Воспоминания рыжего барда

Но рыжему барду пришлось вытерпеть скуку до самого конца. От нечего делать он прислушался к разговору. Южане и староста обсуждали какой-то случай, произошедший с ними два года назад и Кион понял, что он вообще не вписывается в разговор. Бард почесал за ухом. Может, рассказать им какую-нибудь увлекательную историю? Но каждый раз, как Кион пытался что-то произнести, его тут же перебивала Ханэра, а затем с язвительной усмешкой смотрела на его реакцию. Поначалу Кион закипал от злости, но потом ему и это наскучило и он просто лениво уставился в окно, ожидая, когда же эта пытка, наконец, закончится.

* * *

На следующее утро бард проснулся весь побитый – он всю ночь ворочался на земле, но один какой-то настырный камешек не желал покидать его лежанку и в итоге у Киона по всем бокам растеклись синяки. Он приподнялся на локтях и раздраженно вздохнул. Его тело едва только оправилось от ран после стычки с ведьмой, а теперь вот один злостный камешек напомнил ему о боли. Бард пошарил рукой по лежанке, нашел злосчастный камень и зашвырнул его куда-то в сторону, а сам лег обратно. Краем глаза он заметил, что первые лучи солнца только-только пробиваются через горизонт, как ростки сквозь землю. Значит, жители скоро покинут свои жилища и начнут заниматься своей ежедневной рутиной.

Вопреки словам Могдара, возле фургона ночевал не только Кион, но и сам лидер каравана и Райнир. Ханэру они отправили спать в повозку. Жители позволили южанам развести небольшой костер у фургона, но за ночь он потух и Кион недовольно поморщился, не разлепляя глаз. Он хотел продолжить спать, но услышал шорох вокруг себя, а потом кто-то не сильно ткнул его сапогом в ногу.

– Кион, пора вставать, – раздался громкий голос Могдара и бард инстинктивно подчинился, вскакивая с лежанки.

Райнир уже не спал и занимался лошадьми к предстоящей поездке. Кион думал, что Ханэра все еще внутри фургона, а потому не мало удивился, когда увидел девушку, идущую по деревне в компании какой-то женщины. Селянка несла в руках корзину, укрытую полотенцем и они с Ханэрой что-то весело обсуждали, постоянно улыбаясь.

Когда они поравнялись с повозкой, женщина протянула Ханэре корзинку. Нос Киона тут же уловил запах свежеиспеченного хлеба и у барда слюнки потекли. Давно он не ел хлеб, только вытащенный с печи. Кион поймал себя на мысли, что следит за корзинкой в руках Ханэры, а когда глянул на девушку, то поймал ее язвительный взгляд и отвернулся. Похоже, хлеба бард сегодня не дождется.

– Мы готовы ехать? – Ханэра попрощалась с женщиной и повернулась к Могдару.

– Надо бы со старостой попрощаться, – напомнил мужчина. Он отодвинул край полотенца на корзине, которую все еще держала Ханэра, отщипнул от хлеба большой кусок и отправил его в рот, после чего зашагал в сторону дома дядечки, обернувшись на ходу, – Когда вернусь, будьте готовы выезжать.

Райнир подошел к Ханэре и тоже отщипнул кусок хлеба.

– В путь готово, – произнес он, закидывая ароматный кусок хлеба в рот.

Кион, не выдержав, тоже подошел к ним и хотел было сделать то же самое с едой, но Ханэра резко отскочила на шаг назад. Девушка, наблюдая за бардом, отломила ломоть восхитительно пахнущего хлеба и с наслаждением начала его жевать. Кион не намеревался это терпеть. Он в один шаг оказался рядом с ней и резко запустил руку в корзинку, но Ханэра в этот момент снова отскочила в сторону и барду досталась только крошка. Ханэра искренне засмеялась, доедая свой ломоть.

– Ты слишком медленный, Лахма, – смеялась девушка. Она отогнула полотенце дальше, показывая, что хлеба в корзине осталось не так уж и много.

