– Что, если во всём этом виноват лишь я… – бормотал Конрад, пока Крей накладывал себе глазунью, раздумывая о произошедшем.
– Ты в этом не виноват, твой отец не смог бы покинуть свои владения лишь из-за тебя одного. Здесь, точно есть другая причина.
Конрад поднял свои глаза и удивился.
– Разве вы не должны были уехать вчера вечером?
Позавтракав в тишине Крей вышел на улицу с сигарой. Поднесся огонь, он почуял странный запах: кровь на траве и следы вывели его на стоящую позади здания конюшню. Последнее стойло по левую сторону было пусто, оттуда Крей почувствовал густой, противный запах. Даже догадавшись что там, он решил посмотреть. Истерзанное когтями тело герцога лежало в стоге сена, иссушенное до дна: его лицо было не естественно серым и худым, а глаза выходили из глазниц. Рядом с ним лежала записка:
«Я рада, что ты нашел это письмо. Этот человек совершил непростительный грех убив моего мужа. А что касается тебя дорогой юноша, мы ещё встретимся…»
Записка была подписана именем Саманта. Это убийство точно не должно быть известно простым людям, иначе поднимется паника. Крей решил закопать тело в конюшне.
– Однако, это и означает, что в его убийстве могут обвинить и нас.
Провернув записку, он увидел продолжение:
«Сегодня ночью вы так крепко и мило спали, не стала вас будить. Я позаботилась о том, чтобы никто вас не обвинил. Поспешите…»
– С чего такая услуга?
Крей смял записку и положил в карман. Закончив с телом, он незаметно вошел в дом через заднюю дверь, проходя в свою комнату. Амелия уже успела проснуться. Она стояла в своем платье у окна и расчесывала свои прекрасные золотые локоны. – Госпожа, нам нужно срочно уезжать отсюда. – с порога произнес Крей требовательным тоном, закрыв дверь.
– Я согласна… – она произнесла это будто уже знала о случившемся. – Сегодня ночью в нашей комнате я видела женский силуэт. Мне кажется мы о чём-то разговаривали с ней, но я ничего не помню.
– Ты не ранена?
– Всё в порядке.
На крыше с соседнего дома за ними в окно наблюдали двое: Мальчик сидевший на крыше с парой камешков в руке, и девушка, с прикрытым вуалью лицом: она всегда была с зонтиком в цвет её тёмной одежды.
– Думаешь, ты правильно сделала, не убив его?
– А сам как считаешь? Посмотри на него…
Мальчик взглянул на него и от удивления раскрыл глаза, на что девушка продолжила.
– Он умрет лишь через несколько столетий, будучи помеченным этими зверями – перед этим мы и встретимся с ним вновь…
Крей вышел на улицу в поисках кучера. Зайдя в один из трактиров рядом с резиденцией, он крикнул ему.
– Кончай пить! Нам нужно отправляться в столицу – подстегай лошадей.
Кучер опрокинул стакан спиртного и тут же побежал к повозке, не забыв помахать кому-то за столом; стук туфель в коридоре.
– Я так себе все ноги отобью! – говорила Амелия, пока её дворецкий торопливо вел её по лестнице.
– Тогда если вы не против, – Крей взял её на руки и выпрыгнул в окно.
Нынешнее тело позволяло ему это делать с лихвой. «Принц, похитивший принцессу из мрачного замка. Не хватает только огня.» Наверняка, Амелия думала об этом смотря на него горящими глазами.
– Отчаливаем! – крикнул он кучеру.
– Грохот копыт и кружка эля! – подстёгивая лошадей воскликнул в ответ кучер.
Поздний вечер. Они преодолели уже несколько десятков миль, как Амелия встала и попросила остановится.
– Полагаю, нам нужно сделать перерыв, – Кучер поддержал её идею осадив лошадей и потянулся к бутылке.
