Их спор неожиданно прервал мощный порыв ветра, заставивший вздрогнуть фронтон бани. Сергей и Лиза на мгновение замерли, прислушиваясь к тому, что происходило снаружи.
«Нужно торопиться!» – сказал Сергей, – «Грядет ненастье… Нам нужно выполнить все необходимые процедуры». Он показал на соль, а сам, взяв бритву, уселся напротив разбитого зеркала.
Ветер за окном все больше усиливался, предвещая изменения в погоде. Сергей и Лиза в спешке пытались закончить то, ради чего они сюда пришли. Тщательно вымывшись, они стали натягивать на влажные тела чужую одежду. Несмотря на их отчаянные попытки насухо вытереться, крупные капли пота, выступающие на их разогретых телах, снова делали их мокрыми. Мокрой была не только их кожа, но и волосы, и даже одежда, в которой они должны были выйти на ледяной осенний ветер. Но выбора не было – времени на то, чтобы обсохнуть, не оставалось.
Осознавая, что оказавшись в таком уязвимом положении, они могут легко подхватить простуду, Сергей продолжал торопить Лизу, чтобы у них было время найти подходящее укрытие, прежде чем они окончательно остынут, и активное движение позволяло отсрочить этот момент. Однако собираться в дорогу после бани было невероятно тяжело. Они чувствовали слабость во всем теле. Их ноги, проведшие долгое время в пути, казалось, были чугунными, их тяжело было поднять. В руках не было силы. Хотелось плюнуть на все, укрыться в углу рядом с печкой и упасть в глубокий сон… Но Сергей был неумолим – он тащил их дальше, пока они не достигнут безопасного места.
Когда они, одетые и мокрые от пота, стояли у порога бани, готовые продолжить свой путь, Сергей провел последнюю проверку их экипировки. Он натянул на брови Лизы шерстяной платок, а второй платок, сделанный из куска хлопчатобумажной простыни, завязал ей на лицо, закрыв рот и нос. Он также заставил Лизу повязать на голову шарф, чтобы ее не продуло. Затем он принес из дома два больших прорезиненных плаща, которые они одели поверх верхней одежды. Такое обмундирование было тяжелым, душным и неудобным – капюшоны постоянно сползали, плащи жали в груди и плечах. Однако Сергей настаивал на том, чтобы все его требования были соблюдены.
Их внешний вид, безусловно, вызывал вопросы, но Сергея это нисколько не волновало. Обычно щедрый на комплименты, он взглянул на Лизу, которая была похожа на взмыленную деревенскую доярку, и лишь поднял большой палец вверх, давая понять, что она выглядит отлично.
В ответ на его жест Лиза скривилась, демонстрируя свое недоверие к его словам и даже жестам. Оставив без внимания ее кривляние, Сергей произнес короткую молитву, вопрошая Бога о руководстве в предстоящем пути, и только после этого открыл дверь, ведущую на улицу.
Погода окончательно испортилась. Неистовый ветер колебал крыши домов и изгибал кроны деревьев, заглушая человеческую речь своим шумом. Небо начало сыпать мелким, пронзительным дождем.
Сергей, взволнованный происходящим, повернулся к Лизе и требовательно произнес: «У тебя есть очки? Одень их!» «Они у меня темные…» – попыталась возразить Лиза. «Не важно. Надевай! Дождь не должен попасть в глаза…»
Оставив Лизу рыться в вещах, Сергей направился к веранде, где оставил приготовленный ранее факел. Зажигая его, он осветил ярким пламенем окрестности и обратил внимание на стоящий рядом с поленницей колун. Эта знакомая с детства тяжелая вещица в умелых руках могла стать мощным инструментом, весьма востребованным в их непростой ситуации. «Это нам может пригодиться…» – с этими словами он схватил колун и поспешил обратно к Лизе.
Лиза вздрогнула, когда, обернувшись, увидела шагающую к ней темную фигуру, облаченную в широкий плащ, без лица, частично освещенную светом горящего факела, с топором в правой руке. Ее сердце замерло в тихом вопле о помощи. Однако, вскоре осознав, что к ней направляется Сергей, она с облегчением выдохнула.