Это подстегнуло Киона бороться за прекрасно пахнущую свежую еду до конца. Бард прыгнул вперед, но девушка снова увернулась. При этом она успевала постоянно отщипывать от хлеба небольшие порции и с наслаждением съедать их прямо на глазах голодного Киона. Тот предпринял еще несколько неудачных попыток, но до заветной корзины он так и не добрался. Однако Ханэра тоже перестала отщипывать куски от хлеба, так что Кион надеялся, что ему все же достанется хоть немного этого восхитительного лакомства, которого он не ел, пожалуй, с тех пор, как покинул столицу. Нет, сам хлеб Кион ел и не раз, но горячий и только с печи он не пробовал уже очень давно.

Ханэра хитро прищурилась, прижимая к себе корзину и не спуская глаз с Киона. Бард облизнулся, чувствуя замечательный запах хлеба, доносящийся до его ноздрей даже сейчас. Райнир наблюдал за ними и не вмешивался. Казалось, молодой южанин не совсем понимал, что ему делать.

Кион попытался достать корзину, потом пытался сделать это снова и снова, но юркая девушка каждый раз уходила из-под его рук. В какой-то момент Ханэра приподняла корзину и с наслаждением понюхала доносившийся оттуда запах.

– Тебе надо быть быстрее, Лахма, если хочешь поесть, – усмехнулась она.

– Ну что ж, ты сама напросилась, – ухмыльнулся в ответ Кион и резко кинулся на девушку.

Ханэра такого явно не ожидала и секунда ее замешательства позволила барду схватиться за корзинку, словно пес за палку, пытаясь отобрать ее у хозяина. Кион и Ханэра уставились друг на друга, но никто из них не спешил отпускать свою добычу.

– Отдай, – после нескольких секунд молчания Кион дернул корзину на себя.

– Еще чего, – фыркнула Ханэра, не выпуская корзину из рук, – Найди себе свой хлеб сам.

Несмотря на ее слова, в глазах девушки зажглись веселые огоньки и Кион понял, что она с ним просто играет. Он снова дернул добычу на себя, но Ханэра крепко держала корзинку. Неизвестно, к чему бы привела их борьба за оставшийся кусочек хлеба, если бы не вернулся Могдар.

– Ханэра, да отдай ты ему его завтрак, хватит с ним играться, – послышался его громкий голос.

Девушка хмыкнула, выпустила корзину из рук и отошла от барда на несколько шагов. Кион тут же набросился на еще теплый хлеб и съел его буквально за несколько секунд, словно голодный волк. Райнир позади него усмехнулся, глядя на то, как быстро бард поглощает еду.

– У нас есть второй корзина, – произнес молодой южанин, – Там тоже хлеб.

Кион удивленно обернулся к нему. Жители отдали не одну корзину с таким восхитительным хлебом? Чего же он раньше молчал? Тогда этой стычки с Ханэрой можно было избежать.

– Молодец, Лахма, заслужил свой кусок, – Ханэра, проходя мимо Киона, похлопала его по плечу, а потом взобралась на сидение рядом с Могдаром, который уже держал вожжи наготове.

Райнир широко улыбнулся Киону и влез в повозку, бард последовал за ним, закрывая дверцу за собой. Он весь поник и не знал, как ему реагировать на эту ситуацию, но вспомнив слова молодого южанина о том, что у них есть еще такой хлеб, быстро пришел в веселое расположение духа. По крайней мере, он все же сумел отобрать корзину у Ханэры.

Повозка качнулась и лошадки послушно потянули ее за собой, покидая деревню. Кион вспомнил слова Могдара о том, что скоро они въедут в болотистую местность и придется передвигаться строго по дороге. К сожалению, это значило, что у каравана была большая вероятность наткнуться на разбойников. Кион бросил взгляд на свой меч, который он уже несколько дней оставлял в фургоне вместо того, чтобы носить на поясе. Кажется, придется им скоро воспользоваться. По крайней мере, они попадут к разбойникам, а не к ведьмам и Кион испытал глубокое облегчение. С бандитами караван легко справится. Тяжело им было бы, если бы на их пути оказалась хотя бы одна людоедка. Киону только оставалось надеяться, что в болотах ведьмы не водились. Хотя, по его скромному мнению, именно в болотах им и было самое место. Впрочем, будь на болоте хоть одна ведьма, разбойники бы не завелись в тех местах, они бы попросту обходили болота стороной, словно те были прокляты. Кому хочется помирать, пусть и от красивых иллюзий?

