Он рванул туда, цепляясь брюками и царапая лицо встречающимися на пути ветками деревьев, стараясь догнать зазывающий и стремительно удаляющийся голос. Отец затихал, кашлял и снова начинал призывать бежать за ним. Сколько они так бежали не известно, но Джон никак не мог нагнать второго. В свои шестьдесят с лишним, отец Джона с лёгкостью бежал где-то впереди, удерживая дистанцию со своим тридцатилетним сыном. Всё снова стихло, когда перед Джоном возникла плотная стена из близко посаженных деревьев. Бежать больше было некуда.
«Если он был здесь, то разворачиваясь непременно бы столкнулся со мной»
«Он же не мог раствориться»
Размышления Джона прервал вновь раздавшийся кашель, у него под ногами. От неожиданности он отскочил, назад чуть не упав на спину, но удержав равновесие, вернул тело в привычное положение. На месте где он только что стоял валялся тёмный предмет издававший кашель и звавший Джона бежать за ним. Наведя фонарь на телефоне на него, он стал продвигать ближе. Подойдя в плотную, он увидел видеокамеру, похожую на ту, что лежала в доме отца, когда они ещё жили вместе. Развернув её, Джон увидел себя – маленького карапуза, быстро перебирающего крохотными ножками, в попытке догнать отца, который подзывал его к себе, убегая и иногда поддаваясь неистовому приступу кашля. После, на камере появлялись помехи, а за ними короткий фрагмент снова начинал мелькать на экране.
«Откуда это здесь?»
«И кто тогда бежал от меня?»
«Зачем завёл сюда?»
«И где этот кто-то?»
По спине Джона неприятно пробежал холодок. Кто-то заманивал его в лес, притворяясь отцом. Но для каких целей? Запах дыма также неожиданно ворвался в лёгкие Джона. Что-то горело в противоположной от него стороне леса.
«Там же деревня» – отчётливо отозвалось у него в голове.
Кидая злополучную камеру, Джон уже намеревался бежать обратно. Но остановился, услышав чей-то рёв. В глубине, на дороге начала показываться тёмная тень, приближающаяся к стене деревьев, окружающей Джона. Быстро выключив телефонный фонарь, он попытался скрыться в небольшой расщелине между ветвями. Огромная, чёрная фигура приближалась, но кажется, не заметила Джона. Едва различимое в ночи пятно остановилось. Его привлекла разрушающая ночную тишину камера, которая после падения, уже звучала тише чем раньше, бросающая свет на землю. Создание изменило положение, с гремящим звуком опустившись на землю, уверенно беря злополучный предмет, и принялось его обнюхивать. Когда свет камеры обратился к лицу создания, Джон смог разглядеть его чётче. Огромный, чёрный медведь исследовал новый для себя предмет. Возможно, он был голоден? Или это был просто интерес? Закончив своё исследование, и не найдя для себя ничего интересного, он отбросил предмет в сторону. Камера отлетела на пару метров и оказалась около укрытия Джона. На удивление после масштабного падения она не отключилось, но звук, доносившийся ранее из фрагмента видео, смолк. К счастью Джона, свет падал не на него, он падал на медведя, показываю всё его огромное тело, покрытое тёмной, густой шерстью.
Разинув свою огромную пасть, с рядом острых клыков, медведь снова издал ужасный рёв, который заставил Джона сжаться в своём укрытии ещё сильнее чем прежде. Он надеялся, что новый «друг» теперь уйдёт, но медведь поднялся с земли, вставая на все огромные четыре лапы и стал принюхиваться. Ведя носом по лесной земле, он медленно, но верно шёл в направление Джона.
«Что же делать, он уже близко»
«Может бежать?»
«Вдруг он замешкается, и я смогу быстро выбежать из этого тупика»
План мог бы сработать, но был слишком рискованным. И даже надежда Джона на заторможенность медведя, не спасала его от мыслей о возможном попадание в его лапы. Он не хотел быть растерзанным зверем, поэтому пытался придумать что-нибудь более безопасное.
