Развернулась и пошла в сторону двери.
– Алекс! – сзади послышался голос Макса.
Нет, нет, нет меня не остановить.
В фильмах нежная героиня, застав любимого в объятиях коварной соблазнительницы кидается бежать по дороге, размазывая слезы, а дальше есть несколько вариантов развития событий. В первом случае девица попадает под колеса автомобиля, во втором неверный герой догоняет ее заключает в объятия и говорит всякие глупости вроде «не опущу тебя» или «ты моя навсегда». И наконец в третьем случае, заплаканную нимфу ловит руками новый герой (обязательно очень красивый и богатый).
Ну мы не в фильме, а Макс мне никакой не любимый. Но ситуация все равно неприятная, какая-то гадкая. И так как я не нимфа, а обычная студентка, не бегу на улицу и тем более не плачу. Я тихонько поднялась на второй этаж и выключила звук на телефоне. Макс вылетел из агентства через мгновенье и умчал на улицу. Все по описанному сценарию. Тут же стал жужжать телефон, я вырубила его вовсе, села на ступеньку и призадумалась.
Какие между ними отношения? Что между мной и Максом? И что произошло тогда в лифте, неужели мы настолько по-разному оценили тот поцелуй? Странная и запутанная ситуация, и ещё болезненная. Очень. Ладно. Про свою реакцию на увиденное подумаю после. Потом все это, важнее всего Ольга, пораскинув мозгами решила, что ничего не теряю и тихонько произнесла:
– Матвей Иванович?
– Да Алексашенька? – он ответил, сразу присев на ступеньку рядом.
– Вы адрес Оли знаете?
– Конечно! На Луговой она живёт, я покажу тебе внученька, поезжай.
Осторожно спустилась и выглянула на улицу, пусто, отлично. Спокойным шагом ушла к остановке автобуса.
Ольгу мне пришлось дожидаться до вечера, чтоб совсем не околеть устроилась на подоконнике между этажами. Дом был старой постройки с высокими потолками и широкой лестницей, красивые вензеля украшали перила, и подоконник были широкими и довольно удобными.
Про такие строения говорят дом с историей. С лёгкостью можно представить как по этой лестнице спускается красивая дама в длинном платье, с шалью на плечах и с изящной шляпкой на голове. Я ожидала Ольгу и переписывалась с Таней, она скидывала смешные фото с учебы, сегодня у них был семинар, молодой следователь вещал об особенностях криминалистики и смущался под зазывными взглядами симпатичных студенток. Эти жучки вовсю строили ему глазки, закидывали ножку на ножку и томно опускали глаза. Бедный мужик, как он не выхватил свой парабеллум и не перестрелял этих поганок, ума не приложу.
Ольга пришла около семи. У двери я пыталась ей объяснить, что я та самая кого чуть не пришили ее детки. Она громко вздохнула и посмотрела на меня тяжёлым взглядом.
– Ну что же раз пришли, проходите, поговорим.
Женщина прошла на кухню маня меня за собой, тяжело опустилась на стул и выжидательно на меня посмотрела.
Чай кофе мне не светит, как я поняла и осторожно присела напротив.
– Ну? – меня оценивали, смотрела в глаза, на мою одежду и даже на маникюр.
– Что ну? – не клеился к нас разговор, к сожалению.
– Вы хотите возмещения ущерба? Вы в своем праве. Но взять с меня нечего, подавайте исковое заявление, я не отказываюсь, но смогу платить постепенно с зарплаты.
Я смотрела на нее во все глаза, вид имела при этом скорее всего глупый и непонимающий. Потом отмерла.
– Нет, нет Ольга Матвеевна, не нужно возмещения, я не за этим пришла.
– Зачем же тогда? – женщина все же поднялась и поставила чайник, стала доставать кружки и заварник.
– Я вам помочь хочу, но для этого вам нужно сесть и выслушать меня, до конца. Пожалуйста.
