«Вот же чёрт Нистрам…» – удивлялся лорд Парадайс: «И как он только смог разбудить во мне неуверенность? Будто первый раз стою напротив противника! Возьми себя в руки, возьми…»
После того как попытки себя приободрить ни к чему не привели, он подумал, что сможет подпитать свой дух испуганным, растерянным и неуверенным взглядом соперника. Но только они сблизились с Ремметом, он увидел в его глазах абсолютное, каменное спокойствие и рутинное безразличие к происходящему. «Он не может не знать меня…» – подумал Ванкред: «Почему он не боится? Умело скрывает эмоции? Уверен в своей победе?»
– Последний раз тебе предлагаю уйти с дороги, Реммет!
– Милорд, если для вас честь и преданность действительно превыше всего, то вы сейчас хорошо меня понимаете. Законы и совесть не позволяют мне поступить иначе.
Ванкред с досадой вздохнул.
– Когда я проткну твоё тело, инквизитор, в последний момент посмотри на Нистрама. Ты увидишь, что ему плевать на твою смерть. Он всегда был подлым и трусливым эгоистом, и никогда бы не посмел помочь тебе, ибо духа в нём нет. Ради него не стоит умирать, поверь!
– Может быть… – задумался церковник, – но тогда я совершу большое благо для этого мира, убив отца, не сумевшего достойно воспитать своего ребёнка… – Реммет ухмыльнулся. Ванкред в ответ рассмеялся; потом, успокоившись, покивал и отвечал.
– Обещаю, инквизитор, похоронить тебя достойно в знак уважения за твою смелость, стойкость и остроумие.
– Обещаю, милорд, похоронить вас достойно в знак уважения к вашим подвигам и заслугам.
Ванкред улыбнулся.
– А ты хорош. Жаль тебя убивать. Желаю тебе оказаться в блаженном саду Артуса рядом с ним, – Реммет в ответ кивнул, – а сейчас готовься к смерти.
Воины встали в боевые стойки, обнажив палаши и даги, обошли друг друга по кругу, примеряясь и стараясь обнаружить неустойчивое положение соперника. И только Ванкред нашёл нужный момент, тут же сразу следом последовала атака. Всех смотревших на поединок аж дёрнуло в этот момент. Настолько они все были встревожены происходящим на их глазах поединком.
Реммет довольно легко отбил этот выпад. Потом, второй, третий. Затем атаковал сам пару раз, но также не сумел пробить защиту. И так вновь и вновь они схлёстывались и расходились, оценивая друг друга. Если Реммет ничуть не преуменьшил силу лорда, то Ванкред убедился, что Нистрам был прав насчёт инквизитора, когда тот позитивно оценил своего защитника. При этом лорд почувствовал себя крайне неуютно, так как равных ему противников до этого за всю его карьеру фехтовальщика почти не попадалось. Те же, что были, уже давно успели погибнуть или состариться. А тут равный соперник…
Реммет же, наоборот, всё чаще стал замечать, что вполне себе неплохо бьётся с лордом Парадайсом, учитывая репутацию последнего. Был страх, что старый лис просто притворяется, чтобы запылить противнику глаза якобы своей слабостью, а потом выдать такой сюрприз, что мало не покажется. Но с каждым новым ударом, с каждой новой попыткой инквизитор всё больше начинал чувствовать уверенность в себе, при этом проводя довольно таки опасные для себя пируэты. Парадайс же чувствовал, как всё сильнее теряет контроль над ситуацией.
Ещё минута, и Реммет пошёл в серьёзную атаку, застав Ванкреда врасплох. Тот был уверен, что инквизитор ещё некоторое время будет осторожничать и прощупывать его оборону. А он вместо этого начал бить вполне уверенно.
Вскоре верх начала брать скорость. Реммет, не имея доспехов, действительно был быстрее и превосходил Ванкреда в ловкости. Тот же к своей чести довольно умело прикрывался бронёй доспехов, но вскоре начал терять контроль над ситуацией, отбиваясь от атак инквизитора со всё большим трудом.
Очередная атака Реммета заставила лорда Парадайса сначала отступить, потом потерять равновесие и пасть на одно колено. Изумлённый этим Корвин не сдержался и воскликнул:
– Отец, позволь мне помочь тебе убить этого наглеца! Вместе мы его одолеем!