«А если я быстро подберу камеру и брошу её»
«Он мог бы отвлечься на неё, а я аккуратно бы пробежал в сторону тропинки»
Этот план был неплох, камера была недалеко, так что присев Джон вполне мог бы дотянуться до неё рукой. Основная проблема была в том, что медведь мог заметить его кидающего предмет, если не раньше, так как был уже достаточно близко. Высовывать было небезопасно, поэтому этот вариант был, также отброшен Джоном.
«Ну, что же делать?»
«Времени совсем нет»
«А может остаться здесь?»
«Тихо посидеть и подождать, он ведь может и не найти меня, и просто уйдёт»
Этот вариант мог показаться самым безопасным, но медведь явно что-то чуял. И что-то подсказывало Джону, что именно его. Поэтому сидеть на месте и ждать своей участи было худшим и самым ненадёжным вариантом. Такой выбор предполагал неизбежное столкновение с медведем.
Из мыслей Джона вывело приближающееся шуршание, издаваемое зверем. Хищник был уже рядом, его дыхание громом отдавалось в ушах, словно, он был уже за спиной. И когда Джон уже приготовился к самому худшему, он увидел перед собой – в дереве напротив, два огромных жёлтых глаза, смотревшие не моргая него. Ночная охотница – сова уставилась на Джона, изучая предполагаемую опасность. И тогда, выход пришёл в его голову сам собой. Протянув руку к птице, Джон надеялся, что она взлетит, и таким образом отвлечёт медведя, и он сможет выбежать из укрытия, скрываясь в темноте. Сова активно замахала крыльями, но не улетела. Рёв, раздавшийся позади, заставил Джона отдёрнуть руку и снова затаиться. Стук сердца отдавался в висках, не позволяя нормально соображать. Джон уже не мог спокойно дышать, страх сковал его. Но его положение начало усугубляться ещё больше, из-за неожиданно усилившегося запаха дыма, от которого он начал ещё больше задыхаться.
Кажется, гарь учуял и новый «друг» Джона. Испугавшись резкого запаха, он оставил поиски, стремительно удаляясь из лесного тупика в неизвестность. Заметив это, Джон, стал медленно выползать из своего укрытия. В крови играл адреналин. Поэтому, неожиданно появившееся из-за него силы, привели его в движение. Быстро включив фонарь, Джон побежал, побежал недоглядываясь, стремительно выбираясь из лесного тупика.
Уже через несколько минут он оказался на развилке. Его сердце медленно начало успокаиваться, как и сам Джон. Опустив руки на колени, он пытался отдышаться после стремительного бега. Прейдя в себя, он осмотрелся, думая, как скорее добраться до деревни. На удивление Джона, здесь запах гари совсем не ощущался.
«Может жители уже потушили пожар» – оптимистично подумал он.
«Или сгорели в своих кроватях, не успев что либо понять…» – нарисовал более страшную картину, внутренний голос у него в голове.
Решив мыслить более позитивно, он начал продвигаться вперёд уже более спокойно. Но длилось это недолго. Ужасный рёв, издаваемый медведем, вновь послышался позади. Не оглядываясь, Джон, ориентируясь на найденную прежде тропинку, рванул в сторону деревни, перелитая через сухие ветви деревьев. Дыхание сбивалось, но он продолжал бежать, бежать в деревню, которая не как не возникала перед его взором.
«Бежит ли он следом?»
«Даже не хочу проверять»
Раздавшийся в близи рык, заставил его удостовериться в преследовании. Природный инстинкт подталкивал медведя бежать следом за Джоном.
И вот, среди мелькающих деревьев, показался знакомый домик соседа. Выбегая из леса, Джон чуть-ли не влетел в строение, но удачно отклонившись, избежал столкновения. Совершая этот манёвр, он оказался лицом к пугающему лесу. Медведь бежавший за ним, не двигался. Он стоял среди деревьев, пыхтя, точно глядя на Джона, но не шёл дальше. Его как будто что-то удерживало. Медленно, зверь отвернул свою морду от Джона, после полностью развернулся, начиная удаляться в глубину пугающего леса. И в скором времени совсем пропал.
«Вот же…»
«И почему мне в последнее время так везёт?»
