– Отойди! – Морозов отступил спиной на пару шагов назад, развернулся и ударом ноги освободил проход – искореженная дверь повисла на одной петле. – Давай!

Роман юркнул в генераторную, и в тот же момент Дима прыгнул вперёд, на лету превращаясь в тёмное облако. Глеб застрочил из пулемётов и трижды выстрелил из гранатомёта в попытке хоть на минуту задержать тень.

Солонин быстро отыскал рычаг генератора, повернул и нажал кнопку включения. Прибор взвыв, затарахтел в рабочем режиме.

Стрельба в коридоре резко стихла. Генерал повернулся к двери и осветил проём фонариком: в генераторную медленно вползало тёмное облако.

– Ну, иди сюда, сука! – проговорил Роман, вытаскивая пистолет.

4:24 утра, Периметр, Пограничное управление

После ухода Солонина и Морозова Колокольников стоял у складской двери, приложив свой пропуск к муляжу замочной скважины, и терпеливо ждал. Вдруг замок пиликнул, и над замочной скважиной возникли цифры от нуля до девяти. Пётр быстро набрал длинный код и дверь начала отодвигаться в сторону. В комнате автоматически включился свет.

– Сработало! – воскликнул Кирилл Грачёв.

– Молодец, Ромка! – поддержал его Векшин.

Все вошли в комнату, и Пётр направился к двум длинным ящикам, вертикально стоящим у стены. Один из них среагировал на приближение хозяина и открылся, полностью освобождая своё содержимое – тёмно-серый бронированный скафандр, закреплённый на стойках. Стекло на шлеме мигнуло красным, и скафандр раскрылся, готовясь принять человека.

Тут лампа в комнате замерцала и погасла.

– Что за чёрт! – выругался Векшин.

– Тень, – ответил Колокольников.

– Это значит…

– Да.

Векшин глубоко вдохнул и закрыл глаза, подавляя все те выражения, что рвались из него наружу.

Снова зажглись ручные фонари. Тем временем Пётр уже облачился в броню и спустился со стоек. Все направили лучи на него и увидели, как на его плечах появилась чёрная жижа, начавшая растекаться по всему скафандру.

– Что это? – с испугом спросил Ярослав Васильев.

– Живая броня, – ответил Пётр.

– Нары… – проговорил Сергей Харитонов.

– Да, – подтвердил Колокольников.

– Что-то я не припомню ничего подобного на вооружении нашей армии за последние годы, – сказал Векшин. – Даже у спецназа и разведки. Что это за модель?

– Такого нет ни у одного ведомства в стране, – ответил Колокольников. – Это единичные экземпляры.

– Но тебе же ФСБ выдала. Значит, должны быть и модель, и серийный номер.

– Их нет, – отрезал Колокольников. – Нам надо идти.

– А во втором ящике такой же скаф? – спросил Векшин.

– Да, это броня Андрея.

– Дай её мне. Зачем оставлять здесь?

– Ты не сможешь управлять скафом.

– Как это не смогу? – удивился Векшин. – Да чем он так уж отличается от других моделей? Если я свободно с «Витязями» управляюсь, то и с этим смогу.

– Не сможешь, – заверил Колокольников. – Чисто физически. Тебе даже включить его не удастся. Поверь мне, и не будем больше это обсуждать. Пора идти. Все двигайтесь за мной, далеко не растягивайтесь. Тени нам больше не страшны, но чем дальше вы от меня, тем ниже вероятность, что я вам вовремя помогу. Вперёд.

4:33 утра, Периметр, Пограничное управление

Не доходя до холла, Колокольников попросил всех задержаться в коридоре, а сам вышел в просторное помещение, прошёлся к его дальнему концу, а затем обратно.

– Всё чисто, – сообщил Пётр. – Тень была одна, и я её уничтожил. Идёмте.

Неподалёку от дверей на полу лежала одежда Караваева. Самого Андрея не было.

– Где же он? – спросил Векшин.

– Я объясню позже – сейчас нет времени, – ответил Колокольников, склонился над одеждой и поднял браслет разобщителя. – Держи, – передал его Векшину. – Надень на левую руку. Когда надо будет выстрелить, направь на тень и подвигай указательным пальцем, будто нажимаешь на спусковой крючок. Никакого звука не услышишь и ничего не увидишь, но тень уничтожишь.

