меня. Я узнал его. Трудно было не узнать. То же самое лицо было на обложке книги. На меня не мигая смотрел Резо Габриадзе.

– Вы хотите купить ее дешевле? – спросила девушка.

– Нет, что вы, – бодро сказал я. – Я бы даже побольше заплатил за эту книгу.

Я надеялся, что эта фраза понравится автору. И она понравилась. Он как будто бы даже еле заметно кивнул мне. На самом деле он просто снова начал клевать носом. И все-таки это означало, что мой маневр удался. Он успокоился. Мне удалось в последний момент пощадить самолюбие автора.

Книгу я не купил. Это было бы уже как-то искусственно.

Прима
часть 4

Зима 2001 года была первой для президента России Владимира Путина. Он знакомился, встречался с огромным количеством людей, и с каждым днем скорость, с которой он куда-то летел, стремительно возрастала. Это и правда был горнолыжный спуск. Наверное, ему казалось, что он его контролирует.

Владимир Путин задумался, да так глубоко, что, когда ему дали слово, начал речь так:

– Уважаемый президент Российской Федерации! Потом добавил, пытаясь исправить положение:

– Звучит-то как красиво, а?

* * *

По словам очевидцев, спал в ночь накануне инаугурации Владимир Путин, как обычно, хорошо.

* * *

Возможно, стоит добавить, что ни до, ни после церемонии инаугурации Путин не выглядел особенно веселым или хотя бы радостным. Кажется, он начал понимать, что произошло.

* * *

Президент России рассказывал, пожимая плечами, что профессиональной политикой до того, как стал президентом, не занимался. И честно добавил: «И не занимаюсь».

* * *

– Я не политик, – заявил господин Путин. – Политик – это тот, который делает политическую карьеру. А я не делал.

– А кто же вы?

– Я – гражданин России, который стал президентом.

* * *

Владимир Путин, продемонстрировав доброжелательность, рассказал участникам экономического форума «Польша и Россия» историю, претендующую на притчу.

– Когда мы ехали сюда из аэропорта, я попытался прочитать по-польски и произнести одну надпись: «Дворцовый мост». Но Александр (Квасьневский, президент Польши. – А. К.) сказал мне: «Все правильно, только по-польски „дворец“ обозначает „вокзал“». Поляки, подумал я, очень богатые. То, что у нас дворец, у них просто вокзал. Так вот, если мы не хотим, чтобы наши дворцы выглядели как вокзалы, а хотим, чтобы наши вокзалы были похожи на дворцы, надо работать вместе.

Нет, это все-таки была не притча, а тост.

* * *

– Сейчас все меняется, приходит молодежь, вот она и здесь сидит… – главный редактор «Известий» показал на ответственного секретаря Семена Новопрудского. – Четыре года бились за то, чтобы предоставить ему российское гражданство взамен узбекского.

– Конечно, это не должно быть как блины печь – российское гражданство, – согласился Владимир Путин.

* * *

На вопрос, следит ли он за ситуацией на телевидении, господин Путин туманно ответил, что лет десять назад закончил с этой работой – следить.

* * *

– В российском народе, как ни странно, нет ненависти к немцам, – пожал плечами Владимир Путин и добавил, что Россия никогда в конфликтах с Германией не проигрывала и поэтому русский не чувствует себя ущемленным, когда встречается с немцем.

* * *

Хранитель музея Сергея Есенина Лидия Архипова показала президенту Путину коклюшечное вязание.

Господин Путин, как обычно, обнаружил удивительное знание предмета. Коклюшечное вязание много лет назад уже произвело на него большое впечатление.

Он рассказал, что коклюшечное вязание чрезвычайно развивает пальцы и им, спортсменам-дзюдоистам, тренеры в свое время особенно рекомендовали занятия коклюшечным вязанием.

В общем, господин Путин оказался большим поклонником идеи коклюшечного вязания.

* * *

– А как вы оцениваете анимацию? – спросил детей компьютерный гений, явно отвечавший за анимацию детского сайта президента.

– Хорошо, – слабым голосом ответил какой-то ярославский мальчик. Остальные дипломатично промолчали.

– Значит, можно было бы сделать и лучше, – закончил за доброго мальчика президент Путин.