Полдня они провели в пути. Делать в фургоне было особо нечего и Кион просто дремал. Неожиданно в памяти всплыла битва с Нико, а потом и с Сэрой и барду показалось, что все это было так давно. Его жизнь в столице тоже казалась словно ложным воспоминанием или приятным сном. Кион даже ловил себя на мысли, что всю жизнь только и делал, что странствовал по королевству, а роскошная и захватывающая жизнь в столице ему только привиделась.

Когда караван остановился на привал возле реки, Кион с Могдаром развели костер, а Райнир и Ханэра позаботились о лошадях. Южане сварили вкусный обед из припасов, которые пополнили в деревне и сейчас сытый Кион передавал свою пустую тарелку Райниру. Молодой южанин отправился к реке, а Могдар попросил Ханэру сходить за хворостом.

– У нас и так костер неплохо горит, – отозвалась девушка, но лидер каравана бросил на нее многозначительный взгляд.

– Все же парочка сухих веток не помешает, – произнес он.

Ханэра нахмурилась, вздохнула, поднялась с места и ушла искать хворост. Здесь повсюду росли деревья, переходящие впереди в полноценный лес, а небольшая река едва ли не разбивала эту местность на два берега, но Ханэра предпочла удалиться за ветками подальше, хотя Кион видел их множество, лежащее на земле поблизости от их лагеря.

– Что ты планируешь делать дальше? – неожиданно прямо спросил Могдар. Он не стал как-то тянуть разговор и подводить к интересующей его теме, из-за чего Кион даже слегка растерялся.

– Вы хотите прогнать меня? – через некоторое время спросил бард, – Это в качестве наказания за то, что я подшутил над Райниром? Обещаю, я так делать больше не буду.

Кион вспомнил, как он в голодном и полуобморочном состоянии скитался по дороге и ему до жути не хотелось это повторять. Снова оказаться неизвестно где и без еды… Если бы караванщики не нашли его на обочине, кто знает, что бы сейчас было с Кионом. Сам бард об этом даже думать не хотел.

– Хех, шутка над Райниром была довольно смешная, – внезапно усмехнулся Могдар.

Кион удивленным взглядом уставился на мужчину. Так ему понравилась эта маленькая шалость? Но Могдар оттаскал его за ухо, да еще назвал дурачком при всей деревне. Кион думал, что он злится. Когда рыжий бард спросил его об этом, Могдар просто пожал плечами.

– Ну не мог же я показать деревенским, что мне смешно. Они запросто бы обиделись и перестали торговать с нами.

По лукавой улыбке южанина Кион понял, что тот шутит. Могдар почесал штанину на колене, глядя в огонь, а потом продолжил.

– Мы не планируем тебя выгонять. Даже наоборот. Тебе явно некуда идти и мы посовещались втроем и решили предложить тебе остаться с нашим караваном. Найдем тебе какое-нибудь дело по твоим умениям. Ну или будешь дополнительным мечом при охране наших товаров.

Кион даже раскрыл рот от удивления. Он никак не ожидал, что южане будут не против его компании и даже разрешат остаться с ними. Бард задумался. Ему в любом случае было некуда идти, так почему бы не путешествовать с ними? А что касалось дел, которые бард мог бы выполнять при въезде в новые поселения – тут у Киона была масса идей.

– Я бы мог рассказывать людям истории за монеты, – перечислял Кион. Могдар его внимательно слушал и не перебивал, – Или очаровывать дамочек, чтобы в следующий наш визит они бы охотнее расставались с деньгами. Или даже мог бы торговать своим телом, а то наверняка эти леди ни разу не знали настоящего мужчину.

Кион сидел напротив Могдара с гордо поднятым носом. Он перечислил свои самые лучше качества и умения без которых, как был сам уверен, каравану придется тяжко. Могдар задумчиво посмотрел на него и молча провел рукой по бороде. По его выражению лица не понять было, о чем думал южанин, лишь брови были слегка приподняты.