– Для людей не опасно? – взял браслет Векшин.

– Нет. Но любое препятствие между браслетом и тенью гасит сигнал. Учитывай это.

Все прошли мимо лежащего в дверях среди осколков стекла мёртвого Кости, спустились по ступенькам к командному пункту. Векшин активировал скафандр одного убитого спецназовца, потом другого, провёл быструю диагностику, проверил боекомплекты. Выбрав наиболее подходящий, раскрыл его, вытащил тело и сам занял его место. Броня закрылась, и Векшин быстро поднялся с земли. Подвигал ногами, руками – скафандр реагировал хорошо. Тогда Кирилл снова выбрался наружу, добавил пулемётных магазинов, сняв с другого скафандра, и подошёл к Ярославу Васильеву, сидевшему на ступеньках рядом с Анной.

– Это тебе, – протянул ему разобщитель. – Ни на шаг от Анны не отходи.

Ярослав встал, взял браслет и надел на руку.

– Мне в скафе он всё равно без надобности, – добавил Векшин.

– Не беспокойтесь, Кирилл Евгеньевич, – твёрдо произнёс Васильев. – Всё будет в порядке.

Векшин снова облачился в скафандр, а Васильев достал из рюкзака пистолет, распечатанный на принтере несколько дней назад, и отдал его Анне:

– Заткни за пояс сзади. Если что – стреляй без предупреждения. Главное – не забудь снять с предохранителя. Хорошо?

– Хорошо, – ответила Анна.

– А я буду рядом. Я всегда буду рядом.

Ярослав крепко обнял Анну:

– Ничего не бойся.

– Это кто из нас ещё боится?! – немного неестественно усмехнулась Векшина. – Нам теперь никто не страшен. А вон Серёжку с Кириллом защищать надо – они вообще безоружные.

– Мы за ними присмотрим, – улыбнулся в ответ Ярослав.

Тем временем Пётр отошёл чуть в сторону, постоял неподвижно с полминуты и поднял руку, на тыльной стороне ладони которой появился маленький дрон. Дрон взлетел на пару метров и рассыпался на десяток более мелких, которые тут же разлетелись в разные стороны.

Подошёл Векшин:

– Куда дронов посылаешь?

– Оператор теней заблокировал мой канал связи. Надеюсь, что хотя бы один из этих дронов вылетит за пределы зоны блокировки и передаст информацию моим людям. Через пару часов на западе Периметра, у реки, нас будет ждать вертолёт.

– Поедем на этом капэ? – кивнул Векшин на командный пункт.

– Нет, его быстро обнаружит оператор. Надо идти пешком. И желательно по окраинам: там и людей нет, и в развалинах с зарослями скрыться легче.

– Согласен.

– Тогда выдвигаемся. Ребята! – позвал Пётр остальных. – Вставайте – пора идти.

4:25 утра, Периметр, неподалёку от площади у Шлюза

– Ты извини меня, что я накинулся на тебя там, в подвале, – сказал Клим Олегу, шагая рядом.

Чуть отстав от них, неподалёку шёл Князь. Остальные, рассыпавшись по улице и прилегающим переулкам, расклеивали листовки и время от времени скандировали «Свободу жителям Периметра!», иногда перекрикивая речь Клима, не переставая льющуюся из динамиков. Время от времени в окнах домов появлялись любопытные люди, но на улицу никто выходить не решался.

– Я понимаю твоё состояние, – ответил Олег.

– Да чёрт с ним – с состоянием! Ты ж ведь злишься из-за расстрела тех учёных? Ну, злишься ведь?

Олег промолчал.

– Вот, – подытожил Клим. – А я тебе так скажу: это было неизбежно. Любой поступок относителен. У него есть две стороны: плюс и минус. Если кому-то поступок приносит добро, то кому-то другому зло. Даже для одного и того же человека твоё действие может быть с одной стороны хорошим, а с другой плохим. Это если грубо говорить. Без нюансов. Совершая что-то правильное, доброе и светлое, неизбежно совершишь и тёмное. Неизбежно, понимаешь? Освобождая жителей города, нельзя обойтись без убийства их мучителей. Ну, оставили бы мы их в живых, и что? Они продолжили бы своё дело не тут, так в другом месте. Им всё равно, где. Они – сработанная команда, каждый, как винтик, знает своё место. Чтобы создать новую такую, уйдёт время. Да и захотят ли создавать? Это и есть наша цель: разрушить до основания всё, чтобы трудности восстановления перевесили желание восстанавливать. Лабораторию надо было уничтожить, а учёных надо было убить. По-другому никак.

