В храме
Появление Зи в Храме стало для всех вселяющей надежду неожиданностью. Никто, кроме Мии и Насти, не знал, что великий архивебр целительской магии уже давно с ними рядом. Вокруг слышались удивленные шепотки «ходячих» больных. У них на радостные возгласы просто не было сил.
Анастасия не стала растягивать радостный момент появления Зименеи, а сразу приступила к делу.
– Зименея ты видишь то же, что и я? Посмотри на людей и окружающую обстановку под магическим зрением. Мия, ты тоже взгляни…
Мия и Зи практически одновременно проговорили заклинание, а после также синхронно ахнули – поразившись увиденной картиной. Жрица и архивебр с шоком осматривали окружающую обстановку.
А Виланд ненароком так спросил у Насти, догадалась ли она, для чего ей понадобились взять перчатки.
Поэтому пока ошарашенные девушки с ужасом рассматривали обстановку, Анастасия достала свой «арсенал» – три пары кружевных перчаток.
– Настя, вспомни, что ты делала ночью, прежде чем сорвала с шеи Мии украшение. Как ты перекрыла поток магии?
– Я представила что… – начала было проговаривать вслух девушка, осеклась, поняв, что разговаривает с невидимым для других собеседником, с Виландом и озвучивает свои мысли.
– Попробуй перенести свои действия на перчатки. Девушкам нужна защита, больных слишком много, ты не справишься одна, – лишь подытожил Виланд.
Для начала Настя представила, что на ее ладонях есть тонкая пленка защитного крема. И эта пленка не дает проникнуть магии, словно не пропускает ультрафиолет или лишнюю влагу, как действует какой-нибудь защитный крем.
Она посмотрела на свои руки магическим зрением, Они и впрямь, словно были покрыты слегка сияющей пленкой. Настя выдохнула, и пленка спала. Девушка надела первую пару перчаток.
Снова прокрутила у себя в голове мысли-образы. Но теперь она представила, что наносит не просто крем на руки, а окунает ладошки в глубокую миску с защитным составом.
– Пусть нить тонка. Плетутся кружева. Но словно сталь крепка защита у меня, – проговорила Анастасия неосознанно на шенге.
Взглянула на руки все тем же магическим зрением. Перчатки изменились, они были словно выкованы из металла, из серебра или платины. Хотя все так же прилегали к коже рук своим красивым нежным узором.
Девушка аккуратно сняла первую пару перчаток. И сразу же приступила ко второй паре. Она вновь повторила магическую фразу. И заклинание сработало. Девушка от радости даже захлопала в ладоши. Но быстро спохватилась. И снова в третий раз наложила защитный барьер на третью пару перчаток.
– Зименея и Мия, возьмите, – проговорила Настя, протягивая девушкам перчатки.
Они с удивлением взяли их из рук Насти. Стали рассматривать их. Заклинание магического зрения все еще работало, и они видели, какие метаморфозы произошли с нежными кружевными изделиями.
– Вам будет легче снимать артефакты.
Зименея взглянула на Настю с благодарностью и сразу же надела белые перчатки. Мия последовала примеру своей «богини» и наделал синие. А Настя вновь одела свои, черные перчатки, и после уже с легкостью пушинки, подняла с пола брошь с зеленой змейкой, проговорив:
– Наверное, их лучше собрать все вместе и уничтожить.
– Ты права. Хант, Рэм, принесите сюда пару носилок. Мия, на тебе все те, кто может передвигаться. Я буду осматривать всех тех, что справа от центральной колонны, а ты слева, – стала командовать Зи, показав Насте на центральную колонну в зале.
Девушки, наконец, приступили к работе. Стали осматривать больных и снимать с них зараженные артефакты.
Со стороны это напоминало «шмон» трех наглых девиц, которые грабили безнадежно больных людей и складывали «награбленное» на носилки.
Но, удивительное дело, после того, как они срывали испорченные драгоценности больным становилось легче. Особенно заметен этот эффект был на «ходячих». Они совсем недавно «заболели». И «болезнь» еще не сумела выкачать из них все силы. Поэтому, как только срывался артефакт, они начинали свободно дышать. Будто и впрямь кто-то сорвал с них тяжелую «пиявку», что тянула силы и придавливая их к земле.
Старый учитель Мии удивленно наблюдал за работой девушек. Пробормотал себе под нос:
– Подумать только, сколько артефактов! Но они же были исправны, что же случилось с ними?
