– Вы просили узнать о скупщиках новых разработок, – начал Владимир, выпив почти половину бутылки и вытерев лоб платком. – Так вот, оказывается, есть такая компания – «Генезис». Зарегистрирована она, разумеется, чёрти где, владельцы неизвестны. Офисы по всему миру. И с шестьдесят пятого года она несколько раз покупала прорывные технологии, а потом закрывала проекты как неперспективные или нерентабельные. Проще говоря, «хоронила» их в архивах. Причём обычно покупка происходила ещё до получения патентов авторами.

– Так… А у нас было что-то подобное?

– Это самое интересное, Павел Андреевич, – Бабичев глотнул ещё минералки. – Пять лет назад доктор Аркадий Репьёв из самарского Института ракетных двигателей заканчивал разработку двигателя нового типа. Я в этом не разбираюсь, но там что-то совсем фантастическое было с характеристиками. Потом посмóтрите – я к отчёту приложил. И вот проявляется этот «Генезис», предлагает Репьёву хорошие деньги. А тот категорически отказывает. Проходит почти полгода, и как-то вечером опытная установка взрывается. Половина института обрушилась, начался пожар. Сгорело всё напрочь! Погибли двенадцать сотрудников, в том числе и сам Репьёв. В живых остались лишь трое: помощник Репьёва доктор Виктор Виноградов, охранник Титов и инженер Василевский. Но, как назло, документы по этому делу засекречены. Все протоколы допросов, видео, заключения экспертов и так далее. Там явно что-то интересное! А у меня доступа нет.

– Так ты думаешь, это «Генезис» Весёлого на тот свет отправил?

– А кто же?! Надо только связь установить с ним. Харитонов нам в этом и поможет. Как только они с ним законтачат, тут мы и подоспеем.

– А сейчас офисы «Генезиса» нормально работают? Им ничего не предъявляли тогда? Процесса не было?

– Таких сведений нет, – вздохнул Бабичев. – А офисы-то работают. Куда они денутся?..

– Значит, не связали с ними взрыв института. Может, оно и не связано вовсе?

– Дело бы достать, Павел Андреевич.

– Подожди.

Крюков включил компьютер, парой движений по сенсорному экрану нашёл письмо Бабичева со ссылкой на архив и хмыкнул:

– Да, задачка. Тут вряд ли будет достаточно только санкции городского прокурора. Нужен ещё кто-то из администрации.

– Гусельников! – воскликнул Владимир. – У нас же по делу Василий Гусельников проходит. Вы можете с ним легко встретиться и попросить подписать запрос.

– Да, это вариант. Попробую… Кто там сейчас с Харитоновым?

– Костя. Я в десять вечера его сменяю.

– Понятно. Ну, что ж… Позвоню Гусельникову. У тебя что-то ещё, Вов? – Павел заметил, что лейтенант замялся и нерешительно посматривал на дверь.

– Я тут, Павел Андреевич, случайно узнал… Вдруг вам это поможет как-то… в семейных отношениях… У вас же детей нет?

– Нет, – ответил Крюков, откинувшись на спинку кресла.

– Может, я не в своё дело вмешиваюсь? – опомнился Бабичев. – Вы тогда уж извините, Павел Андреевич…

– Да говори, Вова, – успокоил его Павел. – Раз уж начал.

– Тут вот в чём дело. Я на свою сестру смотрю, она ведь у меня постоянно на глазах: Димка для неё прямо свет в окошке. И пережить развод забота о сыне ей сильно помогла. Может, и вашей жене поможет ребёнок?

– Да какие дети в наши годы? – усмехнулся Крюков.

– Да это и не нужно, – воодушевлённо принялся объяснять Владимир. – В следующем году у нас открывают перинатальный центр полного цикла: там можно будет искусственно вырастить ребёнка, а потом взять в семью. Никаких вынашиваний и родов! Представляете?! Вы расскажите жене. Может, поначалу она примет в штыки, но вдруг передумает? Ещё целый год ведь.

– Хм… Я как-то не интересовался. Краем уха слышал, что в Москве и Питере детей уже выращивают искусственно, а про Воронеж не знал. Я подумаю, спасибо.

Бабичев встал, заметно повеселев:

– Ну, я пойду, Павел Андреевич. Если что – я на связи.

