Глава 13. Кровавый трон
Стараясь вести себя, как ни в чем не бывало, Сэм Оринтон вышел из своей комнаты как всегда с папкой в руках и, натянув шикарную из всех своих возможных улыбок, медленным шагом направился в кабинет литературы.
Когда учитель переступил порог, наполненный класс поднялся на ноги. Мельком оглядев собравшихся, Сэм заметил странное жаждущее чего-то выражение на лицах своих помрачневших, озлобленных учеников. Подойдя к столу, он аккуратно с негромким шлепком положил папку, оставаясь, все время начеку и краем глаза подмечая все изменения. Обстановка в аудитории была наэлектризована казалось любое резкое движение и тут же все обернется кошмаром.
Вновь повернувшись лицом к ученикам, Сэм вдруг заметил единственного человека, который выглядел вполне обычным и нередко приглядывал за другими. Парень сидел на последней парте третьего ряда. Дав команду открывать учебники, преподаватель, слушая шорох страниц, повернулся к доске одной рукой, он старательно записывал тему, другой пытался сдернуть цепочку с крестиком со своей шеи.
Когда ему это удалось учитель, зажав свою добычу в кулаке, пошел по проходу между вторым и третьим рядом, делая вид, что не замечает, голов, повернутых в его сторону. Сэм уже ожидал нападения, со спины чувствуя, как прикрытый пиджаком нож, негромко постукивает его по бедру. Он был готов ко всему, но дети не двинулись с места. Обернувшись, преподаватель сделал вид, что наклонился, чтобы заглянуть в учебник парнишки.
Как только Сэм отошел, на краю парты, слегка поблескивая в свете лампы, лежала цепочка и крестик. Осторожно прикрыв ее ладонью Тони мгновенно все понял, он тоже краем уха слышал историю про вампира и уже о многом догадывался. Но кто из них? Неужели все? Но пока парень думал, что делать, а учитель не спеша шагал обратно к доске, громкоговоритель на стене ожил и громогласным, холодным голосом завуча объявил общий сбор.
Весь класс поднялся как по команде, подтвердив подозрения Сэма, ученики, стоявшие сейчас рядом с ним, уже не являлись людьми. Тони встал, готовясь идти вместе со всеми, но замешкавшись, бросил взгляд на учителя, который отрицательно покачал головой, и парень остановился, сделав вид, что завязывает свои непослушные шнурки. Оринтон решил последовать его примеру и, отнеся в шкаф книги начал вытирать доску.
– Ребята не ждите меня идите, – бросил он вслед последним выходящим. – Я вас догоню только кабинет закрою.
Тони даже не потребовалось искать оправдания, его итак почти никто из них не замечал, а сейчас он был для них второсортнее второсортного. Порывшись в ящике стола, Сэм извлек ключи, затем выглянул в коридор и, убедившись, что он пуст, закрыл дверь.
– Вы тоже почувствовали, что что-то не так? – спросил Тони, подходя ближе.
– Скорее увидел, – отозвался Сэм. – Этой ночью был убит повар.
Сказав это, учитель наблюдал за его реакцией. Парень был в шоке и, открыв от удивления рот, еще долго не мог ничего сказать. Последняя проверка пройдена он, так же, как и тот поваренок ничего не знал. А все их собрание очередная ловушка для тех, кто не с ними. Дальше людей ждал только один финал – смерть.
Все они закончат так же как этот бедняга Кинг-Конг с кухни. И не каких тебе похорон, не почестей, не фанфар в твою честь, не плачущих родственников. В этот момент Сэм подумал о Марте, о том, как они стали близки и как много она для него значит. Он даже не знал, жива ли она еще, а придти ей на выручку было бы чистым самоубийством.
Все они попали в одну большую ловушку, расставленную кем-то хитрым, кем-то могущественным. И учителя, и персонал, и порабощенные ученики. Но наверняка это только начало. Возможно, впереди грядут еще большие напасти. Если эта зараза размножиться, то они захватят весь город.