– Наконец, какой освежающий ветерок, – Амелия вышла из кареты и потянулась. Красивая и невинная Луна, подобна ребенку, чей разум ещё не отягощен глупостью общества и законами, что их питают, – произнесла она, проходя босиком по мокрой траве, пока её дворецкий доставал пирожное из густых сливок с сахаром. Подойдя к ней, он угостил её.
– Я не раз замечаю, что Луна подбивает вас на раздумья. Что на сей раз тревожит вас? – заинтересовано спросил её Крей, на что она заметно улыбнулась.
– Ах, ты всегда так внимателен. Как же я рада, что тогда не отрубила тебе голову, – ответила она ему с насмешкой. – Как ты считаешь, законы государства правда идут на благо людям? Думаешь, если человек не убивает другого лишь из-за страха перед законом это делает его хорошим? Почему маньяк и умирающий от голода человек окажутся вместе за одной решёткой?
А ведь и правда, законы не делают людей лучше, они лишь могут контролировать их. Люди издревле убивали себе подобных и это лишь почиталось. В конце размышлений Крей вспомнил фразу единственного дорогого ему человека в прошлом – умершую от болезни мать.
«Чем больше законов соблюдает человек, тем меньше он полагается на человеческую мораль…»
– Я считаю, что убийство человека должно быть неприемлемо не со стороны закона, а со стороны его морали.
– Сколько тебе лет? – явно с интересом спросила Амелия.
– Полагаю, я немногим младше вас моя госпожа, – почесывая голову ответил он.
Их отвлек кучер: он шёл по траве и немного покачивался, неся с собой бутылку.
– Держи, – икнув, он повторил это ещё раз. – Не одному же мне напиваться в такую ночь. Ох, не затишье ли это перед бурей, – и сделал глоток из горла.
– Что вы хотите этим сказать?
– Ферильда… тогда было также тихо, – он смотрел на снятое с левой руки кольцо. – Война везде одинакова.
Крей, посмотрев на него иной раз убедился в тягостях войны и похлопал того по спине.
– Не стоит нам вот так грезить о прошлом, если мы можем просто выпить и начать новый день: и так рано или поздно все там окажемся.
Ветер разносился по траве; они шли к карете.
– Какая прекрасная сегодня луна, – она держала в руках бокал с вином, остановившись у кареты.
– Вы ведь не забыли, госпожа? – спросил её дворецкий тревожным тоном. – По возвращению в столицу у нас и в правду начнется война. Нам предстоит преодолеть множество трудностей, дабы доказать невиновность Лоренса и спасти его от казни.
– Спасти невиновного? – подметила ему Амелия.
– Именно так, но нам придется найти и настоящего убийцу: того, кто каким-то образом выдал себя за Лоренса.
Она положила голову ему на плечо.
– С тобой мне ничего не страшно…
Глава 8 – "Глубина потерь"
– Королева! – закричал один из стражников. – На улице было совершено убийство!
– Немедленно направь туда стражу, – Александрия стояла к нему спиной, всматриваясь в окно.
Солнечный день был испачкан кровью. Стук копыт: карета приблизилась к толпе людей. Они стояли возле одного из трактиров на северной улице. Время пришло…
– Останови карету!
Амелия выглянула из кареты и увидела на улице тело молодой девушки. Увидев это Крей выпрыгнул и растолкал всю стражу.
– Расступитесь! Приказ принцессы!
Эта была Аннет – одна из служанок таверны Джессики. Обхватив её ещё теплую руку Крей закрыл глаза, сдерживая эмоции.
– Ты знал её?
Он промолчал и посмотрел в сторону таверны: там стояла Джессика.
– Это всё из-за тебя! – кричал кто-то из толпы, кинув в Амелию помидор. – Народ поглядите, наша будущая Королева стоит у трупа и молчит! Стыд да срам! Что вы собираетесь делать! Каждый раз засыпая ночью я боюсь не проснуться! – кричала женщина с двумя детьми из толпы. Лицо Амелии поникло и застыло. – Когда вы уже накажите убийцу! – один из мужчин посмел себе выйти к Амелии – он уже почти схватил её за верх платья как Крей отбил ему руку.