Я понимала, насколько ничтожны мои шансы достучаться до израненной и страдающей души этой женщины. И тем сильнее мне хотелось действовать, а не сидеть в сторонке.
Она вновь опустилась на табурет. Ольга выглядела плохо, было очевидно, что она больна, цвет лица, мешки под глазами и потухший взгляд. Моё сердце сжалось от сострадания. Ну что же вдох, выдох, вперёд,
– Так получилось, что я обрела способность видеть и слышать мертвых людей, первым кто это был стал ваш отец. Не перебивайте прошу! – видя, как женщина открыла было рот я вскинула ладонь. Надо говорить кратко и по существу, моё время ограничено запасом терпения собеседницы.
– Не желая того я оказалась замешана в эту историю, пострадала дважды, и хочу, чтоб все это закончилось как можно быстрей. И теперь, когда убийцы пойманы – на этих словах женщина пошатнулась, и ухватилась пальцами за край стола, – ваш отец не оставляет меня в покое, теперь уже из-за вас.
– Что вы несёте? Убирайтесь!
– Нет, я не уйду пока не договорю.
Она обалдело смотрела на меня и видимо прикидывая как выгнать сумасшедшую девицу.
– Послушайте, Матвей Иванович хочет, чтоб вы нашли монеты и смогли оплатит свое лечение, – достаю туз из рукава.
– Откуда вам известно про монеты и про лечение? – Ольга все же заварила чай и достала корзиночку с печеньем.
– Я же сказала, дедушка Матвей, он спрятал золотые мухры, очень ценные монеты в тайниках по всему дому, потом если захотите я расскажу вам зачем он это сделал. Сейчас он не может уйти из-за чувства вины перед вами. Спросите что-нибудь, что было известно только ему и вам, я вижу вы мне не верите и уважаю вашу осторожность. Давайте устроим блиц опрос, я и вправду устала, голодна и замёрзла, а мне ещё через полгорода ехать.
– Хорошо, – Ольга задумчиво уставилась на свои руки. А Матвей Иванович вытянулся стрункой как пионер перед бюстом Ленина, приготовился…
– В какой школе я училась?
– В Кировском лицее.
– Сколько раз я ломала руку?
– Трижды.
– Как звали мою лучшую подругу в детстве?
– Лида Потапова.
Дед Матвей выдавал ответы быстро и четко, без привычных прибауток и пословиц, как будто был на экзамене.
– Почему я разошлась с мужем?
– Из-за измен.
– Почему мы не общались с отцом?
– Вы винили его в смерти матери, Тамара Ильинична долго скрывала свою болезнь от детей, но и от мужа также, когда все вскрылось было слишком поздно. Матвей Иванович не знал, – призрак закрыл лицо руками в полном отчаянии, неужели мертвые тоже могут страдать, волна его горя коснулась меня. Я встала и подошла к деду Матвею.
– Прекратите, мне тоже больно! Пожалуйста, вы сейчас очень нужны вашей девочке, мы вместе поможем ей, и вы сможете уйти. К любимой жене, она ждёт вас, я знаю.
– Она ждёт? – он недоверчиво посмотрел на меня. И я не понимаю вот откуда, взялось это знание, но оно было.
– Да.
Ольга сидела, уронив голову на руки, взрослая женщина со смертельной болезнью и ужасными детьми и в то же время маленькая девочка затаившая слишком долгую обиду на отца. Я подвинула табурет и села рядышком обняв ее за плечи.
– Ольга, мы должны найти монеты, все что остались. Вам требуется лечение, и деньги на адвокатов для детей. Ещё вы должны помочь Игорю и Павлу, у них сложности. Но Матвей говорит если мы найдем тайники, то на все хватит. Но сначала лечение!
И она разрыдалась. Плакала у меня на плече, а я гладила ее по спине и волосам. Как все-таки каждому из нас нужно человеческое участие и тепло чужого сердца. Такая мелочь как задушевный разговор за чашкой чая, дружеские объятия или пожатие руки, и простые слова «я с тобой». И как эта мелочь лечит душу, наполняя ее надеждой и покоем.
