Рассвет кровавой удачи

– Попробуй снять снайперов. А я пока обеспечу прикрытие, – ответил он спокойным голосом. Я громко сглотнул и посмотрел на балкон. «Так, прикинем– расстояние до балкона метров двадцать, угол подъёма тридцать семь градусов, ветра нет. Это значит бьём прямой наводкой». Откатившись чуть в бок, я поймал голову противника в линию прицела и выстрелил. Отдача в очередной раз подкинула оружие, но мне удалось минимизировать угол отклонения, и следующий снайпер лёг уже через пять секунд. Я даже смог разглядеть, как его мозги ошмётками вылетают из черепа на стену, от чего к горлу подступила рвота, но в силу пустого желудка меня не стошнило. – Путь свободен! Звери! В атаку! – закричал Костян и в тот же миг по правому борту показалось судно, которое не медленно открыло огонь по неприятелю. Затем с тыла появился отряд из трёх человек в масках и занял круговою оборону. Двое не приятелей, а точнее эльбан и раненый леган, успели скрыться от шквального огня судна в коридоре, из которого меня выкинул лежавший на полу и уже безрукий и мёртвый чемаг. Оттуда они вели посильный огонь по нам.

– Драгон! Ты как всегда! Нет, чтобы хоть раз притвориться беспомощной жертвой и дать нам сделать свою работу! – я не мог поверить своим ушам. Костян оказался тем самым Драгоном, с которым дрался Антон Валерьевич…

– Сид, ты же меня знаешь – я неуравновешенный псих, – сказал Драгон и криво улыбнулся, затем надел на лицо маску и накинул капюшон.

– Капитан, что делать с трупами? – спросил один из трёх вошедших.

– Всех на мясо. Кроме паучихи и эльфа. На них у меня особые виды…

– Дракош, говорит Канна. Мостик под нашим контролем. Но эти мрази пристрелили навигатора и старпома, – сказал немного кокетливый женский голос.

– Это не есть гуд. Тигрица, Альтаир, что с грузом?

– Груз у нас, в целости и сохранности. Можем уходить, – послышался мягкий мужской голос. Во мне медленно закипала злоба, от той мысли, что я по-дружески разговаривал с самым опасным корсаром, ближнего и среднего рубежей исследованного космоса и одним из "Всадников Армагеддона". Я должен отомстить ему за учителя. Пусть я умру, но напоследок я выложусь на всю катушку! С этими мыслями я встал, и резко потянув из ножен свой меч, нанёс рубящий удар по диагонали. Послышался звон метала. Моя катана упёрлась в его гладиус.

– Что это ты удумал, Пахан? – с интересом спросил он.

– Я убью тебя… – сказал я, тяжело дыша от гнева.

– Чего?

– Я убью тебя! – рявкнул я и начал наносить беспорядочные удары с ужасающей силой и скоростью, но все они были блокированы гладиусом Драгона. Я свирепел всё больше. Но тут произошло всё, как рассказывал учитель– Драгон провёл странную, но быструю комбинацию и мой меч вылетел из моих рук. Тогда я быстро потянул пистолет и прицелился в Драгона, но его предо мной боле не было. Ствол его пистолета упирался в мой затылок.

– А убивалка у тебя, что надо. Но с таким самоконтролем вероятность твоей победы крайне мала, – он сделал упор на словосочетании «крайне мала». – Ты, как не огранённый алмаз. Твоим навыкам нужна закалка в реальном бою, концентрация на цели и не дюжий самоконтроль. Идём со мной. Я научу тебя этим вещам.

– Никогда я не буду якшаться с такими убийцами, как ты! – крикнул я, разворачиваясь к нему лицом. – Вы только и думаете, что о деньгах, а на обычных людей вам начхать!

– Капитан, может на дно его? – спросил второй из тройки вошедших на кануне.