Дети, эти богатые дети, ну конечно, все же так просто. Любимые всеми чада приезжают домой, кусают ничего не подозревающих родителей – и все! Самые влиятельные люди трех больших городов округа становятся кровососами. Остается дело за малым, распространить эту болезнь среди всего населения. Тут уж родители используют все свои деньги и власть. Вуаля! Эпидемия в масштабах планеты! И никто не поймет, как это вышло. А главное никто не спасется. Нужно не дать этим детям выбраться за стены замка.
– Что будем делать? – отвлекая учителя, от горестных мыслей слегка заикаясь, спросил Тони.
– Постараемся сбежать отсюда и вызовем подкрепление, – Сэм резким движением перевернул стул и выдернул одну из его ножек.
– Нам нужно оружие, – пояснил он вздрогнувшему от неожиданности парню.
Кивнув ему Тони, взял со стола указку и, сломав ее об колено одну из половин, что была попрочнее спрятал под кофту. Учитель ухмыльнулся, эти деревяшки всегда его раздражали, даже когда он сам был еще ребенком. Тем временем откуда-то снизу послышался шум борьбы. Бойня в столовой уже началась, а значит нельзя терять времени и улизнуть отсюда, пока дети-вампиры заняты своими закусками.
Повернув ключ, Сэм вышел в коридор первым. Но как только следом за ним вышел Тони на лестнице справа появились две тени. Они бесшумно надвигались на них, обнажив острые клыки и клацая языками. Учитель инстинктивно рванулся в противоположном направлении, парень не отставал, но на середине коридора у лестницы их уже с улыбкой поджидали красные мундиры. Рабочая сила вампиров, приспешники зал, слуги тьмы, гончие ада. За ними, счастливый как в день рождения, стоял Тедди Морденс.
Долго выбирать не пришлось, библиотека всегда была открыта, а вампиров у них за спиной становилось все больше, и они наступали. Забежав внутрь, беглецы захлопнули дверь и для верности опрокинули на нее один из стеллажей с книгами. Бежать было некуда. Второй этаж, но на окнах решетки. Сэм старался лихорадочно соображать, но ему ничего не приходило в голову.
– Это ловушка! – закричал Тони, несколько раз дернув за прутья решетки. – Нам не выбраться. Это конец. Что делать?
– Мы сожжем этих тварей! – рявкнул учитель, сбрасывая с полок книги и сгребая их в одну кучу.
Тони тотчас присоединился к нему, вырывая страницы из толстенных томов и кидая их на пол. Достав из кармана флягу, Сэм трясущимися руками кое-как отвинтил крышку, вылил содержимое на драгоценные шедевры литературы и чиркнул спичкой. Бумага у их ног мгновенно вспыхнула, вампиры тем временем отчаянно рвались внутрь и, вот-вот настигнут их. Времени было мало.
– Поджигай остальные стеллажи! – перекрывая шум, заорал Сэм, разбрызгивая на стоявшие рядом стеллажи остатки спирта из фляги и как огненные снаряды бросая в них горящие книги.
Огонь по сухой древесине распространялся недостаточно быстро, Тони взяв один из «огненных» романов запустил его в стеллаж со свитками, отчего вспыхнул сразу весь ряд.
– Отлично! – восхитился его смекалке учитель, поджигая еще три.
Вампиры тем временем прорвали блокаду, Тедди надоело ждать, когда швейцары сделают за него всю грязную работу и решил взять все в свои руки. Дверь с грохотом распахнулась стеллаж, державший ее, отлетел в сторону.
– Беги! – закричал Сэм парню, вынимая нож и занося над головой ножку стула. Какая ирония учитель литературы, начинающий писатель гибнет в библиотеке среди сожженных им книг. Но если ему суждено умереть, то он, по крайней мере, унесет с собой в ад парочку этих зубастых мерзавцев.
Тони на чистом инстинкте рванул к концу залу, одновременно понимая, что бежать ему не куда. Рано или поздно вампиры нагонят его, но лучше пусть поздно, чем рано. Он хочет пожить еще пару минут. Тедди даже не обратив внимания на учителя, бросился за ним вдогонку. Парень петлял, словно заяц между стеллажей, но зверь оказался быстрее и, нагнав его, схватил за ногу.