– У вас есть Королева, к ней и бегите, а с убийствами мы разберемся сами. Закройте двери и не выходите ночью на улицу.
Дворецкий схватил свою госпожу за руку и направился к таверне, где их уже ждала Джессика.
– Ваша дочь вернулась, Королева – произнес Лоренс, на что она повернулась.
– Какая из меня королева, если я жертвую своим народом ради справедливости… – она все также непоколебима стояла у окна и держалась из-за всех сил, чтобы не упасть на колени.
– Зато теперь вы точно знаете кто убийца, – он виновато опустил голову. – Простите, что я подвел вас…
В таверне было как никогда тихо. Олливер все также стоял у барной и наливал спиртное. Крей и Амелия сели напротив Джессики.
– Что тебе известно о произошедшем? Джессика покрутила бокал с алкоголем.
– Мы так давно не виделись, а это все что ты хочешь у меня спросить? – Джессика покрутила бокал с алкоголем. – Вижу, за то время как ты ушел из таверны, многое произошло, -
Крей выдохнул и пойдя на поводу у эмоций перевернул стол так, что столешница накрыла Джессику, а Амелия от неожиданности вскочила и отошла в сторону.
– Ах, ты сорванец! – крикнул Олливер уже взяв свою шпагу, но Крей остановил его.
– Не глупи Олливер! Ты думаешь я к тебе лишь из-за старой дружбы пришел? – он наступил ногой на стол полностью накрыв её. – Лучше тебе сейчас не шутить со мной, Джессика. – продолжил он надменно, смотря на неё своим холодным взглядом.
– Вижу юноша отрастил себе клыки… – ответила она спокойным голосом, а после взглянула на стоящую позади Амелию. Кажется, она была слегка ошеломлена поведением своего дворецкого, такого она его ещё не видела. – Любовь чиста и невинна – но и первородный гнев ей сладок… Я скажу тебе кто убил её, но перед этим, позволь убрать ногу со стола и подать мне руку.
Он помог ей, а затем Джессика стряхнула с себя пыль и поправила волосы.
– Помнишь того парня в сером балахоне? Та ещё заноза в заднице, – пробормотала она, закатывая рукав. На её руке выше запястья была резаная рана. – Это произошло около получаса назад: он явился к порогу у таверны, рядом с которым стояла Аннет… Не знаю о ком она говорила и как такое возможно, но в нем она узнала своего брата… попытавшись обнять его, он в ответ вонзил ей нож в грудь и в мгновенье скрылся. Вот ведь урод! – прикусив свой палец закончила Джессика.
По мнению Крея её братом мог являться сам дворецкий её величества – Лоренс, если это так, то зачем ему это? Разве он мог явится в сером балахоне и напасть на свою сестру, к тому же находясь под стражей к предстоящей казни? Он развернулся и направился к трупу Аннет на улице. Вокруг её тела снова реял Лазурный свет, простираясь по дороге и указывая путь. Подняв её уже бездыханное тело, с которого всё еще текла алая кровь, он приказал страже отвести госпожу во дворец.
– Куда ты собрался? – спросила его Амелия, на что Крей в ответ всего лишь обернулся, как она кивнула и подала страже знак.
Яркое солнце, сотни взглядов обычных горожан, еле слышные сплетни, подкрепленные страхом. Крей шёл по аллее города, что уже стал ему родным.
«Сколько времени прошло? Кажется, я уже сбился со счёту…»
Держа в руках труп Аннет он понимал, что отныне он часть великой истории – теперь он из прошлого это новая личность в будущем.
«Вернувшись обратно, буду ли я жалеть?»
Свет вывел его к воротам столицы, и стража перегородила ему выход.