Его размышления прервал крик Мии. Один из последних ее подопечных не хотел отдавать ей свой браслет.
Он не выглядел шибко больным, и даже мог дать отпор хрупкой девушке.
– Пойми же, Жак, этот артефакт жрет твои силы, – чуть не крича выпалила Мия.
– Это артефакт моей семьи. Он не может причинить мне вреда – ответил парень.
Настя и Зи прервали свои дела. Девушки стали рассматривать юношу, которого, как оказалось, знал весь город. Еще бы он был из семьи продавцов порошков ассаи. Их фирменный товар был практически в каждом доме.
– Его надо скрутить и снять артефакт – сказала Зи.
– Нельзя. Смотри какой у него браслет. Это же просто «черная дыра» какая-то! Она засосет энергию того, кто будет его удерживать, – тихо ответила Настя.
– Правильно, вам нельзя меня трогать – сказал парень совершенно жутким голосом.
И он изменился. Если до этого с Мией дрался больной «задохлик», то теперь стоял совершенно здоровый мужчина, с ехидной ухмылкой и абсолютно черными глазами.
– Вы все сдохните! Рихтер ничего не спасет! – выкрикнул Жак и жутко рассмеялся.
– Он одержимый, – едва слышно проговорила Зименея.
А голос в голове у Насти продолжил мысль – «Ну, все складывается… А я-то думал… Это он менял и изменял артефакты».
Все замерли. Повисла тишина. Было слышно лишь тяжелое дыхание больных. Никто не решался даже подойти близко к торговцу.
Так и стояли, замерев, чуть поодаль Настя и Зи. Слева и справа. А в центре бывшие больные, но весьма ослабленные маги, которые при всем своем желании сейчас не могли дать отпор разбушевавшимся одержимому. Они итак еле волочили ноги.
Боеспособные Хант и Рэм, как назло, оказались дальше всех от «эпицентра». Они помогали Насте и Зи.
Когда девушки снимали очередной артефакт, они оттаскивали освобожденных в сторону. Чтобы девушки могли видеть фронт своих работ.
Черный дым застилал им глаза и мешал работать. Порой из-за него девушкам было ничего не видно.
Убрав же не подвергающихся магическому воздействию в сторону, девушки могли сосредоточиться на оставшихся больных. Чтобы понять, что и как высасывало жизнь и магию у тех, кому еще нужна была помощь. Ведь были артефакты, что работали сразу с несколькими людьми. Они соединяли их между собой в одну цепь. Поэтому в городе и умирали целыми семьями.
Тот, кто стремился помочь, подключался к артефакту больного и оттягивали его смерть. Артефакт начинал работать сразу на двоих, отбирая магию и у больного и того, кто хотел когда-то ему помочь.
Вдруг парень рассмеялся и одним прыжком подскочил к Мии. Он обхватил девушку удушающими объятиями, за горло. Девушка безуспешно пыталась вырваться.
Фактически среди сотни людей, Мия осталась одна в цепких «объятиях» продавца порошков ассаи. Девушка едва стояла на ногах, но при этом она исправно «лечила» свою часть больных. Пока не нарвалась на Жака.
– Мия, миячка, радость моя, – сказал ласково своим жутким голосом Жак, нежно провел по обнаженному локтю рукой и резко перехватил запястье девушки (облаченное в перчатку), и продолжил – какие у тебя красивые перчатки, с вышивкой, с кааамушками…
Он резко развернул девушку за запястье, развернул ее лицом к себе. Девушка вскрикнула от боли.
Парень, дико хохоча, на секунду выпустил девушку из своих рук. Обессиленная она рухнула на колени. Жак снял с себя свой браслет, снова схватил Мию за руку и одел его на ее руку, прямо на перчатку.
– Нравится мой браслетик, держи! – после он начал шептать на шенге быстро-быстро и совсем неразборчиво какое-то заклинание. Он что-то неразборчиво бормотал и смеялся, как умалишенный.
Мия закричала от боли. Ее перчатка, на которую он одел браслет, стала плавиться и гореть.
А парень, глупо хихикнув, вдруг посмотрел на девушку совершенно ясным взором, своими голубыми глазами, сказал – «Что я натворил…».
Он не успел договорить последнее «прости», как сразу же свалился вниз на пол и стал биться в страшном припадке и конвульсиях.