– Нет! – воскликнул Ванкред и так яростно глянул на Корвина, что, казалось, глаза его сверкали огнём даже за решёткой забрала, – имей честь, сын и не позорь меня!
До поединка у него со старшим сыном уже был неприятный разговор по поводу того, кто должен положить Реммета.
– Отец, позволь мне расправиться с ним! Я так быстро расправлюсь с этой церковной мразью, что ты даже глазом моргнуть не успеешь.
– Нет.
– Я знаю, что ты за меня волнуешься, так как я последний твой наследник. Но я тебя уверяю, всё будет хорошо!
– Я уже дал тебе свой ответ. Не понимаю, зачем ты споришь.
– Слушай, если боишься выставлять меня одного, то давай выйдем против него вместе…
– Боюсь?! – возмутился Ванкред и схватил сына за воротник, – Если ты не забыл, Корвин, я ничего не боюсь кроме бесчестия и позора, что может пасть на наш дом, если вздумаем потерять достоинство. Предлагая мне такую подлость, ты меня сейчас огорчаешь…
– Прости отец… – Корвин виновато опустил глаза.
– А ну посмотри на меня! – его сын повиновался, – что бы ни случилось, если у тебя есть честь, не вмешивайся! И не сомневайся во мне!
– Я верю в тебя… – кивнул Корвин и сразу же преисполнился вдохновения, – раздави его.
– Не сомневайся. Раздавлю.
Поведение Корвина может показаться со стороны странным. Неужели он не знает, что поединки два на одного бесчестны? Должен по идее, если является сыном своего отца. Но так на него повлияли последние пять лет бесконечных войн бок о бок. За это время, побывав далеко не в одной битве, Корвин уже привык всегда прикрывать отца. Был готов и сейчас,даже притом, что знал, что плюнет на свою честь и опозорит отца в таком случае. Но любовь и многочисленные пережитые битвы сделали Корвина ещё более привязанным к отцу, а также ещё более безрассудным. Этим был удивлён даже Нистрам, прекрасно помнивший брата. «Неужели война так изменила его?» – подумал он, глядя на Корвина с горевшими огнём глазами, буквально молившими дать тому возможность вцепиться Реммету в горло, не дай боги, церковник сделает отцу больно.
Теперь же он еле сдерживал себя, чтобы не броситься на помощь отцу. А тот тем временем всё больше терял инициативу, уже по факту проиграв Реммету в своей голове. Инквизитор же не оставил некогда великому фехтовальщику ни единого шанса, даже удивляясь тому, что сравнительно легко его одолевает. Всё ещё боялся, что лорд Парадайс притворяется, но действовал теперь куда смелее.
И вот Ванкред снова падает. Корвин в ужасе кричит:
– Отец! – он поверить не мог, что Парадайс старший проигрывает, когда должен был с лёгкостью сразить жалкого и никчёмного церковника, как делал это прежде постоянно с другими соперниками на соревнованиях, если они показывали вполне знакомый каждому инквизитору стиль фехтования под названием Виолантэ, привычный всем тем, кто управлялся с палашами. Этим же стилем в совершенстве владел и кавалерист лорд Парадайс, разумеется, тоже вооружённый знакомым любому коннику палашом. А тут Реммет удивлял…
Повалив Ванкреда на землю, Реммет всеми силами постарался его добить, но при этом продолжал осторожничать, а его соперник довольно умело сопротивлялся не из самой удобной позиции, кстати говоря, доказывая своё мастерство. Не каждый так сможет парировать удары с позиции лёжа. Большинство скорее клинок потеряют. А лорд Парадайс ещё и огрызался, иногда пытаясь контратаковать.
В итоге окончательно разозлившийся Корвин вдруг воскликнул трём оруженосцам из их отряда:
– Верные наши воины! Вперёд! Убить инквизитора!
– Нет!!! – успел крикнуть его отец, но было уже поздно. Теперь Реммет сражался с пятью противниками сразу.
Сказать, что это для инквизитора оказалось полной неожиданностью, было нельзя. После первых криков Корвина подлости нужно было ожидать. Но как теперь в одиночку биться с пятью сразу?