Уолш с размаху грохнулся на паркет, едва не потеряв сознания. Вампир нависал над ним, с радостной улыбкой оскалив клыки. Нащупав спрятанный в нагрудном кармане крестик Тони, резко повернувшись, бросил его в открытый рот Тедди и, размахнувшись, ударил второй ногой точно в лоб. От неожиданности вампир сделал глоток и, в ту же секунду отпустив ногу парня, заметался на месте, словно ошпаренный, пытаясь когтями расцарапать живот. Но крест было не вытащить. Тедди Морденс главарь банды подростков-вампиров, палач, казнивший шеф-повара санатория, горел изнутри.
– Подавись! – кое-как встав на ноги, подвернутая лодыжка болела, рявкнул Тони.
В ту же секунду молодой вампир на глазах у своей армии обратился в пепел, присоединившись к горящим повсюду книгам.
* * *
Их одолели, но не убили. Во всяком случае, пока что. Очнувшись на руках у детей-вампиров последнее, что помнил Сэм, как его окружили. Он успел вонзить нож в брюхо одного из швейцаров, несколько раз наотмашь ударил их палкой, а затем наступила тьма. Процессия не спеша двигалась по коридору первого этажа. Повернув голову направо, учитель увидел Тони. Он был рад, что парень все еще жив, но не хотел, чтобы тот увидел его конец.
Тем временем двери актового зала распахнулись, впуская их внутрь. В зале было темно, единственным освещенным участком была сцена. Посреди которой стоял трон. На нем с улыбкой на белоснежно-мраморном лице гордо восседал человек. Артур Баларс оглядел вновь прибывших. Все получилось согласно его плану, ну или почти все. Как бы там ни было, по правую руку от него сидела Эмили, его королева. Место слева должен был занять главарь банды, но его не стало благодаря стараниям этих ребят. Не страшно. Не заменимых нет, во всяком случае, для него.
Тони открывает глаза и понимает, что, скорее всего это его последняя дискотека. Вампиры ставят их на колени посреди зала, двое остаются сторожить, остальные рассаживаются по местам ожидать конца это представления в качестве зрителей.
– Мистер Оринтон, Тони? – услышали они робкий голос с первого ряда позади себя. Парень поворачивает голову. Нэнси. Исхудавшая, перепуганная, но к его удивлению все еще живая.
– Молчать! – крикнул Баларс, медленно поднимаясь со своего места.
Он осторожно спустился с платформы. Эмили последовала за ним, не отрывая восхищенного взгляда со своего короля.
– Что будем с ними делать? – лениво спросил вампир, не к кому конкретно не обращаясь.
– Убьем! – тут же отозвалась Кроинхорд, в ее маленькой, бархатистой ручке мелькнул револьвер. Любимое оружие ее трусливого мужа, доставшееся по наследству вместе со всем приданным. – Три пули и делу конец.
– Это не совсем честно, – все так же лениво растягивая слова, протянул Артур, жестом показывая ей убрать пистолет. – Они убили избранника и заслуживают честной дуэли.
Зал разразился одобрительными возгласами, но как только Баларс поднял руку, вновь погрузился в тишину. Все умолкли, ожидая, что будет дальше. Вампир явно торопится, не собирался. Он сбросил плащ, кинул его Эмили взял со стены две шпаги и, бросив одну из них Сэму, жестом приказал своим слугам его отпустить.
Они подчинились, Сэм взялся за шпагу и дуэль началась. Оринтон старший был одним из самых искусных фехтовальщиков своего времени и попытался передать мастерство своему сыну, однако вампир, вызывая его на дуэль, об этом не знал. Их орудия скрестились, на пол посыпались искры.
Преимущество Сэма во внезапности, вампир понятие не имеет, с кем связался. Он недооценивает своего противника и должен за это поплатиться. Преимущество же самого вампира в усталости оппонента. Баларс сделал молниеносный выпад, его шпага чиркнула учителя по плечу. Тот издал тяжкий вздох, но попытался ответить, распоров вампиру брючину, едва не зацепив колено.