– Ради великой цели идти по трупам… Я тебя понял. Чего тут непонятного?

– Это жизнь, – Клим поправил автомат на плече. – Всё зависит от твоего отношения к поступку, от твоей оценки. Надо выбирать сторону. Каждый раз надо выбирать сторону. Ту, которой меньше всего хочешь причинить боль. Выбор мучителен, но его делать надо. И я советую тебе выбрать нашу сторону.

Олег отодвинул забрало и повернул голову к Климу: через шлем невозможно было увидеть выражение лица предводителя «буревестников», и оставалось только гадать, что скрывается за его словами. Клим, словно уловив мысли Олега, тоже отодвинул забрало и посмотрел в глаза собеседнику:

– Не думай, я не угрожаю. Я всего лишь советую по-дружески, – он положил руку на плечо Олегу. – Когда имеешь цель, в которую веришь, все действия оправданы. Оправданы здесь, – Клим постучал пальцем по шлему. – Поверь, от этого намного легче. И спокойнее.

Клим снова закрыл шлем.

– Так, ребята, собираемся, – объявил он по внутренней связи. – Площадь близко. Блок, вырубай шарманку. Всем – не орать и не греметь. Без причины не стрелять. Рогач, Синица – в конец колонны. Будьте наготове.

Клим, ускорив шаг, двинулся во главу группы, а Олег остался позади, рядом с Князем. Тот шёл с автоматом наперевес, поглядывая по сторонам, и разговаривать не стремился.

Выбрать сторону? Не всем так просто это удаётся. Всегда есть сомнение, а правильную ли сторону ты выбрал? Не стоило ли наоборот? Вот освободили работников с фермы в Нижнем – вроде и дело доброе, и сторона правильная, но что-то не так. Как тогда Михалыч сказал? «А оно нам надо?.. Десятки смертей будут на тебе висеть…» Неужели правильнее было всё оставить, как есть? Не та сторона? Или всё-таки та? И от слов Михалыча надо просто отмахнуться? Верить в цель и твёрдо идти вперёд. Вот так вот – тупо, напролом… Вот именно – тупо! Разве можно не сомневаться хоть в чём-то? Если есть мозг, разве можно его отключать, ограничивать? Но тогда, приняв одну из сторон, обрекаешь себя на вечные мучительные сомнения в правильности выбора. И ничего уже не переиграть, отчего становится ещё больнее. И это неизбежно, как и сам выбор…

– Стоп! – раздался в шлемофоне голос Клима. – Ребята, разберитесь.

Олег отошёл на пару шагов в сторону от колонны и увидел преградившую путь огромную кавказскую овчарку. Она, оскалившись, стояла посреди дороги, залитой ярким светом почти полной луны, и не думала уходить. Остальные «буревестники» тоже рассредоточились, чтобы посмотреть, что помешало движению, и с интересом следили за дальнейшими событиями. Двое с автоматами наперевес двинулись вперёд, обойдя Клима, и попытались криками прогнать собаку. Та лишь пригнула голову и напряглась, готовясь прыгнуть. Тогда один «буревестник» дал очередь по асфальту рядом с овчаркой. Собака не дрогнула.

– Да завалите вы её! – сказал кто-то из группы. – Она ж сейчас кинется на вас!

Оба автомата дали залп парой одиночных выстрелов.

– Чо за херня! – воскликнул один из стрелявших. – Я точняк попал.

Овчарка продолжала стоять и скалиться. И вдруг из её мощных плеч со скоростью молнии «выстрелили» два чёрных щупальца, охватили головы стрелявших и потянули к собаке. Клим, а за ним и ещё несколько человек застрочили из автоматов, но овчарка начала терять свои очертания, расплываться, и через секунду два обмякших тела «буревестников» уже поглотило тёмное облако.

– Б..! Какого хрена?! – закричал Клим. – Не стрелять! Отходим назад! Попробуем по другой улице.

– А может, обратно в подвал? – дрожащим голосом спросил кто-то. – Я не хочу, чтобы эта штука заперла меня в этом городе!

– Я возвращаюсь! – крикнул другой.

