Рихтер, встречай!
– Проезд в город закрыт. Приказ градоначальника. Развернитесь и объезжайте нас стороной, – отчеканил зло молодой рыжий стражник, что встретил путников около ворот.
– Мы не собираемся объезжать город, нам нужно попасть внутрь, – сказала Настя.
– Приема на обучение в этом году не будет. Приказ мэра, ответил все так же грубо стражник, – а если вы к лекарю, то убедитесь, что его нет в списке зараженных, – и другой стражник, тот, что постарше с сединой в бороде, подал внушительный сверток.
Развернув его, можно было увидеть длинный список имен, человек сто не меньше, а может даже больше. Правда, некоторые имена были перечеркнуты, сразу по нескольку строк, некоторые подчеркнуты и отмеченные точкой.
– Хотя вы вряд ли сможете произнести имя, что нет в списке. Все лекари, жрицы и жрецы, а также наделенные врачевательским даром записаны здесь. Так что, езжайте обратно, – сказал уже устало рыжий стражник.
Настя недоумевающе рассматривала список лекарей. Здесь были записаны целые семьи, и целые семьи были вычеркнуты.
– Мы к Рэму Сваяди, прошипел Хант, – передайте ему, что его старый друг Хант Свиорский пожаловал. И он не уйдет. Он не боится эпидемии.
Стражники переглянулись. Старший почесал свою седую бороду и сказал молодому, чтобы тот сходил и доложил. Потом он развернулся к путникам и сухо ответил – «Ожидайте».
Тягуче потекли минуты ожидания. Оставшийся на посту стражник с любопытством рассматривал Настю. Как-то странно, «сканирующе».
Девушка ощутила, по ней нее стали бегать и капать мелкие капельки дождя, хотя на небе не было ни облачка.
Настя демонстративно отошла на шаг от Ханта. Расставила руки, словно кукла и покружилась вокруг своей оси. А потом она сложила руки крест-накрест и спросила:
– Ну, что нагляделись? Вообще-то, невежливо так рассматривать молодую девушку.
Стражник усмехнулся и лишь ответил:
– Ну да, невежливо. Зато безопасно. А то мало ли кто собрался проникнуть в город. Интересное сияние от вас исходит девушка – вы кто – маг-целитель, прорицатель или огневик?
– А может все сразу? – дерзко переспросила Настя.
– Такого не бывает, только два из трех, – сказал седой стражник и его взгляд застрял в декольте у девушки, – а… теперь понятно.
Ханту явно не нравилась разворачивающаяся перед ним сцена. Особенно не нравилось ему поведение наглого стражника. Мужчина невольно сжал челюсти и кулаки. Он едва не вспыхнул. Причем и в прямом и переносном смыслах.
Ситуацию разрядили вовремя подошедшие стражник и градоначальник.
Хант увидел закадычного друга, заулыбался и двинулся навстречу грузному седому мужчине с объятиями. Но также резко сменилась его радость на озабоченный вид.
– Рэм, здорово! Сколько весен утекло! Как же ты заматерел, – сказал Хант, похлопав по плечу градоначальника, и внимательно посмотрел на него.
– Да кто же их будет считать, когда дела заботы, – отмахнулся мужчина, – а ты, Хант, все такой же живчик! Рад видеть тебя в здравии. И, надеюсь, вы здесь лишь мимоходом, а не по делам. Город закрыт, уж несколько дней.
– Ну ты же сделаешь исключение для меня? Ты никогда не жаловался на память, а у нас есть что вспомнить за очередной кружечкой горячительного.
Градоначальник серьезно посмотрел Ханта, потом на его спутницу. Задумался. Пауза немного затянулась, повесив в воздухе немой вопрос. Но мужчина тяжело вздохнул и сказал стражникам:
– Пропустите, они со мной. Позаботьтесь об их лошадях. Вещи доставьте мне домой, а после он обратился к приятелю, – Что же Хант, может, и к лучшему, что вы прибыли в город. Народ вспомнит твои заслуги. И если ты меня поддержишь, а ты же меня поддержишь (?!), то он легче перенесет события завтрашнего дня. Но об этом поговорим дома. Вы устали, с дороги. Передохнете, да потом о делах поговорим. Вечер долгий предстоит… И, может, ты меня уже представишь своей очаровательной спутнице?