– Сэр, прошу нас простить, но мы не можем выпустить вас из города с жертвой преступления. Прошу вас передать её нам. Крей промолчал несколько секунд, а после ответил:
– И что вы сделаете, воскресите её? Ваша задача была не допустить убийство. А теперь ваша безалаберность привела к поиску виновника. Убийца стал собой лишь из-за вас…
Стража, чувствуя за собой вину пропустила его, и он оказался за столицей. За воротами простиралась вымощенная каменная дорога с конюшней и несколькими маленькими торговыми палатками. В одной из таких сидела ничем с виду не примечательная старушка в черной накидке и самоцветом, свисающим с её шеи поверх одежды. Она достала уже пожелтевшие от старости гадальные карты и кинула на скатерть.
– Вижу, что грусть и отчаянье ждут тебя в конце пути твоего… тернии благородства, любви и потерь сменяющиеся надеждой в виде маленькой девочки… Девушка, которую ты несешь в руках своих одна из терний, – Крей с некоторым презреньем посмотрел на старуху.
На скатерти также была ещё одна карта о которой она не сказала: на ней был изображен висельник… Старушка заметила его любознательность и продолжила:
– Это один из старших арканов, он будет ждать тебя на краю этого времени…
«На что она намекает?» – он пошёл дальше, как старушка прошептала ему вслед:
– Иногда всё идет не так, как мы на то рассчитываем…
Пройдя по каменному мосту над озером, он стоял в тени большего зеленого дуба. Ясный день с шелестом холодного ветра. Положив тело Аннет у дерева, он отошел снова посмотреть на обжигающее Солнце, будучи по колено в зеленой траве.
– Как же все-таки паршиво, – достав сигару пробормотал он и задумался.
Аннет души не чаяла в своём брате, она не могла перепутать его… Её жизнь прошла в знатном доме клана Мартини в окружении её братьев. На секунду ему показалось, что он почувствовал её дыхание: Её сердце забилось, но очень медленно.
– Кажется, я начал немного понимать. Ты не могла перепутать Лоренса с кем-то другим – если только, у тебя нет ещё одного брата. Когда всё вокруг стихнет, я отнесу тебя обратно к Джессике.
Громкий шум открывающихся дверей во дворец. Подобно нынешней Королеве она зашла к своей матери в сопровождении серебряных рыцарей. Это была уже не та девочка с трясущимися руками от страха, это была настоящая преисполненная решимостью девушка, которую в последствии назовут Валькирией Английского Королевства.
– Госпожа Амелия, вы вернулись, о какое счастье, – радуясь говорила мадам Шейли своей внучке, что нельзя было сказать о её матери…
Мать и Дочь. Власть и Сила. Обнажив свой клинок Амелия направила его в сторону матери, что всё также гордо и непоколебима сидела на своем троне лишь немного ухмыляясь.
– Смотрю у моей наследницы наконец выросли клыки, способные вершить своё правосудие во имя Англии или это всё лишь мимолетный порыв гнева маленького ребенка! – закончила Александрия криком на свою дочь.
Рука Амелии дрогнула, как и в сказанных словах её дворецкого в день их дуэли; однако вспомнив их она лишь нашла в них ту смелость и волю поднять руку и демонстративно взмахнуть ей.
– Нет, мама… – я всего-навсего повстречала того, чей взгляд дал мне ясно понять, что такое страх и надежда. Да пусть гнев мой праведный и будет грехом, но только не для меня и моего народа! – Амелия издала настоящий клич, раздавшийся по стенам дворца, сродни шквалу ветра.
Стража, не сумевшая воспротивится этому приклонила колено. Мадам Шейли подошла к своей дочери Александрии, которая чуть не упала на ноги.
– Ты ведь видела? – тихим, даже осторожным голосом спросила мадам. – Эта сила принадлежала твоему мужу, её умершему отцу…
Александрия на секунду потеряла своё самообладание вспоминая любимого. По её щеке пробежала маленькая, чистая слеза при взгляде на свою дочь. Амелия опустила клинок.