– Хлеборезку закрути, Струбцина, – не добро ответил Драгон. Пистолет он с меня не спускал. – А ты, Пахан, не зарывайся и не равняй нас с вон теми отбросами, – он указал на связанную паучиху и леган. – Вот они – такие, как ты сказал. А мы чуточку другие. Мы не вешаем на заложников взрывчатку, мы вообще заложников не берём. Это привилегия террористов, а мы пираты. Мы грабим, ради денег, но не трогая тех, кто не оказывает нам противодействия. Правда не сходится с общепринятым шаблоном, Летягин Павел Юрьевич– кадет-отличник по всем предметам военного блока, лучший фехтовальщик и стрелок. Но вспомни где ты живёшь. Не хотелось -ли тебе ощутить в своих руках вес денег. Да и к тому же ты круглый сирота. Присоединяйся к нам. Я дам тебе кров, навыки и главное– дружную семью, –а ведь он прав… Я живу в старой общаге, работаю не покладая рук, чтобы прокормить себя, семью мне заменила моя винтовка– приз за первое место в соревнованиях по снайперскому ремеслу. А мои одноклассники купаются в заботе родственников, деньгах и роскоши, в то время, как я страдаю. И вот мне предлагают всё это, в обмен на чистоту совести…

– Я согласен, – уверенно ответил я. – Только у меня будет одна просьба…

***

Общага всё ещё стояла на месте. Я пробрался в свою комнату, вскрыл тайник и вынул оттуда три снаряжённые обоймы и крупнокалиберную винтовку «Раптор» с гравировкой на боку ствольной коробки: «Летягину Павлу– лучшему стрелку от межгалактической ассоциации снайперов». Повесив винтовку на плечо, я тяжело вздохнул и последний раз окинул хозяйским взглядом комнату. Затем развернулся и вышел.

– Добро пожаловать в «Тёмный Дракон», Стрелок, -сказал Драгон. Я не чувствовал, что совершил ошибку. Во всём теле была лишь лёгкость новой жизни. И новых горизонтов.

Глава №3

Земля встретила меня гадким токсичным воздухом. Он чувствовался даже в здании вокзала, в котором система вентиляции и фильтрации воздуха занимает два-три подземных этажа. Именно здесь мы и жили. Я, моя жена Абигайль и дочка Марселин. Когда-то эта планета была по свежее, но прогресс отравил её окончательно, и мы вырвались в космос для поисков новых мест обитания. А Земля осталась единственной в своём роде планетой-домом и главной планетой-метрополией в монополистических походах землян за пределы ближнего рубежа исследованного космоса. Здесь жили в основном военные и корабелы со своими семьями. Остальные мигрировали на тот-же Кармагедан или на Азог XXI, а некоторые отморозки обжились и на Горниле II.

– Ваше имя и личный идентификатор. – железным голосом прошипел динамик пограничной службы.

– Алексей Фролыгин. – соврал я, прикладывая свежесделанный Каной идентификатор к считывающей панели. Послышался одобрительный писк и турникет отворился.

– Добро пожаловать на Землю, полковник Фролыгин. – попрощался со мной динамик-пограничник. Ну Канна… Ну аферистка… Но так или иначе я успешно добрался до выхода с вокзала, а это уже не мало. На стоянке я нанял беспилотное такси и набрав пункт назначения расслабленно откинулся в одноместном кресле. В салоне играла приятная музыка и меня потихонечку потянуло в сон.

Проснулся я от характерного звука о прибытии к месту назначения. Совершенно машинально я прислонил комм в коннектору и счётчик расстояния конвертировал километраж в валютное значение. Получилось всего четыре сотни имперских рублей или двадцать четыре тысячи интер-галактической валюты. Я предпочёл расплатиться имперскими.

– Спасибо, что выбрали нашу компанию. – проговорило такси в благодарность.

– Ага. – ответил я и захлопнул дверь. Многоквартирный дом был таким же, каким я его запомнил: старые, ободранные стены, мутные оконца пожилых стеклопакетов, где-то даже они были выбиты. Домик в общих чертах не плохой, да райончик так себе: на лесенках крылец почти каждого подъезда сидели люди– хулиганы и инопланетяне-гопники, сверкая алчными глазами в мою сторону. Похоже они меня знали и потому не лезли. Но треклятый инстинкт самосохранения вынудил меня как можно скорее скрыться от ох гнетущих взоров. На лестнице пахло тухлой капустой и старой мазью лыжной. Сразу вспомнились строки Бродского о бессмысленности выхода из своей зоны комфорта. Помотав головой, я вышел из задумчивого состояния и буквально впорхнул в раскрывшееся створки лифта, попутно нажимая на кнопку пятнадцатого этажа.