Вампирята на трибуне удивленно охнули, но Баларса это только подзадоривало. Ему в кое-то веки встретился на пути достойный противник. В пылу битвы с ним он не заметил, как пожар спустился на первый этаж и дым уже подбирался к дверям. Первым загорелся дешевый натяжной потолок, затем шторы на заколоченных окнах. Дым заволакивал все пространство вокруг двух фехтовальщиков и ряды Баларса дрогнули, испугавшись надвигавшегося огня.
Позабыв обо всем на свете дети, закричав, кинулись к выходу, расталкивая друг друга. Тони отпустили, оттолкнув в сторону. Лежа на полу, он осторожно вынул из-под кофты кусок сломанной им указки, что сейчас упирался в бок. Одновременно с этим он увидел, как шпага вылетает из руки учителя и вампир победоносно вскрикнув, опрокидывает его на спину. Но оглянувшись на свои разбегающиеся войска, отвлекается, пытаясь их остановить.
В этот момент парень бросает указку, она с негромким стуком падает прямо под ноги Сэму и, учитель, мгновенно воспрянув духом, вскакивает на ноги, вонзает деревяшку в спину Баларса, пробивая грудину насквозь и, выхватив шпагу, для верности сносит бедняге голову с плеч. Голова, последнего из ныне живых, первоначального вампира с широко распахнутыми от удивления и шока глазами падает на пол и медленно катиться к ногам Эмили Кроинхорд.
Разъяренная, убитая горем ведьма поднимает пистолет и, нацелившись в грудь учителя, жмет на курок. Пули, пролетев сквозь дымчатую пелену прорезав ее, насквозь попадают точно в цель. С потолка льется поток горящего, черного пластика капая на плечи и спины убегающих из зала детей. За спиной Тони падает одна из гардин, едва его не задев.
Учитель падает на спину. Кровавый трон уже полыхает у него за спиной. Эмили подходит к нему, чтобы добить у нее в запасе еще пара пуль и целая туча проклятий. Недолго думая парень хватает тяжеленную гардину и, держа ее словно копье, с громким криком бросается на помощь Сэму. Женщина в черном оборачивается, но уже слишком поздно, Тони приложившись с размаху, бьет ее точно в лоб, раздается последний выстрел, и завуч санатория падает прямо в огонь.
* * *
Отбросив в сторону свое тяжелое копье, парень склоняется над учителем.
– Беги Тони. Спасайся, – истекая кровью, Сэм произносит свои последние в жизни слова. – Вытащи Нэнси….
Впервые вспомнив про девочку Тони оборачивается и видит куда угодила последняя пуля. Нэнси держится за левое плечо все еще сидя в своем первом ряду. Взглянув последний раз на умершего учителя, парень поднимается на ноги, превозмогая боль в вывихнутой лодыжке, бежит к ней и, подхватив на руки, несется, миновав двери, по коридору первого этажа.
Каждый шаг дается ему с трудом, каждый вздох наполняет легкие гарью. Из последних сил он спускается по ступенькам крыльца и наконец, вдохнув слегка солоноватый горный воздух, кладет Нэнси на морозную землю. Ее рана продолжает кровоточить, девочка начинает терять сознание.
Но вдалеке уже слышен шум сирен и видны мигания маяков. Через пару минут здесь будут полиция, пожарные и врачи. Через пару минут их спасут, нужно только потерпеть. Дождись их, не отключайся. Прошу тебя. В отчаянии Тони бьет ее по лицу, реакции нет. Он продолжает держать рану до приезда скорой. Вскоре ее увозят, и он остается один.
Пожарные у него за спиной занимаются своим делом. От костра остаются одни только тлеющие на ветру угли. Дым, от которых темной пеленой стелется над замком. Он наверняка виден даже из окон домов в небольшом городке. Выбравшиеся из стен этого адского санатория дети-вампиры разбежались кто, куда в темноте. Они положат начало нового вида. Его наследие. План Баларса отчасти сработал. Война – началась.