Мы засиделись до голубой ночи, и добрая Ольга Матвеевна предложила постелить мне в гостиной, я согласилась с радостью, ехать домой сил не было, да и на такси я обанкрочусь скоро.
Перед сном достала телефон, от Макса было с десяток пропущенных вызовов и сообщение: «Для чего ты приходила?» Я ответила: «Уже не важно». И выключила телефон.
На следующий день мы с Ольгой проникли в дом Матвея Ивановича как пара воришек с черного входа. Как я и предполагала при свете дня дом поразил меня своей обстановкой. Казалось, каждый предмет был уникальным и значимым. Но времени на любование особо не было, и мы принялись по наводке Матвея Ивановича искать сокровища.
Он был тут же и четко направлял наши действия. За полдня мы вскрыли пять тайников и нашли двадцать монет. Когда я сказала женщине их примерную стоимость она чуть не села мимо стула.
В кабинете покойного в записной книжке был номер антиквара, с которым он сотрудничал при жизни. Мы решили прерваться на обед, Ольга уехала определить добытые монеты, я пошла в кафешку, договорились продолжить в пять часов.
Кафе если честно было первое попавшееся, я заказала цезарь, чай и пирожное и тут вспомнила, что так и не включила телефон. Вот же блин. Почти сразу позвонила Таня.
– Ты куда опять вляпалась! Где тебя черти носят! У тебя совесть есть Громова? – она орала в трубку так что слышали за соседними столиками.
– Тшшш Танюша с чего ты взяла? Ну что я вляпалась? – я задумчиво перемешивала чай ложечкой.
– Твой детектив мне вчера звонил, выпытывал, где и с кем, и самое главное, что ты задумала! – она говорила уже тише, но не менее зло.
–Танюш, он не мой, вот совсем. – и коротко рассказала вчерашнюю сцену, не уточняя цель визита.
– Вот же кобелина! Целует одну, на коленях катает другую! – опять крик в полную силу, – девчонки за соседним столом захихикали.
– Тань, тише, вот я и ушла, ночевала у сокурсницы Оли, с него станется под подъездом меня караулить.
– И правильно! Пусть лесом идёт! Так сегодня ко мне ночевать приходи! И вообще на неделю давай в гости! Папа в Питер уехал, а мне ночевать одной страшно. – ну до чего же у меня подруга хорошая, самая лучшая. Про страх, конечно, придумала, чтоб меня завлечь, но я и сама, наверное, стала бы напрашиваться. Я не могу сейчас видеться с Максом, а адрес мой он прекрасно знает.
– Спасибо, я только за!
– Вот и договорились, я к тебе после пар заеду вещей соберу, дома к семи буду если раньше приедешь, там суп в холодильнике вкусный, а потом пиццу закажем назло!
– Кому назло? – я упустила нить ее рассуждений.
– Кобелине! Кому же ещё?!
– Ах ну раз ему, то закажем конечно же!
– Все чао подруга, не кисни!
– Пока-пока.
Макс сегодня не звонил и не писал больше. От Кирилла была пара сообщений. И я перезвонила.
– Привет, есть пару минут? – зная, что парень работает не хотелось его отвлекать пустой болтовней.
– Привет, конечно, есть! Я и сам хотел позвонить. – по голосу слышно, что улыбается.
– Кирилл, а давай в кино сходим? – чего меня так переклинило, не представляю, я даже покачала головой поражаясь такому выпаду.
– Давай, когда? Сегодня? – меня очень быстро и ловко взяли в оборот.
– Нет, сегодня меня Таня ангажировала. Завтра у тебя получится? – не верю, что зову парня на свидание сама, первая!
– Да, я заеду за тобой в шесть? – у Кирилла хорошее настроение, это слышно даже по телефону.
– Отлично, к Танюше хорошо, я у нее завтра буду.