– За мной! – приказал Клим и кинулся к ближайшему переулку.

Из темноты ему навстречу вылетело второе облако, но Клим успел среагировать, бросился на землю и откатился в сторону. Два щупальца пронеслись мимо и схватили Борова и Колумба.

– Бегите все в подвал! – закричал Клим, вскочил на ноги и кинулся к Олегу. – Князь, уводи Раскола!

Все побежали обратно к больнице, но со стороны площади к ним уже стремительно неслись ещё два облака. Макар упал, и щупальце схватило его первым. Вторым попался Тимоха. Рогач взвыл, пронзённый болью от сломанного ребра, остановился и опустился на колено. Блок подбежал к нему, поднял, подставил плечо и потащил за собой. Но было поздно – облако настигло их.

Клим обернулся и с уверенностью, что у них есть фора, крикнул:

– Скорее! Пока они заняты, мы можем успеть!

Но неожиданно в свете луны мелькнула сначала одна тень, потом другая.

– Всё, Клим! – воскликнул Князь. – Нам не уйти! Бегите – я задержу!

Он схватил за руку Синицу, остановив его. Тот попытался вырваться, оттолкнул Князя, но Князь снова поймал его за шиворот и швырнул назад – прямо перед одним из облаков. Синица закричал, но, окутанный облаком, тут же затих. Князь выхватил пистолет и встретил второго противника, стреляя с двух рук.

В это время Клим, не сбавляя темпа, кинулся в тень ближайшего дома, потянув за собой Олега. Через секунду они уже скрылись в тёмном дворе.

4:50 утра, Периметр

Группа, возглавляемая Петром Колокольниковым, прошла всего пару кварталов, как подполковник поднял руку:

– Всем не двигаться! Встаньте кучнее!

Он развернулся и в два прыжка очутился позади всех. В свет луны со стороны Пограничного управления выплыли три тени и понеслись к Колокольникову, но будто натолкнувшись на невидимую стену, рассыпались в прах.

– Ловко! – воскликнул Кирилл Грачёв.

– Скаф автоматически определяет положение теней и сам посылает серию разрядов, – пояснил Пётр. – Нужно только, чтобы линию огня ничего не перекрывало.

Ярослав Васильев поднял руку с браслетом разобщителя и провёл по дороге впереди.

– А как он показывает, что обнаружил тень?

– Начнёт светиться и вибрировать, – ответил Колокольников. – Не волнуйся – заметишь.

Он снова встал впереди, и все двинулись дальше. Ярослав на ходу постоянно водил рукой по соседним домам, не особо надеясь на успех, и даже не сразу осознал, когда браслет завибрировал.

– Тень! – испуганно крикнул он, выпучив глаза, и принялся лихорадочно сжимать указательный палец.

Браслет затих.

– Я что, попал? – удивился Ярослав, тяжело дыша.

– Попал, – ответил Пётр. – Но не волнуйся – я страховал. Если б не попал, я бы не промахнулся. Зато теперь знаешь, как действует браслет… Стоп! – вдруг снова скомандовал он. – Пригнитесь! – И через пару секунд объявил: – Всё спокойно. Можем идти дальше.

– Сколько их было? – спросил Векшин.

– Четыре. Не считая той, что уничтожил Ярослав.

– Чёрт! – воскликнул Грачёв. – Откуда их столько? Из Шлюза-то всего три вылетели!

Пётр зашагал дальше. Все последовали за ним.

– Тени могут размножаться, – не поворачиваясь к спутникам, начал он. – Делать точные копии себя. Не только материальные, но и программные. Для построения копии им нужна органика. Не важно, что это будет – дерево, собака или человек: тени оперируют молекулами и атомами. После поглощения объекта тень может построить свою копию и приобретает способность принять облик этого объекта при необходимости.

– Это ж сколько их теперь по городу летает? – предположил Сергей Харитонов. – У Шлюза человек тридцать было…

– Тени поглощают не всех и не всегда, – пояснил Пётр. – Они действуют по программе. А какую программу вложил в них оператор, мы не знаем. Андрея, например, поглотили, что вы могли заметить по оставшейся от него одежде в Управлении.

– А вот морозовских ребят – нет, – заметил Векшин.

– Да, – подтвердил Колокольников. – И это не просто так. Это программа. Встретимся с оператором – узнаем. Если получится с ним поговорить.