Мия кое-как содрала с себя перчатку и браслет. Точнее, то, что от нее осталось. И бросила на пол вместе со второй перчаткой, которая также стала плавиться, в тот момент, когда девушка соприкоснулась с «подарком» Жака и стала его снимать с себя.
– Кто дал тебе артефакт? – спросила Зименея, подбежав к Жаку.
Она хотела ему помочь, несмотря на его бывшую одержимость.
– Отец… – прохрипел парень с пеной у рта и навсегда затих.
Но Зименея так и не успела ему помочь. Жак умер.
Вновь повисла тишина, в которой были слышны лишь всхлипывания Мии. Рука у нее болела и была покрыта ожогами, с волдырями и открывшимся «мясом». Еще слышались тихое сопение и стоны «недолеченных» больных и шипение плавящихся перчаток.
Первой пришла в себя Настя. Она подошла и положила остатки печаток и браслет в общую «кучу» артефактов. Перчатка также дымилась. Клубы черного дыма образовывали пушистую змею, которая уползла куда-то в сторону.
– Зименея, помоги Мии, – сказала Настя, слегка дотронувшись до плеча архивебра, которая сидела над телом Жака, осознавая очередную смерть, – нужно доделать дело. У тебя хватит сил, подлечить этих, – она кивнула в сторону лежащих обессиленных магов, – И что там за дверью? – Настя показала в сторону, куда уползала дымчатая змея, дым собирался и уползал именно в одну «точку» за этой дверью.
Зименея опомнилась. Подошла к Мии, провела рукой по ее ране.
– Прости, но останутся шрамы. Это магический ожог, я не смогу полностью восстановить твою кожу. А дверь ведет во внутренний дворик, к саду…
– Отлично, там и уничтожим артефакты. А то разводить здесь кострище как-то не то… – ответила Настя.
После того как Зименея подлечила свою верховную жрицу, она отправила ее и несколько человек, что более-менее стояли на ногах в кладовую. Чтобы девушка принесла оттуда все запасы «искр анистрата». Обессиленных магов было слишком много, и просто так поднять их на ноги было проблематично.
Время шло, Зименея и Настя продолжали работать. Мия и несколько девушек жриц раздавали искры. С их помощью у магов стали появляться силы хотя бы подняться на ноги, чтобы покинуть храм и дойти до дома.
– Зи… Зименея… Вот с этими людьми что-то не так. Их словно что-то сжигает изнутри. Я не могу понять, что это – проговорила чуть позже в растерянности Настя.
Она указала на нескольких человек, что лежали в разных частях храма.
Зименея устало встала. Подошла к указанным больным.
– А это, Нэс, настоящая «магическая лихорадка». У них нет артефактов. Они на самом деле больны. Ну, ничего страшного, немного порошков актильзии и они пойдут на поправку.
– Только актильзии нет в городе. Мы все ее извели, борясь с эпидемией, – сказал кто-то из толпы.
Зименея выругалась. Заметив очередной зараженный амулет на больном со злостью его сорвала. Больной застонал. И врачевательница быстро успокоилась, взяла себя в руки.
– Нэс, на тебе оставшиеся с артефактами, а я займусь больными истинной лихорадкой.
Зименея подошла к очередному лежачему больному.
– Так, что у тебя…А… Вот кольцо, – проговорила больше для себя Зи и подошла к следующему лежачему.
– Следующий, – перешла к другому, – А вот у тебя… А нет, ты связан с ней, – сказала она, только взглянув на пару магов, – А вот ты… действительно болен.
Отсеяв нескольких человек, она нашла того, кто на самом деле болел магической лихорадкой.
Зименея закрыла глаза, взяла больного за руку, глубоко вздохнула и стала лечить. Она засветилась холодным белым светом. Стала раскачиваться. От нее стали отделяться маленькие светящиеся шарики, которые быстро облепили больного. После начали блуждать по телу. Больной начал стонать и кричать. Тогда Зименея резко открыла глаза и в упор посмотрел на него. Мужчина замер, не в силах оторвать взгляда от глаз Зименеи. А огоньки остервенело забегали по его телу больного. Со стороны казалось, что он горит, но не сгорает.
Постепенно огоньки стали замедляться, потихоньку поднялись над телом, над его лицом и скопились в одну большую светящуюся сферу.
– О Великая Зименея… я… – начал было слабым голосом говорить мужчина.
Но Зименея остановила его, прикоснувшись к его губам, и приказала на шенге беречь свои силы и восстанавливаться.
