– Знаем. – проговорила Мери, встав перед женщиной. – Поэтому понимаем твои мотивы. Сегодня, я официально стала главой нашей общины. И как многие из нас и предполагали, вы начнёте протестовать. Вы надеялись, что мы не заметим вас, что вы сможете свалить вину на другого и продлить свой срок, как наша защитница. Вынуждена вас разочаровать, мы всё заметили. И я могу ручаться за Жака Филицио Каналли, которого вы хотели подставить, только потому что он передал вам спички, ведь он был моим хитрецом.
Толпа яростно завопила, поддерживая новую главу. А Джон стоял и улыбался, наслаждаясь триумфом.
4 ноября 2014 17:00
Колокольня полыхала, огненные искры разлетались в стороны, наводя ещё больший ужас и суматоху. Люди со всех сторон начали сбегаться к зданию, кто-то даже успел набрать воды, пытаясь тушить его. Джон, сидевший рядом, медленно встал из-за своего укрытия, когда увидел вылетающий из двери силуэт Сьюзен. Стараясь, быть как можно более всполошённым, мужчина подбежал ко всем: – Что происходит? Сьюзен вы впо…
Толпа, как и Джон, играя свою роль, обратили внимание на предмет в её руках, это были спички. Женщина перевела свой взгляд туда же.
– Я не, это не я. – начала Сьюзен. – размахивая руками. – Я не знаю, что произошло. Это недоразумение.
– Вы причинили, вред общине. – раздался за её спиной голос Маргерет Лоен Стивенс, которая доставила спички Сьюзен. – Так вот зачем они вам были нужны. Хотели нас всех убить?!
– Да нет же.
– Это мы проверим позже. – проговорила подошедшая Мери с бригадой «пожарников». – А сейчас увидите её.
Центральная площадь общины
5 ноября 2014 14:00
– Итак, сегодня мы здесь, чтобы обсудить виновность Сьюзен Мэдлин Парсонс. – проговорила Мери, выходя вперёд. – Если кому-то что-либо известно, о вчерашнем пришествии вы можете высказаться в любой момент.
Из стоявших первым руку поднял Жак Филицио Каналли: – Я отправил спички Сьюзен, так как они ей требовались, но я и подумать не мог, что она захочет сжечь всю общину.
– Да, мне это известно. – кивая проговорила Мери. – Я видела, как вы, переправили их с помощью нашей тайной почты, вчера утром, когда обнаружили их у себя в своём плаще.
«Она видела это - Джон судорожно перевёл на Мери взгляд. – Спокойно, она ведь не знает, что их подложил я»
Около часа шли обсуждения о судьбе Сьюзен. На удивления Джона, почти все были против неё, в особенности те, кто долго и усиленно пересказывал как они передавали ей спички и что в последнее время она была слишком странной, от чего мужчина даже начал задумываться, что глава секты и вправду могла что-то готовить. Нашлись и те, кто защищал Сьюзен, мол она никак не могла так поступить.
– Она была моим хитрецом. – проговорил Джон, опуская руку. – И я видел, как она иногда задерживалась в колокольне неизвестно зачем. Также, она просила меня помочь, я доносил неизвестные мне предметы в здание.
– Да я видела это. – проговорила неизвестная пожилая дама в сером платье. – Она просила донести его предметы для ритуала перерождения. Честно сказать, я думал, что мне показалось. Знаете, зрение у меня уже не то. Потом я подумала, что это для Мери. Но мы уже давно не проводим его для новых глав, только для тех, кто хочет переизбраться…
«Так она и вправду не хотела передавать свою власть»
«Хотя это не удивительно»
«Но это только мне на руку»
– Я тоже заметил нечто странное в Сьюзен Мэдлин Парсонс, пока следил за Джоном Томасом Макфи, ведь он был моим хитрецом. – пролепетал из-за угла, всё также косящий под кукурузу, Стивен.