– Я готова оставить след на теле своего любимого! – всё также гордо держа голову продолжила Амелия, хоть и с маленьким смущением.
– Неужели ты готова признать его вожаком своей стаи?! – Александрия встала с трона и кротко сложила руки на животе.
– Ее все же время мне быть целомудренной, мам. А теперь ответь мне, кто убил Аннет? – снова направив свой меч спросила Амелия.
– Я признаю, что виновата в смерти той девушки, как и Лоренс. Скоро дочь моя, после казни Лоренса ты все узнаешь…
– Я не позволю тебе это сделать, – резко ответила ей Амелия, на что Александрия со злостью развернулась к ней с невероятно ярким и сильным сиянием цвета сирени.
– Ты посмела использовать эту силу против меня? Какая наивная девочка! – Амелия тут же упала на колени не в состоянии больше стоять.
– Чёртова родословная… – шепнула она себе под нос, вспоминая отца…
Род её матери был одним из самых влиятельных как среди проклятых дворян и простых людей. Его уважали, но ровно также и боялись: они могли лишь одним своим взглядом приклонить целую стаю себе подобных, из-за этого никто так и не смог выступить против них или даже попытаться воспротивиться их непоколебимой силе, что позже дворяне назвали «Взглядом происхождения». Настоящее имя её матери: Александрия Де Флори – Шаппелия IV по королевскому роду её семьи, что делало её полноправным лидером, если бы она однажды не повстречала своего будущего мужа… от которого позже унаследует фамилию и сбежит вместе с ним оставив клан на среднюю дочь семьи, а год спустя до неё дойдет весть, что почти все её близкие сгорели до тла, но это уже совсем другая история…
Выйдя из тронного зала, Александрия зашла в свои покои и закрыв дверь в этот же момент чуть не упала, опершись на рядом стоящую тумбу от поступающей слабости и сильного кашля. На звуки прибежала мадам Шейли и открыла дверь.
– О боже, что с тобой? – она подхватила её и помогла сесть на кровать.
– Вот ведь не ожидала… ведь он был единственным кто мог противиться моей силе, – немного посмеивавшись говорила она о своем муже. Амелия не просто унаследовала способности его семьи, она унаследовала его силу… иначе я бы сейчас не кашляла кровью. Поверить не могу, что перед смертью он дал ей испить своей крови – теперь это означает то, что она владеет силой лидеров обоих кланов…
Александрия снова закашляла и Шейли попросила её отдохнуть, на что она согласилась. Перед тем как мадам вышла из комнаты Александрия ненароком спросила её, почему она не упала на колени под силой Амелии.
– О дочь моя, ты ведь так и не успела возглавить нашу семью тогда и наши секреты также тебе не достались.
Шейли решила остаться и рассказать всё что таила даже от своей родной дочери – Королевы Англии. Она подошла и обняла её, сев с ней на кровать. Согласно традициям их семьи, если ребенок рождается от не признанного кланом партнера, ребенка убивают… чтобы в будущем он не предоставлял для них угрозы. Амелия родилась как раз таким ребенком. В младенчестве оба её глаза в ночь сияли Сиренью и Золотом при свете дня. Александрия приподнялась с кровати от возмущения.
– Сирень?! Я никогда не видела в её глазах сияние нашей семьи.
– Да? А я вот сегодня увидела. – Мадам взяла руку своей дочери.
Александрия на секунду принялась вспоминать то, что произошло в тронном зале: в её глазах отпечаталось храброе лицо её дочери излучающее сиреневое сияние наряду с золотом в её глазах.
– Глаза и характер ей от отца достались, а вот сирень всё это время была спрятана глубоко в её сердце. Должно быть именно Любовь пробудила её, – улыбнувшись болтнула она, а затем так же резко сменила тон. – Помнишь, когда пришло время покидать семью? Амелию не убили лишь по той причине, что я поручилась за вас, осквернив себя, что лишило меня сирени, но дало сил сопротивляться способностям других проклятых. Я сделала это, чтобы защитить тебя и твою дочь.