Врачевательница жестом забросила светящуюся сферу под высоченный потолок. И она повисла там.
– Следующий, – устало произнесла Зи.
– Вот, она, – сказала Настя и указала на молоденькую девчушку, что лежала без сознания, будто бы спала.
– Ого, – только и сказала Зимняя.
Архиверб целительской магии стала проделывать все те же манипуляции, что и с мужчиной. Но прежде, «разбудила» девочку, сказав ей на шенге «Очнись».
Девочка даже не пикнула, когда светящиеся шарики облепили ее и начали свое буйство. У нее просто не было сил, она лишь немигающе смотрела в глаза Зименеи.
– Спасибо, – пролепетала девочка, когда над нею образовался гигантский светящийся шар.
Но Зименея лишь прошипела, чтобы та отдыхала и набиралась сил.
Ее шар она закинула под потолок уже двумя руками. После вновь (даже больше театрально) вздохнула и огляделась вокруг.
Благодаря Мии и ее девушкам-жрицам, Храм постепенно освобождался от людей, у которых появлялись силы идти домой. Оставалось совсем немного больных.
– Я похоже закончила, остались лишь твои, – устало подытожила Настя.
Оставалось человек десять лежачих из тех, кому еще не было оказана помощь.
– Хорошо, – сказала безразлично Зи, и продолжила свою речь, обратившись к Мии.
– Мия, пусть те, кто может идти – идут домой. Им уже ничего не грозит. Им только нужно восстанавливаться. Магия вернется, со временем. Возможно, конечно, не в том объеме, что раньше была, но все же… Это куда лучше пустого резерва или смерти.
– Рэм, посмотри сюда, – Зи указала на огромную кучу украшений, что они собрали, – это все артефакты, крадущие магию и энергию. За ними стоит человек, сейчас уже сильнейший маг, насытившийся энергией стольких людей… Собери совет и расскажи ему о происходящем здесь, нужно расследование.
Пусть идут те, что могут идти. В храме останутся только больные. Я вытащу их. Им потребуется лечение и уход. Поэтому они будут здесь. Если бы были порошки актильзии, то можно было бы их и дома полечить, а пока этого снадобья нет… Их буду лечить я…
Нэс, солнышко, уничтожь, пожалуйста, эту дрянь. Вы можете вынести ее на задний двор, в сад. Там должна быть просторная площадка, где можно развести костер, – раздавала свои указания Зи.
– Может я могу чем помочь? – тихо переспросила Настя.
– Навряд ли. Это мои подопечные. У тебя уже не такие большие целительские силы. Я справлюсь. Все уже хорошо. Эпидемии больше нет.
Зи еще раз посмотрела на Настю, а после развернулась и пошла в сторону, где лежали те самые десять человек, больных магической лихорадкой. Врачевательница стала еще больше сиять, так что некоторым из присутствующих пришлось прикрыть глаза.
Предложение, от которого (не)возможно отказаться
Настя подошла к носилкам, засыпанными украшениями. Попыталась их сдвинуть. Без толку.
– Тяжелые. Мне одной не унести. Пожалуй, даже самому здоровому мужику это не под силу, – она огляделась и закричала, – Хант, помоги! А лучше притормози Рэма и попробуйте вместе перетащить это в сад.
Мужчины быстро подоспели. На счастье, Рэм еще недалеко ушел. Он разговаривал с бывшими больными.
Несколько членов совета, которые были «больные» странным образом «добровольно» подписали предложение по общему сбору всех зараженных. Как это они сделали, был тот еще вопрос, ведь «болезнь» скосила их, и они были лежачими, без сил. Неспособными приподнять даже перо, а не то чтобы написать такое огромное послание. Но подписи стояли их. Поэтому и Рэм задержался в храме.
Мужчины постарались оттащить эти носилки с тяжелой ношей. Сделать это было крайне сложно. Они несколько раз останавливались, чтобы перевести дух. Но в конце концов, одолели эту «стометровку», ведущую в сад, за храмом Зименеи.
Сад был невероятно огромен и великолепен. В обычное время Настя с удовольствием бы прогулялась по этому саду, в котором росло столько разнообразных растений. В саду можно было спокойно изучить флору этого мира.
Для лечения людей и магов нужно было разнообразное сырье. Поэтому и практически все растительные компоненты (кроме что актильзии и нескольких других специфических растений) произрастали здесь.