Дверь моей квартиры была перечёркнута жёлтой лентой миграционного отделения инквизиции. Это могло значить только одно– Абигайль и Марселин, моих жену и дочь– инвалида, депортировали. С горяча рванув ленту я побежал вниз по лестнице. Где-то на десятом этаже мне встретилась молодая пара с малым ребёнком на руках. Когда я пробегал мимо них они окинули меня таким взглядом, будто мертвеца увидали, но я не обратил на это внимание. Преодолев крайний пролёт я с силой толкнул плечом дверь и вывалившись во двор, побежал к ближайшему информ.терминалу. Прохожие косо смотрели на меня, но мне было глубоко начхать на их взгляды. Сейчас для меня куда важнее добежать, достигнуть этого злосчастного терминала. И он, будто повинуясь моей воле, вынырнул из-за ближайшего поворота. Мои руки дрожали, и я не попадал по нужным клавишам с первого раза, но чуть-чуть поуспокоившись я всё же смог ввести данные своей семьи в нужные окна. По экрану забегали папки с данными, ссылки и изображения. Потом вдруг всё застыло, и я начал читать: «Садальски Абигайль Викторовна и Садальски Марселин Максимовна…депортированы на планету Псикамерон…под контролем пиратских гильдий…постановление заверено секретарём Его Императорского Величества Гадким А.А.» – по щекам побежали слёзы, к горлу подступил ком горечи и обиды, рука сама собой сжалась в кулак. Удар. И экран терминала покрылся паутиной трещин. Режущая боль обожгла кулак и с него начала капать моя алая кровь. Зазвучал тревожный сигнал и мне пришлось спешно ретироваться в сторону города. Всё потеряло для меня краски. Я не мог понять, как такое могло произойти. Ведь по всем документам я погиб при исполнении своего долга. А за такое семьи не депортируют на планеты четвёртого космоса. Уж я-то знаю. Не успел я опомниться, как ноги сами принесли меня к местной пивнушке. Тяжело вздохнув я вошёл во внутрь и занял свободный столик.

– Чего желаете? – спросил по-русски подскочивший ко мне человеческого вида мальчишка официант. На вид лет семнадцать. Прямо как тот Шульц…

– Геммский эль у вас есть? – убито спросил я, надеясь на положительный ответ.

– Вам какой: светлый, тёмный, нефильтрованный или особый?

– Особый. – коротко ответил я и откинулся на стуле с антигравитоном вместо ножек. Дорогая вещь. В голове царствовал беспросветный хаос, ибо я никак не мог сопоставить факт своей смерти с фактом высылки моей семьи из империи. Что-то здесь не чисто…я это нутром чую. Ну не могли их просто так депортировать. Надо отправиться на этот Псикамерон и вытащить их из лап этих кровожадный ублюдков. В то-же мгновение мир снова окрасился в свои обычные краски.

– Ваш эль! – послышался голос паренька. Он грациозно поставил наполненную до краёв полулитровую чашку из полимерного стекла на тонкую гладь антигравитонного стола и удалился. В чашке была ярко-зелёная жидкость с резким запахом и плавающими там кусочками геммских фруктов. Коротко выдохнув я присосался к чашке и опустошил её на одну треть. В голове приятно зашумело, а во рту осталось терпкое послевкусие фруктового алкоголя, леганских сливок и имперской корицы. Я вновь откинулся в кресле, но на этот раз уже расслабленно. До моего слуха доносился неразборчивый гомот голосов и приятная музыка. С видом настоящего эстета я по чуть-чуть пил вкусный яд и потихоньку все проблемы начали забываться. Как вдруг я услышал за соседним столиком разговор двух чемаг.

– А ты уверен, что Альмак нас опять не кинет? – спросил тот, что поменьше и по моложе. Старый и более крупный злобновато рыкнул и закатал своему собеседнику не слабый щелбан.

– Думай прежде чем говорить. Альмак хоть и пират, но свой уговор он всегда выполняет. Так что давай не будем испытывать моё терпение. Согласен? – их общекосмический очень хромал, но основной смысл я понял– они говорили о каком-то пирате Альмаке. И, похоже, этот самый пират был моим счастливым билетом на Псикамерон. Залпом допив эль, я весь ушёл в уши, чтобы не пропустить ни слова. – Так, ты надеюсь помнишь, где и когда мы его должны встретить?