Джон был готов упасть от переизбытка адреналина, и он бы сделал это, но вовремя взял себя в руки, это было ещё не всё. Запах гари летал в воздухе, но дом соседа, кажется, был цел. Пройдя дальше, он увидел нечто, что заставило его подорваться и быстро бежать к дому отца. От него почти ничего не осталось, теперь дом представлял собой чёрные останки, былого великолепия. Подобравшись ближе и уже заступая на лестницу, он вовремя отпрянул назад. Чёрный путь, обрушился под тяжестью заступившей ноги Джона. Пробираться пришлось по-другому, перелезая отверстие где, ранее красовалась дверь, Джон наконец оказался внутри. Увиденное повергло его в шок. Ничего внутри не было, дом был совершенно пуст, остались только почерневшие от пожара стены.
«Куда всё делось?»
Не верящий своим глазам Джон, стал осматривать каждый угол. Ничего.
Аккуратно выбираясь на улицу, он рванул к дому соседа, зовя его на ходу. Кажется, его не слышали. В плотную приблизившись к дому, он яростно начал колотить в дверь. Но никто так и не открыл. Джон решил проверить, может с соседом тоже что-то произошло. Он начал осматривать окна, но так и не смог ничего разглядеть.
«Мистер Расселл, это я Джон, откройте!» – кричал Джон, стуча уже в окно.
Тишина, только и было слышно тяжёлое дыхание Джона.
«Чёрт!» – промолвил он, пиная воздух.
В полёте, нога Джона, что-то задела, и оно с грохотом упало рядом с ним. Переведя свет фонаря на предмет, Джон увидел железную лопату, которую, при встрече, сосед держал в руках. Кажется, она было воткнута в землю. Переведя свет чуть дальше, он заметил её глубокий след, а рядом с ним, огромную, выкопанную яму.
«Что за?»
«Зачем она ему?»
«Он что могилу роет…»
«О боже, мой!»
Джон быстро приблизился к предполагаемой могиле. Ожидая увидеть там соседа, а то и собственного отца.
«Гроб»
На дне выкопанной ямы, которая оказалась не такой глубокой, какой могла показаться на первый взгляд, располагался коричневый, с потрескавшейся крышкой гроб. На нём виднелась белая, потёртая надпись. Чтобы её разглядеть, Джону пришлось спуститься прямиком к нему. В один прыжок, оказавшись внизу, он перевёл свет на белую надпись. Она гласила «Мария Макфи (1961 – 2020)».
«Что!?»
Джон остолбенел.
«Этого не может быть!»
Берясь руками за крышку гроба, которая была приколочена гвоздями, он стал резко дёргать её вверх пытаясь открыть. Хлипкая деревяшка не хотела так просто сдаваться, истошно скрипя, но он продолжал свои попытки скинуть её.
Мысли истошно вертелись в его голове, составляя общую картину произошедшего: «Чёртов ублюдок! Говорил, что не знает никакой Марии, а сам закопал её у себя во дворе! А если он и отца закопал, а меня отправил в лес специально? Чёртов старик, вполне мог взять видеокамеру из дома отца, раз они общались! Как и всё остальное, наверняка, это он всё вынес, а потом поджог дом! А когда увидел меня испугался, что я что-то узнаю! Вот и отправил меня в лес, заведя в глушь, хотел скормить меня медведю, а сам укатить куда подальше с награбленным! Вот тварь! Но он не на того нарвался! Я его сам закопаю!»
–Чёрт! – выкрикнул Джон, прикладывая ещё больше сил.
Наконец, крышка издала последний громкий скрип, и жалобно слетела с гроба. Джон судорожно разглядывал содержимое коричневого ящика, пытаясь отдышаться от переизбытка собственных чувств. Его ожидания не оправдались, гроб был пуст. Он вдохнул, толи от облегчения, толи от растерянности, но факт оставался одним, внутри уже никого не было. Снова, переведя свой взгляд, на потрескавшуюся ещё больше крышку, он увидел то, чему не предал внимание прежде.
«Две тысячи двадцатый?»
«Но сейчас 2017!»
Изумлению Джона не было предела, но то что начало происходить дальше, удивило его ещё больше. Имя мисс Марии, как и год её рождения стали медленно ссыпаться, словно песок, скользя по потрескавшемуся дереву. Скрываемые под ними надписи были совсем затёрты. Очертания того, что было на месте года было уже не разглядеть, а на месте имени была различима лишь последняя буква «н».