Гектары разнообразных посадок – маленькие клумбочки с цветами и ажурной травой, стройные рядки грядок овощей, аккуратные кустики и деревья с фруктами и ягодами, шебуршащие своей листвой лесочки и посадки – все были четко распределены среди дорожек, ведущих к беседкам, фонтачикам с питьевой водой и удобными скамейками. В этом саду можно было часами гулять – просто так или в поисках нужной травки, если не знать, где она произрастает.
Хотела бы Настя погулять по этому саду. Но из оцепенения раздумий созерцания ее вывел грохот носилок, что упали на землю, и мужской крик.
– Рэм, ты как? Ничего себе не отшиб? – послышался озадаченный голос Ханта за спиной у девушки.
Настя развернулась. Увидела, что носилки были сломаны. Они обломились под тяжестью ноши.
Рэм придирчиво осмотрел свою ногу, а после сказал, что все в порядке.
А Настя еще раз магическим зрением посмотрела на эту груду украшений. Она дымилась черным дымом, который почему-то не уходил вверх. На высоте 2-3 метров он делал петлю и спускался вниз и облачным удавом полз вглубь сада.
– Рэм, ты все знаешь в этом саду? Что там? – спросила девушка и указала рукой в том направлении, куда уползала дымчатая змея.
– Посадки, да беседки— сквоки (что-то вроде небольших лабораторий-мастерских по изготовлению лекарств на месте). Мия лучше знает это ее «резиденция», она там часами пропадает.
– Хант, нужны дрова, чтобы сжечь эту дрянь. Пойди, поищи… – сказала Настя на автомате, а сама поплелась, влекомая любопытством, вслед за дымчатой змеей.
– Какие дрова?! Ты что собралась жечь металл? – переспросил Хант, но увидел лишь спину девушки.
Она шла, не отдавая себе отчет, словно что-то ее влекло вглубь сада.
– Нэс, стой! Ты куда! – крикнул он и побежал за ней.
– Ты это видишь? – спросила Настя Ханта, когда он ее догнал; она показала на черный дым.
– Что вижу? – переспросил мужчина, ведь со стороны это выглядело, как жест в пустоту.
– Неважно… – ответила девушка, – походе мы пришли.
Черный дым упирался и проникал внутрь небольшой беседки-домика. Окна с двух сторон в пол и такая же прозрачная дверь. На которой висел замок. Окна совсем не скрывали того, что в этой беседке стоял широкий стол, несколько стульев, висели полки. На столе была навалена какая-то посуда и инструменты для обработки растений, приготовления снадобий. В общем, ничего особенного, и зачем здесь замок?
Но черного дыма не видно, хотя снаружи он активно проползал внутрь домика.
Настя постояла перед дверью, смотрела на амбарный замок, но она так и не решилась, хотя бы попытаться открыть дверь. Замок казался таким внушительным.
Она сняла с себя одну перчатку и завязала ее вокруг дверной ручки. Вторую заткнула за пояс
– Хант, ты запомнил дорогу сюда? – спросила она у недоумевающего Ханта.
– А чего запоминать то!.. Прямо, прямо, поворот (налево) и вот…Мы недалеко ушли.
Ну хорошо, что недалеко. А теперь давай уничтожим то, что собрали.
– И как ты это собираешься сделать?
– Это надо сжечь! – сказала воодушевленным голосом Настя.
– Как? Металл? Если его плавить, то только в домнах или жерле вулкана Ворчуна…
– А ночью змея Мии отлично горела и на свечах, – сказала слегка обиженно Настя.
– Ночью? И как ты это сделала? – с сомнением в голосе переспросил мужчина.
– Как, как…– и девушка рассказала, как она ночью сжигала украшение Мии.
– А ты что-то говорила при этом? – все также сомневаясь, переспросил озадаченно Хант.
– Ну, напевала какую-то детскую песенку, чтобы костер горел ярче, – ответила она.
За разговором они незаметно для себя вернулись и подошли к оставленной груде украшений.
Здесь стоял злой Рэм.
– Куда запропастились голубки? Здесь вообще то недоделанное дело есть, – сказал он раздраженно.
– Где Мия и Зи… Зименея? – переспросила Настя с непроницаемым лицом, не обращая внимания раздражение градоначальника.
– Они в храме. Великая Врачевательница – лечит, а Мия раздает оставшимся больным искры анистрата. Я и не думал, что в храме такие внушительные запасы этих артефактов…
– Скажите жрицам, пусть они подойдут ко мне, как закончат.