«Лиза, пошли!» – с этими словами Сергей взял Лизу под руку, и они в быстром темпе устремились прочь со двора. Теперь ему удалось разглядеть табличку с номером дома, на которой было написано «Центральная» – «Нам нужно двигаться к центру. Здесь укрытия нам не найти…»
Улица, казалось, вобрала в себя еще больше тьмы, став более непроницаемой, чем раньше. Порывы ветра, дующие им прямо в спину, как будто, подгоняли Сергея и Лизу, заставляя их двигаться вперед без остановки. Несмотря на раздуваемое пламя факела, видимость была минимальной, и Сергею приходилось время от времени включать фонарь, чтобы сохранить верное направление.
Когда они достигли перекрестка, Сергей опять включил фонарик и подошел к угловому дому, вглядываясь в название улицы. На табличке он разглядел слово – «Школьная».
«Лиза, здесь есть школа!» – радостно воскликнул Сергей, – «Это даже лучше, чем сельсовет или магазин».
После этого открытия они изменили свой маршрут. Наконец, они приблизились к монументальному двухэтажному кирпичному зданию, рядом с которым виднелась беговая дорожка и спортивно-игровая площадка. Не было никаких сомнений – перед ними стояла сельская школа.
К тому времени как Сергей и Лиза подходили к зданию школы, они уже остыли, и внутренний жар после парилки уступил место леденящему холоду. Промозглая погода, усиливаемая пронизывающим ветром, требовала срочного принятия мер, чтобы не растерять оставшиеся крупицы тепла. Более того, опротивевшая изморось, которая сопровождала их в этом недолгом, но изнуряющем марше, несла в себе радиационную угрозу. Каждая лишняя минута, проведенная на открытом воздухе, подвергала их организмы опасному облучению.
Ко всему этому добавилось еще и острое чувство голода, вызванное физическими нагрузками и скудостью их дневного рациона. В течение всего долгого пути они были лишены питательной еды, довольствуясь овощами и печеньем, которое взяли с собой в дорогу. Все эти жизненно важные потребности в укрытии и питании Сергей надеялся удовлетворить в школе.
Вход в здание школы преграждала большая железная дверь с внутренним сувальным замком. Сергей не стал тратить драгоценное время на бесполезные попытки ее открыть, вместо этого он быстро принялся обходить здание вокруг. Он заметил, что лишь два окна первого этажа были защищены решетками. Вероятно, это были кабинеты бухгалтерии и директора. Сергей стал что есть силы подпрыгивать, чтобы заглянуть в незащищенные окна, в поисках коридора или школьного туалета – такие помещения обычно оставались незапертыми. Однако его попытки обнаружить подходящее окно не увенчались успехом. Может быть, окно туалета выходило на улицу, в то время как Сергей осматривал окна со стороны двора, чтобы скрыть от лишних глаз последствия акта вандализма, которые готовился причинить.
Не тратя больше времени на поиски, он подскочил к одному невзрачному окошку в углу г-образного здания и, замахнувшись колуном, разбил стекло. Он спешно убрал осколки разбитого внешнего окна и нанес еще один удар по внутреннему. Грохот крушащегося стекла отражался эхом по всему двору школы. Чувство тревоги и неприятного, леденящего спину, возбуждения охватило его тело. Его руки дрожали, когда он в очередной раз разбирал обломки стекла, чтобы проложить себе путь. Наконец, когда все препятствия были устранены, он, ухватившись за раму, проник внутрь помещения.
Это оказался школьный медпункт. Дверь, ведущая в коридор, была заперта, поэтому он первым делом вышиб замок, нанося мощные удары обухом колуна по двери.
Бам! Бам!… – разнеслось по коридору. И при следующем ударе, сопровождаемом звуком осыпающейся штукатурки, дверь отскочила в сторону.
Убедившись, что можно двигаться дальше, Сергей вернулся к разбитому окну и позвал Лизу. Он принял у нее вещи, а затем протянул ей свою руку и затащил в окно.
«И что нам теперь делать?» – Лиза вопросительно раскинула руками.
«В смысле?» – непонимающе посмотрел на нее Сергей.