«Спасибо за железное алиби Стивен»
«Хотя бы тут ты смог по-настоящему мне пригодится»
«Кажется, я даже стал тебя уважать»
– Тогда я задам последний вопрос. – проговорила Мери, обведя всю толпу взглядом. – Поднимите руки те, кто считает, что Сьюзен Мэдлин Парсонс виновна.
Жак Филицио Каналли одним из первых поднял руку, явно разгневанный, так называемым перекладыванием вины на него. Вот так обожатель, может стать смертельным врагом. За старичком потянулись остальные руки, в их числе была и Джона.
5 ноября 2014 20:10
С двух сторон от огромного деревянного креста привязали руки Сьюзен, она пыталась вырваться, но попытки были тщетными, двое мужчин связавших её были сильнее. Толпа окружила крест со всех сторон, образуя живой круг. На Сьюзен не было ни шрамов, ни следов избиения, но она выглядела ужасно изнеможённой, почти убитой. Вдруг, её глаза столкнулись с глазами Джона, она будто молила о помощи, веря ему. Мужчина пристально смотрел на неё, но ничего не делал, не один его мускул не дёрнулся в сторону виновной, пока неожиданно для него самого, люди, стаявшие рядом не стали расступаться перед ним образуя проход. Джон удивлённо переводил свой взгляд с одной стороны на другую, явно не понимая, что происходит. И когда в его голову уже закрались самые ужасные мысли, у так называемого прохода появилась Мери, спасая ситуацию и объясняя происходящее: – Тот чьим хитрецом ты была и придаст тебя огню. Он избавит нас от ожога нашей общины.
– Я?
– Да. – Мери протянула ему подожжённый факел. – Ты, можешь сделать это, так как она была твоим хитрецом. Она пыталась нас сжечь. Нас – ни в чём неповинных людей. И только из-за безмерной жажды власти! Я знаю, Джон Томас Макфи, сегодня день, когда ты должен покинуть общину, если же вдруг не передумаешь остаться. Так что, у тебя есть выбор. Так как ты – неофициальный член общины, ты должен совершить ритуал один, но ты достаточно долго был нашей частью и, возможно, хочешь ею остаться. И так как в любом случае, ты должен будешь нас временно покинуть, ты можешь дать нам разрешение, в Ночь Гая Фокса. И тогда, мы придадим её огню сами, всей общиной, но без тебя. А ты должен уходить, уходить пока её тело будет тлеть на этом кресте.
Джон кивнул. Такая перспектива устраивала его больше.
– Хорошо, тогда… – Мери придвинулась к самому его уху и прошептала. – Жди меня у Красного дуба, в десяти шагах от главных ворот общины.
Джон ещё раз кивнул и развернулся. Сразу после этого, участники общины начали громко кричать, послышалась возня. Со всех сторон начал ощущаться жар и тепло, воцарилась тишина. И вдруг, толпа яростно понеслись, косая подожжёнными факелами огромного креста, к которому были привязана Сьюзен. Он слышал, как она кричала, как начинала гореть её плоть, но он не взглянул в её сторону, не обернулся к ней.
Плакли, Великобритания
Дом тётушки Марии
10 ноября 2003 18:35
В тот самый день, в жуткий день смерти Вайолет, позже, маленький Джон наткнулся на телефон, который валялся в траве и явно принадлежал его настоящей матери. Предмет жутко трезвонил и вновь возвращал взволнованность и ужас на лицо мальчика. Испуганно, мальчик таращился на беспокоящий объект. Звонивший явно не собирался останавливаться, из-за чего трубка телефона истошно трезвонила, разнося звук по округе. К этому времени, носитель данной вещицы уже никак не мог ответить, Джон знал это точно. После выстрела, отец быстро отвёл его домой, после чего куда-то утащил бездыханное тело, владелицы телефона. Где покоится убийца Вайолет его не особо волновало, будь она даже на заднем дворе, под клумбой, усыпанной любимыми цветами тётушки Марии – гвоздиками.