Рэм фыркнул что-то себе под нос и демонстративно развернулся, ушел в Храм.
– А я закончу здесь. Ну, что Хант, ты не веришь, что это можно сжечь? – девушка пнула по куче украшений, но тут уже она схватилась за свою ногу.
Настя почувствовала, как что-то ее укусило, будто хотело вцепиться в ногу, но не успело.
Она еще раз взглянула на эту груду украшений. Потом достала из-за пояса вторую перчатку. Хотела было сказать – «Махмуд, зажигай», – но быстро смекнула, что Хант ее не поймет, просто попросила его поджечь перчатку, чтобы та послужила фитилем для розжига костра.
Девушка протянула руку со свисающей вниз перчаткой. Хант щелкнул пальцами и просто поджег ее с одного конца.
Настя положила горящую перчатку сверху украшений. Но та стала быстро затухать.
– Нееет! Гори же! Хант, нужно чтобы она горела! – закричала в отчаянии девушка.
Настя стояла и заламывала руки, в отчаянии кусала губы. Смотрела, чуть ли не плача, на то, зажжённый огонек становится все меньше.
Мужчина поднес руку к затухающей перчатке. Она вновь стала разгораться. Но Хант резко дернул руку назад и сказал:
– Нэс, тебе лучше вспомнить, что ты там напевала!
Хант прижимал к груди руку, которая висела безвольной плетью, и казалось, что совсем не может двигаться. Мужчина пытался ее размять, чтобы она снова стала его хоть немного слушаться.
А перчатка снова стала слишком быстро сгорать и затухать. Пока Хант держал руку над костром огонек бодро горел, но стоило ему только отвести руки, пламя на глазах угасало.
– Давай попробуем вместе… – Настя положила руку на плечо к Ханту, – поджигай снова, – и девушка стала шептать знакомое заклинание на передачу магической энергии.
Рука «оттаяла» и мужчина вновь занес ее над грудой украшений. Перчатка неожиданно ярко вспыхнула. А Настя продолжила на шенге: «Гори, гори, ясно, чтобы не погасло».
Огонек от перчатки стал разрастаться и уже готов был захватить некоторые украшения.
– Как ты сказала, – прошептал Хант, а после перешел на магический язык – Гори, гори ясно, чтобы не погасло.
Огонек уже прилично так разросся и стал перепрыгивать на близлежащие украшения. Они стали трещать и шипеть.
– Да, именно так! Ты повторяй это заклинание, а я буду вливать в тебя силу… – сказала Настя, улыбаясь и завороженно следя за огнем.
Хант уже несколько раз повторил это незатейливое заклинание на разведение магического огня, прежде чем костер поглотил все украшения. Огонь разросся не на шутку. Искры взлетали вверх, внутри него что-то трещало, свистело и шипело. Некоторые мелкие украшения будто живые подпрыгивали вверх, взрывались попкорном, разлетаясь на мелкие части.
Настя еще раз на автомате прошептала заклинание на передачу сил, а Хант не стал повторять придуманное девушкой заклинание на вызов огня. Мужчина и так прекрасно видел, что магическое пламя закрепилось и работает как надо. Он решил, что небольшая магическая компенсация ему не повредит.
Практически сразу же Хант почувствовал, как вцепились в его плечо пальцы девушки. Настя без сил стала оседать вниз.
Хант резко развернулся и подхватил падающую девушку.
– Ох, малышка, выбилась из сил, – только и сказал он, сгребая девушку в объятия.
– Настя, оттолкни его, – проснулся Виланд, – ты слишком слаба и «сожрешь» его магию!
Но Настя лишь приподняла голову и устало посмотрела на Ханта. Глупо улыбнулась. Да, она почувствовала, что ее защита спала. И сейчас магия, что была заключена в подарке Ханта,в том самом кулоне, что висел у нее на шее, проникает в нее. Камень напомнил о себе ощутимым жаром на груди.
Усталость накрывала с головой. Усталость заполнила все какой-то звенящей пустотой и спокойствием, отрешенностью и пониманием того, что теперь-то все позади. Вот так эти «побрякушки» горят и трещат в этом костре. От огня которого исходил такой жар, что он нежно окутывает теплом и уютом. Словно вместе с украшениями сгорает и все плохое.