Реммет быстро ринулся к пистолетам, один из которых церковник уже использовал, дав сигнал Ванкреду. Раз выстрел, два, три! Двое из нападавших мгновенно свалились замертво. Третья пуля ранила Корвина в левую часть живота, но он быстро адаптировался и пошёл в атаку. Бой с третьим из числа всадников закончился быстро: несколько касаний, и Реммет пробил его защиту, выпустив оруженосцу наружу кишки. А вот с Корвином теперь пришлось возиться. Фехтовальщиком он оказался в разы хуже отца, но был полон сил и размахивал палашом яростно, будто бешеный баран. Измотанный боем с Ванкредом, Реммет успешно отбивался, но силы уже начинали его терять.
Тут к Корвину присоединился Ванкред.
– Долбоёб, ты всё испортил! Отойди!
– Я смогу этого хуесоса одолеть! Не мешайся!
В результате те толкались и мешались друг другу. Лорду Парадайсу это приносило дополнительное неудобство из-за доспехов.
Это и помогло Реммету в итоге. В момент очередной толкучки инквизитор вскрыл защиту Корвина и буквально раскроил его череп одним ударом палаша. Бедняга упал на колени, промычал что-то невнятное и быстро грохнулся на живот.
Тут Ванкред остановился и опустил свой палаш. То же самое сделал и Реммет. Лорд Парадайс же встал на колени перед остывающим телом сына, дотронулся до его доспеха и зарычал от ярости и боли, переполнявших его душу. При этом не проронил ни слезинки, ибо им неоткуда было появиться: глаза горели ярым пламенем ненависти и презрения, а желание раскромсать Реммета и Нистрама завладело его разумом, так, будто в мозги вцепился паразит, которого никак нельзя было оторвать.
Инквизитор с одной стороны понимал, что лучше молчать. Словами можно было спровоцировать Ванкреда, а так он мог хотя бы остановиться. Но с другой стороны овладела Ремметом жалость к отцу, потерявшему сына, и он просто не смог найти в себе сил промолчать и не пособолезновать.
– Милорд, я… – начал было он. Ванкред быстро перебил его.
– Заткнись, блядь ты ёбаная!!! Закрой свой ебучий рот!!! – Ванкред взглядом одичавшей собаки испепелил Реммета и продолжал, – это был мой последний сын! Последний из достойных! А ты его убил! Сука, Реммет! Ты убил его!
– Милорд, он нарушил правила дуэли…
– Я знаю и не оправдываю его! Но ты должен быть в курсе, о чём говорят старые рыцарские порядки… На мне долг крови.
– Милорд, достаточно… Дайте мне с Нистрамом уйти. Хватит уже проливать кровь.
– Пошёл нахуй урод! Я тебе ничего не дам кроме смерти от моего клинка! И даже… – в дикой злобе Ванкред еле проговаривал слова, – и даже не смей уходить! Не смей отворачиваться! Иначе я всех псов на тебя спущу, все связи подниму! Ещё остались люди, которые ради меня даже против Отца-понтифика пойдут, лишь бы тебя найти! Пока не заплачу долг крови, я тебя сука, не оставлю! Так что дай закончить всё сейчас! – потом взглянул на Нистрама и показал ему на труп Корвина, – ещё один твой брат умер по твоей вине, говнюк! Доволен?! Ты доволен?!
– Он умер по своей глупости! – отвечал разгневанный Нистрам, морщившись от злости, что отец пытался сделать его виноватым.
– Потом обсудим это… – отвечал Ванкред и встал на ноги, – а пока… – взглянул на Реммета, – закончим то, что начали!
И он напал на инквизитора вновь. Напал с такой неожиданной яростью, с таким напором, что искренне поразил Реммета. Казалось, в нём не просто проснулось второе дыхание. Дрался он так, будто боги забрали у него двадцать лет жизни, вновь сделав бодрым, сильным и решительным, будто все старые, возможно, забытые навыки вернулись к нему. Теперь горевший пламенем яростной мести Ванкред использовал против Реммета все свои силы, всю мощь и все умения. И это резко изменило ход боя, так как истощённый борьбой сначала с лордом Парадайсом, потом с Корвином церковник уже почти не мог нормально отбиваться и контратаковать. И чем яростнее напирал Ванкред, тем тяжелее было Реммету отбиться.