Мальчик попытался взять себя в руки и избавится от телефона. Ведь, в любой момент его отец мог услышать звонок и прибежать на его звук. Пока это не произошло, возможно, он был слишком занят или на самом деле был намного дальше чем казалось Джону. Мальчик медленно взял телефон трясущимися руками. На экране высветилась «Сьюзен Мэдлин Парсонс». Джон уже хотел сбросить звонок и выключить злосчастный телефон, но его руки настолько сильно тряслись и с такой силой сжимали трубку, что он неожиданно нажал на кнопку вызова, после чего раздался голос: – Дорогая, ну как? Наша миссия выполнена? Мальчик с тобой?
Услышав это, Джон резко сбросил звонок, швыряя телефон куда-то в даль. Мальчик учащённо дышал, продолжая таращится в сторону куда улетел злосчастный объект.
«Сьюзен Мэдлин Парсонс»
Красный дуб у общины
5 ноября 2014 20:30
– Ты правда собираешься уйти? – неожиданно произнесла Мери у Джона за спиной, чем вызвала поток неутихающих мурашек. – Не хочешь остаться?
– Хочу, я не хочу уходить. – соврал мужчина.
– Тогда, я разрешаю тебе вернутся. – Мери крепко вцепилась в руку Джона. – Пойдём.
Она развернулась, и Джон воспользовался моментом. Тупая боль пронзила голову Мери, из-за чего она покачнулась и начала валиться на землю. Но Джон, конечно же, успел подхватить её. Мужчина внимательно всмотрелся в её лицо. Она потеряла сознание. Джон осмотрелся, никого не было видно. Подхватив Мери на руки, он, как можно быстрее, отнёс и уложил её на заднее сиденье машины. Двигатель зарычал. Машина тронулась. И только красные фары мелькнули в темноте этой ночи.
«Под шкурой ягненка часто скрывается нрав волка»
Латинский афоризм
Лондон, Великобритания
Местная больница
6 ноября 2014 10:00
– Мистер Джон, мы вынуждены сообщить, что у вашей жены амнезия. – раздался громкий голос врача. – Травма головы не серьёзная, так что в скором времени вы сможете забрать её домой. Но мы советуем вам, каждый месяц приходить на осмотр, чтобы мы наверняка были уверены, что не будет никаких опасных для её жизни последствий. Амнезия, предположительно, временная, так что проводите с ней побольше времени, и мы уверены, что воспоминания в скором времени к ней вернутся. Я буду высылать вам результаты её обследований по почте, если вам будет удобно?
– Да, меня это устраивает, спасибо вам.
10
Только запятая
– Ты слишком долго, нырял в воспоминаниях других. – проговорил женский голос. – Носился из прошлого в будущее, что совсем не заметил, как собственный сын пропал на три года.
– Джон! – Азенк продолжал трясти сына за плечи. – Вернись, Джон!
– Да хватит трясти его. – проговорила девушка, приблизившись. – Азенк!
– Он пропал, ушёл в воспоминания. – Азенк, наконец, отпустил плечи сына, опуская руки на колени.
– Да он уже минут как пять там.
– Почему Джон? Почему?
– Ты же знаешь почему люди оказываются здесь, зачем спрашиваешь?
Но почему именно он? – Азенк развернулся в сторону девушки. – Почему ты взялась именно за него? О чём он так сильно мог сожалеть, в чём винил себя?
– Ну, его жена этому поспособствовала. – девушка отвела взгляд в сторону, подавляя улыбку.
– Мери?