* * *

Во время второй президентской кампании Владимир Путин встретился со своими доверенными лицами.

Свою речь он закончил в лучших традициях американской предвыборной кампании. Он пылко сказал несколько слов о том, что свобода и права человека являются высшей ценностью.

– Справимся ли мы? – спросил он зал. Зал нестройно зашумел.

Тогда президент сам же крикнул:

– Да! Это в наших силах! Да! И мы сделаем это!

Несколькими такими емкими фразами полгода назад выиграл выборы в Калифорнии Арнольд Шварценеггер.

* * *

В Красноярске президента Путина ждали студенты местного университета. Они сидели смирные и уже какие-то довольные, что ли, тем, что они тут сидели.

– Я сам был в стройотряде, – напомнил им президент. – Там первые деньги заработал. В Коми просеки рубили. Тяжелая была работа. Зато 740 рублей за месяц получил. Пальто купил. Долгое время оно у меня было. До сих пор висит.

Оказывается, у президента России в гардеробе до сих пор висит пальто, купленное три десятка лет тому назад. Никто его, правда, в этом пальто, по-моему, не видел. Может, он в нем за грибами ходит.

* * *

Владимир Путин вспомнил, что стать президентом ему предложил Борис Николаевич Ельцин.

– Это было неожиданно. Я отказался в первом разговоре. Сказал, что это очень тяжелая судьба. Но потом согласился и увлекся, вошел, так сказать, во вкус…

Так Владимир Путин обозначил причину, по которой он снова стал кандидатом в президенты. Просто вошел во вкус.

* * *

– Хорошо, что у нас есть возможность показать наше фундаментальное образование, – сказал Владимир Путин победителям мирового студенческого чемпионата по программированию. – А возможность такая есть, потому что у нас есть фундаментальное образование.

* * *

– Я к чему говорю, – с рассеянной улыбкой сказал президент Путин. – Я ведь про это не забуду.

* * *

Президент Путин произнес:

– Когда я говорю «мы», я имею в виду все население страны.

Эта фраза на первый взгляд отличается от формулировки «Государство – это я». Но, если подумать, только на первый взгляд.

* * *

Едва присев, президент Путин очень уверенно заявил, что хочет начать с организационных вопросов.

– Мы с вами сейчас занимаемся проблемами приоритетов в развитии в сфере экономики, социального развития, – сказал он. – Часть этих вопросов мы с вами запакетировали в так называемые национальные проекты. Хочу подчеркнуть – именно часть.

А мог бы подчеркнуть – именно так называемые.

* * *

Владимир Путин неожиданно встал со своего кресла.

– Сергей Семенович, привет! – воскликнул он так обрадованно, словно увидел губернатора Собянина впервые после долгой разлуки.

Весь его вид так и говорил: «А ты-то здесь откуда?»

* * *

Господин Путин вместе с двумя японскими дзюдоистами давал мастер-класс маленьким девочкам и мальчикам.

– В следующий раз все выходят на татами, – пристально посмотрел господин Путин на журналистов.

– Когда?! – с апокалиптической готовностью выкрикнул кто-то из коллег. Господин Путин пощадил коллегу и реагировать не стал. И слава богу. Ведь он мог бы сказать: «Завтра».

* * *

Некоторое время юристы в прениях делились с президентом России в Колонном зале своей болью. Я точно знаю, что они делились именно с ним, а не с коллегами, потому что обращались они именно к нему, по имени-отчеству. Он в это время занимался непростым делом. Закрывшись от делегатов листком из блокнота, он бил пальцем по колпачку шариковой ручки, лежащему на столе, и тот взлетал в воздух. Господин Путин ловил колпачок, клал его на стол – и снова бил по нему пальцем. И так он сделал в общей сложности раз 20 подряд. Был он при этом крайне сосредоточен и вокруг ничего не замечал.

* * *

Владимир Путин вспомнил, как однажды боролся с человеком, который был в абсолютном весе.

– Да, было такое, – с удовольствием произнес президент.

– И что? – спросил я.

– Что? – переспросил господин Путин. – Да понял одну вещь.

– Какую?!

– Чтобы добраться до такого, надо быть таким, как он сам. А иначе не стоит и начинать.