«Ничего не понимаю»
– Скоро дойдём. – раздался женский голос поблизости. – Осталось совсем немного, потерпи, лес уже рядом.
Высунувшись из ямы, Джон заметил два приближающихся силуэта, скрываемые светом фонаря. Вдруг, одна из фигур истошно закричала, чем напугала не только человека рядом, судя по тому, как замелькал свет фонаря, но и Джона.
– Ты чего? – спросил всё тот же женский голос.
– Там кто-то есть! В яме! – завопила другая женщина, судя по всему, только что кричавшая, указывая в сторону Джона. – Вон смотри!
– Извините, я вас напугал. – проговорил Джон, поняв, что указывают на него, вылезая из ямы. – Вы местные?
– Да, я, да. – проговорила одна из них. – Но я вас не знаю. И что вы копали ночью?
– Не поймите меня не правильно, я искал своего отца – Азенка Макфи, он здесь живёт. – проговорил Джон. – Но потом…
И Джон кратко изложил произошедшее с ним: соседа, лес, встречу с медведем, пожар и найденный гроб. Он пытался вызвать доверие, но для чего? Для помощи, в мести?
– Какай кошмар! – проговорила девушка не из деревни. – Сколько вам пришлось пережить!
– Да уж, вы верно везунчик. – проговорила девушка из деревни. – Думаю, мистер Расселл уже успел скрыться. О нём стоит немедленно сообщить. И этот пожар, видимо это и вправду был он. Но не будем обвинять его заранее, пусть с этим разбираются те, кто должен. Как вы могли заметить, мисс Нафиса пострадала от пожара в деревне, поэтому сейчас мы направляемся к станции Свободы. Там есть врач, и телефон я думаю тоже, вы можете сообщить о произошедшем полиции. Пойдёте с нами? Мистер…
– Джон, моё имя Джон. – ответил он, наконец разглядев ожог на ноге одной из девушек, в темноте. – У меня есть возможность позвонить и сейчас, но я вижу, что вам нужна помощь, так что с радостью составлю вам компанию. Но неужели вся деревня сгорела? И что ещё за станция Свободы? Никогда не слышал об этом месте.
– А меня зовут Дороти, а это как вы уже поняли, Нафиса. – проговорила деревенская девушка, указывая на получившую ожог. – Все дома в деревне прогорели, поджигатель распространил огонь в центре, откуда он разошёлся по всей Плакли. К счастью, жители успели уйти в лес, скорее всего они уже на станции Свободы, которая представляет из себя небольшой лагерь людей, называющих себя хиппи. Но в отличии от своих предшественников из шестидесятых, которые отказывались от любых вещей, условий, что предлагал им мир «несвободы», они работают. Я тоже, давным-давно была бы в лагере, но по дороге услышала стоны и решила проверить, что происходит, может кому-то нужна помощь. Ваш отец так же, как и я, шёл в конце нашей ночной «кавалерии» и хотел пойти со мной, но я отправила его вместе с вашей тётушкой – мисс Марией, скорее выбираться из пылающей деревни. Он, конечно, долго отпирался, говоря, что одной мне идти опасно, но в итоге сдался и они ушли вперёд. Я же, как вы могли догадаться, встретила среди полыхающих домов, хромающую Нафису, предложив свою помощь. Итак, мы вместе стали выбираться из Плакли. Двигались мы медленно из-за её травмы, так что, как видите, нагнать деревенских мы пока не смогли.
«Значит отец и тётушка Мария в порядке»
«Остаётся только дойти до этой станции Свободы»
– Тогда нам следует поспешить. – проговорил Джон, подхватывая Нафису под вторую руку и начиная медленно двигаться в сторону леса. – Надеюсь, не увидеть на этой станции Свободы, тусующихся детей цветов, предварительно накачавшихся наркотиками.