«Вся одежда снова пропитана радиацией… Мне опять нужно снять с себя все, чтобы ты это утилизировал?» – язвительно уточнила Лиза свой вопрос.
«Ну, не вся одежда… пока только плащ… и то, только снаружи…» – спокойно объяснил ей Сергей, – «имеет значение и материал одежды, и продолжительность контакта радиоактивных осадков с ней».
Сергей снял с одной из стен помещения большой картонный плакат, говорящий о мерах профилактики кори, и прикрепил его к раме окна, чтобы закрыть проделанную им зияющую дыру. Направившись к выходу, он скомандовал Лизе: «Жди меня здесь, никуда не уходи!», после чего исчез за дверью коридора. Минуту спустя он вернулся, держа в руках небольшой углекислотный огнетушитель (ОУ).
«Расставь руки и ноги звездочкой, задержи дыхание и зажмурь глаза!» – сказал он Лизе, вытаскивая чеку из огнетушителя. Лиза послушно выполнила его указания.
Шипящий звук огнетушителя разорвал тишину, заставив Лизу вздрогнуть от неожиданности. Она сделала короткий вдох и сильно закашляла, – «Кхе-кхе-кхе… Кхе-кхе…»
«Я же сказал не дышать!» – негодовал Сергей.
«Кхе-кхе… я не специально…» – задыхаясь, начала оправдываться Лиза.
«Великолепно, просто великолепно!» – иронически прокомментировал Сергей, закатывая глаза.
После того как Лиза успокоилась и смогла нормально дышать, Сергей протянул ей огнетушитель: «Теперь ты!»
«Я.. я не уверена… я никогда не пользовалась им…» – стала возражать Лиза, но Сергей был непреклонен. «Придется научиться… Поверь, тут нет ничего сложного…» – настаивал он.
«А зачем мы это делаем?» – взяв огнетушитель в руки, спросила Лиза.
«Напор диоксида углерода деактивирует радионуклиды и сдует радиоактивную пыль» – попытался объяснить ей Сергей. «Встань на стул, направь сопло огнетушителя на мой капюшон, а потом нажми на верхний рычаг» – инструктировал ее он.
Когда они заняли свои позиции, Лиза подняла огнетушитель над головой Сергея и нажала на рычаг. Огнетушитель издал громкий шипящий звук, изрыгая из себя облака ледяного дыма, который бесследно рассеивался в темноте кабинета, унося с собой остатки тепла. Сергей, в свою очередь, начал совершать вращательные движения на месте, покачиваясь из стороны в сторону и подставляя под струю не только капюшон, но и плечи.
«Хорошо!» – весело сказал Сергей, оценивая результат. «Теперь снимаем плащи… вешалка вон там!» – он указал на железную стойку у входа.
«Я думала, мы возьмем плащи с собой…» – удивленно произнесла Лиза.
«Нет, – ответил Сергей, – мы оставим их здесь и вернемся за ними, когда нам нужно будет выйти на улицу». «Пойдем, я видел, здесь есть столовая…» – он подмигнул Лизе.
«Как ты узнал?» – удивилась она.
«По наружной вентиляции, разумеется… такое ни с чем не спутаешь» – улыбнулся Сергей. «Но сначала нам нужно взять отсюда йод!» – многозначительно подняв указательный палец, произнес он, – «Это же медпункт…»
Сергей открыл висящий на стене белый шкафчик с красным крестом и достал оттуда пузырек с йодом. «Теперь, я думаю, мы можем двигаться дальше…» – задумчиво произнёс он. Затем взял Лизу за руку и повел за собой в темноту коридора.
Широкий коридор школы, несмотря на свою обыденность, вызывал странное чувство беспокойства, усиливаемое атмосферой пустоты. Старый, но аккуратно прибитый линолеум, стены, небрежно покрашенные в синие тона и увешанные учебными стендами, говорили о том, что совсем недавно здесь учились дети. Однако было в этом месте и что-то необычное, вселяющее тревогу, что заставляло задуматься о происшедшем – недавнем кошмаре, который нарушил привычный порядок вещей.