– Да кто на тебя позарится? – наконец беззлобно усмехнулся южанин, – Кожа да кости, ростом не вышел. В штанах, скорее всего, тоже смотреть не на что, а все, что умеешь делать – это чесать языком.

Каждое слово Могдара больно пронзило Киона, словно стрелой. Рыжий бард нахмурился и уставился на собеседника прищуренными глазами. Интересно, как отреагирует Могдар, когда узнает, что все столичные дамы были от барда без ума и даже дарили ему свои цацки и побрякушки? И даже больше – сама принцесса, дочка Элияра Аделлы, пала под его чарами. Кион вспомнил сапфировую звезду и тоскливо вздохнул. Жаль, ему тогда не удалось выкрасть это ожерелье, но бард хотя бы жив остался. Кион поджал губы и не стал отвечать на подколку Могдара. Не хватало еще, чтобы караванщики узнали, что барда считают преступником. Кто знает, может, они тогда решат сдать его властям за вознаграждение. Пока караван держался подальше от столицы, Кион был этим вполне доволен.

– И что, даже Ханэра не против, если я останусь? – через несколько минут спросил Кион.

– Она сказала, что вполне способна тебя потерпеть, – весело усмехнулся Могдар.

Кион кивнул и согласился на предложение южан. Ему все равно идти было некуда, а отправляться обратно в столицу явно не стоило, пусть там даже и не ожидают возвращения наглеца, который соблазнил дочку короля. Если бард останется один, то он снова падет жертвой голода, в этом Кион уже успел убедиться. Раньше он думал, что он вполне способен был постоять за себя и позаботиться о себе, он неплохо владел мечом и язык был подвешен. Да вот только голод невозможно уболтать или проткнуть клинком, а добывать еду не в таверне Кион совсем не умел.

– Вот и славно, – улыбнулся Могдар и глянул в сторону, где к ним возвращалась Ханэра с несколькими ветками в руках, – Как только все соберутся, я им расскажу о твоем решении.

Вскоре к ним присоединился Райнир. Киону казалось подозрительным то, что молодой южанин так долго возился с посудой, но потом он понял, что Райнир и Ханэра давали время Могдару обговорить все с бардом. Сейчас они оба сели по разные стороны от своего предводителя и Могдар выдержал небольшую паузу, прежде чем огласить решение Киона.

– Теперь мы будем путешествовать вчетвером, – произнес своим громким голосом южанин, – По крайней мере до тех пор, пока Кион не решит нас покинуть. А пока этого не произошло, отныне он считается частью нашего каравана.

– Ты решить был с нами, – расплылся в улыбке Райнир.

– А я думала, ты откажешься, Лахма, – хмыкнула Ханэра.

– И лишу себя твоей язвительной компании? Да ни за что! – хмыкнул в ответ Кион, но Ханэра просто прищурилась и посмотрела на него.

– Ладно, раз с этим разобрались, пора отправляться дальше, – Могдар первым поднялся на ноги и сапогом затушил костер, – Нам еще болота пройти надо.

– Может, повернем назад? – вслед за ним поднялась Ханэра, – Болота нынче не безопасны.

– Мы обещали тем людям доставить товар, – вздохнул Могдар, – У нас выбора нет.

– Он есть, – девушка энергично махнула рукой в сторону, с которой они въехали в этот редкий лесочек, – Повернуть назад.

– Ханэра, мы не можем просто отказаться ехать вперед, – спокойно произнес Могдар, – Невыполненный заказ ударит по нашей репутации и потом люди перестанут с нами торговать. Мы потеряем больше, чем просто монеты, которые нам заплатят за доставку.

– Да знаю я, – дернула плечом девушка и раздраженно отвернулась.

Могдар посмотрел на нее, но ничего не сказал. Кион поднялся на ноги вслед за Райниром и поинтересовался у молодого южанина, что это за заказ такой.

– В одном городе нас просить заказ, – Райнир поморщился, подыскивая нужное слово, а потом продолжил, – Мы доставить заказ в одну деревню на болото.

– И мы не можем отказаться, – вмешался в разговор Могдар и повернулся к Ханэре, – Это всем прекрасно известно.