– А ты думаешь, мы встретимся? – спросил Векшин.

– Я думаю, он сделает всё, чтобы нас найти. Теперь он знает направление нашего движения и попытается нас перехватить. Придётся сменить курс. Сюда.

Пётр свернул в один из дворов.

– Некоторое время пойдём по жилым кварталам. Потом снова на север – на окраины.

Несколько минут все шли в молчании мимо скамеек, детских площадок и теннисных столов в пустых тёмных дворах.

– Пётр, – подошёл поближе к подполковнику Сергей, – ответь мне на один вопрос. Если автономные нары, выполняющие такие сложные операции, как поддержание функционирующего роя, разложение органики и постройка собственных копий, уже существуют, какого чёрта я вожусь со своей разработкой? И какого чёрта ты мне помогаешь? На тебе самом оболочка из наров, которые мне и не снились! Так нахрена?!

– Я тебе могу сказать только одно, Сергей, – ответил Пётр. – Твоя разработка чрезвычайно важна для всего человечества. А то, что ты тут видишь, – этого нет.

– Как нет?

– Это ваше будущее… Которое ты приближаешь.

4:50 утра, Периметр

Клим и Олег, задыхаясь, пронеслись несколько кварталов на север, ломая кусты, перепрыгивая через скамейки и заборы. Наконец обессиленные упали под окнами одного из домов, а чуть отдышавшись, уселись спинами к стене и принялись лихорадочно осматривать двор в поисках преследователей. Ничего похожего на тёмные облака не появлялось.

– Б..! – выдохнул Клим.

– Согласен, – ответил Олег. – Что это было?

– Какое-нибудь грёбаное секретное оружие местных уродов… А может, это и есть местные жители?

– Охеренная мысль! – заметил Олег.

– Да хэзэ!.. – воскликнул Клим. – Всех ребят, суки, угробили! Пара минут – и всё! Никого нет! Грёбаный город!.. Я думал, всё будет легко… Жук с Ником сделают всю работу, а мы в роли освободителей пройдём маршем по улицам под рукоплескания счастливых горожан. Ты снимешь фильм, выложим в Сеть, покажем свою силу, заявим о себе… Б..! – ударил Клим кулаком в землю. – Всё к чертям собачьим!

– Слушай, – сказал Олег, – никак не могу связаться с дронами. Они, видимо, слишком далеко от нас – сигнал не доходит без ретранслятора.

– Забей на них! И не думай вызывать их сюда: прилетят они – прилетят и эти.

– Ты прав – придётся их бросить. Хотя они должны были снимать площадь. Мы бы узнали, что там происходит.

– И так понятно: грёбаные тучки всех там положили, – зло сказал Клим. – Или ты думаешь, что кто-то с ними справился?

– Кто-то мог скрыться, как мы…

– Ну и хрен с ним! Все наши друзья погибли здесь – рядом с нами. А до горилл Жука мне дела нет. Пусть их там хоть на куски разорвали…

– Что делать будем? – спросил Олег.

– Обратно в подвал идти опасно.

– Согласен. Как-то не хочется пытаться.

– Пойдём дальше на север, дойдём до стены, как-нибудь переберёмся и уйдём лесом, – предложил Клим. – Как тебе такой план?

– Сойдёт на первое время.

– Пистолет не потерял?

Олег нащупал на бедре кобуру.

– На месте.

– Камера работает?

– Работает. Я заснял всё, что там произошло.

– Отлично! Теперь нам бы всё это вынести отсюда и загрузить в Сеть.

– Никто не поверит.

– Посмотрим, – Клим поднялся. – Пошли, пока наши гостеприимные друзья не заявились.

Они прошли ещё несколько дворов, постоянно осматриваясь по сторонам. Режим ночного видения в шлемах работал без сбоев, так что пропустить какое-либо движение было трудно. Наконец Клим свернул в арку.

– Давай осмотрим улицу, – объяснил он. – Очень хочется пить – вдруг там автомат какой есть или магазин?

– Да, я бы сейчас от бутылки минералки не отказался. Горло дерёт дико.

Клим осторожно выглянул из арки: слева было пусто, а вот справа метрах в тридцати мирно стоял киоск «Пиво, воды». И тут рядом с киоском мелькнула человеческая фигура.