В воскресенье Сергей попытался отыскать Михаила в интернете. И по имени, и по фамилии, и по школьному прозвищу. И русскими буквами, и латинскими. Всё без толку. Никаких следов Разгоняева в Сети не было. Из памяти камеры в подъезде удалось выудить фотографию Михаила: как ни старался он отворачиваться, один раз всё-таки попался. Но и она не помогла.

Утром в понедельник Харитонов первым делом отправился в мастерскую, куда Разгоняев якобы сдал в ремонт свои очки. К его большому разочарованию, там вместо человека-приёмщика стоял автомат: задавать вопросы и показывать фотографию Михаила было некому. А к камере внутри мастерской и списку клиентов доступ Сергею не дали.

Обращаться во все торгующие оборудованием фирмы и спрашивать, не работает ли у них Разгоняев, Харитонов посчитал затеей глупой. Тем более, он не знал, о каком оборудовании речь: строительном, промышленном, сельскохозяйственном или, например, офисном. Можно было неделями искать. Да никто бы и не стал рассказывать первому встречному о сотрудниках. Единственным выходом в сложившейся ситуации Сергей посчитал встречу с Ярославом.

За чашечкой кофе Харитонов вкратце рассказал Васильеву о том, что его школьный товарищ убежал утром на работу, так и не оставив контакты. И теперь он не может его найти.

– Странно, конечно, – заметил Ярослав. – Обычный человек не может не оставлять следов в Сети. У него же, говоришь, был свой бизнес? В регистрационных каталогах смотрел? Там должна быть хоть какая-то информация.

– Ноль. Я же говорю: вообще ничего. Нигде. Мне тоже это кажется странным. Поэтому и прошу тебя поискать. Ты для Кирюхи же роешься по базам всяким. Заодно и Гонщика моего посмотришь.

– Ну, – поскрёб кончик носа Ярослав, – к кое-каким базам у меня доступ остался. В них сегодня ночью поищу. А другие надо будет снова ломать. Это займёт время… К выходным, может быть, ещё в паре мест смогу посмотреть.

– Спасибо, Ярик, – улыбнулся Харитонов. – Я очень надеюсь на тебя. Кофе – за мой счёт.

Расплатившись, Сергей попрощался с другом и поехал в Масловку – забирать очередные данные по испытаниям.

На встречу с вице-мэром в ресторане «Итальянский дворик» Павел пришёл первым. Выбрав столик в дальнем углу прохладного зала, Крюков активировал вмонтированный в столешницу интерактивный экран и, пролистав меню, заказал стакан тоника и ньёкки. Один из шустро лавирующих между столиками одноколёсных роботов-официантов тут же привёз напиток и мягким женским голосом объявил, что блюдо осталось ждать десять минут.

Как только он укатился, в ресторане появился Гусельников в строгом тёмно-сером костюме и солнцезащитных очках.

– Добрый день, Василий Данилович, – сказал Павел, когда вице-мэр подошёл к столу.

Тот ответил на приветствие, снял очки и, усаживаясь в кресло, предупредил:

– У меня, к сожалению, не так много времени, Павел Андреевич. Вы насчёт Сергея?

– В какой-то мере. Будете что-то заказывать?

– Да, пожалуй, – Гусельников выбрал в меню греческий салат и апельсиновый сок и откинулся на спинку кресла. – Я весь внимание.

– Есть некоторые материалы, относящиеся к делу Весёлого, которые мне нужны, – начал Крюков. – Но они засекречены. Чтобы посмотреть их, необходимо отправить запрос, подписанный городским прокурором и, например, вами. Я только что от прокурора – он подписал. Теперь я прошу вас сделать то же самое.

Василий взял сок с подноса появившегося рядом робота и пригубил.

– А эти ваши материалы каким-то боком компрометируют Сергея?

– Нет. Тут, скорее, хм… наоборот.

– Что вы имеете в виду?

– Информация может помочь обеспечить безопасность Харитонову.

– Та-ак. Ему что-то угрожает? Рассказывайте, Павел Андреевич.

– Вы понимаете, что это тайна следствия?

– Вам нужна моя подпись? Или мы пообедаем и разойдёмся?

Павел сжал зубы.