Классные комнаты, расположенные с обеих сторон коридора, были открыты, а некоторые двери даже распахнуты настежь. Возле лестничной площадки стояло ведро со шваброй, наполненное старой водой, как будто уборщица оставила его посреди работы, спеша уйти. Тут и там в свете фонарика мелькали забытые или потерянные вещи учеников – сумка со второй обовью, какие-то целлофановые пакеты, детская вязаная шапка, а на полу проступали грязные следы мужских сапог. Все это рисовало картину хаоса и смятения в момент, когда здесь были прерваны занятия, и указывало на спешку, с которой ученики и преподаватели покидали это место. Было очевидно, что эвакуация застала их врасплох, в самый неподходящий момент – прямо посреди урока.
Сергей заглянул в одну из распахнутых дверей класса. Из необычного он заметил оставленную стопку тетрадей на столе учителя, открытый классный журнал, пиджак, безмятежно висевший на спинке стула, пару забытых учебников, потерянную перчатку и стоящий рядом с партой школьный рюкзак. Осторожно войдя в класс, он поднял детский рюкзак, оценивающе осмотрел его и вывалил все его содержимое на парту.
«Сергей, что ты делаешь?» – прошептала Лиза, которая все это время была рядом, крепко держась за его локоть.
«Хочу облегчить нам путь, – объяснил Сергей, – таскать все вещи в наволочке крайне неудобно». «А этот рюкзак имеет длинные лямки. И раз он с такой грудой учебников справился, то и наши пожитки выдержит» – продолжал он, укладывая свои вещи в школьный рюкзак. «Сейчас у нас на счету каждая минута, и каждое усилие, каждая потраченная калория…»
«К слову о калориях… – переключилась Лиза, – я уже давно хочу есть…»
«Хорошо, – отозвался Сергей, – не будем здесь задерживаться, пойдем посмотрим столовую».
Пройдя по коридору за поворот, Сергей и Лиза вошли в школьную столовую. Они быстро прошли через обеденный зал и направились прямо на кухню, где еще совсем недавно кипела работа. Один из электрических котлов был заполнен прокисшими щами, гигантские кастрюли стояли на плите, а на разделочном столе отдыхали несколько буханок заплесневевшего хлеба.
Почувствовав себя хозяйкой на кухне, Лиза перехватила инициативу и первым делом решила проверить содержимое холодильника.
– Лиза, стой! Нет, даже не пытайся! – воскликнул Сергей, когда она взялась за ручку холодильника.
– Почему? – удивленно спросила Лиза, не собираясь останавливаться…
Немедленно под ее натиском дверь холодильника открылась, и помещение наполнил тошнотворный запах протухшего белка.
– Ну, Лиза! – с примесью досады и раздражения в голосе воскликнул Сергей, – Ты почему меня не слушаешь?!
– Ой, извини… – чувствуя свою вину, ретировалась Лиза, – я сейчас проветрю…
– Что? Ни в коем случае! – протестовал Сергей, – на улице холод и радиация! Даже рядом с окном находиться опасно!
– Ну, надо же было попробовать… – оправдывалась Лиза.
– Попробовать что? Продукты, которые пролежали в обесточенном холодильнике уже две недели? Ты о чем думаешь вообще?! – негодовал он.
– А чем же питаться тогда? – глаза Лизы наполнились слезами.
– Поищи, что-нибудь еще… крупы, консервы, сублимированные продукты… – стал перечислять Сергей, – овощи, наши «любимые», в конце концов!
– Мне хочется чего-то горячего… – скривилась Лиза в гримасе плача, – я уже замерзаю…
– Откуда здесь будет горячее? Не видишь, света нет?! Отопления нет! Вода из крана не течет! Здесь все работает на электричестве!
– Может, тогда разведем огонь?
– Ты что?! Какой еще огонь?! Мы в помещении, Лиза – ты угоришь!
– Но есть же вентиляция… – Лиза продолжала спорить.
– Эта вентиляция даже при работающей вытяжке не может нормально очистить воздух… а сейчас она вообще работать не будет.
Сергей взял со стола бумажную салфетку, расправил ее и поднес к вентиляционному отверстию. Тонкая бумага даже не шелохнулась.