– Там киоск с водой, – сказал Олегу Клим. – И кто-то ещё, кроме нас, мучается жаждой посреди ночи.

– Пойдём?

– Приготовь пушку и стой здесь. Смотри по сторонам – если увидишь тучку, кричи. А я пойду за водой.

И Клим с автоматом наготове, пригнувшись, осторожно двинулся к киоску.

5:10 утра, Периметр

– Я буду прав, если скажу, что каждый из нас сейчас мечтает о бутылке воды? – спросил Кирилл Грачёв.

– Да что бутылка! Хоть пару глотков бы, – отозвался Ярослав Васильев.

– Серьёзно, Пётр, – обратился к подполковнику Сергей Харитонов, – пока мы не ушли из жилого района, хорошо бы найти питья где-нибудь. Всю ночь без воды, как угорелые, бегаем по городу. Скоро разговаривать уже не сможем.

– Хорошо, – ответил Колокольников. – Давайте остановимся. И надо решить, кто пойдёт. Я останусь с группой, полковник – в скафе, ему браслет надеть некуда. Так что вы, ребята, решайте, кто из вас наденет разобщитель и пойдёт искать воду.

– Мы с Ярославом и пойдём, – вызвалась Анна. – У него браслет, у меня пистолет. Мы друг друга прикроем.

– Откуда это у тебя пистолет? – удивился Векшин.

– Ярослав на принтере распечатал.

– Молодец, – похвалил Векшин. – Но лучше ты его отдай Сергею или Кириллу – пусть кто-нибудь из них пойдёт с Ярославом.

– Нет, – отрезала Анна. – Пойдёт Ярослав, а значит, и я с ним. Я решила.

– Ладно, – уступил Векшин. – Ярослав, внимательно смотри за тенями, я тебя прошу.

– И возьми вот это, – Кирилл Грачёв протянул Ярославу милицейскую дубинку. – В магазинах никого нет – придётся стёкла бить.

– А сигнализация? – спросил Васильев.

– Так света же нет, – усмехнулся Грачёв.

– Всё, идите, – прервал разговор Колокольников. – Здесь рядом арка на улицу. Если карта не врёт, метрах в ста к западу должен быть киоск.

Ярослав снял рюкзак и вытащил из него накопители данных.

– Кирилл, положи к себе. Я рюкзак бутылками набью.

Тем временем Пётр создал на руке микродрона и запустил в воздух:

– Для подстраховки – он полетит над вами и предупредит о появлении теней звуковым сигналом.

– Спасибо, – поблагодарил Ярослав, надел рюкзак и вместе с Анной пошёл к арке.

Там он осторожно выглянул на улицу: луна хорошо её освещала, видно было далеко. Поблизости от арки на самом деле стоял киоск.

– Пошли, – сказал Васильев и, выставив вперёд руку с разобщителем, побежал к нему.

Анна, взяв в руку пистолет, – за ним. Добежав до киоска, прижались спинами к его стенке и осмотрелись. Вроде бы спокойно.

– Стой тут, – сказал Ярослав, – следи за обратной дорогой. А я пока воды наберу.

Он подошёл к витрине, размахнулся и ударил дубинкой по стеклу. Витрина разлетелась вдребезги. Ярослав почистил края рамы от острых осколков, снял рюкзак и начал укладывать в него бутылки минеральной воды и лимонада.

– Не двигайся, – раздался рядом приглушённый скрежещущий голос. – Медленно повернись. И не вздумай кричать.

Ярослав сделал, что его просили: перед ним с небольшим автоматом в руке стоял человек в тёмной одежде и шлеме с оранжевой светящейся полосой ото лба к затылку.

– Ты местный? – спросил человек.

– Местный, – соврал Ярослав.

– Не бойся, я тебе вреда не причиню. Я только воды возьму пару бутылок. Ты же поделишься?

– Бери.

– Бросай оружие! – вдруг крикнула Анна из-за спины человека. Она обошла киоск и теперь стояла позади незнакомца, наставив на того пистолет. – Или я тебе прострелю обе ноги, урод!

– Тут не поспоришь, – ответил Клим и бросил пистолет-пулемёт на асфальт.

Ярослав схватил дубинку и ткнул Клима в живот. Затем размахнулся и со всей силы врезал по шлему. Клим упал и остался лежать без движения.