– Нэс, этот старый похититель сердец, мистер Рэм Сваяди, а также он по совместительству мэр змеиного города Рихтера и мой старый друг, – опомнился Хант и представил мужчину Насте, а после добавил, – Рэм, это моя мейла Нэс.
Рэм усмехнулся, сказал себе удивленно под нос – «Даже так», – и с явным удовольствием поклонился и поцеловал ручку Насти.
Девушка не расслышала этой ухмылки, так как в это время Виланд в ее голове проговорил с такой же ехидцей – «Ну надо же!».
Мэр повел своих гостей в свой дом. По сравнению с небольшими двух-трехэтажными домиками, дом Рэма выглядел как огромный дворец. Здание распласталось вдоль широкой площади.
Настя хотела было уже направиться к центральным дверям этого дворца. Ведь они так сильно привлекали внимание своей красотой – сделаны из красного дерева и украшенные позолотой на цветочных узорах, с золотыми ручками и фурнитурой. Но градоначальник развернул ее.
– Это вход для посетителей. Вход в личные покои с другой стороны, в другом крыле.
И они пошли дальше.
Дворец Рэма можно был поделить на три части – монументальную центральную и два небольших крыла. Одно из «крыльев» было отведено под покои мэра и его семьи, а другое – для нескольких семей служителей. Там периодически проживало до 5 семей. Спокойно так жили и практически не соприкасались друг с другом.
По нескольку купален на этажах, множество спален и комнат, которые иногда соединялись друг с другом, – образовывали своеобразные «квартирки». Были и библиотеки (малая и побольше), там «чиновники» хранили свои дела и документы, в специальных личных, закрывающихся под магический ключ, созданный на основе их магии и крови. Все это объединяла обширная зала-гостиная на первом этаже. Здесь проводились небольшие мероприятия и праздники, живущих в левом крыле.
Вся «архитектура» повторилась и в правом крыле. Только все комнаты отводились для семьи мэра и их слуг.
Настя с удивлением рассматривала покои мэра. Все было выдержано в едином изысканном стиле. Без лишней помпезности и крикливости. Да, роскошно. Но как-то даже сдержанно и «вкусно». Чувствовалось, что к дизайну приложили нежную и заботливую женскую ручку. Все было обставлено с любовью и со вкусом.
– Как у вас здесь красиво, – сказала девушка с придыханием.
– Спасибо, моей жене были бы лестны такие слова, – сказал грустно Рэм.
– А где же Ния? – удивленно переспросил Хант.
– Ах, ты же не знаешь! Ее унесла магическая горячка, уж как 3 полных луны назад. Мы не стали сообщать знакомым из других городов, чтобы не разносить эту заразу из дома. Эта горячка многих уже унесла… – ответил градоначальник, обреченно.
– Соболезную, я не знал… – сказал, глотая ком, Хант.
– Мия тоже больна. Поэтому ни в коем случае не поднимайтесь на третий этаж. Она там, – сказал уже будто без сил, почти шепотом, Рэм, а после, словно опомнившись, добавил – что же я гостей на пороге держу. Вы, наверное, устали с дороги, располагайтесь, я вам отведу второй этаж. Сейчас прикажу слугам, чтобы приготовили купальню. А пока осваивайтесь, осматривайтесь… Здесь есть на что посмотреть… так много сил вложила в этот дом Ния… – сказал мужчина сначала с гордостью, а потом быстро сник, помрачнел, он не стал скрывать свою скорбь за равнодушным лицом.
Ночь вступила в свои права, когда Настя все-таки осталась одна. Сначала была импровизированная экскурсия по дому, потом вкусный ужин в роскошной зале, где, казалось, навсегда поселилось эхо. Три человека за огромным длинным столом на одном конце и четыре слуги на другом.
Рэм с некоторых пор не любил сидеть в гостиной один. И он приказал своим слугам обедать и ужинать вместе с ним. Звенящая тишина, что поселилась здесь не так давно, угнетала, даже такого матерого калача, как Рэм.