– Да. Сегодня в восемь вечера. На старом заводе по производству комплектующих к двигателям малых грузовых судов. – сказав это молодой вновь получил по лбу.

– Ты что, мелкий ублюдок, совсем нас угробить реши?! Да я тебя за это…– дальше они перешли на свой родной язык, и я престал их понимать. Но мне и не требовалось. Всё складывалось, как в фильме– слишком хорошо и гладко. Оставив пустую чашку на столе, я направился к выходу, но не успел я сделать и пары шагов, как ко мне подскочил мальчишка официант со счётом. Без возражений я прислонил свой комм к коннектору. Послушный аппарат насчитал две сотни валюты. Хмыкнув я вручил пареньку рубль и вышел. До часа «Х» оставалось окало четырёх часов, и я решил пойти пройтись, подышать воздухом. Хоть и отравленным.

Стемнело довольно быстро и за приятной прогулкой я чуть не проворонил нужное время. А когда опомнился, оставалось лишь тридцать минут. Благо я находился не далеко от места встречи этих пиратов. Завод был заброшен очень давно. Помню, как лазил по нему с дружками, когда нам было лет по пятнадцать. Но спустя почти двадцать пять лет я чётко помнил все пути подхода к данному объекту и поэтому без проблем оказался на месте. Там уже стаял средний транспортник с четырьмя чемаг у трапа. Это значит, что те двое ещё не появились…будем ждать… Я удобно расположился между двумя паллетами с ржавыми ящиками. Отсюда было хорошо видно и слышно всех четверых, но как на зло они говорили на своём языке. Не зная, что делать, я предпочёл ждать. И не зря. Через десять минут появились и остальные.

– Приветствую вас, вольные корсары-чернокнижники. – начал крупный чемаг, подойдя к первым четверым на расстояние вытянутой руки. – Чем можете порадовать старого контрабандиста Ворлака?

– Ничем особенным, Ворлак и…

– Гена. – представился молодой контрабандист.

– Ворлак, ты бы хоть прозвище сыну придумал-бы…но сейчас не об этом. Из товаров сегодня только винтовки, карабины и гранатомёты. Ну и, соответственно, боезапас ко всем видам представленного вооружения. – я не вольно ужаснулся от одной мысли о том, что можно будет сделать с этим городом, имея всё это оружие. А они тем временем начали вести разговоры о цене, качестве и скидках «старым друзьям» и всяком другом. И это могло-бы продолжаться вечно, но меня внезапно подняли над землёй и швырнули к кораблю. Приземлившись я прокатился ещё метра два и в итоге больно стукнулся спиной об ящик с винтовками.

– Тю. Хто це у нас такий гарний? – спросил один из пиратов Альмака. Я смутно понял его слова, но особого значения им не предал.

– Уж точно не наш…– ответил Ворлак. Меня небрежно подняли за шиворот над землёй и начали рассматривать со всех сторон. Я впервые почувствовал себя диковинной птицей в зоопарке: все смотрят жадными глазами. И негде спрятаться. Кошмар. Я весь скукожился, сжался, стараясь показать их превосходство надо мной.

– И не наш. – критично сказал Альмак, ставя меня на землю.

– Ну так що? Якщо вiн не наш i не ваш, то може на дно його? – снова этот смутно понятный говор. Но, по-моему, он предложил меня убить.

– Гриша, будь добр выражаться на общекосмическом или на чмеге. А то нашему гостю не по себе.

– Хорошо, шеф. Так, может, на дно его? – я не ошибся.

– Нет. Мы его с собой возьмём и в рабство продадим…– внезапно вдалеке замигали и зашумели полицейские проблесковые маячки. Альмак выругался на чмеге и схватив меня за шкирку швырнул в открытый люк корабля. – Ворлак, посылку найдёшь в прежнем тайнике. Оплата по старому тарифу. -его подчинённые быстро загрузили все ящики обратно на борт и уже заводили двигатели, когда начали палить. Альмака отрезало от корабля. А если он не поднимется на борт, то мы никуда не улетим. Распечатав один из контейнеров, я извлёк оттуда ИВ-25, вставил обойму, взвёл и высунувшись, открыл огонь. Милиция такого не ожидала, поэтому растерялась и ослабила огонь. Альмак воспользовался этим и поднявшись на борт дал команду на взлёт. Челнок мягко поднялся в воздух и на маршевых начал разгон.