– Это точно один из тех! – громко сказал Ярослав, дрожа от избытка адреналина. – Они напали на Шлюз! Надо его с собой взять и допросить. Чем бы только связать?

И тут послышались шаги, будто кто-то бежал к киоску. Ярослав схватил пистолет-пулемёт Клима и выскочил на дорогу: к ним спешил второй незнакомец, только с белой полосой на шлеме и с какой-то установкой на плече. Вспомнив, что было на плечах скафандров спецназовцев, Ярослав закричал:

– Аня, уйди! У него гранатомёт!

Анна забежала за киоск, а Ярослав выстрелил очередью в воздух:

– Бросай оружие!

Незнакомец остановился, бросил пистолет и поднял руки.

– Не стреляйте! – крикнул он. – У меня больше ничего нет.

– А на плече что?

– Это камера.

Вдруг раздался грохот и между незнакомцем и Ярославом, ощетинившись пулемётами и гранатомётами, возник Векшин в громадном боевом скафандре.

– Всё в порядке, Ярослав?

– Да, Кирилл Евгеньевич. Этот уже сдался, а второй отдыхает у киоска.

– Аня, подними пистолет и веди парня впереди, – распорядился Векшин. – Я возьму второго. Ярослав, воды набрал?

– Полный рюкзак.

– Идёшь замыкающим. Смотри в оба, чтобы сзади никто больше не подкрался. Двинулись.

5:30 утра, Периметр

– Итак, – подытожил Пётр Колокольников, – ты – руководитель оперативного отряда социалистической партии, а ты – журналист. И вы ничего не знаете о «Генезисе» и тенях.

– Так и есть, – подтвердил Клим.

Несколько минут назад группа с двумя пленными добралась до окраин и расположилась в одной из квартир на первом этаже заброшенного дома. В гостиную, где оставался ещё довольно приличного вида диван, притащили из других комнат табуреты, кровать и большое кресло. С Олега и Клима сняли шлемы, усадили пленников в углу комнаты и начали допрос, с облегчением попивая минералку и лимонад.

– Предположим, – согласился Пётр. – Вы проникли сюда через тоннель под зданием ФСБ, правильно говорю? Одного в похожем шлеме я подстрелил там в подвале.

– Так это ты Рогачу рёбра переломал? – процедил Клим. – Ничего, дай только освободиться…

– Не спеши. Ему наши с тобой счёты уже ни к чему.

Клим мотнул головой, вспомнив стычку с тенями.

– Как и моим коллегам, которых ты убил спящими, – добавил Пётр. – Мне сейчас ничего не стоит пристрелить тебя.

– Так что тянешь? – сверкнул глазами Клим.

– Это не рационально. Кто атаковал Шлюз?

– Наш спонсор со своими отморозками.

– Кто такой?

– Чёрт его знает! Назвался Ником, оружие привёз, снаряжение. Про тоннель рассказал, дал код от двери.

– И какой был план?

– Они должны были уничтожить основные силы местной полиции и военных, а мы разрушить лабораторию. Потом открыли бы Шлюз и выпустили всех на свободу.

– А о научной экспедиции, которая недавно сюда приехала, Ник не говорил?

– Нет.

– Понятно. С большой долей вероятности этот Ник и есть оператор теней, – объявил Колокольников. – Вы видели его скафандр? – снова обратился он к пленным. – Он похож на мой?

– При нас он скафандр не надевал, – ответил Олег.

– Мы даже не знали, что он у него был, – добавил Клим. – Хотя, конечно, должен быть. Они много всяких контейнеров привезли в Ельск. Это нам дали комбинезоны с брониками. Сам бы Ник в такой одежде в бой не пошёл.

– Ладно, дайте им воды – заслужили.

Сергей взял из рюкзака Ярослава две бутылки и протянул пленным.

– Спасибо, – поблагодарил Олег.

– Мы все сейчас в одной лодке, – сказал Пётр. – Поэтому предлагаю забыть обиды и действовать сообща. Тогда, возможно, мне удастся всех вас вывезти отсюда живыми.

– Так что, получается, это Ник управляет тенями? – прищурившись, поинтересовался Клим.

– Видимо, да, – ответил Пётр.

– Отдайте мне автомат, – потребовал Клим.

– Ещё чего! – хмыкнул Кирилл Грачёв, держа пистолет-пулемёт на коленях. – Мне он пригодится, а ты, чего доброго, расстреляешь нас всех при первом удобном случае.