– Мы не первый доставлять заказ, – добавил Райнир, – Но в последний время много разбойников на болото. Там опасно.

– Ничего, у нас теперь есть еще один дополнительный меч, – Могдар положил тяжелую ладонь на плечо Киона, – Ты им хоть пользоваться-то умеешь? Или купил его только для того, чтобы меч висел на поясе?

– Умею, – кивнул Кион, – И довольно неплохо.

Могдар покивал, а потом отошел на шаг.

– Надеюсь, оружие нам не пригодится.

Он направился к фургону и занял свое привычное место. Ханэра юркнула внутрь повозки, Райнир последовал за ней и Кион сел рядом с Могдаром. Тот щелкнул вожжами и лошадки вновь принялись тянуть фургон за собой.

Они ехали по проторенной дороге весь день, а к вечеру редкие деревья и небольшая речушка переросли в настоящий лес, рассекаемый широкой рекой, которую просто так без лодки неподготовленному человеку переплыть будет трудновато. Могдар не сразу остановил фургон на ночлег, некоторое время они еще ехали вперед, стараясь не упускать реку из виду или хотя бы слышать ее журчание поблизости.

Когда деревья стали плохо пропускать лучи заходящего солнца, Могдар остановил повозку и объявил о привале. Они с Кионом тут же принялись собирать сухих веток для костра, а Ханэра с Райниром занялись лошадьми.

Огонь развели как раз тогда, когда совсем стемнело. Райнир повесил сверху котелок, в котором варилась густая каша и Кион в предвкушении сытного ужина плюхнулся на расстеленный на земле свой плащ. Райнир хлопотал над кашей, Могдар задумчиво сидел на старом бревне, у которого они развели костер, а Ханэра, прислонившись спиной к поваленному дереву, ковыряла ножом и без того острый колышек. Деревья склонились над караванщиками, словно бы пытались разглядеть, что там так аппетитно булькало у них в кастрюльке.

– На болота мы въедем через пару дней, – нарушил тишину Могдар, – Нам придется строго держаться извилистой дороги, чтобы не увязнуть в жиже.

– Почему люди никогда не делают прямых дорог? – буркнул под нос Кион, в ожидании вкусного ужина обхватив колени руками.

Райнир тихо захихикал, а Ханэра бросила на барда очередной язвительный взгляд. Впрочем, теперь в ее глазах не загорались враждебные искорки.

– В общем, нам придется петлять, – добавил Могдар и продолжил, – Там впереди потом деревня будет, как раз после того, как болота кончатся.

– Это туда вас попросили доставить товар? – спросил Кион и Могдар кивнул.

– Ваша королевская служба по доставке почты те места не посещает, – съехидничала Ханэра, – Поэтому люди начали просить проезжающие караваны об услугах.

– Нас они просить чаще всего, – добавил Райнир. Он попробовал кашу на язык, секунду подумал, потом продолжил размешивать ее в кастрюльке.

– Почему? – спросил Кион.

– Так получилось, что мы доставляли все доверенные нам заказы, да еще вовремя, – ответил Могдар.

Кион кивнул. Вот о какой репутации говорил южанин, когда они днем спорили с Ханэрой. Получается, караванщиков постоянно просили доставить что-то из одной деревни в другую и они всякий раз успешно выполняли такие просьбы, да еще и деньги получали за это. Но странно, что этим не занимается королевская служба, если Ханэра права, конечно. Разве они не должны поддерживать порядок на всех дорогах, а не только у крупных городов? Кион почесал в рыжей макушке и понял, как же он все-таки мало знал об окружающем мире. Пока он жил в столице, ему это даже не было интересно, но теперь выходит, что Элияр Аделла не все королевство защищает, как должен. Кион даже не удивился бы, если бы узнал, что разбойники на болотах еще и часть своей добычи отправляют в казну, чтобы солдаты короля их не трогали.

Райнир принялся раскладывать ужин по тарелкам и все мысли Киона как рекой смыло. Бард принялся с удовольствием поглощать свою порцию так, словно бы боялся вновь остаться голодным. Отчасти так оно и было – Кион до сих пор помнил то ужасное состояние голода на грани обморока и ему совсем не хотелось вновь это испытывать.