«Которые после приносят в жертву не в чём неповинных людей»
«Лагерь Свободы…свободные люди…свободные хиппи…»
«Слишком меня это настораживает»
«Не так давно, как раз писали о секте, которая придерживалась традиций хиппи»
– Вы слишком старомодны! – проговорила Дороти, слегка посмеиваясь. Вы сможете увидеть там только цветастые юбки, плетенки из ниток макраме в виде «фенечек» и ксивник*. Они хорошие люди.
«Посмотрим»
Они были уже у самого леса, как Джон вспомнил о важной детали: -Там ведь медведь, вы не боитесь?
– Не думаю, что он пойдёт на запах гари. – спокойно проговорила Дороти. – Мы все пропахли дымом.
«Наверно»
– Хотя нет, ни все. – заулыбалась она, направляя свой палец в сторону Джона. – Вы верно, всё ещё добыча.
От Джона реакции не последовало. Должен ли был он смеяться над этим, или и вправду начинать бояться. Дороти первой уверенно шагнула в лес, за ней и Нафиса, поэтому Джону пришлось быстрее подстроиться под их шаг, чтобы не упасть самому и не уронить пострадавшую. Возвращение в тёмный дар природы не очень радовало Джона, всплывая недобрыми картинками у него в голове. Здесь, он не чувствовал себя в безопасности, даже с новыми попутчицами. Чтобы не зацикливаться на жутких воспоминаниях о произошедшем в лесу и его неменяющихся в темноте пейзажах, Джон, медленно шагая по сухим веткам, некоторые из которых жалобно ломались у него под ногами, решил, наконец, рассмотреть своих новых знакомых.
Внешность Нафисы отличалась от привычного его глазу. У неё была более темная, чем у англичан, кожа, черные волосы, заплетённые в тугую и необычную косу. Глаза, подобного цвета, что и её волосы, показывавшие её глубокий, кошачий взгляд. На лбу у
* Ксивник – небольшая нагрудная сумочка для документов – до сих пор встречается среди аксессуаров молодежного гардероба, хотя и предназначение ее давным-давно изменилось.
девушки было красное пятно, возможно как-то связанное с её культурой, как и её наряд – зелёное платье, с светло-красными цветами, напоминающее индийское сари*.
Дороти, из-за положения в котором они двигались, рассмотреть было сложнее. Её белая кожа, в темноте, казалась, совсем бледной. Огромные голубые глаза, прикрываемые полосой тёмных, густых ресниц, смотрели прямо, источая невероятную уверенность, их обладательницы. В профиль, её нос казался совсем крошечным, а тёмные разводы от пепла, придавали ему необычную остроту. Губы, которые прежде, как мог заметить Джон, расплывались в широкой улыбке, сбоку казались не такими большими. Им явно не требовались чудеса косметики, так как даже в полутьме они обескураживали своим алым цветом. Похожие по цвету волосы, но более тёмные, и скорее напоминающие терпкое красное вино, были собраны в незамысловатую причёску, с оставленными впереди несколькими мелкими прядями, которые делали её лицо ещё более изящным. В отличии от Нафисы, на Дороти была более простая одежда: белая рубашка, украшенная рюшечками у горловины и по бокам, рядом с пуговицами; тёмно-красный кардиган, который закрывал почти всё её тело, и такого же цвета юбка, чуть доходившая до её колен.
Неожиданно, Дороти перевела свой взгляд на Джона, заставив его отвести глаза. Он совсем не заметил, как они уже были рядом с развилкой.
«Надеюсь, здесь не будет злой шутки судьбы»
«Она ведь не скажет, что нам налево»
– Нам сюда. – проговорила Дороти, указывая рукой на тропинку с правой стороны от них.
«Всё-таки я не совсем прокажённый»
Свернув, в указанную Дороти сторону, они продолжили двигаться в тишине. Не меняющиеся пейзажи, в которых проводница видела верный путь, снова начинали давить на Джона. В отличии от Дороти, он был совсем плох в поисках пути, совсем не ориентировался в лесу. И как-бы его отец не старался, научить маленького Джона у него так и не вышло. Поэтому, их прогулки по лесу часто заканчивались насмешками, о том, как он плох и в любой момент может потеряться. Возможно, его отец надеялся, что это замотивирует Джона, но это было не так. Так что ему очень повезло, что он смог найти верный путь, убегая от медведя. Кто знает, чтобы произошло, положись он на своё внутреннее чутьё, а не на слепую панику.