Клим сжал зубы:

– Он подставил нас и убил всех моих парней. Мне нужен автомат.

– Оружие вы не получите, – пресёк прения Пётр. – Мы должны быть уверены в своей безопасности…

Он встал:

– Через пять минут выдвигаемся – уже светает. А до точки эвакуации ещё больше часа хода. Я пока осмотрюсь снаружи.

И Пётр вышел из комнаты.

6:15 утра, Периметр

Продравшись сквозь высокие кусты кизильника и кленовую поросль, группа вышла к ограде сквера. Кирпичные столбы сохранились неплохо, а вот металлические решётки между ними были частично разломаны. Пётр, не долго думая, вырвал одну из решёток, откинул в сторону и перешагнул через фундамент в такие же заросли, как и снаружи.

– Я часто бывал в этом сквере в детстве, – сказал Векшин, проходя мимо заросшего и заваленного ветками круглого фонтана, где возвышался гипсовый юноша, с трудом удерживающий в руках большого осетра. У юноши не было носа и одной руки, а у осетра хвоста. Обломки их валялись на дне фонтана.

– Здесь недалеко должен быть летний театр, – продолжил Векшин.

– Вон справа что-то торчит, – сказал Грачёв.

– Подождите минутку, – попросил Векшин.

Он свернул направо и, проламывая скафандром широкий проход среди растений, направился к сцене мимо рядов низеньких столбиков, на которых некогда крепились скамейки.

– Кирилл, – с укором позвал Пётр.

Тот не ответил – он уже стоял у «ракушки» летнего театра, с горечью взирая на проваленную крышу и проломленную сцену. Вспомнилось, как во втором классе он здесь читал стихи на каком-то празднике. В тот день его одноклассник, испугавшись, отказался выходить на сцену, и Кириллу пришлось за полчаса выучить стих и выступить вместо него. А после играл ансамбль, пели песни, танцевали. Когда почти все разошлись, музыканты-старшеклассники разрешили ему посидеть за ударной установкой и вдоволь наколотиться по барабанам, пока его друзья пытались взобраться на памятник Ленину поблизости. Векшин сделал несколько шагов в сторону и увидел его – облупившийся, с арматурой, торчащей из гипсового бока, и обломком руки, когда-то протянутой вперёд, к «светлому будущему». К горлу подкатил ком, а в глазах появились слёзы. Как здесь хорошо было тогда! Как спокойно и уютно! Жизнь была так легка и понятна. Куда всё делось? Почему? Почему нельзя вернуть те времена, прожить всё заново, прочувствовать, вдохнуть полной грудью? Как же мы тогда не понимали, что всё конечно? Что детство уйдёт, что сквера больше не будет, что всё останется только в зыбких воспоминаниях… Знать бы тогда… Остановиться на мгновение, ощутить, запомнить…

– Папа, пойдём, – услышал Векшин рядом голос Анны.

– Да, хорошо, – вздохнул Векшин.

– Осторожно! – раздался крик Колокольникова. – Тени!

Анна бросилась обратно сквозь кусты. Векшин задержался, чтобы осмотреться по сторонам. И не зря: из-за «ракушки» летнего театра в серое предрассветное небо поднялся тёмный рой и ринулся к полковнику. Векшин выпустил одну гранату, за ней вторую – взрывы распылили тень, задержав на пару секунд. Но их хватило, чтобы добежать до группы. Летевший следом рой уничтожил Колокольников.

– Я просил не отходить от меня далеко! – рассерженно крикнул Пётр. – Ты рисковал не только своей жизнью!

– Не читай нотаций, подполковник! – огрызнулся Векшин. – Лучше доложи обстановку.

– Пока минус четыре. Но возможно, будут ещё – нас обнаружили. Надо отсюда уходить – слишком много препятствий для разобщителя… Чёрт! Вторая волна пошла! Две тени… пять… семь! Похоже, сейчас все сюда слетятся. Бежим!

Все рванули за Колокольниковым и через несколько секунд вырвались из зарослей на покрытую травой и мхом обширную поляну, бывшую когда-то асфальтированной площадкой для катания на велосипедах и роликах.

– Стоп! – снова закричал Пётр.

С разных сторон, обтекая стволы деревьев и просачиваясь сквозь кусты, на поляне начали появляться рои-тени.