Эпилог
Тень Кошмара
Маленький мальчик стоит и смотрит на пожарище. В его ясных голубых глазах радостно пляшут языки пламени. Все что осталось от его наследства еще несколько часов назад полыхало, но сейчас огонь угасал, таял и, растворяясь в дыму, уносился в ночь вслед за ветром. Пожарные еще долго будут разгребать эти завалы, выносить тела погибших и все что осталось от Санатория.
Он стоит и не может понять, как ему жить дальше. Все, кого он любил навсегда останутся здесь. Они ушли от него, их отняли. Малыш уже чувствует, как по телу волнами жара растекается гнев, как кровь бурлит, закипая от ярости. Месть. Это мрачное слово раз за разом появляется в его молодом, неокрепшем сознании. Но что он может сделать, ведь он по сути всего лишь дитя. Однако среди груды обломков ребенку вдруг на глаза попадается книга…
Послесловие
Детские Санатории довольно неплохая тема для книги. Огромный загородный дом посреди леса полный детей. Общая столовая, актовый зал, видеокабинет, длинные, гулкие коридоры, целые толпы учителей и воспитателей что неустанно следят за порядком. Скукота. Конечно, что же там может такого случится?
Ну а если вдруг «случайно» выясниться что таинственный директор этого заведения вампир, любящий пить кровь маленьких деток? Что тогда? Ситуация кардинально меняется. И становится уже не так скучно, не правда ли?
Я в очередной раз призываю вас включать фантазию при прочтении очередной моей книги. Не просто смотреть на буквы видя лишь этот текст, не искать в нем орфографические ошибки и неправильно расставленные запятые. А смотреть глубже, смотреть сквозь него. Представлять образы в своем сознании и чем ярче, конкретнее они будут, тем лучше для вас. Развивайте мышление, развивайте фантазию. Ведь фантазия – наше все.
Без нее краски жизни померкнут. Останутся лишь серые, невзрачные тени. Стены домов, витрины магазинов и нескончаемые потоки машин.
Андрей Скрыль
Пара слов об авторе
Скрыль Андрей Сергеевич родился 13 декабря 1988 года в г. Астрахани. Постоянное место проживания – г. Лосино-Петровский (Московская обл.). Профессия: юрист, редактор СМИ. Является автором книги «Сборник юридических статей. Настольная книга профессионального юриста». Активный член Интернационального союза писателей (МОО «ИСП») с 2022 г.
В настоящий момент является главным редактором проекта периодического печатного Издания «Литературный журнал «Белый апельсин».
ХОЗЯЙКА СТАРОГО КЛАДБИЩА
(ФРАГМЕНТ: Глава 3. Кладбищенский сторож)
Жанр: современный детективный роман с элементами мистики, историческая проза.
Жанровая концепция подачи событий: young adult, усредненный разговорный русский язык конца 19-го века (адаптация письменной речи).
Признание на листе
Однажды я с одноклассниками поперлась на старое кладбище. Там мы просто гуляли, слушали музыку и немного дурачились…
Одна бы я туда никогда не пошла, а ночью – тем более! Но с парнями, кстати, придумавшими, эту тупую идею, я чувствовала себя в безопасности. Я просто была уверена, что страшного ничего там не может случиться.
Но я ошибалась! Господи, как же я ошибалась…
Зло дышало в наши затылки и следовало по пятам с тех самых пор, как мы зашли за ворота этого гиблого места…
И чем мы только думали в этот момент?!
Проклинаю! Проклинаю себя и парней! Пришло нас на прогулку четверо, а вернулось лишь трое. Лёха Реутов бесследно исчез…
Старый сторож с гнилыми зубами на нас там напал, а мы ведь просто гуляли. Он психопат! И я уверена, что это он Лёху тюкнул дубиной по голове и там закопал!
Теперь я боюсь каждого чиха и каждого шороха. Я боюсь спать в темноте и мне вечно мерещится всякое. А еще мне отчетливо слышится каждую ночь, что кто-то скребется когтями по стенке…
Гильштейн Маша
Глава 3
Кладбищенский сторож
Кладбище, уходящее за горизонт, словно упиралось в небо памятниками и крестами. Здесь утренний рассвет даровал живительную прохладу, вечно встречаясь с карканьем ворон и лаем собак, облюбовавших эти места.