* * *

Президент Путин на мгновение вернулся к западным аналитикам, которые критикуют его самого и председательство России в «восьмерке»:

– Тьфу на вас – и все!

* * *

Владимир Путин отошел от микрофона походкой, которая вдруг выдала в нем верховного главнокомандующего довольно большой страны.

* * *

– Что же делать с казино? – спрашивал господин Путин, который, еще будучи заместителем мэра Санкт-Петербурга, отвечал за развитие игорного бизнеса в городе.

– В резервацию! – объяснил ему один из активистов движения «Наши».

– О! – удовлетворенно поднял президент указательный палец. – Как вас зовут?.. А фамилия? Очень хорошо!

* * *

Когда встреча с игроками юношеской сборной России по футболу закончилась, Владимир Путин вместе с юношами вышел к детям, которые ждали его на улице. Он долго раздавал им автографы, бормоча:

– Как же это я не успел от вас удрать-то…

* * *

Президент России в Сочи выглядит все более расслабленным. Вчера вечером, войдя в кабинет, где должна была состояться его встреча с господином Меркушкиным, он обратил внимание на поведение не журналистов и не господина Меркушкина, а на поведение лабрадора Кони, которую он, открыв дверь, пропустил впереди себя.

– Поздоровайся, – предложил господин Путин лабрадору.

Лабрадор, внимательно оглядев присутствующих, не сочла нужным даже кивнуть им.

Господин Меркушкин тоже, впрочем, ни с кем, кроме господина Путина, не поздоровался.

* * *

Председатель комитета Госдумы по физкультуре и спорту Владислав Третьяк рассказывал президенту, что «спорт – это колоссальная объединяющая сила».

– Вот мы в Госдуме, когда принимаем решения, я договариваюсь и с комитетами, и с «Родиной», и с Владимиром Вольфовичем, и с Владимиром Владимировичем! – простодушно признался знаменитый хоккеист.

Господин Путин был раздосадован этим простодушием. Он не хотел слышать, что депутаты с ним заранее обо всем договариваются.

* * *

– Вот у нас президент ОКР тоже стал большим начальником. Кем вас там назначили? – добрался президент Путин и до господина Тягачева.

– Вице-президентом ФИС, – пробормотал Леонид Тягачев.

– Кем-кем?

– Вице-президентом Международной федерации по зимним видам спорта, – на этот раз громко, но без вызова произнес Леонид Тягачев.

– Ну и что получит российский спорт от вашего продвижения по службе? – спросил президент.

Вопрос не застал врасплох господина Тягачева.

– Ну вот сейчас произошло укрепление национальных федераций, – быстро заговорил президент ОКР. – Федерацию плавания возглавил начальник аппарата правительства Сергей Нарышкин, президентом Федерации волейбола стал Николай Патрушев (директор ФСБ. – А. К.)… Таким образом, укрепляем дисциплину!

– Самой большой дисциплины в любой из областей, которыми занимался, добивался Лаврентий Берия, – произнес господин Путин. – Но это не наши методы.

* * *

Я спросил президента, читал ли он что-нибудь из произведений Паоло Коэльо.

– Да, – подтвердил господин Путин. – «Алхимика» читал и «Пятую гору».

– А больше ничего не читали?

– А другие его книги коллегам отдал, – добавил господин Путин. – Там у них названия какие-то настораживающие.

– Какие?

– Ну вы сами можете посмотреть какие… – замялся господин Путин. Причина заминки была понятна посвященным. Названия некоторых книг господина Коэльо и в самом деле могли насторожить неподготовленного читателя: «Вероника решает умереть», «Дьявол и синьорита Прим» и особенно, конечно, «На берегу Рио-Пьедро села я и заплакала».

– Понравилось?

– Нормально, – беспечно ответил президент. – На хорошем языке написано.

То есть ему нравится испанский.

* * *

Главного редактора Associated Press, разумеется, больше интересовала проблема Ирана.

– Я хотел бы, чтобы вы подтвердили, – сказал он, – заключается ли позиция России в том, что она будет участвовать в экономических санкциях по отношению к Ирану, если Иран не согласится с существующим предложением «группы шести»? И будет ли сама Россия принимать участие в переговорах по Ирану?