– Как твоё имя? – спросил он, поднимая меня.

– Максим. – ответил я.

– Зачем ты помог мне. Ты же законник– это видно по выправке. Это план по внедрению? – я отрицательно помотал головой и рассказал ему всё, до самой последней подробности. Он внимательно слушал меня и кивал головой. А когда я закончил, он сказал, что из-за этой облавы они потеряли прибыль и он собрался продать меня в рабство по прибытее на Псикамерон. Я и не возражал. Мне туда и надо, а каким путём– это уже не важно.

Весь путь до заветного Псикамерона я провёл в блоке для заключённых. Здесь было…довольно…мило. Нет, правда: светло, относительно тепло, правда не кормят, но это и не важно. По мимо меня здесь сидело ещё четверо: нэко, геми, леган и полу-исправный Халфлинг. С леган, которого звали Яша, мы сразу нашли общий язык и по – этому болтали без умолку. Темы, за частую, были отвлечённые, на подобии политики, рыбалки или спорта, но один раз он заговорил про то, что собирается сбежать отсюда, но в разговор вклинился геми по имени Ирд. Он справедливо заметил, что бежать отсюда некуда, ибо за бортом открытый космос, а команда вооружена до самых зубов. Яша конечно обиделся на то, что его идея не нашла поддержки в массах, но унывать не стал. Вместо этого он предложил перекинуться в дурака на желания. Для этого он даже достал из-под своей шконки потёртую колоду карт. Это не вольно наводило на мысль, что он не товар, а член команды. В пользу этой догадки шёл и тот факт, что на левом его плече красовалась такая же татуировка, как и у других членов команды: раскрытая книга, объятая чёрным пламенем, которое в свою очередь очерчивало контуры черепа. Я не знал, что это за гильдия, да и знать не хочу. Меня не трогают, и я лишних вопросов задавать не буду. В дурака я крупно проигрался, из-за чего мне пришлось залезать под шконку и пронзительно громко кукарекать. За этим занятием меня и застиг надсмотрщик.

– Товар. На выход. – коротко пробурчал он, открывая камеру. Все, кроме леган, покорно повставали и ровной колонной пошли за чемаг. Мы шли в полной тишине. Никто не смел даже чихнуть, боясь отхватить по загривку от такого внушительного противника, а наш сопровождающий очень плохо скрывал, что ему такое отношение нравится. В тускловатом свете коридорных ламп можно было чётко разглядеть его гордую ухмылку. Но и она пропала, когда мы подошли к открытому шлюзу. В глаза ударил яркий свет, на фоне которого стояли двое. Одним из них был сам Альмак, а вот другим присутствующим была давно не молодая паучиха эльбан. На её шее висла бирка с тремя диагональными лычками красного цвета. Лычки шли с права на лево. Это было стандартное клеймо работорговцев. Нас выстроили в одну шеренгу перед арахнидом, и она начала ощупывать, осматривать, вертеть нас своими антропоморфными руками. При этом она что-то бубнила себе под нос и противно трескала деревянными счётами местного производства. И это в XXV веке! Но вот настала моя очередь. Меня ощупали с ног до головы, пару раз развернули, постучали по ссадинам и синякам на спине, затем оставили.

– Ну, что я могу сказать…товар хороший…– заговорила работорговка. Голос у неё был такой старческий, брюзжащий, но чувствовалась доброта. Как она может людьми торговать? – Я готова заплатить тебе по полтора миллиона валютой за каждого.

– Постой Арахна. На счёт нэко и геми я согласен– они оба низко ценятся. Но метис леган и человека стоит куда дороже, чем полтора ляма. Ты втираешь мне какой-то хлеб. А ты знаешь, что я не люблю, когда меня дурят! – Альмак быстро обнажил свой ствол и наставил его на Арахну. Та, совершенно спокойно, повернула меня к нему спиной и ткнула прямо в гематому.