Нистрам же был в шоке от происходящего, но, следуя совету инквизитора усердно молился за победу. Удар за ударом отца он произносил молитву всё сильнее, но Ванкред, казалось, побеждал Реммета вопреки воле вселенной. И в тот момент, когда инквизитор пал на землю от усталости и уже не мог отражать удары, обречённо выставив перед собой палаш, Нистрам вдруг вспомнил притчу о предсказателе Кэрне, который был ясновидящим и получал знание о будущем прямиком от Артуса, пишущего летопись бытия. Однажды он предсказал царю Парвура Мантису, что тот сможет найти в волшебном стоге, стоявшем в монастыре Оговунда кольцо судьбы и стать полноправным властителем юга, но предсказание не сбывалось. Сколько ни искал Мантис кольцо, он не мог его найти. В последний момент Кэрн отчаялся, что Артус в этот раз лишил его дара, потому начал искать кольцо в стоге сена сам. В итоге нашёл. По божественному праву теперь он должен был стать властителем юга, но вместо этого Кэрн отдал кольцо Мантису и объявил, что это он нашёл его. Так пророчество исполнилось, а всем верующим сия притча послужила уроком, что на богов надеяться надо, но иногда и самому плошать нельзя.
Вспомнив притчу, Нистрам не стал медлить. Только Ванкред замахнулся, готовый убить Реммета, как сын лорда Парадайса схватил палаш Корвина, подбежал к отцу и заколол его в промежуток между латными пластинами слева в подмышку. Вытащив клинок, отбросил его и медленно отошёл назад, с горечью осознавая, что он только что своими собственными руками подло заколол в спину родного отца.
Ванкред развернулся и, нахмурившись, посмотрел на сына, заливающегося слезами. Он, изумлённый подлостью и бесчестием, ничего не сказал ему. Только отошёл в сторону, присел под дерево и в предсмертный час просто смотрел на золотистое от хлебных колосьев поле, освещаемое ярким светом такого тёплого и яркого солнца.
Реммет отдышался и с трудом встал на ноги. Он был сильно истощён боем и еле сам передвигал ногами, настолько вымотала его схватка. Из последних сил он дошёл до Ванкреда и сел рядом с ним.
– Лорд Парадайс, я сожалею.
Тот устало повернул голову к Реммету.
– Не о чем. Ты сражался достойно и почти одолел меня. А за сыновей не переживай: внуков они оставили, так что без наследников замок простаивать не будет.
– Нистрам… – продолжал инквизитор, – я забираю его. Он не сделал ничего плохого в своей новой жизни, за что его надо судить. Закон един для всех.
– Забирай. И позаботься о нём. Теперь ты его семья, ты его брат.
– Клянусь, что с ним всё будет в порядке. Он продолжит служить богам и нести слово Идвенса в этот мир. Этим он искупит свою вину перед вами. Я за ним присмотрю.
Лорд Парадайс усмехнулся и откашлялся кровью.
– Присмотришь?
– Да.
Ванкред вздохнул.
– Тогда я прощаю его.
– Отец… – Нистрам, услышав это тут же пал перед ним на колени и пролил слёзы, – я… Я… Я буду каждый день молиться за тебя маму, сестёр, братьев и внуков. Прошу, ради богов, прости меня за всё!
Из последних сил Ванкред Парадайс кивнул, а после испустил дух. Таким был конец одного из самых сильных и умелых воинов-фехтовальщиков в истории. Нистрам припал к ногам отца, не в силах сдержать поток горючих слёз утраты. Реммет же собрал свои вещи, оделся, а потом обратил внимание на шестого из свиты лорда Парадайса пажа, глазам своим не верившего в то, что только что произошло.
– Эй, паж! – обратился к нему инквизитор.
– Да, да?
– Собери тела, отвези в родовой замок и передай внукам, что они теперь в своём доме власть. Нас с Нистрамом пусть не ищут, чтобы не накликать на себя беду. Всё понял?
– Да, господин инквизитор.