Господин Путин расстегнул пуговицы пиджака и благодарно улыбнулся вопросу.

– Есть поговорка: если бы у бабушки были определенные половые признаки, она была бы дедушкой, – сказал президент.

Иностранцам долго переводили, потом они еще дольше пытались понять смысл сказанного.

– Политика не терпит сослагательного наклонения… – еще раз разъяснил президент.

* * *

Нет ни для кого никакого секрета в том, что Владимир Путин не любит вовремя приходить на встречи с участием президента России.

* * *

– Добрый день, – сказал господин Путин, лучисто улыбаясь, – уважаемые господа! Дам тут нет, поэтому скажу вот так.

Повисла напряженная пауза, ибо в помещении было немало все-таки дам: и журналистки, и стенографистки, и сотрудницы протокола. Но всех их без сожаления принес в жертву своей шутке президент России.

* * *

– Почему вы уволили генерального прокурора? – спросили господина Путина.

– Уволил? – удивился президент. – Он же сам ушел.

– Но он не был похож на человека, который собрался уходить.

– А он скрытный! – засмеялся президент.

* * *

– Какими качествами хотя бы должен обладать преемник? – спросили президента России.

– Я считаю, что человек, претендующий на этот пост, должен обладать… – торжественно сказал президент. – Во-первых, порядочность и честность. Во-вторых, профессионализм. В-третьих, умение брать на себя ответственность.

– А это может быть человек, которого сейчас нет в списке из двух-трех преемников?

– Ну да. – В голосе господина Путина тут же возникла трагическая неуверенность, которую он не собирался не то что скрывать, а намерен был продемонстрировать.

– А он может быть нам неизвестен?

– Ну, совсем неизвестен вряд ли. Все-таки кому-то он же известен, – продолжил господин Путин. – А так – может быть, конечно. Есть такая возможность.

* * *

– Хочется побродить по Питеру без охраны, в дом съездить, где я жил, – мечтал президент России. – Охрана же со мной в одном доме живет. Представляете?!

– Ну, вы и так часто в Питере бываете…

– А что я вижу? – переспросил он. – Сижу в машине, как таракан в бронированной банке.

* * *

На встрече с генеральными прокурорами Европы Владимир Путин сообщил, что, «слушая своих коллег по профессии», он отметил, что религиозные лидеры и прокуроры очень схожи между собой.

– И понятно почему! – воскликнул он. – Религиозные лидеры заняты тем, чтобы обеспечить исполнение религиозных, нравственных норм… и в обычном понимании этого слова, и изложенных, выражаясь нашим юридическим языком, в кодексах поведения… то есть в священных писаниях, таких как Библия, Талмуд, Коран… Но для истинно верующих людей эти религиозные нормы имеют большее значение, чем наши законы… Почему? В России с древних времен дан однозначный ответ: «Победа не за теми, за кем сила, а за теми, за кем правда».

Если Владимир Путин даже и не читал древних летописей, в которых это написано, то фильм «Брат-2» он точно посмотрел.

* * *

Господин Гурнов с телеканала Russia Today задал вопрос, который и в самом деле интересует пользователей интернета: зачем президент России поцеловал в живот маленького мальчика. Президент, уверен, готовился к ответу на этот вопрос.

По его словам, это была незапланированная встреча. Он увидел мальчика на Соборной площади Кремля, подошел к нему…

– Как его звали? – пробормотал Владимир Путин. – Уже не помню… А, Никита? Отлично!

Мальчик показался ему очень самостоятельным, серьезным, но каким-то «незащищенным».

– Очень милый… – признался президент России. – Скажу по-честному: захотелось его потискать… Ну, вот, поэтому.

* * *

Оставался еще только один вопрос. Последний вопрос, после которого все должно было окончательно проясниться. И я его задал:

– Когда вы начали заниматься сексом?

– Не помню, когда я начал, – заявил он, вставая, – но могу определить, когда это делал в последний раз.

Встав и направившись к двери, он остановился и решил уточнить:

– Могу определить это с точностью до минуты! – в его голосе слышался вызов.

Отвечая, он, это было видно, и теперь испытывал чувство глубокого удовлетворения.