– Вот, смотри! Видишь? Никакой тяги вообще! … И были случаи, когда люди даже с открытой форточкой угорали насмерть от костра… Бессмысленная смерть! – усмехнулся он.
Сергей принялся рыться в вещах и вскоре извлек оттуда свечу, которую ранее забрал из бани. Он поставил ее на тарелку посредине кухни.
– Вот, это единственный огонь, который мы можем сейчас себе позволить – можешь делать с ним все, что пожелаешь.
Сергей опустился на табурет, погрузившись в раздумья. Затем он встал, взял свой рюкзак, колун, собираясь на выход…
– Оставайся здесь, не уходи и не сиди напротив окна! – наказал он Лизе.
– А ты куда? – заволновалась она.
– В кабинет химии и физики…
– Зачем? – не успокаивалась Лиза.
– За сухим спиртом!
Двоим лучше, нежели одному; потому что у них есть доброе вознаграждение в труде их:
ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его.
Также, если лежат двое, то тепло им; а одному как согреться?
(Еккл.4:9-11)
Ожидание затянулось. Лиза сидела в углу кухни прикованная взглядом к свету горящей свечи. Снаружи угрожающе завывал ветер, а в столовой царила жуткая тишина. Тиканье настенных часов эхом разносилось по пустому залу столовой, наполняя его тревогой. Лиза сильнее закуталась в свитер, на ее нежных чертах лица запечатлелась гримаса угрюмости. Наблюдая, как мерцает пламя, она ощущала беспокойство, которое расползалось по позвоночнику, обостряя все ее чувства.
Гнетущая атмосфера только усугубляла напряжение, точившее Лизу изнутри. Она не могла избавиться от леденящего сердце ощущения беды, в которой мог оказаться ее муж. Ее мысли сосредоточились на переживаниях о Сергее и на тех опасностях, которые подстерегали их на этом нелегком пути. Пока она задумчиво смотрела в пустоту, в ее сознании возникало множество ужасающих образов, каждый из которых вселял страх за их будущее и запечатывал ужасающее предчувствие в ее сердце.
Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных мыслей, Лиза взяла свечу и пошла смотреть имеющиеся продукты. Войдя в кладовую, она поставила горящую свечку на большую коробку рядом с собой и принялась распаковывать бумажные пакеты и картонные коробки с провизией. Найденные продукты она выносила на кухню и раскладывала на разделочном столе. И когда, в очередной раз, Лиза рылась в коробке, пересматривая макароны, она не заметила, как случайно опрокинула свечу…
Сердце Лизы екнуло, когда упаковочная бумага, лежащая рядом, внезапно вспыхнула, озарив ярким пламенем небольшое помещение кладовой. Лизу охватила паника, и она хотела было бежать… но тут же пришло осознание – бежать было некуда. Не оставляя себе времени на раздумья, она схватила пустую кастрюлю, наполнила ее прокисшими щами из котла и вылила их на огонь. К счастью, макароны не дали пламени распространиться, и Лизе удалось затушить начинающийся пожар.
Вздох облегчения сорвался с ее губ, когда пульс вернулся в норму, оставляя после себя прилив адреналина и чувство благодарности за предотвращение катастрофы. Нервно посмеиваясь над столь очевидным вызовом, она поклялась никогда больше не считать свою безопасность чем-то само собой разумеющимся.
Несмотря на победу над огнем, Лиза все еще ощущала мандраж, напоминавший ей о том, что только что произошло. Тяжелые мысли о том, к чему могла бы привести ее беспечность, крутились в ее голове, усиливая ее страх перед возможной реакцией Сергея, когда он об этом узнает. Его отношение, изменившееся в последнее время, не позволяло ей рассчитывать на его понимание и сочувствие, парализуя волю страхом перед его выговором. Терзаясь сомнением рассказывать ли мужу о случившемся, Лиза начала собирать залитые и подгоревшие остатки продуктов в один мешок.