Тишина начала казаться Джону затянутой, его так и начинало клонить в сон, поэтому он подумал о том, что стоит завязать ненавязчивый разговор c новыми знакомыми. Так как он знал, что Дороти из деревни, а Нафиса нет, он решил обратиться ко второй девушке.
– Нафиса, а вы откуда? – развеял тишину леса Джон. – Я так понял вы не местная?
– Да, я из Непала. – ответила она, слегка развернув свою голову в его сторону.
– Из Непала. – задумчиво протянул Джон. – Это в Азии? А как давно вы в Англии?
– В Англии? – удивлённо проговорила Нафиса, полностью развернувшись к Джону. – Я… я не знаю… я не понимаю, я думала, что я…
– У неё был сильный шок. – перебила её, своим спокойным голосом, Дороти. – Кажется, теперь она не может вспомнить даже как приехала сюда. Возможно, это амнезия или что-то типа того. Но я думаю скоро она сможет всё вспомнить, мы … уточним у доктора, когда дойдём.
* Сари – традиционная женская одежда в Индии, представляющая собой ткань, особым образом обёрнутый вокруг тела.
Перед глазами резко посветлело, за лесными кустами показалась толпа людей, судя по всему деревенских, с факелами в руках. Вокруг них было около семи небольших палаток, с цветными рисунками, напоминавшими мандалы*. Они сразу заметили приближающихся Джона с компанией, начиная идти навстречу.
– Мы дошли? – спросила Нафиса, поглядывая на деревенских.
– Да. – ответила Дороти, поворачиваясь к ней. – Теперь всё будет хорошо.
– Вы наконец здесь. – радостно проговорила невысокая, смуглая женщина, с сияющими в свете её факела, седыми волосами, шедшая впереди толпы деревенских. – Помогите нашим гостям, Марк, Сильвестр.
Двое крепких, с серыми глазами и крючковатым носом, молодых мужчин, похожих друг на друга, вероятно, близнецов, отличить которых можно было только по цвету волос, у одного они были светлыми как ржаная пшеница, у второго тёмными, сверкающими словно сталь от света факела, да по имени, протиснулись сквозь толпу, направляясь в сторону пришедших. Приблизившись вплотную, они приняли Нафису, аккуратно переложив её на свои плечи, и с лёгкостью понесли её в сторону одной из палаток. Женщина, шедшая впереди, протянула руку вперёд, из-за чего рукав её синего платья оголил небольшой ожог у самого запястья. Увидев этот жест, Дороти сорвалась с своего места, подбегая к ней и крепко сжимая протянутую ладонь.
– Ты молодец carus*.
– Без вас я бы никогда этого не сделала. – проговорила Дороти переводя свой взор вниз к земле. – Матушка.
«Так это её мать» – пронеслось в голове Джона, когда он перевёл свою голову в их сторону, отвлекаясь от ярого разглядывания лиц людей, стоявших позади, пытаясь найти отца и тётушку Марию.
– Ты смелая, ты ведь datum est nobis a Deo*. – произнесла её мать, поднимая её лицо вверх, сжав рукой подбородок. – Ты всё сделала, ты salva nos*!
Крик раздавшийся из палатки, в которую унесли Нафису, прервал их разговор и всполошил Джона. Он уже хотел двинуться к ней, но мать Дороти его остановила.
– Не беспокойся, ей помогут. – проговорила она улыбаясь. – Процесс лечения никогда не был приятным, но его результат всегда стоит пережитой боли.
– Вы не знаете где мой отец и тётушка, Азенк и Мария Макфи? – пристально смотря на женщину, произнёс Джон.
– Так вы Джон! – радостно хлопнув в ладоши, проговорила она. – Мы так и думали, что ты встретишь Дороти по дороге. И не ошиблись ведь, вместе вы добрались к нам. Твой удивлённый взгляд подсказывает мне, что ты не понимаешь откуда я, не видевшая тебя ранее, знаю, что ты был деревне. Когда мы шли в лес, увидели, точнее твой отец увидел, машину, у своего дома. Конечно, внутри тебя мы не нашли, подумали, что ты мог уйти на помощь или отправиться сюда. Когда прибыли, стало ясно, что здесь ты не появлялся, и тогда мы поверили в нашу Дороти, что она тебя встретить и вместе вы доберётесь до нас.