* * *

– Нужно помочь развивающимся странам в их развитии, – заявил президент России. – Развитые страны должны пойти навстречу развитию развивающихся стран.

* * *

– Хочу вас проинформировать, хотя думаю, что вы сами об этом знаете… – обратился Владимир Путин к президенту Армении Роберту Кочаряну, – но, в общем, мы очень рады тому, как проходят дни… и даже год Азербайджана в Российской Федерации.

– Армении, – упавшим голосом поправил его Роберт Кочарян.

– Армении, – согласился президент России.

Он и сам, кажется, был изумлен этой оговоркой. На лице его отразилось страдание и решимость исправить положение.

– Прошу прощения, Армении, – повторил Владимир Путин. – Но это хорошая оговорка! Надеюсь, что это тоже будет помогать совместной работе по урегулированию известных вещей… А что касается наших экономических отношений, то товарооборот растет.

* * *

Президент Казахстана сказал:

– Я очень вас благодарю за возможность посетить это прекрасное место в это прекрасное время. И очень надеюсь, что эта встреча будет очень продуктивной для всех государств в СНГ… то есть в ЕврАзЭС.

Корреспонденты уже вышли (в комнате остались только фотографы), когда господин Путин не удержался и снова расхохотался:

– Я сегодня Армению Азербайджаном назвал, а ты ЕврАзЭС – СНГ!

– Да я еще там, на входе, хотел сказать, – засмеялся Нурсултан Назарбаев, – как я с Алиевым недавно встречался (Ильхам Алиев – президент Азербайджана. – А. К.) и говорю ему, что мы очень заинтересованы в дальнейшем улучшении казахстано-армянских отношений!

Они посмеялись.

– И еще один случай был – вообще! – продолжил Нурсултан Назарбаев. – Я как-то у себя собрал всех старейшин, наших аксакалов, вышел на трибуну и говорю: «Дорогие товарищи саксаулы!»

– Ну, я-то еще, значит, ничего! – отсмеявшись, проговорил господин Путин, отчего господин Назарбаев смеяться перестал.

* * *

– Один из ваших коллег, – рассказал господин Путин южноафриканским бизнесменам, – подошел ко мне вчера. Я, говорит, учился у вас, а потом попал в тюрьму… Вот он сидит передо мной, улыбается. Ну, то, что он вчера присутствовал на приеме, значит, что все у него в порядке. И я, кстати, учился в похожем заведении, и у меня тоже биография сложилась не худшим образом.

* * *

Господин Путин интересовался у губернатора ситуацией в регионе, Олег Богомолов рассказывал о динамике в промышленности и «по сельскому хозяйству», а также о подготовке к зиме, разумеется. И вдруг Владимир Путин резко спросил губернатора:

– Надои-то у вас какие?

– Начинали с 1800 литров, – сказал губернатор с такой мукой в голосе, словно он сам был жертвой этих начинаний. – Сейчас 3200.

– 1800? – мрачно переспросил Владимир Путин и вдруг понял. – Это ж коза!

– Ну да, коза, – согласился губернатор. – Но сейчас дело неплохо уже.

– А на Северо-Западе знаете сколько? – спросил его господин Путин с саркастической улыбкой на лице.

– Нет, – с отчаянием в голосе признался губернатор.

– Я вам потом скажу, – твердо пообещал господин Путин.

* * *

Разработчики стояли возле своих экспонатов. Председатель совета директоров компании «Дормаш» Виктор Воропаев так страстно рассказывал про свой трактор, что услышал от господина Путина:

– Вы как о невесте говорите!

– Да, люблю это! – подтвердил господин Воропаев, с обожанием посмотрев на ковш трактора.

– Оно и видно, – сказал ему господин Путин таким тоном, что господин Воропаев теперь, кажется, до конца жизни будет ломать голову над тем, что имел в виду президент России.

* * *

В кабину одного из тракторов предложили залезть господину Путину.

– Залезете? – с надеждой спросил президента разработчик трактора.

Он считал, очевидно, что делает господину Путину очень заманчивое предложение, но все-таки не был уверен, что президент им воспользуется.

– А зачем? – спросил господин Путин.

– Ну, сядете в кресло… оно мягкое.

– И? – переспросил президент.