Когда с ужином было покончено, вместо того, чтобы собрать тарелки, Ханэра протянула свою пустую миску Киону. Бард удивленно взял ее в руки, не совсем понимая, что ему делать. Вторую тарелку ему вручил Могдар и, поднявшись с места, побрел куда-то в сторону фургона. Райнир тоже отдал свою тарелку Киону и широко ему улыбнулся.

– Твоя очередь.

– Ты о чем? – не понял бард.

– Посуду иди мой, – засмеялась Ханэра, – Ты теперь один из нас, так что это твое первое боевое крещение.

– Боевое, – поморщился Кион. Ему до жути не хотелось мыть все эти тарелки, да еще и котелок в придачу.

– Еще как боевое, – продолжала хохотать Ханэра, – Ты ведь идешь истреблять грязь с посуды.

Кион поджал губы и понял, что ему придется заняться ужасно нелюбимым делом. Бард поднялся, подхватил котелок у костра и поплелся в сторону шума реки, всем своим видом показывая, что он абсолютно не в восторге.

– И не сачкуй там, Лахма! – крикнула ему вдогонку Ханэра, – Чтоб все тарелки были чистые, а то утром проснешься без пальцев.

Кион на секунду остановился и вздрогнул, но потом продолжил идти, как ни в чем не бывало. Вряд ли Ханэра отрежет ему пальцы только из-за плохо вымытой посуды, но лучше было ее не раздражать лишний раз. Кион уже даже думать забыл, чтобы как-то попытаться очаровать девушку своими рифмами. Скорее всего, она просто воткнет ему в бок один из своих кинжалов, если бард попробует это провернуть. А то и оба кинжала сразу.

Возле реки было темно, но Кион все равно усердно оттирал тарелки от остатков еды. В ушах до сих пор звенела грозная угроза Ханэры и бард даже начал представлять свою жизнь без пальцев. Воображение не нарисовало ничего хорошего и Кион принялся усерднее отмывать посуду. Вода громко плескалась от его действий, из-за чего бард не сразу услышал карканье вороны где-то неподалеку. Но когда он поднял голову, то ничего не смог разобрать в этой темноте. Кион пожал плечами, домыл оставшиеся тарелки и вернулся в лагерь. Ханэра придирчиво их осмотрела, но потом довольно хмыкнула.

– Молодец, Лахма, для первого раза неплохо.

Девушка скрылась в фургоне, а Райнир указал барду на соседнюю с собой лежанку, которую он расстелил, пока Кион ходил к реке.

– Ложи спать, – сказал молодой южанин и сам же последовал своему совету.

Кион обошел сидящего у костра Могдара и присел на лежанку.

– Лучше отдохни, – произнес мужчина, – Я первым постою на страже, потом Райнир. Он тебя разбудит, как настанет твоя очередь.

Кион кивнул и растянулся на своем месте. Ему даже в голову не приходило, что все это время южане по-очереди дежурили всю ночь. Поскольку Кион не был частью их каравана, они не утруждали его своими делами и бард спокойно спал все ночи напролет. Похоже, теперь это прекрасное время подошло к концу. Кион даже пожалел, что согласился стать частью их каравана. Он мог бы и дальше с ними путешествовать и при этом не дежурить по ночам у костра. Бард зевнул, накрылся сверху своим потрепанным плащом и провалился в сон.

Ближе к рассвету его разбудил Райнир, а сам растянулся на своей лежанке, закрыл глаза и тут же уснул. Могдар дремал рядом с ним. Кион протер свои сонные глаза и сел поближе к костру, который совсем не угас. Видимо, Могдар, а потом и Райнир постоянно приглядывали за ним. Кион решил от них не отставать и тоже поворошил огонь длинной веткой. Костер им еще пригодится, когда южане начнут утром готовить завтрак. Кион задумался на секунду. Интересно, его они тоже попросят однажды что-то приготовить? Хотя вряд ли, бард вообще не умел это делать. И для блага самих южан было бы лучше, если бы они не пробовали его готовку, если не хотели бы отравиться.

