Конечно, налицо залёт произошёл из-за ошибки Дзена. Во время процесса судья даже предлагала Люде отозвать иск, настолько всё было предательски подло. Но с чего это ей нужно забирать иск, если требования центра занятости законны? Какие там проблемы у Овчиниковой с Дзен, Люду волновало меньше всего. Нарушение есть – пусть казённые деньги возвращает, а со своими работодателями, неважно Дзен это или кто-то другой, разбирается сама. Люде же в плюс её активная работа. В том числе и поэтому ей платят ежеквартальные премии – за то, что она работает и возвращает обратно деньги, а не за спасение тех, кто по своей или чужой воле оказался в затруднительном положении. И да, кому-то это покажется неэтичным, но уж извините. Если бы Люда по каждому беспределу закрывала дела, она бы никогда не смогла вернуть даже копейку государственных денег. Так что раз в законе написано, что иметь сторонние договоры, пока состоишь на учёте в центре занятости нельзя, значит виновник должен платить, каким тяжёлым ни было бы его текущее положение. Суров закон, но он закон. Иногда он тупой, абсурдный, не нравится нам, но это закон, и его должны чтить все без исключения. Иначе, выходит, с одних можно взыскивать в аналогичной ситуации, а с других нет, потому что у них дети? Так у всех дети. И да, закон может быть тупым, может не понравиться… Но раз уж так, то избирайся в Госдуму и принимай хороший закон! Не можешь избраться? Ну… Это уж твои проблемы. Точка.
Сказать, что Овчинниковой такая постановка вопроса не понравилась, ничего не сказать. Сначала в центре занятости, потом в суде устроила настоящий спектакль. И ладно она ещё в кабинете Люды кричала, что сожжёт весь ЦЗН и убьёт всех, кто в нём работает. В суде же она показала всю свою степень насмотренности всяких передач типа «Часов суда с Павлом Астаховым» и всех подобных этой программе клонов, выращенных на других телеканалах. Особенность этих передач заключалась в том, что чем больше программ-клонов выходило, тем более отборнейшей парашей они становились, доводя уровень ругани и скандалов между подставными актёрами до предела ради интереса публики. Притом о воспитании юридической грамотности у населения уже речи не шло – на первом месте были скандалы, ругань, драки. И ладно бы они ещё хоть как-то, но помогали изучать гражданский кодекс или процессуальное право, но Овчинникова была ярчайшим показателем, что эти передачи в вопросах правовой грамотности только всё портили. Скандалила Овчинникова так, что суд просто заставил её сразу же после третьего замечания покинуть зал заседания. В результате её стало некому защищать, и Люда дело выиграла, притом, что изначально суд не просто относился к Овчинниковой снисходительно, а даже был готов оправдать её в качестве прецедента. Но она в итоге своим поведением закопала себя в могилу и осталась должна Центру Занятости всё взятое до последней копейки.
Женщина подобного решения не стерпела. Одна без мужа на руках с двоими детьми, имеющая мизерный заработок Овчинникова просто не могла половину зарплаты отдавать центру занятости. В итоге взяла у друга водителя канистру бензина, полила им себя и детей прямо в собственной квартире и подожгла. Выжить шансов не было ни у неё, ни у её кровных. Выгорели дотла вместе с квартирой и несколькими прилегающими жилыми площадями, какие начали гореть к приезду пожарных. Газ не взорвался лишь чудом, потому что в тот день проводили ремонтные работы, из-за чего вентиль был перекрыт. В ином случае после взрыва бы обрушился весь подъезд. Так хоть похоронила себя и своих детей, а ведь могла и чужих угробить…
После самосожжения и репортажей местных журналистов история стала известна на всю страну. Вопрос был к этому проклятому Дзену, из-за безалаберности которого подобные аналогичные случаи взыскания полученных ранее пособий и социальных выплат по стране происходили уже неоднократно, но там контора большая и часть корпорации. Им что-то предъявишь – получишь в ответ все возможные варианты давления, и всё лишь бы отстал. Так что им любое общественное давление как слону дробина. Не лезь, чтобы не сожрали. Судьи отделались лишь пустыми угрозами в свой адрес.