– Хорошо. Я вас понимаю…

Официант привёз заказ. Гусельников попробовал салат и с довольной улыбкой сказал:

– У них тут превосходный хориатики, Павел Андреевич! Мелко нарезанный, в меру солёный, сочный. Закажите в следующий раз – не пожалеете.

– В следующий раз обязательно.

– Я, знаете ли, не люблю толстеть. А могу. Вот и не ем ни мучного, ни сладкого. Хотя ваши ньёкки выглядят очень аппетитно… Так что вы хотели мне рассказать?

– В деле, вероятно, замешана некая международная компания, которая пять лет назад проявилась в истории со взрывом Института ракетных двигателей в Самаре. Материалы касаются именно этой истории. Они помогут мне связать оба дела, если это возможно.

– То есть вы хотите сказать, что международная компания, сровнявшая с землёй институт с десятком сотрудников, ответственна за гибель профессора Весёлого? И что Сергей тоже на мушке?

– Вполне возможно.

Василий отложил вилку и, смотря в глаза Павлу, сказал:

– Я должен сам увидеть эти материалы.

– Это невозможно, Василий Данилович. Они секретные.

Гусельников продолжал молча смотреть на Крюкова. Через несколько секунд тот сдался:

– Всё, что возможно, я вам предоставлю.

– Всё, что раскроет мне общую картину происшествия и возможности этой компании.

– Хорошо. Но вы понимаете, чем это может мне грозить, если узнает кто-нибудь третий.

– Постарайтесь, чтобы не узнал. А за меня не беспокойтесь. Где запрос?

Крюков снял с запястья смартфон, нажал несколько кнопок и положил его на середину стола. Гусельников поднёс к нему свой смартфон, получил файл запроса, затем быстро подписал его и скинул обратно следователю. Тот проверил и тут же отправил в министерство.

– Ну, вот и все дела! – улыбнулся Василий. – Теперь можно и спокойно пообедать, да, Павел Андреевич?

В неприметном сером седане под тенью раскидистого каштана сидели двое. Один – подтянутый, лет сорока, в бежевой рубашке с короткими рукавами, – откинувшись на спинку пассажирского сидения, дремал, второй – круглолицый, младше первого лет на десять, с выпирающими из-под белой рубашки мышцами, – сидел за рулём и сосредоточенно всматривался в прохожих. Во двор старой девятиэтажки из Политехнического переулка заходили немногие, большинство людей шли мимо стройки нового жилого комплекса и сворачивали в сторону проспекта Труда. Десяток припаркованных машин, несколько человек на скамейках, дети на залитой солнцем игровой площадке – обычное тихое послеобеденное время рабочего дня.

– Шеф, – позвал водитель. И, не увидев реакции, повторил погромче: – Шеф.

– Чего тебе опять? – недовольно проговорил тот.

– Уже скоро.

– Ну и что теперь? Я что, должен, как придурок, впериться в стекло и ждать?

Круглолицый сжал руль, но сдержался.

– Оповещалка ведь есть, – напомнил пассажир.

– Да не могу я так, шеф. С утра ведь сидим. На нервах весь.

– А ты поспи, Лёх, поспи. Спокойней будешь. И меня дёргать перестанешь. Говорил же тебе, что всю ночь не спал. А ты лезешь каждые пять минут со своими разговорами.

– Ну и чо приехал тогда? – не выдержал Алексей. – Отказался бы, и делов-то. Мы бы с Андрюхой сами всё решили.

– Ага! – усмехнулся шеф. – Вы бы тут наворотили! Вы кто? Рядовые пэпээсники. Вы разве умеете с людьми разговаривать? Какие из вас, к чёрту, эфэсбэшники?!

– Да на кой вообще театр разыгрывать, Антон Платонович? Нам деньги за что платят? За результат. Мы бы с Андрюхой…

– «Мы бы с Андрюхой», – передразнил шеф. – Ума у вас много! Целый один на двоих. Думаешь, я тут удовольствие испытываю с тобой сидеть? Как до этого не пересекались, так и дальше бы с радостью не пересекался с тобой и Андрюхой твоим. Поспал бы сейчас дома, вечером с женой в ресторан пошёл… Ну, и так далее. А тут!.. У нас задача, б.., – никакого насилия! Ты не уяснил? Если бы надо было наоборот, меня бы тут не было: я на такие дела не подписываюсь.