Итак, Настя осталась одна. Она зашла в одну из купален на втором этаже. Стоя перед большим зеркалом, она, наконец, решилась задать свой вопрос.
– Архивебры, рассказывайте, давайте, что меня ждет в храме? Что нужно делать с зеркалом Праматери и как проходит ритуал?
– А оно тебе действительно надо? – неожиданно переспросил Виланд, – Ты действительно хочешь вернуться в свой мир? И ты расстанешься с Хантом, после того, как у вас все началось складываться?
– Таааак… Что не так с зеркалом? – спросила озадаченно Настя.
Она уже вошла в купальню, стала придирчиво изучать баночки с порошками. Они были все белые, но с различными рисунками – то огненный цветок, то белый и пушистый, как хлопок, то букетик разномастных трав, а вот изысканная лилия, будто обведенный красным карандашом рисунок лотоса, вокруг которого парят сине-зеленые кружочки.
Через секундное замешательство Зимняя все же ответила – «С зеркалом все так. Просто общение с ним – не самое из приятных».
– Никто не хочет умирать дважды или трижды… а там… тебе придется еще раз пережить то, что заставило твою душу покинуть тело… и смерть тела, в котором ты находишься теперь… А Мирабель погибла не самым приятным образом, – отчеканил металлическим голосом Виланд.
Настя никогда не видела своих подселенцев в человеческом обличье. Она могла лишь улавливать их эмоции, чувствовать их настроение еле заметными отголосками ощущений. И тогда она почувствовала, как внутри у нее все сжалось в тугой ком и плюхнулось с грохотом вниз. Она даже отчетливо услышала грохот падения.
Правда, в этот момент Виланд лишь случайно смахнул тяжелую статуэтку с полки.
И хорошо, что она не видела его лица.
Зименея подошла к стоящему возле дивана мужчине. Он отвернулся от телевизора и уставился невидящим взором в окно. Девушка слегка приобняла его, шепнув на шенге – «Никто не хочет умирать дважды», – после она отошла, тихонько присела на краешек дивана, посмотрела в телевизор и обратилась уже к Насте:
– Подумай, оно тебе действительно надо? Ты можешь вернуться в свой мир. Но если тебя сюда занесло, то, скорее всего, тебя там мало что держало.
Настя услышала щелчок в голове. Ее подселенцы отключились от нее. Обычно это случалось только по ее просьбе. А сейчас, они сами (!) отключаются от нее.
Девушке ничего не оставалось другого, как пойти и искупаться уже наконец. Собственно, затем она и пришла в купальню.
***
– Да… – Хант тяжело вздохнул, сделал вымученный глоток из своего хрустального бокала, как при больном горле, что не дает возможности пить, и добавил – я даже не знаю, что тебе сказать дружище. Это всего лишь слова, крепись, держись…
– Эпидемия выкосила добрую половину города – лучшие лекари пытались избавиться от нее, перезаражались и … либо умерли, либо находятся на пути к Грани. И надо же! Чем заболеть! Магической лихорадкой!!! Ее же научились лечить весен 200-300 так назад. И снова она… Только теперь она стала какой-то лютой. Раньше, маг мог прожить с этой болезнью несколько лет. Да, мучаясь, но жить. Сейчас же… маг сгорает за неделю, в лучшем случае, так три дня. Чем сильнее маг, тем яростнее эта горячка.
– А как же порошки актельзии? Ведь Зименея в свое время вылечивала эту хворь с ее помощью?! – уточнил Хант.
– Не помогают!!! – вскричал Рэм, а после выругался, – Ния и другие лекари тысячу раз пробовали различные дозировки. Пока, в конце концов, не извели все его запасы. А новый порошок еще приготовить. – собрать сырье, измельчить особым образом, высушить, и прочее. Да и кто попрется в Запретный лес к отступникам? Ну ты можешь, да еще пару наемников, да и все… Верная смерть! – Рэм перевел дыхание после этой тирады, хлебнул из своего бокала, тяжело вздохнул и продолжил – знаешь, совет решил и я подписал указ, что если последняя жрица Зименеи заразится, то с эпидемией будем бороться радикально. А Мия заболела…Всех больных отвезем в храм и «запечатаем», а после трех полных лун, разрушим. Все равно все они не жильцы.