Пока Лиза разбиралась с последствиями инцидента, слабый свет от спасенной из огня растаявшей свечи бросал игривые тени на ее обеспокоенное лицо, призывая к надежде на благоприятное развитие событий. Она приняла решение во всем признаться Сергею, независимо от того, через какое унижение ей придется из-за этого пройти. Наконец, тщательно собрав все, стараясь не оставить даже намека на случившееся, она плотно закрыла бумажный мешок и отправила его в мусорный бак.
Уборка еще не была завершена, когда на пороге кухни появился Сергей. Лиза от неожиданности вздрогнула, когда услышала его голос.
– Туалет для учителей на втором этаже, сразу около лестничной площадки. Теперь он открыт… Если захочешь пойти, возьми с собой старую воду – в бачке вода закончилась. … Я нашел три мизинчиковые батарейки для твоего фонаря… – продолжал рассказывать Сергей о своих достижениях.
– О, спасибо! как раз, кстати… – растерянно пробормотала Лиза.
– Что? – непонимающе переспросил Сергей.
– Очень хорошо, говорю… очень нужно, чтоб прочитать, что написано на упаковках.
– А чем пахнет? Ты что-то готовишь?
– Да-нет… просто разлила щи… Я вот, как раз, собрала на столе то, что смогла найти… – Лиза пыталась перевести тему.
– Хорошо. Давай посмотрим… – Сергей подошел к столу и стал перебирать упаковки с крупами, – Пшено… Гречка… Рис… Горох… Макароны… Лиза, ты знала, что макароны нельзя есть сырыми или недоваренными? Велик риск заражения глистами, а также грибковой и бактериальной инфекциями…
– Но ты же хотел что-то принести, чтобы можно было сварить…
– Сварить? Нет! Варить макароны слишком долго, и нужно много воды. На это таблетка сухого спирта неспособна. Вскипятить воду на чай, в лучшем случае, или подогреть замоченную крупу…
– Но ты же нашел его?
– В кабинете химии нашел всего три таблетки… в кабинете физики сухого спирта не нашел… но нашел обычный… в столе у преподавателя – Сергей ухмыляясь достал из рюкзака начатую бутылку водки.
– Если ничего нельзя сварить, то нечего и выбрать тогда… Опять будем есть сырые овощи… – развела руками Лиза.
– Давай, сначала, определимся, есть ли у нас для этого вода? – Сергей указал рукой на стоящую на плите большую алюминиевую кастрюлю, на которой было написано краской «ЧАЙ».
Чая под крышкой не оказалось, но зато кастрюля была доверху наполнена водой.
– Да, вода есть… – сдавленно ответила Лиза, не понимая того, как она этого не заметила раньше.
– Вода есть! Слава Богу! Нам не придется расходовать личный запас. Осталось выбрать подходящие продукты… Пшено нам точно не подходит – требует много времени на приготовление. Горох можно есть замоченным, если он свежий. Однако у него нет герметичной упаковки, поэтому лучше не рисковать. Остается только гречка и рис.
Засыпь стакан гречки в кастрюльку, соль, сахар, как обычно, залей холодной водой и оставь замачиваться на ночь, а завтра подогреем на спирте, и будет у нас горячая каша! … Рис тоже не требует много времени на варку, поэтому мы можем приготовить таким способом и его…
– Ладно. Но что мы будем кушать сейчас? – жалобно спросила Лиза.
– А разве ничего нет больше?
– Я тут вот что обнаружила… – с энтузиазмом в голосе произнесла Лиза. Она достала из жарового шкафа большой противень с давно приготовленной творожной запеканкой. – Она здесь с того времени еще стоит… Может быть попробуем? Она прошла термообработку, стояла в закрытом шкафу – что с ней могло случиться?! Только подсохла малость…
– Нет, не думаю, что это хорошая идея… – возразил Сергей, – Это готовый продукт с большим содержанием белка. За две недели запеканка будет испорчена внутри, даже если высохла снаружи. Сейчас мы не можем рисковать своим здоровьем, участвуя в подобных экспериментах. У нас нет ни лекарств, ни времени, ни сил… Любое недомогание или ухудшение самочувствия отнимет у нас время и шансы, чтобы вернуться домой… и еще вода в туалете закончилась, я говорил?