– Мери. – с улыбкой повторила девушка. – Она была более интересной мишенью. Сожалела, так упивалась, страдала. Я просто не могла пройти мимо. Но она упивалась не тем, она сама не осознавала, что является источником её мучений. К сожалению, из-за этого, я не смогла подобраться к ней настолько близко, чтобы затащить сюда. Но я начала вплотную подходить к источнику – её мужу. Тогда я и заприметила Джона. В начале его чувство вины было не ярким, в какой-то момент он даже начал мне наскучивать. Даже, начинала думать, что зря потратилась с внушением неожиданного подарка от соседки. Хотя мои красные и зоркие глазки, так мне нравились. Да-да, я запустила к ним свой маленький талисман. Благодаря, вере его прелестной жёнушки, моя сила слилась с игрушкой, и появился некий путь. С помощью него, я видела всё, что происходило в их доме, пока твой сынуля, не заставил Мери, убрать меня с камина на стеллаж с книжками. Закрыл мне весь обзор, тут и вправду начинало казаться, что я зря трачу время. Но Мери помнила обо мне, ей нравилось меня доставать и мягко произносить: – Спи мой талисман, и спать пойду и я. Это давало мне возможность поддерживать связь с вашим миром, я прям забывалась. Сейчас осознаю, что могла стольких заманить, пока слушала успокаивающие бредни твоей невестки. Хотя, честно признаться, мне они нравились. Чувствовала себя живее что ли.
Девушка расхохоталась. Её голос неприятно отзывался в ушах Азенка, продолжавшего смотреть на неё не отрываясь.
– Чего ты на меня так уставился? – уголки её рта вновь поползли вверх, а бровь изогнулась. –Джон сам виноват. Когда уже хотела оставить их семейку в покое, твой сынуля вдруг заволновался. С каждым днём он всё больше жалел, беспокоился, начинал винить себя буквально за всё. Но в глубине души он знал, что именно его гложило и это, спровоцировало его душу попасть на путь, а там уж я его до нашей страны довела. Не держать же гостя на пороге?
– Нет, я не верю. – Азенк стремительно замахал головой из стороны в сторону. – Этому мальчику не за что было так себя винить.
– Он тоже так думал. – ответила девушка, сметая, как пыль, белый туман над головой Джона. – Такая знакомая история. Он так похож на одного короля. Как там называлось его королевство? Фингриндия?
– Король Фёбиус был великим человеком.
– Но потерял всё из-за женщины. – брови девушки настоятельно приподнялись, а губы приобрели форму легкой улыбки. – Одно неверное решение, и всё – конец. Но мы отвлеклись. Джон далеко не связан с этим старым простофилей, хотя связан с другим.
Девушка бросила на Азенка смешливый взгляд.
Мужчина ничего е ответил.
– Он был одним из немногих в кого я по-настоящему поверила. – продолжила свою речь девушка, маяча возле фигуры Джона. – Джон так долго держался. Не все проходят такую длинную дорогу по своему греху, быстро пропадают. А он так часто возвращался, приходил в сознание, даже старался мыслить адекватно. Прям удивлялся, что это тут такое вокруг него творится. Так забавно. Даже смог отыскать здесь тебя. Конечно, не без помощи надоедливой лани.
– Амалия?! Она привела его сюда?
– Старая ведьма всё ещё пакостит в этих краях. – девушка отвела голову в сторону. – Как жаль, что я не могу от неё избавится. Вот подвернулась бы возможность так… Ты слышишь?
– Джон…
– Его мысли начали просачиваться сквозь завесу этого мира. – девушка вновь обернулась к собеседнику, показывая свою улыбку. – Думаю, теперь мне не нужно говорить, что именно заставило его себя винить.