Сказать, что Хант был ошарашен, мало сказать. Да, он знал, что эпидемия бушует в городе. Но чтобы настолько? Когда печальные известия не касаются тебя лично, они вызывают грусть и сожаление. Но когда ты знаешь тех, кто ушел за Грань – это выбивает землю из-под ног.
Мужчина машинально засунул руку в свой карман. Там он нащупал переплетения решетки кристалла-парника. Он почувствовал отклик от артефакта в пальцах руки. Это значит, что камень висит на шее у Насти. Мужчина выдохнул.
Хант, не сразу сообразил, какой указ подписал Рэм. А после,опомнившись, он сказал ему:
– Постой! Так Ваарламский лес освобожден. Любой может прийти туда, и, конечно же, соблюдая технику безопасности, собрать актельзии. Она еще может цвести. Да, растение уже отцветает, но найти ингредиенты для сырья еще можно. Но и это не главное!!! Великая белая волчица освобождена, и даре, что это сделала со мной!!!
Хант рассказал своему другу о том, что было на полигоне. Как он очнулся в пылу битвы. Как под взглядом Анастасии скрючился шаман, а после появилась и сама Вилма Разящая.А еще он мимоходом, тщательно подбирая слова, рассказал про Сиару и происшествие на зачарованном озере.
– То, что ты рассказал, вселяет надежду. Девушка такой способный целитель? И при этом вернула Вилму? – переспросил с надеждой в голосе Рэм, – но я связан по рукам и ногам решением совета. Я обязан передать Мию в храм, – добавил, погрустнев мужчина, но также резко в его глазах вновь зажглась надежда – Вы пойдете завтра со мной. Быть может, она сумеет сотворить еще одно чудо и уведет Мию, с дороги влекущую за грань.
– Я поговорю с ней, – решительно ответил Хант и повел плечами.
Он вспомнил свои собственные ощущения от его провалов. Мужчина вновь нащупал решетку кристалла и сжал его в кулак.
Приятели просидели еще несколько часов выпивая, вспоминая и поминая добрым словом ушедших, утешая и отвлекаясь, забывая о предстоящем и разговаривая.
Когда Хант завалился в спальню к Насте, была уже глубокая ночь. Но девушки не было в кровати. Ее нигде не было. На комоде лежал ее кулон – камень опал и широкий ремень. А рядом с дверью в купальню небрежно валялись ее высокие сапоги.
– Нэс, я тоже хочу покупаться, – сказал игриво пьяный Хант, подперев плечом дверь от купальни.
Та с легкостью распахнулась, будто приглашая его войти.
Но Насти не было и в купальне. Было видно, что девушка здесь была. На полу лежала ее одежда, а бассейн купальни был наполнен водой с плотной пеной, а в воздухе ощущался пряный аромат цветов и трав.
Хант неловко опустился на колени перед чашей бассейна. Растормошил пену, что плотно покрывала всю воду. Он почувствовал, что вода уже стала прохладной. И к счастью, за толстым слоем пены не было никого, только прозрачная водица.
Но где же Настя? От размышлений его отвлек шум в спальне.
Анастасия вернулась. Хант вышел из купальни, окликнул ее. Но она словно его не слышала. Девушка в тонкой полупрозрачной ночной сорочке, с распущенными слегка влажными волосами, прошла несколько шагов и легла в кровать. Закрыла глаза и провалилась в сон.
Напрасно мужчина пытался ее разбудить. Все без толку. Девушка спала. Спала так крепко, что ничего ее не могло уже разбудить.
Она сама проснулась рано утром. Довольная и выспавшаяся. Тихонечко встала и собралась прокрасться в купальню, чтобы умыться. Она совсем не хотела будить Ханта, который почему-то спал рядом.
Но не тут-то было. Хант резко вскочил, когда девушка стала осторожно открывать дверь в купальню. Он стремглав пробежал пару шагов и оказался рядом.
– Где ты была ночью? – раздраженно спросил он.