Сделав паузу, Сергей продолжил рассуждения:
– Знаешь, сюда могли попасть не только бактерии, но и грызуны… Жаровые шкафы негерметичны. А мыши бегают по улице, где радиация. Понимаешь?
– Не видела мышей… – недовольным тоном возразила Лиза.
– Не видела, а они есть! Слышишь? – Сергей указал на мусорный бак, откуда доносилось еле заметное шуршание… – Хочешь убедиться? Давай проверим!
– Нет-нет… в этом нет необходимости… я допускаю, мыши могут быть везде… – взволнованно сказала Лиза. Ее сердце забилось в страхе, что Сергей заглянет в бачок, куда она выбросила сгоревшие продукты.
– Послушай… если в меню была запеканка, то должна быть и сгущенка! Ты хорошо смотрела на полках? – Сергей тяжело встал, чтобы пойти в кладовку.
– Подожди! Сиди, отдыхай, – остановила его Лиза, – сама посмотрю… я там навела порядок, так что… – не договорив, она удалилась в кладовую. Через минуту она вернулась с двумя большими железными банками консервов.
– О! – удивился Сергей, – да тут не только сгущенка… здесь и топленое масло припасено! Теперь будет что добавить в кашу! … Может быть, там найдется еще и геркулесовая крупа?
– Сейчас! Жди! – Лиза опять исчезла в кладовке. – Вот тебе геркулес, – вернувшись, она выложила большую полиэтиленовую упаковку.
– Отлично! Теперь залей две кружки крупы холодной водой, добавь сгущенки, сухофруктов, если есть, и дай настояться полчаса. Это и будет наш ужин…
– А горячее? – жалобно спросила Лиза.
– А из горячего у нас будет кисель! Неужели в школе нет крахмала и щепотки лимонной кислоты?
– Сейчас посмотрю! – с этими словами Лиза опять исчезла в кладовой.
– Прихвати еще и сахарный песок, он точно где-то есть! – прокричал ей вслед Сергей.
Пока Лиза искала крахмал, Сергей наполнил водой наполовину старый литровый ковшик и поставил его на таганок, который ранее обнаружил рядом с сухим спиртом. Убедившись, что подставка выдержит вес, он убрал ковшик и поджег на таганке таблетку сухого спирта. Удовлетворенный появившимся огнем, Сергей размеренным движением запястья вернул ковшик на подставку. Разгоревшись, ровное пламя сухого спирта заключило в свои огненные объятья небольшую железную посуду, и чувство надежды и тепла стало наполнять холодное помещение кухни.
Тем временем Лиза вернулась с подарками:
– Сергей, я тут нашла мешок киселя в сухой смеси… может используем его вместо крахмала?
– Будет не плохо, – улыбнулся Сергей, рассматривая принесенные Лизой продукты.
Через 10 минут, когда закипела вода, Сергей добавил разведенный кисель в кипяток. Таблетка уже догорала, однако этого времени хватило, чтобы успеть киселю завариться. Сергей разлил горячий напиток по кружкам, оставив немного на донышке ковшика. Поблагодарив Бога, он протянул кружку Лизе.
– Это наше с тобой горячее блюдо… Пей осторожно!
Мурча от удовольствия, они принялись смаковать сладкий обжигающий язык кисель. Горячий ароматный напиток сотворил свое чудо, наполнив их тела теплом и сбросив завесу холода, накрывшую их прежде. Глаза, казалось, просветлели, а к скованным холодом мышцам вернулась прежняя подвижность. Однако вместо прилива энергии, они почувствовали внезапную волну усталости – непреодолимое желание расслабиться и отдохнуть.
– Нет времени отдыхать… – произнес Сергей, беря себя в руки, – нам нужно организовать ночлег, пока мы еще «тепленькие»… Геркулес уже готов – давай поедим его и будем готовиться ко сну.
Лиза лениво поднялась и стала раскладывать замоченную кашу по тарелкам.
– Вкусно! – отметил Сергей, пробуя геркулес со сгущёнкой, – В прошлой жизни это называлось «Салат красоты»… только туда добавляли яблоко и мед.
– А что делать с остатками киселя? – указала Лиза на ковшик.