А вот центру занятости пришлось нелегко. Притом настолько, что в здании охрану усилили и ещё полицейских поставили на всякие пожарные. Анонимные угрозы физической расправы в чудовищно больших количествах коллектив получает до сих пор, и органы тут бессильны – всех не переловишь, всех не пересажаешь, а гнев таким радикальным способом выражают тысячи и даже десятки тысяч людей.
По понятной причине Люда была уверена, что покушение когда-нибудь да и произойдёт, но чтобы все причастные к делу погибли за неделю… Быть такого не может! Но если так, то вдруг что страшное произошло с офисом Дзен? Ира специально уточнила в интернете перед уходом с работы и с ужасом обнаружила, что у них в офисе действительно произошёл пожар, в котором погибли четыре человека. Но с её делом это событие не связали, так как в другом городе произошло, да и пожар стал причиной плохой проводки, а не чьих-то козней. Но в любом случае Люде было не по себе от происходящего, так как погибших, связанных с делом (а они как пить дать были связаны), было уже восемь человек, а ей суждено, видимо. Было стать девятой жертвой.
В этот момент Люде стало особенно страшно. Странные смерти и все буквально за неделю, пожар в офисе Дзена – всё смешалось в тихой, украдкой шепчущей кантате ужаса, не укладывающейся у неё в голове. Ну ведь не может же это быть просто совпадение! Так ведь? Значит всё это совершается кем-то осознанно. Но кем? Кому уже целую неделю удаётся обводить полицию вокруг пальцев, подстраивая всё под несчастные случаи? А по какой причине все остальные участники дела Овчинниковой погибли, а Люда всё ещё жива? На закуску оставили? Но с чего такая честь?
Короче говоря, было страшно. Настолько же, как оцепеневшему перед гипнозом королевской кобры мелкому зверьку. Люда пребывала в таком состоянии ужаса и безумия, что не могла заставить себя оторваться от рабочего кресла, ожидая подвоха в любом месте в любой момент. Да даже за дверью! Что мешает убийце стоять там, ждать выхода Люды, приветливо улыбнуться, а потом прыснуть ей в лицо каким-нибудь ядом аналогично тому, как расправились советские чекисты в своё время с одним из деятельных участников украинского националистического движения? И да, яд нужно взять такой, чтобы быстро рассасывался. Это дабы потом всё выставить как случайную смерть от сердечного приступа, например.
Если дать разыграться фантазии, то можно предположить, что этот маньяк подложил бомбу прямо под креслом Люды, и если она встанет, то взлетит на воздух вместе со всем центром занятости. А у неё с фантазией всё было просто чудесно. Под стулом уже нарисовалась тикающая бомба, и если не обезвредить, то она умрёт. В один момент паранойя достигла такой степени, что пришлось рукой проверять нижнюю часть стула. И только убедившись, в том, что никакой бомбы под сиденьем нет, успокоилась.
Когда настало окончание рабочего дня, Люда даже не смела дёрнуться с места, постоянно глядя то на дверь в свой кабинет, то в окно – вдруг ещё оттуда прилетит что-то типа кирпича, что пробьёт её голову…
«Что-то…» – промелькнула мысль в голове у Люды, и она тут же вскочила с сиденья, одним прыжком достигла жалюзи на окне и закрыла их, дабы её никто не увидел.
Внезапно в дверь кабинета постучались, отчего Люда чуть не потеряла сознание, настолько этот стук был неожиданным и повторялся вновь ещё и ещё. Переведя дыхание, она ответила:
– Да, войдите!
Сию же секунду промелькнула мысль в голове: «Зачем я разрешила тому, кто за дверью войти! Вдруг, это убийца?!» – пока она прокрутила эту мысль у себя в голове, дверь медленно открылась. Из образовавшейся щели высунулась голова Насти.
– Ну что? Ты готова? – увидев не только не собравшуюся, но и возмущённо вздохнувшую от вопроса Люду, вошла в кабинет и недовольная развела руками, – все уже оделись, а ты здесь! Тебя долго ждать, или ты тут ночевать остаёшься?
– Нет, я сейчас собираюсь, потом иду.
– Так давай быстрее.
– А ты прямо сейчас планируешь поехать сразу до меня, или за продуктами?
– Сразу до себя, – отвечала Настя, – мне сначала нужно спальное бельё из дома забрать. Потом уже к тебе.
– Так я бы тебе своё отдала…
– Ты же знаешь… Я люблю на своём спать.