– Ты что Хант, перепил вчера с Рэмом настоечек? Здесь я была, спала – девушка удивленно хлопала глазами, добавив, что он что-то путает и то, что она сразу отправилась спать, после того как искупалась.
–Я пришел, а тебя не было, – зло прошипел Хант, – потом смотрю, идешь полуголая и босая, и сразу в кровать спать. Идешь такая, ничего не соображая, – Хант неожиданно ударил рядом с Настей по дверному косяку, – и кто еще из нас перепил?
Еще немного и мужчина бы взорвался.
–Я… я… – начала мямлить девушка, но она так и не нашла что ответить.
На ее счастье, в дверь спальни настойчиво кто-то постучал. Настя с радостью отскочила от двери купальни.
– Да, да, входите, – облегченно выдохнув, сказала девушка.
В спальню вошла служанка и сказала – «Хозяин попросил вас разбудить… Пора отправляться в храм»
– Да, да уже собираемся.
Настя была необыкновенно рада, что появилась служанка. Она никогда не любила такие вот раздраженные словесные перепалки, возникшие из ниоткуда. Из ниоткуда же? Она искупалась и отправилась спать. Наверное. Это девушка определенно помнила, так же как и свой странный сон. Сон же? Или не сон?
Раз, два, три – Зименея выходи!
После того как подселенцы отключились от нее, Насте ничего не оставалось другого, как смыть с себя дорожную пыль и искупаться.
В притихшей зале с телевизором остались Виланд и Зименея. Мужчина поглядывал на нее выжидающе. Она все также сидела на краешке дивана.
– Да лети уже… – немного зло выпалила брюнетка.
– Я ненадолго, – извиняюще, пролепетал Виланд.
Он развернулся и вышел на балкон. Секунда и в небе уже парит огромная черная птица.
Виланд знал, что Зименея ненавидела оставаться одна. Но жажда полета была сильнее его. Ветер и свобода, сияющее солнце за облаками или манящая своим холодным светом луна – это были его лучшие лекари, которые прекрасно заживляли душевные раны, разбередившиеся воспоминаниями.
Девушка вновь осталась одна. Тяжко вздохнула и машинально потянулась за пультом. Включила, посмотрела на экран и стиснула зубы от зависти.
Настя рассматривала баночки и собиралась искупаться. Поставила вдоль бортика бассейна баночки, открыла первую и «посолила» воду. Слегка коснулась водной глади рукой, заулыбалась, но после вновь подсыпала немного «горячительного» порошка из банки. Потом она аккуратно открыла остальные банки и «приправила» их содержимым воду.
Зименея злилась и завидовала ей. На Зиртане стало притчей во языцех эта странная любовь жриц-врачевательниц к водным процедурам. Поговаривала даже, что чтобы покорить сердце жрицы, нужно сделать ей особую купальню.
На самом деле Зименея просто обожала воду. Как-то он стала ее спасением, а после… Если в нее добавить волшебных порошков ассаи, то можно просто утонуть в неге и блаженстве.
А остальные жрицы, ее «девочки», просто стремились походить на свою «богиню».
Меж тем в телевизоре мельтешили различные картинки. Будто кто-то переключал каналы, но постоянно возвращался на тот, где показывали купание Насти. Судя по всему, девушка просто усиленно думала и что-то вспоминала.
А Зименея ловила лишь кадры, когда появлялась купальня. Ей дико хотелось вновь ощутить это ласковое прикосновение пены и лопающиеся пузырьки, вдохнуть этот головокружительный аромат цветущего «лотоса».
«А оно тебе действительно надо?» – крутилось в голове у Насти. Девушка впервые всерьез задумалась, а действительно ли ей нужно возвращаться «домой». И остался ли у нее дом?
Быть может, в детстве, когда были живы родители, дедушка с бабушкой. Да и к кому возвращаться? Ну не к любимой же собаке Джеку? К бывшему? Да тот ненароком убьет, если не убил еще… К друзьям? А остались ли они у нее? Было роковой ошибкой уехать с любимым в чужой город, где она никого не знала. И так не сумела «прижиться»
А здесь? Что ждет ее здесь? Новый мир, новые возможности. Ты же хотела начать новую жизнь с нуля – и вот! Бойся своих желаний.