Ветхие дачные избушки и шикарные особняки, стоявшие поодаль от них, рассказывали о близком и незыблемом соседстве мира живых и мертвых. А вечно дымящая труба ТЭЦ-2, величественно возвышаясь над девятиэтажными постройками, лишь дополняла этот необыкновенный колорит, создавая мрачно-томящую атмосферу.
Здесь всегда царит особый уклад, присущий практически любому большому погосту. Например, поселковые жители, отправлявшиеся спозаранку по своим делам, дабы сэкономить время, понуро преодолевая ухабистую дорогу и узкие тропинки, следовали на ближайшую городскую остановку прямиком через него. Добраться до этой остановки можно было несколькими путями. Два из них – верхний и нижний, считались основными и сходились на кладбищенском бугре, где располагалась небольшая церквушка. А тот бугор, в свою очередь, всенепременно спускал любого путника на нижнюю часть центральной аллеи. Все остальные пути также пересекались с ней и вели в другие стороны населенного пункта. К слову, местные жители ежедневно хаживали этими тропами.
Под час утренней обедни в той самой церквушке, поблизости начинали появляться понурые алкоголики, местечковые попрошайки и бомжи. Иногда захаживали сюда и туристы. А под вечер здесь уже можно было встретить местных чернокопателей или же наркоманов, вечно шарящих средь могил в поисках свежих закладок; а также подростков, ревностно жаждущих приключений. К слову, почти все, кроме последних, были знакомы с местным сторожем дядей Валерой.
На погосте уже стемнело… И ночь, накинув прозрачную шаль на тихое звездное небо, вступила в свои законные права. Вскоре в благую тишь врезались звуки шаркающих сапог. Чьи-то пьяные ноги с трудом плелись по заснеженной стежке. Спустя каких-то пару мгновений, в окружении редко мелькающего снежного серебра, из туманной дымки выступило чье-то пузатое тело. Шлейф от французского амбре сопровождал грузную фигуру этого человека. Следует отметить, что если кто из живых почуял этот запах, то без сознания тот же час слег бы в самую ближайшую могилу… Это был Валерий Вениаминович – кладбищенский сторож, а попросту – Витаминыч, как обычно величали его местные собутыльники. Нес Витаминыч свою службу каждую ночь, исправно, но не без грешка. Страсть до спиртного он питал еще смолоду, и, наверное, за последние пятнадцать лет не было такого, чтоб кто-то повстречал бы его в трезвом состоянии…
За всю свою сознательную жизнь Витаминыч где только не успел побывать и кем только не работал. В частности, в молодости, еще в советское время, когда существовали совхозы, ему не раз доводилось работать на полях в качестве сборщика урожая. Как-то ему даже посчастливилось побывать в роли бригадира по сбору бахчевых культур, правда, продлилось это совсем недолго – всего один урожайный сезон. Сняли его с поста и выгнали оттуда из-за пьянки. Успел он поработать некоторое время и плотником, но тоже недолго. Работал Витаминыч потом и дворником, и трактористом, и даже комбайнером. Но все это было после армейской службы, которую он нес на флоте в качестве матроса. Не чуждой ему оказались профессия сборщика металла, и даже сантехника-трубопроводчика в одной из местных контор. Впрочем, перечислять весь послужной список Витаминыча не имеет никакого смысла, поскольку он довольно огромен. Но следует отметить, что каждый раз задерживался Витаминыч на новом месте недолго. А случалось так лишь потому, что он постоянно тянулся к бутылке.
По внешним параметрам Витаминыч не сильно отличался от других мужчин своего возраста. Коренастость, легкий южный загар, большой пивной живот и возрастная залысина на макушке – раскрывали его как человека, успевшего повидать эту жизнь не с лучшей ее стороны. С ярким переливом серо-голубые глаза, несмотря на суровость характера персоны, выдавали душевную простоту и доброту этого человека. А вот немного суровое мясистое, и напрочь испещренное морщинами лицо – напротив, прямо говорило о сложности и противоречивости натуры его обладателя.