– У него повреждён позвоночник, кровоподтёки по всей спине, ссадины и синяки. С такими ранениями его цена падает до мизера рас третьего космоса. – в её голосе чувствовался нажим, но ни капли угрозы или ярости. Она была довольно спокойна, для такой ситуации. Альмак переменился в лице. Он уже не был так уверен в своей правоте.

– Старая аферистка…– тяжело вздохнул Альмак, успокоившись. – Ладно. Продано. По рукам, но деньги только наличкой и прямо сейчас.

– Конечно, конечно…– эльбан полезла в набедренные сумки и вытащила оттуда три пачки валюты и не колеблясь отдала их Альмаку. – А теперь мне пора идти…– на наших шеях лязгнули затворы силовых колодок. Я даже и не думал сопротивляться их удушающей тесноте, ибо знал– чем больше в таких дёргаешься и вырываешься – тем туже они становятся. Город был переполнен всякой всячиной: практически на каждом углу торговали оружием всех мастей, куртизанками всех рас и продуктами всех профилей. В воздухе витал запах еды из кабаков, в безоблачном и бездонном небе сияло жаркое солнце, от которого не спасал даже прохладный ветер. Эх, хороший вышел-бы курорт… я бы сюда слетал бы с семьёй. Сразу после того, как вылечу дочку…  Я еле-еле переставлял ноги и, в конечном итоге, наткнулся лбом на мохнатое брюшко Арахны.

– Осторожнее, молодой человек…– добродушно сказала она. Хорошая она тётка. Жаль работорговец. Немного помедлив она поднялась на ступеньки довольно неказистинького здания с гербом в виде дракона на двери. Гильдия «Тёмный Дракон». Мы последовали за ней.

Внутри происходила драка. Леган, чемаг и геми– девушка мутузили друг друга под задорный ритм канкана, звучавшего из музыкального автомата. Выглядело это всё настолько естественно и грациозно, что у меня зачесались кулаки, а в кровь ударил адреналин. Но разум вовремя остановил тело от активных действий. Ведь колодки всё ещё были на мне.

– Арахна…– послышался мальчишеский голос. Даже слишком мальчишеский. Из толпы зрителей драки к нам вышел мальчик лет одиннадцати. – Что привело вас сюда?

– Желание предложить тебе работников, мальчик мой. Ну, и, соответственно, получить за них достойную оплату. – Арахна была добродушна с этим юнцом, как с собственным сыном. Хотя, чем чёрт не шутит?

– Простите, но с финансами у нас сейчас очень туго. Мы еле сводим концы с концами и поэтому мы не можем приобрести у вас рабов. Ещё раз прошу прощения…

– Не переживай. Я могу отдать тебе вот этого полулеган совершенно бесплатно. – Арахна лёгким движением сняла с меня колодки.

– Спасибо! Но разрешите спросить, чем мы обязаны такой щедрости? – малец был слишком обходительным. Не то, чтобы это раздражало. Просто в наше время редко увидишь такую вежливость от представителей детского страта.

– Этот человек очень похож на дочку той женщины, которую ты приобрёл пару недель назад. Так что бери его, и пусть он принесёт тебе пользу. До скорого, малыш Ирвин. – Арахна потрепала его по голове и ушла с оставшимися двумя рабами.

– Добро пожаловать в «Тёмный Дракон». Как ваше имя? – Ирвин протянул мне руку.

– Меня зовут Садальски Максим. – я ответил взаимностью, пожав его маленькую ручку. Драка уже стихла и все мирно пили алкоголь. – А ты кто?

– Я Ирвин по прозвищу Клирик – глава этой гильдии… – такой молодой, а уже глава…

– Ирв… Клирик, а в твоей гильдии был некий Константин Эдмундович Шульц? – не знаю, зачем я это спросил. Но на Ирвина этот вопрос произвёл неизгладимое впечатление: лицо его стало бледный, как у мертвеца, и потеряло всякие эмоции.