– Сирену можно включить… – задумчиво ответил разработчик. Но господина Путина не заинтересовало даже это.

* * *

– С первого раза можно на фрезерном станке выточить деталь, – рассказали Владимиру Путину на зеленоградском заводе Sitronics. – Это результат того, что интеллект человека в принципе работает примерно так же, как интеллект фрезерного станка.

– Здорово! – обрадовался президент.

Он, по-моему, не предполагал, что человеческий интеллект устроен так замысловато.

* * *

После того как французский фигурист Бриан Жубер, выиграв первенство Европы в одиночном мужском катании, приехал в Москву и принял участие в шоу на катке на Красной площади, он решил на следующее утро еще раз сходить на этот каток. Ему очень понравилось. Он вышел из гостиницы «Балчуг Кемпински» и уже через пару минут был остановлен московскими милиционерами для проверки документов. Проверки он не выдержал, потому что паспорт оставил в гостинице – чтобы не потерять. Его объяснения сотрудники милиции сочли сопротивлением властям и забрали в отделение для выяснения личности. Там его и нашли организаторы шоу. Оттуда они его и вытащили.

– Да, – задумчиво сказал господин Путин. – Надо паспорт с собой носить. А то он тоже, наверное, забывает.

* * *

– «Газпром» и «Шальке-04» – это люди, работающие в сфере энергетики, – с многозначительной полуулыбкой произнес президент России.

С такой же полуулыбкой он говорил о том, что «Байкал Финанс Групп» – это «группа физических лиц, работающих в энергетической сфере».

* * *

Говорят, что, когда Тони Блэр был в гостях у Владимира Путина в Москве, тот предложил английскому премьер-министру сыграть партию-другую в бильярд. Тони Блэр согласился, но предупредил, что играть не умеет. Владимир Путин легкомысленно объяснил ему правила этой игры – и проиграл первую же партию.

* * *

Владимир Путин достал носовой платок, попользовался им, а потом не удержался и предложил его Шираку. Ширак с благодарностью отказался, показав, что у него тоже есть носовой платок.

* * *

– Среди руководителей среднего звена, то есть там, где работать надо, преобладают женщины, – заметил Владимир Путин.

Президент явно имел в виду, что руководителям высшего звена работать не обязательно.

* * *

Татьяна Груздева, редактор «Молодежной газеты села», выходящей тиражом 700 экземпляров (сколько экземпляров молодежи – зато, наверное, отборных, столько и экземпляров тиража), сообщила Владимиру Путину о том, что на селе в их районе на каждую семью приходится по два автомобиля.

– В Москве есть семьи, где на каждую семью приходится по десять автомобилей. Так что вы не зазнавайтесь, – привел ее в чувство президент.

– Зато у нас есть и такие семьи, в которых нет ни одного, – не сдавалась Татьяна Груздева.

– Вот это лучше, – одобрил президент. – Гораздо лучше.

* * *

Владимир Путин рассказал о том, как происходила реорганизация президентской администрации, и о том, как Юрий Лужков останавливал гражданскую войну в Аджарии:

– Сам факт присутствия Юрия Лужкова в то время в том месте, где он был, стал фактором, который всех сдерживал. Вы же понимаете: как можно начать военные действия там, где находится Юрий Лужков?

* * *

На двусторонней встрече с председателем КНР Ху Цзиньтао один фотокорреспондент крикнул президенту России:

– Владимир Владимирович, пожмите руку!

– Кому пожать? Вам? – уточнил господин Путин.

Президент России встал, подошел к фотокорреспонденту и пожал ему руку. Председатель КНР после этого тоже кивнул тому на всякий случай, как старому знакомому.

* * *

Президент России Владимир Путин, приехавший в МИД на Смоленской площади, безусловно, заразился духом этого здания. Иначе он бы ни за что не сказал бы в середине своего выступления перед послами:

– Надо искать пути взаимодействия с Организацией Варшавского… э-э… Североатлантического договора.

Не стоило, впрочем, поправляться. В этих стенах оговорки никто и не заметил бы.

* * *

Президент Путин шел вдоль первого ряда кресел, не останавливаясь и не поднимая глаз. Так он обычно ходит по ковровой дорожке Георгиевского зала во время своей инаугурации.