В мыслях Джона
«Я вспомнил, да именно тогда это началось. До последнего я верил, что так будет лучше для Мери для нас обоих, что мы будем счастливы и долго, долго проживём вдвоём и никто не помешает нам. Но в реальности всё было иначе. Я представился мужем девушки, которым не являлся. Ради этого, позже, с помощью связей на работе, мне даже удалось подделать документы. И мы, действительно, стали мужем и женой. Обстоятельства невероятно играли мне на руку. Мери признала во мне своего мужа. Она помнила своего отца, свою мать, сестру и её супруга, а также, что у неё был жених, с которым должна была состоятся свадьба. И как-то её мозг сплёл информацию, что вместо другого мужчины, там был я. Она помнила, как мы гуляли по общине, но называла это место просто садом. Воспоминания о секте стёрлись из её головы подчистую, кроме некоторых моментов, связанных со мной. Это позволило Мери доверится мне, и я воспользовался этим. Я спрятал её личность, скрыл. Старался сделать так, чтобы она меньше выходила, чтобы случайно не попасться на глаза участникам секты. В итоге, я увёз её, мы стали жить в Бейквелл. И казалось, мы наконец свободны от всего, счастливы. Она могла спокойно выходить, гулять, заводить друзей. Мы даже вместе ездили к её родителям и сестре с её мужем. Все они приняли меня, и всё шутили, что Мери всё-таки вышла замуж тайно, как и собиралась. Её эти слова не удивляли, значит, об этом она тоже помнила. Помнила, что хотела выйти замуж за мужчину и уехать с ним куда-нибудь подальше от Лондона, но этим мужчиной был не я. Её мать перед тем как мы вернулись подозвала меня к себе, на пару слов. Я так испугался тогда, подумал, что она могла что-то заподозрить. Но нет, она лишь поблагодарила меня за заботу о Мери. Шеннон Мария Салливан была очень рада, что я появился в жизни её дочери, что у меня хорошая работа и что я намного, с её слов, лучше предыдущего жениха Мери. Так я узнал о Хьюберте, о человеке которого я заменил в голове, девушки которую полюбил. Шеннон Мария Салливан поведала мне, что имя этого мужчины больше не поднимается в их семье, что они давно никак не связаны. На секунду, я даже подумал, что Хьюберт совершил какое-то преступление, нечто ужасное, но спрашивать у матери Мери об этом не стал. В ответ на знакомство с родителями моей «жены», я познакомил её со своим отцом и тётушкой Марией, и кажется они друг другу понравились. Я перестал беспокоится, жизнь снова начала сиять для меня разноцветными красками. Перестал беспокоился, так мне казалось. Но с каждым приходом письма из больницы, я начинал понимать, что я сделал. Я забрал у неё память, и хотя врачи всё время твердили, что это временно, я осознавал, что покалечил её. Скорее всего, будь Мери в порядке, вспомни она всё в один миг, она бы не поняла моих действий, испугались бы, разозлилась и что угодно могло случится дальше. Ведь как-бы мне не казалось, что мы влюблены, мы были вместе всего несколько месяцев, несколько месяцев, когда она действительно знала меня, знала, хотя, как просто Джона, а не её мужа. А ведь она была членом секты, даже стала её главой, она приказала сжечь Сьюзен, хоть я и поспособствовал этому. Да, последнее слово было за ней, а значит тоже она могла провернуть и со мной. Я мог быть на том кресте. Она могла сжигать меня. Но я продолжал любить её и верить в лучшее, любить и в тоже время бояться. Но стоило ли мне опасаться именно Мери? Ведь в итоге Сьюзен подставил я, я целенаправленно шёл на месть, я шёл убить, и я убил. Так почему я должен бояться своей жены, а не себя – убийцы, монстра. Я сделал то, чего не мог от меня ожидать никто, то чего я сам от себя не ожидал. Неужели желание отомстить было так велико? Неужели всё требовало убийства? Ведь, всё могло разрешится совсем иначе, всё могло быть по-другому. Но я решил пойти на всё, и уничтожить Сьюзен без остатка. Какой я оказывается мстительный, злобный. А может я был таким всегда? Может я просто не замечал, не обращал внимание на то какой я на самом деле? Какой я монстр, какой я ужасный…я убийца. Каждый раз, когда я возвращался с работы, я видел радостную Мери, она окружала меня заботой, любовью. То чего я желал происходило. И, казалось бы, я должен быть счастлив, то чего я добивался, то к чему стремился, теперь было у меня. Но в душе я