– Пойдёмте. Я кое-что вам покажу…– сказал он потерянным голосом и, взяв меня за руку, повёл за собой. Мы шли довольно живописным маршрутом: мимо то и дело мелькали цветастые энергобрички, гружёные объёмистыми тюками с чем-то тяжёлым, что можно было судить по степени просадки магнитной подвески, дома не отставали от транспорта по своей индивидуальности. Каждый из них был раскрашен цветастее и безумнее другого. Но вдруг город будто обрубили. Передо мной предстала старенькая оградка городского кладбища, занимавшего довольно обширную территорию. Я сразу всё понял… Клирик прошёл за оградку и остановился рядом с первым же надгробием в виде кельтского креста. «Шульц Константин «Драгон» Эдмундович. Мастер– основатель гильдии «Тёмный Дракон». Пропал без вести. Вечная память и благодарность потомков». Этого не может быть…

– Макс, а зачем вам понадобился наш мастер-основатель? – спросил Клирик, садясь перед соседним надгробием. Украдкой я посмотрел на надпись: «Бласковец Юрий «Бальтазар» Олегович. Второй мастер гильдии «Тёмный Дракон». Любим. Помним. Скорбим». Этот Юрий, наверное, его отец.

– Шульц спас меня из крио-потоковой тюрьмы. Меня и Канну… – мальчик изменился в лице. Оно стало удивлённым до невозможности: глаза округлились до размеров чашки по диаметру, рот раскрылся в удивлении.

– Так он жив! – вскрикнул он, вскакивая. – Ну теперь– то мы сможем подняться со дна…

– В каком смысле? – я отчаянно ничего не понимал.

– В малокосмические времена наша гильдия была одной из сильнейших гильдий пиратов, а он– сильнейшим пиратским капитаном. Затем была «Война Демократий», она-же третья мировая, и половина Земли превратилась в радиоактивную пустыню. Наша гильдия тоже принимала участие в той войне. Драгун пропал в «Кабардино-Балкарской мясорубке». Вместе с ним пропал и его корабль с передовым ИИ «Нэнси», и вот тогда-то мы начали трещать по швам– от нас уходили люди, мы потеряли ранг, репутацию, возможность брать крупные заказы и иметь личное вооружение… – я не мог понять, как на плечи такого малыша упала такая ответственность. Я приобнял его, и он расплакался прямо мне в плечо.

– А кто это у нас тут? А…это же лузозёры из той упадочной гильдии «Тёмный Дракон» … – послышалось из-за спины. Позади нас стояло двое «своих» молодых людей.

– Что вам надо? – спокойно спросил я

– А тебя, шавка поганая, никто не спрашивали! – рявкнул один из них и со всего замаха вдарил мне по тыкве чем-то тяжёлым.

Очнулся я от того, что у меня сильно горят щёки. Открыв глаза, я увидел серьёзно избитого Клирика.

– Вы очнулись! – с радостью заявил он.

– Кто это был? – спросил я, щупая заклеенный лоб.

– Это были шестёрки гильдии «Костёр Лжи» – самой могущественной гильдии в нашем городе. Вы в порядке?

– Да, только голова побаливает…

– Давайте вернёмся в гильдию…

– Давай…тебе помочь?

– Да, если вас это не затруднит, Максим…

– Зови меня просто Сид. – сказал я, сажая его на спину.

– Знаешь, Сид, у твоей жены просто золотые руки…

– Она тоже ваш раб?

– Нет… Старуха Арахна продала нам твою семью за бесценок, как рабов низшего класса, но мы дали им свободу и приняли в гильдию, как равных. – мы всё шли и шли, а я всё больше и больше разочаровывался в словах политрука про эту планету… «Псикамерон– это такой гадюшник, что Император не хочет посылать туда даже диз.бат. – говорил он – И запомните: если вы, не приведи воля Императора, попадёте туда– вас убьют без лишних разговоров»… Только мы подошли к гильдии, как к нам подбежало несколько согильдийцев и помогли нам доковылять до здания.

– Кто это был, брат? – спросил незнакомый нэко.

– «Костёр Лжи». – коротко ответил я. Он ничего не ответил. Лишь продолжил обрабатывать мой рассечённый лоб. Затем позвал разносчицу. К столу подкатила автоколяска, в которой сидела Марселин. Увидев меня, она выронила из рук меню, а на её прекрасных серых глазах проступили слёзы.