Любая магия подвластна тебе. Есть человек, с которым безмерно хорошо днем и жарко ночью.
Да и Сильвой и Астой Настя очень сблизилась. И ей очень хотелось просто так приехать к ним в гости, попить их чудесного чаю и посмеяться с шуток Асты. А еще просто так провести денек другой на Зачарованных озерах, с Хантом вместе.
Решено. Остаюсь!
Настя сделала глубокий вдох и нырнула под пушистую пену. Неожиданно она вспомнила про то, что делала на озере Малышки Сью и резко вынырнула. Девушка испуганно часто-то часто задышала, сердце в ее груди бешено колотилось. Грудь ходила ходуном, отгоняя от себя пену. Но постепенно девушка успокоилась. И пьянящий аромат «лотоса», теплая вода с ласковой пеной, да и к тому же долгая поездка на лошадях и банальная усталость – сделали свое дело – Настя задремала.
***
Зименея смотрела на экран и молча завидовала. Но вот, что-то произошло и Зи ощутила на своей коже это обволакивающее негой прикосновение воды и пены. Она вдохнула полной грудью и почувствовала в воздухе свой любимый цветочный аромат. Открыла глаза. Так и есть – это она сейчас лежит в купальне.
Девушка заулыбалась, замурлыкала любимую песню и с превеликим удовольствием стала плескаться в воде.
Веселье продолжилось недолго. Ее чуткий слух уловил едва различимый стон боли. Где-то сверху. Девушка хотела вновь отвлечься и забыться. Подумать, что показалось. Но этот стон повторился вновь.
Да, определенно, кто-то наверху испытывал боль. Съедающую и сжигающую все изнутри.
Сколько этих стонов слышала Зименея за свою долгую жизнь. Иногда она даже могла сразу определить, что за болезнь причиняет человеку эти страдания, что так невольно пробивается наружу тихим/орущим криком/шепотом.
Это была «магическая лихорадка» – болезнь, которая сжигала мага изнутри, лишала его сил и жизни.
Зименея (в теле Насти) вышла из купальни, наскоро вытерлась и накинула на себя полупрозрачную сорочку.
Настя открыла глаза. Она почему-то оказалась в той самой бабушкиной квартирке, где она жила не так долго. Здесь был небольшой разгром. Телевизор на треть торчал с комода, будто что-то его сдвинуло и его забыли поставить на место. На полу, диване была разбросана всякая мелочевка – книжки, сувениры, альбомы, фоторамки и прочее.
– Хм, ну и сон. Все лучше, чем погони, оборотни или утопление, – высказала Настя свои мысли.
От нечего делать она стала убираться.
Поставила на место телевизор. Стала расставлять милые сердцу безделушки и памятные вещи.
В комнате было отчего-то прохладно. Оглядевшись, девушка увидела, что балконная дверь открыта.
Настя Направилась туда, на балкон. Но не успела она туда войти, как на его парапет (перила) присела огромная черная птица. Черный ворон-сокол, выразительно посмотрел на девушку и сказал:
– Настя, что ты здесь делаешь? Где Зименея?
– Сплю, – ответила Настя и стала наблюдать ошарашенно, как птица превращается в мужчину.
Черная куртка, сильно напоминавшая по своему фасону военную форму (куртку авиатора), черные брюки. Мужчина стоял в тени ночи на балконе, поэтому его лицо девушка видела смутно.
Настя стала пятиться назад. Потихоньку приближаясь все ближе и ближе к выходу из комнаты. А мужчина же напротив, зашел в комнату.
– Не бойся Настя, я – Виланд. Лучше включи эту коробку, – он кивнул в сторону телевизора.
Девушка немного повела плечом, искоса и с украдкой еще немного посмотрела на мужчину, а после подошла к телевизору. Нащупала сзади его экрана круглую кнопку и включила его.
– Надо же! Это так можно включить, – проговорил удивленно Виланд.
Он подошел к дивану, и удобно устроился на нем.
– Присаживайся, посмотрим, что делает Зи.
Настя осторожно подошла к дивану, села на его краешек. С опаской поглядывала на мужчину, но после стала откровенно разглядывать его.