Кион, зевая, уставился в костер, который так уютно потрескивал перед ним. Барду все еще хотелось спать и он несколько раз быстро поморгал, с трудом разлепляя сонные веки. Вокруг стояла тишина, только где-то наверху на деревьях тихо шелестели листья. Кион посмотрел на спящих Могдара и Райнира и сильно позавидовал тому, что они спят. Сам бард был бы не против сейчас присоединиться к ним в царстве снов.

Кион поудобнее растекся на старом бревне, рядом с которым они развели костер. Бард еще раз прислушался к окружению, убедился, что вокруг совсем тихо, даже птички не поют и решил, что несколько часов сна никому плохо не сделают, а сам он хоть немного выспится. Кион укрылся сверху своим плащом, чтобы не замерзнуть, пошевелился немного, принимая удобное положение и практически мгновенно уснул. Перед тем, как провалиться в сон, Кион подумал, что было бы неплохо проснуться заранее, до того, как проснутся остальные. Тогда все решат, что свою очередь на страже он отстоял полностью, а сам Кион, естественно, ничего не скажет о том, что на самом деле он все проспал.

Ему снилось, что Нико гналась за ним. По какой-то причине она не использовала паутину, вместо этого преследовала Киона, словно обычный хищник. В какой-то момент ведьма подобралась совсем близко и обнажила свои белые ровные клыки, намереваясь укусить Киона. Она громко зарычала и бард резко проснулся. Рычание продолжилось и до Киона дошло, что оно не было частью сна.

Бард резко вскочил на ноги, озираясь по сторонам. Костер потихоньку угасал, Могдар и Райнир спокойно спали, а вот лошади отчаянно фыркали у повозки, в которой ночевала Ханэра. Судя по по отсвету на горизонте, бард проспал не так уж долго.

Снова раздалось низкое угрожающее рычание, на этот раз оно было ближе. Кион потянулся к мечу, но на поясе ничего не оказалось. Рыжий бард выругался и вспомнил, что его оружие все еще лежало в фургоне. Лошади заржали уже сильнее и Кион обернулся на своих спутников.

– Могдар, Райнир! Подъем! – воскликнул он.

Те как по команде вскочили с места. Могдар сразу обнажил свой клинок, а Райнир бросился к фургону. Оба выглядели сонными и поначалу их движения были немного замедленны. Райнир скрылся в фургоне, что-то на ходу выкрикивая Ханэре, а Могдар повернулся к Киону.

– Что случилось-то? – спросил мужчина, возвращаясь постепенно в реальность.

– Я услышал рычание, – отозвался бард, при этом его глаза шарили между деревьями, – Грозное рычание.

– Волки, – невесело произнес Могдар и сильнее стиснул рукоять меча.

– Волки? – переспросил Кион и его голос едва не перешел на визг. Волков ему еще не хватало! Кион с ними ни разу не сталкивался.

Из повозки выскочили Ханэра с Райниром. Девушка выхватила свои кинжалы, озираясь по сторонам, а Райнир направился быстрым шагом в сторону Киона. В руках молодой южанин держал меч барда и еще одно странное приспособление. Оно было похоже на маленький лук, который приладили к перекладине с рычагом. Кион не видел подобного оружия ни разу, но предположил, что это и есть арбалет. Могдар как-то упоминал, что арбалеты – едва ли не новое изобретение с соседней страны и они только-только начинали входить в обиход. Хотя вон Райнир довольно уверенно вложил в него толстую стрелу и вскинул оружие, после того, как отдал меч Киону.

– Где они? Далеко? – подбежала к ним Ханэра. В глазах девушки явно плескались нетерпеливые искорки, Кион даже отшатнулся от нее.

– Пока только рычат, но явно они нас почуяли, – ответил Могдар.

Где-то справа от них в деревьях раздалось очередное рычание и Райнир резко прицелился туда, но волк не показался. Могдар пояснил Киону, что эти хищники могут кружить вокруг лагеря еще некоторое время, пока не найдут идеальный момент для нападения.

– А ты молодец, Лахма, – между делом похвалила барда Ханэра, – Я думала, ты проспишь свой караул.