– Папа…– только и смогла промолвить она, захлёбываясь слезами счастья. Со всей своей отцовской нежностью я приобнял её и похлопал по плечу… – Так ты жив! Я так рада… пойдём. Мама тоже будет рада узнать…– она взяла меня за руку и повела на кухню.

Абигайль стояла у плиты и что-то готовила. Во всяком случае пахло здесь вкусно.

– Мам…– позвала Марселин.

– Что тебе, радость моя?..– спросила Абигайль, поворачиваясь. Увидев меня, она уронила пластиковый черпак. – Макс… Ты жив…– она тоже расплакалась, как дитё и упала в мои объятия. – Но мне же сказали, что ты погиб на Кармагедане… Как ты выжил?

– Тебе наврали. Меня посадили в крио-потоковую тюрьму на Фибрале за космопиратство и разбой. Мне удалось бежать. Мне, Кане, Дрейвену, Биске и ещё кое-кому… Сюда я попал в плену у контрабандистов…

– И ладно! Главное, что ты жив.

– Но что мне делать дальше?

– Милый, оставайся здесь, с нами…

– Ты предлагаешь мне вступить в гильдию наёмных убийц и пиратов?

– А ты против? Эти люди дали нам кров, работу и какую-никакую защиту. Они очень хорошие…

– Хорошо. Я поверю тебе на слово. Я присоединюсь к гильдии.

– Отлично! – она опять обняла меня, но на этот раз с улыбкой на лице. – Пойди, поговори с Ирвином, а мне ещё обед готовить на всю гильдию. – она вновь принялась готовить, а я пошёл в зал. Как же я рад, что все они целы и невредимы, но доверять этим выродкам вселенной– это настоящее безумие со стороны моей любимой жены и дочери. Мне надо быть начеку.

Драка уже поутихла, но все друг на друга смотрели как-то наискосок. Видно, что агрессии они ко мне не проявляли, но мне было не по себе.

– Хэй, Сид! – из-за одного из дальних столов встала Канна и жестом подозвала меня к себе. Вместе с ней сидели Биска и Дрейвен, а на куртках у них был изображён отличительный знак гильдии: чёрный дракон без лап, с расправленными крыльями и раскрытой зубастой пастью.

– Какими судьбами в нашу обитель? – спросила Канна на русском. Получалось это у неё очень плохо.

– Я пришёл проведать свою семью. – ответил я, садясь на свободное место.

– Ну, и как они? – спросила Биска. Похоже она тоже беспокоилась за меня и за мою семью.

– Да, ничего плохого…работают тут на кухне. А вы, как вижу, вступили в гильдию…

– Ты хочешь сказать, что мы предали Империю?! – огрызнулся на меня Дрейвен. – Ты хоть представляешь, что эти уроды сделали с семьёй сестры?!

– Я ни на что не намекаю…– растерянно ответил я. – Я уже почувствовал на себе «Милость Империи». Просто я на перепутье. Я не знаю, что мне делать дальше….

– Вступай к нам, Сид. Нам нужны такие, как ты. – сказал Клирик, подсаживаясь рядом. С собой он принёс довольно большую, увесистую и, что самое удивительное, бумажную книгу.

– Что это? – спросили мы вчетвером.

– Это история нашей гильдии, но прежде чем открыть эту… книгу я всё же спрошу. – он посмотрел на меня. – Максим Садальски, согласен– ли ты вступить в ряды нашей дружной семьи?

– Да. – немного поразмышляв, ответил я.

Примечание к части

Прошу прощения за такой долгий перерыв. Впредь такого постараюсь не повторять.

>

Глава №4

– Всё! Я больше не могу! У меня уже мозг кипит от переизбытка знаний! – закричал Дрейвен, вскакивая со стула. И правда, мы бились над этим талмудом уже четвёртые сутки, а узнали лишь то, что помимо Драгона есть ещё три человека, которые пропали в то же время и в том же месте. Это были Догал, Берсерк и Фрейд. Всю эту четвёрку называли «Всадники Армагеддона», по причине их запредельной силы: Фрейд был отличным фехтовальщиком, Берсерк в совершенстве владела любым огнестрельным и энергетическим оружием, Догал был мастером боевых искусств. Драгон-же объединял все их умения и считался равным им – разбойникам трижды «S» ранга. Соответственно, они имели личную планету. Вот только, никто не знал где она расположена.