– А мы с тобой отличная команда, – нежно прошептал на ушко девушке Хант, тем самым прервав усталое созерцание костра у Насти, – Хотел бы я, чтобы мы навсегда оставались такой «командой».
– Звучит как предложение руки и сердца – попыталась отшутиться Настя.
– А почему бы и нет? – ответил Хант, – выходи за меня…
Настя уже серьезно посмотрела ему в глаза. Он не шутил.
А Виланд в ее голове меж тем вставил свои «5 копеек», зло сказав – «Не смей соглашаться!».
– Я подумаю, прежде чем отвечу «да» – сказала улыбаясь и пристально смотря в глаза Ханту Настя.
Ей бы сейчас «прыгать и плясать» от восторга. Но усталость (ли?) накрывала с головой. И казалось, что она затмила все чувства и эмоции.
Девушка взяла в руки кулон, что так уютно лежал в ложбинке ее груди. Он уже был холодным. Она взглянула на камень. Тот побледнел и стал блекло-голубым.
Нехотя девушка освободилась из объятий Ханта. Отошла от него на шаг.
Виланд прав. Ее резерв практически пуст, болтается там что-то на донышке… И сейчас она легко может поглотить любую магию. Выстроить барьер не получится. Чтобы осушить мага, достаточно лишь до него слегка дотронуться.
Теплое уединение Насти и Ханта разрушили подошедшие к костру Рэм, Зименея и Мия.
– Ого! Как озорно горит, – проговорил удивленно Рэм и продолжил, – поскольку половина города была «заражена» и только отходит от болезни, то совет состоится завтра утром. Хант, Нэс, доченька, жду вас завтра утром там. Вы должны будете рассказать обо всем, что здесь происходило.
– А я не должна присутствовать? – спросила Зи, ухмыляясь.
– Я даже не смею просить вас об этом, о Великая… Вы вновь спасли наш город от этой магической лихорадки… – промямлил градоначальник.
– Если бы это была лихорадка, – ответила Зименея и устало вздохнула, – Тем больным, что лежат сейчас в (лазарете) Храме, еще нужна помощь. Классическое лечение от лихорадки тоже должно было бы помочь. Поэтому я прошу отправить людей за актельзией. Может нам повезет ее еще удастся застать цветущей… – после небольшой паузы целительница добавила еще – Я давайте поеду вместе с ними. Попозже. Когда кто-то из лекарей или жриц будет в состоянии присмотреть за больными. Думаю, Вилма согласится поговорить с лесом… А сейчас, всем отдыхать!
Архивебр посмотрела несколько секунд на костер и продолжила давать свои указания:
– Рэм, пришли сюда пару человек, чтобы приглядывали за костром. А то мало ли что…
На этих словах, будто в подтверждение мысли, костер стал еще сильнее полыхать, из него возник небольшой столб пламени, который за пару секунд взвился ввысь и также неожиданно исчез. А в костре что-то снова затрещало.
– Хорошо, – согласился градоначальник и добавил – совет состоится завтра утром, в первый уйем после рассвета.
– Зименея права, нам всем нужно отдохнуть. Мне бы сейчас добраться до кровати. Проводи меня – обратилась к Ханту Настя.
Девушка еще раз посмотрела на костер. Он горел ровно. Да, периодически в нем что-то потрескивало, взрывалось, бывало и вырывались столбы пламени… Но это было вполне ожидаемо. Они вместе с Хантом постояли в тишине какое-то время, просто любуясь на огонь.
А Рэм сработал оперативно. И к костру подошли два знакомых «стражника», которые были одеты по «гражданке». Обычную одежду зажиточных горожан.
– Как у вас тут зажигательно.
– Мы посторожим, идите уже «голубки», – сказали подошедшие стражники.
Хант сопроводил Настю до дома градоначальника. По пути он несколько раз порывался дать ей свой локоть, взяться за руку. Или хотя бы хоть как-то ее коснуться. Но девушка морозилась, (словно была обижена или что еще) держалась на почтительном расстоянии, кратко сказав лишь – «Не надо».
Настя не помнила, как доковыляла до спальни. Все было на автомате, через силу.
Хант не успел даже слово произнести, ему так хотелось уточнить, что случилось, в чем причина ее поведения, почему она так резко отстранилась от него и когда же девушка согласится на его предложение. Он повернул голову и увидел лишь «бренное тело» на кровати.
Настю вырубило практически сразу, как только ее голова коснулась подушки.