– Я, если что, могу дать ключи от своей квартиры. Если ты приедешь раньше, то откроешь и не будешь под дверью куковать. Я всё равно в магазин поеду, так что дома буду не раньше 19 часов.
– А если раньше освободишься, то сама будешь сидеть под дверью собственной квартиры без ключей в то время, пока я еду за бельём…
– Это долго что ли, бельё собирать?
– Ну, кто знает… Ты, подумать, никогда никуда не собиралась! А кроме постельного, нужно ещё нижнее бельё выбрать, повседневную одежду, а которой по квартире ходить…
– Да это понятно. Но лучше поторопись. Если что, я и тебе в магазине всё что нужно куплю. Чего хочешь? – вопросительно взглянула на подругу Люда.
– К чаю чего-нибудь купи. Я пошла тогда, раз всё в порядке…
– Давай.
***
Только спустя минут двадцать, как Настя отбыла, Люде удалось заставить себя выйти из кабинета. Открыв дверь трясущимися руками, ещё долго оглядывалась, лишь бы кто из-за угла на неё не напал. Но в центре занятости на тот момент уже никого не было, а постороннему сначала бы через охранника пройти у входа. Посчитав путь безопасным, Люда выскочила из кабинета и быстро спустилась по лестнице со второго этажа на первый. Пробежав через коридоры, увидела охранника и вздохнула с облегчением. Сейчас в присутствии знакомого человека можно было хотя бы на секундочку перевести дыхание. Тот услышал сотрудницу, пока та ещё была на лестнице. Увидев её, заметил:
– Что-то вы припозднились…
– Сегодня был напряжённый день, – старалась спокойно отвечать Люда, но её шалящие нервишки не позволяли скрыть волнение.
– Я понимаю. Надеюсь, вы справились?
– Да. Вполне, – кивнула в ответ.
– Тогда всего доброго, до завтра.
– И вам тоже.
Люда улыбнулась и собралась выходить на улицу, как вдруг охранник её остановил.
– Ах, да! Я совсем забыл! Вам сегодня оставили посылку.
– Что за посылка? От кого? – Люда встревожилась.
– Не знаю, – пожал плечами охранник, – какой-то мутный тип. Старался приветливо улыбаться, но не мог, как ни старался, – потом вытащил из-под стола завёрнутую в бумагу и обвязанную бечёвкой посылку, – вот!
– Вы её открывали?
– Нет. А надо? – удивился охранник.
– А вдруг там что-то опасное? – раздражённо спросила Люда, – вы же в охране работаете! Должны понимать весь вред таких посылок!
– Да ну не… – рассмеялся охранник, – сомневаюсь, что там яд или что вы там имеете ввиду. Если хотите, я открою.
– Да, пожалуйста! – отвечала дрожащим голосом готовая биться в истерике Люда и предусмотрительно отошла на безопасное расстояние, спрятавшись за колонной. Не пристало ей ещё посылки от всяких незнакомцев получать. Так некоторые, возможно, и погибли – от яда в незнакомой посылке!
Поначалу спокойный охранник, наблюдая за реакцией Люды, понемногу сам заволновался. Вдруг там действительно что-то страшное? Он взял ножницы, осторожно, держа руку на расстоянии, порезал бечёвку, потом на вытянутых руках взял посылку, развернул обёрточную бумагу. Под ней оказался обыкновенный массажёр для шеи.
Люда тут же шлёпнула себя по лбу.
– Вспомнила! – и тут же рассмеялась, – я этот массажёр заказывала месяц назад и забыла про него. Позавчера только вспомнила, а он на складе всё это время лежал. Видимо, курьер принёс по моей просьбе, а я и забыла! Опять… – Люда помотала головой, – Просто за сегодня с утра проблемы целой кучей навалились… Не знаешь, что и делать, а в результате самое важное забываешь!
– Есть такое, – кивнул в ответ охранник.
– Простите, пожалуйста.
– Ой, – махнул он в ответ, – было бы из-за чего извиняться. Со всеми бывает.
– Ну, я тогда пойду? – спросила Люда.
– Конечно.
В следующую секунду охранник вышел, отдал свёрток и даже придержал Люде дверь. Та, забрав свою посылку, тут же вышла из здания, попутно крикнув.
– Ещё раз прошу прощения.