– Хорошо малышка, до завтра и спасибо.
– За что спасибо? – не могу понять, как он мыслит, откуда спасибо? Странный все же парень.
– За звонок, мне приятно. – теплая волна бежит по венам к самому сердцу. Вот так просто. Ему приятно, мой звонок, мой голос., и он не стесняется мне об этом сказать. Удивительный Кирилл.
– Кир ты вгоняешь меня в смущение, прекращай.
Он засмеялся и отключился.
Я сидела в одиночестве за столиком случайного кафе и улыбалась,
Всего два звонка, и я получила свою долю любви и внимания. Для ощущения полного счастья внесла номер Максима в черный список и принялась за салат.
Потрошить дом с Ольгой мы закончили только к обеду следующего дня. Матвей Иванович больше помалкивал, мы кряхтели и пыхтели, поражаясь изворотливому уму и извращённой фантазии этого затейника. Ольга рассказывала много интересных историй про этот дом, своих воспоминаний и забавных случаев, конечно, я понимала, что говорит она больше для отца, с которым не общалась столько лет.
Когда мы вытащили старую стеклянную сахарницу, замотанную в женский платок, хохлома, из кармана между двух деревянных балок на чердаке, я выдохнула. Уставшая, голодная и довольная.
– Все? – обращаясь к деду Матвею.
– Сколько всего монет вышло? – тоном финансового аудитора спросил он.
– Ольга, сколько монет получилось? – сама я не особо из считала, торопилась уйти из этого дома поскорее.
– Сорок четыре монеты. – женщина была растеряна, до сих пор не осознавая, что жизнь теперь круто изменится. Она уже видела свет далекой надежды, но еще не узнавала его.
– Да это все, что я могу дать своим детям, попроси ее помогать Игорю и Павлу и Артёму. И Илюше со Светой тоже. – мне пора.
Передала слова Ольге слово в слово, а она расплакалась и стала просить прощение у отца, за свою глупую обиду.
Матвей посмотрел на нее грустно и сказал: "– Я простил давно ее, а сейчас и внуков непутевых, только бы она себя простила."
Потом посмотрел на меня: "-В лимбе о тебе знают и ждут помощи, но помни, помогая не теряй себя." И исчез.
С Олей мы распрощались ещё через час, она долго обнимала меня и благодарила. Просила прощения за своих детей и опять плакала, пыталась всунуть мне пару монет. А когда совсем устала уговаривать их принять спросила, чего я хочу?
– Ольга Матвеевна, пусть это все будет не напрасно, сделайте операцию, пролечитесь. А после мы обязательно встретимся и отметим ваше выздоровление, номер телефона у вас есть, и я буду ждать звонка, очень сильно. Обняла ее на прощание и поспешила к Танюше домой. Надо привести себя в порядок перед встречей с Кириллом.
Свидание прошло отлично, мы сходили в кино, сюжет фильма прошел мимо меня так как половину сеанса я бессовестно проспала на плече к Кирилла, слишком утомительным оказался для меня поиск сокровищ.
Потом было милое итальянское кафе с вкусной пастой и пиццей, и подколками Кирилла на счёт моего храпа в кино. Я возмущалась, что не храплю вовсе он обещал в следующий раз записать на диктофон. Мы много смеялись и разговаривали. Кирилл рассказал про свое детство, старательно обходя тему странностей матери, про знакомство с отцом уже, в почти зрелом возрасте и налаживание отношений с ним.
Я тоже немного вспомнила детские годы, дружбу с Таней и ее замечательную семью. Закончила и свой рассказ, начатый ещё в больнице о шраме и причине его возникновения. Потом мы долго гуляли по ночному городу и стоя на мосту желаний первый раз поцеловались. Легенда гласит, что если очень чего-то пожелать стоя на этом месте, то все сбудется, главное, чтоб желание было сильными и искренним.