– Я уяснил, – хмуро процедил Алексей. – Я только не понял, чо б случилось, если б мы его немножко прессанули? Копы же всё равно не видят, правильно?

– Правильно. Но всё может случиться. Всегда может случиться что-то непредвиденное. И чем мягче и осторожнее действуешь, тем эти случайности безопаснее. Понятно?

– Понятно. А они точно дрона вырубят?

– У них уже давно всё продумано, не боись. Везде свои люди. Должно сработать, как часы.

– Виталий Олегович сказал?

– А кто ж? Он же с ними переговоры ведёт. До разговора со мной господа не опустятся.

Прошло несколько минут в тишине. Антон, окончательно сбросив дремоту, выпрямился и глотнул минералки.

– Ты, Лёха, не сердись. Я сутки не спал, потому и злой сегодня.

– Проехали, – буркнул Алексей.

– Ты давно в конторе?

– Два года.

– А после школы сразу в полицию подался?

– Нет, сначала четыре года в армии оттрубил. В пехоте на таджикской базе. Тихо, спокойно. Потом надоело там сидеть – приехал обратно. И пошёл в полицию.

– А что там не понравилось?

– Да что и тебе, – хмыкнул Алексей, – денег мало.

– Это да. А ещё ограничения, отчётность…

– Ну, это вас, офицеров, отчётностью заваливали. А мы – люди маленькие.

– Женат?

– Нет пока. А оно надо? Ярмо на шею. Поговорить и с пацанами можно. А на всё остальное денег хватает.

– Зря ты так, Лёха, – вздохнул Антон. – Жена – это совсем другое. Иной уровень отношений. Какие-то невидимые связи, которых нет с другими людьми. Это трудно объяснить… Можно только почувствовать.

– Ну не знаю, Антон Платонович. Я таких не встречал. Где вы их находите – жён таких? Одни шлюхи же вокруг!

– Места надо знать, – усмехнулся шеф.

«Объект в тридцати метрах», – раздался голос из его смартфона.

– Ну, что? Готовься, Лёха. Действуем по плану.

Сергей вошёл в подъезд и направился к лифту. Не успела за ним зарыться дверь, как её кто-то перехватил. Сергей обернулся и увидел крепкого седого мужчину лет шестидесяти в клетчатой рубашке с короткими рукавами и песочного цвета брюках с накладными карманами.

– Сергей Харитонов? – спросил тот.

– Да, – ответил Сергей и, засунув руку под пиджак, нащупал рукоятку пистолета. – А в чём дело?

Человек поднял правую руку раскрытой ладонью вперёд:

– Не волнуйтесь, Сергей. Я хочу просто поговорить. Зовут меня Кирилл. Кирилл Векшин. Возможно, вы обо мне слышали от своего друга – Грачёва?

– Векшин? – удивлённо переспросил Сергей. – Неужели тот самый?

Мужчина подошёл к Харитонову:

– Да, я – друг Михаила Грачёва, отца твоего товарища.

– Так вам к Кириллу надо. Почему вы пришли ко мне?

– Я бы хотел встретиться с Данилой Гусельниковым, но к нему практически невозможно пробиться, – усмехнулся Векшин. – А вы – друг его сына, если соцсети не врут.

– Ну, да…

– Вы не могли бы через него устроить мне встречу с Данилой?

– Ну, могу, конечно. Оставьте мне свой телефон – я передам ему.

– Спасибо, – и Векшин быстро скинул на смартфон Харитонова свой номер.

– А с Кириллом вы не хотите встретиться?

– Это позже. Надеюсь, нас познакомит Гусельников.

Тут дверь подъезда открылась, и появились двое в светлых рубашках и тёмных брюках. На поясе у каждого висела кобура. Увидев Сергея и Кирилла, вошедшие приостановились, и на их лицах промелькнуло удивление: они явно не ожидали кого-то застать здесь.

– Сергей Харитонов? – поинтересовался тот, что постарше.

– Это я, – отозвался Сергей.

– Добрый день, – продолжил Антон. – Мы сотрудники ФСБ.

Он вынул из нагрудного кармана значок и поднёс к смартфону Харитонова. Устройство пиликнуло в ответ, оповещая о получении данных.

– Это постановление об обыске, Сергей Митрофанович.

Сергей снял смартфон и раскрыл документ. Быстро пробежал взглядом и попытался верифицировать подпись судьи, но не получилось.