Прошло уже два года, как местное кладбище стало последним пристанищем для вечно страждущего Витаминыча. Здесь его устраивало абсолютно все. Ему очень нравилось, что местные попрошайки и алкоголики относятся к его персоне с большим уважением. Нравилась ему и кладбищенская тишина. А возможность выпивать на посту и бесплатный кров над головой радовали Витаминыча больше всего. Кладбище казалось ему идеальным местом. Так он тут и задержался…
– Эх, какая благодать! – пролепетал полупьяным голоском Витаминыч, разводя в стороны руками, направляясь к мусорной куче, стоявшей между могил. Доковыляв неуклюжей и шаткой походкой, он вытащил из штанов свое хозяйство и принялся опорожняться. Закончив мокрое дело, Витаминыч встряхнул плечами и, с чувством собственной важности, подтянул толстые шерстяные брюки, не забыв при этом проверить, хорошо ли они сидят на ремне.
Несмотря на теплый южный климат, эта ночь выдалась довольно холодной для здешних краев. Легкий ветерок трепал одинокие синие ели и ветки лысых кустарных деревьев, растущих возле могил. Где-то неподалеку раздавался звякающие звуки ритуальной таблички, ритмично бьющейся от легких порывов ветра об крест: видимо, от старости лет у нее сильно ослабло крепление. А в низине, близ поселковой дороги, идущей вдоль кладбища, грустно завывала одна из местных собак, ведая собратьям о своих житейских невзгодах.
– Что же ты воешь, проклятая? – Витаминыч мысленно обратился к ней, поднося сигарету ко рту.
Сторож шел своей дорогой по нижней части погоста, щурясь и пристально всматриваясь в темноту. Позади него стояли ровными рядками захоронения 70-х и 80-х годов прошлого века. Пройдя еще некоторое расстояние, он свернул мимо плотного насаждения склепов на дорогу, ведущую к бугру, на котором стояла церквушка. Постояв немного у лестницы, ведущей к ней, он призадумался о чем-то своем, и, докурив табачок, направился дальше по центральной аллее в сторону братской могилы. Такие обходы Витаминыч совершал регулярно, практически каждую ночь. Во время обходов, прекрасно понимая привычки и нравы местной шпаны, он почти всегда безошибочно определял, где и в какое время может кто-то тут появиться. Вот и в этот раз Витаминыч направился в одно из тех мест, где обычно творились ночные бесчинства.
Приближаясь к месту, где мог происходить кутеж местной шпаны, Витаминыч услышал звуки некоего присутствия…
– Ага! Опять эти беспредельщики тут бродят… Паразиты, не дают спокойно спать мертвецам! – выругался он про себя, вслушиваясь в то, о чем говорит молодежь, решившая устроить ночную тусовку на полянке, средь старых могил.
– Ну-ка, кша отседа! – громко прокричал Витаминыч, направляя служебный фонарь в сторону собравшейся толпы.
В ярком свете, и от неожиданности, толпа тотчас же всполыхнула, все заметались и каждый из членов сборища, узрев сторожа, бросился на утек, спасая свою пятую точку. Когда Витаминыч почти настиг место шабаша, то там уже никого не осталось. Никого, кроме одного паренька, которому на вид было не больше шестнадцати лет. Будучи растерянным, он стоял на месте, как вкопанный, и от неожиданности и, видимо, сковывающего страха, боялся даже пошевелиться.
– Ах ты, подлый негодяй! Ну что, попался?! – заорал Витаминыч своим пропитым, протяжно-мертвенным голосом. И без того бледного цвета парень побелел еще сильнее и сам стал немного похожим на привидение.
– Нарушитель, значит?! Сейчас я с тобой хорошенечко поговорю! – продолжал Витамныч, хватая левой мясистой рукой бедолагу за ворот фетровой куртки. Наконец, схватив его, короткие толстые пальцы сторожа сомкнулись в мертвой хватке; и Витаминыч потащил бедолагу словно куклу, периодически подергивая его резкими рывками вслед за собой.
– Безобразник! Я научу тебя, как нарушать покой и порядок! – причитал Витаминыч по пути, чуть ли, не волоча за собой оторопелого парнягу.