– Но ведь вместе с этим ты сократила себе жизнь! – перебила её Александрия.
Осквернение лишает сил и сокращает жизнь на несколько десятков лет или даже столетий в обмен на неуязвимость к дарам проклятых. Все это зависит от силы и положения в иерархии стаи.
– Не велика цена ради спасения своей семьи, – произнесла мадам поглаживая по щеке свою дочь.
– А что насчёт Алисы, наблюдавшей за всем с антресоли, неужели она тоже осквернена? Почему она продолжала незыблемо стоять, глядя на Амелию? – не переставая расспрашивала Александрия свою мать.
– Иногда есть вещи, которые лучше не знать, дочь моя, – Шейли отвернула от неё взгляд. – У твоей младшей сестры было много секретов, но один из них был страшнее всего и даже я не знаю всей истории. Знаю лишь, что отец Алисы не был нам подобным… о ней не стоит беспокоится, дочь моя, она куда сильнее чем кажется.
Выйдя за дверь мадам Шейли тяжело улыбнулась и со слезами на глазах вспоминала своих дочерей. Первая и старшая дочь – Александрия. Средняя дочь, что возглавила семью после их ухода – Изольда и третья младшая дочь – Мерула, по чьей вине их деревня была сожжена… Возможно, когда-нибудь эта история будет описана, но до тех пор жизнь трёх сестер будет сокрыта под завесой тайны…
Наступил вечер и Крей вернулся во дворец, где его уже ждала Алиса.
– Братик, ты вернулся! – говорила она, подпрыгивая от радости, держа в руках свою любимую игрушку.
– Амелия в своей комнате и мне кажется она ждет тебя, – сказала ему Алиса перед тем, как сесть на красную софу.
– Где Лоренс?
– Уже как несколько дней его никто не видит, должно быть моя тётя хочет казнить его завтра утром… – Алиса немного заёрзала и обняла своего кролика.
Крей явно понимал, что должен всё рассказать Королеве, иначе его не спасти – он хотел подняться по лестнице к Амелии, чтобы отыскать её мать, но она нашла его первой – позади Крея раздался сильный женский голос.
– Господин Крей, полагаю, нам есть о чём поговорить. Прошу проследовать за мной.
Она провела его по всему этажу к белым, позолоченным по краям дверям. Открыв их, перед ними предстал живописный вид на столицу: это был большой балкон с чайным столиком в центре.
– Прошу вас, присядьте, – служанка налила им свежезаваренного зеленого чая и откланялась.
– Полагаю, ты много что хочешь обсудить со мной. Думаешь узнать почему я обрекаю Лоренса на казнь, зная о его невиновности. Хочешь узнать почему я не предотвратила убийство служанки в трактире Джессики, откуда ты пришёл к нам.
Крей был удивлен тому насколько много она знала о нём и об Аннет, притворяясь незнающей овечкой в своих Королевских стенах.
– Хочешь убить меня? – этот вопрос от Александрии поставил его в тупик, но с другой стороны дал ему понять, что она настроена серьёзна.
Её амплуа, как и всегда было хладнокровно и непоколебимо. Что ещё поразило его, так это то, что она задала этот вопрос в отсутствии стражи.
"Она доверяет мне, или просто уверена в своей силе?"
– Прежде чем я отвечу на эти вопросы, позволь мне рассказать тебе о происхождении Амелии и произошедшем сегодня в твое отсутствие…
В тоже время мадам Шейли не находила себе покоя. Сегодняшний разговор заставил её вспомнить страшное горе. Уж слишком тяжелую утрату она пережила; мать чья дочь сгорела до тла ради семьи; младшая дочь, по вине которой их семью настигла беда, а спустя два года передала им свою маленькую беззащитную дочь – Алису.