Владимир Путин с таким энтузиазмом поблагодарил господина Пауэлла за проделанную работу, словно это он и отправил госсекретаря США в отставку.

* * *

Тому, как Владимир Путин встретился с президентом Бразилии Лулой да Силвой, мог бы позавидовать любой европейский руководитель, включая даже канцлера Германии Герхарда Шредера. Господин Путин, увидев господина Лулу, обрадовался ему сверх всякого протокола: он обнимал бразильца и, можно сказать, мял его в объятиях. Бразилец сначала стеснялся, а потом отбросил стыдливость и начал отвечать взаимностью.

* * *

Господин Путин внимательно осматривал все, что ему было предложено.

– Стекловидность зерна? – переспрашивал он. – А что такое стекловидность?

– Объясняю… – говорил студент.

И он объяснял. Но президент стоял с таким видом, будто все равно ничего не понимал.

– Покажите ему картинку, и тогда он поймет, – предложил Николай Манюга.

* * *

Президент Киргизии говорил о том, что только с помощью России его страна сможет преодолеть свою пресловутую бедность. Господин Путин не разубеждал его.

* * *

– Позволю себе только маленькую реплику по поводу возвращения государства в экономику, – произнес Владимир Путин, когда Сергей Миронов перевел дух. – Оно должно стать могущественным, так вы сказали?

– Влиятельным, – уточнил господин Миронов.

На самом деле он, конечно, сказал «полноправным».

* * *

Я задал господину Путину вопрос, который мучит меня со дня встречи президента с матерями Беслана. Они, вернувшись из Москвы домой, говорили, что президент кроме многого другого пообещал покаяться за случившееся там. Они говорили, что на встрече с ними он признавал свою вину и пообещал к тому же сделать это в ближайшее время публично. Но страна не услышала этого покаяния. И был ли вообще такой разговор? Никаких комментариев от президента по этому поводу до сих пор вообще не было.

– Да, мы говорили об этом, – произнес господин Путин, помолчав. – Я действительно сказал, что чувствую свою вину. Я никогда не прятался. Трагедия огромная. Это какой-то ужас. Мы живем, к сожалению, в таком мире, где все это возможно. Захваты больниц, школы… Для меня большой неожиданностью было в рассказе женщин, что террористы проехали кусок федеральной трассы! Я уверен: в том, что их пропустили, не было злого умысла. Но где были сотрудники милиции, я спрашиваю?!

– Так вы в самом деле обещали покаяться? – повторил я.

– Да, я так сказал, – подтвердил президент.

– Почему же тогда не покаялись?

– Я все сказал, – произнес Владимир Путин.

– Возможно, но вы говорите, что пообещали сделать это публично.

– Я сказал, – еще раз повторил он. – Это было 3 сентября. Я сказал. Там было много камер. Были корреспонденты. Все было сказано.

– Но почему-то все услышали только про поручение Генпрокуратуре проконтролировать ход расследования. А про покаяние не услышали.

– Я действительно дал такое поручение Генеральной прокуратуре – выслушать всех свидетелей этой трагедии. Да, надо выслушать каждого человека. И о своей вине в случившемся сказал публично. Я сказал.

Я хотел сказать, что слова эти, может, и мелькнули где-то – но почему так, что их никто не услышал? Но Владимир Путин добавил устало:

– Чего вы хотите от меня? Покаяние – это в сердце должно быть. Это как вера в Бога. Мне с этим жить.

– Вам эта встреча напомнила встречу в Видяево с родственниками моряков, погибших на «Курске»? – спросил я.

Господин Путин опять некоторое время молча смотрел на меня.

– Отчасти да, – ответил он наконец, пожав плечами. Сначала он, по-моему, хотел ответить что-то другое.

* * *

Господин Путин проанализировал причины разрушительного наводнения в южных штатах Америки.

– Оно продемонстрировало уязвимость низколежащих районов США, – с сожалением говорил господин Путин. – А главная причина – глобальное потепление в районе тропических морей…

Анализ происшедшего занял у господина Путина не меньше семи минут. Господин Буш слушал коллегу, который сидел рядом, с чудовищным вниманием. После доклада президент США о чем-то шептался с российским президентом. Наверное, просил текст выступления.