* Мандала – замкнутая геометрическая система с равноудалёнными от центральной точки элементами.
* Сarus – лат. дорогая.
* Datum est nobis a Deo – (лат. дарованная нам Богом). Подразумевается игра слов с именем Дороти, которое происходит от древнегреческого имени Доротея, которое переводиться как «дарованная Богом».
* Salva nos – лат. спасла нас.
Так оно и вышло.
«Как я мог быть здесь, если даже не знал, о существовании данного места»
– Да, так и вышло. – произнёс Джон, немного нервно. – Но где сейчас мой отец и тётя?
– Они должны быть в том шатре. – она кивнула в сторону самой большой палатки. – Там остались все, кому было тяжело с дороги, и те кто решил отдохнуть. Нас здесь намного больше чем кажется.
– Тогда, я пойду к ним.
– Конечно, идите.
И Джон двинулся к большой палатке, обходя деревенских на своём пути.
– Ну что же, думаю хватит. – тихо произнесла мать Дороти. – Пора нам расходиться. Occupandum eum*!
Тихий голос её, вновь с непонятными словами донёсся до Джона, поэтому он начал оборачиваться в её сторону, но не успел ничего сделать, как на его голову накинули мешок, который совершенно не пропускал света, из-за чего он больше не мог видеть ничего кроме темноты. Руки его повязали верёвкой, и ей же быстро обмотали всего Джона, фактически обездвижив всё его тело. Действия их были настолько слажены, будто они планировали это с самого начала. Но для чего? Или для кого? Если его отец сказал им про его машину. А говорил ли он вообще? На самом ли деле здесь его отец и тётя? Внутренний голос яростно вопил о том, что их здесь нет. Но тогда как они узнали о Джоне? И для него ли всё это было подстроено?
– Проводите нашего гостя до loco Dei*! – звенящим рокотом, разразился голос матери Дороти.
Неожиданно, Джон потерял землю под ногами, стремительно поднимаясь вверх, кто-то высокий, незамедлительно перенёс всю тяжесть его тела на свои плечи. И даже при такой не лёгкой ноше очень быстро и стремительно зашагал вперёд.
«Да что за чертовщина здесь твориться!»
«Что происходит в это деревне!»
Более он не успел подумать, так как скала поднявшая его, незамедлительно отпустила его на землю. И как только ноги его коснулись земли со всех сторон начали раздаваться звуки флейты. Мелодия издаваемая инструментом, жутко отдавалась в ушах, вместе со стуком его сердца. Длилось это не долго, как неожиданно флейты зазвучали, также неожиданно они и стихли, уступая место голосу матери Дороти.
– Сегодня, в этот знаменательный день мы снова все вместе друзья мои! – начала она свою речь. – Мы долго ждали этого дня, когда мы – недостойные рабы, сможем отплатить своим богам за данную нам свободу и процветание. Отплатить за боль причинённую нам! Великий отец наш – Фобетор! Великие сёстры наши! Сегодня мы здесь, что бы вам отплатить за всё! Приносим мы вам в этот час кровавую дань! Пусть жертва в ночи потерявшая путь, отдаст свою душу, чтоб вашей уснуть! В час рок испытаний, коль сможет пройти – тогда она может, отсюда уйти! Sit victima in nocte, qui perdidit viam, dare animam suam somnus tuus! In hora petra probat, si non potest transire – tum illa potest relinquere hic!
«Кровавая дань!»
«Жертва?!»
* Occupandum eum – лат. Схватите его!
* Loco Dei – лат. место Бога.
«Я – жертва»
Теперь со всех сторон начали повторяться последние слова матери Дороти, которые только усиливали нарастающую панику: «Пусть жертва в ночи потерявшая путь, отдаст свою душу, чтоб вашей уснуть! В час рок испытаний, коль сможет пройти – тогда она может, отсюда уйти! Sit victima in nocte, qui perdidit viam, dare animam suam somnus tuus! In hora petra probat, si non potest transire – tum illa potest relinquere hic!*»
– Выносите её!