Мы стояли, взявшись за руки смотрели друг на друга и загадывали. Мои мысли унеслись в далекую Элирию, к части моего сердца, навсегда оставленной там. Я загадала, чтоб Маркус смог перенести мою смерть, не сойти с ума и чтоб он обрёл своё счастье.
Загадывать счастье для себя я не стала, это в моих силах и приложив усилия буду счастливой обязательно.
Что загадал Кирилл не знаю, но догадываюсь. Он наклонился и поцеловал меня, бесконечно нежно и трепетно. Я ответила, прильнула к нему и запустив свои пальцы в его волосы. Парень восторженно охнул мне в губы и прижал к себе сильнее.
Да целовать он умел, видимо есть большой опыт у парня что неудивительно с его внешностью. И я, конечно, поплыла, нет ну, а кто меня осудит? Знакомое тепло зарождалось в груди и сердце билось чаще, но…Если бы чертов Макс придержал свои любвеобильные порывы в том лифте, то этот поцелуй был бы просто прекрасным и, наверное, лучшим. Но что было, то было, и здесь и сейчас я не почувствовала сумасшедших магнитных полей, ни одного на двоих биения сердца, ни того мощного подчиняющего влечения. Чтоб ты провалился детектив-кретин!
С Кириллом было проще и легче в тысячи раз, мне не приходилось гадать и додумывать , терзаться неизвестностью и ревностью. С ним я чувствовала себя нужной и защищенной , и еще он не скрывал свою симпатию и старался сделать меня счастливой. Наверное это именно , что нужно мне сейчас после штормов и бурь в моем и Сашином прошлом.
Эпилог
Я смотрела в полные отчаянной решимости глаза, серые и холодные как скалы. В сочетании с насупленными бровями, упрямо сжатыми губами и волевым подбородком, они вселяли уверенность. Уверенность в том, что у нас все получится.
Семён был сама решительность и уверенность. Просто бери фотографируй сейчас этого красавца и помещай в словарь это фото напротив слова непреклонность.
Мы стояли у дверей в учебную часть и собирались с духом для атаки, вернее собиралась я, друг был уже готов к бою. Все дело было в выездной практике, которую нам организовала академия в сотрудничестве с реставрационной компанией «Белый парк». Всех студентов нашего курса отправляли в разные уголки страны, в качестве помощников реставратора от той самой компании. Почти все объекты находились в глубинке, как и многие дворянские усадьбы, подлежащие восстановлению, так или иначе связанные с «Белым парком». Нам с Семёном было в принципе все равно в какую дыру нас направят, но мы хотели отвоевать право быть в паре. Изначально по распределению меня поставили в тройку с Владом Зотовым и Костей, чтоб его Вяземским, а Семёна определили с Настей Смирновой и Стасом, тоже не из нашей группы. Именно это нас не устроило.
Костя уже загадочно мне улыбался и подкатывал с тупыми вопросами, а Семён терпеть не мог манерного модника Стаса, да и Настя с замашками скандалистки, его не устраивала. Тогда мы и решили отвоевать место в одной тройке, ну а кто там будет третий уже не важно.
Спустя полчаса мы вышли из кабинета с победой, в которой и была небольшая ложка дегтя. Нас поставили вместе, ура! Но третьим бы Костя, не ура.
Мы торговались, уговаривали, обещали взять на себя все стенгазеты в этом году, Семён пытался давить, но руководитель практики был непреклонен. Я и Костя в одной тройке железно, кто с нами ещё, было вторично, Влад или Семён или ещё кто-нибудь. Закралось подозрение, что Константин проявил настойчивость в этом вопросе и ему пошли навстречу как местной звезде. Интересно зачем это ему? Потешить своё эго за мой счет? Наверное, я себя все-таки накрутила.
– Не расстраивайся мелочь! – сказал друг и хлопнул меня по плечу, когда мы вышли в коридор.
Меня от дружеского жеста слегка повело в сторону, не удивительно, здоровый парень и дури в нем много. «Внимательный» Семён ничего не заметил и продолжил беззаботно идти рядом, уговаривая меня не кукситься.