Темноволосый и темноглазый. Взрослый мужчина, но еще не в возрасте. В самом расцвете сил. Сложно сказать сколько ему лет. Он выглядел молодо, но чувствовалось, что прожил этот человек несколько десяток (а может, даже сотен?) лет.
– Настя, тебе нужно проснуться, а то Зи сейчас наломает дров, – сказал Виланд и резко развернулся в сторону.
Он поймал любопытный взгляд Насти. Чем немного смутил девушку. Ведь она до этого во всю его разглядывала, и совсем не смотрела на то, что творилось на экране.
Девушка стушевалась, отвела взгляд и перевела его на телевизор.
На экране была она. Светловолосая девушка, с мокрыми растрепанными волосами, в полупрозрачной сорочке. Она стоит напротив кровати другой девушки. В какой-то темной комнате, которую освещают несколько свечей. Света мало. Свечи горят уже давно, так как рядом с ними высятся «горы» воска.
Зименея (Настя) кинулась к девушке.
И зрители теперь могли рассмотреть хозяйку комнаты. Это была молоденькая девушка, лет двадцати – не больше. Отощавшая, с тонкой кожей, через которую, казалось, можно видеть не только вены, но и ее кости. Впалые щеки, огромные черные синяки под глазами, белые потрескавшиеся ниточки губ, черные волосы, растрепавшиеся по подушке, образовали устрашающее «гнездо».
Девушка была накрыта тонкой простыней, которая совсем не скрывала того, что под ней лежало истощенное тело, уже больше похожее на скелет.
На тонкой шее у девушки при этом висело красивое колье в форме черной змеи. Украшение было сделано весьма искусно, детализировано. Каждая чешуйка была сделана из сверкающего камешка. В середине «по хребту» шла ярко-красная линия из рубинов, которая периодически вспыхивала своими камнями.
Зименея же не бездействовала. Девушка взяла в руку ладонь своей «пациентки», чтобы передать ей немного силы и «полечить». Жрица засветилась, стала читать свои заклинания.
– Настя! Проснись! Останови ее! Разве ты не видишь? – Виланд вскочил и закричал, он подбежал к телевизору, постучал костяшкой указательного пальца по экрану. На нем пошла мелкая рябь и картинка изображения видоизменилась.
Все та же темная комната. Все та же безнадежная попытка спасти умирающую. Но Настя теперь отчетливо видит – украшение девушки будто живое. Змея вцепилась в ее шею и высасывает из нее магию, которую и пытается восстановить Зименея.
Настя очнулась – проснулась. Она резко отбросила руку хозяйки спальни, чем невольно причинила ей боль.
Но она не слышала ее тяжелый стон. Все звуки мира заглушили крики Великой Врачевательницы Зименеи.
– Я должна ей помочь. Настя, давай повторяй за мной. Это же лихорадка, я знаю, как ее лечить!
– Зи, успокойся! Не все так просто. Ты не видишь всей картины. Эту девочку уже не спасти. Она потянет за собой всех тех, кто попытается ей помочь… – сбивчиво проговорил Виланд, которого клошматила в этот момент Зименея.
А Настя стояла и смотрела на умирающую девушку. Такая молодая. И не смотря на свое состояние – красивая. если бы не эта болезнь, то ей бы жить и жить…
Та самая Мия, дочь градоначальника и самая молодая верховная жрица Храма Черной Змеи.
А еще она смотрела на ее украшение. Это снова было искусно сделанное колье. Змея обвивает шею и кусает свой хвост, чтобы не сорваться с хрупкой девичьей шейки. В свете свечей красиво переливаются ее чешуйки-камушки, и вот пробежала красная полоска вдоль хребта. Настя ненадолго закрыла глаза и снова взглянула на украшение. Нет, голова змеи вцепилась вовсе не хвост, а в шею умирающей девушки.
– Виланд, напомни мне, что нужно сделать, чтобы сдержать дар? – спросила как бы ненароком Настя.
Но Виланд не сразу ответил. Он все еще пытался успокоить Зименею, на которую накатила волна истерики. Он напомнил ей, что не все ей подвластно и смерть нельзя отсрочить.