– Когда полностью остынет… – стал объяснять Сергей, – мы добавим туда йод из школьной аптечки… буквально несколько капель. Это защитит наш организм от радиоактивного йода!
Сергей встал с места, взял ковшик с остатками киселя и направился к кастрюле с водой. Зачерпнув из нее столовую ложку воды, он добавил ее в кисель, затем откупорил пузырек с йодом и стал цедить, отсчитывая капли. Отмерив нужную дозировку, он все перемешал и, зачерпнув немного ложкой, стал внимательно разглядывать приготовленную смесь. Словно по волшебству кисель изменил свой прежний цвет с ярко розового на темно-синий.
– Синий йод! – торжественно объявил Сергей. – Безопасен и эффективен не только для профилактики отравления радиоактивным йодом, но и при кишечных расстройствах. В первую мировую им даже раны обрабатывали…
С этими словами Сергей положил две ложки средства в кружку Лизы и произнес:
– Ешь, это полезно! Устраняй дефицит йода, набирайся сил.
– Сережа, ты уверен? – в вопросе Лизы звучало сомнение.
– Более чем! – с уверенностью ответил Сергей и, смакуя, принялся выскребать из ковшика остатки синего киселя.
Лиза неохотно наполнила ложку и, скривившись, словно это было горькое лекарство, проглотила темно-синюю слизь.
– Хорошо, – резюмировал Сергей, – завтра нужно будет повторить. А теперь пойдем поищем место для сна.
Сергей повел Лизу вверх по лестнице, решив, что второй этаж будет самым безопасным местом от радиоактивных осадков. Однако классы не подходили для ночлега – они были слишком просторными и холодными с большим количеством окон. Вместо этого они искали небольшое сухое помещение в угловой части здания. Им оказалась школьная библиотека, плотно заставленная стеллажами со школьными учебниками. В ней не было читального зала, она, скорее, напоминала техническое помещение с одним столом у окна.
– Начинай складывать учебники! – Сергей стал ставить книжки в оконный проем на подоконник, словно это была книжная полка, – нам нужно плотно забаррикадировать окно.
Расположившись по обе стороны от окна, Сергей и Лиза закладывали его библиотечной литературой. Когда они закончили второй ряд, Сергей взял столешницу от стола и расположил ее между двумя освободившимися стеллажами, найдя опору на нижних полках.
– Я схожу за второй столешницей в класс, а ты пока сложи книжки под низ, – дал задание Лизе Сергей, – чтобы наша «кровать» не прогибалась.
С этими словами он исчез в коридоре и уже через пару минут вернулся с аналогичной столешницей, которую положил рядом с первой.
– Пойду схожу за диванными подушками из учительской комнаты, а ты заканчивай с этой, – продолжал раздавать указания Сергей.
– Подожди, – остановила его Лиза, – если в учительской есть диван, тогда может быть, мы отдохнем на нем? – предложила она.
– Как я принесу сюда диван из учительской? – ухмыляясь, спросил Сергей.
– Я имею в виду, не лучше ли было нам перебраться в учительскую и провести ночь там, на удобном диване, и не сооружать ничего нового? – Лиза пыталась внести рациональное зерно в планы Сергея.
– Нет, не лучше… – оборвал ее Сергей, – учительская на первом этаже с двумя большими окнами по центру – ни спрятаться, ни скрыться. – с этими словами он исчез из библиотеки.
После долгих неумолимых ночей, проведенных на неудобных и жестких нарах хранилища, Сергей, конечно, тоже мечтал о плюшевом уюте мягкого дивана, который он увидел в учительской, но, какой бы заманчивой ни была эта перспектива, безопасность была важнее всего. Поэтому он, как весенняя птичка, стал переносить к своему гнездышку все, что мог найти из мягких принадлежностей школьной мебели, чтобы попытаться компенсировать пережитый в прежнем убежище изматывающий дискомфорт.
Наконец, уложив ровным слоем найденные подушки со всех диванов и кресел, Сергей обмотал их баскетбольной сеткой, которую нашел в подсобке, чтобы зафиксировать их на основании из двух столешниц. И когда его импровизированный топчан был готов, он с жадностью плюхнулся на свое творение, проверяя его на надежность и комфорт.