– Я его успокою если будет тебя донимать, не переживай! – занес руку для очередного похлопывания, но я была готова и вильнув в сторону ответила:
– Да ладно, я и не переживаю, но с Владом или Юркой мне было бы спокойней. Или с Лидочкой.
Семён поморщился на этих словах, болтливая Лидочка ему не нравилась, своим чрезмерным дружелюбием и длинным языком. Но я не разделяла его позиции, так как характер у девушки был покладистый и добрый, а болтушка, ну и что тут такого. У каждого есть недостатки.
На этом мои мысли плавно свернули к Кириллу, потому как последнее время, часто ловила себя на том, что не могу найти в нем недостатков. Мы потихоньку развивали наши отношения, я не хотела торопиться, и уже готовила убедительную речь на этот счёт, но она не пригодилась. Просто однажды он сказал: "– Саша я вижу, что тебе нелегко доверять людям и ты сложно идёшь на сближение. И я не буду торопить тебя. Подожду, когда ты будешь готова."
Сначала, я подумала, что это касается перехода к более близким, интимным отношениям, и оценила. Потом оказалось, Кирилл готов подстроиться под мою скорость сближения во всем, в количестве свиданий, частоте звонков и переписки, в градусе поцелуев и объятий. И я оценила ещё раз.
И все же червячок сомнений грыз меня, не бывает идеальных людей. Вот не бывает и все тут. А Кирилл ломал эту аксиому одним своим существованием. Взять даже практику, нас отправляли на месяц, в какую-то тьмутаракань. И что Кирилл? Он решил, раз меня не будет в городе то и ему тут делать нечего и перенес свою длительную командировку на месяц раньше. И через два дня после даты моего отъезда, улетал в Германию по делам своей фирмы. И тоже почти на месяц. И без нервотрёпки, требований звонить каждый вечер и ревнивых заскоков. Идеально? Да, но очень-очень подозрительно.
Танюша моя тоже маялась с практикой, вместо нотариальной конторы, суда, полиции или адвокатской палаты ее отправляли в соседний большой город на завод в юридической отдел. Подруга рвала и метала, но поделать ничего не могла. Потом правда выдохнула, могли ведь определить и ещё куда похуже.
До начала практики оставалось две недели, и я наслаждалась ранней весной, общением с Таней, свиданиями с Кириллом и отсутствием новых навязчивых мертвых друзей. На душе было спокойно и радостно, я старательно избегала воспоминаний о деле Матвея Ивановича и обманщике-детективе с его крышесносом поцелуем.
Но все изменилось за одну ночь. Мне опять приснилась грань и призрачные тени за ней.
В этот раз я стояла на открытом плато, серое низкое небо, серый камень под ногами, и серый туман. И чувство абсолютной беспомощности и безысходности. Тени медленно двигались, словно бродя по невидимым дорожкам парка, бесцельно и хаотично. Их ломаные движения, добавляли серому миру жути.
Некоторые, заметив меня медленно брели, в мою сторону, среди них выделилась одна, более крупная и движения ее были слишком резкие, размашистые. Казалось, она торопилась добраться до меня первой. Вскоре стало ясно, тень мужская, большая и до ужаса пугающая. Она двигалась, издавая странные звуки похожие на рык и клёкот одновременно.
Я стояла и не могла пошевелиться, как часто бывает во снах. И когда тень была совсем близко, подумалось, все мне конец. Внезапно между нами выросла ещё одна фигура, крупный черный зверь похожий на пантеру. Монстр встал передо мной защищая, закрыл от жуткой тени и зарычал. Припал на передние лапы готовясь к прыжку, шерсть на загривке стояла дыбом, рычание стало низким с отчётливой вибрацией. За мгновение до прыжка зверь повернул свою морду назад и глянул на меня знакомыми зелёными глазами, его хвост мягко пихнул меня в грудь, выталкивая из лимба и из сна.