Всю дорогу к сторожке, Витаминыч таким макаром тащил своего пленника, все ругаясь, причитая и читая мораль. Наконец, оказавшись у массивных металлических ворот базы, где и располагалась кладбищенская сторожка, Витаминыч промолвил:
– Пришли! И резко толкнул пацана. Повинуясь беспринципно примененной грубой силе, Васька влетел на территорию мастерской.
После Витаминыч затолкал пацана в сторожку: у входа в нее, Васька споткнулся об высокий порог и влетев на древний трухлявый топчан, он приземлился на колени, шибко ударившись руками об его борта, инстинктивно выставив их перед собой.
Убедившись, что пленник не пытается сбежать, Витаминыч грозно взглянул на него и пошел проверять засов на воротах.
– Сиди здесь! Я скоро вернусь! – с этими словами сторож покинул сторожку, оставив пацана одного.
Прошло не так уж и много времени для того, чтобы парень успел слегка оклематься. Тем временем Витаминыч успел заглянуть за ворота и проверить, не ошиваются ли где за углом его дружки-беспредельщики; закрыл их на засов и сбегал по малой нужде в туалетную будку. Вернувшись в сторожку и убедившись, что все в порядке (а парень сидел на топчане), Витаминыч хлопнул входной дверью и потянулся к полке древнего шкафа, чтобы достать оттуда уже початую бутылку самогона.
У Витаминыча слегка пересохло в горле, и потому первую налитую рюмку он опустошил резким залпом. Часть самогона потекла по его бороде. Обтерев ее рукавом, сторож, взирая сердитым взглядом на пацана, продолжил: – Из-за таких как ты, мертвецам нет покоя ни днем ни ночью! С 19:30 и до 8:00 кладбище закрыто! И если ты не являешься его работником или же мертвецом, то проезд и проход закрыты до указанного времени, и сюда нечего соваться… Ты меня понял?! Что молчишь?
Васька, посмотрев на сторожа, в знак понимания, неуклюже кивнул головой. Витаминыч уловил этот жест, но по его соображениям воспитательная беседа только началась, и потому продолжил: – Ты, милейший, со своими дружками что тут делал? Вы сектанты что ли какие-то? Сколько вас? А-ну, живо отвечай, пока я шкуру с тебя не содрал!
– Вася, сглотнув застоявшийся комок в горле, слегка заикаясь, начал подбирать подходящие слова: – Я-я. Просто я. Ну, то есть мы…
– Что я? Что мы? Что просто? Просто так даже бородавка на морде носорога не выскочит, – перебил его Витаминыч, разглядывая свой опустевший стакан.
– Дяденька, пожалуйста, отпустите меня. Вы больше никогда меня здесь не увидите. Я вам обещаю, честное слово! – пролепетал Васька, пытаясь вызвать благосклонность у слегка захмелевшего сторожа.
– Все вы так говорите, а потом на памятниках появляются надписи, с могил пропадают цветы и по кладбищу разлетается всякий мусор, – насупившись, Витаминыч целил бутылкой, омолаживая горючим свой стакан.
– Нет, дяденька, мы здесь впервые. Мы ничего не портили, не ломали. Мы просто гуляли, – продолжал Васька убеждать сторожа.
– Сколько тебе лет, пацан?
– Пятнадцать.
– Уже пятнадцать, а шастаешь там, где не положено. Держу пари, что твои родители даже не знают, какого они ублюдка вырастили. Ну ничего, скоро узнают. Я им в этом с радостью помогу…
По прошествии десятиминутной воспитательной беседы и немного попривыкнув к обстановке, Васька все-таки отошел от сковывающего оцепенения и стал продумывать план побега из сторожки. Хоть Витаминыч уже в достаточной степени и захмелел, но прекрасно понял, что мальчишка рыщет глазами в поисках выхода; но от этой и некоторых других мыслей сторожа отвлекли звуки попадания мелкой щебенки в окно сторожки.
– Что это?! Никак дружки твои заявились?! Сейчас я их сцапаю, малец! Будь здесь! За мной не ходи! И не вздумай сбежать! – выпалил Витаминыч и вновь покинул сторожку…