Кион прикусил губу и ничего не ответил. По сути, именно это он и сделал. И если бы не жуткий сон с ведьмой, быть может, он бы проспал все нападение волков и потом было бы уже поздно.

Снова раздалось рычание и Кион вытащил свой меч из ножен, а их пока бросил на землю. На секунду все стихло. Южане озирались по сторонам, стараясь увидеть окружившую их стаю, но только тени мелькали за деревьями. Внезапно Могдар вытянул вперед пустую руку, указывая на что-то.

– Лошади!

Раздалось дикое ржание и лошадки встали на дыбы. Кион повернулся в ту сторону и увидел огромного черного волка, пытающегося дотянуться до ноги лошади. Ханэра с Могдаром бросились в ту сторону, а Кион остался с Райниром, который пытался прицелиться в водка, но тот постоянно двигался. Из леса выскочил второй и едва не укусил молодого южанина за ногу, но Кион вовремя успел оттолкнуть Райнира. При этом арбалет издал громкий щелчок и стрела улетела куда-то за деревья. Южанин быстро достал вторую из колчана, привязанного к его бедру. Райнир начал перезаряжать арбалет, а Кион схватился за меч двумя руками, не сводя глаз с рычащего волка, который также не сводил блестящих глаз с южанина и барда. Где-то позади него заржали лошади и выругалась Ханэра, но волк только на секунду повел ухом, не ослабляя бдительности. Кион стоял неподвижно, не совсем понимая, что делать в такой ситуации. С волками он сталкивался впервые и совсем не знал, чего от них ожидать.

– Кион, ты загородить мне обзор, – послышался позади него шепот Райнира.

Рыжий бард осторожно сделал шаг в бок под угрожающее рычание волка, Райнир вскинул арбалет, выжидая, когда черный хищник окажется у него в поле зрения, но у волка были другие планы. Он резко прыгнул вперед. Кион рефлекторно поднял меч и на весь лес раздался короткий скулеж волка. Раненый хищник отпрыгнул в сторону, с его бока на землю капала кровь, но кажется, его это только больше разозлило. Волк оскалился еще сильнее, с его пасти закапала слюна и он зарычал. Хищник пригнулся для очередного прыжка и Кион затаил дыхание, понимая, что второй раз он может не успеть отбиться от него.

Мимо уха барда что-то пролетело, со свистом рассекая воздух, а через долю секунды в шее волка появилась стрела. Тот упал на землю, захрипел и задергался, Кион с ужасом наблюдал за ним. Стрела явно принадлежала Райниру. Насколько же убойнее был арбалет по сравнению с луком. От этой мысли бард вздрогнул.

– Кион, добей! – воскликнул позади него Райнир, вновь перезаряжая арбалет.

Его голос вывел барда из ступора и он занес меч над черным хищником. Кион одним движением прекратил страдания волка. Краем глаза он заметил, что Райнир уже выцеливал второго, которого пытались отогнать от лошадей Могдар с Ханэрой. Других хищников видно не было. Через несколько секунд стрела пронзила бок второго волка и тот, протяжно взвизгнув, скрылся в кустах. Ханэра погналась за ним, но Могдар ее остановил. Волк сильно ранен, вряд ли он в ближайшее время снова кинется на них. Девушка нехотя убрала кинжалы обратно в ножны на поясе. Могдар тоже спрятал оружие и они вдвоем обступили лошадей, пытаясь их успокоить. Повезло, что они не смогли порвать поводья и сбежать в лес.

Райнир шумно выдохнул, опуская арбалет. Он направился к остальным посмотреть, в чем дело. Кион дрожащими руками поднял с земли ножны, вложил в них меч, едва его не уронив при этом, а потом прикрепил ножны к поясу. Ну и пробуждение! Очень бодрое.

Когда бард подошел к остальным южанам, оказалось, что волк успел укусить одну лошадь за ногу. Ханэра успокаивала ее, поглаживая по морде и лошадка только фыркала в ответ. Райнир юркнул в повозку, а Могдар стоял с хмурым выражением на лице.

– Волки могут переносить бешенство? – спросил Кион. Никто ему не ответил, только Могдар перевел на него свой тяжелый взгляд.