– Верификация не проходит, – сказал он.

– Связь у вас тут отрубилась что ли? – предположил напарник Антона.

– Видимо, да, – согласился Сергей.

– Пройдёмте в квартиру – там, может, уже и связь наладится, – сказал Антон, заложив руки за спину.

– А может быть, мы выйдем на воздух и проверим связь там? – вмешался Кирилл.

Антон лишь повёл бровью.

– Ваши документы? – обратился он к Векшину и протянул ему левую руку со смартфоном на запястье. Потом быстро пролистал данные, полученные от Кирилла, и сказал: – Полковник армии Векшин. Из Владивостока. Так… А что вы здесь делаете?

– Мимо проходил.

– Прекрасно! Тогда мы вас не задерживаем, – Антон повернулся к Сергею. – А вы, Сергей Митрофанович, – пройдёмте в квартиру.

– Я всё-таки лучше выйду на улицу и верифицирую подпись там.

– Не вынуждайте нас применять силу, господин Харитонов, – спокойным голосом произнёс Антон.

Кирилл заметил, что второй федерал нетерпеливо переминается с ноги на ногу, будто готов броситься на Сергея.

– Прошу прощения, но вы так и не представились, – сказал Векшин.

– Кому? Вам? – взглянул на него Антон. – Майор Ковалёв.

– Так вот, майор Ковалёв. Либо мы сейчас выходим наружу и всё как следует проверяем, либо вы разворачиваетесь и уходите. Я понятно объясняю?

– Слышь, мужик, – подал голос Алексей. – Двигал бы ты отсюда. А то ненароком схлопотать можно.

– Вежливые у вас ребята работают, – заметил Кирилл.

– Полковник, прошу вас не вмешиваться в следственные действия, – ответил Антон. – Можете пройти с нами в качестве понятого. Но не более.

– Вижу, майор, ты меня не понял, – Кирилл кивнул в сторону подъездной двери. – Сергей, пойдёмте на воздух – здесь что-то попахивает липой.

– Я вас не отпускал! – схватил Сергея за плечо Антон.

– Полегче, – потянулся к нему Кирилл.

Тут Алексей не выдержал и врезал Векшину левой под дых.

– Выведи его, Лёша, – бросил Антон.

Вдруг Кирилл резко распрямился и ударил Алексея ребром ладони в шею под подбородком. Тот выпучил глаза, ткнулся спиной в стену и сполз на пол. Антон, поняв, что ситуация вышла из-под контроля, оттолкнул Сергея, отпрыгнул в сторону и выхватил пистолет. Но Векшин успел ловко выбить оружие ногой и, не давая противнику опомниться, ударил его правой рукой в висок. Антон обмяк и солдатиком свалился на бок.

Кирилл пощупал пульс сперва у Антона, потом у Алексея. Хмуро посмотрел на Сергея – оба были мертвы.

– Чёрт! – воскликнул Харитонов и растерянно сел на ступеньки.

– Так, спокойно, – Векшин ощупал карманы убитых и достал значки частных детективов. – Ну, что я говорил?! Липа!

У Антона в кармане также нашёлся небольшой приборчик.

– А вот это, Сергей, отрубило связь.

Кирилл протёр платком удостоверения и глушилку и бросил их рядом с телами.

– Спасибо ребятам – камеры здесь ничего не сняли. Да и сейчас не снимают. Так что всё в порядке. Но дома вам оставаться нельзя. Есть, куда пойти?

– Найду.

– Отлично. Соберите вещи и поднимайтесь к чердаку. Я буду ждать там. Уйдём через другие подъезды. Всё ясно?

– Да, – поднялся со ступенек Харитонов.

– Кому же вы дорожку перешли, Сергей? – спросил Кирилл, пока они поднимались на второй этаж, чтобы вызвать лифт оттуда. – Ребята такие серьёзные.

– Долго объяснять…

– Ну что ж… Потом расскажете. Может, свидимся ещё.

– Ну и как ты всё это объяснишь? – спросил Крюков у Пожидаева, не успел тот закрыть за собой дверь кабинета. – Какого хрена, Лёша?! Как это могло случиться? Ты зачем там сидел?