осознавал, что это не так, в моей голове всплывало только одно: я убийца, я монстр. Я заходил в дом, чуял приятный аромат, свежеприготовленного ужина, и меня всего словно начинало выворачивать. Я представлял, как уплетаю еду приготовленную Мери и чувствовал будто жую чью-то плоть. Её терпкий горелый вкус оставался на моём языке. Я не мог забыть его, не мог избавится, хотя никогда не ощущал его по-настоящему. У меня было понимание, что это всё надумано, на меня повлияли события, я сам себя этим нагрузил. Но вкус плоти не пропадал, а только усиливался стоило мне вспомнить, как сжигали Сьюзен, как я её сжигал. И в голове снова трезвонило: я убийца, я монстр. Тогда я начал видеть страшные сны, после которых просыпался и не мог отдышатся. Всё это пугало меня. И с каждым разом, меня будто затягивало в них всё больше и больше, всё дальше и дальше. И тогда было также. Я понял, что больше не видел просто отрывки, закручивалась вся история. Я переживал всё вновь, по-другому, словно мог что-то изменить, но всё вило к известному мне концу. Тогда я понял, что в тот день, когда мне приснился туман, голос неизвестного и я проснулся с криками после этого сна, решил поехать к отцу… Я понял. Я не проснулся. Ничего не было, не было в моей реальности. Я не покидал туманного места, а неизвестный не растворялся в моём ночном кошмаре. Эта бледная кожа, это бывшее светло-жёлтым – белое платье, эти бывшие карими – зелёные глаза, эти алые губы, эти бывшие светло-русыми – стальные волосы, эти огромные оленьи рога и это знакомое лицо. Лицо, принадлежавшее Артемис.»
– Наконец догадался? Понял кто я? – Артемис обвела лицо Джона своей бледной рукой. – Всё стало на свои места да? То, что ты так долго не мог вспомнить, то что было известно тебе с самого начала. Твоя, такая сильная душа…
– Ты думала, что Джон спасёт твоего мужа? – проговорил Азенк, вставая с колен.
– У него были все шансы. – Артемис вздохнула. – Но он тоже сдался. Канул в бездну своего греха. Не его ангел, ни демон не смогли его уберечь. Хотя второй очень пытался, даже приходил к нему несколько раз. Но безуспешно. На их телах проявились все три раны, а это значит…
– Человеку конец…
***
Вырезка из газеты
5 сентября 2020
Вчера, находясь в «Коме Девятко», скончался Джон Томас Макфи, сын небезызвестного поэта – Азенка Вильяма Макфи. Его случай был назван по истине уникальным, он один из немногих, кто смог продержатся так долго. Три года мужчина находился в страшном состоянии, и в итоге покинул нас. Недавно была получена информация, что в Южной Корее зафиксирован ещё один долгосрочный случай, нахождения в «Коме Девятко», похожий на этот. По словам, очевидцев, мужчина находится в ней почти четыре года и пока его состояние стабильно. Имя и нахождение пациента не разглашается.
***
Вырезка из газеты
6 сентября 2020
После объявления о смерти Джона Томаса Макфи, его «жена» – Мери Арлин Уайт, являющаяся главой, орудовавшей ранее в Лондоне секты – «Красный Георгин», которая была обнаружена в доме, упомянутого ранее, после того, как сообщила о его впадении в кому, после заключённая под стражу, была найдена повешенной, на самодельной петле из простыни, в своей камере.
«Я знал, она вспомнила. Ещё тогда – три года назад.»
***
Старенький, черный автомобиль, Британской компании «Bentley», медленно двигался по дороге, как бы стараясь набрать скорость. Но, кажется, человек за рулём никуда не спешил и всё оттягивал момент мощного разгона. Туман струился мелкими клубнями по бокам автомобиля, создавая впечатление, что машина парит среди хмурых облаков. Человек за рулём повернулся к окну с правой стороны от него, затем к левой, казалось, он хотел что-то разглядеть, но никак не мог найти нужный ему объект в белизне. Взгляд метнулся вновь вперёд, где изредка мелькали очертания дороги, по которой он ехал. Он шумно выдохнул и на несколько секунд прикрыл глаза.
«На крышке того гроба, было не имя мисс Марии, как и не её год рождения, поэтому они ссыпались, словно песок, скользя по потрескавшемуся дереву. Скрываемые под ними надписи были совсем затёрты, но внутренне я понимал, что там написано. Очертания того, что было на месте года было не разглядеть, но я знал, что там 1990. На месте имени была различима лишь последняя буква «н»? Разве? Я ведь знал, что это моё имя – Джон.»