«Любовь матери – это великая сила способная сокрушать горы и разжигать огонь в сердцах людей. Любящая мать всегда будет верить в своих детей, независимо от их поступков. Любовь можно сравнить с колючей проволокой, исходящей от её детей: любовь – это сила с которой она их держит, а длина веревки то насколько она готова отпустить их. Иногда дети рвутся вперед, причиняя боль своей матери, но раз за разом она продолжает тянуть её к себе раздирая свои ладони в кровь, а после отдаёт детям проволоку, чтобы они увидели сколько крови она пролила ради их счастья…»
Мадам Шейли зашла к своему мужу Эгберту: он сидел за своим столом и читал какое-то письмо. Заметив, он тут же встал и обнял её, держа в руках письмо.
– Прочти его…
Шейли осторожно взяла письмо и увидев на нём герб их семьи – разрыдалась от счастья. Это было письмо от исчезнувшей дочери.
«…я обязательно навещу вас, уже не терпится обнять свою любимую дочурку спустя столько лет, должно быть я плохая мать, ха-ха. Тем не менее буду также рада познакомится поближе с уже повзрослевшей дочерью Александрии.»
Заканчивалось письмо этими словами, которые процитировала Шейли вслух на обратной стороне. После того как Шейли прочла письмо она уселась на диван напротив бюро, где стоял её муж.
– Я знала, что она жива… я верила в неё, – сжав в своих руках крестик говорила мадам. – Мы не видели её уже больше десяти лет, интересно как она…
Всё что было в письме останется между ними, между матерью и отцом своих детей.
Балкон в покоях Королевы. Александрия сделала глоток зеленого чая после рассказанного.
– По этой причине я прошу тебя позаботиться о ней. Сегодня она показала силу ранее неслыханную. Её отец был очень могущественным, но на то и опасным для других семей и проклятых. Даже я его жена не знала всего того, что было способно превратить нашу жизнь в вечные бега в попытках скрыться от преследующей нас опасности.
– Почему он не жил с вами во дворце? – спросил её Крей опасаясь за нынешнее положение дел.
– Как я уже говорила, он не мог рисковать нашими жизнями, поэтому жил вдали от нас пока не скончался. – она немного отвернула голову от нежелания болтнуть лишнего. Представители его семьи обладают огромной силой, за которую платят годами жизни.
«Сила проклятых или она так хорошо следит за собой? Сколько ей лет?» – Александрия встала и подошла к балконному ограждению.
– Она должна взойти на трон во имя Англии, это просьба не только как Королевы, но и её матери. Она способна открыть новое будущее нашему Королевству, и никто не сможет противиться ей, – Александрия снова повернулась к Крею и продолжила. – Её сила способна сделать её Королевой не только людей, но и всех проклятых.
– Я помогу ей взойти на трон Англии, однако, после я не смогу оставаться здесь.
– Знаю, – перебила его Александрия. Давай будем честны, мы оба знаем, что ты не должен быть здесь. Твоя манера речи, её неестественность, твои привычки и твой несуществующий род.
– Вы всё это время жили в одном дворце с самозванцем, но не выгнали меня, почему?
– Потому что так решила Амелия, – уверенно она ответила ему. – Спустя время я поняла, что ты не представляешь нам опасности. Не знаю откуда ты, но я разглядела в тебе хорошего юношу готового по непонятным причинам служить Королевской семьей и рисковать жизнью во имя принцессы. Александрия подошла к нему и выдохнула.
– Моя дочь влюблена в тебя, по этой причине после твоего ухода никто не сможет ей заменить тебя. Не хочешь оставить след после себя?
– На что вы намекаете?
– Не делай вид, что не понимаешь о чём я, – Александрия рассмеялась. – Возможно это будет причинять ей боль, но так она всегда будет помнить о тебе как о том, кто изменил её жизнь и подарил настоящее счастье.
Она снова подошла к краю балкона оперлась на него руками.
– Теперь полагаю, я должна ответить на твои вопросы…
Александрия рассказала о своих планах. Для того чтобы внести ясность в голову Аннет и подтвердить невиновность Лоренса, она принесла её в жертву, зная о её секрете, услышавший ещё от её брата; казнь лишь приманка для убийцы и успокоения общественности.