– Да лажанулся я, Павел Андреевич, согласен, – пробасил майор, стоя у стола следователя. – Я на минутку всего отбежал: попить купить. Жара такая! Всё, что с собой взял, выпил… Не стерпел… Я же «глаз» оставил! Он должен был по лицу распознать этого Харитонова и посигналить.

– И что случилось?

– Не посигналил…

– Почему?

– Я когда обратно в машину сел, смотрю – экраны все тёмные. Я подумал – с программами затык. Начал ковыряться. Потом почуял – не то что-то. Метнулся в подъезд, а там два трупака. Я к Харитонову – нету его в квартире. Спустился к этим, поискал – глушилка рядом валяется. Я её вырубил, и на смартфоне сразу изображение появилось. Получается, они всё и глушили. Вызвал местных, а сам осторожно осмотрел жмуров.

– Ну и что нашёл?

– У них корки частных детективов и липовые жетоны федералов.

– И какие соображения? Харитонов их что ли?

– Да ну, Павел Андреевич! – махнул рукой Пожидаев. – Этот бы не смог. Там никакого огнестрела. Пара ударов, и всё. Ни крови, ни синяков никаких. Чисто сработано. Точно не наш подопечный.

– Давай тогда отсматривай видео до момента отключения, – сказал Крюков. – И пробей всех, кто заходил в подъезд за полчаса–час до этого. Про убитых не забудь. И с камер в окрýге собери картинки – найди Харитонова: где зашёл, где вышел, куда направился. И давай только побыстрее. К утру чтобы все материалы у меня были, понятно?

– Сделаем, Павел Андреевич, – вздохнул Алексей.

– А я пока свяжусь с Коминтерновским отделом – попробую дело себе забрать. Объединять надо с делом Весёлого.

Квартира Грачёва, куда пришёл Харитонов, находилась недалеко от ЦЕФУ – в одном из старых домов на улице Таранченко. Квартира небольшая, двухкомнатная, но с хорошим ремонтом, тёплыми полами, световыми панелями в стенах и потолках, электрорегулируемой тонировкой стёкол в окнах и множеством современных бытовых устройств. Тем более контрастно в комнатах смотрелись антикварная мебель, торшеры и статуэтки XIX–XX веков. Кирилл разрывался между двумя пристрастиями: техникой и антиквариатом.

Был уже поздний вечер – время, когда в воздухе наконец-то появлялась прохлада. Друзья поужинали, и Грачёв перед чаем отключил кухонную климат-систему и раскрыл панорамные окна, чтобы впустить свежести. Затем разлил чай по кружкам и спросил:

– Ну и что дальше?

– Да вот сегодня днём двое наведались ко мне. Хотели квартиру обыскать. Но мне удалось вырваться. Даже вещички кое-какие прихватил.

– Как?

– Лучше не спрашивай, – махнул рукой Сергей. – Я перекантуюсь у тебя пару деньков? Потом что-нибудь найду себе.

– Да живи, конечно… Только если ко мне вдруг девчонки придут, ты уж не сердись. Да ты не думай – я включу в комнате звукоизоляцию и всё такое. Тревожить тебя не буду. Но всё-таки сам понимаешь…

– Не вопрос. Надеюсь только, других гостей сюда ветром не занесёт.

– Ты об этих что ли?

– О них самых.

– Пусть попробуют войти, – усмехнулся Кирилл. – Я посмотрю на них! У меня тут столько электроники натыкано. Чаю ещё будешь?

– Давай.

– Кстати, – вдруг осенило Грачёва, – помнишь то ли в семьдесят пятом, то ли в семьдесят шестом был взрыв в институте ракетных двигателей? В Самаре. Полздания рухнуло, куча людей погибла. А кто-то из сотрудников выжил и потом всё твердил о каких-то призраках. Правда, дело тогда быстро замяли, и всё затихло. А ведь институт разрабатывал двигатель для полётов с полусветовой скоростью. Параллели не просматриваешь? Нары твои кому-то понадобились именно сейчас, как только вы на финишную прямую вышли, и двигатель тогда уничтожили незадолго до испытаний. А?

– Думаешь, те же товарищи?

– А шут их знает! Только если это они, то заводу в Масловке не поздоровится.

– Мне кажется, пока они не знают, где находятся материалы по проекту, активно действовать не станут. И завод, и мы в относительной безопасности.

– Надеюсь, – задумчиво протянул Кирилл.