– Виланд, как сдержать дар? – снова переспросила немного раздраженно Настя.
– Сосредоточься, представь преграду, стену. Ты разве не слушала меня? Представь что-то такое, что может помешать свободному движению – проникновению…
Настя попыталась сосредоточиться и сразу же схватила змею с шеи. Девушка почувствовала, как у нее резко закружилась голова. У нее мелькнуло в голове – «Так вот что должны испытывать те, у кого я забираю магию». И девушка машинально отбросила украшение в сторону, на подушку.
Она немного отдышалась и вдруг вспомнила, что уже делала барьер. И он работал. Подарок Ханта уже давно был должен прожечь на ее груди ожог. А меж тем, она его спокойно носила.
Девушка обняла себя руками, сказала себе под нос – «Сосредоточься, как ты это делала?».
Она представила, что нанесла на свою кожу рук защитный крем. И он образовал такую тонкую пленочку, подсох и образовал на руках своеобразные перчатки. Такая вот своеобразная защита от воды и загрязнений в ее немагическом мире. А здесь защита от магии, которая не пропускает и становится барьером.
Девушка вновь схватила это злосчастное украшение. Головокружения уже не было. Хоть она и ощущала, как камушки скребут ее «перчатку».
Она держала колье в одной руке, а другой стала собирать и расставлять по полу свечи. Вскоре у нее образовался небольшой огненный островок.
Настя присела на корточки. Поднесла хвост змеи к огню свечи, что стояла в самом центре. Жар свечей был весьма ощутим. Но она терпела.
Девушка стала напевать «Гори-гори ясно, чтобы не погасло», постепенно она перешла на шенгу, озвучив тем самым свой магический приказ.
Неожиданно хвост колье стал гореть. Он затрещал, то, что скрепляло камни, стало плавиться и гореть синим пламенем.
Девушка аккуратно уложила змею на свечи. И только после этого заметила, что на ее руках были небольшие ожоги. Впрочем, они быстро схватились и зажили.
А змея разгоралась все сильнее и сильнее. Трещала и вспыхивала то тут, то там яркими вспышками. Камни стали взрываться, особенно сильно грохотали те камни, что были «на хребте» у змеи.
Вскоре это импровизированное «кострище» осветило всю комнату. Настя даже испугалась, подумав «что я натворила». Как можно потушить этот огонь? (ни как!)
– Молодчинка, как ты догадалась уничтожить магическим огнем артефакт?! – прервал ее размышления воодушевленный Виланд.
– Виланд, а может теперь можно помочь девушке? – робко спросила Зи.
– Настюш, ты можешь уже потушить, если хочешь, это кострище. Сотри от украшения остался лишь пепел, – лишь сказал Виланд; он не стал отвечать Зименеи.
И действительно от изысканного украшения остался лишь пепел, что впечатался в воск. Чему была несказанно рада Настя. Она стала разбирать свечи, расставляя их по местам. Несколько свечей, те что были в центре, расплавились полностью, оставив после себя полузастывшую лужу воска и запечатанного пепла.
Закончив прибираться, Настя взглянула на девушку, что лежала в постели. Сердце ее сжалось и на глазах невольно навернулись слезы.
– Нэс, пожалуйста, давай ее посмотрим. Может все же есть шанс? – робко спросила Зименея.
Настя подошла вплотную к кровати. Слегка наклонилась, чтобы взять руку девушки.
Темноволосая девушка в постели застонала. Любое движение сейчас ей приносило неимоверную боль. Зименея зашептала заклинания, а Настя его повторила.
От ладони Насти, что держала руку Мии, отскочил небольшой светящийся шарик. И он с бешеной скоростью стал носиться по обтянутым кожей «скелету» – по руке вниз, к ключице, вниз к области сердца и солнечного сплетения, задержался там ненадолго и побежал дальше вниз. Вниз к животу, по ноге и обратно, перескочил на другую сторону.
Светящийся шарик стал метаться по телу девушки. Мия лишь обреченно застонала.
Настя услышала у себя в голове:
– Бесполезно, Зи, она не доживет до рассвета…
– Нет, – хрипло и плача ответили одновременно девушки Настя и Зименея.