Джон открыл глаза, надавил на педаль газа, ускоряя движения. Мимо пролетали знакомые фигуры. Вот Мистер Расселл помахивал своей увесистой лопатой, слегка, задевая край верёвочной петли на своей шеи. По словам, людей из деревни Плакли, он повесился из-за безответной любви, но сейчас мужчине больше верилось в слова отца. Ведь за спиной, предполагаемого грабителя дома отца, его друга, никогда не жившего напротив, стояла та самая девочка. У неё были тёмные длинные прямые волосы, серые глаза, которые святились в темноте, на ней было потрёпанное, чёрное, с вставками из бежевой ткани, с чёрным бантом на поясе, разорванное в нескольких местах: небольшая дыра была на рукаве, а достаточно большая часть низа юбки, была словно вырвана, платье, напоминающее о викторианской эпохе, обуви на её ногах не было, в руках у неё была клетка, в которой сидела чёрная ворона, которая яростно замахала крыльями, стоило Джону столкнутся с ней взглядом. Они остались позади, и теперь, с краю дороги, возник его демон, всё в той же красной рубашке. Он не стоял на месте, летел за машиной, указывая на свою левую руку, где красовалась кровавая рана. В голове Джона гулко, едва слышно раздавался его голос: «Я же говорил, 20 и снова вместе мы». Связь терялась, и скоро демон совсем стал невидим для его глаз, а более быть в мире кошмаров теперь он и не мог, так и растворился в мгновение в своей черноте. Последняя, перед взором возникла Артемис, медленно, с упоением, дожёвывавшая его сердце. Она махнула ему рукой, одновременно приветствуя и прощаясь. Джон отправился в вечный путь, слушая, по радио одну песню, такую, воодушевляющую и нескончаемую для него:
Dori me
Interimo adapare dori me
Ameno ameno latire
Latiremo
Dori me…*
Конец
…ведь это почва для нового начала
* Пер. «Путник, стой! Здесь сокрыт я, ты проникни в облик мой, Разгадай, кто здесь скрыт, и возьми. Тайный знак мой. Я весь твой!». Строчки из самой известной песни группы Era, написанной на псевдо-латыни, Ameno из дебютного альбома группы.
Послесловие
Я смотрел как он уезжает, как он отправляется колесить по миру кошмаров. Я отпускал его, прощался с ним. Навсегда терял его в нашем мире, навсегда оставался с ним в мире кошмаров. Я отпускал его и в тоже время всегда возвращался к нему. Если бы он и вправду был в Канне, в том лесу, если бы умер там, если бы на самом деле был в Плакли, и впал в кому в её лесу. Он был бы осязаем, я мог бы видеть его чаще, более живым, со своими реальными мыслями, как я видел тех, кого убила предыдущая госпожа пути, кто был рядом с её обиталищем, с лесом, который делал и делает её более живой. Но нет, он был дома, и дух его ныне потерян в том кошмарном мире, и более не связан с нашим. Теперь он кукла, он пешка в этой истории. Кажется, что это конец? Нет. Это только начало, только начало всего, что я видел. Множество событий, предшествовавших этому и те, которым только суждено произойти повлияли на всё в этом мире и в том. Колесо разрушения, гибели стольких людей, было запушено далеко не Артемис. Возможно она тоже кукла в руках изящного кукловода? Или же теперь, она сама кукловод? Но важно ли кто во всём этом виновен? На мой взгляд, нет. Столько душ было замешано в этих историях, слившихся в одну – в одну огромную картину, смысл которой дано понять не каждому. Я пишу. И буду продолжать писать. Ведь в конце концов, я верю, что найдётся кто-то, кто сможет разглядеть в этих неразборчивых мазках, всю картину в целом. Он сможет повернуть ручку колеса обратно. И может, тогда, мы будем спасены?
Азенк Вильям Макфи
4 сентября 2020
Дневник № 4: Джон
Запись 11