«Её?»
Теперь вокруг разразился топот издаваемый деревенскими. Они точно в такт друг другу перебирали ногами, поднимая с земли слои пыли, которые добрались до носа Джона, оседая в его лёгких. Где-то впереди, послышалось скрипение, словно ступали по старым деревянным доскам. Там что-то творилось, но из-за топота невозможно было выловить других звуков. Только скрип, истошно издаваемый древесиной.
В какой-то момент топот стих, сразу стало так тихо, будто все испарились. Что-то скрипнуло, и раздался тихий, изнеможённый женский голос: – Джон, помогит…
Он не сразу смог понять, кто к нему обратился. Но когда голос, повторил, но уже более громко всё туже фразу, он осознал. Джон узнал её, это была Нафиса.
«Что они с ней сделали!»
«Её голос кажется таким слабым»
«Они же не избили её?!»
«Если они что-то сделали я…»
– Оу Джон, точно. – снова послышался хлопок. После чего раздался голос матери Дороти, кажется, она снова сделала жест, увиденный Джоном ранее. – Мы совсем о вас забыли. Ну же, помогите нашему гостю.
С двух сторон от Джона послышались приближающиеся шаги. Первый приблизившийся, уверенно сдёрнул с головы «пленника» мешок, давая ему увидеть происходящее вокруг. На поляне, стояла толпа деревенских, окружая деревянную сцену, на которой стояла мать Дороти и пристально смотрела на Джона. В центре, рядом с ней, было вырезано круглое отверстие, в которое был вбит высокий тотем с изображенными на нём различными животными: вороном, волком, оленем, лисой и, кажется, медведем. У места, где предположительно, был высечен, встреченный в этом лесу Джоном хищник, была привязана Нафиса. На ней не было ни шрамов, ни следов избиения, но она выглядела ужасно изнеможённой, почти убитой.
– Что вы с ней сделали! – выкрикнул Джон.
– Ничего. – спокойно отвечала мать Дороти. – Её состояние – это целиком её вина. Она ожог нашей деревни, и мы должны от него избавиться. Точнее не мы. А вы, наш дорогой гость.
– Чего? Вы точно сумасшедшие!
– Что вы Джон, мы не сумасшедшие – мы безумные, безумные спасители. Мы лишь хотели помочь вам, а вы пытаетесь оправдать ту, кто свершил зло. Это ведь она подожгла деревню.
* Sit victima in nocte, qui perdidit viam, dare animam suam somnus tuus! In hora petra probat, si non potest transire – tum illa potest relinquere hic! – лат. Пусть жертва в ночи потерявшая путь, отдаст свою душу, чтоб вашей уснуть! В час рок испытаний, коль сможет пройти – тогда она может, отсюда уйти!
– Я вам не верю.
– А вы спросите её сами.
– Нечего здесь спрашивать, она не сдала бы этого.
– Вы так слепо доверяете первым встречным Джон?
– Вы тоже первая встречная, почему я должен верить вам?
– Потому что, мне незачем вам лгать. Я не хочу, чтобы вы пострадали.
– Именно поэтому, я сейчас связан, и несколько минут назад был с мешком на голове? – проговорил он посмеиваясь.
– Это были крайние меры Джон, вы могли помешать процессу подготовки к сегодняшнему событию. – также спокойно продолжила мать Дороти. – Поэтому мы постарались вас временно от всего оградить.
– Что за вздор!
– Я докажу, что я не желаю вам зла. – произнеся это, она махнула рукой в направлении деревенских, стоящих позади Джона. – Развяжите его.
Стайка из четырёх или пяти человек, быстро окружила Джона, держа в руках маленькие острые ножи. Они быстро перерезали верёвку со всех сторон, которая окутывала пленника. Лоскутки, оставшиеся от неё, опали на землю, давая Джону долгожданную свободу.
– Подойдите Джон, вам нечего бояться. – мать Дороти призывно взмахнула рукой.
– Я был бы уверенней в этом, если бы не был окружён вашей свитой. – проговорил Джон, медленно поднимаясь наверх к сцене, по незамысловатой лестнице, под пристальным взором деревенских.