Рыцарь обрадовался, после событий прошлой ночи – это был добрый знак. Значит, буря миновала и впереди погожий денёк. «Как раз для окучивания картошки», – решил рыцарь, но радость его была недолгой.
– Это что такое? – вопросил он, глядя на маленький серый комочек, что свернулся у него на груди и сладко посапывал. С виду это был котёнок, но рыцарь всё равно строго произнёс: – Позвольте, это кто тут такой разлёгся?
– Это же я! – промурчал котёнок. – Я! Я! Я!
– И что ты тут делаешь? – спросил рыцарь.
– Сплю.
– Это я и сам вижу, – проворчал рыцарь. – Но что ты намереваешься делать тут дальше? Ты же не будешь спать на мне весь день? У меня, знаешь ли, много работы в огороде.
Котёнок в раздумьях неспешно почесал себя за одним ухом, потом за другим, выгнулся на груди рыцаря длиннющей колбаской и только затем великодушно объявил:
– Пожалуй, на сегодня я выспался!
– Весьма рад это слышать, – буркнул рыцарь.
– И теперь я желал бы позавтракать, – добавил следом котёнок.
– Ах, он желал бы позавтракать?! – опешил рыцарь.
– Да-да-да! – замурчал котёнок. – Я желал бы отведать молочной каши c кусочком сливочного маслица, ломтиком сыра, с ложечкой сметаны и сливок.
– И всего-то?! – ахнул рыцарь.
– И всего-то, – ответил котёнок. – Я неприхотлив в еде.
– Ха! – недобро произнёс рыцарь. – Спешу тебя огорчить, малыш-троглодит, но в моём замке на завтрак подаётся исключительно каша на воде.
– Каша на воде? – фыркнул котёнок.
– На чистейшей родниковой воде! – уточнил рыцарь.
– Какая гадость! – ужаснулся котёнок.
– И без всяких там ломтиков сыра и ложечек сметаны! – надменно уточнил рыцарь.
– Гадость! Гадость! Гадость!
От негодования котёнок зашипел и выпустил острые-преострые коготки, которые тотчас насквозь пронзили ночную рубаху рыцаря. Тот, словно ужаленный, подскочил с кровати и кубарем скатился на пол.
– Эгей, что за манеры, приятель! – воскликнул рыцарь.
Котёнок мигом принял ангельский вид и замурчал:
– Ах, простите меня великодушно, любезнейший сэр рыцарь! Я лишь маленький котёночек и не обучен, как вести себя в обществе. Когда мне говорят, что нет молочной каши с ломтиком того или кусочком сего, то моё настроение портится, и коготки появляются сами собой. Я даже не знаю откуда они берутся! Честное слово!
– В таком случае тебе стоит поучиться манерам, – рассудил рыцарь. – К примеру, меня в своё время учили семи рыцарским добродетелям. Я уверен, что найдётся и семь кошачьих добродетелей, которые тебе не помешает усвоить.
Котёнку эта идея пришлась по душе. Спрыгнув на пол, он стал крутиться возле ног рыцаря, приговаривая:
– А поучите меня, пожалуйста, этим кошачьим добродетелям! Ну пожалуйста! Ох, я стану учёным-преучёным! Мудрёным-премудрёным! Ах, все воробушки на веточках будут мне кланяться! Ну поучите же меня манерам!
– Я не имею права, – отказался рыцарь. – Я не кошатник и ничего не смыслю про ваше хвостатое племя. К тому же у меня нет на это времени. С утра я должен окучить грядку картошку.
– Эй, да я помогу! – предложил котёнок. – Ой, как я люблю это дело! Я могу окучить грядку! Две грядки! Три! Целое поле картошки! А потом вы поучите меня хорошим манерам! Ну пожалуйста!
Рыцарь смутился и покраснел.
– Не выйдет, поскольку после огорода я тоже буду занят, – проронил он. – Дело в том, что я… я никому ещё не говорил… кроме, разумеется, моей любезной матушки… в общем я… так случилось… что я… я…
– Что же случилось? – затрепетал от ужаса котёнок.
– Я пишу поэму! – наконец признался рыцарь.
На котёнка это признание не произвело впечатления. Он почесал себя за ухом и брякнул:
– А так это и я пишу.
– Ты?! – не поверил рыцарь. – И что ты там пишешь?!
– Мурчащую поэму, – ответил котёнок. – Так делают все котятки. Едва мы открываем наши прелестные озорные глазки, едва они начинают созерцать сей дивный мир, так мы и начинаем писать поэму. Мы её пишем, пишем, пишем…
– И зачем вы это делаете? – спросил рыцарь.
– На радость всему миру, – сказал котёнок. – Да-да, потом мы её исполняем все ночи напролёт на радость всему миру. Ведь искусством надо делиться! Его не удержать в себе! Оно должно мурчать для всех!
– Первый раз о таком слышу, – подивился рыцарь.
– Так вы же сами сказали, что вы не кошатник, – любезно напомнил котёнок. – Эй, а хотите, я вам прочту свою мурчащую поэму? Слушайте:
Поэ-мяу! Мяу!
Мур-мяу!
Мяу-мяу! Мур-мяу!
И…
И на том котёнок запнулся.
– Дальше я ещё не сочинил, – вздохнул он. – Этой ночью моя Муза покинула меня.