– Завтра утром состоится казнь Лоренса, а до тех пор будь добр находиться рядом с Амелией, – закончила Александрия, намекая на конец их беседы.
На улице уже стемнело и Крей занялся обходом дворца. Проходя коридор за коридором его не покидало странное чувство. Несколько прозрачных силуэтов виднелись в темноте – их крики; девочка, стоящая в конце коридора в лазурном одеянии. Сильная головная боль прервала её виденье.
«У меня остаётся мало времени…»
Спустя несколько минут боль утихла, оставив малую усталость. Закончив обход, он направился в комнату Амелии: из дверной щели всё ещё сочился свет. Постучавшись, он приоткрыл дверь в её спальню. При свете свечей она стояла у окна с распущенными волосами в вечернем платье и глядела на звезды: её глаза были всё также прекрасны.
– Моя мать и вправду доверят тебе раз решила рассказать так много. Даже о моём отце упомянула… – сказала она и присела на край кровати. – Я немного подслушала ваш разговор, думаю она это заметила. Мой отец был мне очень дорог. Покуда моя мать была занята правлением, он воспитывал меня и учил защищать себя. Когда я была маленькой, моя мать всегда соревновалась с моим отцом в силе – это было так забавно! – продолжала Амелия смеясь сквозь слёзы. – Мой отец мог лишь одним словом поставить её на колени, и она могла простоять так целую ночь.
Александрия, как представитель Королевского рода могла контролировать лишь проклятых, лишая их возможности сопротивляться, а отец Амелии мог контролировать как проклятых, так и людей приказывая им всё что захочет… эта сила нарекла его семью проклятой даже среди них самих и обрекла на истребление другими могущественными семьями.
– Эту силу назвали «Голосом Императора». У моего отца была ещё одна сила, но о ней не знает даже моя мать… – рассказывала Амелия гордо смотря в небо. – И я унаследовала её, хоть я ещё и не знаю, как ей пользоваться. Может у меня ещё просто слабая воля, – рассуждала она, повернувшись лицом к Крею.
– Путь к силе лежит через боль, госпожа Амелия.
Завтра состоится день казни Лоренса, в котором Амелия должна будет подать знак об осуществлении приговора, что де-факто делало из неё палача: таково было условие, озвученное знатью в Рединге.
– Я не смогу убить его… – повторяла Амелия робким голосом пытаясь не смотреть в окно, где виднелась площадь завтрашней казни.
– Тебе и не нужно убивать его, – перебил её Крей. – Тебе нужно лишь, позволить страже убить его…
Приказание и исполнение – кто из них убийца? Тот, кто главенствует над другими, оставляя руки в белых перчатках или тот, кто повинуется невзирая на собственное мнение?
Звук шагов. Лоренс постучался.
– Ты ведь знаешь, что тебя не должны видеть, Лоренс. – Александрия упрекла его со строгим голосом. – Я дала тебе ключ не для того, чтобы ты беспечно разгуливал по дворцу.
– Значит, вы рассказали ему правду, но почему?
– Полагаю, ты сам знаешь причину: он лично позаботился о твоей сестре и во многом удостоверился самостоятельно. Мне оставалось всего-навсего подтвердить им сказанное.
– Я всегда знал, что он умён, но подобного от него ожидать никак не мог, – Лоренс улыбнулся и почесал затылок, мысленно отблагодарив его за заботу о сестре. – Если бы ты не рассказала ему о наших планах, в скором времени ему бы хватило смелости убить тебя… – он продолжил и посмотрел на Королеву, подняв голову.
– Моя дочь могла поступить точно также, – ответила ему Александрия голосом, опечаленным от чувства вины, – она развернулась в сторону своей комнаты, приказав Лоренсу возвращаться в темницу.
– Прости, что не смог защитить тебя Аннет…