– И моя Муза покинула меня, – признался рыцарь.
– Как же нам быть?
Котёнок с рыцарем переглянулись и не придумали ничего лучше, чем усесться вдвоём на полу и предаться горестным страданиям. Они в унисон то вздыхали, то стенали, вспоминая то сладостное время, когда Музы ещё не покинули их.
Уж солнце засияло в зените, уж разлетелись по делам ранние пташки, но наши герои того не замечали.
– О, моя Муза столь прекрасна! – вздыхал рыцарь.
– И моя Муза столь прекрасна! – вторил котёнок.
– У моей Музы ангельский голос!
– И у моей Музы ангельский голос!
– А ещё у моей Музы…
– Длинный-предлинный хвост, да? – подсказал котёнок. – Я угадал?!
– Хвост?! – опешил рыцарь. – Что ещё за хвост?!
– А усы? – спросил котёнок. – Хороши ли усы у вашей Музы? У моей они такие изящные!
– У моей Музы нет усов! – отрезал рыцарь.
– Эх, не повезло, – сказал котёнок. – Ну, ничего. Может, они ещё вырастут.
– Надеюсь на обратное!
С тех пор рыцарь и котёнок стали вместе жить в замке в надежде, что в один счастливый час их Музы вернутся к ним.
Однако жить с маленьким котёнком оказалось испытанием похлеще всех рыцарских турниров вместе взятых!
Котёнок был ужасным сорванцом. Первым делом он разодрал все картины в галерее. Вторым – побил все горшки в оранжерее. Рыцарь тотчас запретил ему показывать свой нос и там, и сям.
Котёнок не шибко расстроился. В замке было полным-полно других мест, где хранились забавные вещицы, которыми можно было от души погрохотать. И котёнок грохотал. Тогда следом раздавался топот ног. Это рыцарь мчался с огорода с тяпкой в руке и с криками: «НЕЛЬЗЯ! НЕЛЬЗЯ! ЧТОБЫ ТЫ СЕЙЧАС НИ ДЕЛАЛ – НЕЛЬЗЯ! ВЫПЛЮНЬ! БРОСЬ! ФУ! БЯКА! НЕЛЬЗЯ! Я ВСЁ ВИЖУ! Я ВСЁ СЛЫШУ! НЕЛЬЗЯ-Я-Я!»
– Ну какой же он весельчак! – хихикал в ответ котёнок. – С ним мне не приходится скучать!
И котёнок бежал выдумывать новую шалость, пока рыцарь собирал остатки того, что недавно грохотало.
Крики: «НЕЛЬЗЯ!» – разлетались эхом по всему замку с утра до ночи. К счастью, замок стоял в лесной глуши, иначе бы на его пороге уже стояли разгневанные от шума соседи.
В редких паузах между забегами с криками по замку рыцарь учил котёнка манерам. Сначала он пытался воспитать в своём хвостатом подопечном рыцарские добродетели, что выучил прежде сам. Но из этого вышло мало хорошего. Вот послушайте…
Воспитание в котёнке рыцарских добродетелей
Всем известно, что каждый рыцарь с пелёнок обучен искусству фехтования. «Котёнку это тоже пойдёт на пользу, приучит его к дисциплине», – рассудил рыцарь и приступил к обучению.
Увы, это занятие продлилось лишь минуту – одну ужасную минуту в жизни рыцаря, в течение которой он оказался исцарапан острыми коготками от макушки до самых пяток. К чести котёнка, затем он услужливо поднёс рыцарю охапку подорожника.
– До свадьбы заживёт, – мурчал котёнок, приклеивая рыцарю на нос лист подорожника.
– Очень на это надеюсь! – ворчал рыцарь с зелёным носом.
Днём обучение котёнка продолжилось на озере. Рыцарь вздумал дать ему пару уроков плавания. Ведь борьба со стихией закаляет дух. Однако эта затея тоже с треском провалилась.
Едва хвост котёнка намок, его будто подменили. Из милого пушистого крошки он превратился в отъявленного разбойника: кусался, брыкался и разодрал в клочья полотенце, которым рыцарь пытался его высушить.
– А не надо было бросать меня в воду! – урчал от злости котёнок. – Она мокрая! Мокрая! Мокрая и гадкая!
В итоге котёнок убежал в замок сушить свой хвост. Там он в лютой обиде запрятался под кровать и весь вечер оттуда шипел. В отместку котёнок сделал кое-что ещё на той самой кровати, но рыцарь просил нас о том не упоминать. Иначе это была бы самая позорная страница в этой книге!
На другой день рыцарь решил перейти к более спокойным занятиям. Например, обучить котёнка игре в шахматы. Уж из этого ничего дурного не выйдет. Ох, как же он заблуждался!
Половину шахматных фигурок котёнок тотчас растерял, а после и вовсе случилось страшное дело – он сгрыз фигурку короля! «Ах, меня уличат в измене его величеству!» – побледнел рыцарь и запрятал шахматы с глаз долой.
Тогда наш горе-воспитатель решил начать с азов и обучить котёнка правилам этикета. Но и в этой науке он потерпел крах. Рыцарю не удалось искоренить даже одну крохотную вредную привычку своего подопечного. Она была следующего характера…